КУЛАКОВО. СИЛА СЕЛЬСКИХ СВЯТЫНЬ
Сказочным дворцом явился храм на фоне небесной синевы. Серая вывеска на ярко-кирпичной стене информировала: «Русская православная церковь московский патриархат, тобольско-тюменская епархия храм в честь святителя Николая – архиепископа Мир Ликийских чудотворца с. Кулаково воздвигнут в 1897-1911 гг. на средства Н. М. Чукмалдина (1836-1901)».
Иконы, покрытые рушниками, создавали храмовый уют и рассеивали притяжение. Рушники подчеркнули тёмный цвет старины. Яркими звёздами горели свечи. На белизне стен, арок, потолка храма выделялись евангельские персонажи и сюжеты.
Cвятой Пантелеймон поднял правую руку, левой рукой удерживал открытую шкатулку со снадобьями. Усердный воин Святой Георгий на белом коне поверг дракона, вдали его ждала царевна, с надеждой сложив руки. На золотом фоне встал во весь рост святой Николай с раскрытым писанием. Его правая рука благословляла прихожан.
Волновала ожиданием великой трагедии икона Тайной Вечери. Кроваво-красный закат обрамил овальный стол с большой скатертью, на которой скромно стояли чаши и пара хлебов. Вокруг белой скатерти краснели круги апостольских нимбов. Мгновения застыли в движениях и наоборот – движения замерли в мгновениях: каждый образ выделил своё – миг разговора или миг внимания. Христос наклонил голову, указывая на хлеб. Апостолы обдумывали и обсуждали его слова остекленевшей мимикой, поворотами голов, остановившимися движениями рук. Незамкнутое ожерелье нимбов вокруг белой скатерти оставило впереди картины место, где собранными волнами свисала часть белоснежной скатерти. Место для того, кто стоял возле иконы.
Большой крест с распятием стоял одиноко: не было рядом ни Божьей Матери, ни Иоанна. Кровь застыла брызгами из подрёберной раны. Виднелась ещё одна рана: недобрый человек проткнул ножом дерево, словно врезался в тело Спасителя. Бледное лицо Христа успокоилось смертью. Его острый венец вонзал в сердце неведомое чувство тревоги: виделось, что Спаситель может открыть глаза в любое мгновение.
Розовый след стопы внизу иконы Почаевской Богоматери на синей подушечке символизировал святой путь. Богородица держала на правой руке Богомладенца, прижавшегося щекой к Её лицу. Свет пламени от свечей вызывал розовыми сполохами неяркое сияние, исходившее от иконы над листком с молитвой.
В возвышении клироса на поверхности стены сохранилась небольшая часть старинной фрески: слева виднелся кусочек жёлтой рубахи под зелёной тогой на плече и руке человека, в образе которого угадывался священнослужитель. Мысль мгновенно рисовала облик стоявшего лицом к внутренней картине события – степенный человек соответствующего событию сана поднял невидимую правую руку и произносил слова вечной мудрости. Это можно было понять по пристальному взгляду сохранившегося лица горожанина, глаза которого вобрали в себя слова священника и выразили веру, надежду, умаление сомнения и постижение истины. Человеческие страдания обретали успокоение словом. Этот горожанин выделился из общего окружения в ожидании чуда. Второй горожанин, профиль которого сохранился, отходил от святого с улыбкой и радостью во взгляде от получения исцеления.
В трапезной комнате стены были украшены детскими православными рисунками и яркими коврами-иконами. Молодой красавец Георгий статно сидел на вздыбленном белом коне. За спиной святого развевался синий плащ. По диагонали ковра стремительно опускалось длинное копьё, удерживаемое крепкой рукой. Воин сосредоточился на значимости выполняемого подвига: он один, и всё зависит от него. Цель поставлена - победить зло, сконцентрированное в мерзком змее, и убрать угрозу жизни. Другой ковёр нёс на себе яркий образ Казанской Богородицы с печальным наклоном головы к Богомладенцу. Серьёзный Малыш в более светлой одежде поднял правую руку в благословении перстами. Лик Спаса Нерукотворного с гобелена проникал взглядом всепрощающей печали сквозь сердца и через мысли нёс в новый век заповеди их носителя.
Сердечно звучал голос матушки во храме, и лики безмолвно слушали её душевный рассказ:
«На постройку храма было завезено двадцать шесть видов кирпичей. Такой масштаб стройки даже трудно себе представить. Но в нелёгкие времена, как и во всей стране, храм пришёл в плачевное состояние: в нём размещали и тракторную мастерскую, и зернохранилище. После долгого времени храм вернули православным. Не было возможности сразу его восстановить - крышу навели, стены помыли и без штукатурки забелили густой извёсткой. Клирос возвели позже. На белом фоне стены проявился жёлтый круг и замироточил – сразу-то Господь глаза никому не открыл, что икона плачет. Там, где сейчас возвысился клирос, сырой кусок стены с высоты отвалился и лежал на полу. Через некоторое время на нём стали проявляться краски, потом проступили лики.
В этом месте возникла такая сила, что люди верующие, поднявшись по крутой лестнице на высоту к этим ликам, плачут, руки и ноги у них дрожат, но ничего не просят, да это и не нужно. Туда надо приходить, если на работе неприятности, или по болезни, или когда не знаешь, кто может в беде помочь. Мою внучку сократили на работе в деревне, и негде было работать. Она расчёт получила и два месяца сидела дома с малышом на руках. Я у этого святого образа попросила – и внучку восстановили на том же месте. Разве не чудо? У деревенской бабушки сын спивался, но однажды поднялся наверх к этой иконе – и без всякой кодировки бросил пить. Туда подниметесь и просите помощи, только не квартиру или машину, потому что это не необходимость.
В храме мироточила украинская икона Почаевской Божьей матери. Батюшка сказал, что это к радости. Это случилось, когда в Чечне началась война. Второй раз она мироточила, когда на Украине началась война. Икона появилась у нас давно, когда ещё не был восстановлен храм, и мы молились в Падино, в школе – икон не было, тогда и мы вырезали её образ из календаря.
Православный человек побоится выбросить или сжечь икону, а приносит в храм, где икона может сама очиститься. Но иконы очищаются не только в храме. В Луговой семья получила в наследство дом. Когда стали его приводить в порядок – в подполе нашли большую икону, завёрнутую в истлевшую тряпицу. Вынесли на свет, и через время икона стала проявляться. Её принесли в храм, чтобы узнать имя святого на образе. Батюшка сказал, что это Иоанн Креститель, и разрешил повесить в храме. Хозяева её долго не забирали, и икона стала родной в храме. И когда они приехали за иконой, матушки плакали, но отдали, потому что «не наша».
Несколько лет назад женщина из Москвы пришла в храм и попросила благословения у батюшки сфотографировать икону «Тайная вечеря». Батюшка благословил: «Фотографируйте – можете ближе подойти, как вам удобнее». Апостолы на фотоаппарате оказались близкими - словно рядом. После её отъезда мы по деревне искали фотоаппараты и не нашли: ни у кого цифровых не оказалось. Через четыре года другие паломники, узнав эту историю, сфотографировали и стали уходить, а одна женщина возвратилась: «У меня уже получилось». Она позже и фотографии прислала.
В храме стоит большой крест – распятие. Он лежал в сарае возле дома дальней деревни. Как-то пьяные мужики решили позабавиться: поставили крест и бросали в него топоры. Один попал прямо в распятого Спасителя, и на дереве остался след. Говорят, что мужик этот нерадивый умирал в страшных муках. Есть у нас ещё образ - скорая на помощь Марфа Киевская и молитва к ней. Поможет».
17.09.2017 Тюменская область, село Кулаково
…Липовая аллея в парке создала романтичное настроение осени, ели росли по кругу хороводом, восстановленная школа мечтала скорее стать музеем и центром реабилитации для женщин. Баннер с портретом информировал: «Памятник истории и культуры 19-го века. Сельская школа, парк, пруд – наследие уроженца д. Кулакова купца-благотворителя – Николая Мартемьяновича Чукмалдина. Охраняется государством». С портрета смотрел представительный крестьянин-купец с седой раздвоенной бородой и седыми усами в купеческом сюртуке с добрыми умными глазами.
…Более четырёхсот лет на тюменской земле родилось светлое село Кулаково из двух маленьких деревушек в несколько дворов. Трудолюбивые селяне прославили его своим трудом и полезной продукцией. В годы войны село гостеприимно приняло немецкие и калмыцкие семьи. Жители назвали в честь семей погибших ветеранов войны: улица Семеновых, улица Киселёвых, улица Суворовых, улица Пискулиных.
На средства местного уроженца - тюменского купца Николая Мартемьяновича Чукмалдина - в 19-м веке украсила село Свято-Никольская церковь. Тюменский меценат не жалел денег для развития родного края. На речке Пановке с его помощью был построен пруд, на побережье посажен парк с пятьюстами видами деревьев, построена школа.
В конце века меценат помог устройству тюменского краеведческого музея и сбору редких книг, боролся за трезвую жизнь в родном селе. Чукмалдин выкупил здание «Дума» для создания там музея Словцова, собиравшего экспонаты.
В довоенные годы богоборчества красивую церковь безжалостно разрушили хозяева новой жизни. В часовне была разрыта могила Н.М. Чукмалдина для грабежа, а останки разбросаны. Ныне неизвестно нахождение места перезахоронения тела. Жители села благодарно помнят имя своего благодетеля.
Тысячи тюменцев ежегодно приезжают зимой на Крещение к Чукмалдинскому пруду, где сельские умельцы вырубают купель, строят раздевалку с подогревом и устраивают ледяные ступени на спуске в замёрзший пруд.