Инокеннтий Петрович четыре года назад разменял шестой десяток и регулярно изменял жене.
Измены случались то часто, то реже. Любовницы были разные. Он не старался их запоминать и привязываться. Особенно, если они случались по работе. Это мешало. Он чувствовал себя обязанным что- то для них делать. Продвигать по карьерной лестнице, повышать зарплату, выписывать премии. Это утомляло и напрягало. А так как Иннокентий Петрович любил разнообразие, то его прайд за несколько лет так увеличился, что это мешало производственному процессу. Он старался перевести их в другие организации с повышением, ну хотя бы с сохранением оклада, дарил подарки и свято берег свою семейную жизнь и личную свободу. Не позволял садиться на шею и пытаться захомутать. У него было огромное чувство долга и безразмерная ответственность, двое детей и не угасающее желание трахаться.
Таточку он встретил в Налоговой под новый год. Было непонятно сколько ей лет. Может 27, а может 35. Да и сорок два тоже может быть. Сейчас женщины вытворяют c собой такое, что можно запросто ошибиться. Он открыл ей дверь и галантно поддержал за локоть. Она взяла его под руку и сказала: "А теперь по лестнице. Будьте джентльменом до конца! "
Иннокентий Петрович согласился быть джентльменом не только до конца лестницы. Он довез Тату до работы и получил визитку с телефоном учебного центра.
Они начали встречаться на съемной квартире в большом дорогом доме в престижном районе. Иннокентий Петрович заботился об удобствах и антураже. Он заказывал еду и покупал ароматические свечи. Таточка распахивала шторы, открывала форточки и наотрез отказывалась ужинать. Она раздевалась в прихожей, заходила в душ и прыгала в кровать. Не сказать, чтобы она спешила, но все попытки поговорить по душам после секса ничем хорошим не кончались. Таточка ложилась на бок и говорила: "А теперь расскажи стишок!"
Иннокентий Петрович хорошо помнил школьную программу, он был отличником в начальной школе и ударником до десятого класса. Он старательно вспоминал стихи, но память затуманивало желание что- нибудь съесть и покурить. Таточка смеялась гиеной и угрожала выбросить в окно брюки и пиджак Иннокентия Петровича. Тот страдал. Он не мог читать стихи лежа. Ему хотелось встать, но он боялся быть смешным. Седой, голый, начинающий полнеть мужчина, член партии . Что за детские игры?
-Ты что учительница? - интересовался член партии.
-Нет, я бухгалтер- экономист- смеялась бесстыжая любовница.
Иннокентий Петрович пытался выяснить, кем она работает, но боялся привлечь внимание к своему интересу. Его все устраивало, кроме этих стихов.
Как- то он попросил у сына школьный учебник, но был страшно разочарован. Новая казахстанская программа оставила от русской литературы рожки да ножки. И новые авторы Иннокентию Петровичу не понравились. Стихи были ужасными и, слава богу, их и учить в школе не очень заставляли. Да и Иннокентию Петровичу это не грозило..
Они встречались уже второй год. Таточка ничего не требовала. Иннокентий Петрович захотел подарить кольцо на восьмое марта и решил смотаться в Астрахань от греха подальше. Покупать что -то в Атырау на глазах у всех он не мог, а интернету не доверял. Он похвалил себя за то, что не поехал на своей машине, взял служебную. Дорога только называлась дорогой. Это была не поездка, а подвиг. Но Тата равнодушно поблагодарила и сунула коробочку в сумку.
- Давай лучше Песню о Буревестнике! - сказала она.
***
-Твой шофер уже заждался- сказала Тата.
- Нет, я еще поваляюсь. Потом на работу
- Уже половина шестого. Какая работа? Ах! Не бережете вы себя, Иннокентий Петрович!
Тата ерничала и натягивала сапоги. Ей тоже надо было на работу.
Нателла Нигматуллина была учредителем ( и хозяйкой и директором) небольшой аутсорсинговой компании. Аудит, бухгалтерский учет, налоговые декларации и прочая мутотень, с которой ипешники не могут и не хотят возиться. Себе дороже. Лучше нанять специалистов, пусть считают. В Атырау работы было валом. Она переехала из Уральска, давно и успешно развелась, детей не хотела. Любила работу, секс, кино, появаляться с книжкой и яблоки. Она уже хотела бросить Иннокентия Петровича, но все не было повода. И стихи из старой школьной программы были рассказаны еще не все.
-Что ты потом будешь делать с этим стариком?- волновалась Гулька
- Не знаю- может контурные карты раскрашивать.
- Ага, надо у абички спросить, в библиотеке в школе полно списанных.
И подруги расхохотались.
***
Жена Иннокентия Петровича была его ровесницей. Они поженились еще студентами Алмаатинского нархоза. Она знала, что муж погуливал. Но все его увлечения быстро угасали и большого урона семейному бюджету не наносили.
Последние два года о его похождениях вообще ничего не было слышно. Гульмира Борисовна не волновалась за свою старость. Одиночество ей не угрожало. Да и дети. Иннокентий обожал детей. Начал вдруг интересоваться школьной литературой. Взял недавно у сына учебник. Потом долго ругал министерство образования. А вчера за обедом вдруг спросил у Каринки про уроки труда.
- Пап, ты чо? Какие труды?
- Ну вы же должны что то шить? Готовить? Нет?
- Па, у нас в школе даже посуды в кабинете нет и швейная машинка одна и та сломанная стоит. Зачем это сейчас нужно, пап? Все можно купить.
- Мира, ты слышала? И это семнадцатая! Лучшая школа города была!
Гульмира промолчала. Она не любила атырауские школы. После Алматы ей было невыносимо грустно видеть пустые кабинеты и голые стены.
-Кеша, ты ешь, сейчас мясо остынет.
***
Декабрь был слякотный, неровный. То стоял мороз, потом шел снег и мороз исчезал. Все таяло. На дорогах кругом была наледь. Улицы в Атырау было принято чистить только две: Сатпаева и Азаттык, бывшую Ленина. С центральным мостом еще справлялись, но на остальных вместо четырех полос становилось две. Рабочие городской Спецавтобазы долбили лопатами лед, скребли снег и сваливали в арыки. Потом оттуда доставали и кидали в Камазы. Это был ежегодный, какой-то совершенно религиозный обряд.
Тата ругала себя, каждый год собиралась ставить шипованную резину, но все руки не доходили. Было много работы, всегда некогда.
На новый год она собиралась в Уральск к маме. Но Гулька просила отвезти ее в Астрахань. Она летела на праздники в Москву. Так было дешевле. И в Астрахани родственники любимые тоже заждались уже.
-Как поедем, мамочки!! Ой, бай! - хныкала Гулька.
- Не ссы, прорвемся- отвечала Тата.
Выехали рано утром. До Святой могилы ехали с песнями. Потом небо резко стало серым, повалил густой снег. Видимости не было. Татка водила хорошо. Не гнала, да там и не разгонишься. Яма на яме. Как после бомбежки.
Лексус занесло и ударило о встречную фуру. Гулька осталась жива, и почти цела, если не считать зубов и сломанной в двух местах руки. А Таты не стало. Трасса Атырау- Астрахань приняла очередную жертву.
_______
Примечания автора к рассказу "Тата"
1. Атырау -город в Западном Казахстане. Бывшее название Гурьев. Нефтяная столица республики.
2. Алматинский нархоз. Один из старейших вузов Казахстана. АИНХ.
3 Абичка. От татарского слова "аби" - бабушка. В местах проживания людей, говорящих на разных языках часты слова как "апашка" , "балашка", " абичка" -когда к казахскому или татарскому корню добавляется уменьшительный русский суффикс.
4. Трасса Атырау - Астрахань - позор государства. Трасса республиканского значения, которая давно нуждается в капитальном ремонте. На ней постоянно происходят жуткие аварии.