Рассказ, написанный на выездном интенсиве школы CWS
Вот оно, заветное место в предпоследнем вагоне, из окна которого Роберту открывался самый удачный вид на мансардный этаж старинного дома. Там располагалась квартира незнакомца, которого Роберт прозвал “Человек в витрине”.
В пятницу у него была гостья. Они стояли спиной к окну, он приобнимал ее перетянутую зеленым бархатом талию, а она держала в правой руке бокал шампанского. Как всегда, Роберту удалось увидеть только короткую сцену, а остальное он додумывал сам: женщина - в его воображении она была копией Евы Грин, которую Роберт обожал, - что-то рассказывает Человеку в витрине доверительным шепотом, потом он ее целует и они занимаются любовью в просторной спальне с наклонным потолком.
Роберт впервые обратил внимание на эту квартиру пару недель назад - он ехал домой после скучного рабочего дня, а неизвестный господин позировал в полуобнаженном виде четырем девушкам и трем юношам. Длинные белые волосы - то ли белокурые, то ли седые, - были распущены и спадали по обе стороны на плечи. Фоном служила ярко-неоновая драпировка - это большое кислотное пятно и привлекло его внимание.
Так продолжалось каждый день. Жизнь этого аполлона была чередой вечеринок, изящных романтических вечеров наедине с разными красавицами и культурных собраний, где мужчины в смокингах курили сигары, удобно развалившись на кожаных диванах. В один момент эта волшебная гостиная по велению хозяина превращалась из кальянной в художественную студию, а из нее в съемочную площадку изысканного кино.
Все это составляло такой сильный контраст с жизнью самого Роберта, что он начал отчаянно завидовать незнакомцу. Чем он таким занимался днем, что ночью любая красавица жаждала оказаться в его объятьях, а художники писали его тело? Он пытался найти кого-то похожего среди австрийских знаменитостей, но безуспешно.
А потом Человек-в-витрине пропал. И сегодня, как и вчера, окна вожделенной квартиры оставались темными.
Тут поезд резко дернуло, вагон издал коллективный стон, в котором на долю секунды все как один слились голоса пассажиров. Состав замедлил ход, пока совсем не остановился, машинист металлическим голосом объявил, что по техническим причинам поезд вынужден совершить короткую остановку, но едва его слова в динамике замолкли, как опять дернуло, и в следующее мгновение платформа как всегда точно и аккуратно остановилась напротив двери.
Не понимая что он делает, молодой человек протиснулся вперед, палец его надавил круглую кнопку с двумя треугольничками, и Роберт оказался на платформе вместе с остальными. Поток понес его вниз по бетонным покатым ступеням, а Роберт наблюдал за своими действиями со стороны, становясь персонажем компьютерной игры, где кто-то другой нажимал клавиши.
“Раз уж я тут, взгляну хотя бы на его фамилию на звонке,” подумал Роберт. Это был его шанс узнать загадочного Человека поближе. Ноги уже несли его за угол, к подъезду. Через сто метров на блестящей от промозглого ноябрьского дождя улице стало заметно тише, и Роберт даже оглянулся, чтобы проверить, на месте ли Гюртель.
Вот и высокие ворота, и одна створка слегка приоткрыта. Роберт, не задумываясь, толкнул ее и вошел в уютный внутренний дворик.
Как он поднимался по лестнице, да еще и без всякого намека на освещение, Роберт вспомнить не мог. Впрочем, и то, как он сбегал с пыльных, закрученных спиралью ступенек, он тоже помнил только отдаленно. Все эти мысленные картинки залило липким потом, смешанным с кровью. Кто-то был в темной квартире наверху. Только это был не Человек-в-витрине.
Одного короткого мгновения было достаточно, чтобы увидеть: темно, кто-то наклонился и тащит по полу что-то тяжелое. Послышался поезд, и не дожидаясь, пока свет из метро добавит больше деталей к этой сцене, Роберт бросился бежать.
Он так летел вниз, что когда перед взором замаячил серым пятном выход, он не заметил порога, подлетел и с разбегу впечатался лицом в брусчатку. Что-то хрустнуло, и прозвучало это так, словно у всех окружавших двор-колодец домов разом проломились крыши. Роберт подскочил и побежал направо к воротам, к спасительному гулу машин. Перед глазами все плыло.
"Надо в больницу,” - подумал он. На нос ботинка капнула красная капля и сразу же ударом проступила боль. Вокруг собралась толпа, машинист метро вышла из кабины, и, отмахиваясь от слабых протестов Роберта, осталась ждать санитаров вместе с ним на перроне. Из-за него пассажиры не попали вовремя домой или на вечеринку, но в тот момент Роберту было приятно, что о нем заботятся, как о маленьком мальчике, и он радостно потерял сознание.
Повязка на носу мешала Роберту увидеть ступеньки, он боялся оступиться и поднимался медленно, держась за поручень, как старичок. Сочувствующие взгляды коллег, озабоченные расспросы о том, “как все было” и даже испеченный Сильвией пирог не помогли Роберту избавиться от черно-белой картинки, так и стоявшей у него перед глазами: один тащит другого в темноте, а слева приближается поезд.
Во сне к нему приходили поочередно то убийца, то белокурый, и каждый пересказывал ему на свой лад свою версию того, что произошло - у Человека-в-витрине при этом в горле неприятно хлюпало: хлюп-хлюп, хлюп-хлюп. Роберт не мог его слушать, только все смотрел, как загипнотизированный, на воротник его водолазки и думал: что у него там? Почему так хлюпает? А потом просыпался.
Поезд все катил Роберта по рельсам, ритмично открывались и закрывались двери, людская масса пульсировала и перетекала от одной станции к другой, и поезд, словно артерия, переносил в этой массе людские элементы - человекокровь доставляла кислород к органам гигантского монстра.
Роберт знал, что он должен пойти в полицию. Но что он мог сказать? “Я проходил мимо и зашел, а тут…” или еще лучше: “вот уже вторую неделю я неотрывно наблюдаю за этой квартирой из вагона метро”. Человек-в-витрине уже мертв, а Роберту еще жить, и оканчивать свои дни в тюрьме, или того хуже - психиатрической лечебнице - Роберт не собирался.
И тут его обдало горячей волной страха. Запутавшись в своих мыслях, Роберт сел на ту же ветку и занял свой обычный наблюдательный пост у окна, хотя еще утром решил уйти с работы засветло и поехать другим маршрутом. А теперь они уже приближались… Но что он видит? Человек-в-витрине, целый и невредимый, в халате и тапочках, а рядом два полицейских.
Так это он, что ли, угрохал кого-то, и там в темноте тащил?.. Поезд все стоял, словно нарочно хотел дать ему время осмотреть квартиру целиком, и Роберт увидел, что в гостиной с большими окнами было непривычно пусто. Так вот в чем дело! Его же просто ограбили. Словно по сигналу, Человек-в-витрине резко вскинул голову и, как показалось Роберту, посмотрел ему прямо в глаза. Блондин быстрым движением ткнул куда-то слева от рамы, и сверху стали медленно опускаться жалюзи.
Поезд тронулся, а мысли у Роберта разбежались, и теперь там образовалась звенящая тишина. Он выпил таблетку от мигрени и откинулся на спинку сидения. Он никому ничего не должен.