Отрывок из семейной хроники ГДЕ НОЧУЮТ ТЕНИ
(Серия «По следам предков» - из путешествия по России в 1998 г.)
"Шаги над пропастью" = продолжение 1-ой части "Оборванные нити".
Опубликовано в Хабаровске, в сборнике Гродековского музея - "ВЕСТНИК ПРИАМУРСКОГО РОДОВЕДЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА" № 3, 2010 г. В сборнике "ВИДЕНИЯ", Брисбен 2017 г.
* * * * * * * * * * * *
В тот же день Юрий и Костя повезли меня к мосту. Сначала проехали по старой, как видно, дачной части Хабаровска, что тянулась вдоль Амура. Юрий, как истинный гид, интересно рассказывал историю города. Я разглядывала почерневшие от времени и впечатлений покосившиеся бревенчатые домики и поваленные заборы, и вдруг подумала: где как не здесь, у реки, могли укрываться несчастные беженцы, когда попали в Хабаровск! Да и к поезду, чтобы следовать на станцию Пограничная, и затем в Харбин, наверное, пошли не сразу, а выжидали своего часа...
Наконец мы приблизились к мосту. Ошеломлённая, забыв обо всём на свете, я не могла оторвать от него глаз... Юрий показал пролёты, которые были взорваны в 1919 году и которые красные восстановили только в 1925-м, - даже издали они заметно выделялись на общем фоне арок. Потом оба с Костей отошли и, притихшие, молча глядели в ту же сторону, что и я. На огрубевших от жизни лицах отразилась неподдельная тоска: казалось, на какую-то минуту оба поняли – ч т о я сейчас там вижу...
А память – она снова вернула меня в Варшаву, и я как бы «услышала» бесконечно родной голос бабушки Тани, сердцем «увидела», как там, в вышине, сгибаясь от непосильного горя, идут и пошатываются на холодном октябрьском ветру крохотные фигурки... Наверняка все были одеты в тёмное, чтобы не выделяться в ночи. Должно быть, страшно им было, ведь высота моста – 64 метра, и разрушены 2 пролёта...
Много трудностей пришлось перенести на своём пути Аделаиде Аркадьевне и детям, когда, покинув Читу, начали передвигаться по железной дороге к Хабаровску. Казалось, ехали целую вечность. Боясь попасть под обстрел, поезд то и дело останавливали. Задержка действовала на нервы, потому что вместе с ней не прекращались придирки к документам. К тому же Юзек сумел выкрасть свою двухмесячную дочурку и, подавая её Тане, сказал: «Вот твоя первая дочка».
Скрывая ребёнка, пятнадцатилетней Тане приходилось делать вид, что это её младенец, и потому, как только появлялся контроль, начинала «кормить» малютку. А вокруг - почерневшие трупы разорённых деревень - ни еды, ни топлива, и Таня в старом ситцевом платьице, - все они выехали из Читы в чём были... Между тем, осень грозилась перейти в стужу - как-никак, конец октября. И только, когда у Тани появился сухой надтреснутый кашель, с трудом удалось что-то выменять на поношенную рваную кофту для неё.
Однажды ночью, когда казалось, что путешествию не будет конца, состав опять остановился: поезд дальше не идёт; всем велено освободить вагоны...
Чёрная пустыня под бездонным небом не была даже станцией, хотя в темноте можно было различить следы какой-то деревни. Аделаида Аркадьевна не могла понять, что происходит, ведь до Хабаровска оставалось совсем немного... Поразили разговоры пассажиров, дескать, «Хабаровский мост взорван». В панике бросилась она к Юзеку. Тот подтвердил страшную правду - мол, знал об этом с самого начала...
Аделаида Аркадьевна была потрясена. Наотрез отказалась выходить из вагона. Со стоном схватилась за голову и, покачиваясь на холодной скамье, в отчаянии твердила: «Что теперь будет? Отчего Юзек не сказал раньше?» Казалось, надежды на спасение рухнули. Ведь, и сама больная, и Лёня с Костей совсем ещё маленькие, хворые. А тут ещё новый младенец...
Юзек, действительно, давно всё знал. Не сказал ни слова, потому что перейти мост нужно было во что бы то ни стало.
Как видно, он заранее сумел что-то устроить, потому что довольно скоро семья расположилась на ночлег в одном из брошенных домов на окраине села. Достал немного продуктов. Днём запретил всем выходить из дома; сказал, что по ночам будут перебираться как можно ближе к Амуру. Так семья переходила из дома в дом раза три. Все три ночи Юзек ходил на разведку, с кем-то встречался, подолгу пропадал...
А дома... Семья была готова двинуться в путь в любую минуту. Но вдруг, выяснилось, что в первых числах ноября красные намереваются начать восстанавливать мост. Времени на раздумья больше нет: ещё 2-3 дня – и будет поздно, возле моста могут поставить охрану...
- Или пан, или пропал, - объявил утром Юзек: - сегодня ночью... рискнём!
В два часа ночи подняли малышей, строго-настрого велели им молчать, и вышли из дома. К счастью, ночь выдалась безлунной, тучи с утра заволокли небо и потому стояла тьма кромешная. Изредка тишину нарушали далёкие крики, какие-то приглушённые голоса, но в общем было спокойно.
Под покровом ночи, тенью скользя вдоль заборов, одинокие фигуры с разных сторон пробирались к покосившемуся бревенчатому дому на берегу Амура. Здесь - короткая остановка. Отсюда пойдут вместе. Ждали только сигнала...
Но вот раздался тихий короткий свист. И тени, растворяясь в чёрной мгле, устремились к мосту.
Из рассказов бабушки, а также из семейных воспоминаний знаю, что им, ослабевшим от голода и холода, измученным от постоянного нервного перенапряжения, дойти до моста было очень нелегко. Аделаида Аркадьевна несла дочурку Юзека – большей ноши она не могла поднять; Таня крепко держала за руку Лену; Юзек взял на руки спящих Лёню и Костю. Никаких пожитков с собой не брали, да их и не было. Даже одежды. Просто пошли – как есть, в чём были.
- Так я, всё в том же ситцевом платье и кофтёнке, и пришла в Харбин, - вспоминала бабушка в Варшаве. - Только малышей, поверх летних курточек, укутали в старое рваное пальто, что нашли в пустом доме. А ледяной ветер пронизывал насквозь, сбивал с ног...
В этом месте воспоминания соединяются со страшными фактами, о которых удалось узнать на разных сайтах Интернета.
5 апреля 1920 года, во время отступления из Хабаровска под натиском японцев, красные войска взорвали 2 металлические пролета Хабаровского моста, а именно - 12-й и 13-й: есть даже снимок, где один из пролётов упал одним концом в воду. Глядя на эту фотографию, только теперь можно до конца понять тот ужас, что пережили мои родные, переходя по взорванному мосту...
Нет никаких сомнений в том, что мой дед знал об упавшем пролёте моста. Но как он сумел сделать переход возможным – помог ли ему кто-то перебросить над пропастью доски или одну из шпал, какое расстояние надо было соединить таким путём, и главное, на каком расстоянии от воды (ведь сам мост был высотою 64 м.) – этого никогда не узнать. Только бабушка, вспоминая ту ночь, переживала всё как бы заново: каждый раз её охватывала дрожь и к горлу подступала тошнота.
Продолжение следует., © Т.Н. Малеевская.