Я уже знал имена убийц.
Один, а это был водитель тёмно-красного "Хаммера" Демаркус Бренсторн, на которого мне сразу же указал бомж в пуховике, в надежде на халявный заработок, вообще мог "засветиться", когда я уговорил Диккенза показать мне видео с камер наружного наблюдения. Но я был буквально шокирован тем, что девушка, виденная мной пол часа назад с полностью обезображенным лицом и стопроцентно мёртвой, сидела на переднем сидении серебристого "Доджа" и была, хоть и не прекрасна, как горная газель, но, по крайней мере, жива-живёхонька! Эта картинка заполнила собой всё внутреннее пустое пространство моей головы и не позволила извилине хотя бы чуточку пошевелиться, чтобы сдвинуть эту картинку и досмотреть видео до того момента, когда девушка исчезла за дверями другого автомобиля. Я бы уже тогда знал, на чём она уехала! А бомжу я, естественно не поверил.
А, зря!
И сбежал он из офиса сразу после того, как Даг сообщил, что обнаружен серебристый "Додж" с пятном крови на пассажирском сидении. В прошлом программист, он понял, для чего утащили системный блок и не хотел повторить участи водителя "Доджа". Ведь, он тоже был в кадре, когда девушка в шляпке-бабочке пересаживалась в "Хаммер", а значит, был потенциальным свидетелем. И мишенью, тоже потенциальной!
Успел ли он исчезнуть или погиб, я пока не знал, но часы на руке водителя "Хаммера", этого самого Демаркуса Бренсторна, были из жёлтого металла и издалека мало чем отличались от часов на руке бомжа-программиста.
Имя второго убийцы я тоже знал, хотя, скажи мне кто об этом ещё пару часов назад, я бы рассмеялся тому человеку в лицо сатанинским смехом и посоветовал записаться на приём к моему другу, доктору Шекману, мозгоправу высшей категории.
Стоянка большегрузов, как огромный комбинат, работала круглосуточно. Фуры прибывали-убывали, загружались-разгружались, мылись, чинились и просто стояли, давая покой уставшим задницам дальнобойщиков. И на этой огромной территории, Землёй Неизведанной, Террой Инкогнито, зоной 451, глухоманью Сибирской была местность, названная мной страной Фурией, куда свозились и стаскивались на вечное хранение, как на кладбище, то, что ещё недавно было большегрузным автомобилем, а теперь превратилось в хлам. Там не было жизни и искать ответы на вопросы можно было только, если знаешь наверняка, у кого их можно спросить. Иначе рискуешь сгинуть за девять или одиннадцать миллиметров свинца и только ветер будет перемывать твои кости. Один раз я попытался пошарить там и ошибся адресатом. Но тогда повезло. Второй раз удача может повернуться совсем не лицом. Здесь даже луна светила оранжевым кровавым светом, не давая возможности расслабиться, особенно без включённых фар. Горели только габариты, чтобы сразу можно было идентифицировать автотранспортное средство, как "Форд"-пикап, а не как "Хаммер".
Машину приходилось вести одной правой рукой, а левую клешню пристегнуть к рулю только невероятным усилием воли и она за него просто цеплялась. Оружие и телефон лежали на пассажирском сидении, готовые в любую секунду прыгнуть в мою протянутую ладонь.
Я остановился и отцепил пальцы от руля. И напряг зрение и слух, вращая глазами и ушами, как локаторами и засекая малейшие изменения в окружающей обстановке. Несколько секунд я сидел глубоко вдохнув в себя и боясь спугнуть этот момент, пока я всё ещё жив, и мне хотелось, чтобы это состояние длилось вечно. Но воздух в легких стал постепенно заканчиваться и я сказал себе, пока он не вышел весь:
- Пора!.. Пора брать бычка и тёлочку за рога!!!
Теперь всё будет зависеть от того, правильно ли я просчитал ситуацию и не переоценил ли свои возможности. Всё-таки одна рука, против четырёх.
Я набрал на телефоне номер абонента, стараясь держать трубку подальше от лица, почти у пола, чтобы экран не освещал его и не превращал в мишень. Мне важно было знать, с какого места, водительского или пассажирского, мне ответят, чтобы сориентироваться, куда бежать и кого держать на прицеле.
Арабелла ответила сразу и тут же поняла свою ошибку и отключила телефон. Но на короткое мгновение он осветил её лицо, искаженное в темноте до неузнаваемости и совершенно не такое прекрасное, каким оно показалось мне при дневном свете. Видимо ночь меняет людей и, если темнота поселилась в душе, ни какая внешняя красота уже не спасёт!
Я выскочил из своей машины в заранее открытую дверь, стараясь всё время не выпускать пассажирское место из поля моего зрения на конце "Глока". Послышались два характерных тихих "чмока" от пистолета с глушителем, я в ответ тоже выстрелил, но пришлось несколько раз качнуться вправо-влево и ещё сильнее пригнуться, чтобы случайно эти "поцелуи" раньше времени не прилетели мне в голову.
Когда я добежал до "Хаммера", пассажирская дверь была распахнута и Арабеллы в салоне не было. А на руле, склонив голову, лежал мужчина. Неужели, это я его?!Промахнувшись по Арабелле?!!
Я быстро осмотрел салон, не выпуская водителя из поля зрения. Это могла быть просто уловка на простачка, а я себя таковым не считал и попадаться не собирался. Демаркус не шевелился и не подавал признаков жизни. Я нащупал у него сонную артерию и огромную шишку на затылке. Перед тем, как сбежать, девушка шибанула его рукояткой пистолета по основанию черепа. Жить будет. До суда точно доживёт! Но почему она его не застрелила?! Очень интересный вопрос! Главное теперь, сохранить Бренсторна, как подарок Твисту. Можно ещё и ленточкой перевязать. А Арабелла ни куда не денется!
Я хотел включить фары, чтобы осветить местность и каким-либо образом подать сигнал Галлахеру, но, пошарив по панели, ключей зажигания не обнаружил. Вот ведь предусмотрительная какая! И когда всё успела, и в меня пострелять, и дружка своего приголубить, и ключи конфисковать?!
Чёрт!..
Ну, то есть, чертовка!!!
А мой телефон остался на полу в салоне "Форда", куда я его бросил сразу же, едва набрав номер Арабеллы. Придётся идти туда, иначе сержант будет искать меня до утра.
Идти метров тридцать.
Теперь, когда фактор внезапности утрачен, инициатива на её стороне. Я не думаю, что она просто сбежала. Нет, она ещё на что-то надеется, поэтому и сохранила жизнь Бренсторну. А вот меня оставлять в живых явно не планировалось. Я вспомнил несчастного бомжа, так и не доевшего свой последний в этой жизни пирог и убитого только за то, что оказался рядом со мой.
Я пригнулся и стараясь держаться поближе к колесам фур, короткими перебежками от колеса к колесу, двинулся к "Форду". Прыгать осталось метров пять-семь и я очень самонадеянно посчитал, что практически добрался до цели и чуть было не расслабился. Тогда всё закончилось бы очень быстро.
А так...
Я даже не увидел в темноте, а скорее почувствовал лёгкое дуновение смерти, пощекотавшее мой левый висок, который сразу же покрылся инеем, поседев.
Не поворачивая головы, я несколько раз выстрелил в ту сторону и прыгнул вперёд. Что-то, придав мне ускорение и подбросив ещё дальше, врезало по левому бедру. Как удар копытом разъярённого бизона. До "Форда" я не долетел буквально метра полтора. Мог бы конечно ещё ползти, но тогда терял всякие шансы контролировать ситуацию. Да и не по-мужски это, уползать от женщины. Хотя... Какая она женщина?.. Она, убийца!
Когда я понял, что это она? Сложно сказать. Первый звоночек, который я пропустил мимо ушей, но отложившийся в глубинах моего подсознания, был, когда я позвонил Арабелле из офиса и сказал, что ранен. И, вместо того, чтобы заохать или заахать, как сделали бы 99 процентов всех женщин, она вдруг спросила, не заметил ли я, кто в меня стрелял? А я не говорил, что стреляли! Я говорил, что ранен! И ранение это я мог получить просто прогуливаясь под звёздным небом от случайно пролетавшего кирпича.
Теперь я догадываюсь, в какой момент возникла необходимость моего устранения. Когда я записал номер "Хаммера", попавшегося нам навстречу у мойки. Арабелла столько усилий приложила, чтобы навести меня на ложный след "Форда", который она действительно видела проезжающим мимо "Доджа", но след от которого на любой резине остался бы другим, потому, что у "Хаммера" база, то есть ширина между колёсами, намного шире, чем у "Форда"! А полиция точно установила, что след был именно от "Хаммера". В полиции эксперты свой хлеб не зря едят, и, если сказали "Хаммер", значит "Хаммер"! И только тупоголовый сыщик-любитель поверил первой встречной, перепутав её задницу со здравым смыслом!
Но сейчас "Форд" может меня спасти, если я смогу добраться до него. В конце-концов, даже просто спрятаться под его колёсами, уже что-то, а, если удастся забраться в салон и отзвониться Галлахеру, шансы на выживание увеличились бы многократно. Но как преодолеть эти полтора-два метра, если левая рука не работает, левая нога, тоже, простреленная в двух местах и похоже задета кость. Я выстрелил в направлении, откуда велась стрельба по мне и попытался, отталкиваясь здоровой рукой и рукояткой пистолета, как костылём, отползти с линии огня.
Получалось плохо, потому что рукоятка скользила по асфальту, издавая противный лязг, вгрызающейся в промёрзшую землю могильной лопаты, а вот тело отказывалось это делать. Шершавая поверхность асфальта совсем не предназначена для подобного скольжения. А я, тем более не на коньках! Вот если бы я был на коньках и на льду, то широким размашистым шагом промчался бы от своих ворот до чужих и клюшкой, как пистолетом взятым за дуло, обязательно вогнал бы шайбу в чужие ворота. Смачно так вогнал бы, как пулю!.. Го-ол!!!
Я тряхнул головой, прогоняя глюк.
Где... та ватка с нашатырным спиртом... которую я вытянул из ноздри?!. Она бы помогла мне... сейчас... не терять сознание... от потери крови... а следить... за... местностью... Осталось... продержаться... не... долго... Галлахер... знает... своё... дело... и... уже... наверняка... едет... сюда... со... спецназом... Главное... сейчас... продержаться... А... Арабелла... уже... никуда... не... денется...
Холодная сталь коснулась моего затылка.
Вот и песенке конец.
Я попытался, не поворачивая головы, повернуть пистолет и выстрелить в Арабеллу, но она перешагнула через меня и наступила на руку, ломая пальцы подошвами рифлёного армейского ботинка. Как давят мерзкую тварь, на которую и смотреть то противно!
Я сжал зубы так, что несколько скорее всего сломал, но кисть не разжал и пистолет из руки не выпустил. Умирать, так с оружием в руках! Хотя... Какая разница!
Арабелла стояла надо мной, держа пистолет с глушителем двумя руками и целясь мне прямо в лоб. Ни она, ни я не улыбались. Я бы может и хотел сейчас рассмеяться ей в лицо демоническим смехом, но от боли простреленных рук и ног, и сломанных пальцев, даже и попытки поднять уголки губ не получалось. Вдалеке послышались завывания полицейских сирен и я, в первый раз в жизни пожалел, что они опоздают.
Вдруг Арабелла опустила пистолет и заговорила. Сквозь боль и кровь я с трудом понимал и вообще, плевать хотел на её слова, но пока я был жив, звук её голоса райскими колокольчиками звучал в моих ушах. Говори, говори без остановки, Арабелла! Я тебя слушаю внимательно, соловушек мой сладкоголосый. А там глядишь и Галлахер подъедет. Каждое твоё слово, да что слово, даже пробелы между ними, продлевают мне жизнь. Можешь говорить хоть сложносочинёнными словами и предложениями!
Главное, подольше!!!
- Кто ты такой... Билл Слайт?!.
- Я... тот... кто... остановит... тебя... Я...
- Ещё скажи... что ты - Чёрный плащ?!. - Перебила меня Арабелла: Утка-правосудия!!! Зорро-блин... выискался!.. Боюсь только... Нет!.. Уверена!.. Что сегодня "правосудия" не случится... - Арабелла показала пальцами кавычки, давая мне понять, как она относится ко мне и моему правосудию.
- Почему... это?..
- Видишь-ли... Билл-дебил... я не собираюсь из-за этого слизняка... - Арабелла указала пистолетом в сторону "Хаммера", где на руле отдыхал Бренсторн: ...в газовую камеру...
- Ну.. хочешь... не хочешь... а... придётся... Ты... всех... убивала... тебе... и... в... камеру...
- Не всех... Не ври... Толстуху убил Демаркус... Якобы... случайно...
- Как... можно... случайно... забить... человека... битой?..
- На том свете у него по-спрашиваешь?.. Ладушки?..
- Ты... собираешься... и... его... тоже... шлёпнуть?..
- И тебя... и его... Чтобы выглядело... как ваша перестрелка... Ты вычислил убийцу... загнал его в угол... Сюда... Но живым он не дался... Завязалась перестрелка... Один погиб на месте... с пулей в голове... Это Демаркус... А частный детектив скончался ещё до приезда бравых полицейских... истекшись... ну или как там правильно... кровью...
- Истекнув... наверное... или... истечев...
- Не всё ли тебе равно... КАК?.. Пару дырок... правда... тебе ещё придётся проделать... Для подстраховки... Ты уж... извини... - И Арабелла выстрелила в район печени.
От таких ран умирают медленно, мучительно и гарантированно, если медицинская помощь не поможет тебе в течение ближайшего полу часа. Боли я уже не чувствовал, находясь на границе мира полуживых и мертвых. То ли от голоса Арабельского, то ли от близости Райских врат, но в голове действительно звенели колокольчики и хоры толстопузых херувимчиков стройными голосами выводили: "Алилуйя!.. Алилуйя!!. Алилу-уйя!!!":
Мне необходимо было каким-то образом сбросить Арабеллу с руки. Пальцы она хоть и сломала, но на один выстрел их силы и силы воли должно хватить. Главное теперь, сделать так, чтобы она подумала, что рукой я не могу ничего сделать и не выбила оружие. И не выстрелила в лоб. Мало ли где она хотела ещё одну дырку оставлять во мне. Превозмогая боль, пульсирующую где-то на пороге сознания, я схватил левой раненой рукой Арабеллу за лодыжку и из последних сил дёрнул. Арабелла слегка покачнулась и, выравнивая равновесие, убрала ботинок с моей руки.
- Прощай... Билл... Времени болтать с тобой больше нет... - Действительно, сирены завывали уже где-то совсем-совсем близко. Но для меня, всё ещё очень-и-очень далеко.
Арабелла присела и поцеловала меня в губы. Не иначе, контрольный поцелуй смерти!
Ни радости, ни возбуждения я не почувствовал. Я даже не ответил взаимностью.
Я из последних сил поднял руку с пистолетом, приставил его к затылку Арабеллы и нажал на спуск.
Не последовало не то что выстрела, но даже и щелчка. Видимо, давя и ломая пальцы, Арабелла случайно поставила "Глок" на предохранитель, снять с которого сил у меня уже просто не было. Я опустил руку.
Арабелла встала во весь рост:
- Я передумала... Это ты умрёшь с пулей в голове... - И вытянула руку с пистолетом,выискивая центр мишени у меня где-то между глаз.
Мне стало смешно. Вот бы она не смогла решиться, в какой глаз выстрелить и так бы и гоняла чёрный зрачок своего оружия от одного моего карего зрачка, до другого, пока руки у неё не поотсыхали. От этой мысли я даже хрюкнул и улыбнулся.
Арабелла выглянула из-за дула, склонив голову и решив разузнать, от чего это меня плющит от смеха перед смертью и наши взгляды встретились. Смеяться сразу же расхотелось.
Чего было больше в этих глазах?
Ненависти?
Боли?
Или... Страха?
Страха, запрятанного так глубоко-глубоко, что только на пороге смерти, я смог заглянуть за этот горизонт и понять природу этого взгляда, с которым жить ей до конца дней. Не моих, а её! Страха невинно загубленных жизней... Диккенз, бомж, водитель серебристого "Доджа", девушки в шляпках!!! Которые будут преследовать и днем и ночью, и однажды они соберутся вместе, придут к изголовью её кровати и она БУДЕТ держать перед ними ответ. На один единственный вопрос.
- ЗА ЧТО?!!
И от этого ни куда не сбежать и не спрятаться! Это настигнет рано или поздно, и это будет не суд, не приговор и не казнь, это будет гораздо хуже. Бесконечно повторяющийся в голове вопрос: "ЗА ЧТО?!! ЗА ЧТО?!! ЗА ЧТО?!! ЗА ЧТО?!!", на который она будет искать ответ и не находить.
Потому что его нет!
Ни что на этой земле не стоит человеческой жизни и нет такой цены, которую можно было бы за неё заплатить!
А может этот страх в её глазах я сам себе напридумывал? Пытаясь убедить себя, что ей невыносимо смотреть в глаза умирающему? И, что она испугается и рука у неё действительно дрогнет? Да, наивно на это надеяться.
На самом деле, это мне... МНЕ СТРАШНО, и ни чем не заглушить животный ужас смерти внутри меня!
Арабелла выдохнула, прогоняя тени убиенных ею и в ту же секунду раздался выстрел.
И всё...
Глава 27.http://www.proza.ru/2017/12/25/789