Отрывок из семейной хроники ГДЕ НОЧУЮТ ТЕНИ
(Серия «По следам предков» - из путешествия по России в 1998 г.)
"Шаги над пропастью" = продолжение 1-ой части "Оборванные нити".
Опубликовано в Хабаровске, в сборнике Гродековского музея - "ВЕСТНИК ПРИАМУРСКОГО РОДОВЕДЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА" № 3, 2010 г. В сборнике "ВИДЕНИЯ", Брисбен 2017 г.
* * * * * * * * * * *
Затишье, если можно так его назвать, длилось недолго. Красные дознались, что Павел Николаевич с Колчаком, и снова начали осаждать Аделаиду Аркадьевну.
В городе голод, длинные очереди за мукой, хотя это было почти что безнадёжно – чаще всего её не было на складе. Как-то Таня, простояв на морозе более трёх часов, едва не упала в обморок. И упала бы, если бы её вовремя не подхватил незнакомый мужчина. Назвался Юзефом Пшибыльским. Проводил до дома. Вошёл, осмотрелся, - увидев полуживую Аделаиду Аркадьевну в углу, сказал Тане, чтобы больше в очереди не появлялась и к вечеру поджидала от него вестей. И он ушёл.
Но так случилось, что в тот вечер в дом опять явился красный комиссар. Это было так неожиданно, что Вера не успела скрыться. Комиссар требовал, чтобы она шла с ним. Плача, Вера упиралась. Что тогда поднялось в доме... Мальчики прижались в углу к стонущей матери и подняли страшный визг. Таня в ужасе оцепенела, и только Лена, крича и плача, в отчаянии бросала что-то в спину осатанелого комиссара. Начала бить, колотить его по спине, когда он уже почти повалил Веру. В ярости тот отшвырнул Лену в сторону... И вдруг, в самую страшную минуту, Таня вспомнила наказ отца: бросилась в сени, трясущимися руками схватила из-под тряпок на бочке маузер, вернулась в дом и, дрожа от ужаса, взвела курок... Раздался оглушительный выстрел.
Вспоминая тот далёкий эпизод в Варшавской квартире, бабушка вздыхала:
- Господи, а если бы я тогда промахнулась... ведь я же не умела... А Веру тогда не я... её Бог спас. Так что какое уж там «воспитание»: ведь нам, детям, такое приходилось видеть и слышать - никакие нервы не выдержат!
Вероятно потому, – что не выдержат нервы, - бабушка, даже столько лет спустя, не помнила ч т о б ы л о п о с л е выстрела - убила тогда комиссара или нет. В тот страшный момент она потеряла сознание и в памяти получился полный провал. Так что подробности узнала от Юзека, на следующий день: тело, - сказал он, - выволкли в сени, затем унесли прочь со двора; остальное – он не уточнял. Объяснение же всему было простое...
Когда, час спустя, Юзек подошёл к двери и тихо постучал, ему никто не ответил. Удивился, ведь к вечеру Таня должна была ждать от него вестей. Неприятно поразило, что в поздний час дверь не заперта. Осторожно толкнув дверь, Юзек вошёл.
Сразу увидел на кровати оцепеневших от ужаса Аделаиду Аркадьевну и малышей. Вера смотрит невидящим взглядом на застывшую фигуру в шинели рядом. Возле входной двери – Юзек не сразу заметил – Таня, в обмороке, сползла вниз по стене... на полу маузер. Без слов понял, что произошло.
С Юзеком были ещё двое. Они тенью проскользнули в сени, внесли мешок муки и картофеля. Помогли навести в комнате порядок... убрать следы. И так же незаметно исчезли.
С тех пор Юзек стал часто появляться в доме, всегда ненароком, обычно ближе к ночи, – когда вязанку дров принесёт, когда что-то из продуктов, но обычно больше десяти минут не задерживался. Успел однако рассказать немного о себе - сообщил, что он поляк, студент, ссыльный: его обвинили в попытке поднять студенческое восстание в Варшаве; и, хотя ничего подобного не было, - по-крайней мере, он не был в этом замешан, - его арестовали на площади, возле самого университета... Так он оказался в Сибири. Несмотря на это его положение было лучше чем у других: политические считали себя более «привилегированным» сословием; к тому же для польского шляхтича считалось честью пострадать от русского царя...
Между тем, в городе царила путаница, неразбериха... Ещё недавно армия Каппеля одерживала блестящие победы. Теперь она терпела поражение за поражением, несла большие потери.
Неожиданно объявился Павел Николаевич. Вернее, прислал посыльного, чтобы сообщить печальную новость и срочно встретиться: Белое движение сломлено, начинается отступление, - вероятно, придётся уходить за Байкал; передал, что с армией идут беженцы и он намеревается забрать Веру с собой; что, пока не поздно, семье надо срочно покидать Ачинск... податься хотя бы в Красноярск...
Встреча с отцом в назначенном месте, сборы Веры в дорогу и прощание - были короткими. После этого Аделаида Аркадьевна спешно собрала детей. К её горю, Наташа отказалась ехать с семьёй и осталась с мужем в Ачинске. Но всё же, - утешала себя Аделаида Аркадьевна, - у Наташи давно другая фамилия... может, не тронут. А в конце недели, когда большевики опять вздумали нанести «визит», дом Курочкиных стоял уже пустым.
Аделаида Аркадьевна надеялась, что в Красноярске будет спокойнее. Действительно, на какое-то время жизнь там вошла в обычное русло, люди как бы воспрянули духом, стараясь забыть, что это только затишье перед грозой.
Но всё равно долго оставаться на одном месте было опасно. Аделаида Аркадьевна опять собрала детей в дорогу, и опять начались мытарства семьи. Перебирались из города в город вдоль Сибирской железной дороги, побывали в Чите. Надежда, что где-то застанут Павла Николаевича, не покидала: изредка он поддерживал с семьёй связь; к тому же, уходя, упоминал Иркутск... но, конечно, ничего определённого не мог, да и не сказал бы.
После Красноярска Курочкины с Юзеком не виделись, но он непонятным образом всегда знал, где они находятся и время от времени давал о себе знать. На одной из станций успел прислать сообщение, что они вовремя уехали из города: 28 февраля 1920 года, после их отъезда из города, произошла Красноярская трагедия...
До семьи не сразу дошла весть, да и никто в народе не мог знать, что чехи предали Колчака и он находится в тюрьме в Иркутске; что узнав о судьбе Колчака, дальше армию повёл Каппель. Когда выяснилось, что в Иркутске готовилась засада, Каппель обошёл город стороной и в лютую сибирскую стужу повёл армию и беженцев к замёрзшему Байкалу. О том, что Каппелю суждено было умереть в пути, но что он спасёт армию, - обо всём этом Аделаида Аркадьевна узнает только в Харбине, когда встретится с Павлом Николаевичем, который шёл вместе с ним через Байкал. А пока... Павел Николаевич пропал без вести. Оба с Верой - как в воду канули.
Вспоминая на Варшавском диване те далёкие дни, бабушка опять плачет:
- Для матери это было страшным ударом - ни мужа, ни дочери! А большевики опять настигли её, требовали сведений об отце, его сообщниках и планах их продвижения. Это было так нелепо... ведь она всё равно не могла этого знать. И снова терзали мать по тюрьмам - за то, что была женой Колчаковца, «за голубую кровь»...
По каким тюрьмам – может, бабушка и говорила, только мне этого никогда не вспомнить. Да и нужно ли, – ведь это могло быть в любом из городов вдоль железной дороги, где семья делала остановки. Достаточно того, что Аделаиду Аркадьевну, избитую, дети опять узнавали... А моя бабушка Таня тогда в третий раз ослепла – дня четыре не видела...
Неожиданно появился Юзек. Каким чудом удалось ему вырвать Аделаиду Аркадьевну из тюрьмы – один Бог ведает.
Совсем ещё слабая от пережитого, она плохо понимала, что говорил Юзек. А между тем он сообщил, что разбитая армия Каппеля перешла Байкал, что положение бедственное - опять бои, многие переходят границу... в Китай. Сказал, что Аделаиде Аркадьевне также следует покинуть Россию, потому что Павлу Николаевичу, даже если он жив, всё равно нельзя вернуться домой.
«Покинуть Россию!» – от неожиданности Аделаида Аркадьевна пришла в себя. – Нет, это невозможно: всё ещё утрясётся, образуется. Никак не соглашалась она на такой шаг, рыдала и всё звала своего Паню. Но Юзек хорошо понимал сложившуюся обстановку - напомнил, что Павлу Николаевичу теперь всё равно нет дороги домой. А если вернётся – его ждёт расстрел. Только после этого Аделаида Аркадьевна сдалась.
Настояв на отъезде, Юзек спас всю семью. Устроил так, чтобы семья перебрались в Хабаровск. До времени - не говорил о дальнейших планах. Кроме одного...
Юзек был женат, имел младенца, двухмесячную дочурку. Кроме того, он был католиком и старше Тани лет на 9, а она - такая молоденькая... Поэтому он не мог сразу сделать ей предложения. Только, увозя её семью в эмиграцию, намеревался забрать с собой и своего ребёнка - выкрасть его у непутёвой матери, покрестить, обосноваться в Харбине, и тогда заново строить личную жизнь.
Продолжение следует., © Т.Н. Малеевская.