Она была обычной. Красивой ли? Умной? Доброй? Пожалуй обычной, но в этой обычности совершенно необыкновенной. Про себя она думала по-разному, иногда ей казалось, будто она может все, будто вот еще немного, стоит только разбежаться, и будто она могла бы даже взлететь. А временами, она грустно смотрела в зеркало и не видела ничего, и внутри образовывалась пустота... Она не любила чужой нелюбви, она боялась внимания, она стеснялась букетов и подарков, не зная, как могла бы показать, как сильно ей приятно. В разговоре она была живой, ее губы каждое мгновения, то сжимались в тонкую ниточку, когда она была недовольна, то в следующую секунду расплывались в лучезарной улыбке. Она умела подарить другому веру, вселить надежду, она знала всегда, будто читала мысли, что нужно сказать и как, чтобы дать человеку новые крылья. Она была яркой, будто радуга после дождя.
Он увидел ее в первый раз и, даже не зная имени, принялся искать. Что он думал тогда? Кому знать, кроме него самого. Но она улыбалась так неловко, отводила взгляд, жалась. И он тогда думал, что же думает она? Но вот стоило чуть-чуть отпустить эту тонкую нить взаимопонимания, и она вдруг оборвалась совершенно... И тогда он понял все про них - про этих женщин, все, что прежде слышал от умных взрослых, и он расставил для себя приоритеты. Правильные цели. Верные задачи.
Кем он стал тогда? И стал ли кем-то?
Прошло время, и вот он, пожалуй, преуспел. Перегнал всех их на голову вперед, нашел свой собственный самолет, который был первым делом. И заслуженно абсолютно, с немалой долей здорового высокомерия появился снова.
И вот она улыбается. Совсем, как прежде, но теперь будто только для него. Что она думала в тот момент? Что решила для себя? Кем стала?
Он думал смотреть спокойно, она тоже, но вот толпа, вокруг роятся люди, и чужие разговоры раздирают уши, но никого нет. И она, кажется, теперь стала его? Что он подумал в этот момент? Улыбался ли глупо? Забилось ли его сердце чаще в этом трепетном волнении? И он думал, что же думает она? Он думал, пока на секунду его мысль не замерла, и вдруг он не вспомнил о самолете...
А она все понимала про себя, про него и про самолеты. Она смотрела печально на человека, от которого тщетно пыталась поймать хоть один внимательный взгляд, она вспоминала о каждом произнесенном слове, будто от этих слов зависела ее жизни. Но она знала.
И однажды они ехали в этом шумном желтом метро, стояли в душной толпе. И она посмотрела еще раз, мечтая, будто, наконец, он оторвет взгляд от стройных рядов сухого текста и, возможно, заметит, как горько и молча она плачет. И она вышла на своей остановке, как происходило каждый день, махнула рукой на прощание и... Попрощалась...
Двери вагона закрылись, она скрылась в густой толпе серых людей, а он подумал, что это всего лишь еще один день. Он все думал, что время еще есть...