На покосившийся домик в конце села Валя никогда не обращала внимание. Ей казалось, что в нём давно никто не живёт. Но когда устроилась работать на хлебозавод и стала уходить в соседний посёлок очень рано, заметила, что только в этом домишке каждое утро кое-как тянется дымок из трубы.
И так каждый день по утрам - зима, холод, кое-где повизгивают и подвывают собаки, а в селе словно вымерло всё - ни света в окошках, ни дыма из труб. А по вечерам, возвращаясь домой, Валя нет-нет да скосит глаза на соседнюю улицу, туда, где стоит заброшенный домик - там, всегда в одном и том же окошке, тускло горел свет. На фоне соседских домов, где ярко освещались окна во всём доме и сквозь задёрнутые занавески видны мелькающие тени жильцов, этот дом казался сиротинкой. «Интересно кто там живёт? - думала Валя, - конечно кто-то старенький».
И только летом ей удалось познакомиться с обитательницей заинтересовавшего её дома. Проходя мимо покосившегося забора с кое-где вырванными штакетинами, она увидела старушку - та окучивала картошку. «Сколько интересно ей лет? - подумала Валя, - наверное сто. Семидесятилетние женщины у нас очень даже ничего, все полненькие как на подбор и модничают одна перед другой. Уж в огороде-то в такую жару обязательно бы шортики одели и шляпы, а некоторые ещё не прочь в купальники снарядиться или в сарафаны. А эта была в длинной чёрной юбке, тёмной кофте с длинным рукавом и платке, подвязанном под подбородком. А худая - в чём душа держится, костлявые жилистые руки обхватывали черенок окучника.
- Бабушка! - окликнула Валя, - что же вы сами работаете, да на такой жаре. Неужели у вас никого близких нет?
- Нет девка, нет, - ответила старушка, не разгибаясь.
- Так наняли бы кого-нибудь.
- И.. девка… наняли… А на что нанимать-то? Пенсия-то не больно большая, - ответила старушка и на этот раз разогнулась, едва распрямив спину. Кончиком платка вытерла с лица пот и снова принялась за работу.
-Так давайте я вам помогу, - неуверенно сказала Валя.
-Иди девка, иди, не мешай, - ответила та строго. Вале показалось, что старушка рассердилась на неё.
На следующий день Валя пошла в сельскую администрацию.
-Что это у вас творится, Владимир Алексеевич? - спросила она главу, - неужели нет социального работника, который ходил бы за одиноким старым человеком? Старушка сама картошку окучивает.
-Да она не хочет никакого работника, никого к себе в дом не пускает, - ответила за коллегу секретарь, Лидия Васильевна. - Она как староверка - никуда: ни на день Победы, ни на день пожилых людей. Мы её всегда приглашаем. А как-то девчонки принесли ей угощение - всем разносим, кто на праздник не приходит, так она никого в дом не пустила и сладости не взяла, сказала что она не нищая. На выборы тоже не ходит, даже если с урной к ней на дом приедут - никого в дом не пустит.
В администрации Вале дали понять, что к этой старушке лучше не подходить - будет нуждаться, но на поклон ни к кому не пойдёт.
-Так у неё детей нет?
-Да как нет, были, разъехались кто куда. Я вот лично никого не помню, наверное лет двадцать к ней никто не приезжал. Старые люди рассказывают, что она и в молодости-то была с чудинкой, а сейчас что уж говорить. Мужа у неё наверное лет сорок нет, в реке утонул во время паводка, а дети живы или нет, никто не знает, не разговорчивая она. Её даже ровесницы сторонятся. А может она их.
-Да, вот такая вот Мария Спиридоновна, моя головная боль. Уже несколько старух похоронил, бесхозные,- вздохнул глава сельской администрации.
-Что значит бесхозные?- удивилась Валя.
-Да нет у них никого - дети умерли вперёд матери, или уехали кто куда и забыли путь - дорожку, девяностые годы всех разлучили - не на что было по гостям ездить. Бабка Мария на очереди - помрёт, опять я хорони, а на погребение-то четыре тысячи государство даёт, могилу копать никто за такие деньги не согласится, да ещё, не дай бог, в сорокоградусный мороз. Вот у меня случай был…. - Владимир Алексеевич ещё готов был рассказать про свою трудную работу, но Валя прервала:
-Владимир Алексеевич, как вы можете так говорить про пожилых людей - «бесхозные», «на очереди»…
-А что делать? Не я такой - жизнь такая, - вздохнул сельский глава.
Валя вышла из здания управы с чувством, что не дай бог дожить до старости, да ещё не иметь детей - и никому-то ты не нужна.
Лето прошло, Валя больше не встречалась с Марией Спиридоновной, словно и забыла про неё. Да и некогда - у самой забот полон рот. Свой огород надо привести в порядок, да ещё матери помочь. Мать козу держала, приходилось траву косить да грести. Не корова конечно, сена не так много надо, но недели две уходило, если дождей не было. Замужем побыла Валентина всего полтора года, а потом исчез её суженый в неизвестном направлении. Говорили ей - не связывайся с командировочным, но куда там - любовь. Вот и осталась одна. Иногда жалела, что ребёнка не успели родить, а иногда думала, что может так и лучше. Мать звала обратно домой, но Валентина осталась жить в доме, который они с мужем приобрели, да кое-что из обстановки купили. Теперь приходится на два дома жить. Мать и сама бы справилась, но часто уезжает к младшей дочери, помочь с ребятишками - дочь то на сессию уезжает, то внуки разболеются, из детского сада высадят, бабушка водится. А Валя палочка-выручалочка, своим и материным домом занимается.
Зима наступила и снова Валя стала обращать внимание на слабый дымок из трубы дома бабки Марии - так называли её в деревне. А возвращаясь вечерами домой - невольно глянет в ту сторону, где одиноко светится тусклое окошко. Но как-то утром Валя не увидела дыма. «Может проспала?»- думала Валя всю дорогу, даже на работе вспоминала. Вечером, подходя в селу, издали стала всматриваться в светящиеся окна. Нет, не светится окошко Марии Спиридоновны. «Да что же это такое? Что с ней случилось? Уехала куда? Куда? Говорили же что у неё никого нет. Может заболела и в больницу увезли? А вдруг заболела и одна лежит?»
Ноги сами понесли её к этому загадочному дому. Уже подходя к калитке, опомнилась: «Зачем иду, а вдруг она умерла? Страшно. А вдруг не умерла, больная, и никто не ходит к ней и таблетку не подаст. Печка не топилась утром, вдруг она замёрзнет? На улице холодина, дома быстро выстывает. Я потом себе этого не прощу, как людям в глаза смотреть буду?».
Валя толкнула калитку - открылась. Пошла дальше. Глаза привыкли к темноте в ограде и она пошла к крыльцу. Потянула на себя ручку двери - не закрыто. Потихоньку, чтобы на что-нибудь не наскочить, стала мелкими шагами пробираться дальше. Нащупала ручку дверей, ведущих в дом. Дёрнула на себя – открыто. Зашла. Темно. Тихо окликнула:
-Мария Спиридоновна.
В ответ тишина. Валя стояла ни жива ни мертва. Ещё раз окликнула хозяйку. Услышала хриплый голос
-Кто там?
-Где у вас выключатель? - спросила Валя, обрадовавшись что старушка жива.
-Шага два в лево сделай, - прохрипела старушка.
Валя включила свет. Здесь же, в прихожей, на кровати лежала Мария Спиридоновна, укрытая какими-то пальтушками и фуфайками. У стены - стол со старой потёртой на углах клеёнкой, почерневшая от дыма и, видимо давно не беленная, печка, давно не крашенные стены и не свежие посеревшие шторки.
-Мария Спиридоновна, что с вами?
-Да вот, помирать собралась.
-Да вы что, нельзя вам помирать. Лечиться надо. Холодно у вас, давайте я печку затоплю. Где у вас дрова?
-Не надо затоплять.
-Да как не надо. Вы же ещё не умерли, - решила пошутить Валя, чтобы разрядить обстановку. У старушки на лице появилось что-то на подобии улыбки.
-Да там пилить надо. Горбыль у меня. Напилю ножовкой, вот и подтоплю.
-А где у вас таблетки?- спросила Валя. Старушка неопределённо махнула рукой, мол, там где-то.
Валя поняла, что от Марии Спиридоновны она ничего не добьётся, велела немного подождать и побежала домой.
Не прошло и часу, как в печке потрескивали берёзовые и осиновые дровишки, которые Валя принесла из дому. Мария Спиридоновна пила горячий чай с малиновым вареньем и похваливала свою спасительницу за такое целебное лакомство. От выпитых таблеток ей стало немного легче, на лице появился лёгкий румянец. Потом прилегла, долго вздыхала и о чём-то думала. Пошевелилась и стала вытаскивать что-то из-под матраса. Оказался пакет.
-Вот девка, сегодня ты меня отстояла, а завтра, кто знает, может и помру. Вижу тебя насквозь. Честная ты и сердобольная. Похороны сделай мне. А остальные деньги, дай слово, внуку моему отдай, Андрейке. - Мария Спиридоновна вытерла слёзы и замолчала.
-Да что вы говорите, живите дольше. Махнули вы на себя рукой, не лечитесь, таблеток нет, градусника даже в доме нет. Завтра же я Скорую вызову и вас в больнице подлечат. Не говорите даже о смерти, - строго стала выговаривать Валя.
-Не поеду в больницу. Там, говорят сейчас за деньги лечат, дорого.
-Не все болезни и не везде за деньги. Вашу болезнь, думаю, бесплатно вылечат.
Мария Спиридоновна безнадёжно махнула рукой:
-Умру - умру, не успокаивай. Деньги вот. Остатки от похорон отдай Андрейке, - опять о том же заговорила старушка, - вот здесь адрес есть, вот конверт. Телеграмму пошлёшь, может и на похороны приедет, ну а не приедет - почтой вышли.
Замолчала. Валя тоже молчала, не зная что и сказать - уж больно старушка была категорична. Но вдруг бабка Мария улыбнулась сквозь слёзы и засмеялась:
-Андрейка-то какой маленький красивый был, смешной, всё на речку убегал. Привозил его сын мне показать, лет пять ему было. А потом вот письмо мне прислал. Я его читала тогда каждый день. А теперь ослепла, ничего не вижу, уже года четыре не читаю.
«Вот почему у неё дома так грязно,- подумала Валя, - она же ничего не видит.»
- Девка, почитай-ка мне письмо хоть напоследок ещё разок.
«Интересная эта Мария Спиридоновна, даже не знает как меня звать «девка да девка», а сама мне деньги доверила. Сколько уж там у неё, может тысяч десять- пятнадцать насобирала на похороны, пенсии-то не велики».
Валя распечатала письмо и стала читать: «Привет бабуль. Отец велел чтобы я написал тебе письмо. А что писать? Живу нормально, учусь. Бабуль, ты мне не посылай каждый месяц деньги, твоей пятисотки мне не хватает даже в ресторан с друзьями сходить, а приходится с уроков отпрашиваться, чтобы на почту идти, она далеко. Лучше копи деньги и враз вышлешь.
P.S. Как-нибудь приеду к тебе в деревню, на рыбалку схожу, река у вас красивая. Мне там нравится.» И дата - 20 мая 2000 года.
Валя была в шоке, десять лет назад внук написал письмо, а сам так и не заявился! А она его Андрейка да Андрейка. Сволочь у неё этот Андрейка. А Мария Спиридоновна лежала довольная, слёзы текли по лицу.
-Вот видишь, ему у нас здесь нравится, в гости всё собирается. Некогда видно. Он в институте учился. Вот теперь мои деньги ему может и пригодятся, - радовалась она.
«По пятисотке посылала в двухтысячном году. Это сколько же тогда пенсии были? Да рублей семьсот-восемьсот получала у нас бабушка Соня, и Мария Спиридоновна наверное не больше. Так значит пятьсот рублей внуку на ресторан, а себе на месяц сто или двести?» Валя не могла понять как можно так жить в наше время. «Что за идиоты у неё дети и внуки?»
Она заглянула в пакет. Тот был полон денег - тысячные, пятисотки, даже пятитысячные промелькнули. «Это ж сколько она денег за десять лет накопила внуку подонку!»
Валя успокоила Марию Спиридоновну, что всё выполнит как та велит, ещё дала таблетку на ночь, прикрыла задвижку в печи и ушла домой, пообещав утром прийти проведать, благо что завтра был выходной.
Всю ночь Валя не могла уснуть, прокручивала в голове вечер, полный неожиданностей. «Надо вытаскивать бабулю из этого ада. Надо что-то делать, так жить нельзя. Но как? Упёрлась, что помрёт, и деньги внуку. Ремня надо было хорошего ещё в детстве её Андрейке, а не деньги, которых в пакете, судя по тому, что бабушка у него не ела толком и не пила, ничего не износила и в дом не купила, тысяч триста будет. Как-то ещё алкаши наши не прознали, обворовали бы. Вот почему она никуда не ходила и никого к себе не пускала. Ах Мария Спиридоновна, как ты жизнь свою загубила!». Только под утро Валя заснула. Но заснула спокойная, так как придумала вариант, как направить свою новую «подружку» на путь истинный.
Утром опять с охапкой дров на саночках и с котелком наваристого супа с мясом отправилась к Марии Спиридоновне.
Та вроде бы немного пошла на поправку. С удовольствием поела, выпила таблетки, стойко выдержала жжение горчишников, которые Валя положила ей на спину. Тепло от печки пошло по дому, бабуля разнежившись, откровенничала:
-Хорошие у тебя дровишки, тепло. Ране-то у меня тоже тепло было. Председатель из сельсовета возил дрова по льготам значит, а вот уж года два что-то не возит, говорит не положено. Горбыль-то и покупаю, возят здесь одни с пилорамы, а от него что- сажа одна.
-Мария Спиридоновна, вам сколько лет?
- Семьдесят восьмой.
-Семьдесят восьмой ? Да в вашем возрасте старушки ещё замуж выходят,- засмеялась она. - Вот давайте я напишу вашему Андрейке письмо и он приедет к Вам в гости. Зачем ждать его на похороны? Неужели не хочется посмотреть какой он стал, может уже женился, может у вас правнуки, все вместе приедут. Хочется ведь посмотреть?
Мария Спиридоновна задумалась, а ведь и в правду, он может и женился уже, а она его всё за маленького Андрейку считает, какой был, когда она видела его один-единственный раз, тогда ему было лет пять. И всё думала, что без отца он приехать не сможет.
-Мария Спиридоновна, а вдруг Андрейка приедет, а вы такая больная, в доме холодно, вот и прибраться надо немного и продуктов запасти, чтобы было чем его вкусненьким покормить, - продолжала Валентина осуществлять свой план.
-Да, правда, у меня холодильник-то уж лет пятнадцать назад сломался, я и не покупаю продукты, с огорода вот собрала свои овощи, да суп варю, -согласилась Мария Спиридоновна, - а Андрейка-то городской, он вкусное любит.
-А давайте мы с вами начнём с того, что в больницу вас положим: подлечитесь, зрение надо будет вам восстановить. Я слышала, сейчас операции делают - три дня и готово, как заново родился. А пока вы лечитесь, я немного в доме порядок наведу, дров заготовим.
Мария Спиридоновна долго отнекивалась, не соглашалась, но Валя так старательно её уговаривала, что та сдалась.
-За деньги не переживайте. Сейчас мы с вами их пересчитаем, я напишу вам расписку и заберу. Вы же не понесёте их в больницу. Только давайте договоримся - сколько денег вы хотели бы издержать себе на похороны, давайте их будем расходовать на ваши нужды, а всё остальное оставим для внука. А на похороны вы ещё накопите, уверяю вас, вы ещё вполне молоденькая, - смеялась Валя. Мария Спиридоновна, пересчитав деньги, щедро выделила себе на похороны пятьдесят тысяч.
На завтра Валя увезла Марию Спиридоновну в больницу, перед этим пришлось купить для неё новую одежду и бельё. Лечили от ангины и других простудных заболеваний, поддержали сердечко, оказалось и давление скачет, а потом Валя отвезла её к окулисту. На весь «букет» заболеваний ушёл чуть ли не месяц.
За это время Валя купила машину хороших дров, наняла мужиков, которые распилили, раскололи и сложили; дядя Миша - печник почистил дымоходы и побелил печь; вместе с племянницей Валя покрасила стены светло-голубой краской и пол, шторы пришлось покупать новые, а потом так разошлась, что купила новые подушки и одеяло, пару комплектов постельного белья. Половикам в горнице было «в обед сто лет», их уже никогда в божий вид не привести, и она приобрела красивый мягкий палас. Посчитала «похоронные» деньги, а их ещё вполне хватает и решила купить небольшой холодильник и телевизор, а заодно вёдра, тазик и новые кастрюли в кухню. А потом расщедрилась и продуктами забила холодильник - пусть бабуся полакомится колбаской, йогуртами да яблоками с бананами, а то всё картошка да картошка.
Мария Спиридоновна зашла в свой дом и ахнула - какая красота, какая чистота! Она трогала рукам палас и боялась ступить на него, открыла холодильник - и глазам не поверила, взяла в руки колбасу и долго нюхала:
-А ране-то колбаса лучше пахла,- сказала она.
«О Боже! Это сколько же лет она колбасу не ела. Наша колбаса уже лет двадцать ничем не пахнет, »- подумала Валентина.
Валя достала тетрадь с чеками и принялась отчитываться за потраченные деньги.
-Да ты что Валюшка, неужели я тебе не верю? Зачем ты мне всё это показываешь? Вот поспорим, ты ещё своих денег добавишь, если не хватит, а моих не возьмёшь,- улыбнулась женщина.
-Как догадались? - удивилась Валентина. Ей и вправду пришлось своих пятьсот рублей добавлять. Иначе доходы с расходами не сходились.
Мария Спиридоновна сняла чёрные очки, которые ей одели после операции на глазах и всмотрелась в цифры:
-Ой, как всё хорошо вижу, даже не верится. Валюшка, я тебе по гроб жизни благодарна что ты всё это придумала. А в больнице врач -то какой хороший, молодой, а обходительный, всё бабуленька да бабулечка. Я всё думала, вот бы мой Андрейка такой же был. - Задумалась.
-Валюшка, а может взять из Андрейкиных денег да парочку стульев купить? У меня только два, а вдруг он с женой и сыном приедет или с дочкой. А у меня и посадить не на что. А потом я ещё подкоплю ему.
-Какая вы молодец! Я хотела стульев купить, да денег не хватило, - засмеялась Валя,- давайте возьмём из денег внука, но копить для него вы больше не будете. У вас там денег для него даже на машину хватит, теперь пусть сам работает и зарабатывает. А вы хоть последние годы своей жизни поживите для себя. Вот погодите, я вас ещё на курорт отдыхать отправлю. Так что на курорт деньги копите.
Валя была довольная - заразила старушку обновами, нравится видно ей, даже стулья захотела купить. Обыкновенная женщина, халат новый одела и от зеркала не отходит, и так и эдак повернётся.
Видно что-то сдвинулось у неё в голове, когда письмо получила от внука, что мало денег присылала, на ресторан не хватает. Надо было её психологу показать, а кому она была нужна? « Ух, увидеть бы мне этого Андрейку, устроила бы ему головомойку», - думала Валя.
А Мария Спиридоновна ждала внука. В окошки заглядывала, почтальонку стала встречать и спрашивать нет ли телеграммы. А Валя всё не написала ему письмо. «Что писать?» - мучилась она в предположениях. А потом решила –« напишу всё как есть, что он идиот, родную бабушку бросил и деньги у неё выпрашивал. А про то, сколько она ему денег накопила, писать не буду, слишком много чести. Пусть думает что тысяч десять-двадцать, как я сначала подумала».
Отправила письмо. И не только баба Маша, сама стала ждать, что будет дальше - приедет или нет её любимый внучек, какой он стал, где у него родители - сын Николай и сноха Марии Спиридоновны, живы ли они вообще. Прошёл месяц, два, третий пошёл…. Ни письма, ни внука. Бабушка Мария заскучала. Видимо потеряла надежду. Валя как могла успокаивала и старались частенько к ней захаживать - то сама, то её мама, Надежда Алексеевна, то племянница Оксанка забежит узнать как дела у бабы Маши.
Как-то Валя забежала вечерком, с порога сообщила:
-Мария Спиридоновна, я договорилась с Петькой Щедриным, он вам картошку окучит, не дорого берёт, а жена его грядки с мелочью прополет. Вы только сами не вздумайте в огороде копаться, вам ещё после операции нельзя наклоняться.
-Валюша, а у меня ведь новость. Картошку уже окучили,- улыбалась баба Маша.
-Окучили? Кто?- удивилась Валя.
- Вон, посмотри, машина стоит напротив дома Петровича.
Валя подбежала к окошку чтобы посмотреть. Там стояла шикарная чёрная иномарка. Как она не заметила её, когда к бабе Маше забегала?
-Это ко мне внук приехал, машину у моей-то калитки негде ставить. - Она не успела договорить, из горницы вышел молодой, здоровый симпатичный мужчина. Валентина отпрянула от окна и покраснела, как будто он застал её на месте преступления, ей стыдно было, что она в окошко рассматривала его машину. Но, глянув на гостя, развернулась и чуть ли не бегом побежала к дверям.
-Валюша, погоди, постой, - бросилась за ней Мария Спиридоновна.
Только сейчас Валя увидела, как сияют радостью глаза у старой женщины, запах пирогов на весь дом и решила не портить ей праздник. В самом-то деле, она утром уже встречалась с этим мужчиной. Пошла на реку сполоснуть постиранное бельё. А там прибежал Серёжка Петров с дружком, купаться собрались, за ним сестрёнка Поля лет трёх-четырёх увязалась. Серёжка её выгоняет с реки, домой отправляет, она не идёт, он ей поддал под задницу, она заплакала. Валя бросила свой тазик с бельём и побежала Полю успокаивать и с ребятами разбираться. Оглянулась, а тазик по реке плывёт. Пока думала что делать, в платье кидаться в воду или снимать его, а там нет купальника, какой- то мужчина с разбегу бросился в воду, доплыл до тазика и молча вернул его на место - на плотик. Сам поплыл дальше. Валя удивилась как легко и красиво он переплывает реку, редко кто из местных на такое решается.
Мужчина улыбнулся:
-А , вот и спасительница моей бабули пришла.
-Ну а вы спаситель моего тазика,- тоже улыбнулась она в ответ.
Мария Спиридоновна заметила, что между ними что-то есть, как будто уже встречались и довольная стала приглашать к столу.
-Давай Валенька, садись, моё золотко, я вот пирогов настряпала, Андрейкиных любимых. Когда он маленький- то приезжал с отцом, всегда капустников просил.
-Да -да бабуля, я до сих пор их люблю.
Разговор завязался вокруг пирогов, речки, деревни, каких-то старых воспоминаний об отце гостя, каким он был в детстве. А Валентина смотрела на этого красавца - рослый, модный, красивые глаза и приятная улыбка. «Ну как такой красивый может быть таким бездушным?» удивлялась Валентина.
-Валя, ты о чём задумалась?- вернул её от размышлений Андрей, - или всё обо мне, идиоте? Так кажется ты меня в письме назвала? Виноват я бабуля, виноват, прости меня. Ну вот такой вот юношеский максимализм. Мне интересно стало, про какое письмо ты Валя пишешь, выпросил его у бабули, прочитал, чуть не убил себя. Надо же быть таким подонком. Какой-то ресторан приплёл, а сам в том возрасте в кафе - то раза два был, днём конечно. Просто отец велел написать и сказать бабуле, чтобы не посылала мне деньги, у самой их немного. Вот я и решил таким образом написать. Я сам себе теперь простить не могу. Дурень.
Андрей обнял бабушку и поцеловал.
-А написать-то мог ли бы, - тихо сказала Валя. Куда делся её строгий голос, её злость, её настрой на то, что если внук приедет, она готова задушить его. «Раскисла,- ругала она сама себя,- красавец появился, ты и простила ему издевательства над старой женщиной. А если бы приехал плюгавенький да маленький, как бы ты себя вела? А что красавец? Что мне от этого, мне ведь не замуж за него выходить. У него наверняка жена есть, по предположениям ему лет тридцать или около того, дети есть наверное.»
-Какие письма? Двадцать первый век. Сейчас только звонки да СМС.
-Ну вот ладно у вас, а у нас здесь сотовой связи нет, мы письма ждём,- оправдывалась Валя.
Посидев ещё немного, она попрощалась. «Пусть сами разбираются. Теперь уж моё дело сторона. Может приехал, деньги заберёт и опять на десять лет исчезнет. Главное, чтобы баба Маня поняла, что хватит жить для внука. Вон он на какой машине ездит, видно на хорошей работе работает.»
Ходить к Марии Спиридоновне Валя больше не стала. Пусть гость уедет, тогда уж. А когда внук уедет, она сразу узнает, всё равно разговоры пойдут. Мария Спиридоновна жила здесь много лет, но все как будто забыли о ней, никто никогда слова не говорил. Даже не знали, что она ослепла. А в последние месяцы следили за каждым шагом - всем было интересно что случилось со старой женщиной. Удивлялись, что одеваться стала в светлое и красочное, нанимать стала людей делать какую-то хозяйственную работу и то, что Валя взяла над ней шефство - с чего бы это? Не понять было людям, что существует в мире человеческое сочувствие и доброта. Валя её даже на день Победы в клуб привела, правда с большими уговорами, там ей вручили подарок - всё-таки труженицы тыла.
Прошло недели две. Валя собралась вечерком сходить к Марии Спиридоновне, не видно было у дома Петровича машины внука, значит уехал.
Но, посмотрев в окошко, увидела его «Вольво». «Чёрта помянешь, появится»,- шепнула про себя Валентина. «Неужели ещё не уехал? То не ездил двадцать лет, то приехал и надоел наверное своей бабуле»,- подумала она. Увидев как он выходит из машины, сердце её забилось. «Не хватало ещё влюбиться в такого»,- заругала себя Валя.
Андрей постучал в окошко. Валя долго стояла и думала открывать или нет. Что он ей скажет, что она ему скажет, зачем он приехал? И тут сама себя оборвала, а вдруг что с бабой Машей? Зачем бы он ко мне приехал? Конечно, здесь я одна знакомая ему, вот и приехал ко мне, чтобы помогла.
Она выскочила на улицу и открыла ворота. Лицо Андрея было серьёзным, казалось, он волнуется.
-Что с бабой Машей? - воскликнула Валя.
-С бабой Машей всё нормально, - успокоил он, - а вот со мной плохо.
-Что с вами?- удивилась она,- я думала вы уже уехали.
-Уехал. Но вот снова вернулся. - Он вытащил из нагрудного кармана светлой рубашки красную бархатную коробочку, открыл её и протянул Вале. Там лежало кольцо, камень переливался на солнце всеми цветами радуги.
-Вот, это тебе.
-Да за что, я ничего такого не сделала. - Валя подумала, что внук привёз расчёт за то, что она ухаживала за его бабушкой.
- Ты не сделала, а я сделал- умудрился раз в двадцать лет приехать к бабушке и влюбиться.
-Влюбиться? - Валя не поняла, что он имеет в виду.
-Да, Валя, в тебя влюбиться. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж.
-У вас наверное есть семья.
- Была. Валя, я прошу твоей руки.
-Но мы ведь совершенно не знаем друг друга.
-Как не знаем? Меня ты отлично знаешь, я идиот, бессердечный и самолюбивый. Ну а какая ты, мне бабушка рассказала. А её рекомендация для меня самая главная. Ты не бросишь меня, чтобы не случилось. А это самое главное в жизни, я в этом убедился, когда пять лет назад попал в аварию и три года был прикован к постели.
- Я даже не знаю что вам ответить, как дальше жить, что делать. А что Мария Спиридоновна скажет?
- Вот, мы вместе с неё свататься приехали. Выходи, бабуль.
Из машины вылезла нарядная Мария Спиридоновна. Обновы на ней были городские, красивые. Она поцеловала свою спасительницу и бодро воскликнула:
-Ну что, принимаете сватов?
К воротам подходила Надежда Алексеевна, из магазина возвращалась, шутливо стала журить дочку, что та плохо сватов принимает. Пришлось приглашать в дом.
-Вот и молодцы, вот счастье то какое, лучшей снохи нам и не надо,- ворковала довольная баба Маша, - Андрейка, я вот тоже свадебный подарок приготовила вам с Валюшкой.
Она достала свой драгоценный, всё тот же пакет с деньгами и отдала внуку.
- Свадьбу сделаете на эти деньги.
Андрей глянул в пакет и присвистнул:
-Бабуль, откуда столько? Ты всё говорила про свои деньги, я про себя посмеивался, мол какие там деньги от её пенсии?
-Как тогда, мол пенсия небольшая, на ресторан не хватит?- усмехнулась Валя.
-Ну, вроде того. А здесь вот что. Теперь я понимаю, что я наделал. Бабуля, ещё раз, прости меня. Век себе этого не прощу. И тебе Валюша огромное спасибо - бабулю спасла и меня на место поставила. Это ж сколько лет надо было ни пить ни есть, чтобы пакет денег наложить!
-Тебе копила. Здесь считай тысяч триста будет. Тебе на свадьбу пригодятся.
-Вот уж это ни к чему. Свадьбу, бабуль, должен жених делать.
Свадьба была шикарной, в самом дорогом ресторане, с дорогими подарками и лимузинами. А к бабулиным деньгам Андрей добавил свои и купил ей квартиру.
-Чтобы всегда рядом была, а то опять закружусь, заверчусь, то работа, то проблемы и опять на двадцать лет тебя оставлю в деревне. А твой домишко пусть дачей будет - рыбалка здесь у вас хорошая. Речка шикарная, летом отдыхать будем приезжать.
Старенький покосившийся домишко потянул к себе цепочку Валиного счастья, заслужил стать самой любимой дачей на свете.