Глава 14. Шепот Сильнейшего
От третьего лица.
В коридоре раздался звонкий, мерный стук каблуков. Аманда, с видом хозяйки оглядывая камеры, шла по коридору. Это её Штаб. Её новейшее исследование, и плевать, чем пришлось ради него пожертвовать. Вечные Наблюдатели. Значит, следующие на очереди - люди. Точнее, сенаторы. А если и вовсе честно сказать, то сама Аманда.
- Мисс? - внезапно её заметил один из Искателей, Джон Смит. - Нам не говорили, что вы снова приезжаете в Штаб...
Мужчина, всё время изображающий твёрдого, решительного и не терпящего возражений человека, под взглядом этой женщины становился робким и боязливым.
- Меня интересует номер четырнадцать. Вам удалось что-нибудь о ней узнать?
Искатель на мгновение задумался. Аманда смерила его строгим, оценивающим взглядом. Этот человек, хоть и занимал высокий пост, был для неё пылью под ногами. Ничтожеством. Нулем. Лишь средством достижения цели, как и остальные, с кем не приходилось считаться.
- Лис ничего не говорит о ней. Да и зачем вам номер четырнадцать? Она лишь под ногами путается. Ничего в этой девчонке особенного нет...
- Молчать! - прошипела женщина угрожающе, словно желая испепелить Джона взглядом. - Кто тебе дал право решать? Ты здесь исключительно благодаря мне. Одно моё слово, и ты вылетишь отсюда... Лис расскажет мне всё. Я её заставлю рассказать... Эта четырнадцатая слишком уж меня интересует...
- С тех пор, как она сбежала, мы изучили все материалы, касающиеся её. И никаких результатов.
- Потому что плохо ищете. Но за наш новый препарат Элис расскажет что угодно, поверь.
***
Лис. Бедная, бедная Лис...
Не лиса, не лисица, а именно лис. Так все её звали: люди, Наблюдатели, Странники, все. А ведь всё начал Сильнейший. Он первый назвал её так. Но Элис такая и есть. Глаза хитрые, слегка надменные, точно лисьи. Повадки её лисьи. Обведёт вокруг пальца любого, ввяжется в любую авантюру... И выживет. А иначе зря всё. Вот и сейчас она собиралась вытворить нечто такое, от чего сенаторы в себя будут года два приходить. Но сначала нужно подождать, ещё рано.
Главное достать лезвие, скальпель, да что угодно из этого рода.
Элис сидела в тесной, совершенно пустой камере, считая вслух до десяти и обратно, чтобы не сойти с ума от липкой, сдавливающей пустоты. От тишины и скуки, которые преследовали её. Но Наблюдатели же с ума не сходят, Элис.
- ...семь, восемь, девять, десять...- шептала она монотонно, и голос леденящим душу эхом возвращался к ней. Только бы кто-нибудь явился сюда.
- Десять, девять, восемь, семь, шесть...
Они хотели сломать её. Они все здесь давили на Элис психологически, искали слабые места, использовали самые тонкие и изощрённые методы психологического воздействия. Потому что хотели подчинить, переманить на свою сторону. А Элис терпела, мысленно закрывая уши, лишь бы не слышать.
Во всей этой атмосфере холода и зла, тотального контроля и лицемерия её одно спасало. Голос Сильнейшего, всё ещё звучащий где-то на задворках подсознания. Голос кого-то ненавистного, но такого незаменимого.
Они сказали подчинись, в то время, как он говорил сражайся. Они здесь говорили, что власть в руках системы. Сильнейший всегда твердил, что власть принадлежит нам самим. Они сказали "думай, как все". Сильнейший велел думать своей головой. Они хотели сделать её безвольной куклой, Джеймс сделал её сильной. Хоть Элис и ненавидела его по понятным причинам, он всё-таки оставил глубокий след в её душе... Он да ей силу взамен отнятой человечности.
Раздались шаги. Лис оживилась, приподнялась с холодного пола своей тюрьмы. Вошёл надзиратель. Тюремщик. Палач. Как только Элис ещё не назвала этого молодого Искателя? А имя его настоящее как? Джон, вроде бы. Джон Смит.
- Идём, тринадцатая.
Лис поднялась и последовала за ним. Худая и бледная, истощённая и покрытая шрамами, она не вызывала сочувствия или жалости. Только отвращение и иррациональный страх.
"Никто не любит тебя, Лис. Только мне ты нужна так сильно. "
Так всегда говорил Джеймс. Шептал слова утешения своим бархатистым голосом, насылал сладкие видения, а сам медленно разрушал изнутри.
Коридор, до противного светлый, искусственный словно, вёл на верхний этаж. Это что-то новенькое. Куда сейчас хотят привести эту раздавленную, глубоко несчастную девушку?
- Аманда ждёт тебя, - в этот раз голос Искателя прозвучал не строго и чопорно, а как-то угрюмо. Но он смягчился. Неужели, сочувствует? Но Элис же не просит такого. Уж точно не такого.
Элис встала напротив белоснежной двери с золочёной аккуратной ручкой. Протянула свою руку, покрытую тонкой, но всё же такой огрубевшей кожей.
- Иди уже! - раздражённо прикрикнул Искатель, грубо толкнув Элис. - Стоишь ещё тут...
Лис бесцеремонно вошла в комнату, с силой захлопнув дверь за собой. Аманда, как всегда величественная и невозмутимая, сидела за компьютерным столом. При виде девушки её губы тронула лёгкая улыбка.
- Я думаю, мы всё-таки поладим. Присаживайся.
Сенатор жестом указала на стул перед ней. Элис, ухмыльнувшись, уселась, откинулась на спинку и окинула Аманду насмешливым взглядом.
- Я предлагаю выбор. Либо ты умрёшь в камере от этого вашего угасания, либо...
- ...я сбегу. Второй вариант предпочтительнее.
Аманда побагровела и злобно стиснула зубы. Изо всех сил она старалась сдержать эмоции, а Лис торжествовала над ней, как над побеждённой. Эта девчонка словно смеялась над Амандой и даже Сенатом вообще.
- Либо ты можешь нам помочь. Позволишь нам вдоль и поперёк изучить твои возможности. Не станешь скрывать ничего из того, что мы захотим узнать. В том числе, и о некой номер четырнадцать. Ты знаешь, кто это. Взамен мы создадим тебе лучшие условия. На верхнем этаже живут именно такие кадры. Они живут на благо всех нас. Ты станешь номером шестнадцать среди них. Я посещаю это место довольно часто, так как ответственна за него. Поверь, мы часто будем видеться...
- Предлагаешь золотую клетку? Но ведь не хорошей жизнью ты меня хочешь заманить?
- Ты умная, - довольно улыбнулась Аманда, забыв про недавний гнев. - Мы разработали препарат КС - 150. Он приостанавливает разрушительные процессы угасания. Мы будем давать тебе его. Ты станешь первой, кто испробует препарат на себе. В обмен на исполнение моих условий.
КС - 150. Остановка процессов угасания. Какой Наблюдатель не мечтает об этом? Кто из них не задумался бы на секунду, перед тем, как отказаться? Разве что Сильнейший.
- Так ты согласна или нет?
Глаза Элис загорелись, но лишь нам короткое мгновение, пока голос разума не отрезвил её. Эти люди - враги. И ничего хорошего от союза с ними не будет. Но и предложение Аманды было заманчивым. План в голове Лис созрел сразу...
***
Подготовка к нападению на Сенат по-прежнему шла полным ходом. Изготавливались пули и стрелы, разрабатывался план действий, проходили тренировки. В бой вести собирались даже подростков и тех, кто уже угасает. Что могло быть хуже такого?.. О пробуждённных и речи не было. Они обязательно должны были сражаться.
А я постоянно думала о Сильнейших. Кто же второй? Может, он уже среди нас? Он ведь может быть кем угодно...
- Ты совсем не концентрируешься! - сделала мне замечание Ванесса. - Во время битвы тоже будешь в облаках летать?!
- Прости. Я постараюсь снова...
- Да уж постарайся. Ты нам будешь нужна. Никогда ещё не вступала в бой с Наблюдателем до прибытия сюда?
Ванесса выглядела так, будто ей уже порядком надоело возиться со мной.
- И речи не было об этом, - я усмехнулась. - Я пребывала в фазе затяжного сна... Развитие наступило лишь недавно.
- Давай. Нападай снова. Затяжной сон... Прямо новый термин.
Одним рывком я приблизилась к Ванессе и в ту же секунду со всей силы ударила её в грудь. Она на пол секунды потеряла равновесие, ударила меня в висок. Голова загудела. Возпользовавшись этим, девушка ударила меня в живот. Я от боли согнулась пополам. Последующий удар мне удалось отразить. Потом удары её посыпались с новой силой, но и мне удалось взять себя в руки и начать их отражать. После этого я незамедлительно сбила противницу с ног. Ванесса упала на пол и, устремив взгляд в потолок, довольно улыбнулась.
- Вот это я понимаю, - проговорила она, подняв вверх указательный палец. - Но слабые места защищать нужно лучше.
Я помогла ей подняться, каждую секунду боясь серьёзно навредить. В конце концов, поглощение могло в любую секунду вырваться на волю.
- Самые уязвимые места Наблюдателей - это живот и солнечное сплетение. Живот понятно почему. А в области солнечного сплетения, - Ванесса указала на середину моей грудной клетки. - У нас располагается один из энергетических центров. Второй здесь.
С этими словами девушка положила руку мне на лоб.
Тут в зал вошёл Эрик.
- Привет, Несс, привет, Лив, - он поздоровался и приветливо улыбнулся нам. - Я смотрю, вы тут развлекаетесь?
- Мы тренируемся, - спокойно ответила Ванесса. - Пришёл поглазеть?
- Можно и поглазеть, - Эрик пожал плечами. - А вообще, хотел присоединиться. Последнее время ты слишком много времени уделяешь Лив.
- Я скоро присоединюсь к Полуночникам, - вмешалась я. - Хочу сражаться с вами...
"Правда ли хочешь? "
Я хотела сказать что-то ещё, но до боли, до истерики знакомый голос вновь вторгся в моё сознание, разнося его ошмётками по черепной коробке. Он крошил меня в пыль в моих самых страшных кошмарах. Он ждал меня во тьме слишком долго, и теперь вновь вернулся. Эрик и Ванесса взволнованно переглянулись.
"Скучаешь по мне? Я скучал."
Я в панике схватилась за голову. Почему бы ему просто не оставить меня в покое?.. Что ему нужно?
"Ищешь Сильнейшего, Памела? Далеко ищешь. "
Молчи. Молчи. Молчи...
"Иди ко мне..."
Молчи.
- Всё в порядке? - обеспокоенно спросил Эрик. Его тревожный взгляд внимательно изучал моё лицо.
- Да, всё хорошо, - соврала я. - Просто голова разболелась...
- У таких, как мы голова просто так не болит, - строго сказала Ванесса. - Говори уже, что с тобой происходит.
- Всё нормально, - вновь ответила я даже более резко, чем следовало бы. Паника охватила меня целиком, когда Джеймс решил сыграть на моём поглощении.
"Убей их. Энергия в них даст тебе силу. Я знаю, ты хочешь. Убей их."
Тьма моментально откликнулась на зов. Тёмные потоки, словно щупальцы, исходя из области сердца, растеклись по рукам, потянулись прямо к Ванессе. Я вскрикнула, а потом побежала в свою комнату в надежде избавиться от голоса Джеймса в своей голове, от собственного желания причинять боль другим.
В надежде убежать от себя.
На ватных ногах забежав в комнату, я встретила Саманту и буквально чуть не сбила с ног.
- Оливия, что происходит?..
- Уходи, - прорычала я не своим голосом и вытолкнула ни в чём не повинную девушку из комнаты.
Беги подальше от меня, глупая ты девочка. Беги, спаси себя. Меня ты уже не спасёшь.
Беги, беги, беги. Если не хочешь страдать со мной вдвоём.
Саманта, сбитая с толку, пыталась открыть дверь, но я её заперла, лихорадочно защёлкнув на замок.
"От меня не убежать, милая Памела. Ты ещё не поняла?"
Я прислонилась к двери и медленно осела на прохладный пол. Противная тупая боль стучала в висках. Я сжала их, стараясь избавиться от навязчивого ощущения, но не действовало. Сердце трепыхалось в груди намного сильнее обычного, ведь страх сжимал его в свои холодные тиски, оставляя жуткие отпечатки. Дыхание сбилось, стало неровным.
- Чего ты хочешь?..- хриплым от отчаяния и слёз голосом спросила я, сотрясая воздух.
Рядом же никого. И я здесь одна.
- Х-хочешь мой дар?! - голос дрогнул. Я уже чувствовала, как тело трясётся, словно в лихорадке.
"В этом и проблема. У меня есть твой дар. Ты так ничего и не поняла?"
- Уходи, - голос который раз уже стал напоминать рык загнанного зверя, отчаянно пытающегося спастись. Зверь, которого загнали в угол, рано или поздно набросится на своего врага и сделает всё, чтобы растерзать его на куски.
Руки непроизвольно сжались в кулаки.
"Я знаю, чего ты хочешь на самом деле. Потому что мы одинаковые. О-ди-на-ко-вы-е. Так пойди и убей их. Энергия,она словно магический эликсир. Пойди и возьми её."
Это всё, что сказал мне Джеймс. Он покинул мой разум так же внезапно, как и вторгся в него. Просто исчез, оставив после себя лишь видение.
Я обессиленно рухнула на пол, чувствуя, что не прекращаю дрожать. Обняла себя за плечи, пытаясь эту дрожь унять. Слёзы жгли глаза и стекали по щекам, как я не старалась успокоиться.
Потом в комнату вломились-таки Сайлас, Саманта, Ванесса и мама с папой. Все, кроме Несс тотчас ринулись ко мне. Мама, закрыв ладонью рот, горько шептала что-то. Сайлас, заботливо подхватив меня на руки, отнёс на кровать.
- Что произошло? - тихо спросил он. - Оливия, не молчи.
Я уткнулась в его плечо, не желая, чтобы все здесь видели эту жалкую, до безобразия беспомощную девушку, которую слишком уж легко втоптать в грязь.
- Джеймс изводит меня, Сайлас. Он манипулирует моим разумом. Он...разрушает меня.
- Что он тебе говорит? - спросил папа. Он старался говорить спокойно, но тревога так и скользила в голосе.
- Он сказал, что мы с ним одинаковые...
Губы мамы задрожали. Папа вмиг помрачнел. Они вдвоём переглянулись. Саманта не понимала, что именно происходит, но знала, что это нечто плохое.
Ванесса задумалась.
- Это же неправда, да? - спросил отец у мамы. - Она же не...
- Нет, нет, - испуганно ответила несчастная, перепуганная мать. - Я не верю. Это кто угодно, но не Оливия.
Сайлас обеспокоенно посмотрел на меня. Так, словно желал сгрести в объятия и унести, унести подальше от всего этого.
- Посмотрим, - хмуро проговорила Ванесса. - Джеймс играет в очередную игру, и вряд ли она связана с поиском второго Сильнейшего. Будь Оливия Сильнейшей, наш Джеймс рисковать бы не стал и убил бы её давно. Он слишком любит своё бессмертие.
Это хоть немного всех нас успокоило. Джеймс, конечно же,ю просто со мной играет. Я не Сильнейшая. И никогда не была ей. Слишком уж большая честь для такой слабачки, как я.
Все потихоньку разошлись. Остался со мной только Сайлас, несмотря на все мои просьбы и просьбы Ванессы оставить меня в одиночестве и расходиться по делам.
Я прилегла на кровать, завернувшись в плед. Сайлас лёг рядом, внимательно, слегка задумчиво и печально, как всегда, вглядываясь в мои глаза.
- Мне страшно, - прошептала я, чувствуя, что тревога не оступит уже никогда. Она слишком въелась в подсознание, пропитала его своим ядом. Она разъедает подсознание, словно кислота. Она отравляла меня. Сайлас приобнял меня за плечи.
- Я не отдам тебя Джеймсу, слышишь? - проговорил он тихим, успокаивающим голосом. Улыбнулся уголками губ, так, как всегда улыбался. - Я скорее умру, чем потеряю тебя, Оливия. Я же...я люблю тебя.
Я и сама любила. Любила сильно, так, как никого никогда не полюблю. Это было единственное, за что мне хотелось держаться из всего, что есть во мне человеческого. Слишком радостно и грустно становилось на душе. Мы с ним не будем никогда простыми парнем и девушкой. Мы вместо этого пойдём биться, и биться насмерть. Мы умрём, взглянув мельком на то, чего так долго добивались. Мы не будем частью цикла, мы докажем, что являемся чем-то большим.
Но мы не сможем просто пожить в своё удовольствие, насладиться моментами рядом друг с другом.
Мы просто умрём, не успев толком крылья расправить. А шёпот Сильнейшего будет звучать уже в головах других Наблюдателей. А они, словно доверчивые мотыльки, полетят на свет.
Слишком уж печально получается.