Автор - Анатолий Безнощенко
Искусство дипломатии: не победить, а убедить...
В одном из вестибюлей высотного здания МИДа Российской Федерации на Смоленской площади в Москве, установлена мемориальная доска со словами вечной памяти дипломатам, сотрудникам Министерства иностранных дел, погибшим при исполнении служебных обязанностей. Рядом с именами знаменитых Теодора Нетто, Вацлава Воровского, Петра Войкова в мраморе и бронзе значится достойно имя Ивана Коломийцева, нашего земляка, повторившего через 90 лет в Иране судьбу Александра Сергеевича Грибоедова.
РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА.
Небольшой саманный дом в узеньком безымянном переулке быстро застраиваемого переселенцами Воронцово – Николаевской волости строился частями в меру заработков отца. Саман на стены замешивался соломой на глине, формовался и укладывался на место Федосьей Ивановной – матерью Ивана Осиповича.
Память мальчика – первенца семьи – всю жизнь благодарно хранила радости и своего «настоящего труда» в этой стройке, заботливые и веселые похвалы матери и помогавшей ей теток (в одно время в одно время с отцом в селе обзаводились хозяйством четверок дядей – Коломийцевых и Михайловых). Кроме него в семье были брат Александр и сестры Мария и Раиса.
Начальную грамоту и счет четырехлетний Ваня освоил дома, с помощью матери. Соревнуясь с сыном, совершенствовал свою грамоту самоучки и отец.
Мальчик не без корысти использовал свои успехи в ранних науках по праздничным дням, то на базаре, то у церкви, то у соседей побогаче. Неприхотливый заработок – пряники, баранки, «марафеты» - прельщали возможностью доставить радость менее бойким сверстникам, детишкам дядей, обиженным судьбой друзьям.
Детство, по каким- то добрым законам, оставляет особо ярко в памяти людей отдельные картины, как будто ничем не приметные стороннему взгляду. В детстве Вани такие картины всегда были связаны с природой и животными. Кошачья семья, пара дворняжек, ежи были обязательными и полноправными участниками детского быта и игр. Велся неписаный реестр: кто кому ровесник, какие у каждого совершенно особые достоинства, кто в большей мере заботлив к своим друзьям, у чьих ног свернулся сегодня на ночь кот, к кому под одеяло забрался еж, видимо продрогший в своей норе в земляном полу кухни.
Из любви слушать нехитрую музыку и пение на сельских посиделках родилось желание самому блеснуть умением играть.
Скоро отцу пришлось из скудных, тогда, достатков, выделить деньги на покупку своей гармонии. Семилетний Ваня бойко перебивал пальцами по всем «ладам и басам» видавшей виды гармошки, разысканной у соседа в чулане и подаренной мальчику за «приятность», доставленную его игрой.
С этим музыкальным инструментом Иван никогда не расставался. На гармонии оставляли памятные надписи и близкие друзья, и девушки – гимназистки, но особенно четко выделялась вязь первого владельца: «В борьбе обретешь ты право свое», «Терпение и труд все перетрут».
В ГИМНАЗИИ
Среднюю школу – реальное семиклассное отделение гимназии – Иван Осипович окончил в 1913 году в губернском городе Ставрополе. В этой гимназии – одной из самых больших в дореволюционной России – сохранялись и пережитки сухой казенщины чуть ли не с бурсацких времен, и новые демократические веяния.
Первые воплощались в лице педагогов старшего поколения, вторые – в конспиративных кружках учащихся и негласном сочувствии им немногих передовых учителей.
Иван Коломийцев считался способным «весьма успевающим» учеником, однако больше внимания и времени он уделял работе в кружках. Вместе с политическим самообразованием приходилось организовывать активную борьбу с реакционными мероприятиями царизма в школе. Особенно бурными были 1911 – 1913 годы, когда по указаниям министра Кассо из гимназий под любыми предлогами изгонялись «кухаркины дети».
Тяжелые драмы, и среди них даже самоубийства жертв этой политики, побуждали молодежь ко все более острой борьбе. Прокламации, печатанные на самодельных гектографах, сходки, обструкции с частым вмешательством полиции, а иногда, и осетинского дивизиона из соседних с гимназией казарм, стали не редким явлением в стенах гимназии…
В повседневном быту И. Коломийцев был общительным, гораздым на игры и веселые выдумки товарищем. Хороший гармонист и запевала, к тому же, он был всегда желанным участником молодежных встреч, не чуждых бокалу вина и танцам. Но характер юноши создавался трудом, большой работой мысли над новыми жизненными вопросами.
Временами он уходил в себя, был подолгу задумчив, много корпел над своими записками. Лицо его заметно худело, как будто вытягивалось. «Опять блиннобудылый во тьме наук плутает» - шутили тогда сокурсники. Как – то, оторвавшись от книг по русской истории, Иван вдруг спросил более молодого соседа по комнате :»Любит ли русский народ силу. ? А знаешь, в чем сила человека?» Собеседник начал было ответ с мускулатуры поясницы, но замолк, озадаченный улыбкой вопрошаемого. «Сила человека – в его воле…. И какая это силища, когда воле сопутствуют талант, трудоспособность, умы, опыт… И особо почитает ее народ, если она к тому же скромна».
ЭКЗАМЕНЫ ЭКСТЕРНОМ
Казалось, что главным в своем самовоспитании философ считал тренировку воли к борьбе, любви к труду. И он умел быть тем настойчивее, чем труднее давалось ему то или иное дело.
В 1913 году новый директор гимназии, большой чин из Петербурга, особо обострил обстановку не только усилием реакционного режима, но и организацией торжественного бала – «пира во время чумы», как его окрестила очередная листовка протестующих. Наиболее активные и горячие кружковцы обратились к террору, не потерявшему, как тогда говорили «революционного обаяния».
Эта крайность, применявшаяся в отношение самых нелюбимых педагогов (взрыв самодельной бомбы у парадной двери особнячка молодожена – учителя русского языка С., известного по его связям с полицией, и т.п.) Цель была достигнута, бал был сорван. Виновники ранения директора не были обнаружены, однако над всеми выпускниками гимназии нависла угроза получения аттестатов зрелости с четверкой « по поведению». Владельцам таких аттестатов прием в высшие учебные заведения и на «казенную « службу был закрыт.
Иван Осипович – горячий организатор и непосредственный участник всех перипетий борьбы – формально уволился из гимназии « по семейным обстоятельствам» и держал выпускные экзамены экстерном ( с группой других кружковцев в числе семи человек). В этом случае отметка по поведению в аттестате зрелости не ставилась.
Выпускные экзамены для всей группы экстернов прошли благополучно, чему много способствовал Коломийцев, используя сочувствие предусмотрительным «бунтовщикам» некоторых передовых учителей.
Прокуратура и дирекция гимназии обещали не приводить угрозу в исполнение, если виновник объявит себя добровольно. Взрывавший – член конспиративного кружка Борис Бредихин – открылся, приняв всю вину на себя. Несмотря на это, все выпускники восьмого класса получили аттестаты с четверкой по поведению. В знак протеста Бредихин покончил с собой в тюремной камере.
В МОСКОВСКОМ КОММЕРЧЕСКОМ
Ивану 17 лет. Гимназия уже позади. Родители и, конечно же, он сам за то, чтобы продолжить учебу. Но – где? К этому времени Коломийцев находился под негласным надзором полиции, и не во всякую высшую школу путь ему был открыт. Это обстоятельство и аттестат зрелости экстерна вынудили его подать документы в Московский коммерческий институт, который не входил в число «казенных» учебных заведений и где не требовались свидетельства политической благонадежности. Иван решил глубоко изучить политико – экономические науки.Кроме того, в совершенстве овладел французским и английским языками, свободно изъяснялся на фарси. Он считал, что с такой подготовкой сможет более успешно продолжить свою революционную деятельность. Однако начавшаяся мировая война решила судьбу молодого студента иначе.
НА ВОЕННОЙ СЛУЖБЕ
В 1916 году Коломийцев был призван на военную службу и определен в Московскую школу прапорщиков. А по окончании ее как лучший выпускник был временно оставлен в качестве нештатного преподавателя школы. В этой роли накануне Февральской революции 1917 года он организовал группу юнкеров училища, чтобы предупредить возможные действия полиции, занимавшей московский Кремль и закрывавшей доступ туда «посторонним».
Полиция не отважилась остановить решительно действовавшего прапорщика во главе стройно печатавшего шаг взвода. Ворота Кремля открылись по первому требованию. Оторопевшие «фараоны» были бескровно выселены из Кремля с приказом разойтись по домам. Два пристава вместе с отобранным оружием были отправлены под конвоем в распоряжение школы прапорщиков.
В апреле 1917 года Коломийцев получил назначение в кавалерийский корпус Баратова, дислоцировавшийся тогда в Иране. А пред отъездом ему был предоставлен отпуск. Он его провел на родине в Воронцово – Николаевском. Однако мирному отдыху в начинающих уже цвести садах милой сердцу сторонке он предпочел активную общественно – политическую жизнь. И первое, что сделал, - организовал Союз «Пролетариат». В Воронцовке еще не было никаких партий, и Коломийцев считал, что в таком большом селе обязательно должна быть своя организация, которая объединила бы всех местных пролетариев, отвечала их чаяниям и интересам.
В краеведческом музее Сальского районного дворца культуры имени Р.В. Негребецкого имеется уникальный экспонат. Это чудом сохранившийся один единственный экземпляр «Устава Воронцово – Николаевского Союза Пролетариат» (составители: прапорщик О. И. Коломийцев, учитель Н. Ф. Трофимов, учитель И.И. Семернинин, гимназист В. М. Ситковский).
В этой тоненькой 8 – страничной брошюрке размером 10,4х16,4 см отпечатанной в типографии Трофимова (уж не отец ли студента Н. Трофимова?) В нее вместились все 27 параграфов идей 21 – летнего политика в период времени между двумя революциями.
После отпуска Коломийцев прибыл на место службы в Иран, где стоял кавалерийский корпус Баратова, и был назначен начальником разведывательного отделения в Керманшахе. Вскоре он был избран председателем Совета солдатских и офицерских депутатов местного гарнизона. Но командование корпуса недовольное его общественной активностью, в июне 1917 года командировало его в Петроград, сна курсы переподготовки. Быстро пролетели два месяца учебы, и, возвратившись в корпус, теперь уже в качестве прикомандированного к штабу, Иван Осипович вновь продолжил общественную работу в солдатских организациях.
КОМИССАР
Вскоре после Октябрьской революции перед большевистскими организациями Кавказской армии стало одной из главных задача парализовать контрреволюционную деятельность старого командования армией и Кавказским округом. Дело решала в первую очередь организация эвакуации более чем семидесятитысячного людского состава баратского корпуса и большого военного имущества. Для успеха дела надо было сохранить и укрепить солдатские организации с их стихийным движением против войны, за возвращение на родину, за землю – за все, что провозгласили первые декреты республики Советов.
Эта задача легла в основном на плечи Военно – революционного комитета в персидском порту Энзели (ныне - Пехлеви), членом и ответственным секретарем которого был избран И. Коломийцев.
Решение этой задачи было подготовлено большевистской фракцией второго съезда Кавказской армии, состоявшегося в декабре 1917 года в Тифлисе.
Иван Осипович – делегат съезда – был назначен комиссаром баратовского корпуса. Здесь же он оформил вступление в партию и в дальнейшем работал под руководством Степана Шаумяна ( который вместе с А. Джапаридзе возглавил фракцию большевиков на съезде в армии).
С весны 1918 года Иван Осипович в Эрзели, где целиком отдается тяжелой работе по организации эвакуируемых солдатских масс, по борьбе с саботажем командования корпусом, по отпору вооруженным вылазкам контрреволюционного офицерства, по срыву попыток интервенции британских войск генерала Декстервиля, по улаживанию часто провоцируемых эксцессов и множеству будничных забот.
« И вот тут -то и развернулся организаторский талант Коломийцева… выковался один из тех могутных пролетарских революционеров, которыми была столь богата наша партия в эту орлиную эпоху», - писал Б Шумяцкий в книге «На посту советской дипломатии».
В июне 1918 года глава Совета Народных Комиссаров в городе Баку Шаумян по поручению Ленина, переданному в Баку, назначает Ивана Осиповича Коломийцева первым посланником Советской России в Персии. И он в начале июля с небольшим составом посольства переезжает из Эззели в Тегеран.
Вскоре произошли да события, сыгравшие важную роль в судьбе миссии: прекратил существование Бакинский Совнарком, двадцать шесть его комиссаров во главе с Шаумяном были расстреляны, а в Персии пришло к власти крайне реакционное англофильское правительство Восуга ад - Доуле, отказавшееся признать законные права Советской миссии. Над группой отрезанных от родины людей нависла угроза погрома.
Нужны были не только политическая твердость и смелость, но и большой дипломатический такт Ивана Осиповича, чтобы в этой сложной обстановке вести работу миссии, выступать в печати, осуществлять в неофициальном порядке связи с Министерством иностранных дел Персии, методично создавать общественное мнение в пользу признания миссии, знакомить его с дружественными и выгодными народу предложениями Советского правительства.
НАЛЕТ НА ДИПМИССИЮ
Борьба была слишком неравной и силы сторон несоизмеримы. Мужеству и правде горстке людей противостоял британский империализм с преданной ему персидской реакцией у власти, с черносотенцами.
С согласия персидского правительства в ноябре 1918 года на советскую миссию был произведен налет смешанного отряда белогвардейских «персказаков» и английских сипаев под руководством бывшего царского консула в Тегеране Гильбрандта. Члены миссии и их семьи, в том числе жена Коломийцева были арестованы, имущество разграблено.
Иван Осипович выпрыгнул со второго этажа, и ему удалось скрыться у знакомого персидского священника, а позже перебраться к одному из персидских друзей в городе Сене. И здесь, один, в глухом подполье он продолжает свою дипломатическую деятельность, пишет правительству Персии и английским представителям ноты протеста.
Именно в это время готовится англо – персидский договор1919 года, закабаливший на долгие годы персидский народ. Деятельность советского полпреда могла сорвать эту позорную сделку. Вот почему был так опасен для реакции советский посол; даже не признанный, даже в подполье. Именно тогда было тайно предрешено убить дипломата.
Только через три месяца Иван Осипович в одежде нищего добрался до Баку, только темные ночи, безлюдные тропы т редкие глухие селения да пастухи хранят подробности этого необычного паломничества
С МАНДАТОМ ПОЛПРЕДА
В Баку И. О. Коломийцев включается в подпольную работу большевистской организации. В июне 1919 года его вызывают в Москву народный комиссар иностранных дел Г. В. Чичерин. Здесь он оформляется как полномочный представитель Советской Республики и направляется в Иран с предложением заключить равноправный договор, договор, открывающий новую эру в международных отношениях, эру мира и добрососедства народов.
Иван Осипович полюбил Восток. Как - то он писал: «… я читаю открытые листы книги судеб свободного Ирана…я хотел бы самому лично принять участие в освободительной борьбе этого народа».
Теперь он ехал с еще большими надеждами осуществить давнишнюю мечту. По дороге из Царицына (ныне Волгограда) он написал письмо родителям. После обычных теплых слов и советов он сообщил, что возвращается в Персию полным здоровья, бодрости и веры в успех, что он женат и ждет сына (он так уверен) что жена отправилась через Индию и должна скоро добраться до Воронцово – Николаевского. И что он скоро сообщит адрес, по которому просит известить о ее приезде и всех новостях. Это письмо родителям было последним…
Дорога из Баку, оккупированного англичанами, в Москву и обратно была тогда не только далекой, но и крайне опасной, так Каспийское море было блокировано английскими и белогвардейскими боевыми и сторожевыми судами. Тут победили молодая выносливость и дерзкая смелость необычных пассажиров небольшого катера, дважды пересекшего временами не на шутку бурный Каспий.
Он смог пробраться в Астрахань, а оттуда в Москву. В июне 1919 Коломийцев прибыл в Москву. 28 июня, получив задание доставить «Обращение правительства РСФСР к правительству и народу Персии», в качестве главы Советской чрезвычайной дипломатической миссии вторично выехал в Иран, но на пути к месту назначения, на территории Ирана был захвачен белогвардейцами и 18 августа 1919 года расстрелян на острове Ашураде.
Станция Торговая в годы гражданской войны была важным стратегическим пунктом. Противостояние белогвардейцев (армии А. И. Деникина) и Красной армии (отряды С. М. Будённого, Б. М. Думенко) стали ареной жестоких сражений в этом районе. В конце июня 1918 года армия Деникина захватила станцию Торговая. В июле 1918 года новая власть белогвардейцев жестоко расправилась с организаторами первого ревкома станции Торговая, которые были казнены на территории товарного двора. Под репрессии попала и семья Коломийцевых. Отец Осип Карпович был арестован контрразведкой белых, подвергся издевательствам, сошел с ума и вскоре умер. От тифа умерла жена Ивана Осиповича, а сын остался на попечении бабушки – Федосьи Ивановны. Сестры разъехались, младший брат Александр эмигрировал в Болгарию.
В 1923 году мать Ивана Коломийцева и сына советская власть забрала в Москву. Брат Александр возвратился из эмиграции и тоже обосновался в столице. Дом, в котором жили Коломийцевы, был национализирован, долгие годы в нем размещался Сальский Районный городской военкомат. Ныне в нем находится районная служба судебных приставов.
ПАМЯТЬ
24 мая 1924 останки Коломийцева были перенесены на территорию советского консульства в Иране в Астрабаде (ныне г. Горген). На его могиле сооружён памятник. В честь Коломийцева названа улица в его родном городе.
В 1924 – 1926 годах в Северном Иране одна из советских школ носила имя Ивана Осиповича Коломийцева.
В 1972 году останки Коломийцева И.О. были перенесены и с почестями перезахоронены на площади Свободы города Сальска Ростовской области (мемориальный комплекс "Поклон").
В том же году в Сальске улица Кооперативная в 1972 году была переименована в улицу имени И.О. Коломийцева. На доме № 29 по улице Ленина установлена мемориальная доска. Во дворе дома еще в 1988 г. был открыт памятник работы скульптора М. А. Делова.
В городе Ставрополе также имеется улица Коломийцева, а в поселке Рыбасово в середине 90 – х годов было образовано и успешно работает крупнейшее ООО сельскохозяйственного назначения «Коломийцевское».