— Удивительно пустынный порт! — заметил Николай Дмитриевич, оглядывая пришвартованные корабли.
— Ничего удивительного. Снежноморск — город небольшой, сюда редко кто приезжает. А вот из этого порта уезжает ещё меньше. -
— Расскажите об этом, пожалуйста. Я здесь впервые. -
Капитан поправил фуражку.
— Когда-то и я был здесь впервые. Острова, разбросанные по морю на четыре тысячи километров к северу, и к югу, представляют интерес только для двух групп лиц — учёных и монахов. Соответственно, именно их мы и возим. Людей у нас мало — четыре человека в команде практически норма. На северном направлении часто приходится водить ледоколы. На юг можно и на подводных крыльях, и на воздушной подушке. -
— А самолёты? -
— Аэродром — недалеко отсюда, за хребтом. Самолёты и по суше работают, мы-то только по побережью. Есть у них свои точки и в тундре, и в тайге, а к югу — в пустыне, и в горах. Там три обсерватории — место хорошее. Вертолёты работают по мелким площадкам, гидросамолёты — по воде. -
— И сухим путём доехать нельзя? -
— Можно, только не на острова. И тоже за хребтом есть небольшая автостанция. Дороги тяжёлые, конечно. На некоторых могут только вездеходы пройти. До северных точек — только зимой. А летом отсюда и корабли в устье реки ходят — сеть довольно густая. По рекам и озёрам тоже добираются. -
— Как-нибудь я побываю на всех этих точках… — протянул Николай Дмитриевич, вглядываясь в горизонт, откуда часов шесть назад взошло солнце. Но этому сбыться было не суждено. Остров, покрытый соснами, и закованный пять месяцев в год льдом, стал его последним пристанищем. Через семьдесят лет, когда старик-зоолог Митрич, в последний раз выбрался в лабораторию — в лес для наблюдений идти он давно не мог.