Февраль на дворе - время очередных китайских студентов. На этот раз у меня на стажировке целый взрослый аспирант второго года, очень смышленая симпатичная юная китайская леди. Коллега из Китая по-английски совсем никак, по-русски - как-то, по-китайски - очень бегло и свободно, но тут я в качестве собеседника - полный ноль, если не сказать минус. Однако, с учетом моего богатого воображения, языка тела и системной психотерапевтической практики коммуникация в целом имеет место быть. В целом, понимаем друг друга, да.
Спрашиваю, какой у нее объект исследования.
- В России - свинья, а в Китае - ЖУСТЕР.
- Жустер? Такая свинья?
- Нет! Жустер - не свинья. Совсем не похож! (*смеется)
- Что такое жустер?
- Такой как бы птица. (*показывает «как бы птицу»).
- Аааа, - говорю, - это по-китайски?
- Нет!! – возмущается коллега, - жустер – по-русски. По-китайски жустер - .... (далее следует несколько неуловимых моим ухом сочетаний звуков… довольно мелодично, кстати).
Коллега смотрит на мое лицо. Видимо, сейчас оно что-то выразительно выражает.
- Жустер… ну такой птица, кой-кой-кой-кой!!!!
Девушка описывает ладонями птицу, делает движения руками, лицом и корпусом. Наверно, для любого китайца – это вполне очевидный ЖУСТЕР. Но я откровенно туплю. Культурный шок.
- Дятел… Кукушка… Курица?
Девушка серьезно говорит: «Нет!» и настаивает на ЖУСТЕРЕ.
«Надо, чтобы вы – учить меня эмбриология ЖУСТЕР».
Твою мать!
Ладно. Зайдем с другого конца.
Прошу нарисовать жустера. Рисует. Жустер, блин! Очевидно же. Наиболее общая идея птицы – хвост, перья, клюв. Девушка смотрит на рисунок и сокрушается – мол, не очень похож… Добавляет возле клюва «кой!кой!кой!». Ну это конечно сильно помогло в опознании жустера, которого «эмбриологию меня учить».
Ладно. Я терпеливая. Прошу назвать птицу по-английски. Коллега не знает.
Открываю электронный атлас пород сельскохозяйственных птиц – куры, утки, гуси, индейки, голуби и пр. – в изобилии. Нет! Все не то! Нету жустера!
- Ага! – говорю, - скажите хотя бы отряд, к которому ЖУСТЕР принадлежит.
Коллега приходит в полное смятение, потому что не знает, что такое «отряд». В процессе короткого диалога выясняется, что в университете у них совсем не было таких глупостей как ботаника, зоология, экология, эмбриология, гистология. И прочих замшелых дисциплин тоже не было: сразу начали учить молекулярной биологии и вирусологии. У нее в дипломе был ЖУСТЕР кой!кой!кой!
Про его вирусы она уже все знает, теперь надо эмбриологию. Такие дела.
Показываю картинки типичных представителей отрядов.
- На кого он похож, – спрашиваю, - жустер ваш?? На орла, на чайку, на воробья, на ворону, на сову, на журавля, на попугая, на пингвина… - на кого??!!
- Нет! – твердо отвечает коллега, - жустер похож на жустера. Потому что он ЖУСТЕР кой!кой!кой!
- Ладно, - говорю, - великий гугл нам в помощь!.
Садимся рядышком перед компом, набиваем в поисковик слово ЖУСТЕР. Девушка сверяется со своим словарем в телефоне. Сверяется еще раз. «Жустер», так и есть. Русскими буквами написано среди иероглифов. Поисковик, разумеется, выносит Шустеров и Жустеровых в изобилии, но искомой птички – ни одной.
Коллега в изумлении созерцает результаты поиска. С большим сомнением созерцает свой телефон. Наконец, долго с подозрением смотрит на меня и произносит:
- Что вы называете ЖУСТЕР?
Долгая тихая пауза.
Меня уже порвало в клочки, но я держу лицо. Моя легкая улыбка сейчас стоит целый миллион. Предо мной – непостижимая Азия. А за мной – вся новосибирская эмбриология.
- Хорошо, начнем сначала. Какой у Вас объект?
- Свинья и жустер… и птица, кой!кой!кой!