Залётная вахта

                Глава I. Безработица.

   Чёрная кошка рванула через дорогу и застыла на проезжей части, уставилась своим колдовским взглядом в одинокого прохожего: "Перебегать, или пожалеть"?
   Серёга сбавил шаг и остановился в нерешительности. Только этой напасти ему сейчас не хватало! Бабку с пустыми вёдрами ещё можно простить, посмеяться на встречу с доброй женщиной. А с кошкой как? Стоят оба, смотрят друг на друга, случаем повстречавшиеся неудачники. Благо машин на дороге нет в этот час, некому кошку спугнуть. Так и смотрят неотрывно, изучают, помыслы угадывают. Шерстяная опасается как бы не пнули, двуногий беды пытается избежать.
   Бед Серёге хватило с лихвой за последние месяцы, со времени, когда его уволили. Не вписался вдруг Серёга в планы начальства, хотя отбатрачил на хозяина добрые десяток лет. Уволился по собственному желанию - выжили. Чего, чего, а этому нынешнее руководство обучено сполна - измывательствам над подчинёнными.
   Кошка приняла, наконец, решение и дёрнула вкось, за спину нерешительного человека. Серёга вздохнул с облегчением: "А вдруг пронесёт? Вдруг удача сегодня подсветит? Не всё же с бедами бок о бок по жизни шагать".

  Центральный городской бульвар имени Петра в  это лето взялись реконструировать. Пожилые люди огорчены немного потерей любимого места для прогулок и встреч. Привыкли они здесь проводить свой нескончаемый досуг, продлевать старость в прогулках и беседах. С пониманием восприняли старики тот факт. Они научились принимать жизнь такой, какова она есть, оправдывать  несуразные времена, которые не раз приходились на их долгий, неоднозначный век.
   Сергей пронырнул под ограничительной лентой и запрыгал по изрытым ухабам к рабочему с лопатой. Подошёл, спросил, где найти прораба.
   -Вон вагончик, - скупо ответил Сергею грязный паренёк, не оглянулся даже к вопрошающему и уткнулся лопатой в гравий.
   -Можно? - приоткрыл Сергей дверь вагончика и протиснулся за порог. Встал молча, ожидая ответа. Мужчины кавказской наружности не сразу отвлеклись на вошедшего, продолжили беседу на нерусском. "Армяне", - определил Сергей по говору национальность собравшихся.
   -По какому вопросу? - обратился, наконец, к Сергею дородный мужчина, судя по всему - главный. - На работу? (Сергей кивнул утвердительно). Вот бригадир идёт (в окошко). Сардар.
   -Работать хочешь? - Сардар пожал руку подошедшему Сергею. - Бери лопату и работай.
   -Я робу с собой не взял.
   -Сколько времени надо переодеться? Далеко живёшь?
   -Лесозавод. За час управлюсь. Трудовую взять?
   -Документы не надо. Быстро приходи, не задерживайся. С работой завал, рабочих не хватает.
   Сергей рванул домой, будто молодой, осилил три километра за 15 минут. Весь в мыле, полный сомнениями, с одной лишь мыслью в голове: "Опять обманут"?

   Сергей спешил на работу и мучился дотошными вопросами без ответов. Не раз он был наслышан о кидалове работодателей, но других вариантов , кроме как устроиться наёмным рабочим, у него не было. Три месяца Сергей мытарил по предприятиям города и везде получал отказ. Возраст Сергея Владимировича - 58 лет. Кому он нужен в предпенсионном возрасте, хотя выглядит зрелым мужчиной, да и сам себя чувствует ещё "хоть куда".
   Сунулся он как-то в городское ДРСУ. Здесь когда-то работали его знакомые, и профессия Сергея - озеленитель, подходила к специфике работ дорожников, в ведомстве которых значились придорожные газоны. А ведь наслышан был Серёга, что ДРСУ обанкротилось, да не верилось ему в тот факт: как возможно разорять городские хозяйства? Оказалось - можно! Обширная территория пустовала за высокими заборами и закрытыми воротами. Некогда задействованное предприятие, крайне необходимое городу, сегодня встречало желающих работать пустыми окнами разваливающихся производственных мощностей.

   Залётная мысль застряла вдруг в Серёгином мозгу и ещё более распалила сомнения, засвербела тоской и безысходностью:
   "Сардар - имя тюркское. На армянина он точно не похож. Узбек или азербайджанец. Так если он азербайджанец, как ему удаётся ужиться с армянами? Они ведь друг друга на дух не переносят! Эх, не к добру весь этот кавардак! И вообще - как это возможно центральную улицу города отдать на откуп иностранным прорабам? Неужто в городе русские руководители перевелись? Или командиры наши больше не доверяют друг другу, перегрызлись в корень?
   Протяжка  парковых дорожек - работа не настолько квалифицированная, чтобы искать для неё особо одарённых руководителей. Ох уж эти тендеры! Узаконенная кормушка для мздоимцев! От этих тендеров и банкротств страдают одни  рабочие, что живут от зарплаты до зарплаты. Для руководства этот делёж - игра, играются делами, играются нами. Обманут - точно"!
   Деваться было некуда. Безысходность гнала Серёгу на бульвар. Он спешил. Работа для него сегодня - главное, первостепенное дело. Без работы и жизнь не в жизнь.

   В работе сомнения Сергея развеялись скоро. Деловое общение с наставником, лопата, физические нагрузки отвлекли его от безрадостных мыслей. Работник с опытом, Сергей не стал кичиться своими рабочими навыками и встал на работу подсобника, к тому же он никогда не устанавливал поребрик и решил, что лучше вначале поучиться у спецов азам прямолинейных линий.
  Коллеги распознали в Сергее опытного работника и быстро приняли его в свою среду, скупую на искренние чувствоизлияния. Глава армянской диаспоры, Арсен, загляделся, как Сергей ловко орудует лопатой, и высказался на сей счёт: "Наш человек. Сработаемся". В южных странах СНГ сохранилось уважение к старшим и человеку работному (уста), чего нельзя сказать о России.
   В руководстве царила демократия. Каждый армянин, а их было пятеро, имел право высказаться по поводу проводимых работ, чем они пользовались весьма активно: бегали с нивелиром, вымеряли, спорили.
   В самый разгар работы Арсен собрал "летучку" на задействованном объекте, на виду у рабочих - специально, чтобы они тоже послушали. Разговор зашёл о ширине четырёхметровой пешеходной дорожки. Спор шёл о миллиметрах.
   -Всё верно мы выставили, - заверял Сардар. - Допуск в 12 миллиметров позволит нам уложить плитку целиком, не резать её в конце. На такой пролёт сантиметр  припуска в самый раз. Это сколько времени уйдёт, если мы плитку обрезать начнём. Тут длина - сотни метров, ни один поддон с плиткой придётся урезать.
   -Плитка должна прилегать плотно, иначе она поплывёт, - возражал ему Арсен. - Если не уместим ряд между поребриком - это наша вина, будем переделывать, класть заново.
   -Не получиться! - настаивал Сардар. - Между плиткой обязательно песок попадёт. Не уложимся. Поверь моему опыту, Арсен.
   -Нет, ты прав, Сардар. Прав по-своему. Я тебя услышал. Только ты вот сюда посмотри (показал плитку ребром). Её умные люди делали. Видишь окантовочку? Это её специально заложили, чтобы место оставалось под излишний песок. А если мастер не может плитку плотно уложить, нам такой мастер не нужен!
   Все согласились с Арсеном. Сергей согласился тоже - молча по своему статусу, но с глубоким удовлетворением и надеждами, что с такими знающими командирами всё у них получится, всё будет хорошо.
   После десятичасовой работы Сергей шёл домой усталый, с забытым рабочим удовлетворением, с надеждами на будущее.

   На следующее утро Сергей обнаружил погром на своём участке: поребрик, который они с наставником выставляли и вымеряли целый день, лежал опрокинутым на гравии. То мастера армяне, вечером, когда все рабочие ушли, уложили всю выстроенную линию бордюра и выставили новые размеры. Наставник Санёк, который учил накануне Сергея точности в работе, ругался с Садыком.
   -Я ухожу, - подошёл к Сергею Санёк. - С ними ничего не заработаешь. Делать, переделывать. Кто за это платить будет? И тебе не советую здесь задерживаться. Беги, пока от безденежья с голоду не опух.
   -Ставь поребрик, - приказал Сергею Сардар. - Ты справишься. Здесь ничего сложного нет. Все размеры установлены. Просто тяни по нитке, не ошибёшься.
    Сергей, подавляя в себе неуместное волнение от ответственной работы, начал вымерять первую бетонную плиту. Работа пошла, приходила уверенность. Линия получалась ровной. Сергей часто отходил и "стрелял" взглядом по кромке. Появилась некоторая гордость за свой, несостоявшийся было профессионализм. Ну и что из того, что Санёк выставлял линию раза в два быстрее Сергея? С навыком придёт и скорость в работе. Сейчас важно качество, торопиться не следует. К тому же Сергею платят почасовую зарплату по договору, так что спешить не имеет никакого смысла. Главное - шевелиться, видуху делать, усердие показывать.
   "Не прав Санёк, что сбежал, - рассуждал Сергей. - Работать надо вначале, а уж потом о деньгах беспокоиться. Это поэтому у сегодняшних мастеров выхода продукции нет, потому что они в первую очередь о зарплате пекутся, а не о результате. Строим мы центральный бульвар, лицо города. Дефектов в работе нам здесь никто не пропустит. Мастер он, конечно, хороший, но с его гонором к сдаче объекта не прийти".
   Перед самым обедом машина Баграта, одного из прорабов, выезжая с объекта, остановилась у Серёгиного бордюра. Баграт вышел и подозвал Сергея:
   -У тебя что, зрение плохое? Или глазомер никакой? Не видишь - волна пошла! Вот здесь поребрик вниз ушёл, а тут - на повышение.
   Сергей проглотил обиду и прошёл к началу выложенной линии: "А ведь прав Баграт. Вот она, волна. Еле заметная, но есть. Вот это глазомер! Как он из машины, на ходу приметил? Ничего страшного тут нет, минутное дело: тут приопустить, а там - поднять". Вера Сергея в высокий профессионализм армян возросла: "Не прав Санёк, что сбежал. Всё у нас получиться, и деньги мы заработаем. Все начинания со скрипом проходят. Лучше самим всё сразу исправить, чем потом претензии от заказчика огребать. Не может быть такого, чтобы город, да за работу не оплатил".

   На следующее утро Серёгин поребрик опять валялся на гравии.
   -Твоей вины здесь нет, - успокоил Сергея Сардар. - Поребрик решили устанавливать другим ребром. Опорная подушка сохранилась, только поправить кое-что придётся. Быстро поставишь.
   Сергей приступил к работе молча, расстроенный весь с нерациональных указаний и недоверия. Старался настроиться на работу, но горечь от отсутствия результата оставалась.
   В самый разгар работ на бульвар забрёл знакомый мужичок, заметно подпитый:
   -Привет пацаны! Ты смотри, все здесь собрались! - обходил рукопожатием пьяненький Колян собравшихся на перекур рабочих. - И ты здесь, Серёга?! Какими судьбами? Не завидую вам! Честно! Кому на ум взбредёт под кавказцами работать? Эти (в сторону вагончика) - кидаловы ещё те! Обманут, и вас самих виноватыми выставят. Я-то знаю! Сам под ними недавно работал. Только вот поднялся после их несостоявшихся обещаний и заверений перечислить деньги за работу.
   Заверения Коляна вернули Сергею сомнения, с которыми он только вот справился. Работалось уже не с таким подъёмом, хотелось бросить всё и уйти домой, на заросший в огород, брошеный за бесполезной суетой.
   Начальство тем временем суетилось всё, бегало по объекту, вымеряло что-то, согласовывало работу с заказчиками, которые гуськом тянулись на объект - незнакомые советчики из городской мэрии, лощёные и ухоженные. Армяне проявляли к Сергею всё больше уважения, подходил то один, то другой: хвалили, советовали, каждый по своему, порой - с кардинально противоположными указаниями.
   "Всё будет хорошо, - успокаивал себя Сергей. - Скоро домой. Ещё один день прошёл, ну и хрен с ним".
   Домой, однако, не получилось. За полчаса до конца договорённой смены пришёл миксер с бетоном, началась первая заливка поребрика. Бетон не бросить назавтра - это обязаловка. Никто и не спорил о сверхурочных, не спрашивал о заработке, премиальных. Ребята подобрались опытные, знающие. Пустыми разговорами делу не поможешь. Надо заливать, и чем скорее закончат - раньше домой.
   Сергей со злостью вонзил лопату в раствор, подцепил по полной мере и закинул под поребрик - точно, дозировано. Ещё одна лопата, ещё... Счёт потерялся, работа пошла механически.
   -Вот как надо работать! - услышал Сергей голос Баграта за спиной и обернулся. Главный прораб ставил его в пример юнцам, но гордости за себя Сергей не ощутил.

   Четвёртая смена пошла по накатаной, дни начали сливаться в Серёгиной памяти. Только люди менялись ежедневно, одни уходили, приходили другие. Имён Сергей уже не запоминал. За три дня он стал здесь старожилом.
   Ближе к обеду в верхах затеялась ругачка. Рабочие не обращали внимания, занимались своим делом. "Чем бы верха ни тешились, лишь бы нас не трогали"
   -Прежде чем уходить, оплати рабочим что задолжал! Или у тебя денег нет? Одолжить? - донесся до Серёги голос Арсена. Сергей оглянулся с надеждой получить вскоре хоть что-то. Как выглядят деньги, он уже начал подзабывать.
   Ругань Арсена адресовалась Сардару, как заметил это Сергей. "Ну вот, - подумалось ему, - свершились мои давнишние опасения: не уживутся армяне с азербайджанцами. Не к добру эти разногласия! Что-то будет"?
   За работой Сергей и не заметил, как сзади к нему подошёл Сардар и тронул его за плечо:
   -На вахту со мной поедешь? На Телецкое озеро. Бетон заливать. Заработок хороший. Здесь вы ничего не получите. У городской администрации на вас денег нет!
   -А поехали! - согласился вдруг Сергей, не слушая самого себя. - Хоть деньжат под осень заработаю, да в Центр Занятости на учёт встану. До пенсии доживём. Картоху выращу и доживу.
   -Вот и молодец! - подбодрил Сергея Сардар. - Заработаешь и доживёшь. А в Центр Занятости вставать не надо, я тебе ещё работу найду. Рабочий ты хороший, уж я-то вижу. Значит так: выезд в пять утра, с собой - постель, кружка, ложка..., в общем всё, что нужно вдалеке от дома. Не мне тебя учить.

   Домочадцы отговаривали Серёгу:
   -Старый хрен! И что тебя на склоне лет в заведомые авантюры потянуло?
   -Ты как маленький, батя! Даже я знаю, чем всё это кончается! Не ездил бы.
   Сергей отмалчивался и свёртывал в скатку постель. Собирался. В ночь не уснул за невесёлыми думками. "Да не приедут они! - утешал себя он. - Так в дальний путь не собираются - с бухты барахты".
   Пять часов прошли, и Сергей начал собираться на работу, на бульвар. Успокоился немного за мыслью, что о нём забыли. Сардар позвонил в половине седьмого:
   -Ты где? Почему не выходишь? Мы тебя по твоему дикому району уже полчаса, как выискиваем.
   Сергей проглотил обиду за несправедливыми претензиями и вышел за калитку встречать оказию в дальние края.
   -И что ты набрал? - не унимался Сардар. - Как я всё твоё барахло в багажник заталкивать буду?
   Матрац пришлось оставить дома. Одеяло, правда, разрешили брать с собой. Серёга плюнул на все свои сомнения о будущем, устроился поуютней на заднем сиденье старенького "Опеля" и уснул после беспокойной ночи прерывистым дорожным сном.

                Глава II. Знакомство с озером.

   По выезде из города Сардар остановил машину на обочине за припаркованным "мерсом", таким же старым, как и его "Опель". Вышли, закурили. Из передней машины появился высокий азербайджанец с угадываемой старостью, хотя двигался он моложаво, без поскрипываний при ходьбе. "Шариф", - представился азербайджанец и пожал всем руку, выслушав в ответ имена - Олег, Женька, Толик, Сергей. Сергей угадал в Шарифе одного из старейшин азербайджанской диаспоры - имя его в городе было на слуху.
   -Пересаживайся к Шарифу, - указал Сардар Сергею. - У него свободней, а ехать долго. За вещи не переживай, едем на тот же объект.
   Сергей залез в ведущую машину и узнал в пассажирах молодых цыган. Поздоровался, представился.
   -Андрей, - представился в ответ старший.
   -Андрей, - вторил тот, что помоложе.
   -Оба Андреи? А как вас отличать? Позову одного, оба подойдёте?
   -А как хочешь, так и отличай. Если надо, оба подойдём. Почему бы не подойти к хорошему человеку, даже если ты не особо нужен? Деловой разговор среди работных людей всегда отыщется.

   Приветливый Шариф без умолку болтал со старшим Андреем, вольготно разместившемся на переднем сиденье. Сергей не улавливал сути разговора, под монотонную беседу дорога укачала его, и Сергей уснул. Просыпался урывками, узнавал знакомые места. Проехали Сростки, сёла Красногорского района. Дорога успокаивала, но не будила никаких чувств в Сергее, как бывало это раньше - интерес и восхищение изменчивым по сезону и погоде окружением. "Надо спать, - думал он. - Приедем, и сразу в работу. Эти отдохнуть не дадут, а я не выспамшись". И снова впадал в кратковременную дрёму.
   Шариф хвастал зданиями, которые строил когда-то: школа в Берёзовке, детсад в Суртайке, коровник, МТС.
   -В советские времена было проще, - сравнивал Шариф жизнь "до" и "после". - За работу платили безусловно, по закону. Сдал объект - получи расчёт. Сегодня каждый норовит снизить расценки, выискивает несуществующие недостатки. А то и вовсе - расторгнут договор на половине выполненных объёмов и не оплатят. Нанимают новых исполнителей. Вот такая арифметика, такой воровской российский бизнес. Кругом одни мошенники и прощелыги. С ними ухо востро надо держать. Нет, в советские времена было лучше. Сегодня человека рабочего за человека не считают.
   Сергей подивился социалистическим наклонностям своего работодателя, чья национальность подразумевает торгашество и тягу к выгоде за чужой счёт, и снова уснул ненадолго.
   Единственное, что удивило Сергея в дороге - это пасеки, встречающиеся повсюду: на открывшихся вдруг полянах средь таёжных дебрей, среди многокилометрового безлюдья; в сёлах - почти в каждом хозяйстве. Пасеки на кемпингах, на заправках, в довесок к дорожному бизнесу. Мёд продаётся повсюду, где есть человек: в магазинах (хозяйственных тоже), с лотков, что стоят вдоль дорог у каждого посёлка, а то и просто со стульчика, среди тайги - по нескольку продавцов в компашке, чтоб нескучно было. Да бывает ли скучно этим торговцам мёда? Они ведь заговаривают каждую встречную машину, какую - на белый путь, а кому и неудачу сулят. Они ведь, алтайцы, - все шаманы, как на подбор. "Спекулянты", - определил бортников озлобленный Сергей.
   Горно-Алтайск Серёга проспал, очнулся уже в горах.

   Горы всегда манили Сергея, он и родился в предгорьях Памиро-Алая, в Киргизии. Суровые скалы вызывали юного мечтателя померяться выносливостью и отвагой. Скалы знают о своём преимуществе - неприступности, им миллионы лет, и они имеют право на вызов.
   Ни дождь, ни ветер не могут разрушить монументальность гор, только вредят им понемногу, словно гнус. Время - указчик этим прохвостам. Время стремится изменить всё на свете, почему-то.
    Надоело скалам противостоять назойливым изменениям климата, скалы хотят помериться с человеком. Человек восхищён горами, их высотой и недосягаемостью, и поэтому спор между ними интересен. Человек с радостью от победы приятен горам, знакомство это благое, и добро ложится на склоны.
   Горы звали Сергея, спорили с ним, соперничали. В благодарность за человеческую отзывчивость горы дарили свои живописные ущелья, журчание стремительных рек, грохот водопадов. Улыбались скалы своими снежными вершинами.
  Всё это было когда-то. Было в далёкой юности Сергея, в полноценной зрелости, когда вера его в себя была безграничной. Сегодня этой веры нет. Сломало мужика мерзкое время, очерствевшие до предела люди.
   Манящие горы остались в прошлом. Сегодня горы давили Сергея. Это были незнакомые горы - Алтай. Но неприветливость заключалась не в горах: сам Сергей был повинен в этом со своим настроем на недоверии к жизни. Он видел вокруг себя одно зло и серость.

   Дорога плутает тайгой, поднимается на взгорки, осматривается и снова стремительно падает под уклон в привычные для неё ущелья. От Бии далеко не отходит. Речка указывает путь дороге своим озорным серебристым блеском сквозь просветы меж сосен и кедров. Но даже озорная речка не смогла развеселить Сергея, не одарила лирическим настроем.
   Появился грязный Артыбаш со старыми застройками. Шариф свернул на мост через исток Бии, выехал на северный берег Телецкого озера и через три километра свернул к турбазе. Приехали...

                ***

   Рабочим представили руководителя - прораб Саша. Просто Саша - простецкий парень чисто русской внешности, блондин. И не сказать, как он в своём возрасте достиг столь высокого доверия, руководства над строительством хоромов для местного вседержателя.
   Саша показал ребятам их домик, где они будут выживать ближайшие месяц-два. Летний стандартный туристический домик со стенами из вагонки. Установлен на деревянных подпорках в метре от земли. Домик стоял в ряду однотипных строений числом из семи, все они были огорожены недостроенным ещё забором. Через траншею, приготовленную под забор, приходилось прыгать. Это небольшое неудобство не особо волновало ребят, по крайней мере - днём, когда не надо было бежать по особо важным делам, спросонья, неосознанно.
   Ребята скинули шмотки под замок, и Саша повёл их знакомить с фронтом работ: строительство бетонного подпорного забора, огораживающего участок, расположенный на разных уровнях. Длина по периметру участка просчитывалась под километр. Работы хватало с лихвой. Берись - не хочу.
   -Не будете спать на ходу, заработаете прилично, - обещал Саша. - Все условия для вас: техника, миксер с бетономешалкой, минимум ручной работы. Главное - не тупить, не перекидывать из пустого в порожнее, как это практикуют особо умные мастера. Есть у кого опыт установки опалубки? Есть кто из вас, кто арматуру вязал? Вот и замечательно! Ребята вы молодые, здоровые - справитесь. Уверен!
   Сегодня работы не будет, - продолжил инструктаж Саша. - Завтра придёт экскаватор и поможет вам спланировать линию фундамента под забор. Эту гору земли (метров семь в высоту) вручную за месяц не перелопатить. Бессмысленно сегодня рыть даже ради спортивного интереса. Так что отдыхайте пока, осваивайтесь. Не проспите утром! До завтра, - попрощался, пожал всем руки и убежал по нескончаемым делам.

   Новоявленные вахтовики прошли в необжитый дом, ещё пахнущий обструганной сосной, разложили вещи, поставили чайник на плитку. Сергей кинул на пол одеяло. Хорошо, что взял с собой тёплые вещи - свитер, куртку. Будет чем укрываться холодными ночами. А лето на дворе! Ночи тёплые. Всё будет хорошо! Хотя от будущего он давно уже ничего хорошего не ожидал.
   Сергей с завистью отметил цыганские обширные одеяла. Ребята знают о кочевой жизни не понаслышке. У Андрюшек всё при себе имеется для жизни вне дома.
   Достали продукты, заготовленные предусмотрительными работодателями: картошка в сетчатом мешке, морковь, масло в пятилитровой бутылке, чай, сахар, тушёнки три банки. Две коробки "Ролтона". Несколько дней сытной жизни. После первых результатов в работе можно и аванс выпросить. Сашка - парень свой. С голоду не даст помереть. Сашка должен понять. Он поможет. Точно!
   Магазинов вокруг понаставили - больше чем в городе! Весь берег в разномастных магазинах: два продуктовых, хозяйственный, шашлычные, три столовые, лотков - не считано! Каждый во что горазд ляпает свой бизнес. В другом случае Сергей осудил бы весь этот бедлам-самострой, теперь же обилие еды давало ему мизерные надежды на сытое будущее. Люди кругом, с голоду помереть не дадут.

   Из кафешки напротив с национальной алтайской кухней под вывеской "Айлу" вышли Сардар с Шарифом с удовлетворёнными лицами после сытного обеда.
   -Договорились с хозяином, Казанаком, - похвастал Сардар. - будет вас кормить авансом. Так что горячей пищей вы обеспечены. На голодный желудок много не наработаешь.
   -Как устроились? - поинтересовался Шариф. - Вот и замечательно! Всё у вас есть! Работайте! Кто главный? Бригадира не выбрали? Так пусть Андрюха покомандует. Никто не против?  Звони, Андрей, по любым вопросам. Записывай всё, что сделали, все побочные работы. Любая работа должна быть оплачена! И звони, звони в любое время. Я должен быть в курсе всех ваших дел и настроений.
   А не прокатить ли ребят по озеру? - обратился Шариф к Сардару. - Я тут поспрашивал у местных капитанов: малый круг обходится в 100 рубле с человека. Нас девять. Найдём тысячную, Сардарчик, порадуем ребят?
   -Чай поставили? - уклончиво ответил Сардар, не смотря на Шарифа. - Пейте скорей и выходите к причалу. Не задерживайтесь! Нам в обратную дорогу шесть часов за рулём. Только к ночи в городе будем.

   Чайник не кипел, электроэнергии не хватало. Отовсюду со столбов свисали толстые бронированные провода и змеями по земле уходили к строительным объектам. Законно ли отбиралась электроэнергия на строительные нужды? Кто знает здешние законы? У алтайцев они другие, у каждого - свои. У кого кум при делах, того и закон.
   -Да и плевать! - не выдержал с голодухи Олег. - И так сойдёт. Чайник дымит, значит вода горячая, - заварил три "Ролтона" зараз и расселся барчуком перед своей большой тарелкой. Ребята поочерёдно последовали его примеру, три пачки, правда, никто заварить не рискнул. Сергей с аппетитом умял нелюбимый "Ролтон". С утра ему влез только сладкий чай набегу, а обеденное время давно уже прошло.
   Младший Андрейка воротился от нездоровой пищи, сбегал в магазин. Притащил палку колбасы и пачку печений. Печенюшками оделил всех, чем заслужил искреннее уважение от голодных ребят.
   На причал вышли толпой, вразнобой, не спеша.
   -Легче женщину дождаться, чем вас! - ворчал Сардар. - Как будете работать с такой тягомотной раскачкой?
   Расселись в катере, одели спасжилеты, получили инструктаж от приветливого капитана с широким лицом и улыбкой на сторону. Отчалили...

   Серёга был знаком с последствиями морской качки. Будучи в Сочи, его в составе тур группы пригласили на морскую прогулку. Катер тогда был другим, большим, с трюмом и пив баром. Все разместились на верхней палубе, во все глаза пожирали сочинские прибрежные красоты. Сергей бравировал, держался стойко, хотя нечто нежелательное бульками подкатывало к горлу и рвалось наружу. Сергей в полной боевой готовности ухватился за леер и с наигранным вниманием изучал пробегающие за кормой волны - какой из них подарить свои позывы из нутра. Спас Серёгино унижение тогда его друг, турок-месхитинец:
   -Пойдём, Серёга, вниз. Там пиво продают. Я знаю. В Сочи не в первый раз.
   В трюме качка почти не ощущалась. Болезнь отошла. А пиво, недоступное для непосвящённых, вернуло ему юную сомнительную самоуверенность.
   Озеро не море. Здесь волна не такая безжалостная к пришлым. Сергей только на секунду вспомнил о морской болезни и счастливых сочинских днях.

   Катер прилично разогнался и плавно заскользил по озёрной глади, весело подпрыгивал носом, передавая свою весёлость пассажирам. Азербайджанцы, занявшие передние главенствующие сиденья, подняли вверх ветровые стёкла катера и вытянулись поверх крыши пассажирского салона.
   -Я бы не советовал открывать ветровые стёкла, - ухмыльнулся в сторону капитан. - Это ваше дело, конечно, но инструкция требует на больших скоростях держать иллюминаторы и окна закрытыми. Вставать с сидений не дозволено тем более. Хотя..., вы люди взрослые. Можете смотреть и стоя, если вам так больше по нраву. Лично я промолчу.
   Гордые кавказцы оставили забрала открытыми и смело переваливались через борт, пытались поймать в ладони быстрые брызги. А ветер рвал с головы волос у тех, у кого он не был прикрыт головным убором.
   Ветер испокон веков был спутником странников. Он вселился в суть путешественников и стал символом мест неизведанных. Романтика дальних странствий многое теряет без ветра, ветра перемен.
   Ветер и скорость - две составляющие к началу перемен. Застой суетлив и неинтересен. Люди придумали для себя скорость, самую приемлемую, чтобы ветер был во время штиля, чтобы мысли не застаивались.
   -Шапка, шапка! - закричал Сардар, прикрывая седеющую шевелюру ладонью. - Улетела, подлая!
   -Хорошо, что голову не потерял, - смеялись над Сардаром ребята.
   Все ранги стёрлись, гордые кавказцы веселились, словно дети, недоросли шутили над уважаемым горцем, словно с ровней. Даже Сергей, забывший давно о весёлых чувствах, улыбался со слабой искоркой в прищуренных глазах. И только строгий капитан не веселился, ему надо было следить за фарватером. Он не улыбнулся даже своей скошенной улыбкой и высказался с натянутой строгостью:
   -А ведь я предупреждал. Кто не придерживается инструкций, всегда получает по полной мере от незнакомого моря. Все морские законы писаны кровью. И речные тоже. Озёрные (добавил).

   Катер продолжил свой курс по маршруту. А в Сергее вдруг проснулся интерес, и он всмотрелся в берега - они должны быть красивы, эти берега знаменитого озера, надо только разглядеть эту красоту, и душа проснётся.
   А по озеру ходили катера. Много! Сновали малые и средние катерки, словно люди в большом городе. Как грезил в детстве маленький Серёжа кораблями! Парусниками, пароходами, ледоколами. Никогда не видел наяву ни морских, ни речных судов в горной Киргизии, лишённой водного транспорта со своими непроходимыми горными речками. Даже лодок не было на бурных саях с бешеными перекатами и порогами. Корабли для Серёжи являлись только в мечтах и книгах про флибустьеров. Взрослый Сергей вспомнил о своих детских мечтах, и душа его ожила, открылась для восприятия красоты.

   Капитан заглушил двигатель посреди озера и барражировал в одном квадрате, который определил невероятным способом средь неограниченной озёрной лазури. Опытный капитан знает всё и может прийти в заданную точку средь безбрежного океана по одной интуиции, не пользуясь навигационными приборами. Наш же капитан знал своё Телецкое озеро лучше прелестей своей любимой жёнушки, неутешно ожидающей его с утра до вечера в доме средь алтайской тайги. Кормилец капитан...
   -Не найти нам твоей бейсболки, - заверил Сардара мудрый Шариф. - Что море взяло, уже не воротит.
   -Это не море. Здесь ветер большой волны не разгонит, - не хотел Сардар прощаться со своей бейсболкой, всматриваясь в водную гладь. - Разве только катера, а их на горизонте пока не наблюдается.
   Катер развернулся по большой дуге на обратный курс, и зоркий Андрей заорал благим матом: "Вон она! Вон! Ловите". Андрей - сын кочевого племени, ему вперёдсмотрящим на роду было прописано. Капитан направил катер к сигнальной бейсболке, и все припали к левому борту - кто первым выловит злосчастную шапку, кто окажет незаменимую услугу уважаемому начальнику. Катерок накренился, норовя перевернуться, и теперь капитан заорал звериным рыком:
   От борта, салаги необученные! Всем на правый борт! Пусть виновник сам выуживает. Сам проморгал, сам и будет доставать. Авось повезёт, и не намокнет так же, как и его шапка-путешественница.
   Катер без двигателя, по инерции подошёл вплотную к болтающейся на поверхности озера бестолковой бейсболке, и Сардару осталось только слегка перегнуться через борт, чтобы зацепить свою очумелую бейсболку, такую же, как и её хозяин.
   Ура! - зааплодировали все, - Победа! Голова отыскалась!
   Хвала Сардару, обретшему вновь свой мудрый лик! Хвала капитану, что нашёл кепку средь озёрных далей! Это не иголку в стогу сена искать. Это не стог, а огромное озеро.
   -Настоящее приключение! - проклюнулся вдруг молчаливый Сергей, и заключение его понравилось всем.

   Было время, Сергей завоёвывал себе популярность точным словцом. Ошибиться не боялся, умел оправдать себя, когда шутка его оказывалась плоской и несмешной. Со временем тяга перевернуть любую ситуацию на вектор юмора отточилась, и в сатирических репликах его не осталось места для банальщины - все высказывания стали оригинальными и смешными, а главное - в точку. Знакомым Сергея импонировали его бессчётные шутки на любую тему, от него всегда ожидали чего-то неожиданного. Сергей не подводил, умел развеселить друзей. Голова работала, котелок варил. Варил бы другое что, может, и стал бы Сергей успешным, смог бы обмишуривать своих друзей и жить безбедно, как все рвачи-бизнесмены, герои сегодняшнего дня. А так, бестолково, на шутках и улыбках глупых, вырос Серёга в неудачники, и облапошивают теперь его, работящего. А шутка умерла незадействованной. Обманутая шутка имеет привычку умирать. Такая вот она есть, шутка-прибаутка, прикидывается мёртвой при первой же опасности, словно пресмыкающееся трусливое.

   Работодатели тепло прощались с рабочими, жали руки всем без исключения, называли по имени.
   -Не подведи, - давал Шариф наставления старшему Андрею. - Я в вас верю. Звони по всем вопросам.
   Толян забегал вдруг, о чём-то шушукался с Сардаром. Сардар отвечал недовольно. Толян молча запрыгал к домику, скоро собрал своё шмотьё и погрузился в машину Сардара. Сел на заднее сиденье, спрятавшись за тонировку. Ни с кем не попрощался.
   -Надеюсь, никто из вас не последует его примеру, - высказал Шариф ребятам своё недовольство трусливому предателю. - Среди вас остались одни мужики, людей я вижу насквозь. А этот (на Толяна) - без бабской юбки выжить не способен. Дерьмо! Счастливо, пацаны (ударил ближайшего к нему Олега по плечу)! Удач в труде, увлечённой работы.
   
   Досадное происшествие с Толяном не смогло уже сбить оптимистического настроя Сергея. Мысль о том, что на вахте не может быть случайных людей, что спонтанный подбор бригады неоправданной виной ложиться на плечи начальника, лишь мельком проскользнула в голове, и Сергей тут же поспешил избавиться от навязчивой догадки.
   Шариф не первый раз отправляет людей на вахту. Опытный работодатель, он знает, что не все выдерживают жизнь вне семьи, без налаженного быта. Поэтому, он и не спорил с Толяном особо, а просто запихал его в машину Сардара, не в свою. Бригада была собрана с запасом. Скорее всего, для проводимых работ вполне достаточно пятерых рабочих. Или четверых?
   Впереди у Сергея был свободный вечер, сытный ужин, возможность прогуляться по берегу озера, вдоволь насмотреться на отдыхающих - счастливых и интересных людей. Сергей в вожделении ожидал время, когда ему удастся прочитать несколько страничек любимой книги перед сном. Книжицу он в первую очередь засунул в сумку, не выбирая долго. Знакомый, не раз перечитанный томик Джеймса Кервуда, без сомнений отвлечёт от проблем и невзгод своим зримым словом, наполненным жизнью и приключениями.
   А на утро - работа. Долгожданная и реальная, работа, которая поможет ему, наконец, самоутвердиться и заработать на сытую зиму для семьи. Возможно - безбедную.

                Глава III. Промозглая ночь.

   Для рабочего нет желаннее вынужденного простоя. Свободная минутка включает мозги, мысль лихорадочно носится по кругу - где взять спиртное подешевле. Неуёмное желание отключиться от действительности будоражит кровь, наматывает нервы спиральными витками на сладостные предвкушения выпивки.
   Свободные от работы мужики разбрелись по парам: цыгане на берег, Женька с Олегом - в гору через магазины. Нафуфыженные все, при параде, с подъёмом.
   Сергею пары не досталось, не уследил он за Толяном. Одёжки выходной у него тоже не нашлось, не позаботился. "Замуж мне не выходить", - решил, собираясь на вахту. Одел джинсы, изрядно поношенные, которые и на работу одеть не жалко в случае чего. И кто выйдет с таким растрёпой на прогулку?

   Сергей приметил на пирсе цыган, которые пристроились на камнях друг против друга. Родственные души беседовали о чём-то своём, секретничали. Одинокий бродяга обошёл заговорщиков стороной, не стал вмешиваться в цыганские тайны. Захотелось побыть одному, поймать настрой. Уж больно долго он находился в расстроенных чувствах, настала пора собрать свои мысли в клубок, изгнать неустроенную злость, порадоваться красивым местам. Озеро к тому располагало.
   Сергей вышел на безлюдный пирс, один из многих, что вытянулись в озеро и встречали каменистыми насыпями прогулочные катера. На пирсе расположилась случайно сохранившаяся с советских времён танцплощадка с крытой сценой и дощатым полом. По периметру настила, огороженного леером, в удивительной сохранности стояли скамейки. Лучшего места для ностальгических воспоминаний не найти.

   Сергей удобно расположился на скамеечке, что приняла за свою долгую жизнь ни одну пару любителей потанцевать под луной. Приготовился созерцать и помечтать под красоты далёкого берега и лазурной волны озера. Не вышло...
    Одолели Сергея мысли о сбежавшем Толяне. Кто он? Трус, предатель? Сергей не успел узнать толком этого человека и не посмел упрекать его в чём либо.
   "Может, он знал о бийских азербайджанцах то, чего мы не знаем? - гадал неудавшийся наблюдатель за изменчивой озерной красотой. Возвратившаяся тревога сдавила грудь сомнением за будущее. - Толян, он вахтовик с опытом, скоро соображает, где можно зарплату урвать большую, а где обманут без всяких зазрений совести перед бесправными работягами. Что армяне, что азеры, легко идут на обман. Для этих русские наёмники всё одно, что бараны. Никогда иностранец не станет радеть за величие страны проживания и её народ! Для них своя родина - пуп земли".
   Тоскливый мечтатель кинул потускневший взгляд на цыган, силуэты которых еле угадывались на дальнем мысу в наступавших сумерках. "Эти тоже далеки от россиян. Времена Будулаев и красных цыганят прошли. Да и не славились они никогда ни рвением, ни болью за Россию. У цыган своя жизнь - вольная, кочевая".
   
   Андрюхи поднялись с камней и побрели к лагерю. "Ужин", - угадал Сергей цыганские намерения при помощи раздражённого аппетита. Мечтатель встал нехотя с насиженного места (покормили бы и тут) и поплёлся вслед удаляющимся силуэтам напарников. Ужин - единственная радость для отверженного работяги, вдрызг разочарованного в жизни.
   Сергей присел на скамеечке возле столовой "Айлу" и наблюдал через окошко, как цыгане беседуют о чём-то с барменом Киленом. Ждал, когда позовут и его, готового к изъявлению любых благодарностей за оказанный сытный приём.
    Ребята вышли из столовой молча, присели рядышком с Серёгой, помолчали ещё с минуту, будоража интерес, и старший Андрей высказался, наконец:
   -Ужина не будет. Килен говорит, что договор был по предоплате, в долг кормить он никого не собирается. Научен уже.
    -Да ты не хмурься, Серёга! - угадал младший Андрейка грустные чувства Сергея по голодным глазам. - У нас же продуктов куча. Сейчас картошечку зажарим с тушёночкой. С голоду не помрём.
   -Он у нас повар заправский, - поддержал Серёгу и старший Андрей. - Ужин знатный будет. Это я как знающий брата пацан говорю. Отвечаю!
   -Так вы и братья к тому же? - удивился Сергей. - А почему Андреи оба? Неужто у отца других имён не подобралось?
   -Мы неродные, - уклончиво ответил старший.
   "Сейчас картошку чистить придётся", - как не хотелось делать этого Серёге! Но что поделаешь, придётся настраиваться. Хочешь кушать, будь добр подсуетиться.
    Сергей достал нож, усевшись у мешка с картохой, и принялся точить лезвие.
    -А ну, Серёга, сдвинься! - услышал он за спиной голос Андрея. - Андрейка сам почистит. Правильно я говорю (кивнул на младшенького)? Повар должен всё делать сам, от и до. Тогда будет с кого спросить за недосол. А на Андрейку надёга большая. Сыты будем.
   -Да что я, картошки не смогу уже почистить? Давай подмогну, Андрейка?
   -Двинься, двинься Серёга! Отдохни покудова. По твоим летам отдых во благо.

    Почуяв пищу, к кухне подтянулись и Женька с Олежкой. Глаза голодные!
   -Жарёху-картоху чуфанить будем? - с разбегу закатился Олег. - Здорово!
   -Давай чайник поставим, пока картошку чистят, - заскулил голодный Женька.
   -Не вскипит, - заверил Андрей. - Сейчас все ужин готовят, электроэнергии нехватка.
    -А я на пару стаканов налью, - сказал Женька, ставя чайник на плиту.
   -Надо на костре кипятить, - изрёк мудрый Олег.
   -Кто тебе разрешит тут костры разводить? - возразил Андрей. Надо будет просто дежурного назначить, чтобы он с ночи за чайником смотрел. Ночью спят все, вода быстро закипит. После - подогреть только или подлить.
   -А я так поем, - брякнул Олег и достал пачку своего любимого "Ролтона". Зачерпнул из ведра сырой воды и захрустел китайской лапшой, просыпая крошки на стол.
    -Как ты можешь есть эту дрянь? - поморщился Женька. - У тебя же слипнется всё от входа до выхода.
   -Не слипнется! - уверил Олег, противно хрустя полуфабрикатом. - Я водки бутылку с горла - махом! И ничего мне не будет. Кто спорит? Сбегай, Женёк, за водярой. Посмотришь, чем настоящие мужики дышат.
   -Никакой водки! - приказным тоном вынес Андрей запрет на спиртное. - У нас сухой закон.
   -Да шутю я, - залебезил Олег. - А и денег у нас с Женьком с гулькин нос. Какая пьянка, на курево бы хватило.

    Ребята замолчали, прощупывали друг друга нутром, древними дикими инстинктами, решали про себя кто есть кто, кто чего значит. Подоспело к тому время. Каждый занимался своим делом: Андрей старший записывал что-то в своей рабочей тетрадке, Олег хрустел Ролтоном, Женька брезгливо наблюдал за Олегом, Сергей зачаровано смотрел, как Андрейка чистит картошку.
   Много найдётся занятий, за которыми можно наблюдать безотрывно: вязание, рисование, нарезка овощей. По-разному чистят картошку. Самый продвинутый способ - спустить шкурку в мусорное ведро в одну спираль, тончайшей стружкой - верх мастерства, которым владел Сергей. Андрейка картошки не жалел. Шкурку снимал лепестками, снизу вверх, а картошка у него получалась идеально круглая.
   -Он у нас кулинарный колледж кончал, - похвастал братом Андрей, заметив заинтересованный взгляд Сергея.
   -Сготовим - пальчики оближите! - заверил Андрейка. - Кушать надо много, завтра на работу. Больше наготовлю, чтобы на утро осталось.
   -На этой плитке картошка не зажарится, - скептически заметил Олег, глядя на не закипающий чайник. - Надо очаг как-то сооружать под костерок.
   -У нас ни котелка, ни казанка нет, - возразил Андрей. - Кастрюля только под супы, да сковородка - вон.
    -Всё будет, как в лучших домах, - развеял сомнения голодных ребят Андрейка. - Не боись! Голодными не оставим.
    -Эти места созданы для человека, с голоду опухнуть тут никак невозможно, - высказался Сергей и сам не поверил своим словам. - Вода в озере, рыба. В лесу живность какую можно поймать, на костерке зажарить.
   -Шариф говорил, первые бригады тут палатки разбивали, в лес уходили, в гору, - вставил Андрей. - Сами выживали, не названивали по быту, не просили ничего.
   -Хапуга твой Шариф! - зло рявкнул Женька. - Бросил нас на произвол, а сам в город сбежал. Им бы только денежку с нас наскрести. Для них люди - материал бросовый.
   -Там, где человек гадит природе своими несуразными застройками, зверья не бывает, - ответил Андрейка на сомнительные надежды Сергея. - И рыбы здесь тоже нет. Заметил давеча - рыбачок нёс на кукане свой улов, малька для кошки. Вот и вся его добыча за день. Прокормишься мальком, Серёга? Бежит зверьё от людей. Мы давно уже в ссоре со всеми земными обитателями. Отделились от мира сего за бетонными городскими стенами и забыли откуда мы родом.
   -Как так, нет рыбы на Телецком озере? - возразил Сергей. - А рыболовные туры по озеру, на лодке? Неужто экскурсоводы отпускают своих клиентов без добычи? Или подсаживают рыбу на крючок, как Геша из "Бриллиантовой руки"?
   -Телецкое озеро большое, - объяснил Андрейка смыслы жизни непонимающему ничего дедку Серёге. - Это здесь, на истоке реки, озеро заужено. Там, дальше, берегов не видать. Рыбе здесь есть, где прятаться. И чудовища в Телецком водятся не слабее шотландского Несси. Глубины в озере до 400 метров доходят. Да промеряли эти глубины учёные, которые дальше своего носа не видят ничего. На самом деле, озеро это бездонное, в нём дыра есть, которая связывает его с самой Арктикой.
   -Связывает озеро с Арктикой Бия и Обь, - возразил Сергей. - Ты что-то спутал, Андрейка. Откуда ты взял это, про дыру в озере? Когда-то, в период последней оттепели, лет 20000 тому назад, Арктика таяла. Русло Оби расширялось до нескольких сот километров, и Арктические воды вклинивались по руслам рек в Сибирскую плиту аж до самых Алтайских гор. В те времена сюда и пришли кумандинцы, местный народ. Приплыли на плотах. "Кум" по-кумандински значит - плот.
   -Я читал об этих местах, прежде чем ехать сюда, - заспорил Андрейка. - Много читал. Надо знать, куда ты едешь, прежде чем принимать окончательные решения. Ты же наплёл, что ни попадя своим замусоренным умишкой. Причём здесь кумандинцы? Здесь их отроду не было, они в Бийске живут. А здесь - Алтай, горный! Чувствуешь разницу? Здесь алтайцы живут.
   "Глупо спорить с законченным мистиком, - заключил про себя Сергей. - Забили за последние десятилетия молодые головы несостоявшиеся лжеучёные всякими сказками ради собственного популизма, и не очистить уже весь этот бред до полного естества. Если он считает себя потомком медведя, хозяина тайги, то как ему втюрить, что люди эволюционировали из суетливой уморной обезьяны? Спорить же с цыганом  - себе в ущерб".
    -Название "Телецкое озеро" - русское, - вставил Сергей тем не менее. - Первых русских казаков здесь встречало племя телеутов, вот и стало называться озеро Телецким. (На самом деле название племени - тёёлёсы, труднопроизносимое для русского языка). До сей поры алтайцы называют своё озеро "золотым" - Алтын-Куль. Видел название на указателях?
   -Знаю я! Не глупее тебя, читали, - ответил Сергею запальчивый цыганёнок. - Там остров есть (махнул рукой в сторону озера), полностью заселён этими самыми телеутами. Как бы попасть туда? Интересно бы было.

   Ужин и впрямь оказался отменным, главное - большим. Картоха осталась и на утро для тех, кто привык плотно позавтракать. Таковых оказалось большинство, кроме одного Женька.
   Сытый Сергей улёгся на долгожданное одеяло, прикрылся зимней курткой и открыл книжку. Вспомнил имя медвежонка, что пристроился к взрослому хозяину аляскинских дебрей - Мусква. Вспомнил..., уронил книжку на лицо и уснул.
   Проснулся от холода, в ночь. Тянул куртку к носу, то прикрывал ею ноги; ничего не выходило - мёрзла то одна часть его расстроенной души, то другая. Он вспомнил, как в самый лютый мороз, в армии, на ученьях, ночевал в танке. Заводить машину для обогрева не разрешалось в целях маскировки. Спать - тем более. А как солдату, да не поспать минутку-другую? Да хоть бы на посту. Сергей выскакивал из танка, пробегал вокруг него несколько кругов, грелся движением и снова прыгал под остывшую броню, разгорячённый. Таким образом ему удалось тогда набрать должные часы для отдыха, минут по пятнадцать-двадцать неглубокого сна, пока снова не промерзал до костей.
   Сергей щёлкнул выключателем на кухне и вышел на воздух. Здесь показалось теплей, чем в домике, озеро грело окрестности сохранённым за день теплом. А домик весь был разрезан световыми ножами, которые просачивались сквозь щели между плохо подогнанной вагонкой.
   "Да как тут не промёрзнуть? - тоскливо подумал Сергей. - Такое решето и сто пердунов не обогреют, не говоря о четырёх холодоустойчивых заспанцах. А не нам, сибирякам, холодов пугаться! Лето - не зима! Какие могут быть морозы! Так, ночные прохлады для мальчиков и девочек".
   Сергей, обогревшийся чуток на улице, зашёл в домик и смело бухнулся на остывшее одеяло. Надо спать! Завтра на работу.
   За ночь Сергей просыпался раза три и выскакивал на улицу, беспокоя спящих товарищей своими ночными похождениями.

   Сергей проснулся первым, на рассвете, с песком в глазах: "Хватит себя мучить! Отработаем как-нибудь, не первый раз. Зато вечером усну как убитый". Что будет вечером, тем более - завтра Сергей боялся загадывать. Хорошего будущего для себя он давно уже не ждал. Сегодняшний день удалось бы прожить.
   Полуночник поставил чайник и вышел к озеру. Вода оказалась на удивление мягкая и тёплая. "Здесь и будем умываться по утрам, - решил он. - Рассветы станем встречать, пока все спят".
   Чайник вскипел на удивление скоро, отбирать неучтённую электроэнергию по раннему утру было некому. Сергей навёл себе чаю и поставил вчерашнюю картошку на обогрев.
    Проснувшиеся ребята были необычайно довольны готовым завтраком. "Станешь у нас ночным дежурным, - предложил Олег. - Вечным дежурным". Сергей снова с улыбкой вспомнил армию, где бытовало это давно забытое выражение - "вечный дежурный". Протестовать против навязанных обязанностей, однако, не стал. Обязанности не унизительные, а уважения и благодарности от людей Сергею далеко не хватало.

   -Звонил Шарифу, - озвучил Андрей хорошую новость за завтраком. - Сардар подъедет на днях. Привезёт тепловую пушку и решит вопрос с обедами в "Айлу".
   -На днях - это через месяц, - скептически хмыкнул Женька. - Пока они эту пушку завезут, мы здесь промёрзнем все, соплями изойдем. Рвать надо отсюда, пока не поздно.
    Андрей смолчал на злое замечание и донёс вторую новость, для кого хорошую, а для кого - текущую, так себе:
   -Экскаватор подъедет к часу. Работы начнутся только после обеда. Так что можно ещё отдохнуть, кто не успел.

   Женька забегал после завтрака, сбивал ребят с рабочего настроя:
   -Лёха с соседней бригады говорит, у них там расценки вполовину выше наших. С нашими хапугами мы по миру пойдём. Они так и работают: наберут неопытных сосунков типа нас, выполнят часть работ без оплаты рабочим, которые разбегаются враз, лишь только кидалово это просекут. А на задворках у них уже другая лоховая бригада припасена.
   Женька всё утро названивал своей пассии: "Вышли деньги на обратную дорогу"!
   -Да я в городе вдвое выгодный заказ найду, - божился Женёк. - В Белокурихе платили втрое нашего. Это чистое кидалово! Разбегайтесь, ребята, пока не поздно.
   Ближе к обеду Женька получил оповещение о денежном переводе, собрался по-скорому и поспешил в Артыбаш. Ребята потянулись за беглецом - проводить, да пути отхода проведать. В домике оставили одного "вечного дежурного" - Серёгу. Сергей опять не возражал: не в его возрасте бегать без толку, а сдаваться заранее, пока непонятно ещё ничего, он вообще был не обучен. Не было в нём чувства гадливого предательства, не прижилось оно как-то в его натуре, выстроенной на реальных законах советских пацанов.

   Серёга залез на своё покрывало в прогретом солнцем домике и с вожделением раскрыл своего Джеймса Кервуда.
   Медведь Тэр со своим маленьким другом Мусквой путали охотников-телеутов по Алтаю. Это была настоящая жизнь, без сомнений и разочарований. Жизнь с верой в себя и в друзей. Жизнь, в которой хотелось жить.
   Ребята подоспели как раз к обеду, через час с небольшим. Серёга вполне успел отоспаться под музыку таёжных приключений.
    Женька проводили. Уехал он удачно, без задержек. Отнеслись к предателю никак, проводили молча. А что ему говорить-доказывать, когда у него прыть побега уже меж ног была? Уехал, да и пёрышко ему. Без него справимся, без нытья. Так даже сподручней будет - вчетвером.

                Глава IV. Беседы с озером.

   Работа началась в срок. Экскаватор подошёл с небольшим опозданием, и застоявшиеся в бездействии вахтовики дружно высыпали на объект.
   Прораб Саша распределил обязанности каждого рабочего, и дело пошло, чётко и слаженно. Экскаваторщик Лёнька, несмотря на свой суровый вид, не пропускал ни одного сигнала от Андрея (не всегда оправданного). Это потом уже, по слухам, ребята узнали, что экскаваторщик задержался по причине болезни от вчерашнего перепоя. Сей факт только прибавил уважения к Лёньке в глазах мужиков. Не каждый способен вернуть человеческий облик к обеду, не похмелившись. Не каждый шофёр столь дисциплинирован, как Лёньчик: ведь другой, выпив грамулечку с утречка, сразу садится за руль: похмелиться - не пьянствовать.
   Андрей сигналил по-цыгански - эмоционально, много размахивал руками, словно артист на сцене. Жесты его были далеко не профессиональны, и для взаимопонимания с Лёнчиком Андрею приходилось применять усилия цыганской открытой души.
   В отличии от Андрея, Саша подавал сигналы, прописанные в техдокументациях для стропальщиков. Прораб не отходил от новой бригады, знакомился с рабочими: кто чего стоит.
   -Два глаза хорошо, четыре лучше, - шутил Саша. - Вдруг мину подцепим.
   Мин на озере быть никак не могло. Глобальных войн в этих краях отродясь не было, так - стычки межплеменные. Самоубийственных безрассудств человека озеру удалось не допустить.
 
   Олег с Сергеем перетаскивали высоковольтный кабель, который соседи-самостройщики легкомысленно протянули прямо по сырой земле. Бронированый кабель мешал работе экскаватора.
   Будь в кабеле какая малая пробоина - сожжёт в уголь, до самых косточек! Сергей старался не думать о возможной опасности. Он умел отключать мозги на время работы, жизнь тому научила. Спорить и перечить начальству - себе в убыток. У начальников голова большая, пусть думают, на то они и руководство.
   Не спорилась работа у Сергея с Олегом. Что-то отталкивающее веяло от напарника, и Сергей несколько раз ошибся - тянули провод в разные стороны. Он оглянулся на Андрейку, который корячил трубы, стояки от старого забора, и пошёл на помощь к цыганёнку: "Олег сам справится". Никто не возражал.

   Стариковской походкой Сергей прошёл к трубе, брошенной Андрейкой на полдороге - ржавой и такой же старой, как он сам, с огромной бетонной бородой на конце. Он ухватил столбину половчее, потянул, пробуя вес. Тяжесть с первого раза показалась неподъёмной, не поддалась. "Врёшь, зараза! Не тебе мне перечить"! - ругнулся старый борец с непосильным грузом. То был показушный день, бригада проверялась на вшивость, каждый показывал себя в работе, выпендривались, выстраивая иерархию. Ребята подобрались не из малосольного десятка, знали толк в подъёме и переноске. Осмеять слабака для них, что на два пальца сплюнуть.
   Сергей собрался, вспомнил годы молодые и рванул чёртову железяку на плечо, хрякнув в подмогу себе. Старая мышца не подвела, потянулась сладко, застоявшаяся без работы, хрустнула костью. Дед тяжело прошёл десяток метров, оставшиеся до кучи металла, и сбросил позорную железяку, подбросив ту в рывке. Столб упал точно на своего собрата, поверженного уже, звякнул тоскливо напоследок, а его наносная тяжесть в виде устрашающей бетонной бороды раскололась в прах, оставив трубу голой и беззащитной перед самыми слабыми грузчиками.
   Сергей подошёл к следующей трубе, которую Лёнька успел вытащить и предупредительно откинул подальше, в место наиболее удобное. Сергей потряс затёкшими руками. Застарелые мышцы от новых экспериментов в подъёме железа отказывали.
   -Давай напару, - подошёл к столбу Андрейка. - К чему зря жилы рвать? Наработаемся ещё, поспеем.
   -Щас! - Сергей ладонью отстранил Андрейку подальше от столба и просигналил Лёньке, ударяя ладонью в кулак.
   Лёнька кивнул согласно и единым ударом ковша сбил напрочь бетонный ошмёток.
   -Вот теперь давай, вдвоём! - подозвал Сергей Андрейку, закончив манипуляции с трубой. - Так-то лучше будет.
   -Лучше, - согласился Андрейка и поднял конец трубы, будто пушинку. - Надорваться ещё успеем. Впереди месяц тягловой лошадиной работы. Бетон заливать - не варежки вязать.
   Тем временем Лёнька подцепил ковшом первую "мину" - свою добычу, колёсный диск от старого ЗИЛка. Куча металлолома росла. Лёнька добрел на глазах, улыбался с кабины экскаватора рабочим и ржавым железякам. По негласным законам всё, что добыто ковшом, принадлежит экскаваторщику - неплохая прибавка к оплаченным работам.

   Сколько всего зарыто в земле за последнее столетие! Будут ли рады археологи будущего, изучающие раритеты нашей эпохи, найденные ими на раскопках? Вряд ли!
   Земля принимает обратно от людей только своё, родное: керамику, стекло, металлы малых форм, эстетически обработанные. Дерево - в обязательном порядке. Сложно молекулярные соединения, изобретённые современным человеком, земля принять не может. Полимеры и металлопласты останутся в земле навечно, грязным следом от нечистоплотных людей. Легкомыслие людей искорёживает природу грязными татуировками навсегда, не стираемо. Закапывая неразлагающиеся отходы, мы сами под себя гадим. Гадим в местах, предназначенных для высшей жизни и чувств, нам не подвластных. Здесь ступать надо неслышно, дышать через раз, восторгаясь свежестью и красотой здешних мест. Мы же струны рвём и костры жжём бесполезные! Хамим себе и матушке Природе.

   Первый день с новыми напарниками не стал для Сергея сложным. Смена выдалась неполной, да и присутствие четырёх рабочих рядом с экскаватором было необязательным. Небольшое волнение по поводу возраста, который нисколько не давал форы Сергею перед молодостью его новых друзей, скоро прошло. Появилась уверенность, а по окончании работ - удовлетворение, давно забытое.
   Экскаватор, ведомый опытным Лёнькой, сделал своё дело: прояснился дальнейший план работ, очистилась площадка под стометровую траншею для заливки фундамента. Всё должно получиться, тут гадать не надо. Копать - не строить.

                ***

   Молодёжь готовила ужин и просила взрослых не мешать.
   -Ты бы шёл, прогулялся с часок, - предложил Андрейка Серёге. - На ужин позовём обязательно, голодным не оставим. Не волнуйся, Серёга. Отдыхай, пока возможность есть.
   Сергей натаскал воды в помощь творцам кулинарных изысков, заглушил свою совесть по поводу бездеятельности, и вышел на берег, обласканный вечерним солнцем.
   За двое суток пребывания на озере он успел приметить этот старый сарайчик на берегу - рыбацкий по всему. Подобных строений у озера больше не наблюдалось: метр-на-метр, с почерневшего от времени горбыля. Сделан добротно, кладовая не покосилась от столь долгой жизни, не просела. Столовые и шашлычные, окружающие сарайчик, были чуть больших размеров, построены с некоторой фантазией, но рыбацкая кладовая брала верх перед этими постройками уместностью на берегу. Своим еле угадываемым некоммерческим видом тот сарай и заинтересовал Сергея: чей он, и какими судьбами сохранило его время раздоров и дележа на этом дорогостоящем берегу?
   Сегодняшним вечером тайна сарая раскрылась. К своей кладовой направлялся дед-сто-лет, сгорбленный возрастом в дугу. Огромные сапоги, скрывали его тщедушный торс, казалось, что дед слеплен только из ног и бороды, едва не касающейся земли. Дед шёл по камням враскачку, виляя, но шёл, тем не менее, нёс в руке на кукане свою добычу - чебачка с ладонь длинною.
   Вокруг старика крутился непоседа-малец лет двенадцати от роду, с гордостью размахивая доставшейся ему рыболовной снастью - спиннингом. Эта семейная идиллия просто не могла не заинтересовать Сергея, и он увлёкся гаданием причин, что воссоединили столь необычную по сегодняшним временам пару: далёкая от жизни виртуальная молодость и беззубая маразматическая старость.
   Чем мог завлечь этот согбенный старикашка такого непоседливого юнца? Рыбалкой? С таким уловом в одну рыбёшку это возможно единожды, один чебачок за день вряд ли разбудит в мальчишке рыболовный азарт. Скорее всего, мальчонка городской, приезжий, и рыбалка для него в диковинку. Вот и попёрся он за дедом, растерявшим за древностью все свои рыболовные навыки. Разочарования в мальчонке всё же не наблюдалось. Что вышло, то вышло.
   "А может, это родители обязали сына проследить за дедом напару с его склерозом? - продолжил свои рассуждения Сергей. - В любом случае мальчонка сегодня занялся делом благим, учился уважать старость. Честь ему и хвала"!

   "Заслуженная старость. Ждёт ли меня на пенсии эта семейная благодать в ближайшем будущем? Или же выпнут меня на гору, как поступали со своими немощными стариками древние японцы: отсылали лишние рты умирать в высокогорных снегах. Пенсии мне не видать. Мои заслуги перед отечеством затерялись в далёкой теперь Киргизии. Хоть и любит меня внук, я не смогу поддерживать долго детскую любовь без сладких гостинцев, добрых отзывов обо мне от родственников. Никчемный старикашка. Мне - только в гору"!

   Дождь собрался скоро. В горах дожди не заморачиваются долгими сборами и предупреждениями. Набежали вдруг и пошли.
   Сергей не тронулся с места, увлёкшись наблюдениями за удивительным старцем. Ему ли, выросшему в горах, бояться летних дождей? Мокрота Сергею ни сколько не помешала, только разогнала застоявшиеся мысли.
   Мальчонка сбежал куда-то, освободившись от ответственности за деда. Дед доковылял до своего хранилища, скинул рюкзачок и долго укладывал удочки в захламлённый под самую крышу сарайчик. Развязал непослушными пальцами рюкзак, достал небольшие закидушки в полметра длиной и сел их распутывать.

   Дед приметил Сергея. Внимание к себе может разглядеть любой, самый отвлечённый от жизни индивид. Внимание чувствуется инстинктивно, тягучим, притягивающим жгутом; ощущается, порождая недоверие, и в то же время - приятно.
   Старик взглянул мимолётно на Сергея и занялся своим делом. Так и сидели друг против друга - молча, не заговаривая, не знакомясь. Каждый думал свои думки. Так было удобно.
   Мысли молчаливых собеседников угадывались: Сергей разгадывал жизнь старика по своим светлым воспоминаниям о былой жизни, дед хвастал утерянными рыбацкими навыками.
   "Долгую жизнь прожил этот дед, неординарную - рассуждал Сергей. - Сто лет... Финскую ещё застал в призывном - это точно. Прошёл Отечественную - тут и гадать не надо. На ту войну шли все, не отлынивали Родину от врагов защитить".
   Ветеранов фронтовиков сегодня можно различить только по праздникам, по регалиям. Не любят рядовые вспоминать о той войне. Это командиры выпячивают свои заслуги - не в укор им сказано. Такая уж должность у них, командирская, - быть выше всех, лезть вперёд звенящей грудью, к подвигам, чтобы стать примером для отстающих.
   Многих героев не дождались на Алтае той весной. Уже возвратились все, кто не погиб, кто без вести не пропал в далёких зарубежьях и своих родных отсевочных лагерях. Алтайские фронтовики, многие из них, разглядывали родные алтайские берёзки проездом, через щели в теплушках. Проезжали свои железнодорожные полустанки и вокзалы, направляясь на новую войну, в незнакомую Манчжурию. Жёны их уж и не знали что думать о долгом отсутствии своих суженных без весточек. Прогоревали всё лето победного 45-го и встретили победителей только к осени.

   Нет, война не стало для деда главным делом жизни, хотя ветеранские получил он сполна. Давно он забыл уже как ворогов бил. Главным для него было это озеро. Здесь он родился, здесь и прожил всю свою жизнь, далеко не ущербную. Ничего ему больше не надо кроме здешних мест. Хватает ему озёрных красот и таёжных непролазных дебрей. Не тянет его ни Бийск торговый, ни Барнаул большой, ни Москва суетная, престольная.  А уж европ с их нерешительными жителями со страхом в глазах (это дед ещё по той войне приметил) и вовсе не надобно. Ни с какого бока деда эти дальние заграницы не затягивают.
   Нет ничего лучшего для человека на Земле, чем Телецкое озеро. Он знал все его укромные уголки, заливчики, берега на десятки вёрст вглубь исходил. Надёжное к жизни озеро, сытное. Богато и охотой, и рыбалкой, и землёю щедрой. И что ещё надо для жизни человеку умелому? Потомства? Богата земля алтайская и красой женской. Дедов внук - свидетельством тому.
   Вот и малец появился, только вспомни. Спешит к деду с мороженым в протянутой руке, премия за удачно проведённый день.
   -Деда, домой скоро? - протянул в дрожащие старческие руки стаканчик с белым снежком.
   Дед прошамкал что-то неразборчивое, мальчонка понял его и оторопью скрылся по делам неотложным, мальчишеским, шухарным.

   Тучи всё так же скрывали озеро от небесных зрителей густою серой пеленой. Солнце ещё не успело полностью скатиться за горизонт, а сумерки уже сгущались. Театр жизни подходил к концу, озеро скрывалось за кулисами не раскланиваясь, готовилось к генеральной уборке, предвещая ещё одну промозглую ночь.
   Вдруг, напоследок дня, всё вокруг озарилось светом, заискрилось в волнах и дожде, заиграло свежими красками, неповторимыми. То солнца луч прорвался софитом снизу под тучи - один всего. Вобрал в себя всю силу ласкового нашего светила и врезался в дождь.
   Подобного Сергею видеть не случалось. Может, и пыталось когда солнце порадовать своего нерадивого отпрыска таковым действом, да пропустил его Серёжа за молодостью, за суматохой дня.
   Луч прожектором взрезал озёрную гладь: не рассеивался, толстым лазерным клинком прошёлся по сырости, с запада, от самого моста на Артыбаш. Спутал луч вечернее спокойствие, нарушил однотонный шелест дождя искрами и уткнулся в витражи замка, что красуется неприступностью на южном дальнем берегу меж сосен. Отразился в стёклах, порадовал напоследок и погас...

    Луч призвал к выбору, как понял его финальное действо Сергей: заострил контрасты. Чья жизнь достойнее: королька, владельца замка, или же деда - спокойная и размеренная.
   Сергей представил, как выглядел берег раньше, до дикого передела, когда каждый норовил оттяпать себе клочок золотого побережья во времена узаконенного грабежа.
   Стоял этот дедовский сарайчик меж сосен и не мешал никому. Озеро и рыбалка - вещи неотделимые, и без этого рыбацкого пристанища берег выглядел бы необжитым.
   Турбаза, танцплощадка, пирс - всё это с тех добрых, надёжных времён. Всё это было тогда: весёлые отдыхающие, духовой оркестр, танцы и... - местные жители с неуёмной тягой к большой жизни. Все рвутся в большие города, да не уехать никак от озера. Не рвутся здешние корни, горами зажатые.

   Замок отстроен недавно, всем своим выпяченным видом он показывает, как надо жить. Да вход в эту жизнь открыт только для избранных. Многих не впустят за высокие заборы. Кто-то ведь должен обслуживать всю эту роскошь, трутней откармливать.
   Глупо сравнивать разные жизни, у каждого она - своя. И всё же замок был неприятен Сергею: его безусловную архитектурную красоту портил коммерческий налёт, избирательность. Замок отторгал Сергея.
   Не хотел Сергей в ту жизнь, где позволено всё: путешествовать с комфортом, утопать в роскоши, жрать до отвала модную сомнительную пищу, бездумно властвовать. Идти в эту жизнь придётся по головам, расталкивая толпу страждущих. Дорога в ту жизнь проторена через ложь и обман. Жизнь та держится на воровстве, ненадёжно. Чуть не так  дунет свежий ветер, и полетит вся эта роскошь со всеми прибамбасами блестящими до самого дна, в дерьме утопнет, что сама и породила. Нет для той жизни надёжного фундамента из добра человеческого, заложенного вековыми традициями, из нерушимого человеколюбия.

   Дед закончил распутывать свои закидушки, развесил их в сарайчике на просушку и уселся на камушек: отмечал мороженым ещё один подаренный ему день. Растаявшее мороженное растекалось по бороде, мало что из сладкого в рот попало. Дед выронил из дрожащей руки недоеденный вафельный стаканчик, кашлянул удовлетворённо и побрёл восвояси. Замок закрыть за собой не забыл и вывесил ключ на гвоздике, у всех на виду.
   После дедовых стараний в сторонке на земле осталась лежать одна закидушка. Сергей хотел было окликнуть деда, да не стал нарушать молчаливого согласия вечера. Придёт внук, подберёт. Кому она нужна, эта старая сеть? Ничего с ней не сделается.

   Нет, не зря прошла эта долгая дедова жизнь. Местные алтайцы - народ привередливый на инородцев. Давно изжили бы из своих родовых мест людей непотребных. Дед остался, его приняли.
   Алтайцы не особо привечают пришлых, отбирают соседей тщательно. Народ своенравный - эти самые алтайцы. Приняли староверов, людей работных привечают. Не сторонятся творчества чужеродного, людей не от мира сего. Воровскую братию приняли зачем-то с её жёсткой романтикой. Наверное, как людей отверженных. Терпимы алтайцы к бизнесменам новоявленным, к спекулянтам человеческими душами, что не по нраву пришлось Сергею. Да принял Сергей и эту алтайскую черту, далеко неразумную. Он научился терпимо относится к нравам других народов, рос среди киргизов. Принял и алтайскую самобытность, с интересом наблюдал за их жизнью со стороны.
  Озёрная дедова жизнь получилась цельной не в пример тому хапуге с замка. Не останется от бездушной жизни ничего, проживаемой на одном лишь тщеславии. Доживёт ли королёк до немощной старости? Вряд ли. Не позволят внуки, отправят никчемного деда своего в гору.

                ***

    Насытившись ужином от Андрейки, бригада готовилась ко сну. Завтра трудный день, земельные работы. Надо бы основательно отдохнуть.
   -Звонил Шарифу насчёт тепловой пушки? - обратился Олег к Андрею с мучившим всех вопросом. - Долго ещё мёрзнуть по ночам будем? Что это за отдых? Так и согнуться недолго, в холодном-то сне. Околеешь и не заметишь, как концы отдал.
   -Что это ты в лето мёрзнуть вздумал, Олежка? - осмеял мерзляку Андрей. - Температура вряд ли ниже 10 в ночь опустится. Звонил. Каждый вечер звоню. В воскресенье Садык обещался подъехать, и пушку завезёт.
   -Это нам две ночи ещё мёрзнуть? - возмутился Олег. - А как насчёт обедов в столовой? Спрашивал? Мы на "ролтонах" в неделю с такой работой согнёмся.
   -Он каждый день обещает деньги перечислить. Вот-вот. Уже от кассы звонит. Не знаю, что там у них.
   -Вот-вот, - передразнил Андрея Олег. - Мутят они там. К чему им за нас беспокоиться? С деньгами кавказцы туго расстаются. Я-то знаю. Научены. Бросили нас тут на произвол!
   -Ты бы ноги хоть вымыл! - закашлялся младший Андрейка, когда Олежка стянул свои сапоги, видавшие виды. - Все кроме тебя на озере поплескались, в тапочках давно ходим. Один ты остался, как свинья в луже.
   -На себя посмотри! - огрызнулся Олег. - Цыганщина немытая! Оброс весь, словно боров щетиной.
   -Я каждое утро бреюсь, - оправдался Андрейка. - Это фактура у меня такая: хоть по два раза на день брейся, а борода лезет всё и лезет. А гигиену соблюдать надо! Хочешь ты того или не хочешь! Через "не хочу" мойся!
   -Дождь на улице. Будто не видишь, - заныл Олег. - Заболеть - раз плюнуть. Слышал, что Шариф рассказывал? В прошлой смене ухарь был, заплывы в озере устроил. Так всё лицо у него вспухло с простуды. Пришлось вывозить с вахты до срока.
   -Слушай их, да сам себе кумекай, - ввязался в беседу старший Андрей. - Люди в озере купаются. Не видел разве? Утром выйди пораньше на берег. Там человек десять каждый день в воду ныряют. Да ты зайди просто босыми ногами в воду - не пожалеешь. Вода мягка, песок. Ноги враз от дневной усталости отходят.
   -Уговорили! - согласился Олег. - Завтра пойду, плюхнусь разок. Сегодня сыростью меня больше не беспокоить! Итак холодно. Спать, спать! (влез с головой под одеяло) Ух как хорошо! Всё моё, родное! Тепло и сыро!
   -А ты вздрочни, если замёрзнешь, - присоветовал Андрейка с подколом. - Говорят, помогает согреться.
   -Дрочить не стыдно, - отшутился Олег. - Стыдно попадаться.
   -Так ты ещё и вправду дрочишь? - не унимался Андрейка. - Ладно, разрешаем. Ты только не брызгай в стороны, под себя старайся. Может, мыться начнёшь, когда трусы к жопе прилипать станут. И не мычи в экстазе. Противно!

   -Ладно, вы тут беседуйте, полуночники, а я спать на кухню пойду, - заявил Сергей и начал скатывать своё одеялко. - Мне вставать раньше всех, чайник ставить.
   -Ну, ну! Иди! - съязвил Олег. - Брезгуешь нашими простецкими разговорами. Вечный дежурный!
   -Нет, пацаны! - оправдался Сергей. - Ну вправду, должен ведь кто-то вставать пораньше. Не всем же шариться по утрам. Поспать лишний часок никому не вредно. А я привык вставать рано. К тому же, вы ужин готовите, я - завтрак. Всё по-честному.
   -Да ладно, батя! - успокоил Сергея Андрейка. - Иди уж. Не слушай этого оболтуса (на Олега). Замёрзнешь, приходи. Хоть гнилым теплом с Олежки согреешься.
   Сергей улыбнулся, по душе ему пришлось обращение "батя" от Андрейки. Он включил плитку себе под ноги, достал свою книжку про Мускву и уснул спокойно, первый раз за долгие месяцы. Сны сегодня показывали от озера.
   
                Глава V. Тоскливый выходной.

   У людей, труд которых завязан на земле, для которых земля - кормилица, по весне начинается рабочий зуд, руки сами тянутся подкопнуть замёрзшего червячка, поковыряться в долгожданной черноте земли. Ещё земля не оттаяла, мёрзлой коркой сопротивляется, а заземлённые люди уже за лопаты берутся, ручьи весенние пускают. Соскучились.
   Работа с землёй не бывает интересной. Не виден сразу результат тех работ, его приходится ожидать. Тяга к земле - нечто другое, нежели вышивание бисером. Земледелие - древнейшее занятие человека, необходимость в нём возникла раньше, чем в обтёсывании камня. Инстинкт ковыряния засел в человеке инстинктом, который необходимо будить с детства и поддерживать всю жизнь, регулярно пользуясь его тягой к работе.
   Любовь к земле, умение с ней работать, бережливое отношение к кормилице - отличительные качества человека достойного.

   Сергей вырос с лопатой в обнимку. Детство его прошло в частном доме, с огородом на заднем дворе. Рытьё траншеи для опытного огородника не встало в тягость. Удивило, что и цыгане, вечные бродяги, весело схватили лопаты и с прибаутками взрезали линию траншеи под фундамент.
   Один Олег воротился от работы, словно малыш от манной каши. Не царское это дело - окопы рыть! Отошёл горе-работяга в сторонку, ковырялся в одиночку для вида, отталкиваясь от лопаты, как от чумы. Рабочие простили Олегу пренебрежение к простецому труду: не ноет, не отлынивает, и то ладно. Покажет себя в другом деле, спецом по бетону.

   Прораб Саша подошёл в самый разгар, когда стометровка была уже отмечена и прокопана на штык:
   -Мне такая работа не нужна! Андрей! Ты почему за линией не следишь? Размеры траншеи должны быть выполнены с ювелирной точностью! Лишний бетон лить - в ущерб. Заужение фундамента - брак непростительный! Копать надо по нитке, что бы борта были идеально прямыми.
   -Нитки нет, - оправдался Андрей. - Кто бы знал? Всегда фундаменты льём на глазок, опыт есть. Выровняем без нитки.
   -Знаю я вас, стрелков глазастых! - фыркнул Саша. - Мастера-оригиналы! На одном гоноре держатся все ваши умения. Мне тебя как профессионала рекомендовали, а ты такой же, как все - мастер-ломастер. Пошли, нитку дам. Я же говорил: обо всём докладывайте мне. Я всё решу, самый мелочный вопрос. Не стесняйтесь. Уровень взяли хоть? Хоть это.

   Траншею прокопали скоро, солнце только начало своё ежедневное ритуальное падение к Бийскому истоку.
   Ребята уже побросали лопаты, Андрей созвонился с Сашей, а Сергей всё подравнивал борта, вылизывал дно траншеи до мраморного блеска.
   -Кончай, Серёга, и так сойдёт, - останавливали его ребята.
   -Время есть, подчищу, - отнекивался Сергей от заслуженного перекура. - Это наша первая выполненная работа. Товар надо представить лицом.
    Саша принял работу без особых замечаний:
   -Что могу сказать? Молодцы. Вот только землю надо бы подальше отбросать. Тут много ходить придётся, и отвал обязательно в траншею просыплется, а это ни есть хорошо - бетон вперемешку с землёю.
    В воскресенье у нас не работают, - продолжил Саша знакомить ребят с текущими делами. - Да и хозяина нет на стройке, будет только к понедельнику.  Он желал посмотреть вашу работу, прежде чем заливку принимать. В принципе, бетон только во вторник будет, завязать арматуру вполне успеете.
   -А кто у нас хозяин? - поинтересовался любопытствующий Андрейка у прораба.
   -Саша.
   -Как Саша? Ты - Саша, и хозяин Саша? И как вас различать, если что? Не ты ли и есть сам хозяин?
   -Не умничай много! - пристопорил разговорившегося Андрейку Саша. - Хозяин на стройке появляется редко, с рабочими лясы не точит. Нечего к нему обращаться со своими пустяками! Всё через меня. Увидите ещё, познакомитесь. За руку он здоровается, а вот болтать лишнего при нём не советую. Не любит он этого.
   Ладно, пойду я, - Саша прощался с ребятами рукопожатием. - Отдыхайте. Звоните, если что не так. Я здесь буду, рядом. До понедельника.
   Ребята не особо были рады неожиданному выходному, только работать начали. Загорелся один Олег: "Домой съезжу". Андрей был не против поездки Олега, одним ртом меньше.

   -А как арматуру вязать будем, на проволоку или сваркой? - спросил Сергей Андрея в поддержку рабочей беседы. - Я видел, соседняя бригада сваркой работала. Что лучше?
   -Хорошо и так и эдак, - ответил Андрей. - Соседи тоже вяжут. Сваркой они опалубку крепят, тут по-другому никак нельзя. Сваренная арматура отлетает зачастую, когда её лопатой внечай заденешь. Тут столько точек сварных делать приходится, что не уследить за качеством каждой. В этом смысле вязальная проволока надёжней. В понедельник посмотрим, как лучше. Инвертор я взял, но скорее всего, - вязать будем.
   -Я их вяжу, как девчонки косички, - похвастал Олег. - Приеду в понедельник, вмиг завяжем. Арматуру за мной не успеете нарезать. Да что тут - мелочи. Вот я обрешётку котлована делал - там дела были! Под мостом фундамент лили.
    -Знаю, видел, - сказал Сергей. - Котлован тот в решётку одели, как сотами обложили.
   -Миксеры там в очередь стояли, когда заливали, - продолжил Олег. - Я машинам счёт потерял. Вот где я деньгу сорвал! Здесь таких деньжищ не снять, в должниках бы не остаться. Арматурины под мостом друг от друга в полуметре набили - пролезь между ними, поискривляйся. К вечеру тело ныло, словно вагон в одиночку разгрузил. Вязать интересно вначале, пока не надоедает. Въедливая работёнка! В каждой работе навык требуется. Свяжем! Научены! Не боись, Игорёк! Не переживай.

   Выходной день для Сергея выдался никаким. С утра цыгане ушли провожать Олега до Артыбаша, даже чаю не выпили: "Там позавтракаем". Сергей вышел на берег, сел на свою любимую скамеечку на танцплощадке и притих в ожидании событий от чужих людей. Своих не намечалось.
   Утреннее солнце грело единственно своим видом, и Сергей грелся под ним после холодной ночи, кутаясь в куртке. Видимое тепло помогало согреться с помощью обмана и всё же грело - красотой и надеждами.

   Примелькавшаяся за прошлые утра семейка "моржей" ( мама, папа и дочка лет четырнадцати) прибежала трусцой на своё излюбленное место, и глава первым начал раздеваться, подавая пример. Сергей передёрнулся в ознобе, плотнее укутался в куртку.
   -Как водица? - спросила своего водоплавающего муженька жена удивительно пряным голосом, наполненным добротой по самые верхние нотки.
   -Замечательно! - откликнулся пловец отфыркиваясь. - Присоединяйтесь! Сегодня наш день.
   Женщина разделась и бесстрашно зашла в воду. Девочка освежиться не решилась, целомудренно осталась на берегу, даже не сняла свою милую спортивную шапочку; улыбалась беспрестанно за своих спортивных родителей, с заметной гордостью за них.
   -Вода просто прелесть! - восторгалась женщина.
   -Сегодня как никогда, - соглашался с ней мужчина.
   Пловцы бултыхались в холодной воде, и восторженность их зазывала окружающих присоединиться к здоровому образу жизни, к перелитым выше всех краёв мироощущениям. Девочка соблазнам не поддавалась, ей с лихвой хватало гордости за своих спортивных родителей, радости от окружающего мира, утренней свежести зачинающегося дня, свежести молодости.

   Сергей и сам было решился заплыть погодя. Он вспомнил, как высиживал в ледяной воде горных саев на спор. Вспомнил, как опрометчиво заплыл по молодости метров на 50 от берега высокогорного озера Кок Куль, в которое и не окунается никто: омываются только священной водой. Тогда всё прошло без последствий, молодость помогла.
   "Мама, папа, я - спортивная семья", - вспомнил старую телепередачу Сергей, заражённый задором от весёлой семейки. Он дождался, когда счастливые люди покинут берег, и пошёл за полотенцем.
    Сергей спустился к безлюдному заливчику, который ребята приметили ещё загодя, мылись там после работы. Здесь не от кого было прятать семейные трусы, прикрывающие ни один год скоромности Сергея. Плавок он с собою не взял, на работу ехал, не на отдых.
   В воду Сергей вошёл с опаской: не поранить бы ноги об острые камни, не напороться  на битое стекло. Залечивать раны было нечем, аптечки на вахте не было, не было даже бинта. Вода не обожгла тело холодом - мягкая и свежая, приняла старческие ноги в свои объятия. Принял натруженные ноги и придонный песок, не уколол запревшие ступни предательским сколотым камнем. Сергей застыл в блаженстве, прижмурился, настроился.
   Он омыл руки вначале по локоть, лицо, шею, грудь. Страшно было на спину лить воду, холодно: "Уф-ф"! (Всё равно не услышит никто). Поплескался себе в удовольствие, но подныривать не стал. Вспомнил предупреждения Сардара, как у рабочего вспухло лицо после купаний в озере. Да и просушивать трусы, выставлять своё скоромное тряпьё на всеобщее обозрение, Сергей посчитал неуместным.
   "Сойдёт и так", - удовлетворился Сергей и вылез на берег. Чего-чего, а оправдать себя мы способны, в первую очередь. "И так" всё сошло, тем не менее. Сергей получил первоначальный заряд на день и обрёл веру в себя, давно утраченную.
   Веры Сергею не хватало катастрофически. Заниженная самооценка мешала в работе, он отказывался от ответственности за порученные дела. Заказчики видели в нём бездаря, не доверяли, хотя и отмечали его рвение. Сергей с возрастом всё дальше отдалялся от людей, от их забот и целеустремлений.
   А ведь было всё это когда-то: электрик с Джалалабадской телевышки, молодой Сергей слыл отличным профессионалом. Всё у него получалось, а люди пользовались результатами его деятельности, включали телевизоры, уверенные, что любимые передачи их не прервутся на самом интересном месте.
   Было всё: признание, рабочая гордость, удовлетворённость. Было, да делось куда-то за временем, за чёрствостью людской, недоверием.

   Сергей бесцельно бродил по берегу, наблюдал за отдыхающими, за их суетными поисками развлечений: надо прокатиться на катере, увидеть что-то непонятное на чудесном озере, порыбачить, сделать то, чем занимаются все туристы - ничегонеделанием. Главное же - показать себя, засветиться на людях зачем-то.
   Как далека была эта бестолковая суетня от Сергея! Он был лишён законного отдыха лет двадцать назад, когда его начали гнать отовсюду, как иноверца, а потом и вовсе отстранили от жизни, выбросили за пределы пресловутой государственной гражданской объединяющей: "Понаехали тут"!
   Торговцы-зазывалы, привечающие разночинный люд по роду своей деятельности, и те игнорировали Сергея. Они научились различать людей безденежных по их отстранённым от всего лицам. Дородная женщина шашлычница, что торговала напротив рабочих домиков, приветила всех работяг добрым словом, кроме Сергея, поняла, что взять с того нечего, и разговоры с ним не принесут никакого дохода.
   Так и пролазил отверженный от всего сущего до самого обеда наедине с праздной толпой, не нужный никому, замкнутый в своих грустных мыслях о безысходности бытия. Заряд от утреннего променада прошёл вскоре, и ему уже ничего не хотелось делать, даже обеда готовить. "Цыгане в Артыбаше наедятся до отвала, у них есть на то возможности. Я же за день с голоду не согнусь. Не заслужил на сегодня обеда".

   Андрейки подошли к полудню.
   -Не приедет Олег, - с ходу заявил младший. - Я людей знаю, такие трудностей, как огня боятся. Предадут при первом же шухере.
   -А как же вещи его? Матрац, одеяло, - попытался усомнить Андрейку Сергей. - Этот за своё шмотьё удавится. Подъедет непременно.
   -Ты как первый раз на вахте, Сергей, - возразил Андрейка. - Первый? Оно-то и видно. Сколько своих вещей побросали беглецы, если б ты знал! Им бы лишь бы домой поскорей, к женской груди прижаться. Не до шмотья.
   -Не готовил ничего? - побеспокоился старший за Сергея. - Вот и правильно. Ролтоном пообедаешь сегодня? Вот, мы к чаю тебе печенья прикупили. Сами сыты, не беспокойся. К вечеру сготовим. Горячий ужин рабочим нужен(с улыбкой). Завтра трудный день, работы много будет. Надо поесть хорошо, и на утро оставить.

   Сытость не придала Сергею должного настроя на выходной. После обеда он опять остался в одиночестве, братья ушли погулять по окрестностям.
   Сергей пробовал читать, книга не шла. Читал он её не впервые и предугадывал все приключения героев по памяти. В глубины же авторской мысли его ожесточившийся мозг не завлекал. Неудавшийся чтец заснул на часок, а после вышел к горе, попытался растрясти тоску физическими нагрузками.
   Горка оказалась невысокой, а выше он подняться поленился: "Оставлю взятие вершин на потом, успеется ещё. Сегодня не мой день". Сергей полазил немного через буреломы павших исполинов-сосен, порадовался чистому окрасу найденного им мухомора, подышал целительным таёжным воздухом и спустился к дороге; побрёл к домику с возвращающейся нежеланной тоской. В одиночку природой не любуются. Восторгами делиться необходимо с кем-то. Красоты природы одиночество не излечивают.

   Встречал туриста-неудачника бригадир соседней бригады бетонщиков - Димка. Димка был единственным из окружения, кто здоровался с Сергеем по утрам. Общительный парень, хотя имени Сергея так и не удосужился выяснить.
   -Вы где все ходите? Там вас Казанак спрашивал, - сообщил Димка. - Подойди, он ждёт.
   -С чего бы? Я его и не видел ни разу, - удивился Сергей.
   -Пойдём, провожу, представлю, - предупредительно указал Димка в сторону кафешки.
   "Может, деньги перечислили? - понадеялся Сергей. - Горячий ужин нам бы не помешал. Ребят порадую. Хоть какая хорошая новость за день".

   Казанак начал скандал без представлений, сходу:
   -Ты зачем свой мусор под мою столовую сбросил? Убирай сейчас же?
   -Какой мусор? - не понял Сергей претензий авторитетного алтайца. - Никакого мусора мы возле вас не скидывали.
   -А это что за земля? Хочешь сказать, это я всё накопал? Ты за кого меня держишь? Сейчас же бери лопату и закапывай свою чёртову яму! Чтоб к утру здесь ни одного постороннего камня не осталось.
    -Постой ругаться, уважаемый, - попытался Сергей наладить диалог с потенциальным кормильцем. - Я тебя понял. И ты меня пойми. Мы землю сюда скинули по производственной необходимости. Нам её после под опалубку надо закидать, чтобы та не заваливалась. Поднимем забор на полметра и очистим всю твою территорию под стёклышко.
   -Да плевать я хотел на ваш забор! Веришь? - не унимался разъярённый алтаец. - Знай, не уберёте за ночь, вылетите с озера собакой ошпаренной! Меня здесь все знают, любой подтвердит.
   -Твои претензии вполне резонны, - Сергей верил, что ему удастся в конце концов урезонить упрямого Казанака. Давно уже он не чувствовал в себе такой уверенности в скандалах, не срывался на грубости. - Все проблемы решаемы.  Я всё понял. Придут ребята, объясню, и уберём всё. Что я один в ночь сделаю?
   -А мне плевать, один ты будешь вкалывать или вдесятером! - не унимался Казанак. - Тащи лопату! У меня здесь трава росла, а вы её землёй забросали, - указал пальцем на клочок земли, зажатый со всех сторон задними стенками столовых.
   Сергей рассмеялся было чёрствости алтайца, да сдержался вовремя:
   -Да пойми ты наконец! Я тут три дня всего. Рабочий простой, не бригадир даже. Саше прорабу доложу, объясню всё. Прав же ты, земля твоя. Всё сделаем.
   Димка бригадир вызванивал Сашу как только скандал зачинался. Прораб подошёл на удивление скоро, вовремя.
   -Ты где ходишь?! - переключил Казанак на свежий объект всю свою разгоревшуюся не на шутку ярость. - Я тебя уже три часа как выискиваю повсюду, а ты мне какого-то мужика подсовываешь! До седин дожил, а всё как мальчишка. Решить ничего не может! На других ответственность перекладывает.
   Сергей сплюнул в сердцах себе под ноги от несправедливых претензий, смолчал, правда. А что можно ответить на бессмысленную злобу? Казанак всё равно не поймёт, только разъярится ещё больше. "Пускай Сашка разбирается. Он давал указания, сам пусть и расхлёбывает. У него хоть права какие есть. Местный как-никак". Сергей развернулся и пошёл к домику, слушая высказывания успокоившегося алтайца:
   -Мы мирные люди. Лишние споры нам не нужны. Это наша земля, её нам защищать надо. А у меня тут трава росла. Понимаешь? Трава! Зелёная.

   Старший Андрей подошёл один, в сумерках уже:
   -Ужин не готовил ещё?
   -Да тут с Казанаком пришлось отношения выяснять, - рассказал Сергей о стычке с хозяином кафешки.
   -А Андрейка не подходил? - поинтересовался Андрей. - Вот гулёна! С продавщицами с киосков болтает. Пока всех не обойдёт, не успокоится. Что делать, пойдём картоху чистить.

   -Останемся мы без горячих обедов с этим скандалом, - пожалился Сергей, очищая картоху напару с Андреем.
   -Не переживай так, Серёга! Всё устаканется! Не может быть, чтобы нас здесь с голоду заморили.
   -А что Шариф говорит насчёт пушки тепловой?
   -Не хотел тебе говорить на ночь глядя... Шариф не занимается такими вещами. Сардар обещал подъехать сегодня. Обещал... Звонил давеча: "Мне только и осталось  каждый день туда-сюда разъезжать. Восемь часов в один конец! Целый день насмарку из-за ваших прихотей"! Не будет пушки в общем. А насчёт обедов - работать надо, залить хоть что-то. Тогда и наличку можно требовать. И насчёт Казанака не расстраивайся. Уберём завтра всё. Саша говорил, что любая работа будет оплачена. Хоть мало стоит копка, а деньги всё же, нами заработанные. Нам их и проедать. Люди кругом, не звери какие. Должны понимать, что нам питаться надо для того, чтобы работать.
   -Я в прошлую ночь плитку включал в ногах, - похвастал Сергей своей находчивостью. - Вроде как грела, не промёрз в ночь. Только раз просыпался.
   -Переходи к нам, - предложил Андрей. - Вместе, оно теплее. Плитку поставим, чайник с водой. Не промёрзнем.
   За разговорами незаметно и картоха зажарилась.
   -Эх, тушоночка кончилась, - сокрушался Андрей. - С ней, родной, мы бы так картошечку умяли! Да и так сойдёт, с лучком.
   -Сойдёт, - согласился проголодавшийся Сергей.
   На запах подбежал Андрейка. Счастливый!
   - С алтайкой познакомился! До дому разрешила проводить.

   Андрейка весь вечер болтал о своей новой знакомой, рассказывал сказки, что поведала ему уроженка здешних мест, внучка шамана. Сергей всё порывался урезонить суеверия молодого цыгана, направить его мысли в естественное русло, да опыт прожитых лет не позволил. Нельзя разрушить чудесное резонными доводами в одночасье.
   Андрейка всё гонял цыганские романсы с айфона - душещипательные завораживающие.
   -Раньше цыган частенько по телевизору показывали, - заметил Сергей. - Сегодня вас не слышно почему-то. Не в чести вы, видать, у новых продюсеров. Или певцов поубавилось? Слышал, театр ваш "Ромен" ещё существует. Сличенко жив - бессменный его руководитель.
   -Поём, почему же, - удовольствовался Андрейка вниманием к своему цыганскому племени. - В ресторанах поют наши, на корпоративах разных. Музыка цыганская всегда в чести останется, не заглохнет в безвестности. У меня в телефоне только новые певцы записаны. Нравится?

   Хорошо, когда люди рядом. Беседы тёплые разговаривают. Вместе проблемы кажутся не такими уж и неразрешимыми. Спокойнее рядом с людьми.
   В эту ночь Сергей не вскакивал с тёплой постели. Проспал до самого утра.

                Глава VI. Рабочий день.

  Это был самый производительный день для усечённой до трёх человек бригады. Ребята ни сколько не вымотались, соскучившись по работе, устали только немного. В этот день необходимо было полностью подготовить траншею под заливку бетоном. Прораб Саша предупредил:
   -Миксер заказан на вторник. Если ваш участок не будет готов, я найду, куда слить бетон. Со всеми вытекающими неприятностями для вас (добавил с угрозой).

   Цыгане ушли резать арматуру, Серёга откидывал землю с территории кафе "Айлу".  За работой, не требующей особого ума, Сергею легко думалось о постороннем.
   
   К 10-ти подошёл заказчик Саша: рослый мужчина, славный потомок русских переселенцев на Алтай. Дородный, коренной. К таким люди тянутся, рвутся улыбки их лицезреть. И Сергея потянуло вдруг подойти, за руку поздороваться с Сашками, да вспомнил вовремя - нельзя. "Что это я и впрямь лакеем заделался? Шапку перед хозяином рву". Запомнил заказчика в лицо и ткнулся в землю лопатой, молчком.

   За размышлениями Сергей и не заметил, как очистил территорию столовой от земляного вала. Подошёл к Андрею определиться с новыми задачами:
   -Давай, арматуру нарежу.
   -Нет, Сергей, мы сами справляемся, - возразил Андрей. - Саша нам ещё работёнки подкинул: надо к нашей траншее язык приделать, шестиметровый отводок прокопать для упрочнения подпоной стенки. Вот здесь (указал рукою).
   А вообще-то, если загорелся "болгаркой" поработать... А как ты один резать будешь? Мне Андрейка размеры выставлял. Сможешь один? Вот и отлично! Андрейка расслабился в подсобниках, пусть лопатой помахает. Не против, Андрейка?
   -Разве я когда отказывался от каких работ? - схитрил Андрейка, которому до мастера было ох как далеко. - Враз прокопаю, перекурить не поспеете! Шесть метров не сто.
   -О! Смотри! Геодезисты приехали уже, - приметил Андрей машину землемеров, из которой рабочие доставали свой инструмент. - Саша только говорил про них, а те уже тут. Работы нам подвалят! Уточняют границу территории, нам под забор.

   Резать арматуру для Сергея встало делом несложным, он скоро вспомнил навыки владения инструментом, утраченные за десяток лет низкоквалифицированной занятости. Управился с "болгаркой" старый рабочий мастерски, несмотря на повышенную опасность серьёзного инструмента, способного сейфы бронированные вскрывать.
   Андрей, оставшись без напарника, мучился с рулеткой: трудно управляться этим гибким инструментом, вымеряя большие размеры, приходилось отвлекать брата в помощь, отвлекать того от земляных работ. Сергей приметил неувязки  в работе напарников и поспешил со своей работой, в полчаса завершил нарезку половины необходимых прутков и пришёл на помощь к бригадиру.

   Многое есть на свете, что способно увлечь человека: огонь, течение реки, игра детишек и зверушек. Работа так же завораживает стороннего наблюдателя искусной обработкой, если её выполняет мастер. Даже если результат работы той далеко не очевиден, зевака не пройдёт мимо, уставится на дело рук ловкого мастерового: будь то нож, мелькающий в руках повара, или же рубанок столяра.
   Внимание то в человеке - из рода инстинктов подражания, способствует обучению. Подражание породило в людях тягу к созиданию, сделало из пустого созерцателя жизни человека труда, желающего обустроить этот мир по своим потребностям.
   Вязание крючком привлекает людей ловкостью рук вязальщицы ничем не меньше манипуляций фокусника. Женщины любят эту работу за её привлекательность, и сами становятся привлекательными за ней. Если женщина использует для увлекательного занятия шерсть, у мужчин материал посерьёзней - арматура.
   Сергей придерживал арматурины под размер и не скрывал восхищения перед Андреем, который ловко связывал прутки контровочной проволокой. Сергей и сам слыл когда-то мастером завязки проволочных соединений, ни одно десятилетие проработал электриком. Но у него был другой инструмент - пассатижи и отвёртка. Работу с вязальным крючком Сергей наблюдал впервые. На то потребовался опыт ни одного мастера-вязальщика, чтобы выверить идеальные изгибы этого удивительного инструмента - вязального крючка.
   Цыгане могут привлечь к себе внимание окружающих, эта способность нравиться заложена в них на генном уровне. Кочевой народ привлекает умением заговаривать собеседника, своей необычностью, песнями, танцами. Но чтобы завлечь работой?! Такого от цыган ещё не ожидал никто. На что они только не идут, чтобы им было дозволено жить среди нас, сохранять свою бытность. А мы всё воротимся от них, обвиняем всех поголовно в воровстве, мошенничестве, тунеядстве. Цыгане - такие же люди, как и все: весёлые и мстительные в зависимости от характера, работящие и не очень; прямые и скрытные. Достойные присутствовать в нашей жизни, если им этого очень уж хочется.
   -В Белокурихе требуют не оставлять завитков на арматуре, - рассказывал Андрей, любовно заплетая очередную контровку. - В Горноалтайске косички оставляли. Считают, что косичка, схваченная бетоном, придаёт дополнительной прочности. Не знаю. И так и эдак хорошо. Главное - надо уважать свою работу, делать всё аккуратно, чтобы арматурины затянуло надёжно. Хочешь попробовать? - протянул крючок Сергею.
   Сергей заплёл одну, срывая крючок. Вторая стыковка получилась слабой, пришлось накладывать вторую контровку наперекрест. Третья получилась. Пошло, поехало. Руки помнили ювелирные тонкости электромонтажных работ, моторика не подвела. Сергей заплёл с десяток стыковочных точек и протянул крючок Андрею. У того получалось быстрее, Андрей главный.
   -Хватит баловаться, - заявил Сергей, прикладывая очередную поперечину к стоякам. - Работать надо, а то не успеем.
 

   Прораб Саша не оставлял без внимания бригаду. Он работал поблизости, с геодезистами:
   -Да вы не вымеряйте размеры так тщательно! Смотрите, чтобы арматура не выходила за контур заливки, кроме вот этих, связующих прутков, - Саша стрелял на глазок по выстроенной решётке и выпрямлял заваленные арматурины. - С таким прилежанием вы не успеете к вечеру. Двигайтесь, двигайтесь! Не машину изобретаем, бетон льём. Тут большого ума не надо.
   После обеда Саша отозвал Андрея к концу траншеи, где Сергей откопал клочок "травы зелёной" для Казанака. Саша объяснил сложность завязки арматуры в углу забора и разъяснил между прочим спорные вопросы о граничащих территориях:
   -Тут Пашкина столовая на пять метров залезла на нашу территорию. Павел - хамло ещё то! Да и передвигаться ему некуда, надстроил свой загашник, не ломать же его теперь. Придётся огибать, ставить забор по ломаной линии. Дедов сарайчик тоже стоит не на своей земле. И тут ничего сделать нельзя, придётся огибать. Деда не тронуть, он человек уважаемый. В общем, помучиться придётся с разметкой немного, метров пятьдесят. Зато потом пойдёт прямая, вон по тем сосенкам и до самого никуда. Лей сколько сможешь, зарабатывай!

    Уже солнце клонилось к горизонту, а напарники всё плели обрешётку. Андрейку загодя отослали готовить ужин, работы на объекте для него всё равно на сегодня не осталось. Сергей нарезал все прутки по счёту и вбил стояки по размеру. Осталось только плести и плести. Въедливая работа, навязчивая! Надоела уже всем!
   -Не вижу уже ничего! - сдался наконец Андрей, сетуя на загустевшие сумерки. - Завтра пораньше встанем и закончим. Всё равно миксер с самого утра не подойдёт. Они только к десяти подтягиваются, пока бетон замешают, пока доедут.

   -Хороший ты человек, Сергей, - завёл Андрейка разговор после ужина. - Один в тебе недостаток - в Бога ты не веришь.
   -Не верю, - согласился Сергей и отошёл к окну, не желая поддерживать эту далёкую от него тему.
   "Интересные люди, эти цыгане, - подумалось Сергею. - Сделают всё, чтобы понравиться, чёрта продадут ради славы. Уже привычны цыгане с нательным крестом, многие из них пришли в христианство за долгие века проживания в российских пределах. На сколько их вера искренняя? Можно понять цыгана рабочего, советская власть приучила их к труду. Труд, он по первости отвратен, потом привыкаешь. Жизнь учит. Есть ли среди них герои, интересно"?
   -А ведь все, рано или поздно, приходят к Богу, если думать умеют о сущем, - настоял на беседе Андрейка. - А думать ты умеешь. Только мысли твои коммуняками объезжены. Не высокие мысли. Нет в тебе веры - это издалека заметно.
   -Веры нет, - согласился Сергей с наплывшей на него тоской о былом, с верой в грядущее. - Растерялась моя вера за этим грязным временем, за людьми бездушными.
   -Не называй бездушными всех! - приструнил Андрейка Сергея с его пренебрежением к роду людскому. - Душа есть у всех. Некоторые забывают о ней, а кто и теряет за ненадобностью. Но большинство хранит свою душу, помнят о ней еженощно. Бог не позволит всем поголовно подаренные им, самолично, души транжирить напропалую, словно пьянь какая в кабаке. В тебе есть душа, Сергей. Я вижу. А вот веры нет. Всё у тебя на лице написано. Душу не спрячешь.
   -Он у нас год в монастыре прожил, - похвастал Андрей братом, отвлёкшись от бесконечных телефонных переговором интересной беседой.
   "Ну дают! - удивился Сергей, не слабо на сей раз. - Цыган рабочий - куда ещё не шло. Но монах"!
   -Вера..., - задумался Сергей. - Да от чего же. Есть ещё во мне вера, куда без неё. Когда-то я в светлое будущее верил. Верил, что жить буду всё лучше, надо только учиться и совершенствоваться. Верил, что машину куплю когда-нибудь в будущем. Детей воспитаю, высшее образование им дам, что самому не удалось получить. Сбылось кое что, без машины только. Сегодня этой веры в будущее нет. Распылилась вся. Впереди - темень одна. Наши вперёдсмотрящие и сами не знают, куда нас ведут. Отдались на откуп экономическим законам развития и живут припеваючи, не дёргаются особо. Удобно им так.
   А вера во мне есть. Остались крохи. Кто в Бога верит, кто в инопланетян. Я - в Большой Взрыв.
   -Революционер-террорист? - осуждающе заметил Андрейка. - это ты кого взрывать собрался?
   -Да нет же! - улыбнулся Сергей цыганским непоняткам. - Концепция зарождения Вселенной. Из крохотной точки. Сингулярность - знаешь?
   Тут видишь ли в чём дело: религия призывает к слепой вере, учёные пытаются доказать свои мировоззрения, наблюдают, сопоставляют, ищут, рассчитывают. Религия ретроградная: сказали, что Бог есть, так следуй его заветам, ни шагу в сторону. Если не верить ни во что, базы не станет для рассуждений, отправной точки не будет.
    -Зря ты так о верующих - "слепая вера", - заметил Андрейка. - И мы ищем, ищем истину. Религия развивается постоянно, думают люди о сущем. Занимаются этим богословы. Учёные же твои пытаются оцифровать всё. Вот ты сам подумай, Сергей: как можно истину познать в числах? Бог нам дал слово, и только слово может привести к истинному познанию. Тебе бы Библию надо прочесть, Серёжа.
   -Пробовал. Начинал читать. Не пошла она мне. Стиль не подошёл - слащавый какой-то. С первых слов не поверил.
   -А ты ещё раз попробуй. В руках подержи томик. Почаще бери. Просто время для тебя ещё не пришло, а как придёт, то и уверуешь сразу. Библия на душу ляжет.
   -Знаешь, Андрейка. Я с большим уважением отношусь к верующим. Они единственные, пожалуй, носители добра, что остались в наше время. Не хочу с вами спорить, ссориться.
   -А мы и не спорим. Разговариваем, - настоял Андрейка на продолжении беседы.
   -Давай спать, - предложил Сергей. - Завтра вставать чуть свет. У нас с тобой будет ещё время поговорить. Мне надо время подумать, а то наговорю тебе что попало, а потом сам жалеть буду.
   Как у тебя, кстати, дела с алтайкой? - вспомнил Сергей о вчерашнем знакомстве Андрейки с местной девушкой. - Ты нам так и не сказал, как её зовут.
   -Проводил сегодня, - уклончиво ответил Андрейка и в очередной раз скрыл имя своей красавицы.
   -То-то ты с ужином нас задержал, - подковырнул брата Андрей старший.
   -Ничего я не задерживал! - оправдался Андрейка. - Это ваша экономная плитка задержала. Пока ужин кипел на этой чёртовой тёплой железяке, я девушку успел проводить.
   -Ладно, пацаны! - распорядился Андрей. - Хватит болтать! Спать пора. Спокойной ночи.
   -Спокойной ночи.
   -Спокойной... - засопели все разом.

                Глава VII. Озеро и люди.

   В это утро Сергей встречался с озером как никогда поспешно. Умылся быстро, взглянул на зачинающийся восход и поторопился к домику: "Извини, золотое ты наше. На работу сегодня надо выйти пораньше. Должно ты понять, озеро Телецкое. Людей работящих ты ценишь, я знаю. Время у нас с тобой ещё будет, поговорим, побеседуем".
   Бодрое утро предвещает результативный день - эту истину и доказывать не стоит. Из соседних домиков только начали появляться заспанные рабочие, а наша бригада уже выходила на объект, во всеоружии, дружно. С ними здоровались, рабочий настрой не проходит бесследно для человека труда - узнаваем и уважаем.
   -Здоров, пацаны! - вышел от озера с полотенцем бригадир соседей, Димка. - Заливку готовите? У нас сегодня тоже миксер ожидается. Небольшой, куба на два.
   -Это, наверное, что после нас останется, - предположил Андрей.
   -Наверное, наверное, - улыбнулся Дима. - Но скорее всего, что после нас останется.

   Ребята набросились на работу, как голодный пёс на кусок мяса. Братаны заканчивали вязать, Сергей бегал по траншее с лопатой, вылизывал последние штрихи, подчищал проходы от нападавшей за ночь земли с косогора, выравнивал арматурины до идеальной стройности. Всё было готово уже к девяти, до прихода Саши.
    Андрейка сбежал по делам (алтайку свою встречать, куда ещё). Сергей с Андреем поджидали приёмку, радовались своей работе - прямолинейности линий, стройному ряду арматуры, которая торчала из канавы стройной рощицей. Долгая заборная жизнь была гарантирована.
   Нет ничего приятнее для рабочего, чем проделанная к сроку работа, доброе слово за честный труд.
   -Я верил в вас, - похвалил ребят подошедший прораб лаконичным мастерским штампом. - Не подвели. Миксер придёт к десяти. Зальём Димкину опалубку и сразу к Вам. Димке точный объём нужен, вам можно перелить или не долить - разницы нет. Дольём потом, когда забор поднимать будем. Пойдём, Андрей, (потянул цыгана за плечо). А пока надо пути подъезда расчистить. Вот здесь (ткнул пальцем по месту). Миксер к вашей траншее не проедет.
   Андрей с Сергеем, не споря, начали перекладывать доски, брошенные чужими бригадами как попало, бесформенной горой. Всякая работа будет оплачена, и лучше заработать лишнюю копейку в дырявый карман, чем прохлаждаться во время работы без толку.

   -Не уходите далеко, - предупредил Андрей ребят. - Придёт миксер, а я буду вас по всему побережью высвистывать.
   Сергей кивнул согласно и направился к своей излюбленной скамеечке на танцплощадке. Ему надо было справится с некоторым волнением, предшествующим незнакомой работе: с готовым раствором ему работать ещё не приходилось.
   Сергей заливал фундаменты вручную, работа не из лёгких: лопатить замес, растаскивать бетон на носилках, утрамбовывать в углах и заломах опалубки. Человеку неподготовленному такая работа не по плечу. На той работе возможно было передохнуть, с замесом за пять минут ничего не случиться. В работе с машиной не перекуришь: пока бетономешалка не освободится от раствора, ни о каком отдыхе думать не приходится. Успевай только растягивать тягучую жижу, забивай ею пустоты.
   Справится ли он? Сомнения одолевали Сергея. Возраст уже не тот.

   А вокруг кипела праздная жизнь: сновали прогулочные катера по озеру, отдыхающие гуляли по берегу, завтракали в столовых и шашлычных, справлялись у озёрных капитанов о достоинствах тех или иных водных экскурсий.
   Сергей стал приглядываться к людям, и его волнение по поводу предстоящих работ отступило: "Чем я хуже их? Не боги горшки обжигают. Чего-чего, а орудовать лопатой мне на роду написано. Справлюсь, чего уж там".
   Волнение отступило и заменилось на застоявшуюся озлобленность на неустроенную Серёгину жизнь. Действительно - чем он хуже их? Как так случилось, что его записали в неудачники и отстранили от дел!
   Когда-то и он колесил по свету в поиске интересных мест и впечатлений. С детства все летние каникулы проводил в пионерских лагерях, позже - отпуска в профилакториях и турпоездках по бескрайнему Советскому Союзу. Теперь он был лишён активного отдыха. За что? За какие  такие прегрешения?
   Местные туристы ни чем не выделялись из общей людской массы. На этом берегу не было ещё фешенебельных отелей и дворцов сродни тому, на южном берегу, которого осветил последний солнечный луч. И турист здесь был простой, без особых претензий к роскоши. Люди одевались в спортивные одежды, удобные и доступные каждому. Главное для них было не показать себя во всей красе, а насладиться красотами знаменитого озера.
   Ни один из знакомых Сергея не может позволить себе сегодня организованного отдыха в отпуск. Да и отпуска бывают не у каждого. Отдыхают в большинстве своём в деревнях, у родственников. Помогают по хозяйству. Один день работы на современного барчука равен дню безбедной жизни. Сэкономить копеечку на что-либо никак не удастся, на заслуженный ежегодный отпуск - тем паче. Отдых на Алтае сегодня обходится дороже иных средиземноморских круизов.

   Взгляд Сергея задержался на человеке, спешащем к озеру - точная копия Александра Розенбаума, кумира почитателей тюремной романтики середины 80-х. "Нет, не он". - решил Сергей приглядевшись. Кумиры несут за собой шлейф известности, от двойника так и веяло несовершенством, заносчивостью. На него обращали внимание, он чувствовал это и шёл вальяжно, на показ.
   "Несостоявшаяся личность, - определил достоинства двойника Сергей. - Мешает ему это сходство стать самим собой".
   Псевдорозенбаум, провожаемый удивлёнными взглядами зевак, прошёл вдоль берега к шикарной машине. Ему навстречу из автомобиля вылезли женщины: пожилая и юная, лет шестнадцати. Ничего особенного в женщинах не наблюдалось, рядовые гражданки, скромно одетые, без излишнего макияжа и кричащих причёсок. Простые русские женщины, не испачкавшие себя новомодными изменениями внешности.
   "Был человек когда-то инженером, - гадал Сергей о судьбе двойника. - Семьёй обзавёлся, пользу людям приносил, техпроцессы разрабатывал. Простой инженер! Опорочили, обделили, лишили возможностей к существованию. Внешность помогла. Кем он стал? Артистом бесталанным или лицом фирмы какой? И то, и то - дело доходное, востребованное сегодня, хотя и бесполезное. Раздобрел на чужой славе, обленился, обрюзг.
   Удалась жизнь двойника. Семья довольна своим отцом-кормильцем. Его же место знающего инженера занял другой, бездарный тупила со связями. Инженер инженеру рознь. У одного зарплата мизерная, едва на жизнь хватает. Другой же, проныра, на эту зарплату себе десятикратную премию по блату выписывает. Вот поэтому и ездим мы на иностранных машинах - перевернулось всё в нашем корявом обществе, и места увлечённых людей занимают теперь рвачи от прибыли, бездари на родственных связях".

   А к берегу тем временем спешил очередной герой Серёгиных фантазий - парень привлекательной внешности с семьёй. Заразительная жизнерадостность парня привлекала к нему людей, и все загорались его весёлостью. Вокруг него расцветало всё, серьёзные капитаны расплывались в улыбках, приглушённые разговоры их наполнялись радостными нотками и становились слышны окружающим.
   Сергей и раньше приметил парня, знал его катер. Юношу невозможно было не заметить, хотя другие владельцы маломерных судов пока сливались в одно лицо для Сергея. Раньше Сергей давал юноше лет восемнадцать, припомнив героя своих юношеских мечтаний, шестнадцатилетнего капитана. Сегодня, увидев семью парня и его малолетнюю дочь, провидец чужих судеб повысил возраст капитана до четверти века, не больше.
   Любимец озера, как определил парня Сергей, прошёл к своему катеру за руку с дочерью. Капитан достал из трюма щётки, вёдра, ветошь и подал малышке руку, приглашая ту к приборке катера для ожидаемых гостей. После таких старательных мойщиков от туристов на катере отбоя не будет, тут и гадать не стоило.
   Отец с восторженной девочкой драили иллюминаторы, а их очаровательная мамаша поджидала у причала в окружении разговорившихся суровых капитанов - добавляла очков и без того высокому капитанскому рейтингу своего суженого, поражала мужчин ангельским голоском и наивными женскими ответами.
   "Такого из жизни не выкинуть, - отметил Сергей достоинства молодого капитана. - Парень берёт от жизни всё, отламывает большими кусками предлагаемые лакомства: признание, любовь, будущее. Активный - эти нужны и важны, и никакая мразь не способна сковырнуть его с достойного поприща. Не дозволят друзья, которые никогда не поступятся истинными идеалами в человеке - красотой, гармонией, целеустремлённостью, не растрачиваемой любовью к людям".
   Когда-то и Сергей слыл таким же любимцем средь своих: умелец "золотые руки", востребованный, общительный, с ярким юмором в разговорах, ему бы только расти всю жизнь, как казалось. Оказалось... Даже в чужом краю, поступясь с состоявшимся профессионализмом, мигрант в родную страну начал свой активный взлёт с доказательств своих неординарных способностей. Ему поверили, приняли. Будущее обязалось состояться, пока не столкнуло его с бездарным руководителем, которых развелось в наше время - хоть пруд ими пруди. Доказывать свою причастность к жизни после этого циничного барина больше не хотелось. В обществе, которое легко разбрасывается людьми, полно отверженных, связь между людьми рушится за недостаточностью ответственности за человека. Да и общество то с натяжкой можно называть государством. Кому оно нужно, такое государство, что работает на призрачные экономические ценности, и никак не на единение граждан, процветание Человека Настоящего.
   -Отходим! - подозвал молодой капитан жену. Молодая мама вспорхнула по трапу на борт, и катерок отчалил в неизвестность, оставляя в кильватере волну счастья.

   Сергей вспомнил вдруг про брошенную дедовскую сеть и прошёл к рыбацкой кладовой, поинтересовался её сохранностью. Сеть так и лежала нетронутой на территории будущего забора, прикрывала собой кучу камней, которые вскоре придётся убирать вручную, прежде чем начинать копать траншею.
   В порыве чувств к дедовской старости Сергей подобрал сеть и вывесил её на гвоздик, торчащий в стене сарайчика.
   -Зря стараешься, - услышал он за спиной. - Я её уже вывешивал. Сеть порвана. Дед Захар её специально выбросил.
   Сергей обернулся на голос. Обращался к нему местный бомж. Эту личность ребята приметили первым, как только приехали на Телецкое. Это он встречал вновь прибывшую бригаду нечленораздельной речью с явно выраженными оттенками опьянения:
   -О! Ещё одни заявились! Надолго ли? Пустой бутылкой вам в дорожку!
   "Не такой как все", - так ребята определили в сумасшедшего гостеприимного хозяина озера.
   Сегодня бомж был трезв. Сергей решил познакомиться с ним. Ведь с кем-то надо начинать знакомства, а с ровней это сделать легче всего.
   -Здорово! Сергей, - протянул руку, представляясь.
   Бомж глянул на пустую руку недоумённо и проигнорировал приветствие: "Закурить есть"?
   -Не курю.
   -Присядем? - указал на брёвнышко. Сергей кивнул согласно. Бомж вытащил измятую сигаретку, прикурил.
   -Работать просят, я не хочу. Сторожу вот - махнул рукой на катера.
   "Чего он здесь насторожит? - подумал Сергей о мужике с недоверием. - Проспит всю ночь и деньгу запросит".
   -Сам-то местный? - поинтересовался.
   -Уезжать надо отсюдова, - уклончиво откликнулся мужик. - В зиму здесь холодно, погреться негде.
   -Местный, я спрашиваю? - настоял на своём Сергей. - С Горного, или же бийский?
   -Работай, не работай - толку нет, - продолжил гундеть бомжик о чём-то своём.
   -Как оказался-то здесь? С вахты какой задержался? Кинули на деньги?
   -Нет, работой не прожить. Водку пить надо, тогда всё на места встанет. С водкой, оно надёжней.
   Сергей понял, что мужик не слушает его. Разговор вёлся на разных языках.
   -Была бы водка, оно бы к лучшему всё стало. Есть выпить?
   -Мы не держим. Сухой закон.
  -Если надо будет, подойдёте. Здесь водка дешёвая, хорошая. Местная водка. Я здесь все точки знаю. Изучил.
   -Ладно, пойду я, - встал Сергей, поняв, что разговор не складывается. - Миксер должен подойти, ребята искать будут.
   Мужик оглянулся на Сергея удивлённо, будто впервые увидел: "Ну, иди", - пожал плечами.
   "А ведь я от него в одном шаге", - заметил Сергей с горечью.

   Тем, кто жаждет научиться замешивать цементные растворы (таковых мне на веку не встречалось), рекомендуют начать обучение с поедания мороженного. Это ещё выбрать надо, что приятней - смаковать вкусы всеми любимого лакомства или же черпать его ложечкой, размешивать, вымерять приемлемые дозы. Кто страдает ангинами, и морожено для них противопоказано, вполне может заменить его сметаной - вязкость та же.
   Миксер бухнул цементный раствор на дно канавы, и для рабочих всё кончилось, только разогрелись лопатами, в раж не успели войти. Три куба, оставшиеся от бригады Димы - чайная ложечка на дне стаканчика с мороженым. Обидно. "Работу давай"!
   Саша запоздал с инспектированием важных работ, подошёл, когда шофёр миксера промывал лоток для подачи бетона.
   -Нормально растянули! - удовлетворённо заявил прораб. - А говорили, что бетон не заливали никогда, без меня не справитесь.
   -Кто говорил? - обиделся Андрей. - Да я столько этих фундаментов залил! В кубах не сосчитать.
   -Да ладно, это я так, - хмыкнул Саша. - Второй миксер к часу подойдёт. Обедайте пока, отдыхайте. Та работа поважнее будет. Эта так - проверка. Пять кубов - это вам не три на дно.

   -Так что, по "ролтану"? - предложил Сергей. Ему, проголодавшемуся, и нелюбимый "ролтон" пришёлся бы по вкусу.
   -К Казанаку пойдём, - возразил Андрей.
   -В столовую? - удивился Сергей. - А деньги откуда?
   -От хлебной тыщи остались. Мы заслужили сегодня цивильную пищу. Отобедаем как люди. Ты только не сильно там шикуй, Серёжа. На настоящий обед мы ещё не заработали.
   Сергей долго изучал меню, прежде чем заказать что-то. Не хотелось наесть больше, чем цыгане. Выбрал рис, помятуя китайских рабочих, которые живут на этом чудесном злаке и работают неплохо. Хотелось супчика, первого Сергей не потреблял с Бийска ещё. Пришлось отказаться в целях экономии, на пустом супчике много не наработаешь.
   -Подливом будем поливать? - предложил Тезек, сын Казанака.
   -А давай! - не сдержался Сергей.
   За серьёзными алтайскими лицами-масками Сергею трудно было распознать их индивидуальные нравы. Тезек представлялся ему таким же строгим и суровым, как и его отец. Лишнего слова этим не скажи.
   -Чай, кофе, компот, - предложил Тезек. - Есть чай на травах.
   -А от чего травяной сбор? - попросил уточнить Сергей. - Желудочный, или ещё какой?
   -Бабушка траву собирает, - улыбнулся Тезек и широкое лицо его расплылось до лунных размеров. - Бабушка Айлу. Вывеску над кафе видел? Приятного аппетита, - закончил обслуживание обязательной фразой.
   Сергей мельком взглянул на подносы цыган: не увлёкся ли выбором? Удовлетворился своим скромным обедом и взялся за ложку. Рис оказался вполне съедобным благодаря подливке с оригинальным вкусом. Приправы сыграли роль, насытили пустой рис своим букетом. Сергей нашёл некое сходство с киргизкой кухней, к которой привык с детства.
   Маленькой одноразовой ложечкой, не спеша, гурман поглощал свой скудный обед, пытаясь насладиться редкостным для него питанием. Последняя рисинка и "приятное аппетита" от Тезека разбудили, наконец, чувство сытости. Так изыскано Сергей не питался четверть века: уважительное обхождение, интерьер, открытая веранда на свежем высокогорном воздухе. Одноразовая посуда не в счёт, такие мелочи можно и не заметить, платя за сервис столь недорого.
   Сергею припомнился рассказ жены, как они с подружкой ездили в Москву к её родственникам, известным артистам. На завтрак там подавали по одной оливке на блюдечке с царским гербом. Девушки сбегали с гостеприимной семьи от этикетов и навёрстывали свой привычный рацион в столовых.
   "Один раз можно пообедать и так", - принял Сергей гостеприимство "Айлу" и двумя пальцами поднял стаканчик с травяным настоем. Втянул в себя запах, зажмурился, пытаясь представить вольность высокогорных лугов. Луга увиделись - киргизские. Травы - они везде травы, пахнут одинаково, волнительно. Просто на алтайском высокогорье, где тайга уже отступила перед строгостью скал, ему побывать не удалось. Пил маленькими глотками, наслаждаясь. Понял всё, что вложила в напиток бабушка Айлу. "Так жить можно", - согласился.
   -Ну что, встаём? - прервал Андрей мечты Сергея. - Миксер уже должен подойти, а мы здесь прохлаждаемся.
   -Спасибо, Тезек, - не удержались поблагодарить все разом.
   -Пожалуйста. Приходите ещё. Станете постоянными клиентами, я вам скидки сделаю.

   Это была работа для настоящих мужчин. Растянуть пять кубов бетона на сто метров - не варежку связать. Сергей приловчился орудовать лопатой, как веслом, кою тактику скоро переняли цыгане.
   -Возьмут меня на озеро в спасатели? - попытался пошутить Сергей.
   -Ты сначала свою работу выполни, а потом уж на чужую заглядывайся, - ответил шутнику строгий Саша.
   Саша "заболел" раствором, как это заметил Сергей. Он не пропускал ни одной заливки, бегал за всеми прибывающими миксерами, и орудовал лопатой вместе со всеми бригадами, не смотря на свою командирскую должность. Конечно, рвение это можно было приписать ответственности прораба, но ведь глаза у него горели!
   Мышцы Сергея заскрипели натужено: "Хорошо-о! Сейчас смажем. Стало быть, живём, раз работа ещё поддаётся"!
   Прораб бегал по кромке траншеи:
   -Растягивай! Растягивай быстрей! Через борта сейчас польётся. За арматуры лопатами не цепляйте. Не дай Бог собьёте поперечины! Всё сначала делать будете! Вручную бетон месить, брак свой долбить ломами заставлю! Бесплатно!
   В глазах у Сергея помутнело. Надо бы присесть на минуту, да нельзя. заглянул внутрь себя в поиске резервов. Резервов не было. "И так сойдёт"! - озлобился на свою слабость и продолжил махать лопатой, не так упорно, правда, бережливо.
   "Эти диеты! - злился Сергей. - Они для офисных прощелыг прописаны. На работе без мяса не выжить. Вегетарианец-спортсмен! Сказки не рассказывай! Ты попробуй всю смену мешки с цементом потаскай, травку жуя! Хороший работник накормлен должен быть хорошо, тогда он работник. Голодный - сачок потенциальный, тут и гадать не надо. Нет, если человек с детства на мясе вырос, организм его на капусте работать никак не заставить"!
   Миксер слил уже все пять кубов, шофёр промывал своего кормильца, а ребята всё тащили раствор к концу траншеи, выглаживали поверхность заливки. "Когда же она кончится уже, эта работа"!
   -Всё! Всё! - остановил наконец всех Саша - Край до конца не забивайте! Тут, на повороте связку надо делать. Потом зальём.
   Сергей облокотился на лопату, задышал тяжело.
   -Что, старик, спёкся? - положил ему руку на плечо Саша. - Поздно тебе уже по вахтам разъезжать. В утиль пора.
   -А не помочь до своих добраться? - взъярился Сергей неумелой шутке. - Лопатой вот! Враз помогу. Работа у нас кончилась. Гуляй к своим.
   -Да ладно, старик! Осерчал он. Это как - работа кончилась? Время только три часа, а он уже  домой собрался. Пойдём, посмотрим, что делать надо. Все пойдём! - махнул Саша рукой цыганам.

   -Границы Пашкиной столовой ещё не согласованы, - прояснил ситуацию Саша. - Здесь земля золотая. За квадратный метр уроют легко, и не найдёт никто. Клочок земли этой дороже жизни. Да решится сегодня всё сегодня, обещаю. Саша, хозяин, здесь. Он все любые вопросы враз решает.
   Траншея вот так пройдёт (прочертил лопатой). Андрей знает. Вам надо будет очистить здесь всё, чтобы завтра ничто вам не мешало работать. Землю вот здесь отбросайте. Доски - на нашу территорию. Вот эту кучу камней можно к берегу спустить. Камни столовские натаскали, пусть и спотыкаются о них, раз понадобились зачем-то. Всё понятно? Так работайте! А я пошёл.

                Главап VIII. Олег.

    Территорию под южную подпорную стенку очистили скоро, меньше чем за полчаса. Оставалось только откинуть гору камней, коих навалено было с лихвой. Времени на это оставалось предостаточно, так что задание прораба будет выполнено непременно. Ребята сели кружком, закурили, разговорились.
   -Как там твоя алтаечка поживает? - поинтересовался Сергей у Андрейки. - Ладится у вас?
   -Ни черта не ладится! - казалось, Андрейка не особо расстроен любовному разладу, отнёсся к нему с юмором. - Она сегодня на работу не вышла. Я - названивать: не заболела ли? А на звонок мужик какой-то отвечает. Голос старческий, дед её по всему. "Ещё раз увижу вас вместе (говорит), погоню тебя с озера, как бычка на бойню. Мы здесь таких как ты не держим (говорит)".
   -Да ты не расстраивайся особо, Андрейка, - попытался Сергей успокоить неудавшегося повесу. - Посмотри на всё это со стороны: цыган с алтайкой - пара не совместимая. Я о таком и не слыхивал. Это как тебе подсуетиться придётся, чтобы срослось у вас всё! А оно тебе надо? Сколько девушек кругом! Обязательно алтайку тебе подавай?
   -Да я и не беспокоюсь, - оправдался Андрейка. - Обидно просто. Я к ней со всей душой, ни единой плохой мысли под рубахой, а меня за шкурятник, да за борт, словно кота какого шелудивого! Она за себя сама ответить может, взрослая уже. А дед здесь при чём? Ни с какого бока он в наши отношения не влазит. Несправедливо всё это!
   -Да ладно, Андрейка! - ухмыльнулся Сергей. - Справедливости захотел в любви! Откуда она там? Справедливость в другом месте ищут. А у вас не так же? Девок своих от чужаков тоже огораживаете?
   -Да так же, - согласился Андрей. - Так всё..., - отгородился сигаретным дымом, замолчал, задумался.

   За разговорами Сергей не заметил, как к своей кладовой подошёл дед Захар. Рыбак скинул на землю улов на кукане, сдёрнул с двери сеть, которую Сергей предупредительно вывесил на дверь. Дед развернул закидушку, ворча в бороду что-то неразборчивое, увидел старые разрывы и отбросил в сердцах отработавшую свой век сеть на камни.
   Повторяющиеся манипуляции с повреждённой сетью становились ритуалом: люди от большого уважения к старости подбирали брошенную сеть, дед ворчал на непонятливых помощников. Все были удовлетворены: люди отдавали свой долг старости, деду было чем попрекнуть неучёных благодетелей. Оставалась у деда вера в себя, не всю он её растерял по глубокой старости. Было у него, чему людей поучить, значит, надо жить.
   "Не умеем мы добрые дела делать, - подумал Сергей. - Разучились. Расточаем жалость куда придётся, и не доходит она до цели, распыляется, не работает. Легкомысленное добро легко оборачивается злом. Пользуются нашей жалостью прохиндеи всякие, а люди, нуждающиеся в помощи, завсегда остаются без оной".
   -Пойдём, Андрейка, чайник поставим, - предложил брату Андрей. - Этот постный обед за два часа растворился, будто и не было его. Успеем камни перебросать, никуда они от нас не сбегут.

   Сергей остался один и от безделья начал перекладывать камни - чего ждать? С краю кучи открылась доска, прикрывающая яму с мусором. Пахнуло кислой гнилью. Сюда сбрасывали отходы со столовой, а после прикрыли, как могли, чтобы не вывозить. Само перегниёт. Будущая траншея по яме не проходила, и Сергей решил удовлетворённо: "Откроем и землёй забросаем. Нам так даже удобней будет".
   Разработавшегося Сергея остановил голос кухарки от столовой:
   -Прекращайте там свою деятельность! Что вы там на нашей территории возитесь? Сейчас хозяин подъедет, звонил. Туалет наш разворотили! Нас спрашивали? Куда теперь нам ходить?
   Туалет от столовой стоял далеко на территории Саши. Его снёс экскаватор в первый день работы бригады Андрея. Сергей не стал спорить с кухаркой, наученный горьким опытом скандала с Казанаком. Прекратил работы и молча пошёл за Андреем.
   Домик оказался закрыт, и Сергей поднялся от озера к торговым лоткам, у которых надеялся встретить цыган. Вместо братьев навстречу ему вышел... - Олег!
   -Я вам пушку тепловую привёз, - сходу заявил прогульщик, не поздоровавшись даже, - а вы меня закрытыми дверьми встречаете.
   Сергей молча проводил Олега к домику и достал ключ из тайника: как гулёна к нему, без приветствий, так и Сергей в ответку - без излишних раскланиваний.
   Пока Олег заносил вещи, подошли цыгане. Чайник уже закипал.
   -Ну что, по "ролтону"? - предложил Андрей. - Только хлеба нет. Деньги кончились. Пробовали в долг договориться, не получилось.
   -Сейчас Павел подъедет, - сообщил Сергей. - Кухарка сказала. Сам звонил.
   -Точно? - отозвался Андрей на долгожданную новость. - Так пойдём все разом! Сами разберёмся. Поесть успеем.
   -Разберёмся! - поддакнул Олег. - Только Сашке всё равно сообщить надо бы.
   -Сообщим! Пошли! - решительно.

   -У меня жена родила, вот я и застрял в Бийске, - оправдывался Олег, когда бригада расселась на камнях сзади столовой. - Пока её в роддом отвозил, пока встречал...
   Сергей почему-то не поверил в россказни Олега, поэтому не стал его поздравлять с пополнением. Впервые в жизни Сергей промолчал по этому поводу, не принял радости на появление новой жизни как принято. Промолчали и цыгане, выслушали отговорки Олега, как должное.
   Павел подъехал скоро. Видавшая виды иномарка лихо притормозила по грунтовке и из неё вылез двухметровый красавец, одетый с иголочки - хоть сейчас на подиум. Спортивная фигура, ничего лишнего, выверенные движения подтверждались чёткой работой накаченных мышц - каждая на своём месте.
   -Что это за земляные черви налезли на мою землю? - рявкнул Павел. - Где Сашка?
   Цыгане вскочили, облокотившись на тяжёлые лопаты с налипшим бетоном. Олег облокотился о дедов сарайчик. Сергей сидел на камне, заняв позицию наблюдателя. Андрей не успел ответить на грубость атлета, к склочному месту уже спускался прораб, и Павел обратил всю свою ярость на него:
   -Что за возню ты устроил на моей территории? Где хозяин?
   -Саша на объекте, - как можно спокойней ответил прораб Саша. - Трубку не берёт. Он слышит, я ему постоянно перезваниваю. Наверное, подойдёт сейчас.
   -Наверное! - не унимался Павел. - Сейчас отправлю за ним, пинком! Ты распорядился на моей территории гадить?
   -Землемеры определяли границы, - сдержано отвечал Саша на грубости Павла. - Твоя столовая на пять метров вышла на нашу территорию. Вот колышек. Не я его устанавливал - геодезисты. Саша пошёл на уступки, распорядился сместить забор, чтобы тебя не трогать.
   -Я тебе сейчас этот колышек между ног воткну, останешься тут навечно стоять треногой мерной!
   Павел рассыпался красноречием, готовился к стычке заранее. Саша молчал, ежеминутно нажимая на "вызов" и не отнимая мобильник от уха. А что он мог ответить, если для Павла сама кадастровая служба была не указ?
   Сергей оглянулся на ребят. Цыгане стояли с лопатами, набычившись. Олег тоже не двигался, страха в нём не отмечалось. "Этот бы встрял, если что", - отметил Сергей. Саша менялся в лице - то серый в пепел, то краснел в огонь; помалкивал в трубку.
   "Цыгане долго не стерпят, - оценил ситуацию Сергей. - Народ горячий. Им плевать на тех, кто выше ростом. Против пацанов, выросших в уличных драках не выстоит ни один боец, когда они при оружии, когда пучком. Будь ты хоть Брюс-каратист, хоть брус-бревном - замесят, уроют. Да и мне в стороне не остаться, не прощу себя потом. Выверенный прямой любого с ног сшибёт, проверено.
   Хотя... Павел - фрукт ещё тот, военная выправка в нём налицо. Игнорирует нас наигранно, сам же ближе десяти метров не подходит. Стратег. А Санёк зря вперёд нас выставился. Павел, если что, его первым умнёт. Легко. Сшибёт и уйдёт. Мы за Санька не встрянем. К чему он нам? Работой обеспечивать? Так мы и сами, без него работу потянем. А с зарплатой он никак не связан. И аванса с него не вытянуть на хлеб-сигареты. Сам говорил: "Мне по фигу, что вы с голоду здесь пухнете. За вас Шариф отвечает".
   А на озере сгущались тучи. Озеро не любит накала страстей, если страсти те не по его указке разгораются, не для продолжения рода. Озеро прикрывает безрассудства на своих берегах тучами и туманами. Это Сергей ещё при ссоре с Казанаком отметил. Тогда тоже моросил дождь.
   Ситуацию разрядил хозяин стройки. Саша спускался с земляного вала, вдавливая свежевырытую землю далеко не слабым весом. Уверенно подошёл к взбесившемуся самцу, взглянул в него прямо снизу вверх и спокойно так высказал: "Я не буду разговаривать с тобой в таком тоне"!
   Спорщики за территорию отвернулись к озеру, и их приглушённая беседа до ребят больше не доносилась.
   -Пойдём отсюда, - скомандовал Саша прораб. - работы на сегодня больше не будет. Дождь.
   Бригада шла к домику уже под проливным дождём. Никто не спешил. Мокли.
   Сергей обернулся к стоящим на берегу здоровенным самцам, новым хозяевам жизни. Дождь будто обходил сцепившихся словом противников, которые выставились лосями на берегу и не мокли совсем. "Эти всегда сухими из воды выйдут, - заметил Сергей. - Правильно подмечено".

   Бригада заскочила в сухое помещение, и тут их прорвало.
   -И чего вы колом встали? - упрекнул цыган Олег. - Он их матом кроет, а они встали - пальцы в носу. Ладно я, приехал только, ещё в ситуацию не въехал. А вы-то? Качка показушного забздели? Наши такого не спускают. В лоб сразу!
   -Цыган нож просто так из кармана не вытащит, - оправдался Андрейка. - Достал - коли. А мне из-за этого ухаря сидеть охота, думаешь? Он на Санька наехал. Я здесь при чём?
   -А при том, что ты - червь земляной, - пристыдил Андрейку Олег. - Не зря он тебя так назвал.
   -Зря ты кипятишься - успокоил Олега Андрей старший. - Что же ты первым камень не бросил, раз умный такой? Под рукой у тебя камень был. Да хоть земли бы горсть - в пасть гнилую!
   Перечить Андрею Олег не посмел. Промолчал.
   -Всё верно мы сделали, - продолжил разбор полётов Андрей. - Не струхнул никто, не сбежали. Большего от нас не требуется. Собачиться с местными глупо. Враз попрут отсюда! Пинками. Без работы останемся.
   -Да я бы и сам свинтил с этого обиралова, - признался Олег. - Ничего не потерял бы, выиграл бы даже.
   -Так что заявился? В Бийске был уже, - подковырнул Олега Андрейка.
   -Да и сам не знаю. Ехал и думал: и чего это меня в эту обманку понесло? О вас думал, мёрзните здесь. А я пушку везу. У меня в Бийске заказов - до Нового Года не переделать. И все денежные, надёжные. Зачем поехал, на кидалово заведомое? У меня жена на сносях.
   "Вот даёт! Пустомеля, - подумал Сергей об Олеге. - Только сообщал, что из роддома её забирал, и вот вам пожалуйста - на сносях! Верно я сделал, что не поздравил его тогда с пополнением в семействе".
   О подозрениях своих по поводу балабола Олега Сергей сообщать не стал. Цыгане - народ мудрый, людей насквозь видят. Сами разберутся с Олегом, кто он есть. Презрение к этому шалопаю в воздухе витало, ни к чему разгонять эту неприязнь - воздух портить зазря.
   Бригаду не выбирают, её комплектуют сверху. В лучшем случае новички приходят в состоявшуюся бригаду по желанию. Люди попадаются разные, приходится притираться. В большинстве случаев бригады сплачиваются, работа помогает в сближении любых людей. Сергей смог припомнить лишь единичный случай за свой многолетний стаж, когда из бригады новичка изжили. Уж больно сильно он зарвался тогда со своей неуёмной кичливостью, а толку от него никакого не было, приходилось обрабатывать.
   -Сашка разберётся, - заверил ребят Андрей. - Павел - он кто? Столовой развалюшкой кое-как себе на прокорм зарабатывает. У Сашки - деньги, связи. Тут у каждого свой покровитель. Рука руку моет. Только у Павла сошка мелкая, у Саши - повыше. Какой замок себе хозяин городит, не первый, по всему, и какая халупка у Павла. Не сравнить.
   Все были на стороне Саши в грязном споре, только Сергей осуждал обоих. Не следовало было кроить берега Золотого Озера, отдавать места заветные случайным частникам. Загрязняют они чистые края - если не нечистотами своими, так помыслами гнусными. И законы все прописаны против застроек береговых, а появляется частник злосчастный на берегах светлых каким-то невероятным образом, ужом вывёртывается на земли прибыльные. Закрылись уже места эти целительные от человека простого, огородили их бумажными купюрами - не пройти работяге сюда, не подлечиться. Что после будет с живительным озером? Рай для избранный? Вряд ли! Рай на мерзостях не строиться.

   -Так что, по "ролтону"? - фраза, выданная Сергеем, прилепилась Андрею.
   Фасованная еда приелась ребятам, и высказанная банальщина хоть как-то скрашивала отвратные обеды. "Ролтон" был по вкусу только Олегу:
   -Отнюдь, - выдал тот глубокомысленно.
   -Так тебе и без кипяточка можно? - приколол Олега Андрейка. - Так похрустишь, в сухомятку. Озёрной водицей запьёшь? Целебная, от запоров помогает. Сбегать на берег?
   -Можно и с кипяточком, - не принял Олег иронии Андрейки. - С приправами оно больше влезает.
   -Ешь, Олег, - пригладил Андрей сарказм брата. - "Ролтона" для тебя не жалко, и чайник кипит давно. Только вот хлеба нет.
   -А что так? - расстроился Олег. - Сходить некому?
   -Деньги кончились, - констатировал Андрей.
   -Так что, Шариф не переслал до сей поры? - не унимался Олег.
    -Финансированием Сардар занимается. Каждый день от кассы уже звонит, пересылает, а денег так и нет.
   -Заваришь мне "ролтона"? - обратился Олег к Андрейке. - Я сейчас, скоро. Заваришь? Три!
    Олег выскочил в дождь и уже через пять минут вбежал обратно, выложил на стол буханку и пачку сигарет на общак. "Живём"! - цыгане не могут без дыма, смолят сигареты даже между двумя глотками чая.
   Чувствуя расположение цыган за проявленную щедрость, Олег осмелел и полез с наставлениями к Андрею:
   -А что не надавишь на азеров? Они народ прижимистый, просто так с деньгой не расстанутся. Это только с виду они добрые, положенное с них вытянуть большого труда стоит.
   -Я им звоню по десять раз на дню, и без толку всё.
   -Да хоть по двадцать! Без перерыва звони, пока деньги не вышлют. Пусть у них других проблем не остаётся, кроме наших.
   -Так сам и позвони!
   -Вот и позвоню! - заносчиво заявил Олег. - Учитесь, как дела надо делать (включил громкую связь).

   -Я тебе три тысячи выплатил, - выговаривал по телефону Шариф Олегу. Все слышали этот телефонный разговор. - Тысячу ты получил от Сардара. Где деньги? Почему они до бригады не дошли? Почему мне названивают каждый час, деньги требуют? Куда деньги дел? Получил - отвечай!
  -Я эти деньги на дорогу одалживал, - оправдывался перед ребятами Олег. - Восемьсот рублей в один конец, не считая дорожных расходов. Сами посчитайте. Тысячу от Сардара я вытащил за работу на бульваре. У меня жена на сохранении, деньги утекают как вода из крана.
   -То у тебя жена родила, теперь она на сохранении, - уличил Олега Андрей. - Ты обдумай вначале свои сказки, а потом уже ври.
   -Сыном клянусь, одалживал я! - божился Олег - Никакие они не общественные - мои! Приеду в Бийск, всё Сардару выскажу, какой он хапуга. И долг отдам. На бульваре отработаю. Всё верну. А свои деньги вы сами из них выбивайте, я вам здесь больше не помощник. Уеду я. Здесь ничего не заработать.
   -Вот и езжай! Без тебя справляемся, - никто Олега не удерживал, смотрели на него с презрением. Олег не выдержал взглядов, вытянул деньги из кармана:
   -Вот пятьсот. Больше не могу. У меня только на дорогу осталось. Вот, смотрите, я от вас ничего не утаиваю.

   Олег быстро справился со своим унижением. Уже после ужина он подсчитывал возможные доходы бригады и предоставил свои расчёты Андрею:
   -Вот, смотри. За месяц мы заработаем максимум десять тысяч при самом лучшем раскладе. Я не первый раз заливаю ленточные опалубки. Посмотри, проверь, в чём я не прав. А если с этой суммы вычесть обеды, если они нам дорогу припишут. Ты же не собираешься целый месяц без бани здесь куковать? Считай! Думай. Стоит ли вся эта авантюра того, чтобы карманы азерам набивать?
   Ребята считали, спорили. Соглашались в одном - работа их оплачивается по нищенским расценкам. Львиная доля их заработка уйдёт работодателю. Вахтовиков просто глухо подставили.
   Сергей тоже скоро подсчитал, что наработал. Получалось на троих (если на троих) по двести рублей на день: даже за "ролтон" не хватит оплатить.
   -А как же побочные работы? - спросил Сергей у Андрея. - Говорили, что всякая дополнительная работа будет оплачена. В меньших размерах, но всё же это деньги, наш заработок. Ты же всё записываешь?
   Андрей отмахнулся - считать такую мелочь! Это потом уже, наедине, он рассказал Сергею, что Саша назвал все его записи в тетрадке о проделанной работе филькиной грамотой. "У вас договор по кубам. Остальные работы не обсуждаются. Кому как повезёт".

   Нельзя людям долго находиться в унынии. В самых сложных ситуациях мы ищем отдушины, самые крохи чего-либо хорошего. Пытаемся осмеять каверзы, в которые влезли по глупости, шутим, стараемся разбудить в себе хоть немного веселья.
   Вахтовики раздобрели насытившись. Андрейка включил цыганские песни. Андрей весело разговаривал по телефону, включил громкую связь:
   -Как вы там? - звучал с телефонных динамиков приятный баритон.
   -Отлично! Пушку нам привезли наконец. Сидим, как в Сочи на пляже, - Андрей развернул телефонную камеру на пушку.
   -А кто там поёт у вас?
   -Андрейка развлекает.
   -Ну да! Этот развлечёт! У Андрейки голос, я знаю, слышали. До сих пор в ушах лягушки поют после его детского визга: "Брата дай! Брата дай"! Где он там? Андрейка! Улыбнись!
   -Смотри как живём. В хоромах. Всё есть. Из окна озеро можно увидеть, если по пояс с него вылезти.
   -М-да! У вас там Рио де Жанейро.
   -Приезжай!
   -Хотелось бы, да не отпустят. Мне легче в дурдом попасть, нежели к вам. Долго вам там ещё? Только начали? Наверное большие  тыщи оттуда привезёте? Сколько говорил там кубов? Тысяча? Это если куб на заработок сосчитать... Я таких цифр и не знаю. Это сколько же будет? Подожди... Восемьсот тысяч! Так вы там миллионеры!
   До Нового Года управитесь? Или до весны? Сколько, говорил, вы там кубов залили? восемь? Восемь за неделю, тысячу за..., за недель... Нет не сосчитаю. Года три вас не ждать - это точно! В тюрьме не сидят столько, на сколько вас там заперли.
   -Это кто у тебя там такой шутник? - поинтересовался Сергей.
   -Брат старший. Артур, - с гордостью представил Андрей брата и развернул экран к Андрею для знакомства.

   Олег тоже развеселился до крайности. Выкидывал плоские шутки, полные непристойностей, подкалывал безобидного Андрейку. Привычные ко всему, ребята не обижались на Олеговы глупости. Чего обижаться, если есть повод посмеяться? Да хоть над собой!
   Ближе к отбою Олег забегал от входной двери к спальне:
   -Как выходить в такой дождь? Промокнешь весь, а потом в постель.
   -Ничего сложного, - успокаивали Олега ребята. - Все выходили уже. Не растаяли. Зато нужда отпала мигом, с напором.
   -Заболеть в такую слякоть, как на два пальца сплюнуть, - воротился от дождя Олег. - Да пусть лучше лопнет моя совесть, чем мочевой пузырь! - открыл окно, расстегнул ширинку, достал свой брандспойт обеими руками и помог дождю через окошко.
   Мужики уставились на это постыдное зрелище вылупив глаза от удивления. Никто не находился, чем упрекнуть непутёвого бесстыдника. Наконец прорвало Андрейку:
   -Ты что? Это что? Мы же здесь едим, чай пьём! А ты... Ты что?
   -Ну и что ты заладил, цыганёнок несмышлённый? Что? Что? Другие слова забыл? А я на что тебе ответ держать должен? На то, что ты настоящих мужских причиндалов не видел?
   -Да у нас за такие дела морду бьют! - нашёлся Андрейка.
   -То у вас, -  не расстался Олег со своей весёлостью. - Ребята свои все. Чего стыдиться, что скрывать? Естественно всё.
   -Я сейчас тебе всё естество срежу за такие дела и скажу, что так всё и было, - распылился Андрейка в конец. - Зря ты мужиком представлялся!
   -Так ты, может, схлестануться ещё со мной собрался? Щенок! Со мной? Так давай, вставай! Ответь за свои слова, если мужик. Баба ты, а не цыган! Пустослов!
   -Буду я об тебя руки марать! - держал ответ Андрейка. - Пырну, да и дело с концом. Кто знает, что ты до Телецкого доехал? Скинем в озеро, и нет больше ссыкуна!
   -Язык придержи! - Олег посерел лицом. - За свои слова ответ держать придётся, - хлопнул дверью и скрылся за дождём.
   
   -Я людей в лёгкую режу, - не унимался Андрейка. - Меня дядька учил. Он с ножом на таких бугаёв лез - не в пример этому прыщу.
   Сергей с Андреем не усмиряли Андрейку, выслушивали. Пускай выскажется, сам остынет.
   Олег пришёл спустя полчаса, вымокший весь:
   -Ладно, пацаны. Завтра уеду. Одну ночь перетерпите.
    Сергей начал свёртывать своё одеяло:
   -Тесно тут вчетвером. Пойду за перегородку, плитку включу. Книгу почитаю, пока вы беседуете тут перед сном.
   На сей раз Сергея никто не останавливал. Понимали всё.

                Глава IX. Чем пахнет туман.

 
   Чем пахнет туман? Он ничем не должен пахнуть. Испарения воды чисты, как воздух, которым мы дышим постоянно. Для нас важны примеси - вредоносные и живительные, их мы различаем. К нейтральным запахам люди привыкли, их перестали замечать за ненадобностью. И всё же - чем пахнет туман?

   Сергей сидел на берегу Золотого озера и неотрывно смотрел на две прибойные волны, остальные треволнения на озере были скрыты густым туманом. Раннее утро. Уходить не хотелось.
   Туман нёс запах прогорелого костра, как определил его пристрастный наблюдатель. Сергей любил туманы, и запахи их были ему приятны. В туманах возможно разглядеть детали. Когда видны горизонты, частности стираются, взгляд цепляется за бескрайние дали, и мы оставляем без внимания чудесные мелочи.
   Волны, перешёптываясь, одаривали Сергея теплом. Он и в это сырое утро рискнул, освежился по пояс и теперь согревался под лёгкой курткой, радовался каждой капельке скупого тепла.
   В благодушном настроении, Сергея потянуло на фантазии, и он решил разобраться, о чём говорят волны. Прибой жаловался, как это казалось.
   На озере стояла тишина. Катера, которые в другое время непрестанно сновали по водной глади, в туман выходить не решались. Да и туристам в этом молоке увидеть ничего бы не удалось. Оставшись спокойным от суеты, озеро занялось собой.
    Размеренный шёпот волн был слышен в тумане издалека. Казалось, даже прибой с дальнего берега был явственно различим. Тишь располагала к беседе.

   Сергей вслушивался в жалобные всплески волн, пытался понять их стенания. Озеро представилось ему цельным кристаллом, нерушимым и твёрдым в решениях. Озеро должно быть сильным, на него возложена большая ответственность за поддержание жизни на берегах и в нём самом. Тяжёлая ноша. Даже сама бескрайняя тайга, главный хранитель той жизни, не способна в одиночку справиться со столь высоким долгом. Тайге необходимо озеро в помощниках.
   Озеру приходится быть строгим, постоянно сдерживать накалы страстей своих подопечных: неуёмную жестокость хищников и безумные аппетиты их жертв, как бы те не сожрали чего лишнего, не засорили чистоту пищевой цепочки отбросами от самоявленного придержателя - человека, ещё неумелого во многом.
   Трудны неусыпные заботы озера. Сложно обновлять жизнь планомерно, без сбоев. Как доказать хищнику необходимость оставлять потомство? Ведь он порождает себе конкурентов. Как доказать то же самое жертве? Им на роду прописано быть съеденными, к чему же жить?
   Озеро должно быть сильным, чтобы поддерживать веру в себя. Необходимо быть красивым, чтобы его любили. Учатся любви на красоте прежде всего.
   Золотое озеро могучее, большое, и в то же время оно - слабо. Легко осквернить его первозданную красоту, чем грешат люди: зачастую нарушают хрупкий баланс жизни, столь тщательно выстроенный великим мастером гармоний - Телецким озером.
   Невозможно постоянно находиться под столь тяжким бременем ответственности. Озеро позволяет себе отдохнуть иногда, расслабиться. В эти часы отдыха озеро скрывает себя туманом, чтобы меньше посторонних глаз могли наблюдать его непристойный, беззаботный вид.

   Сергей удачно подгадал время для знакомства с озером, разгадал его непрестанные волнения, проникся его возвышенными нравами: "Как мудры были наши далёкие предки, когда верили тому что видели! Мудры не в пример нам, современникам. Сегодня мы верим в какие-то искусственные ценности, выстроенные нами же: в силу денег, власти, в обустроенный быт, в Бога, чёрта, колдунам..., только не в естество. Правы коренные жители, алтайцы и телеуты, что наряду с общепринятыми религиями хранят мудрость предков, веру в таёжных духов. Эту веру в них поддерживает озеро, доказывает ту веру вечным присутствием здешних мест, силой связи времён, непрерываемыми циклами жизни.

   На Сергея пахнуло грибами, сладковатой прелостью. Запах волновал немного, притягивал. Так пах туман, он будто говорил Сергею обижено: "Про меня не забудь".
   "Это здесь, в тумане, появляется новая жизнь", - понял вдруг Сергей.
   Жизнь не должна повторяться от поколения к поколению, что-то должно меняться. В течении времени важно развитие.
   Говорят, жизнь появилась между двух стихий - водной и земной. Так называемый "бульон жизни" кипел под воздействием высоких температур и смешивал в водной среде невероятные смеси из вулканических газов. Не успевшие ещё опериться, духи молодой Земли колдовали на просторах юной планеты как могли: на гейзерах, вулканах, штормах и землетрясениях. Колдовали как придётся, неумело, не знали что получится. Получилась жизнь.
   А почему туман не может сгодится для колыбели жизни? В тумане тоже скапливается всё что ни попадя, а разряды молний, разрывающие туманные субстанции вполне сгодятся для катализа сложных молекулярных соединений.

   Озеро не бездействовало, скрытое туманом, оно готовило новую жизнь. Новизна ещё долго не будет заметна, изменения в жизнь вносятся мизерными порциями дабы не навредить протекающему существованию. Новое должно само развиться, ему достаточен небольшой толчок.
   Живое смертно, поэтому оно торопится прожить данный ему срок с полной отдачей. Спешка в развитии не может привести к положительному результату, такая эволюция будет скакать бесцельно, зигзагами, словно заяц по кочкам. Поэтому скоротечной жизни требуется указчик из вечности, с потустороннего мира, способный сгладить хаотические шараханья по жизни, направить эволюцию в должное русло.
   Это как два разных художника: один способен двумя мазками передать свои чувства, другой мучается в сомнениях, выглаживает свои шедевры до идеального блеска. И тот и другой, признанные гениями, оставят свой след в веках, на их картинах потомки станут учиться любить и страдать. Художники дополнят друг друга, и в картинах их отразится прошедшая эпоха.

   Заморосил дождь, разгоняя туман. Сказка кончилась. Сергей встал со скамеечки, поёживаясь, и побрёл к домику.
   Новая жизнь. Сколько уже этих обновлений прошёл Сергей на своём веку. В последнее не вписался. Что ждёт его в будущем?
   Будущее представлялось Сергею из гениев и лакеев. Рабочему в этом мире грядущего места не было. Оно и сейчас было заметно - простые работяги были выброшены на задворки великой страны.
   "И что я не стал гением? - грустно улыбнулся Сергей. - Говорила ведь мама: "Учись на скрипку! Локти потом кусать будешь"! Не стал, бросил".
   Гении бывают разными. Одни, простецкие парни из прошлого, стремились к высотам и звали за собой. На них равнялись, старались быть похожими. Сегодняшние гении недосягаемы, и никто не рвётся приблизиться к их совершенству даже на йоту - без толку. Одно их сближает - целеустремлённость и неумение выжить самостоятельно. У них просто нет на это времени, на бытовые мелочи. Надо совершенствоваться и постоянно быть на виду, звать за собой. Не до готовки гениям, не до стирки. Приходится обзаводиться помощниками.
   "Нет, гением мне уже не стать. Поздно, стар уже учиться и стремиться. И лакеем не быть, воспитан не так. Что ждёт меня в ближайшем будущем? Ничего? Не нужный человек...
   Поговорило со мной озеро, пожаловалось. Так бывает, и великие опускаются на землю в трудные времена за советом, за поддержкой. Поговорило озеро и забыло. Не нужен я ему. Над людьми озеро не начальник".

   Дождь усилился, и Сергей взбирался на крыльцо уже под ливнем; осторожно прикрыл дверь от дождя и снял промокшую куртку.
   Цыгане ещё спали. Олега не наблюдалось, его вещей - тоже. Он собрался скоро и выехал не попрощавшись, пользуясь моментом.
   Сергей не стал будить заспавшихся друзей, дождь предвещал отдых от работы. Соседи тоже не спешили выходить на объекты: хлопали дверьми, выскакивали в дождь и скоро скрывались по своим убежищам. Какая работа может быть в такую слякоть?
   Сергей позавтракал в одиночку и завалился на свою скудную постель с любимой книжкой. Тепло от пушки доходило за перегородку, домик за ночь прогрелся. Умиротворённый сказками озера, Сергей легко углубился в мир приключений от Кервуда. Дождь убаюкивал - сырой властелин сновидений...

   -Серёга, подъём! - разбудил его командирский оклик Андрея. - Завтракать!
   -Я перекусил уже, - подниматься Сергею никак не хотелось.
   -Что ты там перекусил? Вставай скорее и - за стол.
   На кухонном столе наш засоня с удивлением заметил недоступные для него яства: пакетик кофе и двухсотграммовый брикет масла - Серёгин любимейший завтрак! Спрашивать, откуда эта роскошь, не стал - шикуем с Олеговых денег. Высказал благодарность довольной миной и пристойным поведением за столом.
   Андрей, пользуясь присутствием всей бригады, решил провести собрание:
   -В дождь сегодня на объекты никто не вышел, за исключением тех, кто под крышей работает - отделочники. Это отличное время для предъявления требований к Шарифу.  Мы так и так не у дел, и Саша не будет знать о наших внутренних проблемах. Я уже позвонил, сказал, что бригада отказывается работать без нормального питания. Сообщил о бегстве Олега.
   "У Андрея проснулась цыганская натура, - заметил про себя Сергей. - Наконец-то! Как никто другой, цыгане выманивают у лукавого делового партнёра ни только своё, но и то. что им не принадлежит по праву - это впридачу".
   -Мне надо знать, собираетесь ли вы дальше работать, - продолжил собрание Андрей. - Не пора ли нам разбегаться, как это сделали Олег с Женьком? Или я могу ещё на вас рассчитывать?
   -Здесь нам ничего не светит, - ответил Андрейка. - Чем раньше мы смоемся, тем больше шансов будет у нас остаться "при своих". Залезем в долги, это и гадать не надо. Лично мне работать задарма нет никакой охоты, на карман азербайджанцам - тем более!
   -Если в бригаде нет слада, продолжать работу не имеет смысла, - высказался Сергей. - В одиночку работу не осилить. Пока ты считаешь нужным выходить на работу (Андрею), на меня можешь положиться. Мы ещё не сделали ничего заметного, чтобы могли требовать. Надо работой доказывать свой заработок. Не может быть такого, чтобы нам за данный объект не заплатили ничего.
   Сергей сам не верил своим словам. Он был наслышан, как кидали вахтовиков, и не раз. Работодатель часто прогорал в делах, а накладе всегда остаются рабочие. Слова сами собой как-то вылетели, рождённые ещё со старых партийных собраний, гдё от передового рабочего Сергея Владимировича требовали активности и инициативы.

   После завтрака цыгане собрались побродить по окрестностям, несмотря на дождь.
  -Останешься за главного, - с усмешкой наставлял Андрейка. - Смотри, чтоб без нас кто другой забор не доделал.
   -Хочешь, пошли с нами, - предложил, Андрей. Сергей отказался, чувствуя, что на этой прогулке будет лишним.
   Оставшись один, Сергей решил загрузить себя делом, сготовить обед. Такая возможность оплатить должным хлебосольным цыганам может больше не представится.
   Картошка приелась, да и осталось её всего ничего, на пару дней. В углу висел большой пакет с макаронами, незадействованный пока. Нашлась морковь, лук.
   Сергей вспомнил годы молодые, общежитие Андижанского Механического техникума, что на вокзале. Тогда соседом по комнате у Сергея был Рустик, паренёк, далеко не приспособленный к самостоятельной жизни. В тот вечер Сергей выступал за футбольную команду своей группы и оставил Рустика дежурным по кухне: "Макароны сготовь (дежурное блюдо студентов)". Рустик не возражал.
   Вратарь Сергей на знаковом для техникума матче пропустил всего один гол. Команда выиграла у смежной группы, на год старшей. Комендант общежития, женщина пожилая, выскочила по окончании матча на поле с поздравлениями. Цветы от комендантши достались тогда Сергею почему-то.
   Голодный футболист ворвался в прибранную комнату с предвкушением горячего ужина. Похвастал перед Рустиком букетом роз, поставил цветы в трёхлитровую банку:
   -Ну где там макароны? Неси сковородку, не томи!
   -Не готовы ещё, жарятся.
   -Это как не готовы? За два часа? Да макароны в полчаса готовятся!
   -Не прожариваются, - оправдывался Рустик. - Уже час, как огне стоят. Розовой корочкой покрылись, как у тебя, а всё жёсткие, сухие. Наверное, бракованые какие попались.
   Сергей прошёл на общественную кухню в сопровождении неудавшегося повара, поднял крышку с горячек сковородки на огне:
   -А ты их варил предварительно?

    Макароны на слабом электрическом токе всё никак не закипали. Сергей уже нарезал лук с морковью, промыл сковороду, готовую к томлению, а кастрюлька на плитке всё никак не рожала, не булькала.  Поварской подъём в Сергее прошёл, сидеть одному в четырёх стенах стало невмоготу. Он вышел на крыльцо промочиться немного под дождём, с надеждой встретить кого из людей.
   Дождь лил переменно, моросью, предвещая хорошую погоду вскорости. Из соседнего домика вышел Димка, закурил, подозвал Сергея, предложил сигарету.
   -Не курю, - с благодарностью отказался Сергей.
   -Работать собираетесь сегодня? - поинтересовался Димка. - Дождь кончается, видимо. После обеда распогодится.
   -Вряд ли. У ребят подъём не рабочий - кочевой. Да и Олег сбежал, баламут. Что делать - непонятно. Фундамент не схватился ещё, а с южными границами так и не определились.
   -Сдулись, стало быть?
    -Ну почему так? - обиделся Сергей. - Сегодня отдохнём, завтра приступим.
   -Да вы день всего и работали по настоящему, какой может быть отдых? - не принял Димка Серёгиных отговорок. - Знаю я таких, не первую вахту стою. Сколько бригад на моём веку распались с первых же дней - не сосчитать. Сброд наберут, а потом хотят с ним построить чего-то. Бригада слаженная должна быть, состоявшаяся. И с заказчиком напрямую надо договора составлять. Посредник тут ни к чему - лишние рты, прожорливые к тому же. Мы без посредников работаем, поэтому и выживаем хоть как-то.

   Братья к обеду не появились. Проголодавшийся Сергей, не дождавшись едоков, отведал своего варева и уснул, насытившийся. Поспал с часок. Редко выдаётся человеку работящему подобная радость - послеобеденный сон.
   Снились Сергею горы Киргизии, белые большие птицы, названия которых определить он не смог, не разглядел их в полёте под солнцем. Жара... Сергей решил окунуться в холодные воды сая, как проделывал это частенько в годы молодые. Почему-то течение его не подхватило, не ударило напором быстрин, присущим горным речкам. Вода оказалась никакой: ни тёплой, ни холодной, затхлой, как в болоте.
   Дневные сны скоротечны, разгадывать их Сергей не любил - что показали, тем и дышим. Проснулся он, однако, отдохнувшим и вышел на люди продрать глаза, приобщиться к действительности.
   Катера засновали по озеру, люди потянулись к берегу. Шашлычница, что напротив, засуетилась, привечая одиночных клиентов. Покупатели в магазине подолгу выбирали товар, создавали очередь. Очередь не шумела недовольством, как это бывает в больших городах. Здесь спешить некуда, люди общались, разговаривали, обсуждали гостиничную администрацию, делились впечатлениями от экскурсий.
   Люди подолгу сидели в столовых. Сытые, им не хотелось покидать место с вкусными запахами. Сидели на веранде за столиками, лениво смотрели на озеро и его дальние берега. Улыбались часто. Красота без улыбки не отпустит, одарит созерцателя радостью.
   Жизнь кипела, оставляя за бортом неудачников. Законсервированного Сергея в варево жизни не потребили.

   -Сергей! - мечтатель вздрогнул, услышав своё имя средь праздного людского гвалта. Сергей оглянулся на оклик. Прораб Саша подзывал его к залитому недавно фундаменту под забор.
   -Почему не выходите на работу? - без предисловий и приветствия насел на Сергея Саша. - Все работают давно, дождя нет. Андрей где?
   -Не знаю. Гуляют где-то, - Сергею больше не хотелось врать и защищать друзей, оправдываться за них. - Бузят ребята, - прямо заявил о настроениях в бригаде. - Какая работа с голодухи? Да и работы нет, как таковой. Бетон не застыл ещё, работать на нём только завтра будет можно.
   -А я разве не говорил, что по всем рабочим вопросам незамедлительно следует обращаться ко мне? Как так - работы нет? Арматуру надо подготовить, щиты заливочные очистить от старого бетона, поднести ближе. Работайте, готовьтесь к завтрашнему дню. Работы у них нет! Бузят они! Дел невпровот, а они тут бастовать вздумали!
   Сергей отметил про себя, что Саша не заикнулся даже о южном заборе. Значит, пограничный вопрос так и не был пока решён.
   -Мы уже наработали по твоим указкам, - выдал Сергей. - Три дня бесплатно: тут выкопай, здесь переделай, землю перекидай. И так заработок никакой, а тут ещё ты со своими заумными целеуказаниями.
   -Знаешь, мне до фонаря все ваши проблемы, - озлился Саша. - Хотите работайте, хотите - нет. Без вас справимся. Бригады шабашников в очередь на работы стоят. Я по другому вопросу: соберётесь уезжать, лопаты не забудьте сдать, что брали.
   После разговоров с Сашей и Димой Сергей чувствовал себя мальчишкой, уличённым во вранье, предателем. Никакой радости от этих благодатных мест не получалось. Всё благое, надуманное минутами размышлений о высоком, вмиг распылялось бездушной жизнью.
   Вина погнала Сергея на объект. Он посмотрел издалека на работу Димкиной бригады, которая устанавливала очередную опалубку. Встретил плотников, что готовили доски под забор, огораживающий туристические домики, в которых жили рабочие в настоящий момент. Плотники строгали и морили большие доски, наводили на мёртвое дерево лоск и долговечность. Работа не на один день, а цыгане ещё надсмехались над ленью мастеров, ставящих по два столба за день.
   С некоторой завистью Сергей понаблюдал за работой отделочников и электриков. Он и сам обладал некими навыками в этой сфере деятельности, почему же он был лишён доверия? Не смог доказать себя? Сергей уже устал что-то доказывать за свою долгую жизнь. Любой работе можно научиться при желании, к чему доказывать что-то? Кому? Мастера на одном гоноре, что процветают сегодня повсеместно, настоящих дел не осилят. Узкие профессионалы, вынужденные постоянно рекламировать свой профессионализм, страну с колен не поднимут.
   "Зря я так о своих же, о работягах, - тут же пресёк свои завистливые мысли Сергей. - Ребята работают качественно, своё дело знают. Это заметно по выверенным контурам стройки, всё сделано идеально".
   Наконец Сергей нашёл и свои щиты на опалубку, аккуратно уложенные штабелем. Неподъёмные щиты, не раз побывавшие в деле, сырые и обваленные застывшим бетоном, навели тоску на Сергея. Как их переносить, устанавливать? Ну, один, два - куда ещё ни шло. На стометровый забор понадобится ни один десяток тяжеленных щитов, а грузчиков всего двое - Сергей да Андрей. Андрюшке с его хлипкой организацией такая тяжесть не по плечу, да и не в пару он приходится даже своему брату.
   "Придётся попыхтеть, - вздохнул обречённо Сергей. - Людей не хватает".

   Братья подошли к вечеру, голодные и уставшие.
   -Так что, по "ролтону"? - сходу высказал Андрей приевшуюся шутку.
   -Сегодня на ужин макароны, - отказал Сергей Андрею в консервированном питании.
   -Готовил, что ли? - спросил Андрейка с удивлением. - Попробуем, попробуем. Хоть и не люблю я эти шланги...
   -А то ж! - похвастал Сергей. - А чем макароны лапши китайской хуже?
   -А смотри, съедобно! С голодухи сойдёт, - скупо похвалил Сергея Андрейка, за обе щёки уплетая содержимое сковородки.
   -Да ты не парься с Сашком, - успокоил Андрей Сергея по поводу свары с прорабом. - Он парень отходчивый. Завтра поговорю с ним и всё встанет по своим местам. К утру деньги должны прийти, Шариф обещал, уже точно. Он и Сашке успел телефон оборвать по нашим проблемам, почему он и подошёл к тебе. По десять раз на дню звонит, надоел уже. Тебе не звонит?
   -Я телефон отключаю, - ответил Сергей. - На пустые разговоры у меня желания нет. Мне работу давай и условия к существованию, хотя бы мизерные. Не верю я им. Ты у нас есть (Андрею), вот и веди с ними беседы-разговоры хоть по целым дням к ряду.
   -Хитрый же ты, Серёга! Словно цыган, - с улыбкой определил Андрейка русского друга к своим одноплеменникам.

   -Андрюшку сватать ходили, - рассказал Андрей о своих дневных похождениях. - Парню под тридцать, а он ещё семьи не имеет. В нашей среде принято к двадцати годам детей заводить, а этот всё бобылём ходит. Попёрли нас от дверей матом и псами цепными! И почему цыган издалека отличают, по таким таким признакам? Мы ведь с Андрейкой парни работящие, русским владеем не хуже некоторых самих русских. А ничо! Наш барон с местными алтайцами контакты поддерживает. Поможет.
   "Цыганам есть кому помочь, - заметил Сергей про себя. - Они держаться друг за друга, по-другому средь них нельзя, слишком подорвана их репутация вымогателями и воришками. Вот и приходится им доказывать свою принадлежность к России, век уже, больше. Братья Андреи - одни из тех, кто призван быть связующим звеном, достойными гражданами страны. Им помогут всегда, если что, лишь бы те работали, доказывали, что и среди цыган есть люди, обладающие общечеловеческими признанными качествами. Русским бы пример пора брать с цыган, учиться их сплочённости. Русскому сегодня никто не поможет. Времена не те, каждый - сам за себя".

   -Что-то ты больно смурой сегодня, Серёжа, - заметил Андрейка, готовясь ко сну. - По всему видать, не приобрёл ты веры. Пустыми вышли мои с тобой разговоры о Боге. Библию надо бы тебе прочесть.
   Сергею не хотелось спорить о вере в этот вечер, не тот был настрой. Но и отвязаться от Андрейки он никак не мог - во многом близок стал для Сергея этот паренёк за последние дни. Сергей спросил не думая, лишь бы сказать что-то:
    -А с чего лучше начинать читать? Помнится, Библия из двух основных книг состоит?
   -Правильно тебе помнится. А говоришь, не знаешь ничего о религии. Читать можно начинать отовсюду, откуда сердце подскажет. Бог ведёт сердца людские на пути праведные. Конечно, лучше начинать с начал, с "Ветхого Завета". Есть ещё "Новый Завет", всего же в православии собрано 66 книг, которые должен прочесть истинный праведник.
   В "Ветхом Завете" говорится о божественных промыслах, о Боге-создателе:
    "В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.] И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так".

   Андрейка наизусть декламировал выдержки из Библии, знакомил Сергея с её содержанием. Сергей не понимал многого из старославянского языка, на котором Андрейка вёл свой сказ о сотворении мира.
   Монотонный речитатив вернул Сергея в детство. Он был крещён ещё в младенчестве. Церковь находилась рядом с его домом, была легко доступна. Маленький Серёжа рос под перезвон колоколов. Родители его посещали все церковные праздники, хотя сами считали себя атеистами. В те времена люди старались быть как все, брали примеры не только с общепризнанных героев великой страны, но и с соседей. Вот так и жили: с парадов и партсобраний шли на кладбища помянуть своих, а после - в церковь.
   Сергей припомнил свою бабушку, любимую. Баба Груша (Аграфена Яковлевна) была глубоко верующей женщиной. По-доброму, ненавязчиво, пыталась бабуля познакомить внука с Богом:
   -Батюшка наш - глубоко душевный человек, партийный. И Богу угоден и власти нашей народной. Призвал нас как-то на дело богоугодное, помочь дехканам в сборе хлопка. Все откликнулись. Подъехали автобусы, усадили паству и повезли на поля хлопковые. Я килограмм собрала, а то и больше.
   Серёжа пренебрежительно относился к бабушкиным религиозным разговорам, как-никак был октябрёнком, а потом и в пионеры его приняли.

   Сергей улыбнулся своим детским воспоминаниям.
   -Ты не уснул случаем? - отвлёк мечтателя голос Андрейки.
   -Размечтался, извини. О своём вспомнил. Задремал, может. Не храпел? Извини, Андрейка. Ты мне о высоком, а я в сон ударился, словно школяр какой непутёвый.
   -Да ничего, Серёжа. Бог, он и во сне прийти может. Надо только принять его душою, поверить. Ну, давай спать, раз так. Андрей вон спит уже давно.

                Глава X, Проходящая.

   Деньги пришли на удивление скоро, на утро следующего дня. Сергей даже огорчился немного, что теперь у него пропала возможность попрекать Шарифа с Сардаром всеми мыслимыми грехами. Денег в руках он не держал с незапамятных времён и с наслаждением хрустел голубой купюрой, выданной Андреем.
   -Не трать деньги! - наставил Андрей. - 800 рублей у тебя должно оставаться, на всякий пожарный. Сейчас пойдём в столовую, а после - в работу. Надо будет лоток перетащить под миксер. Дальше посмотрим, Сашка скажет, что делать.
   -Вот видишь, Серёга! А ты боялся, что без работы останешься, - выступил Андрейка "со своим". - С Андреем не пропадёшь, он цыган - ещё тот! Чёрта с преисподней вытащит, если тот задолжает".
   Сергей понял, к чему надо сохранить деньги - на отъезд. Оставшиеся двести рублей вполне хватили бы на нормальный обед в "Айлу", но лучше растянуть их до завтра, хотя бы в половину.

   В кафе в тот день на раздаче стоял Килен. Сергей не сразу определил подмену, так братья были схожи. Килен выделялся строгостью, чем не дал клиенту ошибиться.
    Оголодавший Сергей, скованый обязательством экономить, отошёл к окну, пока цыгане делали свой заказ, дабы не поддаться на их соблазны. Сам выбрал самое дешёвое и питательное - борщ и макароны с мясным подливом.
   -И чай от бабушки Айлу, - подытожил свой скромный заказ Сергей.
   -Какой, какой чай? - переспросил Килен.
   -Бабушка Айлу, - уточнил Сергей. - Травы собирает. Тезек рассказывал.
   -Во фантазёр, - расплылся строгий Килен улыбкой и удивительно стал похожим на брата, не различить. - Айлу - это юрта тубаларов. Наша столовая построена по нашим традициям. Мы тубалары, кстати, а не алтайцы. Мало нас осталось. А травы мы со склада получаем, проверенные. Так что не отравишься, не попадёшь в мир духов под трансом.
   -Чай в юрте тоже подойдёт, - согласился Сергей.
   -Так приятного аппетита, - пожелал гостеприимный бармен. - Заходите чаще, будут скидки.
   "Было бы с чего скидывать, заходили бы", - подумалось Сергею о грустном, не к обеду.

   Цыгане оказались более разборчивыми в выборе меню, нежели Сергей. Андрей заказал жаркоп - просто и строго. Андрейка с удовольствием уминал овощное рагу с подливом из свинины.
   -Без мяса много не наработаешь, - отметил Андрей.
   -Нам бы шашлыки стоило поджарить, - размечтался Андрейка, - да мясо здесь вдвое дороже стоит, нежели в городе.
   -Почему так? - удивился Сергей. - Здесь нет необходимости вкладываться в транспортные расходы. Мясо под боком пасётся, само на стол просится, с пылу, с жару. Откуда такие наценки?
   -Курортная зона, - глубокомысленно заметил Андрей.
   "Не выжить нам здесь, - опять затосковал Сергей. - Тут самодостаточное хозяйство надо под собой держать или спекулянтом законченным заделаться. Ни то, ни другое в нас, в работягах, не приживётся".

   Сергей вышел к берегу, пока ребята курили после обеда и готовились к работе. Сергею переодеваться не надо было, время на послеобеденный отдых нашлось.
   Вместо того, что бы наслаждаться озёрной свежестью, Сергей занялся подсчётом своих скудных средств. Обед оказался на удивление дешёвым, можно было ещё раз посетить столовую, уложившись в сумму обозначенную Андреем на сохранение.
   "Сто-по-сто, трёхразовое питание..., - считал Сергей. - На день триста, в месяц - девять тысяч. На обратную дорогу останется, в лучшем случае. В худшем"...
   Сергей с грустью посмотрел на знакомого бомжика, что грел читочек водки меж рук, сидя в сторонке от всех на брёвнышке.
   "Охрана, заслужил, - проникся Сергей. - Как он уедет в зиму? На какие шиши? Приюты в этих местах не предусмотрены и скитальцам не подают. Оттает он по весне из сугроба, и никому до него дела не будет.
   Вот что меня ждёт (с безысходностью)".

   Андрей провёл Сергея к объекту, на котором работала бригада Димы.
   -Андрейка работать отказывается, - по пути бригадир "обрадовал" Сергея неприятной новостью. - Если он понадобится острой необходимостью, вызову. Поможет, куда он денется!
   -Ну и пусть поварит, - согласился Сергей. - Повар он отменный, хоть какая польза от него будет - незаменимая.
   "Димкины" принимали миксер под неусыпным контролем прораба Саши. Куда без него?
   "Показушно работают, - оценил деятельность бригады Сергей. - Много нерациональных движений, это из-за того, что народ лишний - пять работяг, плюс Саша. Наша заливка проходила слаженно, не в пример этим "спецам". А в принципе, тут большого ума и не требуется. Результат у них будет, так и так. А как не быть результату, когда Саша тут? Под таким приглядом браку в работе не пролезть".
   -Вот он, лоток, - указал Андрей на шестиметровое корыто. - Им и будем бетон подавать, сверху, с земляной насыпи. Подойдёт?
   -Раз Саша сказал забрать, значит подойдёт, - ответил Сергей. - Вот как его тащить только по этим колдобинам, вдвоём? (Оторвал от земли край корыта и тут же грохнул обратно). Нет, не упереть.
   -Что вы там его мацаете, словно бабу? - крикнул ребятам Саша от миксера. - Переворачивайте и бетон с него сбивайте.

   Лоток перевернули с натугой, сбили с него пару пудов бетона камнями за неимением под рукой стоящего инструмента. "Взяли"! Подняли с натугой, пошли...
   -Бросаем! - скомандовал Андрей через пяток метров. Лоток грохнулся оземь, и с него ещё посыпалось - то ли цемент вросший, то ли крепёж.
   -Надо палку подсунуть, - предложил Сергей, - и с одной стороны, вдвоём, волоком.
   Тут же нашёлся брусок подходящей длины. Просунули, приподняли за лоток за один конец..., палка хрустнула, лоток громыхнул весело, с издёвкой. Хорошо, не успели высоко поднять, а то бы на ноги кому, со всей своей противной тяжестью! Железяка чёртова!
   -И что вы трётесь возле неё? - пристыдил неумелых грузчиков Саша. - Ребята лоток за сто метров в минуту перекинули, без слова лишнего, без базара. Взялись за борта и перенесли. Вы словно пацаны вчерашние! Скажи, Дим?
   -А то! Враз спустили, во-он оттудова.
   -Пойду, Андрейку позову, - сказал с обидой в голосе Андрей Сергею.

   Смежная бригада закончила заливку, и рабочие присели кто куда, разбрелись по тенёчкам, закурили. Димка подсел к Сергею, предложил:
   -Сигаретку?
   -Нет, спасибо. Не балуюсь.
   -Бросил? - поинтересовался Дима.
   -Три года как. От нищеты. Стрелять не научили.
   -Одобряю. Мне бросить не удавалось, сколько не пробовал. Только нервы трепать с этим "бросанием". Друзья всегда табачком поделятся в трудную минуту, а я и не замечаю, как рука за сигареткой тянется, к огоньку.
   Да ты не хмурься, Серёга! - продолжил Димка попытки разговорить молчуна-собеседника. - Мы этот лоток впятером тягали, один - с боку-припёку помогал. Спустили под горочку во-он от той стены, рядом совсем. Делов-то было. Нет, вам его вдвоём не осилить. Он с каждой заливкой в весе прибавляет. Помнится, когда его сделали только, вдвоём в лёгкую таскали. Теперь - не поднять. Поговори с Сашей, у нас окно как раз. Он распорядится, наши помогут.
   Сергей слушал Димку и всё ожидал предложений в бескорыстной помощи. Сегодня такого не бывает, не то время. Любая помощь - только за деньги, которыми бригада Андрея не располагала.

   Андрей появился скоро в сопровождении брата. Захватил с собой молоток и нашёл по пути прочную доску "пятидесятку" под лоток. Он пробил жесть гвоздями и закрепил заодно рёбра лотка, выдержанные насквозь прогнившим горбылём, разъеденным цементом.
   Андрейка безучастно бродил вкруг своих друзей, скучал, следил за приготовлениями к заведомо провальным работам. "Мало толку будет от цыганёнка, - подумалось Сергею. - Разочаровавшийся в руководстве работник никогда не доделает дело до конца".

   Андрей с Сергеем рванули лоток с места. На этот раз железяка поддалась менее ретиво. Пошли с напрягом. Андрейке было поручено заводить волокущийся конец в обход препятствиям - камням и арматуре, торчащей повсеместно из-под земли.
   "Бурлаки" рвали тягомотину с придыхом, зло. Железяка ползла нехотя, цепляясь за кочки. А куда ей, бездушной, против наших бравых ребят?! Тащилась ржавая, гремела по булыжнику, покорённая.
   Ребят мотало, когда Андрейка заносил скользящую корму в обход камням. Молчали, кряхтели, шли. Протащили метров сто, осилили. Впереди - горка.
   "На подъёме не отдыхают", - припомнил Сергей закон гор и не бросил лоток. Андрей так же, молча, продолжил бурлацкий курс, и Сергей пересилил себя, тупо уже тянул тягомотину вверх и... уткнулся вдруг со своей ношей, как в стену - ни взад, ни вперёд. То Андрейка пропустил очередной железный прут, и эта ржавая змеюка намертво зацепила лоток.
   -Бросили! - скомандовал наконец Андрей. Сели, задышали, цыгане - дымком сигаретным. Докурить им спокойно не дал телефон Андрея, задребезжал безжалостной цыганщиной.
   -Саша звонил, - объяснил вызов Андрей. - Трактор должен подойти, лоток подцепит. А вот и он - пыхтит.
   Лоток враз закинули в кум, хотя и не верили по началу - не поместится. Трактор ушёл вперёд, работяги поспешили за ним, не поспевая.
   -Вот не мог Саша сразу тракториста задействовать? - ворчал обиженно Сергей. - Этот с утра тарахтит по участку, ровняет. Или Сашок нас решил проверить в очередной раз?

   Опытный тракторист ловко сбросил лоток в нужное место, не дожидаясь команды, и умчал без благодарности: знал, что-куда, осведомлённый Сашей. Работяги доковыляли, нехотя уже. Андрей задумался, прикидывал, как лучше зацепить лоток, чтоб тот сошёл по склону выверено, чтоб не ворочать его зазря. Андрейка приподнял конец корыта, проверяя вес, и оно сорвалось вниз, неуправляемо.
   -Стой, ржавый! - заорал на строптивый лоток Андрейка, расстроенный вдрызг своим легкомысленным действом; цеплялся за борта голыми руками, безуспешно выправляя падение. Лоток уткнулся носом в кочку в полуметре от залитого фундамента и встал замертво.
   Андрей, готовый обругать уже младшего, осмотрел положение корыта и хмыкнул удовлетворённо:
   -Молодец, Андрейка! Хвалю. Но больше так не делай!
   Поправили чуток корму лотка, дёрнули вправо, и забили арматуру, укрепив выпирающую в стороны доску "пятидесятку" - и на сей раз пригодилась.
   -Ну что, щиты потаскаем? - предложил Сергей, зажжённый удачно выполненной работой.
   -Щиты подождут, - притушил пыл Сергея рассудительный Андрей. - Арматуру завяжем, а там, смотришь, Саша поостынет и даст нам в помощь трактор - на нём щиты перевезём. Обещал же Сашок механизацию, чего ж мы пупы рвём зазря?
   -Арматура, так арматура, - согласился Сергей на всё, лишь бы работать. - Так я за болгаркой?
   -Давай!
   -А я пойду, - заявил непробиваемый рабочим задором Андрейка. - Не хочу работать.
   -Ужин сготовишь? - попросил младшенького Андрей.
   -Да, конечно! - заверил Андрейка. - С голоду вам не дам засохнуть.

   Сергей увлечённо нарезал прутки, "болгарка" врезалась в сталь, как в масло. Андрей вязал нехотя, перекуривал часто, беспрестанно вызванивал по телефону. Сергей на Андрея не обижался: день на  день не приходится, настрой у напарника не тот, лишь бы занят был.
   Прораб Саша не обделил вниманием бригаду, начавшую работать после бузы. Подошёл с наставлениями:
   -Не оставляйте обрезки арматуры, заказчик недоволен. Всё должно уйти в бетон, за металл деньги плачены. Останется десять сантиметров лишних, нахлёст больший дадим. Если же остаток ещё длинней, лучше его в сторону отставить, после сгодится.
   -Вот видишь, - оправдал свои догадки о Саше Андрей, после того, как он отошёл, - я же говорил - остынет. Надо работу только начать.
    Подошёл Андрейка, праздно шатающийся по курортным окрестностям:
   -Привет рабочему классу! Я вам водички припас, а то засохнете тут без меня, - выставил на камешке оранжевую бутылочку "фанты", влекущую. - Так я пошёл (Андрею)? От меня больше ничего не требуется?
   -Кати! Пёрышко тебе! Ужин будет (вдогонку)?
   -Будет, будет! Всё у вас будет, если не ляжете тут лошадьми заезженными, если вас землёй с откоса не засыплет.

   Заморосил дождь, неожиданный как всегда в этих местах. "Дорежу! - упрямо решил Сергей, поглядывая на Андрея, который не бросил вязать под пустой дождик, мок в охотку. - дорежу, уже немного осталось".
   -Кончай пылить! - окликнул увлёкшегося Сергея Андрей. - Не видишь - дождь идёт? "Болгарка" замкнёт не дай Бог, чем резать будем? Отнеси инструмент и подходи по-бырому. Мне поможешь.
   Сергей "по-бырому" сбегал к домику и вернулся тут же.
   -Как там Андрейка? - поинтересовался за брата Андрей. - Готовит что или прохлаждается?
   -Скворчит о чём-то на сковороде, - доложил об Андрейке Сергей. - Лучок подрезает. Должны мы сегодня поесть, я так дУмаю.
    Работали не долго, дождь усилился.
   -Всё, собираемся! - вынес решение Андрей. - Сегодня не наш день. Вон и "димкины" уже потянулись к домикам, закончили.
    "А был ли он когда - наш день"? - подумал Сергей с накатившей грустью, успевшей въесться в него за последние годы нищеты.

   Домик оказался закрытым. Когда отработавшие своё право на ужин друзья вскрыли дверь, увидели идеальный порядок в комнатах и дымящуюся на плитке сковородку, оставленную без поварского присмотра. Андрей позвонил тут же брату:
    -Он следит за временем, - успокоил Сергея. - будет в срок. Пошли к озеру, умоемся перед ужином. Под дождём не растаем, надеюсь. До завтра высохнет всё, пушка есть.
   Ребята умылись уже, извертелись все под запах из сковороды, а Андрейки всё не было.
   Андрейка отключился, был недоступен - так достали его назойливые звонки от нетерпеливого брата. Кормилец подошёл когда надо.
   -Ну и что вы извертелись все? Пяти минут потерпеть не могут! - корил повар изголодавшихся едоков, поднимая крышку со сковородки и пробуя на готовность свой кулинарный шедевр. Сергей направился к выходу, по делам будто - так стало ему невмоготу смотреть на все эти соблазны.

   -И как тебе там, на людях, погулялось? - спросил брата Андрей, с удовольствием уминая картошку. - Всех баб обошёл, со всеми познакомился?
   -Да пошли они подальше, эти бабы! С глаз долой! - Андрей осерчал не на шутку. - Хоть до самого своего создателя пусть бегут без оглядки - в возврат, развратницы! То то им не так, то это не подходит... Привередливые такие! Не Бог их создал, рука Всевышнего в них не просматривается. Сотворение женщины, дело особой важности, было передоверено ещё не свергнутому Люциферу. Бог отдыхал в тот день от трудов праведных. Первый грех Сатаны не первородный, он сотворил женщину по подобию своему.
    -Это в тебе твоя алтаечка бесится, - догадался Сергей о  причинах Андрейкиных расстройств. - Признайся, ведь гложет снутри любовь безответная?
   -Какая там любовь? Нет никакой любви! Выдумки это всё французиков слащавых, да комуняк, которым институты семьи сохранить вышла острая необходимость. Не хотелось им собственноручно заниматься притоком народонаселения страны, вот они и переложили всю ответственность на народ. Политика это сплошная, а не любовь. Как можно любить постороннюю женщину? Любовь бывает только материнской.
   И вообще - выпить я хочу! - заявил ни с того ни с сего раздосадованный лишенец любовных страстей. - Поддержишь, Серёга?
   -Не пью, извини Андрейка, - отказался Сергей и тут же пожалел о своём давнем отказе от спиртного. Сегодняшний вечер показался ему самым благоприятным для принятия "по чуть-чуть": Андрейка расслабится и завтра начнёт работать, может быть. - А так поддержу, добрым словом поддержу.
   -Плохо, - пожалел Андрейка. - Не могу я один пить. Может ты, Андрюха, разделишь со мной бутылочку?
   Андрей оторвался досадливо от тетрадки с записями проделанных работ и расчётами затрат на пребывание:
   -Вы мне это бросьте - выпить они собрались! Договорились же! Будьте мужиками, держите слово!
   -Да ты беги, беги, - заговорчески наставил неопытного в пьянках Андрейку Сергей - старый знаток мужских посиделок за запретной слезой божьей. - Принесёшь бутылочку, она сама всё по своим местам расставит, и напарник тебе найдётся - это как пить дать! Заодно хлеба в магазине захватишь. На утро хлеб закончился, - протянул гонцу мелочь, последнюю из дозволенного. Чего не сделаешь ради дела благого? Завтра будет день, будет и пища.

   Возвратившись с магазина, Андрейка поостыл немного и задался целью поиздеваться над Сергеем ответно. Богослов знал, как неприятны для далёкого от религии атеиста рассуждения о вере:
   -А ты так ничуть и не уверовал, Сергей? Не наблюдаю блеска святости в твоих ясных очах. Смута одна, тоска тёмная.
   Сергей разгадал ядовитые намерения Андрейки, но отказать другу в беседе никак не мог. Споры о вере - конёк Андрейки, в чём Сергей мало что смыслил. Единственных выход, найденный Сергеем - повернуть разговор в интересное для себя русло:
   -А вот скажи-ка, Андрейка: рай, он где - на Земле или же на небесах?
   -Не там и не там, - ответил с нравоучениями Андрейка. - Рай находится в поднебесье, в потустороннем мире, куда отправляются души умерших. Сад Эдем, куда Бог поселил первых людей, имеет земное местоположение - южная Армения. Это с Эдема вытекала в стародавние времена речка Фисон. Река та делилась на четыре рукава и текла вверх, терялась в неизведанном и орошала райские кущи. Я удивляюсь тебе, Серёжа! Это должен знать каждый! Начальная школа! А ты ещё в Бога собираешься верить!
   -Это я к чему всё спросил, Андрейка..., - Сергей подстроил голос на беседы о высоком. - Слышал легенду в Абхазии:

   После того, как рухнула башня в Вавилоне, и люди, заговорившие на разных языках, разбрелись кто куда... (Слышал об этом, Андрейка)?
   Так вот, в те стародавние времена Бог начал раздавать разным народам земельные наделы, чтоб жили люди в согласии, процветали своим народом и не мешали соседям строить свою, своеобразную жизнь.
   Земли получили все, только абхазцы задерживались где-то. Уж и не припомню, чем они оправдывали своё отсутствие перед Богом.
   Всепрощающий Бог с пониманием выслушал оправдания абхазцев:
   -Остался у меня земли клочок. Для себя приберёг. Так живите там, храните землю свою. Гостеприимству учитесь. Как спущусь на землю в полной своей божественной сути, дам оценку вашему умению гостей принимать.

   -И боги спускались на землю, - прокомментировал Андрейка легенду крылатой фразой от Стругацких, чем крайне удивил Сергея: вера и фантастика - вещи несовместимые. Невозможно одновременно любить и то и другое.
   -Ещё одну легенду? - предложил Сергей. - Любишь сказки? Не надоел я ещё своей болтовнёй?
   -Давай, рассказывай, - согласился на прослушивание Андрейка, заинтригованный приверженец мистики.
   -Подожди ты со своей легендой, - попросил Андрей. Старшего тоже заинтересовали рассказы Сергея, и он увлечённо слушал сказки на религиозные темы под негромкий аккомпанемент цыганских надрывных песен. Цыгане любят сказки. - Ты, Андрейка, доставай там, что принёс. Да не прячь, доставай уже! И стаканы неси!
   Андрей шустро сбегал за стаканами, протёр их тщательно, достал из куртки заветную, небольшую, на 250 граммов розлива.
   -А ведь у меня тоже есть своё! - вспомнил Сергей и принёс с кухни початую бутылку "оранжа", недопитую с работы под дождём. - Обещал ведь, что поддержу!
   Ну, за гостеприимство! - поднял полный стакан цитрусовой Сергей.
   Ребята кивнули согласно, выпили по своей грамульке, поморщились.
   -Вот теперь рассказывай, - снисходительно разрешил Андрей продолжить Серёгины сказки.

   Призвал Господь гонцов своих, оленя и сокола, и поручил им сыскать лучшее место на Земле. Долго выбирали гонцы, всю Землю обошли, а остались на Алтае, не хотели уходить с этих прекрасных мест, признали Алтай самым лучшим. Алтай, значит Золотой Край.

   -И это всё? - разочаровано спросил Андрейка замолчавшего Сергея. - Мы эту легенду ещё со школьной скамьи знаем.
   -Каждый народ нахваливает свою родину, - проигнорировал Сергей недовольство Андрейки. - Для казаха рай в степях бескрайних, монголу безжизненная Гоби по душе. Еврея тянет к себе земля обетованная, для русских нет ничего милее берёзовой рощи. Так где же, всё таки, рай..., Эдем, Богом дарованный (поправился)? Для каждого человека - он свой, по всей Земле разбросаны эти места благодатные.
   -Любовь к родине - дело благое, - согласился Андрейка. - В той любви заложена благодарность Богу за жизнь нашу обеспеченную, за красоту, за праздник души. Умение благодарить - первый шаг к вере. Ты же любишь свою родину, Сергей?
   -Какую? Сам я русский. Предки мои с Волги. Родился в горах Киргизии, откуда меня погнали "своя россия". Алтай меня не принял, не нужен я здесь, своих прокормить не могут. Так какую родину прикажешь любить, Андрейка?
   -Бесхозный ты какой-то, - с жалостью в голосе отвечал Андрейка. - Родину не выбирают, её любят. Душой любят, корни чувствуют. К душе своей обращайся по этому вопросу, что ты меня спрашиваешь?
   -Тут от людей зависит много, - задумчиво высказался Сергей. - Я когда приехал сюда, добрым был. С надеждой жизнь свою налаживал, с верой в людей. Получалось по началу. Проверки не прошёл. Этому проверяльщику лакеи нужны были, я же всю свою правду ему в глаза высказывал. Вот он меня и опустил с высококвалифицированного электрика до дворника, в глупости обвинил. Так оно и осталось, я уже и сам не верю, что с моих знаний когда-то телевышка работала. Тут на кого попадёшь. Да все они одним миром мазаны, учатся друг у дружки, своих продвигают, чужих в грязь втаптывают!
   Кончилось во мне человеколюбие, злом замаралось. А какая может быть любовь к родине, когда ненависть к людям тебя изнутри гложет? Не верю я в людей и они не верят в меня ответно.
   -Так за дружбу народов! - предложил Андрей разрешение сложного вопроса в поднятом стакане.
   -За дружбу, - согласился Андрей, поднимая свой несерьёзный жёлтенький стаканчик. - Все люди братья, обними цыгана!

   -А души в раю индивидуальны, или же они в одно целое сливаются, в единый разум? - задал Сергей очередной неразрешимый вопрос по долгую беседу.
   -Индивидуальны, конечно, - без сомнений ответил Андрейка. - С чего ты взял про какой-то единый разум? Душам после очищения опять приходится на Землю возвращаться. К чему им сливаться в комок бесформенный?
   -Есть такое понятие - единый вселенский разум. Так вот подумалось мне, что эта субстанция может состоять из частичек наших душ.
   -Нет ничего в Библии об этом. И не забивай себе мозги, Сергей, всякой ересью - лопнут. Хватает и того, что есть на самом деле. Человек выдумает себе в мозги что ни попадя, и почему я должен выслушивать все его неправильные домыслы?
   -Оно ведь как, - настойчиво продолжил гнуть свою линию Сергей. - Люди стремятся к единомыслию. В любом церковном приходе прихожане мыслят одинаково - под батюшку. Главные лозунги нашей страны призывают к единству. Дружба братство, различные объединения людей по интересам - все устремления благие ведут к полному согласию. Футурологи видят человека будущего с развитыми телепатическими способностями. Нам станут понятны самые глубинные мысли собеседников, видны частички души. Люди и сейчас перенимают  приемлемые качества своих кумиров, в будущем взаимообмен талантами и воспитание станут легко достижимым делом. Так вот, логично рассуждая. приходишь к выводы, что бестелесные души, лишённые ограничительной оболочки должны в идеале сливаться в единое целое, в полное взаимопонимание. 
   -Это главная ошибка ваших учёных - логические рассуждения. В каждой логической цепочке должно быть начало, точка отсчёта. Все теоремы базируются на недоказанных аксиомах. Вот и рассуждают логично с заведомо ложных парадоксов, бредут за истиной в потёмках, совсем в другую сторону. Поэтому и не достичь людям идеала, руководствуясь законами логики.
   Бог - сам идеал. Ему ни к чему заниматься поиском истин. Истина в нём самом. Бог создал человека, что бы мы искали и развивались, что бы жизнь наша стала интересной. А вера нам дана, что бы мы от истины не уходили далеко, не затерялись в дебрях тёмных суеверий.
   Индивидуальность отдельной души подарена нам Богом в закрепление того самого неуёмного любопытства - катализатора познания. Люди разные, узнаваемые, и души их разные. По-другому и быть не должно, иначе всё вокруг застыло, если бы было вкруг нас всё одинаково, на прямых линиях выстроено.

   -Хороший ты человек, Серёга, - заметил Андрейка. - Жаль, веры в тебе нет. Все беды твои - от безверия.
   -Так, за веру! - предложил Андрей.
   -Всяк верит по-своему, - заметил Сергей. - Кто в Бога, а кто в людей.
   -Так за веру каждого, - согласился Андрейка. - Всё равно она ведёт к истине, к единению, к Богу.
   Волшебная цыганская бутылочка всё не кончалась. Не скончались и беседы, зашедшие далеко за полночь.

                Глава XI. Побег.

   В то утро озеро готовилось к представлению. Туманная завеса поднялась над водной гладью кулисами, скрыла только горы, чтобы те не отвлекали своим призывным видом зрителя, падкого на заоблачные соблазны.
   Зритель собрался избранный - любители ранних зорь. По берегу наблюдались до десятка отдыхающих: кто парами, а кто в одиночку, прогуливались, прощупывали озёрную воду на свежесть, а кто уже пригрел излюбленные зрительские места, как это сделал и Сергей.
   На середине озера качалась простенькая рыбацкая лодочка на вёслах. Сергей предполагал, что правил той лодкой дед Захар, но он мог и ошибаться - неокрепший свет от скрытого за горизонтом светила не мог настроиться на ясность, стирал контуры отдалённых фигур.
   Готовился ли дед Захар к просмотру театрального действа от озера, или местные чудеса для него стали уже обыденными? Не до чудес стало суровому деду, как скоропалительно решил за него Сергей. Старик уже не раз пережил все эти всплески жизни: волнения, восхищения, разочарования. Всё прошёл. И красота, и радость, и боль ему теперь были не нужны. Деду нужна была рыба - последнее доказательство себя. Докажет свой улов - достойно встретит смерть. Тут уже не до красоты, смертью правит жестокость.

   Солнце подошло под самый горизонт и осветило озеро до мельчайших подробностей. Туман отражал солнечные лучи, помогая светилу вещать о скором начале спектакля жизни последним звонком.
   Действие началось с маленькой кровавой точки на востоке, увидеть которую успели не все. Точка рассыпалась вмиг и окрасила побледневшим цветом туман, который тут же отразился в воде, красуясь своим порозовевшим видом.
   "Так зарождалась Вселенная, - понял игру света Сергей, - из ничего, с пустой точки, взорванной коллапсом и распылённой в сингулярность. Пращуры разгадали, как Бог создавал этот мир, наблюдая за восходами".
   Сергей засомневался вдруг в верности своего видения озёрного спектакля. Либретто на это представление не выдавалось. Как говорил Андрейка: "Бог спускает на Землю свои идеалы, а потом развлекается, наблюдая за людьми, которые пытаются разгадать истину и стремятся возвысится до тех самых идеалов".
   "У каждого свои туманы в голове", - оправдал свои сомнительные восприятия Сергей и продолжил наблюдать рассвет по-своему, повёлся по воле личных мироощущений.

   "Сингулярность" кровавым заревом охватывала озеро с востока. Первородные краски света не подвластны художникам, которые пользуются вторичным материалом - омертвевшим природным цветом, а то и вовсе - икуственно воспроизведённым, неестественным. Настоящего восхода не увидеть ни в одной галерее, хотя одно другого стоит.
   Огонь и кровь восхода представляли жестокость. В началах добра не было. Мир создавался в процессе взрывов и столкновений, на разрушении старого и рождении нового. В раю всё застыло бы на первозданном уровне в согласии и всепрощении.
   Отвращение к жестокости стирается временем, и древний безжалостный мир будит в современниках один неуёмный интерес. Отвращение к кровожадности подменивается неотвратимостью - так было.

   Кровавый туман растекался по берегам озера невероятными оттенками - от бледно-розового до тёмно-бордового, ужасного. Всё плыло, перемешивалось, менялось, купалось в голубизне озера и снова вспыхивало кроваво. Так сохранялась и множилась жизнь.
   Просвеченные озёрные глубины выступили символами добра. Добро возникло с материнством, в обязанности которой вменялось сохранить новую неокрепшую жизнь. Голубые воды озера смягчали буйство света, успокаивали кровавые блики, растапливая их в глубине до нежно-розовых. Жизнь расцветала новыми красками, красками любви.

   А из туманы выплыли всадники, омытые кровью воины на розовых конях... В мире появились люди.
   Всадники сталкивались, рассыпались, бились о каменистые берега и бесследно исчезали в глубине озера. А потом вновь появлялись: с востока, из-за горизонта, возникали с тумана, выплывали с озера.
   Озеро принимало всё это буйство и смягчало его искристостью волны. Принимало всё, так было надо. И свет смягчался, розовел стыдливо, прячась за туманом и рассеивая его своей взбалмошностью.
   Туманы поднялись, приоткрыли зелень прибрежной тайги - последнее действо спектакля в новом свете жизни. Всё озарилось вкруг ярко, дневным уже светом.

   Немногочисленная публика вставала нехотя с валунов и брёвнышек, неспешно покидала берег. Зрители готовились завтракать. Все - довольные просмотром, улыбались друг другу, жестикулировали весело, прыгали по камням легкомысленно. Счастливые..., у каждого свои туманы.

   Сергей тоже поднялся. Тоска прошла, но и особого подъёма не ощущалось. Проспался, взбодрился, новый день встретил. Что ещё?
   Солнце выглянуло уже полностью, высоко над горизонтом. Раскланялось запоздало уходящему зрителю. На светило не глядел никто, побаиваясь яркости. От солнца достаточно тепла, чтобы все ему были благодарны.

    Андрейка с постели не вставал, мычал с недовольством на беспокойных друзей. Андрей с Сергеем вышли на работы.
   Сергей скоро дорезал арматуру, оставалось ему всего ничего. Отнёс ненужную уже "болгарку" в домик и вернулся помочь мастеру вязания крючком. Андрейки в домике уже не было, он покинул свой пост у плиты по делам "особой важности". Брат Андрей работал увлечённо, ласкал ребристую проволоку ладонями под задумчивые цыганские напевы, плёл косы, словно гривы и хвосты любимому коню. Проволочный лес рос, вселяя надежду - забору быть!
   Сергей захватил охапку метровых прутков и подошёл к поющему Андрею.
   -Всё, дорезал уже? - отвлёкся мастер вязания, - На, побалуйся пока (протянул Сергею крючок), а я перекурю.
   Сергей взял инструмент, вдохновлённый доверием, и неумело натянул контровку меж зажатых арматурин. Андрей отошёл с телефоном у уха, переговоров его слышно не было.
   Руки, привыкшие к лопате за десяток лет, не приняли вначале указаний к мелкой моторике, приходилось подгонять их крепким словцом, то и дело вырывающимся с раздражённых уст Сергея. Руки вспомнили, дело пошло.
   
   -Сергей! - Андрей будто специально подошёл сзади. Испугал ненароком. - Бросай всё! Собирайся!
   Сергей поднялся оторопело:
   -Куда собирайся? Что бросай? - до обеда далеко, вроде, он не понимал в чём дело. - Случилось что?
   -Случилось, - без всяких эмоций ответил Андрей. - Домой едем. Давай пошустрей, Серёжа. Или ты остаться желаешь?
   Сергей припомнил бомжа с берега, такая же участь ждёт и его, брошенного.
   -Сейчас я, - засуетился Сергей, - арматуру соберу. Зря что ли резал? Лопаты надо бы найти. Саша говорил, сдать их надо с отъездом.
   -Поторапливайся! Лопаты у Димкиного домика выставишь. Сашу в наши дела посвящать не стоит. Его нет сейчас на территории, так что поспешай. А я пойду. Нам собираться дольше, чем тебе.

   Собирались молча, в спешке, будто сбегали от кого. Сергей понимал, что их не держат здесь, да и удержать уже ничто не может. К чему же эти утайки? Заявил об отъезде и езжай хоть к чёрту на поминки. Никому здесь они не нужны!
   Сборы проходили тупо, на автомате, будто это не Сергей бегал по домику и собирал свои просушенные носки, а кто-то другой вместо него. Хотелось хоть что-то прочувствовать похожее на путь домой. Не выходило. Лишь цыганская страсть по дальним дорогам защемила в груди ненадолго, передалась от друзей вечным зовом к свободе.
   Пускаться в авантюры пожилому человеку больше не хотелось. Пережил он уже всё это - недолгие сборы, спонтанные решения, необдуманные срывы. Хотелось предсказуемости, спокойствия. Выбора не было. Надо было бежать вслед за цыганской звездой кочевой.

   Сергей сдал Андрею сохранённые 800 рублей на проезд. Андрей достал свои деньги, сосчитал и аккуратно сложил в бумажник.
   -Всё собрали? Ничего не забыли? Пушку оставляем, нам бы свои вещи поместить. Едем на такси (к Сергею). Наши вещи в маршрутку не влезут, да и до Артыбаша их в руках не донести. Да ты не волнуйся за деньги, Серёга. Долг на тебя не навесим. Ты же не виноват, что так всё вышло. Мы с Андрейкой по родственникам прозвонили, недостающую сумму на такси нам уже выслали. В Артыбаше снимем, рассчитаемся с таксистом. Готовы? Звоню.
   Сергей готов не был. Сомнения от непредсказуемости предстоящей поездки скреблись предательской дрожью. Скинут на полдороге, в тайгу, куда денег хватит, и поминай как звали. Заткнул свои сомнения подальше и отдался на волю случая, тупо, с пустой башкой и глупой мордой.

   Андрей довёл ребятам результаты переговоров с таксистом:
   -Выезд в 11 часов. Ставь чайник, Андрейка. Надо проглотить что-нибудь, хоть "ролтон". Дорога дальняя, шесть часов в пути. Сколько там? (достал коробку с лапшой). Десять штук. Забирай остальные, Сергей. Хоть не с пустыми руками домой зайдёшь.
   Собрали в углу оставшиеся продукты, макароны да масла с пол-литра, картохи килограмм. Подставили туда же тепловую пушку. Пусть Сардар думает, как со всем этим поступить. Может, хоть в отсутствии бригады появится, подавившись своим брошенным без присмотра богатством.
   Цыгане продуктами побрезговали. Сергей забрал макароны и полпачки чая - его недельный заработок, уворованный. Что он скажет жене по приезде? Мужчина-добытчик! Горе сплошное - не мужик!

  -И вот ещё! - заявил Андрей. - Выгребайте-ка всю мелочь из карманов. Таксист приписал дорогу от турбазы до Артыбаша. Двести рублей не хватает.
  Сергей прикинул с тоской, с поклажей от центра до дома пешком ему не добраться. Припрятал три "пятерика" на трамвай, остальную мелочь скинул Андрею.
   -Не хватает, - подытожил Андрей. - Довезёт! Неужто удавится за стольник?!

   -Да ты не паникуй, Серёга! - успокаивал Андрей, отхлёбывая свой последний на озере чай. - Прорвёмся! Приедем в Бийск, найдётся тебе работа. Не пропадём! Братан дом собирается поднимать, ему фундамент залить надо до снегов. Помнишь братана? По телефону вас знакомил. Он тебя помнит.
   -Умеешь на коне скакать? - встрял Андрейка. - Коров надо пасти. У меня дядька в Буланихе коров держит. Пойдёшь в пастухи? Да чему там учиться, Серёга? Сел, поехал. Один в поле, степь, свобода! Так пойдёшь пастухом, Серёга?
   -Дай-ка сигаретку, Андрейка, - Сергей выдавил просьбу, не слушая себя, слова сами вылетели. Рука бесконтрольно потянулась к пачке "Кента" на столе.
   -Сколько не курил? - спросил Андрей. - Три года? Зря это ты, теперь опять бросать придётся. Да кури уже! Понимаю..., чего уж там.

   Таксист подъехал минута в минуту - пунктуальный. Вышел - спортсмен-боец с 90-х, с успевшим образоваться брюшком. Приземистый, подбитый, коротко стриженный с выбритым прямым затылком. "Этот точно в лесу скинет, - определил Сергей. - Сюсюкаться не станет. Таким за слово ответ придётся держать, не докажешь, что денег не хватает".
   -Это вы до Бийска, пацаны? - Поздоровался за руку со всеми, представился: - Пашка.
   Грузимся! Поехали! - без лишних слов.
 
   В Артыбаше остановились, цыгане заскочили в банк, сняли деньги со счёта в пять минут - удачно скоро. Встали кружком, перекурили перед дальней дорогой. Андрейка сунул Сергею полпачки:
   -Кури, Серёга! Мне надо будет, у тебя стрельну. А то ты стрелять не приучился.
   Телефон Андрея залаял цыганщиной, предвещая неприятности. Бригадир поднёс к уху мобильник:
   -В домик зашли чаю попить, - Андрей попытался отсрочить отчёт перед Сардаром. - Отдохнём чуток, выйдем на работу.
   Слукавить не удалось. Андрей поморщился, отстранился от телефона и отключился. Тут же задребезжало у Андрейки:
   -Да пошли вы все! - не сдержался тот с молодым запалом. - Кто на вас бесплатно батрачить будет?!
   -Позвонит тебе, скажи, что работать не будешь, - наставил Сергея Андрей. - А лучше, занеси его в чёрный список.
   -А мы вот так сделаем, - Сергей отключил свой телефон.

   В машине Андрей рассчитался с Пашкой. Мелочь высыпал на приборную доску:
   -У нас не хватило немного.
   -Бежите? - угадал шофёр, вдавливая педаль газа. - Да знаю я вас! Не первый раз беглецов вывожу. Я вас ещё в первый день приметил. У меня катер стоит как раз у ближайшего причала. Долго продержались. Неделю? Больше? От этих нерусей все бегут. Капитаны на вас ставки ставили.
    
                Глава XII. Пашка.
   Придорожные красоты располагали к радостному созерцанию, однако радости в пустых карманах Сергей так и не сыскал. За приятными глазу, неповторяющимися видами, ему удалось спрятать свои безысходные мысли, и он обрёл, наконец, долгожданное спокойствие. И то ладно. Отдохнёт перед незавидной встречей с городом, где его никто не ждёт; перед встречей с семьёй, надежд которой не оправдал.

   Пашка оказался компанейским парнем. Зря определил его Сергей в "братки" по первому впечатлению.Таксистом он оказался отменным, разговорчивым, дорога с ним стала интересней вдвойне. Да и гид из него вышел хороший, с глубокими познаниями. Профессия озёрного капитана располагала к тому.
   -Вон на той скале я впервые запечатлел своё имя, - похвастал Пашка подвигом из юности. - Мы сюда ездили на экскурсию всем классом. Третья надпись сверху, смотрите: "Здесь были Яшка, Павлуха и Батыр". Отличные были времена! Для каждого поколения юность - лучшее время, несмотря на смуты и раздраи в стане проживших свой век управленцев.
   Сергей пробежал взглядом испещрённую надписями скалу. Пашкиного имени не нашёл, поверил на слово.

   -А вот слева по курсу - замок, - продолжил Пашка знакомить пассажиров со своей родиной. - Наша новейшая достопримечательность. Недавно отстроен. Хозяин - владелец московской кондитерской фабрики. Армянин какой-то. Фамилию забыл. Ещё строился замок, я подумал: опять какую ахинею затеяли, чем грешат подчистую новые хозяева, короба свои роскошные на всеобщее обозрение выставляют. Республику позорят своими постройками! А этот, видишь - смотрится складно. Ни чем не хуже Лувра, глазу приятно.
   "Не хуже, - молча согласился Сергей, зацепившись взглядом за красивое здание. - Лучше даже (хоть и не видел Лувра воочию). Лувр, он на полях каких-то стоит, там сады искусственные. Здесь же тайга, кедры. Вписывается замок в природу гармонично, что там говорить-спорить".
   -Места у нас колдовские, чужих не принимают, - рассказывал Пашка. - Свои здесь безбедно живут, тайга не даёт их в обиду. Богатая земля, всё есть в нашей стороне для жизни привольной: охота, рыбалка, травы целебные, шишка, дерево ценное. Только ленивый здесь бедствовать станет, да неудачники, коих наша тайга не привечает. Так что живём, не трогаем никого, пока нас никто не трогает. Лес выручает. Туризм, вот. Места-то красивые, по всему миру известные места.
   -А почему озеро золотым называют? - поинтересовался Андрейка. - Золотишко есть по берегам его? Находят?
   -У нас, на Алтае всё есть, - уклончиво ответил Пашка. - Редкоземельные металлы встречаются. Хотя на озере добыча не ведётся. Это у речки Сейки рудник имеется. "Весёлый" - слышали, может? У нас, кстати, крупных заводов нет. В Горном завод ЖБИ, да вот это месторождение государственного значения. Вот и всё, пожалуй. Ни к чему нам промышленность. Земли наши заповедные, незачем их цивилизацией засорять. И так неплохо живём, лес кормит.
   А по поводу названия Золотого озера легенда имеется. Любите сказки, пацаны?

   Давно это было. Наслали боги испытанием на людей неурожайные годы. Опустела тайга, погиб скот и выгорел ячмень.
   Люди бродили в поисках пиши, но мало что находили. Многие умирали от голода. Одному пастуху повезло: он нашел кусок золота размером с лошадиную голову.
   Решил пастух выменять что-нибудь съедобное на это золото, но люди жили так бедно, что ничего не могли предложить в обмен на такое богатство. Видя, что нет никакого проку от драгоценного слитка, пастух воскликнул: «Чем же ты отличаешься от обыкновенного булыжника? Что толку от такого богатства, которое не может утолить голод и не может избавить от смерти?!».
    И тогда пастух поднялся на самую высокую гору над озером и бросил это никому не нужное богатство в пучину.
  Пастух тут же пожалел о потеряном золоте, и сам бросился в холодное, равнодушное к людским страстям озеро. С тех пор озеро называется золотым, и горы вокруг него получили то же имя - «Алтынту».

   -А чудовища есть на озере? - не унимался Андрейка, падкий на чудеса.
   -Не слышал, - усмехнулся Пашка. - Не надо нам никаких чудовищ, и так рыбы мало стало в последние годы. Браконьеры всю динамитом побили. Пусть шотландцы своих Несси разводят, нам наше озеро дорого такое, как оно есть. Про инопланетян говорили что-то, да мне эти инопланетяне... На озере своих чудес хватает. Не скучаем без пришельцев.
   -А я видел НЛО! - похвастал Андрейка. - В Сростках. Мы там дом поднимали одному из сельчан. Так вот... Вечером, стемнялось уже... Световым лучом по горизонту чиркнуло и зависло над пригорком. Многие видели.
   -На Алтае возможно наблюдать старты с Байконура, - встрял в беседу Сергей. - Первые ступени как раз над Горным отстыковываются, в атмосфере сгорают. Не все, бывает и падают, случается - в огороды.
   Сергей почувствовал, что не слушают его, и примолк пристыженно. Тут люди потусторонние тайны обсуждают, а он со своими реалиями, не к месту.

   В салоне умолкли. Пашка отключил авторадио и поставил флешку. Молодой голос с динамиков начал свой рассказ о приключениях героических русских туристов в деградированной напрочь Америке.
   -Подружка мне присоветовала, - кивнул Пашка в сторону автомагнитолы. - Она у меня сама пописывает кое-что. В дороге внешний раздражитель необходим, чтобы не уснуть случаем. Песенки бестолковые помогают, конечно, а аудио книга  - лучше: и интересно и познавательно. Пристрастился.

   Пашка ответил на телефонный вызов и приостановил чтеца, успевшего увлечь присмиревших пассажиров.
   -Да, батюшка, - отвечал Пашка кому-то. - Конечно узнал. Сразу. Да. Вывезем, непременно вывезем! Только на другом катере. Я в настоящее время в Бийск еду. Нет, я сам обзвоню и обязательно найду вам катер на замену. Не беспокойтесь. Обязательно перезвоню! Мне звоните по любому вопросу. Я на связи.
   Пашка тут же перезвонил и нашёл себе замену.
   -Вчера отвозил паству на остров Каманина, - объяснил ребятам Пашка экстренную ситуацию, сложившуюся на озере. - Они там на три дня планировали задержаться. Уж не знаю, что там за предприятие намечалось. Дожди нескончаемые их промочили, не выдержали служки. А ещё к схимниками себя причисляют! Далеко им до веры самозабвенной, о своём здоровье больше пекутся, нежели о служении.
   Пашка не бросал телефона пока на остров не вышел катер. "Вот где ответственность за людей, - отметил Сергей взаимопомощь средь озёрных капитанов. - Не сравнить с нашими работодателями: забросили нас на чужой берег без средств к существованию, и ни сном от них, ни духом. А всё исходит из того, что человек сегодня деньгами меряется. Нет, не прав я (тут же осудил свои мысли). Нельзя ставить под одну мерку нас, работяг, и приобщённых к Богу. Святому человеку помочь обязан каждый".

   -А где вас в Бийске высаживать? - поинтересовался Пашка заранее, на полпути.
   -Мне на Гилёво удобно, - ответил Сергей.
   -И мы там же сойдём, - согласился Андрей.
   -А где это, Гилёво?
   -За мостом, - уточнил Андрей. - Километр по прямой.
   -Не знаю я Бийска, - сознался Пашка. - Мне нужно попасть в магазин "Под мостом". Присоветовали. Бензопила нужна. В Бийске, говорят, они дешевле, и на контрафакт меньше шансов нарваться. У нас китайская граница ближе, и "штильки" оттуда легко спутать с оригиналом.
   -У нас подделок тоже хватает, - сказал Андрей. - Для китайцев отдалённость границы больших трудностей не представляет. Какому покупателю как повезёт. А магазин "Под мостом" под мостом и есть. Спустишься и вправо сразу.
    -Надёжный магазин, - высказал своё мнение Сергей. - Самый лучший в городе, и сервис на высоте.
   Сказал и осёкся разом, почувствовав, что к его мнению не прислушиваются. Замолк разом, задумался.
   Работая на газонокосилках, Сергей изучил садовую технику до мельчайщего винтика, рекомендации по обслуживанию двухтактных и четёрёхтактных двигателей знал на зубок. В погоне за профессиональными знаниями он познакомился с продавцами-консультантами того самого магазина "Под мостом". Частенько Сергей бывал и в сервисе от магазина, где его приметили за правильные вопросы и встречали как своего.
   "Нужно уважать себя, свои знания и умения, - думал Сергей, притихший на заднем сиденьи Пашкиной машины. - Человека, который не верит себе, своим словам, слушать никто не станет".

   -У меня делянка в тайге, - похвастал Пашка. - Шишку по осени бью. Вот туда пила мне и понадобилась. Надёжная! Где я в тайге её ремонтировать буду? Домик там хочу поставить, на сваях. Листвяк валить лесники не дают, но если кто из своих времянку ставит, глаза на это закрывают. Времени у меня нет на этот сруб. Может, вы поможете? Имеется у кого опыт брёвна в сруб подгонять?
   -Пособничал как-то, - похвастал Андрей. - Приходилось.
   -В зиму крыша не особо нужна, - продолжил Пашка рассказывать о таёжных планах. - Первое время до холодов в палатке поживёте, а там, когда стены подниете, у печки греться возможность появится. Шишку собрать разрешу, на ней хороший заработок можно поднять. Сколько набьёте - вся ваша. Шишку сам вывезу, сведу с покупателем.
   -Такие дела враз не решаются, - ответил Андрей на предложение. - Подумаем.
   -Думайте, - согласился Пашка. - Мой телефон у вас есть, если надумаете.
   "Живут же люди, - позавидовал Пашке Сергей. - Умеют. Три дела враз тянет: и катер у него, и таксует, и делянку содержит. Всё поспевает, отовсюду деньгу имеет. А всё оттого, что не квасится и не обвиняет людей в своих неудачах".

   Пашка остановился заправиться уже на границе с Алтайским Краем. Сам первым делом позаботился о своей, опустошённой дальней дорогой машине: заправил любимицу бензинчиком прохладным, оттёр стёклышки от пыли дорожной.
   Пассажиры поспешили по делам неотложным, созревшим давно. Отхожий домик, стоявший одиноко в отдалении от заправочной станции, ребята обошли стороной, зайти туда не рискнули. Спустились в лог, разграничивающий чистую тайгу от автомобильной трассы - носительницы мазутных нечистот.
   Мужички разошлись в густой траве, выискивая места по своим предпочтениям - потаённые; скрылись в травяных зарослях полностью. Томный травяной запах взывал к освобождению от суетности жизни. Освобождение пришло телесное, долготерпеливое, долгожданное. Захотелось остаться здесь, свободным от дел мирских, от закостеневших нравов. Да нельзя, ехать надо.
   В ожидании Пашки пассажиры вышли к торговым лоткам, чтобы не затеряться случаем. Андрейка по сложившейся привычке забегал взглядом по витражам. Сергей с Андреем остались стоять в сторонке, разговорились.
   -Бензопилы я знаю от и до, - хвастал Сергей. - Обслуживание, заточка цепи. Инструмент в моих руках подолгу живёт. Так что, если решитесь согласиться на Пашкино предложение, на меня можете рассчитывать. Пригожусь в бригаде, без дел не останусь.
   -Авантюра заведомая, - охладил Андрей пыл Сергея. - В таких делах опыт выживания в тайге необходим. Есть у тебя таковой? В осень, в слякоть, в палатке без обогрева жил когда? То-то же! А если до морозов не поспеем сруб поставить с печкой, помёрзнем в одночасье - тут гадать не надо. Я обещал подумать, потому что нехорошо отказывать сходу. А тут и думать не надо: в тайге в межсезонье не климатит.
   "Не так просты эти цыгане, - отметил про себя Сергей. - Дорога их манит по теплу. В зиму они обеими руками за колхоз голосуют".

   Сергей чувствовал в цыганах некоторое отторжение от себя. Они были уже дома, с родными. Сергей для них оставался в прошлом.
   Андрейка бегал по торговым рядам и предлагал торговцам свой "Айфон" на продажу. Торговался со всей своей цыганской меновой прытью. Растратившийся за вахту до основания, Андрейка не мог предстать перед роднёй без падарков. Не принято такого, и не только средь цыган. Мобильник не покупали.
   Пашка подогнал машину к Сергею с Андреем. Сергей обеспокоился за Андрейку, увлёкшегося меной:
   -Не видит что машина подошла! Схожу, потороплю.
   -Не спеши, - остановил беспокойного Сергея Пашка. - В дороге поспешишь - опоздаешь. Отдыхайте сколько надо, разминайтесь. Поспеем до вечера. Никуда Бийск от нас не сбежит.

   Пашка вывел автомобиль на трассу и подал на заднее сиденье пакет с чипсами:
   -Подкрепитесь, мужики. Шесть часов в дороге, с голоду опухнуть можно, а вы не при деньгах.
     Автомагнитола рассказывала, как героические русские туристы, превратившиеся вдруг в профессиональных ВДВ-ешников и морпехов, разгоняли заражённые толпы американских зомби. Пассажиры в машине увлечённо слушали завораживающий голос рассказчика из динамиков, молчали. "Наши" побеждали везде, находили выход из самых сложных ситуаций. Американцы умирали, искусанные кровожадными мертвяками, и появлялись в сюжете вновь, уже в других, омерзительных обличиях. Русские выжили. Даже прелестная Наташа, студентка из мединститута, смогла отвязаться от навязчивых мертвяков, спасённая и обласканная любовью от своих земляков. Неуязвимые мы, заразе не подвержены. Против зомби в нас иммунитет.
   "И почему люди такие непримиримые, - думал Сергей, - никак не научатся уважать нравы чуждых народов? Мы смеёмся над тупыми, довольными всем американцами, осуждаем погрязшую в безнравственности Европу. Они же презирают нашу дикую отсталость в отместку. Ладно, политики - этим на роду прописано гадить под соседскими дверьми, чтобы своё дерьмо красиво выглядело. Нам же, людям, к чему все эти мерзости? Проще всего охаять чужую страну во всех немыслимых грехах, чтобы лучше всех предстать, впереди планеты всей. Стать лучшим среди лучших сложнее. Не получается так. Трудно это, и не хочется".
   Сергей попытался справиться с нахлынувшей злостью на несуразную жизнь:
   "Не ко времени она, эта злоба. В дороге надо смотреть, не пропускать мелочей. Необходимо впитывать все эти красногорские красоты. Скоро Сростки. К Сросткам нельзя подходить в озлобленных чувствах. Здесь хранится шукшинская душа законсервированная в корысти и семейных раздорах, свойственных нашему бездушному времени. Когда я ещё увижу это? Никогда".

   Пашка отключил автомагнитолу на самом интересном месте, ответил на телефонный звонок.
   -Эти телефоны навсегда останутся "глухими", как в той детской игре, - рассказал Пашка ребятам новости с телефонных переговоров. - С острова Каманина только троих святош вывезли, остальные остались. Этим в храм на Артыбаше зачем-то понадобилось. Храм у нас несколько лет назад поставили - "Умиление". А я распинаюсь тут, большой катер для них подыскиваю! Их там семнадцать человек, а двадцатиместные катера только у меня, да у Юрки. А Юрка выходной взял на сегодня, пришлось отзывать. Сразу не могли толком объяснить, что трое всего едут! Да ладно уж. Чего теперь распинаться, раз люди так и не научились понимать друг друга.
   "Не понимают люди друг друга, разучились, - согласился с Пашкой Сергей про себя, припомнив своё первичное мнение о разнеженных верующих. - Быть может, возможно прожить без веры в Бога, со своими атеистическими убеждениями. Без веры в человека прожить нельзя. Не веришь людям - люди не верят в тебя. Глупо верить нашим работодателям, азербайджанцам, да надо было делать что-то с этим повальным недоверием со всех сторон. С недоверия и порушилось всё. Недоверие легко разбивает человеческую состоятельность, противостоять этому трудно. А вера в Бога - сильнейший стимул к зарождению веры в человека".

   В Бийск въехали уже скоро. Никто из пассажиров не отмечал знакомых пригородных видов, думали каждый о своём.
   Сергей первым вытащил из багажника свою поклажу, его вещи лежали сверху. Постоял немного в ожидании времени прощания. Цыгане были заняты разговорами с Пашкой, обменивались контактами. Сергей никому не был нужен.
   Подъехала машина за братьями, подвезти цыган до дома поспешила сестра.
   Сергей отказался от бурных прощаний, посчитав их неуместными. Вскинул руку: "Счастливо, пацаны"! Развернулся, потащился к трамвайной остановке со своим потрёпанным скарбом. "Пока"! - услышал за спиной скупое цыганское прощание. Оглянулся напоследок, кивнул. Сел на остановке, закурил в ожидании своего трамвая, заведомо не счастливого.

                Глава XIII. Город.

   Трамвай подошёл из-за реки, под номером "5".  Хоть и не всегда этот редкий трамвайчик был по пути Сергею, но он всегда считал встречу с ним счастливым предзнаменованием, хотя статистику своим суеверным наблюдениям не вёл. Сегодня "пятёрочка" везла Сергея к дому.
   Залётный пассажир кое-как затащил свои позорные баулы в салон и устроился с ними в углу на задней площадке. Сергей нащупал в кармане "буратинные" три пятачка, сохранённые с неудавшейся вахты, и не глядя протянул их кондуктору. Женщина взглянула на проездную плату и протянула ладонь с мелочью Сергею на обозрение, продолжала смотреть на него недоумённо. "Что"? - не понял Сергей действий кондуктора.
   На ладони у женщины лежало 12 рублей. Как мог Сергей ошибиться, спутать "пятерик" с "двушкой"! Что делать теперь? Как быть?
   -Я сойду сейчас, извините. Денег у меня больше нет.
   -А вам до куда?
   -Вообще-то до "Четырки" (магазин № 25).
   -Да езжайте уже! - добрая женщина разгадала в Сергее горе-работника по его внешнему виду. - Только билета я Вам не дам. В районе Лесозавода контролёры бывают редко. Будем надеяться, что Вам повезёт. А не повезёт, Ваши проблемы.
   Такого позора Сергей не испытывал со школьных времён, когда они с друзьями ездили на автобусах "зайцами", чтобы сэкономить мамины деньги на вкусные пирожки, и попались на удочку к киргизу кондуктору. За неимением средств на городской транспорт Сергей всегда ходил пешком, даже на работу, до пяти километров по утречку - свежо и здорово! Ходьба помогает сосредоточиться к работе и даёт стимул к беззлобным размышлениям. Сегодня был не тот случай, багаж оттягивал свободные перемещения всей своей тяжестью и неуместностью в городской черте.
   "Это как надо было испохабить страну, чтобы рабочим стал недоступен городской транспорт! - изводился в бессильной злобе Сергей, и знакомые до последнего кирпичика дома и магазины, приближающие его к дому, никак не радовали возвращенца своим видом. - И они ещё смеют утверждать, что жить стало проще, жизнь стала веселее! "Думщики"! Разорители они, а не думщики! И кто их только выбирал, этих гениев от экономики?! Экономика в лукавых руках становится страшнее религии".

   Жена встречала кормильца в огороде, кверху задом; оглянулась на лай пса, приветила мужёнька залётного:
   -Приехал уже? - будто только утром расстались.
   -А! Разбежались все!
   -А ведь предупреждали тебя! Соседи не верили, что ты долго задержишься. Вот и ждём со дня на день. Пойдём в дом, раз приехал. Что в огороде трёшься? Я там картошки нажарила, любимой твоей. Угощу с дороги, чем Бог послал.
   Сергей поморщился на упоминание приевшегося блюда:
   -Я позже зайду. Не до обеда сейчас. Отдохну чуток, посмотрю что по хозяйству. Пообвыкнусь.
   В глаза родным смотреть не хотелось. Сергей прошёл к картофельному полю: ботва уже полегла, скоро картоху выкапывать можно. Жена уже подкопала пару-тройку кустов молодой картошки. С голоду не мучились. Сын таскал хлеб с работы, им там выдавали по талонам.
   Вернувшийся хозяин зашёл в курятник проведать гребенчатого друга. Петух не откликнулся, ко сну готовился уже. Сергей пошарил в сене, нащупал яйцо, проколол тут же ножом, выпил. Голод не тётка. "Надо бы кролей завести, - подумалось. - Корову не осилю, опыта нет. А вот кролей - в самый раз".
   Потянуло в дальняк, отметиться. Сергей присел на корточки над выгребным отверстием: "Надо бы унитаз б/ушный у кого позаимствовать. Возраст не тот уже, ноги затекают в раскорячку оправляться".
   Седок достал мобильник, подключил: вся телефонная память забита непринятыми вызовами от Сардара. Один вызов был от Андрейки. "Надо бы перезвонить цыганёнку", - решил Сергей, но нажать вызов не успел. Телефон задребезжал оглушительно, вызывал Сардар. Навязчивый телефонный сервис поспешил отправить СМС необслуженному клиенту: "Этот абонент снова в сети", и Сардар тут же перезвонил нерадивому беглецу.
   Сергей со злости бросил мобильник под себя: "На кой чёрт сдалась мне эта связь?! Оттуда одни неприятности прут"! Телефон дребезжал противно, захлёбывался в зловонной жиже. Сергей придавил сбесившийся гаджет сверху. И откуда только взялось столько, не ел же ничего толкового сутки уже почти. Телефон умолк, навсегда уже.

   Полегчавший сиделец вышел с потаённого места и задел невзначай моток кабеля, вывешенный им над дверью. Сергей смотал его, когда сын установил "цыфру" на телевизор - пригодится в следующий год малину подвязывать.
   "Хороший провод, прочный, - прощупывал Сергей смотанный кабель. - Выдержит, только узел надо правильно подвязать, чтобы петля не соскользнула. И почему таким не пользуются? Может, горло сильно режет? Больно?
   Ну ты даёшь, умник! Горло ему режет! Шарфик подвяжи, вот и не будет больно"!
   На памяти Сергея были примеры суицида. На стыке веков вешались массово, среди самоубийц были знакомые и родственники. Ничего хорошего от их скоропалительных решений не вышло, горе одно. Правы во многом христиане, когда определяют самоубийц в грешников.

   Жена вышла в сумерках уже, не дождалась мужа к ужину.
   -Я в сарайке пересплю ночь, -  ответил на приглашение Сергей. - Отвык в четырёх стенах спать. Промёрзну ненароком, зайду.

   Сергей вышел со двора ранним утром, домочадцы спали ещё. Находиться в семье дольше было невмоготу.
   Ранний бродяга бесцельно вышел на бульвар, откуда начинались его озёрные мытарства. Работы в парковой зоне уже шли полным ходом, несмотря на раннее утро. Сергей признал в рабочих кавказцев. Так и предполагалось изначально, что армяне вызовут на работу своих, выживут местных русских.
   Работали кавказцы красиво, дело у них ладилось. А как не ладиться работе, если та поддержана доверием сверху? Всё получалось, ловко и слаженно. Бульвар будет  готов к сроку, тут никаких сомнений не было. Да иначе и быть не могло: рабочим надо кормить семьи в далёкой ныне Армении, заканчивать свои дела в снежной России и до холодов поспеть в родные пенаты, на уборку урожая.

   Хотелось курить.
   Сергей вспомнил о знакомом товарище, который советовал ему как-то приобщиться к строительству. Ромка слыл отличным каменщиком, все печки в округе - его рук выделки, не дымят. Любимец местных бабушек, общительный, разговорчивый за работой, самый востребованный калымщик в районе лесозавода - умелец Ромка.
   Чем припомнился Сергею Ромка на сей раз - вырастил он табак в огороде сейгод, и все местные курильщики повадились к Ромке разживиться табачком на халяву.

   Ромка сидел на отгороженной кухне, за компьютером, и встречал Сергея по лаю пса и звуку шагов с прихожей, приветствовал не глядя:
   -Кто там опять припёрся? Деньгу принёс? В долг не даём!
   Ромка тупо уставился в компьютер осоловелым взглядом и в сторону незваного гостя даже не взглянул. Под рукой компьютерного вояки стояла двухлитровая бутыль пива, ждала своей участи, потела под выстрелы с динамиков.
   -Привет, Ромка! - заявил о себе Сергей. - Почём так грубо гостей встречаешь? Не рад?
   -А, это ты, Серёга? - мельком взглянул негостеприимный хозяин в дверной проём. - Проходи, падай где найдёшь. Чо пришёл, чо принёс? - от Ромки понесло многодневным перегаром.
   -Да так..., проходя мимо знакомых окон... Захотелось вдруг проведать соседа. Не виделись давно. Не заболел часом? Здоров, Ромка?
   -А чо так, проведовать, да с руками пустыми?
   -Не захватил ничего, Ромка, не подумал, - оправдался Сергей. - Каюсь. В следующий раз огурец в карман засуну. Или тебе помидорка по нраву? В долг пока запиши.
   -Задолбали уже эти должники! - взбеленился Ромка на шутку Сергея. - Всё прутся и прутся! И не налить им нельзя - соседи. Маманя, вон, гонит, а мне приходится бегать за ними, долги вышибать.
   Левануть с остатку, Серёга? Кому другому не предложил бы, только за деньги. Тебе - от души. Да и сам с тобой по маленькой пригублю, хоть и зарёкся на сегодня пить. Мамкина самогоночка отменная, все клиенты её нахваливают!
   -Да я же не пью, Ром. Забыл что ли?
   -Ну смотри, Серёга! Как знашь. Так я сам, за тебя, за встречу.
   Ромка открыл бутыль, и оттуда вылетел джин со смердящим сивушным запахом.
   -А закурить у тебя не найдётся случаем? - осмелился Сергей спросить наконец о главном.
   -Да вон, на столе - стаканчик на газетке. Закуривай. Этого дерьма не жалко. И мне сверни, сможешь?
   Да здесь уже кури! (Сергей направился к выходу с самокруткой в зубах). Маманя по мужскому запаху скучает. Маманя! (громче). Протравить тебе тараканов?
   -Приветствую, тёть Маш! - заглянул в полутёмную комнату Сергей.
   За высоким креслом хозяйки было не видать, да Сергей знал пожилую женщину, встречался часто со знакомой соседкой на улице. Здоровались, разговаривали.
   Бабка уткнулась в телевизор, откуда ведущий костерил незалежную российскую соседку на чём свет стоит.
   -Задолбали проходимцы! - ответила на приветствие озлобленная женщина. - Всё ходют и ходют! Горынычи! Все углы обкурили своей отравой! Не дают дослушать что в мире деется!

   -Работаешь где? - поинтересовался у Ромки Сергей, жадно затягиваясь самосадом и разнося по дому горький запах жжёной газеты.
   -Да ну её, работу эту! Нет от неё никакого проку. В этот сезон раз только подвязался, и то кинули. Тут раз на раз не приходится, на какого бугра попадёшь. Ты-то под кем работал? Шариф? Известный кидала. Мы прошлый год за Сардаром месяц бегали. Кабы не наши крутые ребята, век бы нам денег не видать, плакала бы наша зарплата у этих прощелыг в карманах. В работе толку нет. Бабушкам подмогну иной раз, чтобы навыки не растерялись. А так, в наем - ни ногой больше! Зарёкся. Нет в работе счастья. Счастье - вот оно (взялся за бутылку рукой).
   Сергей припомнил за Ромкиными словами бомжика с Телецкого озера, улыбнулся грустно.

   Посоловевший от выпитого, Ромка резво откликнулся на просьбу Сергея поделиться табаком:
   -Лист на печке просушивается, машинка - в прихожей. Руби сколько надо, - сам уткнулся в компьютер, который успел перезагрузить "стрелялку" для увлёкшегося пользователя.
   Сергей скоро надавил себе табаку в кулёк и зашёл проститься с гостеприимными хозяевами. Ромка успел отрубиться, откинулся на стуле, свесил руки, пускал пузыри хрипящим ртом. С монитора по проигравшему противнику безудержно стреляли в отместку за прошлое поражение.
   -До свидания, тёть Маш! - заглянул Сергей в комнату. - Я пошёл уже.
   -Да когда же кончится, наконец, вся это колготня?! - ответил вослед уходящему гостю скрипучий голос с потёмок. - Нет от вас покою, ни днём, ни ночью!
   С телевизора ведущие Попов и Скобеева поддакивали своему бессменному телезрителю, осмеивали принародно Америку с Киевом, подкрепляя свой сарказм неоспоримыми основаниями.

                Эпилог.

   Сергей еле успел добежать до дому. В гостях у Ромки он побрезговал воспользоваться сортиром, впитавшим запахи разномастной алкогольной братии.
   Выходя с родного убежища, облегчённый скиталец который раз уже задел моток кабеля. Снял с гвоздя опостылевший шнур и забросил его за забор, на радость местным искателям медных залежей, закопанных с советских времён.
   Жизнь продолжается. Курятина есть, есть табачок. Стало быть, пожить можно ещё. День, два, а там видно будет.