Дракон, как и положено драконам, жил один. Большую часть времени Дракон проводил в полётах — он обожал летать. Там, в высоте, он ощущал себя самым сильным и могучим существом на Земле. Ещё бы! Никто не мог подниматься так высоко, как Дракон, ни у кого не было такой мощи в крыльях, как у Дракона. Никто не мог угнаться за Драконом, и его все боялись. А Дракон никого не боялся. В самом деле, кого бояться Дракону? Хотя нет. Дракон знал, что где-то на Земле живут волшебники и маги. Дракон никогда их не встречал, но точно знал, что они есть. Как они живут, он тоже толком не ведал, но ходили слухи, что обитают они в тёмных пещерах, хорошо разбираются в травах и вообще — очень много знают. И, несмотря на то, что маги и волшебники гораздо меньше и слабее Дракона, Дракон знал, что они обладают достаточно сильным волшебством, чтобы завалить его — самого Дракона. Поэтому он очень боялся волшебников и надеялся, что жизнь не сведёт его с ними.
* * *
На земле Дракону было очень скучно. Он был большой, а внизу всё такое мелкое: жучки, паучки, зверюшки. Они все копошились в траве, но совершенно непонятно, что там мог бы делать Дракон. Поэтому он старался как можно меньше времени проводить на земле и при любой возможности взмывал в небо. А там ему, казалось, был подвластен весь мир. Он лежал перед ним, как на ладони — безмолвный и сияющий. И никому другому, кроме Дракона, не было доступно это восхитительное зрелище. Разве что птицам. Но птицы летали чуть ниже, чем Дракон, да и вообще — были так мелки, что считаться с ними не было никакого смысла. Дракон питался птицами. Когда он был голоден, то пикировал и заглатывал их — иногда по нескольку штук за раз.
Порой Дракону встречались люди. Но он не очень любил людей. Если ко всем остальным существам Дракон был просто равнодушен, то люди Дракона сильно раздражали. Почему, он и сам толком до конца понять не мог, ибо не особенно об этом задумывался. Однажды, когда он попробовал задуматься над этим, то понял, что люди раздражали его потому, что они, кажется, считали себя не ниже Дракона. Даже наоборот, порой они вели себя так, будто были венцом эволюции, а Дракон просто мешался под ногами. Его подчас выводила из себя подобная самоуверенность. И тогда он вновь взмывал в высоту, чтобы посмотреть на этих наглых и глупых людишек. Ну, где им тягаться с Драконом? Где они, и где Дракон? У Дракона есть всё небо, а что есть у них?
Но однажды люди победили Дракона. Не так важно, что именно произошло, кто начал первый, а кто неумно повёл себя в ответ, но у людей были острые копья и стрелы, и их было много, и, несмотря на свою силу и мощь, от нескольких Дракон не смог увернуться. Острия пронзили Дракону крыло, он не смог взлететь, и вскоре люди завалили крылатую громадину. Дракон чувствовал себя отвратительно. Но хуже физической боли было ужасное ощущение, что он больше никто и ничто в этом мире. Дракон лежал, распластавшись на земле. Люди все-таки не убили Дракона, потому что их копья не смогли пробить его толстую кожу. Взять его в плен они тоже не смогли, потому и оставили его, забрав с собой одно отрубленное драконье крыло в качестве трофея. За остальным же Драконом они решили вернуться позже с подкреплением.
Итак, раненый Дракон лежал, распластавшись на земле. Кровь из раны уже не текла — у драконов очень быстро сворачивается кровь, да и вообще на драконах всё заживает чрезвычайно быстро. Да и лежал Дракон не от упадка физических сил, а, скорее, от упадка сил душевных. Он знал, что раны от стрел и копий заживут быстро. А вот крыло уже не вырастет. По крайней мере, он никогда не слышал ни об одном случае, чтобы у дракона выросло новое крыло. Мир Дракона рухнул. К нему пришло понимание, что он теперь — далеко не самое могущественное создание на Земле. И — это стало для него полнейшим сюрпризом — что победили его даже не волшебники и маги, которых он единственных опасался в жизни, а какие-то простые людишки. Невероятная тоска охватила сердце Дракона. Но он, конечно же, не собирался оставаться лежать здесь и дожидаться их прихода. Несмотря на весь свой упадок сил, быть порезанным на части этими мелкими мясниками ему совсем не хотелось. Дракон знал, что он сейчас встанет и пойдёт в лес, в самую глушь леса, где его никто не достанет. Но что дальше? Что теперь делать Дракону без высоты? От этой мысли ему хотелось выть. Ведь высота была единственным, что наполняло Дракона. И теперь он медленно брел в сторону леса и смотрел перед собой потухшим взглядом.
Вдруг его внимание привлёк маленький копошащийся в траве жучок. И какое-то новое, неведомое раньше Дракону чувство стало просыпаться в нём — Дракон восхитился этим жучком! Ведь жучок был даже не человеком, жучок был не то, что Дракона, а и человека в тысячу раз меньше — но! — с каким энтузиазмом, с каким вдохновением и удовольствием жук делал свои жучиные дела в траве! Он два раза заполз на нос Дракону, понял, что не туда, и, не моргнув глазом, развернулся, чтобы преспокойненько продолжить свою работу. Что немаловажно: жук вполне узнал Дракона, он прекрасно знал, кто перед ним, прекрасно знал, что кончика когтя Дракона достаточно для того, чтобы от жука не осталось и мокрого места, но, тем не менее, жук и бровью не повёл. Он занимался своими делами так, будто Дракона тут и в помине не было. Дракон смотрел на маленького зелёного, как завороженный. Ведь кто есть жук? Мелкое никчёмное создание. Он даже летать, кажется, не умеет. Но сколько же в нём напора, жизнелюбия, целеустремленности и воли к жизни. И дракон впервые задумался о том, что он со всем своим величием и кончика уса этого жука не стоит. Дракон присмотрелся, и увидел, что трава буквально кишит самыми разными букашками, многие из которых были в десятки раз мельче увиденного им жука. Некоторые из них были невероятно хрупкими и рождались, чтобы прожить лишь один день на свете. Но все они были такими жизнелюбивыми, упорными, радостными, что Дракон только диву давался. И как он раньше не видел ничего этого?
Неожиданно прямо из-под его носа выскочила мышка. Она так шустро и стремительно пробежала, что Дракон аж вздрогнул: «Это ещё что?!» Мышь остановилась на мгновенье, повернулась, поприветствовала Дракона писком и снова скрылась в траве. «Сколько же их тут!?» Дракон заворожённо уставился в траву, в которой то и дело мелькала какая-то живность. Все были заняты своими делами и мало обращали на Дракона внимания.
Дракон отщипнул зубами какую-то травку и пожевал её. Травка оказалась очень приятной на вкус. Другая сорванная Драконом травка тоже оказалась очень вкусной, но была уже совсем другой. Дракон в упоении начал пробовать всё, что попадалось ему на пути. Попадались травы жутко горькие, были даже тошнотворные, были сочные, которых хотелось съесть сразу целый воз, а были сладкие, вкусом которых хотелось наслаждаться и мурлыкать от удовольствия.
«Вот уж никогда не думал, что я, оказывается, травоядное животное!» — подумал Дракон. Трава ему нравилась совершенно однозначно. Мяса, правда, тоже хотелось, но поймать птицу сейчас не представлялось возможным, а устроить охоту на зверя означало навести шум на пол округи и разворотить лес, а этого Дракону очень не хотелось, ибо сейчас для него было главным убраться подальше от людей и не оставить за собой следов. Взгляд Дракона остановился на свежеповаленной осине, морда сама потянулась к стволу, а зубы с хрустом размололи его. Осина оказалась на редкость сочной и питательной, и вскоре Дракон почувствовал, что вполне сыт.
Что удивительно, Дракон обнаружил, что на его морде играет радостная улыбка. «С чего бы это?» — изумился он. В его уши лились трели бесчисленных птиц, раздумывать ни над чем не хотелось, и, радостно махнув хвостом, Дракон чуть ли не вприпрыжку продолжил свой путь через лес.
* * *
Так началась другая — земная жизнь Дракона. Каждый день готовил десятки открытий. Например, он заметил, что существа, окружающие его, немало ему помогают. Бабочки, пчёлы и жуки, как оказалось, не просто прилетали к нему, а приносили на своих лапках вкуснейший нектар и пыльцу, которыми щедро делились с Драконом. Мышь, как-то пробегая мимо Дракона, будто случайно выронила орех. На орехи были щедры и белки, которые полюбили резвиться на хребте Дракона и кружиться у него на самой макушке между ушей.
«А птицы!.. — подумал Дракон. — Птицы тоже, возможно, что-то могли бы для меня делать!.. Но… я их столько безжалостно съел...» Сейчас Дракон вспоминал об этом с отвращением. «О, если бы возможно было попросить у них прощения!» — думал он. И он закричал из всех своих драконьих сил, моля птиц о прощении. И вдруг птицы пришли в движение, радостно защебетали, и, откуда ни возьмись, появилось множество мелких пташек, несущих в своих клювиках плоды и ягоды для Дракона. Дракон обомлел. Полянка перед ним быстро оказалась усеяна разными вкусностями. Слёзы ручьем лились из Драконьих глаз, а из сердца его жаром рвались лучи любви, которыми он согревал всех вокруг себя. Из леса вышла удивлённая косуля, посмотрела на Дракона и начала выделывать радостные прыжки и кульбиты. Дракон посмотрел на неё, и её радость мгновенно перекинулась и ему. Он сначала робко стал подкидывать задом, и через мгновение они уже неистово скакали бок о бок, соревнуясь друг с другом в мастерстве и рассыпая вокруг себя искры радости.
С тех пор каждое утро Дракон находил рядом с собой кучку разных вкусностей. Каждый день Дракона был наполнен радостью. Он скакал по лесу один или с другими животными, плескался в реке и водопаде, удивленно рассматривал свои новые открытия, наслаждался вкусом разных растений и помогал, чем мог, лесу, в котором он жил. Там оказалось очень много бурелома и завалов от многочисленных ураганов. Через бурелом было трудно пробираться другим животным, и Дракон с радостью расчищал завалы, попутно в достатке питаясь древесиной. Ему доставляло огромную радость смотреть, как захламлённая и непроходимая трущоба превращалась после его трудов в причёсанную и живописную полянку. На ней вскоре в изобилии распускались красивые цветы и созревали ягоды, которыми приходили лакомиться звери и птицы, а потом и вовсе начинали появляться молодые деревца. Усилиями Дракона лес стал быстро преображаться. А уж когда Дракон разобрал завал из камней на реке, и вода потекла по прежнему руслу, на месте образовавшейся было заводи вскоре вырос молодой здоровый лес. На некоторых полянках даже появились новые родники, вода в которых была удивительно вкусной.
В конце дня Дракон забирался на гору и в упоении провожал закат, ощущая в теле приятную усталость от совершенных за день дел. С удивлением Дракон замечал, что закаты на земле выглядят гораздо красивее и насыщеннее, чем те, которые он наблюдал высоко в небе. Нет, на высоте закаты, конечно, выглядят грандиозно, но здесь, на земле, в них чувствовалась душа и наполненность. От этого приятно щекотало внутри и морда расползалась в радостной улыбке. Да и вся жизнь на земле, как оказывается, куда насыщеннее и полнее, чем там, на высоте. Высота мало кому доступна. Но при этом, как выяснилось, совершенно пуста.
«И как я раньше не замечал этой пустоты? — думал Дракон. — Ведь я точно помню, что высота меня наполняла! Чем же она меня наполняла?» «Ощущением превосходства», — был ему ответ. «И ведь верно, ничего большего, чем ощущения превосходства, я там и не ощущал. Ведь в остальном там — совершеннейшая пустота. Туда даже птицы не долетают. Там ледяной холод, который я не ощущаю благодаря своей толстой броне, там разреженный воздух, там полнейшая тишина. И только я один, один над всем миром, да только миру я там совсем не виден. И ведь всю свою жизнь я жил так, что обо мне никто толком ничего и не знал, оказывается. Ведь я был постоянно в высоте. И я там никого не видал и не делал ничего, в общем-то, только нос задирал да птиц глотал. Вот жизнь-то — кому расскажи, засмеют!» — думал Дракон и сам начинал над собой смеяться. И тут же ласково поглаживал когтистой лапой землю, на которой сидел, провожал нежным и любящим взглядом заходящее солнце. Потом уютно сворачивался в клубок под скалой и мирно засыпал.
Перед сном Дракон посылал лучи жаркой благодарности тем, кто отрубил у него крыло. Ведь он понимал, что, останься крыло у него, он бы продолжал парить в высоте, задрав нос, и совершать мстительные налёты на людей. А ещё Дракон совершенно перестал бояться магов и волшебников. Потому что он исследовал все пещеры, но никого там не нашёл. Потому что Дракон научился разбираться в травах не хуже любого волшебника. И, наконец, потому что сам лес, в котором жил Дракон, был волшебным, его волшебство защищало Дракона и помогало ему так же, как и он помогал лесу… Дракон понимал, что он сам уже стал настоящим волшебником.