Претендент
(из неопубликованного романа "Территория ненависти")
…Выйдя из ресторана, Трощук спустился к автостоянке, где среди десятка роскошных машин отдыхал и его чёрный «Лексус». Выезжая, он небрежно швырнул сторублевку стоящему у ворот охраннику и, свернув направо, погнал вверх по Старомельничной к самой крупной городской игротеке, расположенной в бывшем Детском парке.
В просторном двухэтажном здании с замысловатыми башенками и стрельчатыми окнами, напоминающем старинный рыцарский замок, первый этаж занимали стрелковый тир, комната смеха, всевозможные полулегальные игровые автоматы, шахматно-шашечный клуб и зальчик для любителей домино.
На втором же этаже, куда вела широкая с белыми пластиковыми перилами лестница, находились биллиардная, кегельбан, и два зала, в одном из которых сражались поклонники лото и картёжники, а во втором, доступном лишь особо проверенным завсегдатаям, крутилось несколько рулеток, и работали крупье. Дальше по коридору были бар, курилки, туалеты, и служебные помещения, включая раздевалки обслуживающего персонала и охраны, бухгалтерия и кабинет владельца этого заведения.
Поставив машину возле крыльца ( этой привилегией пользовались лишь самые близкие), Трощук неспешно вышел и направился к зданию. Кивнув на входе дежурным, почтительно приветствовавшим его, и поинтересовавшись, у себя ли босс, он поднялся на второй этаж и, не входя ни в один из залов, направился в апартаменты хозяина. Трущиеся у двери двое верзил, видимо, тоже знали его, потому что один из них тут же связался по рации с шефом, предупредив о визите гостя.
-Проходите! Вас как всегда ждут!- осклабившись, доложил он, поспешно распахивая массивную дубовую дверь.
В кабинете, обставленном с претензией на роскошь – кожа, красное дерево, бронза, хрусталь,- за огромным письменным столом, утопая в кресле, дымил сигарой полноватый и очень похожий на Трощука мужчина, в возрасте близком к сорока. Единственным , что отличало его от Гурия, были густые рыжеватые усы, цепкие холодные глаза и заметно опущенные уголки тонких губ, придававшие лицу недовольное и даже презрительное выражение.
Это был двоюродный брат Гурия Артур Феликсович Порошин, чья мать приходилась родной сестрой матери Трощука. Правда, об этом родстве в городе мало кто знал. Братья свою близость не афишировали.
Артур появился здесь сравнительно недавно. Сразу же после распада Союза он покинул Ташкент, в котором родился и прожил добрые четверть века, пять лет из которых провёл в заключении за изнасилования и грабёж. Имея за плечами уголовный опыт и крутые знакомства с известными преступными авторитетами, он в короткий срок сколотил на новом месте очередное «сообщество», заняв одну из самых крупных криминальных ниш, как в самом городе, так и в регионе.
Его интересы распространялись повсюду, аппетиты росли с каждым удачным внедрением то ли в чей-то легальный бизнес (в том числе 15 процентов акций «Телекома» ), то ли в подпольную спирто - водочную торговлю. И именно его накачанные мордовороты, возглавляемые «Козырем» и «Акулой», мародёрствовали на Центральном и вещевом рынках, собирая скудную дань с беззащитных торговцев. Скудную, потому что основной капитал, образующий доходы обеих торговых точек, уходил другими путями в другие руки, вызывая непреодолимое желание Артура к переделу этой собственности и захвату её.
Оттого-то всё, что происходило во властных структурах, а так же вокруг них, интересовало его, и он начал обзаводиться полезными знакомствами, что ему при его возможностях отлично удавалось. И запрещённая, но тайно работающая рулетка, и кегельбаны, и бильярд привлекали любителей лёгкой наживы. И они летели сюда, как бабочки на огонь, в большинстве своём, сгорая в этом манящем огне. И когда у иных уже не было выхода и оставалось лишь стреляться, лезть в петлю или пускаться в бега, на помощь приходил добрейший дядя Артур. Кому-то он давал возможность отыграться, кому-то вообще прощал долги, а кому-то позволял даже и выигрывать. Его отпетые шулеры рулетки и покера с полвзгляда понимали желание хозяина , непременно находящегося в зале в то время, когда там проигрывался в пух и прах очередной чиновный н у ж н ы й человек.
Таким образом, недостатка в информаторах и покровителях Артур Феликсович не знал. Свои люди были и среди депутатов, и среди администраторов и правоохранителей. Налоговую полицию он так же подкармливал. А двое ведущих инспекторов вообще числились у него в друзьях.
Однако устойчивое положение удачливого предпринимателя в последнее время его уже не устраивало. Хотелось большего, требовался статус официального лица. Нужно было надёжно осадить конкурентов, то и дело сознательно досаждавших ему.
Среди них были матёрые волки. Равиль Ригатулин, он же «Тунгус», владелец дискотеки «Триумф», видеобаров и двух кинотеатров. Иван Лопухов по кличке «Палёный», обложивший данью весь городской общепит. Валентин Лисовой, сокращённо «Лис», основатель школы боевых единоборств, наложивший лапу на все областные бензозаправки. Борис Журбенко – «Удав», круто курочащий многочисленных промышленников. И Денис Кожемякин, в просторечии «Коляда», организатор так называемых массажных салонов, которые были ничем иным, как обыкновенными борделями.
Все эти мастаки, сколотившие свои банды, были местными и чужаков, да к тому же, выскочек, не любили. Поэтому Артур волей неволей солидаризировался с кавказцами, чьи диаспоры – чеченская, азербайджанская и дагестанская – насчитывали свыше полутора тысяч одних только мужчин.
«Тунгуса», «Палёного» и всех остальных в городе знали в основном как бандитов, однако взять с поличным не могли, потому что сами они нигде не светились. Если же и попадались на делах их подручные, то ни один своих хозяев сдавать не решался, понимая, что предательство обойдётся дорого и ему самому и всем его близким.
У Артура же Феликсовича репутация была приличная. О его уголовном прошлом никто не знал. Уезжая из Ташкента, он сменил паспорт на чистый, изменив в нём на всякий случай дату и место рождения. Криминальную же деятельность вёл осторожно. Ни один из полусотни рядовых его качков не догадывался, кто его настоящий хозяин. И лишь несколько человек, включая «Акулу» и «Козыря», знали имя шефа и имели к нему доступ.
Заботясь об имидже, Артур, как истый меценат, неоднократно оказывал помощь Детскому фонду, поддерживал художников, организовав на собственные средства художественно-артистический салон, куда захаживал сам и где постоянно устраивались выставки картин, литературные вечера, всевозможные презентации и творческие встречи.
Популяризации добрых деяний братца очень способствовал Гурий Викентьевич, извещающий о каждом благодеянии Артура в выпусках радио и теленовостей. Поэтому о Порошине многие отзывались с уважением, не особо задаваясь мыслью, какими способами он добывает средства на благотворительность.
И вот теперь, надёжно упрочив положение и обретя поддержку в самых разных кругах общества, Артур стал подумывать о вхождении во власть.
Первым на это его подвигнул Гурий Викентьевич. Стать хозяином города, а затем и губернии, было его затаенной мечтой. Однако он сознавал, что с его возможностями, голубая мечта лишь мечтой и останется. Для осуществления её не хватало ни биографии, ни упорства, ни средств, ни общественной поддержки.
Иное дело Артур. Он же, как ледокол. Прёт, сокрушая любые торосы. И если не в мэры, то для начала в депутаты городского Законодательного собрания вполне может пройти. А уж после того…
Однако когда Гурий заикнулся о депутатстве, Артур сходу это предложение отверг.
-Это всё блезир и бестолочь , бесполезная говорильня. Иное дело депутат Государственной Думы. Там хоть статус неприкасаемого и возможностей целый воз! Но выборы туда уже прошли, а вот выборы градоначальника на носу. И пускай я не пройду, пусть первый блин будет комом, но я сделаю заявку и стану баллотироваться.
«А что?- возбужденно подумал тогда Трощук.- Чем чёрт не шутит? Авось и пройдёт. Вон же, сколько чужаков во всех регионах оказались на самых вершинах власти! Даже в той же Москве! И Артур при нормальной агитации и финансовых вливаниях необходимые голоса соберёт. Ну а там можно решать: хватает ли до победы? И если нет, то договориться с основным претендентом, сняв свою кандидатуру в его пользу и получив гарантию, что будущий мэр сразу же берёт тебя своим первым замом…»
Эта идея Артура устроила. Ну а когда братья обговорили все варианты, Гурий профантазировал и дальнейшие действия.
-С полгода ты походишь под ним, присмотришься, вникнешь во всё, а потом… ну мало ли что… заболеет человек, или попадёт в аварию…
Он не договорил, но Артур его понял. Полномочия ХОЗЯИНА получает первый зам. И уже лишь от него самого зависит, как надёжно закрепить за собой полученную власть.
Короче, сговор состоялся. И теперь воплощению замысла в жизнь были посвящены все думы и деяния братцев. Артур, конечно , знал и о нынешнем тайном совещании «олигархов», и теперь с нетерпением ждал отчёта Гурия.
-Проходи, располагайся,- не выпуская изо рта сигару, предложил он и мотнул головой в сторону находящегося на расстоянии вытянутой руки сервировочного столика с напитками.- Выпьешь чего-то? Вон «Мартини» со льдом…
-Нет,- отказался Гурий и с размаху бухнулся в глубокое кожаное кресло, в котором сразу же как бы и утонул.
-Ну, тогда рассказывай,- поторопил Артур.- Что твои козлы на сегодня удумали?
-Предлагают ставить на Самойлюка,- коротко выдохнул Гурий Викентьевич.- Помнишь, был первым замом мэра?
-А он сможет пройти?- встрепенулся Артур, вскинув брови и как бы припоминая названное ему лицо.
-Нет ничего невозможного,- поморщился Трощук.- Тем более, что его продюссируют «тузы». Так что здесь у нас будет серьёзный конкурент.
-Ну а кто остальные?- Артур вынул изо рта сигару и ткнул её в пепельницу.- Есть, кого опасаться?
-Ну-у… если предположить… попытаться вычислить,- задумался Трощук. И почти уверенно выдохнул:- Нет! Вероятно, будет пробоваться спикер Заксобрания Савинов… Данченко из ЛДПР, Глотов от коммунистов. Но все они не соперники. Каждый едва ли наберёт по десять процентов.
-Так же, как и я,- усмехнулся Артур.
-Ты – другое дело,- обнадёжил Гурий.- За тебя горой встанут творческие люди. А это весомо. Вспомни, как Ельцин на последних выборах мобилизовал в свою поддержку певцов и артистов! Набивал их в самолёты и возил за собой. После каждой встречи с избирателями «звёздный» концерт. «Голосуй, а то проиграешь!» Нынче тех же самых привлёк и Путин! Вот и мы позадействуем нашу «элиту», а понадобится, так и столичных певунов пригласим. Баскова, Киркорова, а не то и «ВИА «ГРУ». Помнишь, Лебедь в Красноярск даже Алена Делона выписал! Так что тут мы электорат наш зацепим крепко.
Трощук хотел ещё что-то сказать, но в это время пискнула лежащая на столе перед Артуром миниатюрная японская рация. Порошин недовольно поднёс её к уху. Молча, послушал, затем бросил в микрофон:
-Пусть подождёт. Я его вызову.
И взглянул на двоюродного.
-Пришёл один из моих «змеев». Что-то неотложное. Ты пока посиди в соседней комнате. Не хочу, чтобы тебя посторонние видели. Да и мне так удобнее будет с ним говорить.
-Ухожу,- без возражений поднялся из кресла Трощук. Знал о криминальных связях братца.
Проводив взглядом брата, скрывшегося за неприметной дверью в углу кабинета, Артур вновь поднёс к губам рацию:- Пропустить!
И ещё глубже вжался в кресло и на всякий случай приоткрыв ящик стола, где у него лежала заряженная «берета». Конечно, можно было позвать телохранителей и они не спустили бы глаз с посетителя, однако незачем было даже самым доверенным вникать в его сокровенные тайны. Их призвание – охрана, а если понадобится, то и усмирение, и наказание провинившихся. Так сказать, грубая сила если не на страже законности, то хотя бы порядка. А рвущегося сейчас к нему на приём подручного Артур знал давно, ещё по уральской колонии.
Тогда сей тип ходил в «авторитетах», будучи приближенным к блатной верхушке. А Артур считался фраером, мужиком и лохом, на которых блатяки, как говорится, возили воду.
Но теперь роли переменились. Уже прочно обосновавшийся здесь и вставший на ноги Артур как-то встретил бывшего солагерника, перебивавшегося жалким рэкетом и примитивным воровством. Ну и предложил ему работать на себя, первым делом велев подобрать «команду». И конечно, предупредил: о былом не заикаться, былого просто не было, и поэтому Хозяин всегда будет Хозяином, а наёмник наёмником, правда, привилегированным.
«Козырь», а это был он, на предложение согласился. И получив первое задание и безвозмездную ссуду, в кратчайший срок сколотил боевой «легион».
Боевиков Артур Феликсович принимал лично. В белом «мерседесе», окружённый телохранителями, приезжал к месту встреч и, не выходя из машины, соблюдая таинственность и сохраняя инкогнито, из-за тонированных стёкол оценивал претендентов.
Поручив затем новой банде провернуть несколько мелких дел, вывел её на Центральный рынок, где в то время хозяйничали кавказцы и некий Имант «Халява», поделившие территорию. Как договаривался с «заэльбрусцами», милицией и администрацией рынка Артур Феликсович оставалось тайной. Во всяком случае, когда после внезапно исчезнувших «халявщиков» появилась новая бригада «чистильщиков» никто этому не удивился и не протестовал.
Свято место пусто не бывает. Особенно такое доходное, как рынок. О предыдущих барбосах тут же забыли. И если кто и вспоминал их , так лишь городской Уголрозыск, на котором до сих пор висело дело об убийстве Иманта Круминьша и троих его подручных обнаруженных однажды в расстрелянном и сожжённом лимузине.
После этого сомневаться в верности «Козыря» у Артура не было оснований. И, тем не менее, по принципу «бережёного Бог бережёт», он с бывшим солагерником держал ухо востро, не доверяя ему так же, как и всем остальным. Ведь его, как отлично сознавал Артур, запросто могли перекупить те, кому он давно стоял поперёк горла. И никто не гарантировал, что на одной из встреч «Козырь» вдруг не пристрелит или не зарежет босса.
Порошин понимал, каково этому урке, знавшему Артура в прошлом как мелкую сошку, пресмыкаться перед ним, лебезить, унижаться, зло скрывая в себе затаённую ненависть.
-Проходи,- пригласил он появившегося Фёдора. И вопросительно взглянул на стоящего за спиной гостя охранника.
Тот кивнул успокаивающе: мол, обыскали, клиент чист.
-Ну, тогда ты иди,- отпустил Артур стража. И вперил холодный немигающий взгляд в переминающегося возле двери бандита.- Я же сказал, проходи. Ну,какие проблемы?
-Понимаете,- мысленно презирая себя за внезапное волнение и чувствуя, как предательски вспотели ладони, заёрзал в кресле Фёдор. На «вы» обращался, «тыкать» себе не позволял, соблюдая дистанцию и помня о том, как внезапно исчезли неизвестно куда несколько ставших неугодными подручных шефа.- Понимаете, у нас случился прокол…
-Знаю,- мрачно констатировал Артур.- Ещё вчера доложили про ваши мудачества. И на кой ляд вы связались с этими «афганцами»?
«Доложили!- панически подумал Фёдор.- Но кто? Кто? Из моих или арслановцев? А может, Меренков? С него, сволочи, станется. Хотя едва ли. Будет Артур мараться, имея с ним дело. Значит, нас вечно пасут, негласно приглядывают, а мы, лоси сохатые, даже не подозреваем…»
-Ну, чего застыл? Рассказывай!- поторопил Артур.
-Да случайно… менты и Арслан попросили. Дескать, надо неких змеев пугнуть. А заодно свинтить с них, что положено. Ну мы поначалу миром пытались решить. Но те бараны завелись, и… пошло, поехало…
-А с каких пор мусора и кавказцы стали вами править? Почему вы так охотно поддались их просьбе?
-Ну как… рядом же стыкуемся, под одной крышей толчёмся . И зная ваши отношения, не могли отказать.
-Да какие отношения у меня с этой шушерой?- норовисто всхрапнул Артур.- Кто этот чёрный и кто этот мент? Обычные надсмотрщики, не более того. И ты должен был послать их, а не подставлять хоботильник! А вы шухер подняли на весь базар. Ну и что будет дальше? Только не темни! Я же всё равно узнаю, и тогда… Ну?
«Козырь» ещё больше ссутулился и помрачнел.
-Я предчувствую, что «афганцы» от нас теперь не отстанут. Мы просили «Акулу» к нам на всякий случай прийти.
-Знаю. «Акула» спрашивал у меня разрешения.
«Значит, он и накапал, падла косорылая!»- мельком подумал Фёдор. И внезапно спохватился, что пропустил очередной вопрос.
-Так были нынче «афганцы»?- повысил голос Артур.
-Были,- вздохнул Фёдор.- Один, кажется, даже за нами следил. Но когда мы это поняли, он уже смылся. А кроме него видели ещё нескольких.
-Значит, они вас прощать не намерены. И что же теперь делать? Ты хоть понимаешь, во что вы вляпались? Вместо сбора поборов будете воевать! Может, мент с чуркой вас для чего-то подставили? Может, они действуют с кем-то заодно?
-Да не думаю,- покачал головой Фёдор.- Старлей говорил, что их Тамарка попросила. Она вроде хотела у мужиков клубнику перекупить. А те отказались. Вот она и взбесилась.
-А зачем этой лахудре нужно было потакать? Да она должна сидеть в своей конуре и не рыпаться! На кой хрен я внедрил вас туда? Чтобы постепенно завоевать весь рынок! А не для того, чтобы вы у каждой твари были на подхвате! Значит, так…
Артур покусал тонкие синеватые губы.
-«Афганюг» придётся нейтрализовать. Как и чем, думайте сами. Хочешь – законтачьте с ними, не получится – убейте. Но чтобы эта проблема была решена. Дальше… в последнее время уменьшились сборы. Значит, вы или воруете…
-Да вы что?- испуганно вскинулся Фёдор.- Всё, что собираем, то и сдаём!
-… или плохо мышей ловите,- пропустив его реплику мимо ушей, продолжил Порошин.- И мне это не нравится. За это буду карать. Сейчас на рынке работают мои ревизоры. Будет учтено каждое торговое место, исключая, пока что, кавказские ряды. Всё же остальное подлежит обложению! Так что будь любезен сводить сальдо до сольдо,- мрачно скаламбурил он.
И взглянув исподлобья на втянувшего голову в плечи Фёдора, неожиданно вспомнил его давнишним, в колонии. Тогда этот хмырь был моложе и наглее. Держал зону на паях с парой-тройкой блатных. Не зря же и кликуху себе выдумал – «Козырь». А теперь пообвис, сгорбился, седеть начал, и какая-то неуверенность в поведении и во взгляде.
«Ну да чёрт с ним, не хватало его ещё жалеть. Наоборот, может, пришло время его заменить? Хотя пусть ещё подёргается, пособачится . А после втыка сегодняшнего вообще засуетится…»
-В общем, думай,- сказал Артур и, взяв из пепельницы погасшую сигару, вновь раскурил её.- Но чтоб у нас на Центральном был полный порядок.