Девок много
Никита устроился работать в сельхозтехнику. Предложили общежитие и сказали поставят на очередь на квартиру, если женится.
Он пришел домой и заявил Катерине:
- Буду жениться!
- На ком? Девушка у тебя есть?
- Была, да вся вышла.
- Как так?
- Не дождала. Три месяца уже замужем, да еще и ребенка ждет.
- Ничего, Никита. Нет добра без худа. «Если к другому уходит невеста, то не известно кому повезло» - пошутила Катерина, словами известной песенки.
- Девок много. Найду.
Он действительно, быстро познакомился с девушкой. Звали ее Катя. Небольшого росточка, пухлая, с очень веселыми голубыми глазами. Она была бухгалтером в их управлении. Они поженились и ушли жить в общежитие. Катерина снова осталась одна.
Спор
Оля закончила школу и приехала поступать в медучилище. Экзамены сдала все на отлично, и была зачислена на медсестринское отделение.
Жизнь в городе у Ольги началась с приключений.
Первого сентября весь их курс отправили в колхоз. Разместили всех в пионерском лагере.
Утром приходили машины, всех везли в поле. Кто картошку собирал, кто убирал морковь, турнепс, кормовую свеклу.
Олю оставили на кухне помогать поварам, и еще двух девушек. Парни дежурили на кухне по очереди.
Через недельку одна из девушек, Светлана, тихонько зовет Олю: «Иди сюда, послушай», сама припала ухом к перегородке, за ней была комната парней. Оля подошла. Слышит:
- Нет, давай спорить. Ольга со мной будет встречаться!
- Почему ты так решил?
- А вот увидишь, еще не одна от меня не уходила, если я захочу.
- Спорить я с тобой не буду, кого она выберет, тому и повезет.
- Чудак, а я бы с тобой поспорил.
О чем они говорили дальше, Оля слушать не стала. Они ее оба не интересовали. У нее был Шура.
- Я, пожалуй, хвастуна проучу, - решила она.
- Оля, ты узнала, кто спорил?
- Кажется Сергей Высокий и Вова.
- Он в правду высокий, красивый парень. Кого выберешь?
- Подумаю. Они еще не ухаживали за мной.
- Я бы Сережку выбрала, а потом бросила.
- Зачем?
- Просто так.
- Я стараюсь ничего не делать просто так. Во всем должен быть смысл.
- У тебя, Оля, есть парень?
- Здесь нет.
- Ну, кого ты выберешь?
- Перестань, пустое все это.
Утром на кухне дежурил Сережа. Он с готовностью выполнял все просьбы повара, а особенно Оли. Воду носил, дрова колол, печи растопил. Много шутил, рассказывал интересные истории и все крутился около Оли.
Приехали с поля ребята. Володя заглянул на кухню и подарил Оле букетик. Настоящую икебану: красивые гроздья рябины, кленовые листья, последние осенние цветы. Это было так здорово! У Ольги даже дыхание перехватило, еще никто никогда не дарил ей цветов, а тут такое чудо.
- Спасибо, - только и сказала она. Букет взяла и бережно прижала к себе.
Глаза Сергея, сверкнули злым огоньком. Он промолчал, сделал вид, что его это не касается.
Вечером после ужина все собрались на площадке для танцев. Володя пел. голос у него был очень мягкий, приятный. Кто знал песни подпевал ему. Оля пела, ее чистенькое сопрано очень хорошо сливалось с мягким баритоном Володи. Потихоньку все умолкли, слушая их пение.
Когда девушки укладывались спать, Света снова тихонько зовет Олю:
- Иди.
- Нет, слушай сама. Потом расскажешь.
Светлана вслушивалась в разговор ребят:
- Уступаю, - сказал Сергей, - Вы кажется настоящая пара. Зря ты не спорил, глядишь, выиграл бы.
- Глупости. Она скромная девушка, на таких не спорят. Таких завоевывают.
- Радуйся, твоя взяла.
Утром она все передала Оле. Оля молчала. Володя действительно хороший парень, только ее сердце принадлежит другому. И надежды она ему подавать не будет, но Сергея они проучат.
Оля встречалась с Володей весь месяц. Они гуляли вечерами, пели под гитару, много говорили. Он был скромен, начитан. У них было много общего. Володя тоже приехал из деревни, и будет учиться на зуботехника. Оля сказала ему, что в городе у нее есть парень, что они встречаются давно, и приехали из одной деревни.
Вот так не заметно пролетел месяц.
Платье
Оля вернулась в город. За работу на кухне ей начислили зарплату. В училище получила стипендию, да еще ей из дома прислали сорок рублей. Она была очень богата. «Куплю платье и новые лакированные туфли», - мечтала Оля – «В таких сейчас все ходят».
Она встретилась с Шурой, как только приехала из колхоза.
- Я купил билеты в театр. Ты же не разу не была.
- Ой, как здорово! Когда?
- В следующую субботу.
Всю неделю Оля жила мечтой о театре. Она купила себе туфли на застежках и очень красивое платье. Красное с белыми полосками, с разрезами по бокам, а на плече были три большие перламутровые пуговицы.
Жила Оля в частном доме с подругой Светой. Они снимали комнату у пожилой женщины с больным сыном.
Вот и подошла долгожданная суббота. Оля несколько раз примерила свой наряд. Вертелась перед зеркалом.
Все. Она готова выйти из дома. И тут хозяйка:
- Девочки помогите принести дрова. Дима их уже сложил в мешки, они за болотом, в лесочке.
Болото и лес были прямо за огородом хозяйского дома.
- Я уже опаздываю, мне некогда переодеваться, - говорит Оля.
- А ты не переодевайся. Там сухо, доски лежат, дрова в мешках, мешки чистые.
- Ладно. Только один раз схожу.
Хозяйка шла впереди, за ней Света, Дима, замыкала процессию Оля. Дима наступил на самый конец доски, второй конец поднялся. Оля запнулась и полетела носом вперед. Пытаясь удержаться, она шагнула в сторону на зеленую ровную травку. И… О Боже! Оля провалилась в болото по пояс.
Чувствует, что ее тянет вниз. Она закричала. Дима бросился назад. Он лег на мостки и схватил Олю за руку: «Тут же трясина! Куда тебя понесло!». Олю кое-как вытащили. Ни о дровах, тем более о театре речи и быть не могло. Света с хозяйкой наверное час отмывали Олю. Грязь черная, словно мазут никак не хотела смываться.
Оля плакала, ей было жаль, что не попала в театр, не встретилась с Шурой, но больше всего было жаль платье и туфли, благо они были на застежках, а то не видать бы ей их. Платье было напрочь испорчено. Его чем только не стирали, но оно потеряло свою прелесть.
Позвонить или сообщить Александру Оля не могла, не было тогда еще телефонов.
Шура долго ждал Ольгу у театра. С последним звонком продал билеты, но еще ходил около театра, поджидал ее.
Несчастная Ольга проплакала весь вечер. Заснула поздно.
Утром, когда они со Светой завтракали, Оля сидела спиной к окну, Света напротив нее. Вдруг у Светы округлились глаза. Она смотрела в окно через Олино плечо и только показывала пальчиком. Оля оглянулась, и у нее пропал дар речи: хозяйский теленок жевал Олино платье. У него изо рта виднелись только перламутровые пуговицы. Жевал он старательно, закрыв глаза и чуть наклонив набок голову.
Слезы брызнули у Оли из глаз, а потом она начала хохотать. Света тоже. На их смех вышла из комнаты хозяйка:
- Что так весело?
Они не могли сказать ни слова, только показывали пальцем в окно.
- Ах ты, гад! – бросилась хозяйка во двор, но спасти ей удалось только ворот и рукава.
У вещей, как у людей, бывают тоже короткие судьбы. Такой оказалась судьба Олиного платья. Как она хотела предстать перед Шурой в новом наряде. Теперь оставалось только мечтать.
Хозяйка бросила остатки платья и ворча себе под нос вернулась в дом.
- Ладно, за квартиру не плати в этом месяце. Купи себе новое платье, - сказала она сердито и ушла в свою комнату.
Были последние дни сентября. Погода стояла теплая, сухая. Только ночью было довольно холодно.
Оля не знала, что делать, как сообщить Александру о случившемся.
Он тоже не знал, что и думать. Решил утром навестить Олю дома. Она очень обрадовалась, увидев его. Быстро оделась и они поехали в парк
.
Он выслушал ее рассказ и долго смеялся.
- Ты бы мне хоть пуговицы показала.
- В другой раз.
- Тебе, что понравилось, что о другом разе мечтаешь?
- Упаси Боже.
Они катались на качелях, карусели, а потом вошли в комнату смеха и опять вспомнили про Олино платье, смеялись от души.
Каникулы
Быстро летит время, если все хорошо. И было у Оли с Шурой все отлично, не говоря о средствах, которых вечно не хватало.
В театр они сходили втроем, еще Свету с собой взяли. Билеты купила Оля, у них в училище продавали. Шура хотел деньги вернуть, но Оля сказала: «Нет. Мы с тобой два студента, у тебя нет лишних денег, а мне еще из дома чуть помогают».
Не заметно промелькнула зима. Сдали экзамены. Шура за второй, Оля за первый курс и вместе поехали домой.
Александр чуть ли не с порога заявил матери:
- Поеду в деревню, поработаю.
- Ты хоть за столом посиди. Расскажи, как закончил учебу. Дай на тебя поглядеть.
- Мама уже июль. Через полтора месяца снова учиться, а мне надо так много купить. Где будем деньги брать?
- Деревенские вы мои, деревенские. Как волки все в лес смотрите. Все вас тянет на старое место, а я уже тут привыкла.
- Вот и хорошо. У тебя ведь отпуск есть. Поехали вместе, у Фроловны поживем.
- Она, наверное, последние деньки доживает. Шибко плоха стала еле-еле ходит.
- Ну, что решено? Едем?
- А скотину кому оставлю?
- Давай Никиту попросим, пусть у нас поживут.
- Ладно. Отправляйся в свою деревню. Знаю твою спешку.
- Ну и что, - заулыбался Александр.
В деревне ему предложили поработать в клубе.
- Заведующую в отпуск отправим, а у тебя практика будет, - сказал председатель. – Поезжай обратно в район, оформись в отделе культуры.
- Хорошо. Я бы еще хотел в поле поработать днем.
- Оформляйся, там посмотрим.
И закружилась снова деревенская жизнь. Молодежи в деревне было много. Днем работали, кто где, а вечером: кино, танцы, песни, чуть не до утра.
Бедная Клавдия
Стояла не выносимая жара.
Боже, с Клавдией опять приключился конфуз.
Обязали доярок носить белые халаты и фартуки. Однажды на ферму приехал зав. отделением. Клава давно просила, чтоб у ее группы коров отремонтировали кормушки. Зав. фермой все обещал, но не делал.
Зав. отделением сидел в красном уголке с заведующим фермой. На другой стороне коридора была кастелянша. Она только, что привезла чистые халаты и фартуки. Клавдия заскочила к ней, поменяла фартук и вошла в красный уголок. Увидев, обоих заведующих Клава растерялась, да еще от сильной жары у нее ручьем по лицу бежал пот.
Она подняла рукой фартук, а вместе с ним подхватила полу халата и стала вытирать лицо. Мужчины, глядя на нее, вначале онемели, потом не в силах сдержать смех, грохнули. Клава не поняла сначала, что произошло. Оглянулась вокруг, и тут до нее дошло: у нее под халатом – то нет ничего! И что она в очередной раз показала мужчинам свое женское достояние.
Клавдия пулей вылетела из красного уголка. В ее ушах еще долго стоял смех этих двух молодых здоровых мужчин.
«Господи, за что мне такое?» - Она чуть не плакала. Клавдия хорошо знала, в деревне шила в мешке не утаишь, и к концу дня вся деревня будет знать о ее позоре.
После дождичка в четверг
После сильной жары, пошли теплые грибные дожди. По утрам были густые туманы. Днем было тепло и солнечно. В лесу поспевала малина, по берегу речки – смородина, ежевика. На косогорах краснела клубника. Дети и старые люди, кто не мог уже работать в колхозе, тянулись в лес за грибами и ягодами.
Катерина уговорила Никиту со снохой пожить у нее дома. Взяла отпуск и тоже приехала в деревню. Жили они у Фроловны.
Фроловна, когда-то дородная женщина, стала очень худенькой, маленькой старушкой. Не слышно стало ее раскатистого говорка. Слышала она плохо. Все ей кричали в ухо, а сама она говорила очень тихо. Когда приехала Катерина и Шура, словно ожила заново. Все пыталась, хоть что-нибудь приготовить, повкусней, только это у нее уже не очень получалось.
Если Шура работал днем в поле, вечером в клубе, то Катерина ходила в лес за ягодами и грибами. Она наварила варенья из клубники, а малину и грибы высушила.
В один из своих выходных Шура тоже решил сходить в лес за грибами. Пошли они втроем: Катя, Оля и он.
Утро было удивительным. Они встали в пять, а в шесть были уже в лесу.
Туман легким облачком висел между берез в чистой березовой роще. От белых стволов было светло, травы почти не было, и в этом чистом лесу гулким эхом отзывался каждый шаг. Птицы перекликались на все голоса. Быстро выплывало из алой зари, яркое оранжевое солнце. Лучи его играли в кронах белоствольных берез.
Катя и Оля шли тихонько, выискивая глазами грибы под каждым стволом. Шура словно зачарованный смотрел не на землю, а в верх, где играло солнышко своими лучами. Он вдруг заметил на одной ветке серебристо-серый шар величиной с футбольный мяч. «Что это такое?» Он взял и прошелся по нему ножом. Из проделанной дырки вылетел целый рой ос. Тут некогда было думать, только пятки засверкали, как он бросился прочь от красивого шара.
Оля и Катя в изумлении застыли на месте. Шура бежал, отмахиваясь, петляя между берез. Потом остановился, и далеко стал обходить место, откуда бежал.
Подошел к женщинам и сказал:
- Туда не ходите, там осы.
У него раздулось ухо и один глаз почти заплыл.
- Успели, две штуки шачкнули, - сказал он, поглаживая больные места.
- Приложи подорожник или полынь.
- Где их взять?
- Тогда листья березы, - сказала Катя, - Они холодные. Отек будет меньше и боль стихнет.
Когда он им все рассказал, они над ним смеялись.
- Исследователь ты наш. Забыл, что осы так строят гнезда.
- Я знаю, но это что-то слишком большое. Я и не подумал.
- В другой раз думай. Сейчас иди домой, а мы с Олей еще пособираем.
- Нет, не пойду. Я с вами погуляю. Буду грибы, как Кутузов французов, одним глазом высматривать.
Грибов они набрали полные корзины. И очень счастливые и веселые вернулись к обеду домой.
Это было удивительное время, когда счастливые Оля и Шура были вместе каждый вечер.
Не хватало Александру только Пищулиных.
Людмила Семеновна вышла на пенсию и уехала к детям в город. Женился Сергей, вышла замуж Лена, у них уже были дети. Шура еще не разу не видел своих племянников. Они приезжали этим летом в Троицкую субботу на могилку Кузьмы Ивановича, только Александр в это время еще учился.
Они с матерью и Фроловной тоже ходили на кладбище. Навестили могилки Кузьмы Ивановича и Ивана Никитича. Грустно, но родные могилки забывать нельзя.
первый блин комом
Подходило время возвращаться к учебе.
У Оли с мамой состоялся разговор.
- Вижу, ты с Шуркой-музыкантом неразлучна.
- А что, это плохо?
- Нет. Парень он хороший, только запомни дочь мои слова: «В жизни нас любят часто не строгими, замуж все строгих хотят» - это слова из песни, но как метко они сказаны. И еще я тебе скажу: «В постель ложатся вдвоем, а встают часто втроем» - вот и подумай, дорогая моя дочь.
- Мама, ты что думаешь, я дура?
- Нет. Не думаю, но нас женщин можно и уговорить.
- Он не такой. Он знает свое место. И я к этому очень серьезно отношусь.
- Хорошо. Я мать и должна сказать взрослой дочери, сама, когда нибудь будешь матерью и поймешь, как болит материнское сердце.
- Мама, мамочка. Я же еще и медик. Знаю, что значит вся эта близость.
На том и закончился разговор.
Катерина тоже сказала Александру:
- Шура, Оля хорошая девушка. Береги ее. Все успеется, а сейчас вам надо учебу закончить. Тебе еще в армии служить. Будешь беречь, она ждать тебя будет.
- Я знаю мама. Не будем об этом.
И вот снова город. Реже встречи, больше забот.
Александр учился по-прежнему, на отлично. Уже не болели так сильно пальцы от струн. Уже не ворчал строгий учитель по классу баяна. В народном оркестре училища Александр часто солировал, то на балалайке, то на баяне, эти два инструмента он любил больше всего. Осталось учиться одну зиму. Там госпрактика, а за ней госэкзамен. И все. Самостоятельная жизнь. Правда еще два года армейской службы впереди.
На втором курсе Ольги тоже постоянно практические занятия в терапевтическом инфекционном, детском отделении и в других.
После зимних каникул Оля была на практике в кожно-венкабинете городской больницы. И кого она никак не думала там встретить, то это Александра. Он тоже не знал, что у нее там практические занятия.
- Следующий, - громко сказал врач.
Дверь открылась и вошел Шура. Они оба растерялись. Оля сообразила быстрей.
- Извините, я выйду, - сказала она врачу, и выскользнула из кабинета.
- Ну-с, молодой человек, что случилось? – спросил врач.
- Не знаю.
- А кто знает?
- У меня очень сильно болит и не могу мочится.
- Ну-с показывайте предмет вашей боли. Смелей молодой человек.
Александр оглянулся на дверь. Его лицо пылало жарким пламенем, он готов был провалиться сквозь пол.
- А теперь подробно, где, когда, с кем? Иначе лечить не будем.
- В воскресенье, - начал Александр.
- Так, значит три дня назад. Все верно, дальше.
- В общежитие друг привел девушку.
- Друг, а ты тут причем?
- Так мы четверо за ночь к ней сходили.
- Ба! А друзья где?
- В коридоре.
- А дама?
- Мы ее не знаем.
- Как так?
- Она ночевала ночь и ушла.
- А друг знает?
- По моему нет.
- И часто у вас это случается?
- У меня первый раз.
- Вот неудача. Хорошо Пищулин, сдайте анализы. Наталья Петровна, возьмите мазок. Но тут, кажется, сомнений нет. Гонорея. Лечитесь хорошо, а то можно и бесплодным остаться.
Александр знал, Оля в коридоре. Что ей сказать? Она все равно все узнает. «Боже, почему так случилось?» - думал Александр, выходя в коридор.
Ольги нигде не было. Он быстро прошел в гардероб, оделся и выскочил на улицу. Сейчас он никого не хотел видеть. Вернуть бы эту проклятую ночь. Но «Назад не возвращаются минуты» - сказал когда-то поэт Симонов.
Оля видела, как Шура пулей вылетел из больницы. Надо возвращаться, но боль, которую она испытывала в этот момент, была страшенней удара кинжалом. Она не знала парней, друзей Шуры, она не разу не была в общежитии. Они ее тоже не знали, поэтому всю историю, в которую влип Шура, Оля узнала из рассказа остальных молодых людей. Оля спряталась за ширму и все слышала, что они говорили.
Оля знала, что все мальчики когда-то становятся мужчинами, но не могла принять того, что произошло с Шурой. Она пришла домой и горько проплакала весь вечер. Потом решила: «Сам виноват, пусть сам и выкручивается!»
Александра не положили в отделение, но на лечение нужно было ходить в вендиспансер. Он понимал, что когда-то, должен стать мужчиной, но что так закончится первая близость с женщиной, было для него страшным ударом. Это стало уроком на всю жизнь. «Что я могу сказать Оле? Как я ей в глаза буду смотреть?» - эти два вопроса не выходили у него из головы. С ними он ложился спать, с ними просыпался по утру.
Прошел месяц. Закончилось лечение. Проверили все анализы. Все хорошо.
Тут направление на практику. «Загляну к Оле скажу, что уезжаю. Нет! Стыдно. Вернусь, тогда».