Почему-то, взрослея, люди становятся все менее и менее жизнерадостными. По крайней мере до определенного момента. Мне кажется, что одна из основных причин кроется в том, что в детстве и юности человек по большей мере счастлив ожиданием счастья.
Видимо, эта установка прививается человеку обществом: вся жизнь перед ним впереди, и все дороги перед ним открыты. Молодого человека окрыляет ожидание того, что вскоре он вырвется из (кажущейся) несвободы детства, и мир обрушит на него свои сказочные дары, откроет свои волнующие тайны, и судьба поведет его к неведомым и, конечно же, прекрасным пределам. В реальности все оказывается, чаще всего, несколько иначе: подавляющему большинству людей отпущено судьбой совсем немного счастья. Пока человек молод, он в состоянии не замечать той рутины, что его окружает - она кажется, хоть и неизбежной, но временной, а потому и несущественной. Она воспринимается подобно унылому степному пейзажу за окном поезда мчащего пассажира, отправившегося к теплому морю, к цветущим берегам и солнечным пляжам.
Но оказывается, что никакого моря и пляжа по курсу движения поезда нет: он все мчит и мчит человека унылыми и тусклыми пейзажами, степи сменяются заросшими верблюжьей колючкой пустынями, снова степями, угрюмой тайгой, тайга - тундрой, а в конце пути трепещущий путник уже предчувствует мертвящее дыхание Ледовитого океана. Все это время поезд шел, как оказалось, не на юг, а на восток. Не к ласковым волнам теплого моря, переправившись через которое очарованный странник ступит на земли сказочных континентов, а вглубь сурового материка, скованного льдами безразличия к судьбам отдельных индивидуумов (впрочем, и к судьбам всей людской совокупности тоже). Утрата жизнерадостности - это утрата иллюзий, осознание того, что сел не на тот поезд - а "того" поезда и не существует - все поезда идут на восток. Ну, за редким исключением.