Дорога в кишлак Калахаким больше напоминала горную тропу, по которой могли передвигаться люди и перевозить грузы, разве что на арбе, или с помощью верблюжьих или лошадиных караванов. Но как мог по ней ехать автобус? Уму непостижимо. Фёдор, затаив дыхание, следил за «бусом», медленно ползущим, как улитка, между каменными завалами, ямами.
Стрельба, хлопки которой эхом заполнили все ущелье, отвлекли его внимание. Первым понял, что стрельба открыта по едущему автобусу, Айван. Но, несмотря на его удаленность, Фёдор наблюдал за действиями бандитов не в прицел, и не в бинокль, понимая, чем это может закончиться и не только для него.
Группа Файзулы на этой наблюдательной точке находилась с рассвета. Здесь было самое удобное место для передвижения людей через ущелье с одной горы на другую, переноса различных грузов, привезенных караванами. Так посчитал Фарид, хорошо знающий этот район.
- Что, кэп, - тихо спросил Матас, - посмотрим?
Любопытство толкало Файзулу с ним согласиться и даже нанести по бандитам удар, но и в то же время он понимал, что тут же может попасть в засаду местных боевиков. Скорее всего, именно эта «сценка» на горной дороге и служит попыткой разделаться с его отрядом. Что делать?
Фёдор посмотрел в глаза Фариду, и, получив от него кивок, разрешающий небольшой группе во главе с ним выдвинуться на место захвата автобуса, принял решение.
- Айван, Матас, Усса, Ян за мною.
На глаз до автобуса, к которому с гор спустилась группа моджахедов, было недалеко. С учетом скальной местности - час. И Фёдор в своих расчетах не ошибся, времени на передвижение до нового места наблюдения ушло чуть больше, минут на десять. Но, как оказалось, опоздал. Душманы закончили свои дела, разделавшись с людьми, ехавшими в автобусе, убив их. Правда, не всех, Фёдор увидел несколько женщин, которых душманы уводили с собою, судя по одежде, они были не бедными, значит, сохранили им жизнь для выкупа. А может для того, чтобы на своей базе разделаться с ними.
Спускаться к автобусу и смотреть на растерзанные тела, он не собирался, понимая, что нужно пристроиться в хвост душманам и выследить, где находится их база.
Матас его понял, и, кивнув подбородком, полез вверх. В это же время Фёдор внимательнейшим образом осматривал трупы людей, лежавших вокруг автобуса, с надеждой найти хоть одного живого человека. И, не ошибся, им был юноша, подвешенный на ветке раскидистого дерева. Он был еще жив, еле-еле носками ног доставал до камня и всеми силами, как мог, держался, не желая покидать этот мир.
- Усса, - Фёдор подозвал к себе наёмника. – Видишь? – и указал ему на этого паренька.
- Понял, кэп, - сказал худощавый парень, и с легкостью соболя, спрыгивая с одного камня на другой, направился вниз.
- Айван, прикрой его, - прошептал Фёдор, продолжая осматривать местность чуть выше автобуса, пытаясь разгадать, оставили ли душманы на месте своего разбоя засаду.
Усса быстро спустился и перебежал дорогу. Его серая одежда служила ему хорошей маскировкой, и его не сразу смог бы увидеть, человек, затаившийся даже где-нибудь рядом с автобусом. И именно потому, что Усман пробирался очень скрытно, успевая в мгновение ока осмотреть территорию, на которой находится, и быстро вычисляя те места, где мог бы прятаться стрелок в засаде.
И вот наконец он добрался до этого мальчугана, руки, которого оказались связанными, как и ноги.
Фёдор наблюдал, как Усса, этот невысокого роста худощавый парнишка с такой же легкостью забрался на верхнюю ветку дерева, и перерезал веревку, удушающую мальчишку и, управляя ей, дал ему встать на колени. Усса затащил казненного мальчугана в зелень кустарника. Фёдор понимал, что ему нужно время привести этого напуганного человечка в нормальное психическое состояние, чтобы тот смог передвигаться на своих ногах. Но Усса принял другое решение, а взвалив пацанёнка себе на плечи, передвигался по той стороне ущелья. И то, Фёдор увидел их нечаянно, осматривая небольшой водопад напротив себя.
А вот Айван был зорче, он внимательно следил за передвижениями Уссы, и сделал ему знак, что он может перебраться через дорогу.
- Они там убили всех, - с дрожью в голосе начал свой рассказ Усса. – Стариков зарезали, ханум душили. Фу-у-у.
Пацаненок с испугом смотрел то на Айвана, то на Фёдора. Фёдор, не зная с чего начать, приложил указательный палец к своим губам, давая понять мальчишке, что они находятся в небезопасном месте, и поэтому он должен говорить шепотом. А для мальчика это движение незнакомца, спасшего его от смерти, и было ключиком к успокоению, подсказкой, что он находится среди людей, постаравшихся защитить его. Но они почему-то говорят на непонятном ему языке.
- 2 –
Фёдор оставил этого юношу наедине с Фаридом, хорошо знавшим языки афганского народа – дари, пушту. И как бы не хотелось всем наемникам из любопытства узнать, что произошло в ущелье, они сдерживались, ожидая, когда из пещеры выйдет Фарид. На блок-постах несли дежурство четыре человека – Ян, Назир, Грин и Александр. Фёдор спускался от одного из них к пещере и чуть не наступил на кобру, загоравшую на камне под жаркими лучами июньского солнца.
Змея приготовилась к своему смертельному броску, подняв голову с раскрытым капюшоном. И теперь Фёдору ничего не оставалось, как ждать, когда змея уползет с тропки. Как назло на тропке не было не одного камушка, который можно было бы бросить в эту гадину и ускорить ее уползание. А она и не думала покидать своего места, и продолжала внимательно следить за человеком, замершим неподалеку от нее. По ее толщине видно, что она хорошо позавтракала, проглотив ночью или утром не менее
крупную змею, чем сама, или большую крысу, и теперь её организм был занят переработкой пищи, забирая все физические силы кобры.
Фёдор, понимая, что змея может оставаться в таком положении долгое время, решил рискнуть. Вытащил штык-нож, и метнул его в гадину. Острие клинка пронзило насквозь ее капюшон, попав в самое тело змеи, и силой удара скинул ее вниз. Но приблизиться к извивающейся крупной гадине Фёдор рискнул не сразу, а только через несколько минут, выбрав момент, наступил ей ботинком на шею, около капюшона и не до конца перерезав ей голову, оставил ее висящей на шкуре.
Держа длинное и широкое тело змеи за хвост, Федор спустившись к пещере, под рукоплескание Айвана бросил ее к ногам наемников. Все кто стоял рядом, с испугом отступили, и наблюдали за змеёй, еще извивающейся в агонии.
- Окей! - громко прошептал Смит. – Окей, кэп! - и пожал ему руку. - Serpent.
- Нет, это не гремучая змея, - поправил крупного черноволосого парня Фёдор, - а кобра, - и, развернув тело змеи, показал на ее хвост и голову.
- А, та, та, - закивал головой смутившийся англичанин. - Ес, ес, кэп, копра.
Когда Фарид вышел из пещеры, никто из ожидавших его наемников, уже не кинулся к нему с расспросами. Желание из любопытства узнать, что рассказал ему афганский мальчишка, угасло. И, скорее всего виной этому стала кобра. И не только потому, что некоторые из них, видели её впервые, но и создавалось такое впечатление, что на месте отрезанной головы сейчас вырастет новая, и тогда она накинется на них.
Мальчика звали Фархад Азиз. По афганским обычаям в свои двенадцать лет он считался уже взрослым и мог со старшими братьями защищать свой кишлак. Так и делал, пока кишлак не захватил один из полевых командиров. Его имя Фархад боялся называть, так показалось Фариду. А когда попросил его назвать бандита, у мальчика сразу же начался припадок, руки затряслись, зрачки увеличились. Еле успокоил мальчишку.
Отец Фархада был очень бедным человеком и занимался по найму рытьем колодцев.
Когда бандиты зашли в кишлак они сначала повесили всех людей, причастных к апрельской революции, в том числе учителя и его семью. Отец Фарида был дальним родственником учителя и его привели на площадь к мечети, раздели и начали до смерти бить палками, а потом также поступили с его матерью и братьями.
- Мальчику удалось убежать, и он поставил перед собой цель найти Торака и убить его вот этим ножом, - и Фарид показал его.
Кинжал был несколько необычной формы с изогнутым стальным клинком. Рукоять была покрыта или черным деревом или каким-то материалом, похожим на него. На конце рукояти витая запись.
- Асадулла, - прочитал Фарид. – Это обозначает "лев Аллаха".
- Это нож Торака? - спросил Фёдор.
- Торак им убил соседского мальчика Фархада и его мать. Это мальчик видел своими глазами. Торак забыл этот кинжал у колодца. И когда кто-то главаря позвал из своих, Фархад украл его.
- Не хватает только ножен.
- Вот они, - и Фарид подал их Фёдору.
Ножны были твердыми, сверху покрытыми кожей с врезными серебристого цвета украшениями.
- Красивый кинжал, и, наверное, дорогой.
- Я в этом не разбираюсь, - сказал Фарид.
Матас тоже, осмотрев нож, пожал плечами.
- А потом Торак еще раз приходил в их кишлак?
- Да, еще несколько раз, старейшины боялись его и просили помощи у командира Садр ад-Дина, кому он подчиняется, мальчик не знает. Но он тоже родом из этой провинции и сказал аксакалам, что накажет Торака.
- Вот и время пришло ускорить этот процесс. А знают ли старейшины что-нибудь про этот кинжал, чей он, что он у мальчика?
- Да, он показывал его всем, и они его благословили как воина, который должен отомстить за родителей.
- Значит, они могли сказать об этом Саадр ад-Дину, - продолжал вслух размышлять Фёдор. – А кто же сейчас напал на автобус?
- Торак.
- Хм, а с кем же у нас была перестрелка?
- С моджахедами Саадр ад-Дина. Он нам не по зубам. У него втрое больше воинов, чем у Торака.
С Фаридом никто и не собирался спорить. Все понимали, что, не зная противника, его сил, местонахождения, его взаимодействия с другими отрядами душманов, война будет бесполезной. И им в этом случае по силам, только короткие жалящие уколы отрядов моджахедов.
Матас, следивший за душманами, вернулся назад поздно, к концу дня.
- 3 –
Матас в группе Фёдора был не только проводником, но и старшим группы. Перед ними стояла задача выдвинуться к наблюдательному посту, расположенному на вершине небольшой горы, находившейся на сужении перевала. А группе Фёдора, вернее Файзуллы, он больше привык уже к этому имени, нужно найти в зеленке у подножия горы нижний пост и обезвредить его. И всё. Но убить душман нужно так, как с пастухами разделались люди Саадр ад-Дина, отрезав им головы. Что те душманы были живодерами, что эти, друг от друга они не отличались, а в волчьей стае нужно и выть по-волчьи.
И только после выполнения этих задач, группы должны были снова объединиться и направиться к «двум горбам», так назвал Матас то место, где душманы оставили пленных женщин…
Файзула внимательно следил за поднимающейся группой Матаса вверх. Вернее, он их уже не видел, а ждал условного сигнала – падающего большого камня с того места скалы.
Время шло медленно. Усса со Смитом пытались внимательно следить за фруктовым садом, расположенным у подножия горы. Сад был нешироким, к счастью, без кустарников. Единственное, что могло выдать душман, если они там находятся, конечно, это небольшой водопад. Озерце, образовавшееся на краю сада, его каменные берега хорошо просматривались отсюда. Оно было недлинным метров десять, может, чуть больше, и по ширине уже.
За два часа, как здесь они расположились, никто к водоему не подошел.
- Смотри, - прошептал Усса, - и подбородком указал в сторону дороги.
По ней шел ишак и тащил за собой арбу с высокими деревянными колесами. Чуть сзади шел человек, по одежде простой дехканин, опирающийся на палку. Похоже даже, что он старый. Навстречу ему вышли два человека, одетые как старик, в широких штанах и длинных рубахах, с оружием. О чем-то начали разговаривать. Тот, что стоял слева, подошел к арбе и заглянул в нее. Потом, упершись ногой в колесо, залез в нее и вытащил мешок. Открыл его, заглянул, и что-то сказав, показал старику и начал махать руками, видно требуя от деда, чтобы он возвращался назад.
Усса быстро спустился с горы и затаился в самом внизу за лежавшим у дороги камнем. Файзула вздохнул. Он понимал, что находится рядом с высокопрофессиональными военными и поэтому переживать за то, смогут ли они все
сделать свою работу без ошибок, не стоит. Ошибку может допустить любой, но в процентном отношении с новичком она минимальна.
Солнце еще не поднялось в зенит, а значит дневного времени еще остается много и можно надеяться на то, что они справятся с теми задачами, которые сегодня ночью поставили перед собой.
Группа Айвана сейчас находилась в другой стороне от них. Те тоже должны были как можно ближе подобраться к базе Саадр ад-Дина и обстрелять ее из РПГ-16. Этот десантный гранатомет мог поражать цели с расстояния в шестьсот – восемьсот метров, а значит, и не дать возможности моджахедам увидеть своего противника рядом. И тот бой должен завязаться в обязательном порядке, как и перестрелка. И Матас обязан заставить саадровцев пойти в атаку, и, отступая от них, оставить в нескольких местах много крови (несколько пакетов с ней он для этого взял) и тот самый кинжал Торака.
Если все совпадет, то банды начнут воевать друг с другом. Эту мысль предложил сам Айван, его поддержали Смит, Усса и другие, а Файзула для приличия ждал, когда наемники его уговорят так поступить. И он согласился.
И имя этой операции придумал Смит, назвав её «Коброй».
«Ну что ж, - подумал про себя Файзула, - прав был незнакомец, что перед их отрядом ставится задача сталкивать между собой людей. Но зачем тогда все наемники должны знать русский язык и говорить на нем в кишлаках? Зачем, ведь у них нет даже обмундирования шурави?»
Шум падающей сверху каменной глыбины отвлек всех. Она, ударяясь о скальные выступы, сносила торчащие из них разной толщины каменные слои плит разных оттенков, из которых была сложена эта горная твердь. Заинтересовало падение каменной глыбы и душманов, находившихся в зеленой зоне. Моджахедов оказалось трое и Усса со Смитом, их тут же убрали выстрелами из винтовок с установленными на них глушителями.
Быстро нашли и место, где жили духи. Это корпус старого автобуса, стоявший у подножия горы и «закрытый» от дороги плотно растущими деревьями. Его окна были занавешены старыми тряпками. Жили моджахеды очень бедно. Кроме белья, съеденных молью тряпок и нескольких ящиков с патронами, больше ничего не нашли в нем. А в том мешке, который душманы забрали у крестьянина, был неочищенный рис…