Ночью взрывались петарды, взвивались в тёмное небо ракеты, рассыпаясь переливчатыми разноцветными огнями. Утро проснулось тихое, немного усталое. Чуть брезжит солнышко. На улице плюс три. Совершенно южная зима. Не хватает только нежного запаха апельсиновых рощ. Едва народившийся младенец тих, не криклив. Спит первым сном, не знающим тревог, дикого буйства празднеств. В яслях мирно жуют сено коровы и овцы.
У подъездов и вдоль домов длинные вереницы стальных коней. Полдень. Хозяева почивают после ночных кутежей. Машины - тоже, но чутко. Они стали нервные. При всяком приближении пешеходов заливаются жалобным испуганным плачем: «и-и и», угрожающим басовитым: «ау-ау-ау».
Улицы ещё почти пустынны. На дорожках следы ночных фейерверков. День как день, но всё же праздник. Праздничность чувствуется, как будто сквозь тонкую завесу.
Вечером на мутном небе неожиданно полная, округлая золотая луна.