Ночами Гидре снился запах свежей земли, сосновых досок и крови и, когда она открывала глаза, первые несколько секунд ее не отпускало ощущение, что на нее рухнул потолок, он у самого носа, даже руку не вытянешь. Но это скоро проходило. До нового кошмара.
Хаски иногда видел в толпе знакомую фигуру. Там, где этой фигуры и быть не должно: в здании завода, на проходной, у круглосуточного магазина с пьяной компанией. Каждый раз Хаски попадался на этот обман, замедлял шаг, присматривался. А потом как можно быстрее уходил, матерясь про себя.
Акросс по-прежнему после каждой игры отсыпался сутками. В его подвале, заменяющем ему уже несколько лет комнату, пустая клетка в углу и две разбитые такие же пустые колбы, в которых поместится по человеку. Исчезновение людей из колб и из клетки Акросс воспринимал как должное — он больше не нуждался в них, отпустил свое прошлое. Потому что Акросс больше не один.
***
— Я все архивы перекопал. Нет на корабле никакого Акросса. Дроид отчитался, что и с ними тоже Акросса нет. Бред какой-то, — Хаски отшвырнул на стол листы распечаток, уставился на монитор так, словно это он его подвел. Окно поиска по-прежнему белело: «Нет результатов».
Монитором Хаски называл экран скорее по привычке — изображение висело над столом, за ним был виден и человек, с которым Хаски разговаривал: парень лет двадцати, плюс-минус. Выглядел он заскучавшим, хотя игра напрямую касалась и его. Хаски словно говорил сам с собой.
— Как близнецы?
— Устали орать, сидят разговаривают, — ответил собеседник, подобрал со стола бумаги. — Гранита тоже нигде нет?
— Нет, — Хаски сидел, закинув ноги на стол. За толстым стеклом иллюминатора был только космос с искорками звезд. Ничего интересного. Корабль с Гидрой на борту должен был прибыть к вечеру, если не случится каких-то форс-мажоров. А так как Гидра не знала, кто ее здесь ждет, все пройдет гладко. Только Акросса нигде не было. Как невидимка. Все фигуры на доске — Дроид переслал досье на весь экипаж корабля, что приближался к ним. Ни Акросса, ни Гранита не было ни там, ни на этой станции. Это место хуже, чем необитаемый остров — это был форд, зависший в космосе. И незаметно не подкрадешься, и вплавь не проникнешь сюда. Но Акросса не было. Конечно, можно было играть и с кем есть, и основной целью все же была Гидра, но это ощущение, что враг спрятался, слился с обстановкой и вот-вот нож в спину вонзит… Оно раздражало и выводило из равновесия.
Что, если предал его Дроид? Спрятал досье на Акросса и Гранита, и отчитался, что их на корабле нет? Стоило ли так доверять ему?
— Акросс сдувается, как только его баба слишком далеко от него оказывается. Капитан, что если Акросс еще не в игре? Что, если он в этот раз опаздывает?
— И что? — не понял Хаски.
— Он появится на корабле в тот момент, когда войдет в игру. Поэтому сейчас его там нет. А потом будет. Тут или там.
Хаски дал несколько секунд, чтобы собеседник понял, где ошибся. Когда тот продолжал смотреть довольно, Хаски пояснил раздраженно, но терпеливо:
— Иприт, сигнал поступает, когда капитан оказывается в игре. Мы с тобой оба слышали сигнал. Я был в это время в игре?
— Нет.
Никто не любил, когда его отчитывали. Вот и Иприт сразу сложился, складками пошел форменный китель, взгляд стал исподлобья, раздраженным. Хаски было все равно.
— Тогда чей сигнал мы слышали?
— Да ну нахер, — выпрямился Иприт. — Что за шахматная партия? Почему нельзя сразу прирезать близнецов, пристрелить девку, как только она тут окажется. Акросс сам будет в дураках, что вовремя не показался. Ты меня стрелять и резать в команду взял, а не думать.
«Да, — мысленно согласился Хаски. — Тут бы Дроид больше подошел. Но Дроид сейчас вспоминает прошлое с Гидрой. Прошлое, которого у них не было». О настоящем прошлом только Хаски и знал.
Они бесили его. Он кричал на Дроида: «Вспоминай, сука! Ты нес его на спине, когда Акросс его до состояния куска мяса отмудохал, а он еще жив был! Вспоминай!». Дроид моргал удивленно и отвечал: «Но… я же тебя нес. Это тебя тогда… Не было там больше никого».
Когда удавалось орать на Гидру, а Акросс был очень ревнив к этому праву, Хаски спрашивал: «Мы отомстить за него отправились. Потому что видео нашли, как его там резали. Он потом еще мне руку сломал. Помнишь?». Она не помнила. Она говорила, что в той реальности бессмертным был Хаски. Бессмертным с протезом руки, и не видела в этом разногласий.
В одном Хаски их обоих подловил — им все время казалось, что в команде было четверо. Хаски всегда, по их мнению, был капитаном, но, кажется, их было больше против Акросса. А вспомнить, кто был четвертым, они не могли. Но и это их не смущало. Не так давно в штабе Дроид выдал новый ужас — попытался улыбнуться и спросил: «Разве четвертым был не Иприт?»
Нет. Не Иприт. По новым правилам Хаски с каждым проигрышем должен был отдавать по одному члену команды. Когда Гидра перебежала к Акросса, Мей пришла в команду Хаски. Мей не стало после первого же проигрыша. Взамен в каждой реальности Хаски находил себе нового игрока. Иприт был одним из них, и уже начинал его раздражать.
— Мы не можем просто убить Гидру или близнецов, не зная, где Акросс. Потому что тогда нас расстреляют свои же, и Акросс победит, — пояснил Хаски, поднимаясь из-за стола. Не было ощущения космоса. Не было и полного погружения.
Он обзвонил все больницы — там не было никого с именем и фамилией Кая. Возможно ли, что Кай теперь в играх ощущал себя… существующим? У них с Акроссом нашлось бы много общих тем, если б Акросс его вспомнил.
Ангар по случаю прибытия гостей отмыли трижды, похоже. Металлическая поверхность шаттлов блестела так, что Хаски резало глаза, словно он смотрел на солнце. И в то же время в иллюминаторы было видно, как состыковывается с ними другой корабль. Акросс обязан быть на нем, он не мог бы подлететь незаметно на чем угодно — вокруг гребанный космос, в порту куча иллюминаторов, его обязательно заметят. К тому же это военный объект, любое приближение будет рассматриваться как угроза, уж тем более в период военного времени.
Акросса на корабле не было. Хаски понял это по тому, как изменилась в лице вошедшая в ангар Гидра. Она оказалась одна против Хаски, а за ее спиной стоял Дроид, который в этой реальности был ее личным охранником. И тоже подчиненным Хаски.
— Добрый вечер, принцесса, — поздоровался Хаски, улыбаясь. Вокруг навытяжку стояли его люди, он должен был изображать вежливость. — Рад приветствовать вас в нашей скромной бухте. Надеюсь, вы хорошо проведете у нас время. Лейтенант Иприт покажет вам наш порт, — Хаски развернулся, потрепал Иприта по плечу, пожелал: «Только без грубости». Дроид казался излишне серьезным. Хаски знал, что их еще ждет разговор, и что Дроид настроен играть за два лагеря — Гидра оставалась ему вроде как другом, даже если они были в разных командах.
Гидра настороженно проводила его взглядом, но ничего не ответила, не возразила.
Это место было просто перевалочным пунктом для нее по пути на важную ассамблею. Значит, целью Гидры было провести тут положенный срок и не умереть. Целью Хаски — ну, пусть думают, что через нее выманить Акросса и закончить игру в свою пользу.
— Офицер, — послышалось со спины. Дроид оказался настолько отчаянным, что оставил свою принцессу практически наедине с Ипритом. Точнее, за ними всегда будут следить десятки глаз, но все же Дроид мог отнестись к своей миссии серьезнее, но он шел к Хаски с уверенным желанием поговорить. Хаски кивнул, подсказал следовать за ним, в кабинет. По пути, еще в коридоре, негромко предупредил:
— Ты же знаешь, что я тебе башку оторву, если узнаю, что Акросс прибыл с вами.
— Акросса там не было. Я почти не отлучался от Гидры, она ни с кем не связывалась, кроме здешних роственников. Я хотел поговорить не об этой игре… Я хотел поговорить вообще об играх.
— О да, в играх ты много понимаешь, — фыркнул Хаски, открывая дверь в кабинет. — Какой там уже уровень в том, во что сейчас народ играет?
— Мы много говорили с Гидрой, — начал Дроид, игнорируя подколку. Хаски сел в свое кресло, чтобы не так болезненно ощущать, насколько Дроид его выше. — Знаешь, путь был долгим, и… Вся эта игра сейчас напоминает какую-то свалку. Она говорила, что Акроссу стыдно, и он готов извиниться за то, что делал раньше. В том числе и с тобой. И эта игра уже сыграна. У меня гадское ощущение, словно меня заставляют заниматься тем, чем я не хочу.
— Не занимайся, — пожал плечами Хаски. — Я попрошу забрать тебя после нашего проигрыша. И…
— Дело в тебе, — напомнил Дроид. — Ты единственный, кто еще хочет продолжать эту игру. И… Я так понимаю, это как-то связано с тем, что происходит после проигрыша. Мы ни разу не выигрывали с тех пор, как игра возобновилась. Но ты раз за разом снова лезешь в игру.
— Я азартный, — вздохнул Хаски. — Хочу отыграться. Когда-нибудь играл на деньги в?..
— Ты назвал его Каем, — перебил Дроид. Он не любил у Хаски такой тон — легкий, непринужденный и совершенно несерьезный. Словно Хаски вместо себя автоответчик ставил. Хаски замолчал, приготовился слушать. — Гидра видела его, когда они с Акроссом приходили к Веге. Но все зовут его Смертью. И Гидра, и Акросс. Только Вега называет его Каем. И ты. Хотя я не помню, чтобы при нас говорили его имя. Объясни мне, что происходит? И почему ты постоянно пытаешься уничтожить Гидру… почему так жестоко?.. Разве она не была твоим другом, или для тебя так тяжело то, что она тебя предала?
— А ты как его называешь? — спросил Хаски, мимо ушей пропустив весь остальной монолог.
— Да плевать, как его зовут. Гидра говорила, что у Веги целый сад таких марионеток, этот только чуть больше на человека похож. Но он кукла Веги, и все.
Хаски сглотнул, поставил локти на стол, сжав руки перед лицом в замок. Глядя в стол, спросил:
— Что он делал там? Чай приносил?
— Я не спрашивал, — признал Дроид. — Если бы ты с ней не поссорился, мог бы так же приходить… в гости. Я не хочу, чтобы ты выбирал меня, когда придется одного отдать. Мы давно в одной команде.
— Но тебе надоело, — напомнил Хаски.
— Не надоело. Ты сам этого не чувствуешь? Гидра настоящая, живая, а ты с ней так… Игра не имеет смысла, когда играешь всерьез против друзей.
— Гидра тоже просто марионетка, так ей и передай. Кукла Акросса. Пока он будет за нее прятаться, я буду вытаскивать его…
— Акросс устал, — перебил Дроид. — Им обоим и без тебя тяжело, а ты раз за разом тащишь их в игру… Не знаю, чего ты добиваешься, но вам тоже не хватает просто сесть и поговорить. Можно даже без меня — я ничего нового не скажу. И, капитан… Гидра могла остаться твоим другом, если бы ты позволил. Но ты первым начал ненавидеть. И ты выходишь за рамки игр. Если снова попытаешься сделать что-то, что будет не по правилам — я тебя остановлю. Считай, что я судья.
Хаски показал ему средний палец. Как-то всего передернуло от этого жеста и от ощущения падающего карточного домика. Нет, ему пока еще нужны были Акросс, Гидра, Дроид. Это были его козыри против Кая. Все они думали, что Хаски играл против них, а Хаски играл против Веги, и против Кая, который в ее спальне себя живьем похоронил.
После ухода Дроида, Хаски посидел еще несколько минут в тишине, потом нажал вызов. Ждать пришлось недолго — в кабинет вошел еще один высокий плечистый солдат, которого, пожалуй, и Дроид был пониже.
— Хороша принцесса? — спросил Хаски. На этой станции были и другие девушки. Треть от мужского состава, но все-таки были, так же служили стране и совершали плановые вылеты, вступали в караул и отправлялись на задания.
— Хороша, — согласился лейтенант.
— У меня есть код от ее спальни. Только я таких не особо люблю… Но я думаю, что она не откажется от компании. Ее охранник приходил за нее просить. Поможешь с этим?
— Запросто, — согласился лейтенант. Хаски знал, кого выбирать. Хаски привык крутить такими людьми, они были проще Дроида и Гидры. И куда проще Кая, с которым они во взаимных манипуляциях постоянно перетягивали одеяло.
По дороге к своей каюте Хаски снова видел его. Светлые волосы, невысокая фигура, острые плечи. Кай стоял спиной к нему, смотрел, как двое дюжих солдат пытались перебороть друг друга. В толпе таких же зевак затесался. Хаски привычно подошел, коснулся плеча, и, когда парень развернулся к нему так же привычно осознал, что это не Кай. Опять не Кай.
***
Чем-то интерьер станции напоминал всевозможные фантастические фильмы — либо яркий свет ламп, любо полутьма, простота форм, блестящий хром обшивки. В каюте Гидры было огромное окно с видом на космос. Именно такой космос, какой использовали для принта на футболках и пеналах. Но в этом фантастическом антураже была обычная кровать. Огромная, конечно, но все же, вряд ли на орбитальных станциях такие были. Вся эта реальность была лишь еще одним аттракционом. И сейчас события застопорились.
Иприт не сделал даже подножки. Вообще вел себя так, словно они не знакомы — показывал корабль, сухим тоном объяснял, куда можно пойти, куда нежелательно, куда и вовсе нельзя. Ввиду зарождающегося перемирия, солдаты на борту были разные, с обоих враждующих сторон, не только те, что прилетели сюда с Гидрой.
Акросса не было. Словно и не заходил в игру. Хаски не рвался выяснять отношения с Гидрой или оправдываться за прошлый раз. Даже Дроид не приходил снова поговорить — он выглядел разочарованным, и Гидра не могла понять — в ней или в Хаски.
Когда игра застывала, обычно ложились спать, тем более, что в порту прозвучал отбой, и станция, как огромная планета, начинала дрейфовать словно сама по себе. Гидра переоделась, забралась под холодное одеяло, устроившись в центре. Кровать казалась слишком большой для нее. Ей вспоминалась тонкая, словно больная, Вега в своих пышных платьях. Она была похожа на перевернутый цветок. И при этом в ней было что-то жуткое, хотя она просто улыбалась, наливала чай и разговаривала с Акроссом как со старым другом. Акросс говорил, что у них ведь даже ничего не было…
Гидре казалось, что она заснула. Реальность и игра смешались, и она не совсем понимала, где она, пока не услышала шипение, с которым открывалась дверь в ее каюту.
В этом не было, казалось, ничего особо страшного. Даже если бы Хаски пришел попытаться прикончить ее — они тут все для того, чтобы попытаться убить друг друга. Но на пороге стоял незнакомый человек. Он выглядел не просто сильным. Таких обычно ставили на дверях в действительно хорошие заведения, куда никто лишний пройти не должен был. И хотя Гидра наблюдала с открытыми глазами, она еще ждала, что он извинится, развернется и уйдет. Села на кровати она почти одновременно с тем, как с шипением закрылась дверь, оставив ее наедине с этим человеком.
— Уходите! — резко, словно прогоняя собаку, приказала Гидра.
— Тихо-тихо. Услышат, — казалось, что он издевался. Гидра дернулась к тумбочке, схватить настольную лампу — но не было не тумбочки, не лампы. Вообще лишних вещей в комнате не было, а остальные оказались прикручены. Из оружия она могла рассчитывать только на подушку. Услышат? А было ли кому услышать?
— Вот именно, что услышат и вышвырнут в космос! — Гидра соскочила с кровати. На ней оставалась только ночная рубашка. Было до тошноты отвратительно надеяться на помощь — она думала, что сможет, используя кровать, обогнуть противника и выбежать, а уже там, пусть и в таком виде, найти помощь. Но до двери по-прежнему было так же далеко, как до той яркой звезды.
— Посмотри на нас обоих. Кто кого в космос вышвырнет, как думаешь? А у мертвого спрашивать нечего, — он словно вырос в размерах, надвигался, и когда Гидра уже готова была рискнуть и попытаться проскользнуть мимо него — что-то случилось. Что-то темное, ярко блеснувшее от ночника, ударило в живот солдата. В стене появился крест, края разъехались, и в эту дыру его вышвырнуло. Гидра больше испугалась этого момента, чем явившегося в ее спальню громилу. Она перевела взгляд туда, откуда пришел удар.
Марионетка Веги, которого они видели в ее доме, стоял, проваливаясь в кровать, словно был только голограммой. Полукругом вокруг как живая свивалась коса. Когда он повернулся к девушке лицом, та вздрогнула от этого взгляда.
— Ничего не случилось, — сказал спокойно парень.
— Ты ведь Веги?.. — начала Гидра, но подкосились ноги. Из тела словно кости пропали, она упала на край кровати.
— Все в порядке, ничего не было, — продолжил парень. Гидра чувствовала, что он стоял уже над ней, и хотя он только что ее спас — боялась. По-настоящему. В том, реальном мире, она сейчас спала и все это было сном. Два мира слипались, она почти физически ощущала его присутствие, и оно было слишком глобальным для нее. Что-то еще более страшное, чем Вега.
А потом разом пропало, и Гидру словно сонный паралич отпустил — она проснулась, осознала случившееся обычным кошмаром и легла спать на левый бок.
***
— Кай?
Вега наблюдала с затаенным страхом. Кай стоял, глядя в сад. Это было все равно, что уставившийся на рисунки на обоях кот — там ничего не было, просто картинка. Кай обернулся, посмотрел на нее так же, как если бы и Вега была картинкой. Ей этот взгляд не понравился, но Кай в последнее время только так и смотрел. Вега не понимала. Словно она его сломала. Он-то помнил свою жизнь, но вел себя, как ненастоящий. Иногда Кая хотелось вскрыть и проверить, на месте ли сердце.
— Ты наблюдал за игрой?
— Да, — признался Кай. У них и так было десять лет разницы, но в такие минуты казалось, что он ведет себя как ребенок.
— Не спускался в игру? Ты же знаешь, я боюсь за тебя… Этот Хаски — зря я оставила ему воспоминания. Он же совсем неуправляемый.
Кай уже даже не смотрел на нее, изучал мраморные ступеньки к дому.
— Кай?
— Я не заходил в игру, — отозвался он ровно, без раздражения. Веге хотелось уже хоть каких-то эмоций от него. Даже негативных, но Кай оставался спокоен. Казалось, если он просто попытается улыбнуться — его лицо потрескается, оказавшись фарфоровым.
— Хорошо, — кивнула Вега. — Ты обещал.
Ей хотелось, чтобы он хоть одно обещание нарушил. Но для этого нужны были эмоции. Кай оставался холодным. И это было жутко — ей казалось, что он умирает вместе с ней. Что весь мир останется, а они двое умрут. И хотя тогда было бы не так больно уходить одной, но Вега не хотела, чтобы кто-то еще был мучеником.
***
Акросс ощущал себя космической пылью, особенно в сравнении с размерами станции и планет вокруг. Любой, даже самый мелкий, корабль система безопасности бы засекла. А вот двоих в скафандрах в открытом космосе — принимала за космический мусор. Второй сложной задачей было пробраться внизу, под огромным портом. И все это казалось бы просто интересным квестом, с которым они справились бы играючи, если бы не одно важное обстоятельство — кислорода не хватало, чтобы покинуть корабль еще за пределами систем слежения, подобраться к порту и осторожно забраться на борт. Дышать приходилось очень экономно, и даже при этом раздражающая стрелка все равно была все ближе и ближе к концу шкалы.
Гранит следовал за ним и, казалось, никаких трудностей не испытывал. Словно он и вовсе умел не дышать. Хотя Акросс так не мог даже в те времена, когда не чувствовал происходящего в играх. С другой стороны, с Гранитом становилось как-то спокойнее. Будто, как только капитан начнет задыхаться, Гранит отдаст ему свой сэкономленный кислород. Да и вообще, когда за спиной маячила его фигура, Акросс не был один на один с огромным космосом. Крупинок было две.
Аварийный отсек, находившийся на пузе огромного порта, не поддавался. Акросс не сразу заметил, что, запаниковав, начал потреблять больше кислорода. А заметил именно в тот момент, когда попытался вдохнуть — но в легкие не попало ничего. Их словно выворачивало обратно. Он не был к такому готов, запаниковал еще больше, попытался принять хоть какое-то положение, при котором сможет закончить до того, как угробит себя еще в начале игры. И снова испугался, когда его отстранил Гранит. Одной рукой он удерживал Акросса, второй набирал код. Но и у него система отзывалась красным. Ошибка.
«Там Гидра, — думал Акросс. — одна против Хаски. Что, если его выбросит из игры не сразу? Вега совсем перестала следить за происходящим. Нашла новую игрушку и больше не правит происходящее…» Перед глазами расцветали как конфетти черные точки, тут же превращались в рой мух. А потом Акросса вдруг дернуло наверх, словно он был уже просто мешком с трупом.
Гранит сорвал шлем сначала с него, потом уже с себя. Они оба валялись на полу в темном холодном помещении дна огромного корабля-порта и пытались надышаться. Так пьют воду, выбравшись из пустыни — Акросс всерьез боялся, что у него лопнут легкие, но не мог остановиться.
— Если. Ты. Играть. Не. Хочешь… — Гранит сделал глубокий вдох, словно в конвульсиях бился, закончил уже на одном дыхании: — то выбирай способы гуманнее, пожалуйста.
— Спасибо, — выдохнул Акросс. У него слезились глаза.
— Можно подумать, ты бы помер еще до начала, — Гранит рывком сел, начал сдергивать с себя скафандр, выбираясь из него как бабочка из кокона.
— Почему бы и нет. Даже Веге уже надоели эти игры. Только Хаски никак не успокоится.
— Ему есть за что мстить, — Гранит пожал плечами, поднялся. На нем оставался только облегающий черный комбинезон. — Мне тебя теперь и раздевать что ли?
Акросс намек понял, встал сам.
Большая часть персонала спала. Если что-то и охраняли — то верхние палубы, никак не химчистку и нижние ярусы.
— Нам нужна форма этого порта или охраны принцессы? — спросил Гранит, отвлекшись от пакетов с запечатанной чистой формой. Акросс сидел спиной к нему, за компьютером, но словно бы скучал — машина делала все за него, он только иногда нажимал одну и ту же клавишу. Устройство размером с монету было вставлено в разъем компьютера.
— Форму охраны, — ответил Акросс так, словно его про ужин спрашивали.
— У нее охраны человек тридцать, все друг друга скорее всего в лицо знают, — попытался спорить Гранит. Акросс ответил снова не оборачиваясь:
— А Хаски знает своих. Гидра если что нас выгородит, а Хаски просто под трибунал отправит… К слову, я нашел близнецов. Они в карцере.
— Ну хоть не скучно будет, — теперь Гранит выбирал размеры. С этим было сложнее, потому что и нужной формы было заметно меньше, да и отсутствие ее скорее всего обнаружат раньше. — Ты же знаешь, зачем мы здесь?
— Да, — отозвался Акросс как-то задорно даже, не подстать вопросу.
— И что? Сможешь убить Гидру?
— Я думаю, Хаски и без меня справится. Даже если я буду пытаться очень сильно помешать, — Акросс подключил вторую руку, напечатал быстро что-то. Гранит закончил с подбором, подошел к его креслу.
— Я спрошу по-другому… Мы тут не совсем правильная сторона. Мы должны помешать перемирию. То есть помочь войне продолжаться.
— Да, я знаю, — кивнул Акросс, забрал свой пакет и поднялся переодеться.
— И ты собираешься это сделать?
— Честно говоря — мне плевать, — в голосе послышалась усталость, то ли от разговора, то ли от скучной миссии. — Здорово, конечно, быть пиратом. Простым солдатом я бы мало что сделал. Но будет продолжаться война или нет — какая мне разница? Я тут проездом.
— Акросс. Ты до сих пор не думаешь, что эти миры живые? — снова попытался спросить напрямую Гранит. Капитан молчал, стоя к нему спиной и застегивая пуговицы кителя.
— Они такие же, как я. Если я признаю живым себя, значит должен признать существование их. Если признаю себя созданным, то и они тоже… Это очень здорово, что два человека могут повлиять на ход событий, но у меня своя задача.
— Спасти Гидру? — продолжал Гранит.
— Поговорить с Хаски. Уговорить Хаски. По возможности спасти Гидру, или выкинуть из игры до того, как станет по-настоящему жарко. Но так как я не могу прийти в его кабинет и просто поговорить, приходится изворачиваться. — Компьютер негромко пискнул, и Акросс, закончив с одеждой, забрал свое устройство, похожее на присосавшегося клеща. — О, готов наш пропуск в любой отдел корабля. Кроме автономных шаттлов, что стоят в ангаре.
— Будем вытаскивать близнецов?
— Они не нужны пока, — пожал плечами Акросс. Гранит стоял уже полностью одетый, словно был бумажной куклой, которая одевалась наложением на нее такого же бумажного платья.
— Иногда мне кажется, что ты держишь их для того, чтобы было кого отдать Веге в случае проигрыша, — вздохнул Гранит устало. Отвечать Акросс не стал, хотя посмотрел так выразительно, что Гранит понял — угадал. Это было почти комплиментом — Акросс просто отказался от Мей, как только ее заменила Гидра. Акросс относился к близнецам как к пушечному мясу, но к Граниту у него было что-то другое.
На нижних ярусах в отсутствии людей в поздний час оставалось красное аварийное освещение. Выбираться на свет после темноты космоса, после полумрака технических отсеков, было почти болезненно. Железная дверь отъехала в сторону, впуская их в ангар с шаттлами. Тут было тихо, но оставались дежурные, копался в корпусе кто-то из механиков. На Акросса с Гранитом почти не обращали внимания, когда они прошли по железной решетке палубы, коротая проходила примерно на уровне носа шаттлов.
— Было бы намного сложнее, если бы ставилась задача актуальная в мире. Например, для Хаски поддержать мир, для нас не дать закончить войну, — задумчиво рассуждал вслух Гранит.
— Хватит, я играю уже восемь лет, я порядком устал. В конце концов я слишком стар для всего этого, и мне надоело постоянно спасать свою девушку от смертельной опасности, — проворчал Акросс.
— Разве ты не боишься, что без игр твоя жизнь потеряет смысл?
— Нет, у меня уже есть другой, — пожал плечами Акросс, спускаясь с лестницы. Гранит держался позади него, по правому плечу от капитана. Акросс провел рукой со спрятанным в перчатку датчиком, и дверь из ангара в коридор до жилых кают распахнулась.
За ней стоял Хаски.
Пока Акросс замер, Хаски обратил внимание на форму, потом на погоны, и только потом на лицо, и тут же узнал. Уставился удивленно, ошарашенно. Конечно, наверняка столько времени их искал, а они вот — разгуливают по его ангару, как у себя дома.
Акросс не придумал ничего лучше, кроме как отдать честь. Хаски раздраженно цыкнул и — прошел мимо. Окатил таким же презрительным взглядом Гранита. Тот поводил Хаски своим, спокойным. Акросс как ни в чем ни бывало вышел за дверь, за Гранитом она снова закрылась. Оба выдохнули с облегчением.
***
— Акросс из охраны Гидры.
Хаски сидел за столом в своем кабинете. Ему не нужно было спать, и тут он проводил большую часть игрового времени. Особенно из-за того, что нужно было в личных делах искать кого-то, похожего на Акросса.
Иприт безразлично пожал плечами:
— Позвать Дроида?
— Да, — Хаски кивнул, смотрел по-прежнему мрачно в окно. Он чувствовал себя идиотом — нужно было остаться и смотреть, кто выходит из корабля, на котором прибыла Гидра. Но он верил Дроиду как себе, и считал, что там не было Акросса. Иначе он вышел бы вместе с Гидрой.
Дроида пришлось ждать около часа — время было чем-то между ранним и просто утром. Наверняка тот спал, во всяком случае в кабинете появился бодрым, не помятым и каким-то даже посвежевшим. Хаски не мог похвастаться тем же.
— Я видел Акросса, — мрачно начал Хаски, поддержав ладонью подбородок. — Среди охраны Гидры.
Дроид задумался, нахмурившись, неуверенно переспросил:
— Ты уверен? Могло показаться? Слушай, я охранник Гидры. Более того, начальник охраны. Среди моих никого похожего на Акросса не было. И если это он…
Хаски подсказал подойти ближе. Дроид обернулся на дверь, проверить не подслушивают ли их. Поплелся неуверенно, мрачно, словно догадывался. Хаски, до этого расслабленный и уставший, стоило Дроиду приблизиться, сшиб его подножкой на пол, лицом вниз, поставил колено на поясницу и заложил за спину руку, зафиксировав ее, словно в заложники взял.
— Я не почувствую, — напомнил Дроид раздраженно. — Я тебя не предавал.
— Тогда почему вы привезли с собой Акросса?
— Его не было с нами, — Дроид пытался оставаться спокойным, но дышал тяжело, ладонь вспотела. — На этом тоже можно будет сыграть… Хаски, хватит. У Гидры была причина тебя предать, а ты теперь предателей видишь в каждом.
— А у тебя нет причин меня предавать? — с сарказмом отозвался Хаски. Поймал скользкий от пота палец — потянул до боли, но не сломал, отпустил сразу всю руку и поднялся.
— Это слишком явная подстава, — возмутился Дроид, потирая руку. Затем поправил очки. – Ты так совсем один останешься. Этого добиваешься? Думаешь, Вега не вычеркнет тебя с радостью из игр?
— Что ты помнишь о нас с ней? — спросил Хаски, заподозрив снова что-то. Дроид удивленно пожал плечами:
— Ничего.
***
Гидра рассмотрела свою руку, потом стену каюты. Не было ни намека на то, что ночью там образовалась дыра. Все просто — приснилось. И все же не покидало чувство — что-то не так. Словно сон значил что-то важное. Ночью кто-то явится? Найти и попытаться нейтрализовать его днем?
Раздался сигнал, имитировавший стук в дверь. Гидра вздрогнула. Быстро скинула ночную рубашку, влезла в комбинезон. Тут было постоянно темно, время она не посмотрела и теперь боялась узнать, что проспала до обеда, а к стучавшему выйдет неодетой.
Почти незнакомый молодой парень стоял на пороге, неловко переминаясь — скорее всего не смог найти Дроида и решил доложить сам.
— Там двое… Раздобыли нашу форму и теперь просят политического убежища у нас. Говорят, их свои казнят, если узнают… Дроид с командиром разговаривает. А делать-то что?.. Ваше величество, простите.
Гидра не ощущала себя высокой особой. У той же Веги были хоть какие-то права называть себя королевой — она себе в конце концов весь этот мир создала, хорошо хоть не требовала богом себя называть. А вот Гидре даже в роль вживаться было лень — просто защита от Хаски. Обычного солдата ему было бы проще убрать, чем кого-то, на ком ярлык принцессы. И Гидра зная, что у Хаски и его адъютанта роли заметные, их ни с кем не перепутать, забрала волосы в хвост и задорно разрешила:
— Зови.
— Опасно же. Дроид мне потом голову оторвет.
— А я тебя и не видела, они сами сюда пришли. Весь корабль знает, где принцесса ночует.
— И правда… Но они-то не знали, — задумчиво начал парень. Отходил на второй план странный сон, и высокое положение Хаски, и их наклевывающееся противостояние. Гидра простояла в дверях минут десять, поэтому Акросса с Гранитом увидела, как только их из-за поворота вывели. На этот раз их сопровождали двое солдат, и не мальчишек, а вполне серьезных.
— Они прилетели не с нами. Хотят перемирия, явились передать планы своего начальства. Я думаю, вам не стоит с ними разговаривать. Мы сами все уладим.
— Я знаю их. Я хочу поговорить с ними, — настояла Гидра. Из-за простого отношения, она тут была как бы и не указ этим военным. Просто говорящий груз, который нужно доставить из одной точки в другую. Охраны не было, но за ее контактами и передвижениями старались присматривать. Почти клетка.
— Хотите сказать, что имеете отношение к этим заговорщикам? Снова что-то задумали, не поставив отца в известность?
— Место, — сорвалась Гидра. — Они мои друзья, и раз им нужна помощь…
— Давно ли вражеские солдаты твои друзья?
— Ну-ну, будет, — Гранит просто руку на плечо ему положил и оттолкнул, позволив Акроссу пройти мимо Гидры в комнату.
— Не в спальню же! — предпринял последнюю попытку офицер. Гранит, уже заходя, обернулся предупредить:
— Ничего, я за ними прослежу.
— Нам нужно вписаться в твой отряд, — начал Акросс, садясь на край кровати. Гранит из стены выдвинул себе высокий стул, устроился на нем. Гидра осталась напротив двери.
— Так ты правда из солдат Хаски?
— Нет, — покачал головой Акросс. — Все намного хуже. И мы чуть не сдохли, пока сюда добрались.
— Откуда же ты? — не поняла Гидра.
— Млечный путь, — сухо ответил Гранит. Гидра обернулась, чтобы внимательно посмотреть на него, потом на Акросса. В ее лице было что-то испуганное, и в то же время настороженно-злое.
— Ребят, вы мою мать убили вообще-то.
— Не мы. — быстро произнес Акросс.
— Понятно, что не вы. Но ваша организация.
— Виновны, — отозвался Гранит. — Более того, наше задание убить тебя, сорвать переговоры.
— Мне уже звать охрану? — Гидра шутила, но как-то зло.
— Ты что, думаешь, что я смогу тебя убить? — нахмурился Акросс. — Я не мог даже когда мы в разных командах играли.
— Вот когда мы в разных командах играли, — передразнила Гидра, — у меня и то свободы было больше. Теперь, знаешь что, вполне себе верю… Иногда мне кажется, что ты меня при первом же проигрыше сдашь Веге.
— У него близнецы на этот случай, — серьезным тоном пошутил Гранит. Гидра дернулась, метнула в него взгляд, как нож, снова уставилась в глаза Акроссу.
— Мне плевать, какая задача у меня как персонажа. Я как Акросс должен убить Хаски. И… я хотел бы поговорить с ним. Так, чтобы он не пристрелил меня сразу после слова «послушай».
— Думаешь, он послушает меня? Даже всю обойму потратив на тебя, один патрон прибережет мне. Ему, если ты не заметил, тоже плевать на здешние войны и скандалы.
— Заряд. Тут не используют пороховое оружие, это космос, — поправил Гранит без особой настойчивости.
— Я понимаю. Но если я выйду из этой каюты без твоей поддержки, меня пристрелят через пять шагов.
— Откуда Хаски знает, что ты на корабле?
— Мы виделись, — спокойно пожал плечами Акросс.
— Тогда бы и говорил, — Гидра уже смягчилась, смотрела в сторону, прикидывая, что можно сделать.
— Ты нам все еще не веришь? Я могу выдать всю информацию на нас, в том числе расположение баз и где укрывается лидер.
— Разве не ты лидер? — не поняла Гидра. Акросс не сдержал усмешки:
— Нет, тут только ты и Хаски шишки, я простая сошка.
— Тогда тебя должны были подстраховать.
— Кто? — мрачно спросил Акросс. — Люди, которых я уже предаю?
Гидра поискала что-то глазами в пустой комнате, вернулась к Акроссу:
— Хорошо… Мы же в одной команде. Я обещаю свою защиту. Но у меня тоже, как видишь…
— Ничего, — Акросс поднялся. — Просто подтверди, что мы из твоих людей и уговори остальных не сдавать нас. Мы сами разберемся.
Гранит ждал, как его секретарь, у двери. Открыл сам. После этого Акросс успел сделать только шаг за порог. На него смотрели дула по меньшей мере шести лазеров. В центре этого букета ждал Хаски — без оружия, заложив руки за спину.
— Добрый день. Я тут немного поспрашивал, и узнал, что вы нигде не числитесь, — кивнул спокойно Хаски. — Поэтому, до выяснения этого, не сомневаюсь, недоразумения, вам лучше посидеть изолированно. Все-таки ситуация сейчас опасная.
***
— О, это никак капитан? Наверное, спасать нас идет, смотри с такой свитой.
— Рот закрой, — огрызнулся Акросс. Он не видел, кто из близнецов и откуда говорил, узнал по голосу. Камеры тут были похожи на коробки для техники — непроницаемые, и только небольшая щель на уровне глаз.
— Точно, весь план сорвешь! Видишь, он притворяется пленным! — раздалось с противоположной стороны. — О, и Гранит с ним! Получается, почти вся команда в сборе!
Акросса проводили в камеру, которая внутри больше была похожа на коробку из-под телевизора — высокая, в ней можно было только стоять и сидеть, лечь никак не получилось бы. Гранита заперли где-то в другой камере, обзора Акросса не хватило, чтобы увидеть в какой именно. Когда сопровождение ушло, еще оставалось двое военных у дверей, поставленных тут словно в почетном карауле — они не шевелились и не оборачивались. Акросс ударил по двери со всей злости, потом еще раз.
— Ну какого хрена?! — спросил он, сам не зная у кого. — Почему Хаски тут чуть ли не король? Когда я успел чем-то провиниться?
— Когда игра началась, он не был тут главным. Так, секретарем. Но быстро сориентировался, обвинил главного офицера в растратах, удачно доказал и сам же его казнил при всех. Трибунал, кажется так.
— Нас обвинил в пособничестве и бросил сюда. Тебя в чем обвиняют? Я бы понял, если б тут был только Акросс за посягательство на священную особу, но Гранит?
— Мы не здешние, — глухо отозвался Гранит. Акросс сверлил взглядом спины надзирателей.
— Что, капитан поссорился с рыжей? — близнецы дружно заржали, у Акросса появилось неприятное ощущение, что ему смеются в оба уха.
— Вы не понимаете, да? Мы проиграли.
— Нет, ну почему? — внезапно не согласился один из близнецов, что был справа. — У нас еще Гидра не в клетке. И, как я слышал, она большая шишка.
— Какой смысл, если Хаски просто убийц сюда отправит, и меня убьют ночью. Потом скажут что-то вроде «при попытке бегства».
— Пятеро в команде, — наконец взял слово Гранит. Даже Акросс прислушался. — Одного надо будет отдать. Не так ли? Гидру Акросс точно не отдаст.
— Погодите-ка! Капитан! А почему нет?! Вне игр она будет в безопасности! Вы и так сможете к ней бегать на потрахаться! В чем проблема-то?! И Хаски ее не достанет.
— Они в одном мире живут, — напомнил Акросс. Он даже не мог посмотреть на Гранита строго. Акросс и так знал, что отдаст одного из близнецов, второй ему не простит. И у Акросса тогда окончательно посыплется команда. Хаски продал Мей после первого же проигрыша. В глубине души Акросс понимал — она знала, что так все и будет. Она для того и предала, чтобы он почувствовал вину. Но теперь он должен был лично отдать тех, кого ему никогда особо и не было жалко.
— Тем более. Ты думаешь, она лучше нас навоюет?
— Вы иногда перегибали, — признался Акросс, и вдруг понял, что не просто так сказал в прошедшем времени. Нет, не потому, что близнецы перестали.
— Слыш, капитан, — раздалось слева, — мы близнецы, и ты двоих потеряешь, если одного отдашь. Понял?
— Ты мне условия ставишь что ли? — нахмурился Акросс. Неужели он настолько расклеился?.. Да что и спрашивать, конечно настолько.
— Я тебе больше скажу, — вкрадчиво раздалось слева. — Лучше бы тебе проиграть теперь и одного из нас сдать. Потому что теперь мы знаем, как ты нас «ценишь».
— Что за бред? — Акросс усмехнулся. — Раньше было по-другому? Или вы считали нас настоящей командой?
***
Когда в его кабинет постучалась Гидра, Иприт адресовал Хаски наглую ухмылку. Потому что Хаски только что проспорил ему.
Гидра выглядела раздраженной, но все же ей хватило ума привести с собой двоих офицеров из личной охраны, и не один из них не был Дроидом.
— Это недоразумение, — немного нервно, но вежливо начала Гидра. — Эти люди не преступники. Они сбежали от «Млечного пути» и просили у меня убежища в обмен на информацию, и я…
— У меня есть свои люди там. И они говорят, что у этих двоих зданием было взорвать к черту мой форд, — Хаски блефовал, конечно. Но на Гидру подействовало — она прикусила губу, но явно еще не сдалась, подбирала слова. — К тому же — они преступники. Убийства, терроризм, разбой. Они убийцы и редкостные ублюдки. Уверены, что хотите за таких вступаться?
— Они пришли просить меня, — покачала головой Гидра. — Что вы собираетесь делать с ними?
— Может быть пытать. Определенно точно казнить. — Хаски наблюдал за тем, как менялось выражение лица Гидры. У них обоих здесь было высокое положение, но Гидра своим не могла спасти капитана. А Хаски обыгрывал сейчас всухую, разгромно. — Я могу отправить Иприта проверить чистоту казарм, а вы отправите свою охрану ему помочь.
— Гидра, — предостерегающе окликнул офицер из-за спины. Хаски склонил голову на бок, в целом выглядел так, словно ему все равно — поговорит с ним Гидра или нет. И она боялась, может быть даже инстинктивно — в конце концов в этом мире для них обоих боли не было. Но Гидра могла на подкорке сохранить воспоминание, чем закончился последний раз, когда она думала поговорить с Хаски наедине.
Пулевым в голову.
Гидра резко развернулась, вытянула руку к своему офицеру, потребовала раздраженно:
— Дайте оружие.
— Не лучше ли будет оставить нас?..
— Я сказала дайте оружие.
— Мы за вас отвечаем.
— Выметайтесь, — отчеканила Гидра.
— Не имеем права.
— Позвать охрану? — холодно спросил Хаски. Гидра согласно кивнула — без сомнений. Но устраивать скандал не пришлось — офицер протянул табельное оружие и вышел. Иприт без приказа последовал за ним. Немного поколебался более младший охранник у двери, на Гидру смотрел так, словно ждал, что ее убьют тут, и вся его карьера теперь коту под хвост. Но и он под тяжелым взглядом Гидры вышел. Когда дверь за ними закрылась, показалось, что кто-то разом вывалил в комнату напряжение мешками. Гидра повернулась говорить, но палец держала на курке, хотя дуло и смотрело в пол.
— Что тебе нужно?
— От тебя? — Хаски удивленно поднял бровь.
— От игр. От Акросса. Мы все какие-то пешки у тебя сейчас. Акросс больше не хочет играть.
— Конечно, он же проигрывает, — Хаски развел руками, изобразил разочарованность.
— Сколько он должен тебе проиграть теперь?.. Тоже будешь убивать его долго и мучительно?
— А это поможет?
— Хаски, ты же не чувствуешь боли… Это другое. То, как Акросс тебя убивал…
Что-то было в Гидре, тон или взгляд, что делало ее похожей на Вегу, и это щелкнуло в Хаски, он толкнул компьютер и латунная пластина, в которой тот заключался, с грохотом упала на пол у ног Гидры.
Она даже не понимала, какая у нее власть. Она могла просто позвать Кая. Дроид мог попросить его помощи, и этого хватило бы. Хаски… Хаски столько раз звал и просил, но Кай не стал бы ему помогать. Потому что у Хаски вышел лимит на помощь. И ему было все равно, что волнует Гидру и что в нем разочаровался Дроид. Хаски продолжал играть у самого края обрыва. И он не чувствовал себя ни плохим, ни жертвой обстоятельств. Просто хотел вернуть человека, которого сам чуть не убил.
— Я не могу за него просить, ты прав, — кивнула Гидра. Она продолжала стоять на том же месте, с этим пистолетиком, и Хаски казалось, что она провоцирует его. Смешно — пришла просить за Акросса. Хаски не пытался ему мстить. Акросс раздражал, но прежней ненависти Хаски к нему не чувствовал. — Просто… позволь ему уйти. Ты становишься все хуже. Предаешь себя прошлого. Ты же был хорошим капитаном…
— Ну все, — Хаски поднялся. Гидра еще не знала, как себя вести, еще не чувствовала угрозы. А Хаски не то чтобы всерьез целился — просто решил напомнить. И выстрелил сразу в голову.
Чутья Гидры хватило, чтобы пригнуться, прикрыв голову руками, но не чтобы выстрелить в ответ. Хаски вырвал у нее оружие, дернув за руку, только теперь заметил, что его выстрел оцарапал ей щеку. Он уже не думал о том, как хотел завершить игру, или что его тут же расстреляют и он проиграет. Приставил дуло к ключицам девушки, но выстрелить не успел — его отбросило к столу.
Теперь между ними был Дроид, и Хаски всерьез не понимал — он-то почему вмешивается? Его злоба на Гидру распространилась и на Дроида. Суть игры была в том, чтобы убить противника, лишить его боевой силы. А Гидра единственная еще была на свободе. Хаски играл по правилам, и с чего вдруг Дроиду было его останавливать?
— Мы замнем… этот инцидент, — глухо заверил Дроид. Кажется, он и сам уже понял, что погорячился. Хаски мог бы многое ему сказать, но вместо этого выпрямился, расстегнул верхнюю пуговицу кителя и предупредил:
— Ты будешь следующим.
***
— Ты… Не хочешь?.. К Акроссу? — Гидра никак не могла подобрать слов. Вряд ли это был шок, скорее она не знала, как сказать. И понимала, что именно предлагает Дроиду — предательство.
— Он прав. Я не должен был вмешиваться. Просто мне сказали, что тебя оставили одну с Хаски… И я вспомнил прошлую игру, подумал, что он снова перегибает, потом услышал выстрел и… Я не могу так играть, я запутался уже, где свои и где чужие. Вы для меня оба свои. А Иприт никогда тебя не заменит, — Дроид чем-то обрабатывал рану — под лучами этого устройства края подгонялись друг к другу и склеивались.
— Хаски все равно будет ждать от тебя предательства. Разве это игра в удовольствие?
— Тогда пусть отдаст меня Веге, — пожал плечами Дроид. — Страшно смотреть на то, как он с катушек едет… Он же раньше таким не был. Не знал, что на нем так отразится твое… твой уход. Он ведь не любил тебя.
— Это точно, — Гидра усмехнулась, пальцами потрогала зашитую щеку. — Что думаешь делать?.. Понятно, что эту игру наши слили, может Акросс даже отдаст меня, чтобы я больше в это не вмешивалась. Но… если надумаешь к нам, в любом случае только Акросс может тебя взять. Для этого надо будет с ним говорить. А пока он под замком.
— Этот проигрыш подарит мне еще одну игру для того, чтобы подумать как следует, — серьезно произнес Дроид, скрестив руки на груди и любуясь своей работой. — Потому что… я не знаю. Возможно, мне стоит уйти самому. До того, как Хаски отдаст меня Смерти… Потому что это страшно. Если мы существуем, то может он меня и из реального мира сотрет, когда заберет?
— Не говори так, — попросила Гидра.
— Почему нет? — пожал плечами Дроид. Он выглядел так, словно пытался казаться расслабленным. — Говорит же Хаски постоянно о том, что кто-то еще был с нами… Только мы его забыли.
— Но мы же помним тех, кого уже забрали, — быстро возразила Гидра.
— Может быть потому, что они и не были… такими как мы… — Дроид складывал пальцы так, словно на них пытался объяснить. Гидра кивнула, показывая, что поняла, но согласиться не могла:
— У Хаски просто едет крыша. Это — один из симптомов. Потому что не может быть так, чтобы помнил только он один. Либо уж никто, либо больше одного.
***
Хаски честно говоря просто лень было их пытать или как-то запугивать Акросса и Гидру. И тем более совершенно не хотелось разбираться с тем, отправят под арест его самого после нападения на чужую принцессу или нет. Гидру, кажется, пытались увезти, но она выбила себе еще пару дней на этом корабле. Как раз хватило, чтобы увидеть казнь.
Хаски даже не злоупотреблял властью — Акросс и Гранит были пиратами. На близнецов, правда, дело сфабриковал, но по военному времени никто не стал бы разбираться.
Ранним утром следующего дня в ангар, где было освобождено пространство в центре, вывели всех четверых со скованными за спиной руками. Выглядели они уже не очень дружными, Хаски это порадовало. Кажется, оставить Акросса разбираться с близнецами было неплохой идеей, стоило посадить их и вовсе в одну камеру.
Когда четверых поставили к белой стене отсека, Хаски отозвал троих палачей, потребовал у одного из них бластер, дружелюбно сказав:
— Я сам.
Тот не поколебавшись оружие отдал. Хаски пошел с того края, который был дальше всего от Акросса. Четверо заключенных для него сливались со стеной, были лишь картинкой. Он выстрелил в лоб одному из близнецов, и на картине просто прибавилось красного — кляксой по белой стене. Второй близнец, уже испачканный в крови брата — не испуганный, насупленный только — ждал смирно, так же упал после выстрела в голову, вызвав у Хаски чувство дежавю. Надо было в сердце убивать. Гранит был слишком высоким, его Хаски уложил выстрелом в подбородок, прострелив горло. Акросс был следующим.
Хаски обернулся — Гидра наблюдала издали, с мостика. Дроид стоял рядом и изображал ее охранника, обеспокоенного тем, что принцесса должна на это смотреть. Но Дроид не выглядел довольным близкой победой. Хаски снова обернулся, столкнулся с обжигающим взглядом Акросса.
— Я больше не сунусь в игру, — сквозь зубы процедил Акросс. — Что угодно можешь делать. Я устал. Попроси у Веги нового противника.
Хаски поднял бластер, направил в лоб Акросса. Затем дернул рукой, имитируя отдачу от выстрела, сказал, словно играл: «Паф», и затем уже уверенней:
— Ты проиграл.
И после этого, пока никто не успел опомниться, прислонил дуло к своему подбородку и выстрелил.
***
Хаски провалился в пол, словно он вдруг стал водой. И, хотя ниже ангара были технические помещения, он оказался в светлой пустой комнате.
— Какого хрена?! Мы же побеждали! — сорвался тут же Иприт. Хаски никак не мог набрать народ в команду так, чтобы хотя бы сравняться в численности с командой Акросса. Дроид молчал, он понимал уже, зачем Хаски это сделал.
— Как… неожиданно, — у того, что заменяло тут дверь, стояла Вега. — Мне казалось, что в этот раз придется кого-то отобрать у Акросса.
Хаски мрачно наблюдал за ней, словно только теперь осознал последствия того, что сделал. Вега снова стала спокойной, опустила руки вдоль подола платья.
— Кого ты выберешь, Хаски?
— Хаски, ты должен знать… — начал нервно Дроид. Хаски даже слушать не стал, выпалил:
— Дроида.
Вега удивилась во второй раз, но жертву приняла, ответив кивком. Дроид дернулся, но прилип к месту. То же самое чувствовал и Хаски. Иприт выдохнул с облегчением, будто для него важна была игра, бросил довольно:
— Ну и правильно. Нечего между двумя командами бегать.
— С ним останешься?! — сорвался Дроид, указав на Иприта. — Мы два года играли. Я думал, что нас можно друзьями назвать, а ты!.. Да пошел ты вообще, понял?!
Послышался скрежет металла о бетон, и Хаски стало не до Дроида. Кай вошел так же спокойно, как стрелка часов движется по циферблату — такой же выверенный, точный. Ни одного лишнего движения. Косу тащил за собой так, словно она была тяжела для него. Хаски ловил каждое движение, особенно внимательно смотрел в глаза, но Кай прошел мимо так, словно и не заметил его.
— Я ведь не умру? — Дроид спросил Кая с какой-то жалкой надеждой, потом видимо вспомнил, что Кай просто кукла, пытался взглянуть на Вегу за его спиной. — Я же не совсем умру? Только пропаду отсюда, да?
Вега продолжала улыбаться виновато, словно не могла говорить всем об условиях. Будто кто-то не сможет проверить.
— Эй! — снова окликнул Дроид, попытался после этого сбежать, но подвели прилипшие ноги, и он упал на задницу перед Каем. Лицо у того по-прежнему было непроницаемое, и косу он занес снова как часы заводил — отточенным движением.
— Давай, будь мужиком! — рассмеялся Иприт, и в этот момент он для Хаски был еще отвратительнее Дроида.
Коса сорвалась с места и чисто, одним ударом, рассекла Дроида на две части в районе торса. А Хаски не мог сдержаться — у него просветлело лицо, стало таким довольным, словно ему только что машину подарили — выражение у Кая было совсем другое. Не фарфоровое. Он выглядел раздраженным, еще в нем читалась ненависть к себе, к тому, что пришлось сделать. И, уже не скрывая этого, он повернулся молча к Хаски.
— Смотрите-ка, кто ожил, — протянул насмешливо Хаски. — А я знал, что ты только притворяешься. Наверное, даже твоя хозяйка этого не знала, а?
Против правил, но коса снова приняла боевую позицию, на этот раз лезвие остановилось напротив Хаски. Тот пальцем показал на шею:
— Давай. Сюда. Или по-прежнему думаешь, что есть хоть какой-то способ избавиться от меня? Знаешь что? Не вы мне милостиво память оставили. Я сам ее себе оставил.
Шокированный Иприт увидел только, как коса, словно кобра, снова сделала хищный бросок полукругом.