В субботу Кира решила навестить брата, которого не видела уже несколько недель. Домосед Алексей по гостям ходить не любил, у Нелли, как обычно, были свои дела, зато Маша с радостью составила ей компанию.
Артём с женой Инной и двумя детьми жил теперь на другом конце города, далеко от Киры и от матери. Последнее, пожалуй, было к лучшему, поскольку Татьяна Ивановна невестку не жаловала. Она считала Инну недостаточно организованной, и стандарты чистоты в доме невестки плачевным образом недотягивали до идеала. Зато внука, восьмилетнего Мирона, она обожала и, если бы могла, с удовольствием забрала бы его у родителей и воспитывала сама.
Когда у Тёмы и Инны родилась Настя, мама восприняла это далеко не так радостно, как следовало ожидать, она считала, что решившись на второго ребёнка, сын и, прежде всего, невестка не подумали о Мироше, чуть ли не предали его. Инна теперь занята маленькой, а бедный мальчик остался без материнского внимания. По этой причине Татьяна Ивановна долгое время не проявляла желания поводиться с младшей внучкой, зато Мирон был у неё на первом месте, она старалась готовить то, что любит именно он и постоянно припоминала какие-нибудь его забавные словечки и проделки. Кира понимала, что на это есть свои причины. Во-первых, Тёма с Инной какое-то время жили у мамы, именно тогда Мирон и появился на свет, мама помогала снохе с младенцем, видела его первую улыбку, первые шаги, радовалась первой съеденной ложке пюре и первым словам. Ну, а во- вторых, Тёма всегда был её любимчиком, а Мирон – его прямое продолжение. И всё-таки было что-то нелепое в том, как мама, она же бабушка, кидалась заступаться за мальчишку-школьника, которого «обижает» пятилетняя сестра. Что бы ни происходило, Татьяна Ивановна всегда принимала сторону любимого внука, не утруждаясь вникать, кто прав, кто виноват.
Кира же одинаково любила обоих племянников, как и их мать, Инну, которую ценила уже за то, что она столько лет терпит избалованного и инфантильного Артёмку. В их доме всегда было шумно, немного хаотично (к ужасу мамы), но весело и как-то душевно, часто пахло пирогами. Сразу ощущалось, что здесь живёт любовь.
О своём приезде Кира не предупредила, но вся семья была в сборе. Их с Машей бурно приветствовали дети и собака (Мирон и Настя были счастливыми владельцами любвеобильного и суматошного джек-рассел-терьера по кличке Рой), взрослые были несколько более сдержаны, но не менее рады гостям.
Кроме Киры и Маши в доме был и ещё один гость. Когда они вошли в комнату, находящийся там мужчина вскочил с дивана, широко улыбнулся и отвёл со лба светлую чёлку.
- Ну что, привет, Рыжая Кошка! Сколько лет – сколько зим…
- Привет, Барсик.
Голос Киры прозвучал сдавленно и несколько более высоко, чем ей хотелось бы. Мысленно она обругала братца Тёму за то, что он не рассказал о том, что Арсений приехал. Если бы она знала, что он здесь, то ни за что не пришла бы сегодня. Или, по крайней мере, оделась бы по-другому. Подумать только, через столько лет!
- Почему «Барсик»? Хочешь сказать, что я с возрастом стал похож на кота?
- Есть немного…
А что ещё, спрашивается. она должна была отвечать, если она и сама не знала, почему вдруг так его назвала? Просто вырвалось, да и всё.
Арсений хмыкнул, а Тёма похлопал его по возмутительно плоскому животу, пробормотав «котяра».
- А ты не изменилась, - выдал Арсений дежурный комплимент, - Как живёшь, училка?
Ну зачем, зачем он приехал! Хорошо хоть, что Машка быстро потеряла интерес к незнакомому дяде и убежала играть с двоюродными братом и сестрой.
- Да всё нормально. А у тебя как?
Если бы только голос не звучал так неестественно.
- Всё хорошо. Вот, как видишь, вернулся «в свой город, знакомый до слёз».
- С работой устроился.
- Угу, устроился. Старые связи не заржавели.
Тёма издал короткий смешок, и у Киры появилось подозрение, что Арсений «устроился» не без его помощи.
- И семью уже перевёз? - спросила она, стараясь, чтобы это прозвучало как бы между прочим.
- Если тебе любопытно знать, то я не женат. В разводе уже три года.
- А дети есть?
- Сын.
При упоминании о ребёнке по лицу Арсения пробежала тень, но он тут же снова улыбнулся.
- А девочка – это твоя дочь?
- Да.
- Большая.
- Они растут, а мы стареем…
- Только не ты!
- Не надо льстить.
- Не надо на себя наговаривать, - мягко улыбнулся Арсений.
В душе у Киры бушевала гроза. Как это всё неожиданно, встретить его через столько лет. И как он смеет выглядеть так хорошо! Она понимала умом, что Арсений, Сеня, ни в чём перед ней вообще-то не провинился, но всё равно злилась. Может быть, на себя? Ведь это она сама тогда сделала выбор. Правильно ли она поступила? Кто его знает, тогда казалось, что правильно.
С Алексеем у них всё было серьезно и стабильно, по-взрослому. Ей нравилась его серьёзность, нравилось чувствовать рядом надёжное плечо и заботу. Если бы у неё был личный психолог, то он, скорее всего, сказал бы, что её привязанность к мужчине старше связана с тем, что ей с детства не хватало отца. За эти годы они, правда, поменялись ролями, теперь скорее Кира играла роль заботливой мамочки, а муж иногда казался как будто третьим ребёнком в семье. А Сеня был тогда совсем юным, с ветром в голове, гораздым на всякие глупые выходки. С чего вдруг, например, ему пришла на ум фантазия играть с ней в кошки-мышки в интернете. Киру тогда сильно задело, что он водил её за нос, втеревшись в друзья под вымышленным именем, она считала себя обманутой, даже преданной. И не поверила в искренность его чувств, хотя и поняла, что он ей нравится, и уже давно. Она тогда постаралась задавить в себе ответное чувство к нему в зародыше.
Потом она, как, собственно, и собиралась, вышла замуж, Арсений уехал из города на долгие годы тоже женился. И вот, пожалуйста, снова здравствуйте. Вернулся бредить старую рану. И как ей теперь с ним себя вести?
http://www.proza.ru/2017/12/23/554