Андрей Петрович Капица рассказывал мне спустя полвека о натурных проверках спецкостюмов Шапошникова, которые ему довелось проводить.
Перед Первой антарктической экспедицией он собирался в Чкаловск для проверки сейсмических приборов в морозильной камере авиационного института.
Спросил у начальника экспедиции Михаила Сомова:
– Что одеть?
– Бери костюмы КАЭ, – ответил Сомов, – заодно и проверишь.
В институт они приехали вместе с молодым врачом Николаем Палеевым, ныне академиком РАН.
В термокамеру захватили шахматы, чтобы скоротать время. Однако фигуры на доске разметал мощный вентилятор, имитирующий ветер до 30 м/с.
Пришлось выдерживать длительный 60-градусный мороз без шахматной игры. Уже через час они почувствовали, что зябнут. И тертый полярный доктор (участник дрейфа на СП-4) выскочил из камеры через 3 часа, а молодой и неопытный Капица просидел все 5 запланированных часов, промерзнув при этом до самых костей. Несколько датчиков, наклеенных на его тело врачом, показали отрицательную температуру. «Ну, ты даешь!» – присвистнул Палеев.
Разгневанный Сомов обратился с упреками к конструктору Шапошникову – как же так?
Тот ошеломленно оправдывался: «Да это же был макет на вате, а настоящий костюм будет на гагачьем пуху».
Тогда Сомов напустился на испытателя – зачем терпел?
– Ага, – ответил Капица, – я бы вышел, а вы бы сказали: «В Антарктиду не годишься!»
– Ну, раз на вате выдержал, – рассмеялся Сомов, – значит, годишься!