Ви спрашиваете меня за Симу? Таки да, он там был. Как сказал поэт, «ну что я вам могу еще сказать?» Этот шлемазл вечно куда-нибудь встрянет, вот и туда встрял. Как говорят «ви не ждали, а мы приперлися». Там-то и было, что потерять-не встать, ну и, конеЧно, как же без Симы?! А было так…
Встретились Шлома и Хаим на Привозе. Шлома удачно поднялся на пене от шампуня и решил расстегнуться на базаре. А Хаим уже нес домой петуха. Шлома и говорит: «О, я вижу к вам мама приехала». «Не мама, а теща, - уточняет Хаим. - Маме я бы нес курицу». «А шо такое? У гуся уже весь мозг съели?» «Какого гуся?» «У того, за которого ви хвалились на Рождество». «Я вас умоляю, то бил перепел, именно в таком смисле. Очень удачно с него бил бульон для гостей, всем хватило». «Помню я тот бульон: ведро воды, а в ней луковица плавает, и таки не самая большая в доме». «А що ви хочете? Это была последняя луковица с позапрошлого года!» И вже Хаим начинает краснеть и перехватывает петуха за ноги, шоб его мордой бить морду Шломе, но тут нарисовался Сима, вынимая папироску из-за уха: «Я, звиняюсь, господа, я имею спросить у вас огня для закурить. Так я прошу пардону, но ваш фейс вполне готов полыхнуть, а потому пожалеем спичку», - и ткнул папироской Хаиму в пыцу. Тот не ждал такой фамильярности, аж петуха выронил. Петух тоже не ожидал такой фамильярности, но оказался проворней своего сюзерена и рванул прочь, отчаянно оря. Оставшись без покупки и прикинув, что для тещи что петух, что зять - все одно, Хаим с развороту мазанул Симу по роже и ринулся догонять потерю. Шлома тоже созрел до мордобоя, тем более что у него горел карман, в котором тлел неясной природы гешефт, для остроты не хватало драки, после которой обычно хряпнуть бывает особо сладко. А потому он норовил вмазать Хаиму в ухо, и брал прицел слева, а тут Сима всю малину раскорчевал. Шлома не стал затягивать процесс, чтобы не перегорел прицел, и въехал в ухо Симе. Тот было покренился после приветствия Хаима, но пассаж Шломы выровнял крен. Сима как честный босяк растерялся на мгновенье, тем более что папироска вышла в тираж как поломатая, но взял паузу и завел базар: «Мистер, я дико извиняюсь, но получив ваше заявление, как честный человек не могу задерживать надолго одолженную вами плюху и возвращаю ее с процентами», - после чего впаял оппоненту в торец так, что у Шломы враз вся его конституция перекандыбачилась и улеглась на мостовой. «Ну шо, будем базарить или ви сдаете рога в каптерку?» - спросил Сима отдыхающего на дороге Шлому, который делал из себя умный вид и даже начал подхрапывать.
Я вас умоляю, чему там было подхрапывать? Вся тщедушная фигура лежащего задиры изображала из себя общипанного петуха с головой под крылом. Сима уж было начал сомневаться по поводу продолжения банкета (уж больно разохотило его это происшествие), а продолжение бежало на него с топотом и кудахтаньем. Это петух, изворачиваясь от рук Хаима, метался с одной стороны улицы на другую, и Хаим, натужно сопя, на полусогнутых метался за своей покупкой. На очередном зигзаге петуха вынесло прямо под ноги Симе, который не ждамши подцепил его на ногу и, как хавбэк, отправил голевую передачу на покупателя. Тот был на стреме и рухнул на добычу всем требухом, было мало не размазав по городской территории.
Прижав трепыхающуюся покупку к груди, Хаим выпрямился и увидел на земле делающего морду Шлому. «Люди! Как вам это нравится? Этот малахольный, этот биндюжник и жлоб покоцал бедного человека! Хорошую моду себе взял, убивать живого человека!» - включил свой матюгальник Хаим. «На минуточку! Что за хипешь вы тут подымаете? Кто кого убил? Я вас умоляю! Этот фраер делает ночь на проезжей, так это его личное дело. Ежели вам хотится сделать мне беременную голову, так мне есть, что вам ответить», - не заставил себя ждать Сима.
Тут бы дело дошло до драки, но не так далеко как хотелось бы противникам, заверещал свисток городового. «Ша, - сказал Сима, - я линяю, бо мне с легавыми не по пути», - и он шмыгнул в подворотню.
Вот я и говорю, если ви спрашиваете мене за Симу, так он вже здесь нарисовался и теперь рисуется в другом краю. А здесь его искать пустое дело.
06.03.2017