Экспертиза нормативных актов – как институт правотворческой деятельности (Антикоррупционный аспект).
Одним из серьезных препятствий в строительстве правового государства в России является все возрастающая проблема коррупции.[1]
Она оказывает отрицательное влияние на все стороны экономической, политической, правовой и духовной жизни государства, обостряет и без того сложные проблемы характерные для современного этапа развития страны. Коррупция стала ведущим фактором стагнации экономики, в немалой степени ограничив свободные действия экономических законов. Как следствие национальное самосознание созрело для глубоких антикоррупционных преобразований, затрагивающих все сферы социальной жизни.
Следовательно, настало время для формирования и укрепления новой социальной и правовой среды, в которой не распространяется коррупция,[2] что, в свою очередь, актуализирует проблему эффективности воздействия правовых норм и правового регулирования в целом.
А важнейшей составляющей правового регулирования, отмечает Д.А.Керимов, является правотворчество, или процесс создания права, оно имеет существенное значение для дальнейшего совершенствования и повышения роли права.[3] Анализ научной и учебной литературы свидетельствует, что согласно традиционной точке зрения правотворчество рассматривается как деятельность государства, направленная на создание юридических норм.
Так, большинство авторов представляет правотворческую деятельность как форму государственной деятельности, направленную на создание правовых норм, а также на их дальнейшее совершенствование, изменение или отмену.[4] Н.В.Путило, под данного рода деятельностью понимает процесс постоянного совершенствования действующего права в свете правовых принципов.[5] Как видно, подобное понимание правотворчества в первую очередь связывается с процедурно-процессуальной деятельностью его субъектов, т.е. различных государственных органов. С этой же позиции подходит к анализируемому понятию и А.С.Пиголкин, по мнению которого правотворческий процесс представляет собой «порядок осуществления юридически значимых действий по подготовке, принятию и опубликованию нормативного акта, которые процессуально оформлены, юридически опосредованы, носят официальный характер».[6] Следует заметить, что исследователями в юридической литературе традиционное представление о правотворчестве как о форме, или виде государственной деятельности, направленной на создание, изменение или упразднение правовых норм, нередко называется правотворчеством в собственном («буквальном») смысле слова.
Данным понятием охватывается нормотворческая деятельность всех без исключения государственных органов, уполномоченных на создание, изменение, изменение или упразднение правовых норм. О.Н.Булаков считает, что как любой социальный процесс правотворчество – это сознательная, целенаправленная деятельность, осуществляемая через право и правовые нормы. Помимо издания нормативных актов оно охватывает более широкий круг процессов: подготовка нормативного акта, выявление потребностей в правовом регулировании тех или иных правообразующих общественных отношений, направление и характер регулирования.[7] Итак, учитывая государственный характер борьбы с коррупционными проявлениями, наиболее удачным является широкое понимание правотворчества, когда в основу его определения положена социально-юридическая трактовка правотворчества, которая, как справедливо отмечает М.Н.Марченко, охватывает весь процесс создания правовой нормы, начиная с зарождения идеи о ней в связи с выявлением потребности в правовой регламентации соответствующих общественных отношений и кончая ее принятием и введением в действие.[8]
Как подчеркивает А.К.Черненко, в современной законотворческой ситуации именно качество законов, механизм их реализации требуют значительного улучшения.[9] И одним из средств преодоления проблем качества нормативно-правовых актов, и в первую очередь, законов, должен служить институт их экспертизы. Ведь для того чтобы принимаемый акт был эффективен и в максимальной степени отвечал потребностям общества помимо решения круга проблем, касающихся его характера, формы, внутренней структуры, места и роли в системе других нормативно-правовых актов, необходимо четко спрогнозировать позитивные и возможные негативные последствия реализации требований, содержащихся в различных нормативно-правовых актах. Свести к минимуму последние можно посредством экспертной оценки потенциальных и действующих правовых норм.
К примеру, во избежание законодательных лазеек, влекущих злоупотребления чиновников своим служебным положениям, надо развивать применение антикоррупционной экспертизы. Здесь мы подошли к одному из центральных вопросов проблематики выступления, а именно, что представляет собой антикоррупционная экспертиза как институт правотворческой деятельности. Теоретико-методологической основой анализа в этом случае является применение содержательного определения экспертизы. В этимологическом смысле термин «эспертиза» (от лат. expertus – сведущий, опытный) означает исследования, проводимые привлеченными специалистами (экспертами), экспертный комитет, завершаемые выпуском акта, заключения.[10] Обращает на себя снимание тот факт, что независимо от сферы деятельности энциклопедисты определяют экспертизу как анализ, изучение специалистов темы, требующей для решения поставленных вопросов специальных знаний и навыков в области науки, техники, экономики, искусства или остальных отраслей знаний с вынесением определенного заключения.[11] Налицо объектное и предметное многообразие экспертизы. Но любой нормативно-правовой акт, прежде всего, является документом.
А экспертиза документа, в свою очередь, рассматривается как проверка подлинности, достоверности, полноты и соответствия исследуемого документа установленным требованиям.[12] В нашем случае в качестве последних выступают, прежде всего, правила юридической (законодательной) техники, которая представляет собой систему требований и приемов подготовки наиболее совершенных по форме и структуре проектов нормативных актов, обеспечивающих максимально полное и точное соответствие формы нормативных предписаний их содержанию, доступность, простоту и обозримость нормативного материала, исчерпывающий охват регулируемых вопросов. Как известно, процедура подготовки, создания и конструирования закона[13] является достаточно кропотливой и трудоемкой творческой работой, выполнение которой для неподготовленного человека представляется явно сложной задачей. В этой связи в подготовке проектов обязательно участие юридических подразделений органов и организаций, разрабатывающих проект. Вопросы, предоставленные экспертам для решения, могут быть разнообразными. Их постановка зависит от потребностей практики органов государственной власти, коммерческих и некоммерческих организаций, должностных лиц и интересов простых граждан.
Результатом работы специалистов-экспертов является мотивированное письменное заключение экспертизы, содержащее выводы и рекомендации, которые касаются всех аспектов регулируемых отношений, проблематики нормативно-правового акта. Этот вывод следует, в частности, из легальной дефиниции заключения государственной экономической экспертизы, объектом которой, к примеру, могут быть проекты федеральных и региональных целевых программ, предусматривающих строительство и эксплуатацию объектов хозяйственной деятельности, оказывающих воздействие на окружающую среду, в части размещения таких объектов с учетом режима охраны природных объектов; проекты нормативно-технических и инструктивно-методических документов в области охраны окружающей среды.[14] Законодатель определяет данный акт как документ, подготовленный экспертной комиссией государственной экологической экспертизы, содержащий обоснованные выводы о соответствии документов и (или) документации, обосновывающих намечаемую в связи с реализацией объекта экологической экспертизы хозяйственную и иную деятельность, экологическим требованиям, установленным техническими регламентами и законодательством в области охраны окружающей среды, одобренный квалифицированным большинством списочного состава указанной экспертной комиссии и соответствующий заданию на проведение экологической экспертизы, выдаваемому федеральным органом исполнительной власти в области экологической экспертизы или органами государственной власти субъектов РФ (ст. 18 ФЗ «Об экономической экспертизе»).
Отталкиваясь от точки зрения А.К.Черненко, согласно которой правовой институт помимо нормативного компонента включает в себя и иные реальности, в том числе правовую политику, механизм реализации правовых норм и т.д.,[15] экспертизой нормативно-правового акта можно считать проводимые специалистами, экспертной комиссией анализ и оценку его юридического оформления, содержания и структуры, приемов изложения норм права на предмет соответствия правилам законодательной технологии, завершаемые выпуском мотивированного заключения.
Итогом анализа российского законодательства становится утверждение, что требования о проведении той или иной специализированной (комплексной) экспертизы и наличие соответствующего заключения по ее результатам содержатся, прежде всего, в Основном законе Российской Федерации – Конституции РФ, в ч.3 ст. 104 которой перечислены законопроекты, которые могут быть внесены в государственную Думу только при наличии заключения Правительства Российской Федерации.[16] Из данного перечня, очевидно, что речь идет о финансовой экспертизе законопроектов. Например, юридически обязательным является наличие заключения Федеральной службы по финансовым рынкам при принятии проектов законодательных и иных нормативных актов, связанных с вопросами регулирования рынка ценных бумаг, лицензирования деятельности его профессиональных участников, саморегулируемых организаций профессиональных участников рынка ценных бумаг, контроля за соблюдением законодательных и нормативных актов о ценных бумагах. Согласно п.15 ст. 42 Федерального закона «О рынке ценных бумаг» ФСФР не только осуществляет разработку этих проектов, но и проводит их экспертизу.[17]
Помимо этого в процессе реализации задач, поставленных законом «О Счетной палате Российской Федерации», названный орган осуществляет экспертизу проектов федерального бюджета, законов и иных нормативных правовых актов, международных договоров Российской Федерации, федеральных программ и иных документов, затрагивающих вопросы федерального бюджета и финансов Российской Федерации с вынесением соответствующего заключения, имеющего обязательную юридическую силу.[18] Федеральным законодательством установлены и другие виды специализированных экспертиз: экологическая; экономико-правовая;[19] санитарно-эпидемиологическая;[20] этнологическая;[21] экспертиза внешнеэкономических сделок; инвестиционных проектов; экспертиза в области географических объектов и обеспечения единства измерений;[22] по вопросам научной и научно-технической деятельности; экспертиза проектов международных договоров и др. Например, порядок проведения экологической экспертизы установлен специальным законом – Федеральным законом «Об экологической экспертизе», который содержит не только ее легальное определение, но и разграничение на государственную экологическую экспертизу и общественную экологическую экспертизу (ст. 4).
Таким образом, с точки зрения традиционного понимания правового института[23] экспертизу как институт правотворческой деятельности следует определить как совокупность правовых норм, регулирующих вопросы установления соответствия законопроектов и иных нормативных актов требованиям законодательной техники и определения допустимости их реализации в целях предупреждения неблагоприятных социальных, экономических, экологических и иных последствий. В настоящее время в развитии данного института правотворческой деятельности акцент делается на финансовую и экологическую экспертизу, которые должны пройти практически все законопроекты, регулирующие хозяйственную и иную деятельность. Безусловно, такая деятельность, как правило, связана с активным воздействием на окружающую природную среду, которое должно быть максимально безопасным, что, в свою очередь, предполагает дополнительные финансовые затраты.
Но благодаря существующей тенденции фактически игнорируются проблемы коррупционности законодательства, о чем и пойдет речь далее. Международная организация "Transparency International" 15 ноября 2005 г. опубликовала свое исследование, касающееся, в частности, масштабов коррупции в России (всего исследование проведено для 159 стран). Согласно выводам организации ситуация в нашей стране ухудшилась по сравнению с предыдущим годом: Российская Федерация заняла 126-е место по уровню коррумпированности по сравнению с 90-м местом в 2004 г.[24] Причем тенденцию отнесения России к числу наиболее коррумпированных стран мира следует признать стабильной.[25] Кроме этого, российские компании активнее всех в мире дают взятки в развивающихся странах, причем используют их «в огромных неприемлемых размерах».[26] Международная оценка уровня отечественной коррупции в общем-то не отличается и от внутренней ее оценки. По данным опроса ВЦИОМ[27] (ноябрь 2006 г.), лишь 1% россиян считает, что коррупция в нашей стране практически отсутствует. И напротив, 78% граждан охарактеризовали степень коррупции как "высокую" и "очень высокую".[28] При этом отмечается последовательное расширение зоны влияния современной коррупции за счет новых, ранее достаточно защищенных от нее сфер, в частности правоохранительной деятельности и высших эшелонов власти, что делает ее особенно опасной.[29] С сожалением приходится признать, что на сегодняшний день вряд ли имеется хоть один субъект правотворческой деятельности, коррупционные услуги которого не были бы востребованы бизнесом.[30]
В распределении российских рынков коррупционных услуг практически монопольно главенствует исполнительная власть, на долю которой приходится 98,97% общего объема рынка коррупционных услуг, при этом доля законодательной власти составляет 0,17% (для сравнения судебная власть - 0,86%). Причем наибольший коррупционный доход приносят эксклюзивные властные функции исполнительной власти, результат которых выражается в форме различных нормативно-правовых актов, в частности такие, как нефинансовая контрольная и надзорная деятельность - 34,6%, лицензирование - 34,2%, фискальное взимание налогов и налоговый контроль - 22,0%.[31] Для снижения данных факторов и применяется криминологическая экспертиза. Цель криминологической экспертизы состоит в оценке возможных криминальных последствий принимаемых решений в различных областях социальной жизни. В понимании В.А.Плешакова криминологическая экспертиза представляет собой изучение, анализ, оценку экономических, социальных, культурно-воспитательных и иных мероприятий, включаемых в решения, с целью определения их возможного влияния на преступность, ее причинный комплекс, социальные последствия и другие криминологически значимые факторы.[32]
В.Е.Эминов несколько конкретизирует данное понятие как процесс или результат оценки специалистами характера и степени влияния исследуемого объекта (отдельных его сторон) на преступность, ее факторы и последствия, личность преступника, а также на систему мер борьбы с преступностью.[33] Вполне очевидно, что Антикоррупционная экспертиза нормативно-правовых актов является разновидностью криминологической. В этой связи обратим внимание на правовую сущность этой экспертизы, описанную Н.А.Лопашенко на достаточно простом примере. Уголовное законодательство, и, прежде всего, посвященное борьбе с экономической, организованной и коррупционной преступностью, неразрывно – через так называемые бланкетные диспозиции статей закона – связано с позитивным: гражданским, банковским, в сфере государственной службы и другим законодательством. Изменение этого последнего неизбежно приводит к изменению содержания уголовно-правовой политики.
Позитивное законодательство, таким образом, в значительной степени определяет объем уголовной ответственности (пределы уголовного запрета): расширяет или сужает его. Соответственно, расширяется или сужается сфера преступного и конкретный вид преступности.[34] Вследствие чего это качество позитивного законодательства квалифицируется, как его потенциальная способность порождать криминогенное поведение, т.е. криминогенность закона, элементом которой, по сути, и является коррупционность. Природа антикоррупционной экспертизы характеризуется группой признаков присущих коррупционности законодательства (помимо сферы контроля за действиями государственных служащих). Одна из них включает в себя признаки сугубо нормативной коррупциогенности – латентность (скрытость) посягательств, коррупциогенный мотив (цель) действий, противоправность действий, совершение действий официальным должностным лицом (служащим).[35] Другая - юридические средства, создающие условия и допускающие коррупционные действия. Их закрепление и наличие в законах означает своего рода «первичную презумпцию» возможных действий – внешне легальных, а по сути – нелегальных.[36] Криминогенные факторы, входящие в указанные группы, представим в обобщенном виде: множественность вариантов диспозиций правовых норм (обилие отсылочных,[37] бланкетных[38] диспозиций), следствием чего являются широкие возможности ведомственного и локального нормотворчества; наличие коллизий правовых норм, что создает возможности для применения той нормы, которая выгодна в конкретном случае; определение компетенции по формуле «вправе»;[39] широта дискреционных полномочий, позволяющих действовать по усмотрению в зависимости от обстоятельств (чаще всего это относится к условиям (основаниям) и срокам принятия решения);[40] риск чрезмерного административного усмотрения при принятии решений в условиях отсутствия открытых и четких процедур, отсутствие конкурсных процедур отбора; завышенные требования к лицу, предъявляемые для реализации принадлежащего ему права либо открытый (примерный) перечень необходимых для этого документов. Все эти факторы и исследуются при проведении антикоррупционной экспертизы.
[1] Проблемы становления правового государства достаточно подробно рассматривались многими исследователями. См. напр.; Асанов Е.В. Демократическое правовое государство и его становление в Российской Федерации: Автореф. дисс. к.ю.н. – М. 1995; Болдырева Р.С. Разделение властей: теоретико-правовые аспекты. Автореф. дисс. к.ю.н. – М. 1998 и др.
[2] Лопатин В.Н. О системном подходе в антикоррупционной политике // Государство и право. 2001. № 7. С. 23.
[3] Керимов Д.А. Философские проблемы права. – М. 1972. С. 90.
[4] Теория государства и права / под ред. В.П.Малахова, В.Н.Казакова – М.: Академический Проект, Екатеринбург: Деловая книга. 2002. С. 319; Общая теория права / под ред. А.С.Пиголкина. 2-е изд. – М. 1995. С. 220.
[5] Путило Н.В. Правовая политика современного демократического государства // Социология права / под ред. В.М.Сырых. – М. 2001. С. 137.
[6] Пиголкин А.С. Процессуальные формы правотворчества / под ред. П.Е.Недбайло, В.М.Горшенева. – М. 1976. С. 85.
[7] Парламентское право России: Учебник. – М.: Эксмо. 2006. С. 355.
[8] Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права. Учебник. – М.: ТК Велби, из-во Проспект. 2005. С. 661.
[9] Черненко А.К. Теоретико-методологические проблемы формирования правовой системы общества. – Новосибирск.: Наука. 2004. С. 230.
[10] Энциклопедия профессионального образования: в 3-х т. / под ред. С.Я.Батышева. – т.3. – Р-Я. – М.: АПО. 1999. С. 447; Современный словарь иностранных слов. – М.: Издательство рус. Яз. 1993. С. 704.
[11] Большая экономическая энциклопедия. – М.: Эксмо. 2008. С. 766; Большой медицинский энцеклопедический словарь. – М.: Эксмо. 2006. С. 725.
[12] Головистикова А.Н., Грудцына Л.Ю. Толковый словарь юридических терминов. – М.: Эксмо. 2007. С. 421.
[13] Поскольку закон в ряду всех нормативных правовых актов занимает ведущее место акцент во многом будет сделан на экспертизе законопроектов.
[14] Федеральный закон от 23.11.1995 № 174-ФЗ «Об экономической экспертизе» (с изм. и дп., в ред. ФЗ от 18.12.2006 № 232-ФЗ) // Российская газета. 1995. 27 ноября; 2006. 22 декабря.
[15] Черненко А.К. Теоретико-методологические проблемы формирования правовой системы общества. – Новосибирск.: Наука. 2004. С. 178.
[16] Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 // Российская газета. 1993. 25 декабря.
[17] Федеральный закон «О рынке ценных бумаг» от 22.04.1996 № 39-ФЗ (с посл. изм. и доп., в ред. ФЗ от 2.10.2007) // Российская газета. 1996. 27 апреля; 2007. 9 октября.
[18] Федеральный закон «О счетной палате Российской Федерации» от 11.01.1995 № 4-ФЗ (с посл. изм. и доп., в ред. от 24.07.2007) (ст.9) // Российская газета. 1995. 17 января; 2007. 1 августа.
[19] Проекты международных договоров Российской Федерации и договоров субъектов Российской Федерации с субъектами либо административно-территориальными образованиями иностранных государств и иностранными юридическими лицами в области добычи, производства, использования и обращения драгоценных металлов и драгоценных камней проходят обязательную экономико-правовую экспертизу, организуемую специально уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации. См.: п.2 ст. 24 Федерального Закона «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» от 26.03.1998 № 41-ФЗ 9с посл. изм. и доп., в ред. от 24.07.2007) // Российская газета. 1998, 2 апреля; 2007. 1 августа.
[20] Согласно п. 1 ст. 37 Федерального закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» Государственное санитарно-эпидемиологическое нормирование включает в себя разработку единых требований к проведению научно-исследовательских работ по обоснованию санитарных правил, а также разработку (пересмотр), экспертизу, утверждение санитарных правил. Кроме того, Правительство РФ осуществляет государственную экспертизу программ развития курортов и курортных регионов (районов), разведанных запасов природных лечебных ресурсов, имеющих федеральное значение. См.: ст. 4 Федерального закона «О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах» от 23.02.1995 № 26-ФЗ (в ред. от 29.12.2006) ; Федеральный закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» от 30.03.1999 № 52-ФЗ (в ред. от 26.06.2007) // Информационно правовая система КонсультантПлюс
[21] Данный вид экспертизы проводится при принятии федеральных законов и иных нормативных правовых актов РФ о защите исконной среды обитания, традиционных образа жизни, хозяйствования и промыслов малочисленных народов. К их экспертизе могут привлекаться уполномоченные представители малочисленных народов. См.: Федеральный закон «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» от 30.04.1999 № 82-ФЗ (ред. от 26.06.2007) // Информационно правовая система КонсультантПлюс
[22] Федеральный закон от 18.12.1997 № 152-ФЗ «О наименованиях географических объектов» // Информационно правовая система КонсультантПлюс
[23] Традиционно под правовым институтом понимается обособленная внутри права или его отрасли группа юридических норм.
[24] Тихомиров Ю.А., Трикоз Е.Н. Право против коррупции // Информационно-правовая система КонсультантПлюс
[25] Согласно данным той же организации в 2000 г. Россия занимала 82-83 место из 99 исследованных стран (чем ниже место, тем более коррумпированная страна), в 2001г. – делила 79-81 места из 91 страны, по данным на 2002 г. делила 71-76 места из 102 стран. См.: Сатаров Г. Диагностика российской коррупции. Социологический анализ. (краткое резюме доклада). – М.: Фонд ИНДЕМ. 2002.
[26] Формирование системы цивилизованного лоббизма в России: роблемы эффективности взаимодействия общества и власти / под ред. В.И.Быкова, Л.Н.Галенской, Л.В.Сморгунова. – СПб.: СКФ «Россия-Нева». 2006. С. 140.
[27] Всероссийский центр изучения общественного мнения
[28] Талапина Э.В. Об антикоррупционной экспертизе // Информационно-правовая система КонсультантПлюс
[29] Мишин Г.К. Элитно-властная коррупция как приоритетное направление ограничения политической коррупции и антикоррупционной политики в целом // Государство и право. 2003. N 4. С. 112 и след.
[30] По данным МВД России в 2006 г. структура привлеченных к ответственности коррумпированных лиц, подлежащих суду, определялась следующим образом: работники министерств, комитетов и их структур на местах – 41,1%; работники правоохранительных органов – 26,5%; работники кредитно-финансовой сферы – 11,7%; работники контролирующих органов – 8,9%; работники таможенной службы – 3,2%; депутаты различных уровней – 0,8%; прочие – 7,8%.
[31] Диагностика российской коррупции: Социологический анализ. Исследование Фонда "ИНДЕМ" // http://www.anticorr.ru/rute[t/2003.
[32] Криминология: Учебник / под ред. В.Д.Малкова – М.: ЗАО Юстицинформ. 2004. С. 160 (автор главы – Плешаков В.Е.)
[33] Криминология / под ред. В.Н.Кудрявцева и В.Е.Эминова. – М. 1999. С. 624 (автор главы – В.Е.Эминов).
[34] Лопашенко Н.А. Криминологическая политика // Российская правовая политика: Курс лекций / под ред. Н.И.Матузова и А.В.Малько. Лекция 20. – М.: Изд-во НОРМА. 2003. С. 388.
[35] Криминологическая экспертиза может выявлять и так называемую латентную криминогенность позитивного законодательства, которая, будучи скрыта в законе, является его побочным и часто непросчитываемым последствием. Латентная криминогенность свидетельствует о негативных аспектах правотворческой деятельности, открывает новые возможности для совершения преступлений, известных уголовному закону, повышает уровень существующей преступности.
[36] Тихомиров Ю. Преодолевать коррупциогенность законодательства // Право и экономика. 2004. № 5. С. 3.
[37] отсылающая к норме другой статьи данного или другого нормативного акта
[38] предоставляющая государственным органам (органам местного самоуправления) право самостоятельно устанавливать правила поведения. Если в документе лишь записано, что чиновник вправе принимать какие-то решения, у госслужащего появляется возможность действовать по собственному усмотрению. Нередко эти действия предпринимаются в пользу те, кто готов «простимулировать» чиновника.
[39] Многие законодательные акты, как говорилось ранее, определяют компетенцию государственного органа (должностного лица) при помощи формулировок "вправе", "может". Это относится к любым видам полномочий - регистрационным, разрешительным, контрольным, юрисдикционным (может контролировать, может привлечь к ответственности, может выдать лицензию) и даже нормотворческим. К примеру, согласно ст. 29 Закона РФ о занятости населения в РФ органы службы занятости при необходимости могут оплачивать стоимость проезда (до места обучения и обратно) и расходы, связанные с проживанием граждан, направленных органами службы занятости на профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации в другую местность.
[40] Например, п.3 ст. 1384 ГК РФ гласит, что о положительном результате формальной экспертизы и дате подачи заявки на изобретение федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности уведомляет заявителя незамедлительно после завершения формальной экспертизы
Источник: Сб. докладов научно-практической конференции «Актуальные вопросы юридической науки и правоприменительной практики» 2008г.