"Для Отечества наибольшая
опасность не во внешнем
вороге, а в собственных её
идиотах."
(А.В.Суворов)
"Каждый смотрит на войну со своей
колокольни - подумал он. - Никто не
интересуется войной отвлечённо,
кроме разве настоящих солдат,
а их немного."
(Э.Хемингуэй)
Вот и ещё месяц "войны" прошёл. А что толку? Изменений никаких; выходы - отчёты, проверка - отчёты, засады - отчёты. А в итоге - пару дней воюем, пару дней пишешь, и при этом получается, что ты постоянно занят. Раньше об этом как-то не думал. Теперь не только думаешь, но и постоянно отчитываешься.
Вчера пришлось "выставиться" перед своими товарищами. Повод был связан с прибытием брата в моё подчинение. Вот об этом событии постараюсь отметить более подробно.
В начале месяца снова выходили с 20 ПД Афганистана на освобождение нескольких кишлаков от банды Мансура. Наши солдаты непосредственного участия в боевых не принимали, мы лишь поддерживали их огнём артиллерии. Вся операция длилась пять дней, и как результат кишлаки очищены, а в ряды ВС Афганской армии было взято где-то полсотни абреков.
Время летит неумолимо быстро и его не остановишь, да и зачем? Вот и я взяв в руки свои дневники удивился этому факту, прошёл всего лишь месяц, а событий произошло на целый год.
Наверное, многие люди задумывались над тем, что такое везение. Счастливое совпадение отдельных факторов или благосклонность тех сил, которые нам не дано понять? Как бы то ни было мне повезло. Такое бывает очень редко, но на этот раз произошло.
Ладно, не буду уходить в сторону, изложу последовательно всё, что было в течение этого месяца.
Вернувшись с "потешного" выхода 20 ПД, ровно через сутки, я уже ушёл на перехват каравана.
Заранее было известно, где должен пройти караван с оружием. К подножью горы добрались на броне, а остальное, как всегда, на собственных ножках.
По трещине на верх перевала поднялись быстро, потому что подниматься не очень сложно, да и группа не имела тяжёлого вооружения, кроме двух "сапогов"(СПГ). Выйдя на перевал укрепились, определили сектора ведения огня, пути отхода, места отдыха, и потянулось время ожидания.
Лежишь на каменном ложе, и наслаждаешься тишиной, которая наполняет афганский воздух. Внутренне чувствуешь, что уходят прочь заботы, трудности этого бытия, и только тишина и ночь делают своё дело. Как-то сами по себе возникают мысли, а ведь горы прекрасны. Тот, кто приблизился к ним, не сможет отделаться от мысли о величии Творца. Горы - живое свидетельство той любви, которую питает к нам Творец, а удел этих гор - всего лишь свидетельствовать о ней. Они, горы, обречены вечно созерцать один и тот же пейзаж. А тут вдруг появились мы, нарушители спокойствия и величия этих мест. Сознание трепещет и уводит в сторону, и вдруг появилась мысль: - Нет более подлого занятия, чем быть "мыслителем", и нет более благородного дела, чем быть солдатом. Вот те раз, картина маслом!
Два дня и две ночи мы просидели в засаде на горном хребте, где по данным разведки должен пройти караван с боеприпасами. Наши советники утверждали, что информация сто процентная и других троп нет. Группа, как всегда, чуть меньше тридцати человек.
Нам придётся охотиться непонятно за кем. Мы не знаем, кто будет сопровождать караван, да и что он будет представлять из себя. Так что задача ясна, а вот решать её будем, когда встретимся с душманами. Одно радует, среди личного состава нет не обстрелянных, все уже выходили на такую работу десятки раз, так что задача ставится быстро и так же быстро выполняется. Тропа, если судить по вытоптанности - действующая, дальний рубеж заминировали, поставили несколько растяжек с эфками.
Погода стоит благоприятная, ночами немножко холодновато, но жить можно.
В горы шли всегда с нарушением требований командования, а это заключалось в том, что броники, ввиду их бестолковости и излишней тяжести, всегда оставлялись на броне. Солдатам и офицерам выдавали бронежилеты под названием 6Б2(Ж-81) (если не ошибаюсь), при массе 4,8 кг БЖ обеспечивал защиту от осколков и пистолетных пуль. Противостоять пулям длинноствольного стрелкового оружия он уже не мог (пули 7,62х39 пробивали защитную композицию уже на дистанции 400-600 метров). У нас были БЖ весом 8,2 кг, качество отвратительное. Говорят, есть новые разработки, но мы их не видели. Наши "броники" видели всё; "липучки" оборваны, титановые бронепластины повылетали, или их солдаты повытаскивали на сувениры? Одним словом, это "покрывало", всего лишь увеличивало вес на солдатском горбу, и только - толку ноль. О касках даже говорить затрудняюсь, потому что у всех к ним было пренебрежительное отношение - считалось, что их носят только трусы. Хотя каска используется, как правило, для защиты от осколков снарядов, а также пуль с малой пробивной силой. К тому же шлём тяжеловат, где-то около килограмма, да и в добавок, особой пулестойкостью не отличается. Подшлёмники не выполняют амортизационные функции, потому что держатели поломаны или просто сгнили. Без тулии - это отличная вещь для приготовления первого в полевых условиях, когда для нагрева используешь порох из снарядов и мин. Если вспомнить отзывы ветеранов Второй мировой войны, то есть отзыв хирурга, который заметил, красноармейцы, которые не носят каски на фронте - это "самоубийцы по расхлябанности". У нас, когда делаешь замечание типа: - Где Ваша каска? Ответ: - Уронил, когда спрыгивал с брони, забыл при погрузке, пришла в непригодность от времени. Постоянно уважительные причины. Я часто слышал из уст солдатов: - Во даёт капитан (или другой чин), сам тыловая крыса, а как трясётся за свою шкуру.
Конечно я сам не образец в ношении "броника" и каски, одевал пару раз на "смотрины", и усё. Как говорится: - Как все! Да и качество "броника" отвратительное, а ещё вес, а каску, даже мне майору, выдали - не приведи Господь! На ней нет ничего живого, кроме веса стали, особенно в горах - ох, как чувствуется.
Глядя на нашего солдата, диву даёшься, он, как и их деды презирает смерть. Сколько раз мне приходилось говорить: - Не вы эту апрельскую революцию делали, не вам её защищать, берегите свои молодые жизни, - но увы, глядя на их отношение к бою, или к выполнению других задач, приходится удивляться их уверенности, что душманская пуля его не зацепит.
На третью ночь, где-то после полуночи, мы заметили движение каравана. Шёл он очень тихо, впереди три "чёрных тюльпана"(смертники), а за ними девять навьюченных ишаков, и по-одному сопровождающему, прикрытия с тыла и по бокам никакого. Сразу было видно, что боеприпасами там и не пахло, ишаки навьючены тюками и мешками. А вот зачем "тюльпаны"?
Бой, если его можно так назвать, длился меньше минуты, мы просто уничтожили всё, что двигалось, в ответ не последовало ни единого выстрела.
Каково же было наше изумление, когда мы стали осматривать, что находится в тюках, а там кроме риса и мешков с сигаретами "More" с ментолом - абсолютно ничего.
Какой-то пустой караван, я имею ввиду по части наличия денег, ведь не секрет, что деньги брали и у пленных, и у убитых, документы в штаб, деньги себе. Оружие двенадцать стволов, от американской винтовки до бура времён Македонского, это всё подлежит сдаче. Сдуру все мешки с рисом были разрезаны ножами и высыпаны на горный массив, а вот сигарет набрали, кто сколько смог унести.
Когда вернулись на базу, сразу появились наши "особые" ребята, меня тоже пытались убедить в том, что следовало охрану каравана взять живыми, если не всех, то хотя бы пару человек. Когда я ответил, что бой был скоротечный и мы не обнаружили ни одного духа даже раненного, мне естественно не поверили. "Просев" через руки "щит и меч" прошли все разведчики, и все в один голос утверждали, что никто никого не добивал, так получилось. Какой-то майор из их "конторы" сделал вывод, что мы хуже варваров, и у нас никогда не бывает пленных. Всегда хочется сказать: - Так ребята, следующий раз "айда" с нами, и берите всех, если сможете! Но почему-то ползать по горам они не хотят. Да и действительно: - Кто на что учился?
Придя в модуль, я щедро угостил всех американским "Mорем", а наши тыловики, в знак благодарности, принесли ром Кубы, взяли у "палёного" - это Кундузский дуканщик, и начали его хвалить, мол это любимый напиток Фиделя Кастро, и что его пьют лишь отличные парни типа Рауля с Федей. Хотелось ребятам ответить, что парни типа Рауля могли себе позволить только крепкое дешёвое спиртное, а ром для Кубы и Латинской Америки вообще штука типа нашей самогонки, но зная их обиду, я просто промолчал. Да и к тому же наш "ром" с заставы уже закончился, а выпить "хочетца", а тут прямо с Кубы, да и ещё на халяву. Так что пей и хвали, ведь ребята старались. Если им верить, то стоимость одного "пузыря" этого "элитного напитка" - аж пятьдесят афошек, что сопоставимо с двумя бутылками нашей "столичной", а в переводе на мою зарплату - это всего-то шесть штук "ром-бутылок", но для тыла, "особенно" нашего, тьфу - пару ящиков "тушняка" и мешок риса. Многим может показаться, что тушёнку едят только православные, но я вас умоляю, мусульмане "лупят" не чуть не хуже нашего, особенно говяжью. А на дивизионных складах этого добра немерянно.
Когда застолье было в полном разгаре, к нам подсел наш начальник физподготовки дивизии, и сказал, что на днях был в командировке в Шинданте, ночевали в автобате, а вот вечером на поверке услышал фамилию Кран... Не мой-ли это родственник?
Я ответил, что мой младший брат должен в это время служить, но что он в Шинданте, я этого не знаю.
На этом проба рома закончилась, и мы ушли к связистам, чтобы выйти на автобат Шинданта. Космическая связь это позволяет сделать в считанные минуты. Я вышел на командира батальона, и он мне подтвердил, что да, это мой брат, сейчас его в батальоне нет, так как их взвод ушёл в рейс за авиабомбами, когда вернётся неизвестно.
Вот так я узнал, что младший стал "защитником" апрельской революции по-собственному желанию, ну прямь Эрнесто Че Гевара, только тот кажется был врачом, а наш - водителем.
Кажется, что это было так давно, когда я узнал, что мой брат в Шинданте, а между тем всего неделю назад мне генерал пообещал перевести его в мою батарею.
Всё произошло так неожиданно, что даже сейчас я затрудняюсь сказать - это везение, или действительно наши судьбы уже известны Там, а мы лишь их приближаем или уходим в сторону.
Как специально, к нам прибыл заместитель командующего, это просто рядовое событие для наших частей, особенно тех, кто постоянно участвует в боевых
Всех собрали на совещание, а за одно и разбор "полётов". Зам командующего начал с "неприятных" событий - низкая дисциплина, не боевые потери и прочее-прочее... Многим офицерам при их "хвалении" пришлось "подёргать" задницей гвозди из скамеек, особенно офицерам тыла, боевые подразделения как-то остались - "ни вашим, ни нашим".
После перекура пошли "хвалебные" речи в адрес наших разведчиков и артиллеристов.
В завершение зачитали приказ о представлении к наградам. В их числе оказался и я, мне решили дать "Красную Звезду" за ..., одним словом - дать!
И самое интересное было потом, когда пошли ответы на "вольные" темы. Я обратился к генералу с просьбой перевести моего брата из Шинданта в мою батарею.
- А где он служит и кем?
- В Шинданте, в автобате, водителем, - ответил я.
Он посмотрел на меня и ответил: - Если бы он был офицером - это просто, а с солдатом затруднительно.
Тогда я предложил обменять "Красную Звезду" на перевод брата.
Генерал с удивлением ответил: - Ты что майор, ведь тебе "Красная Звезда", а ты так небрежно ей бросаешься.
- А если по-другому нельзя, то зачем мне Звезда?
Подозвав начальника наградного отдела, генерал дал команду: - Примите от этого майора рапорт об отказе от награды. А Вам майор я обещаю, что Ваш брат в течение трёх дней будет доставлен к Вам. А если серьёзно, то такое я встречаю впервые. Оставьте мне всю информацию о Вашем брате.
Если бы раньше кто-нибудь сказал мне, что такое со мной произойдёт, и я откажусь от "Красной" в замен службы брата в моём подчинении, то я просто посмеялся бы тому в глаза, а вот теперь не до смеха, буду ждать решения моей просьбы. Да-да, жизнь подбрасывает такие вводные, до которых ни в одном штабе военные начальники не додумаются. Да и что начальство, сам охренеешь, как ни грубо это звучит, офицера можно перевести из части в часть, а вот солдата сложновато.
Может я совершаю ошибку, считая будто знаю, что брату будет лучше у меня, при том, что сам не вылажу с боевых, и как следствие у него появится другое мнение к его прибытию сюда, хотя я прекрасно знаю, что нам не дано судить о жизни других людей, ибо каждый знает своё собственное страдание и проходит через собственное отречение. одно дело считать, что ты нашёл верный путь, и совсем другое - уверять себя и других в том, что этот путь - единственный. И как ни странно, везде на первом месте стоит человеческий выбор, стремящийся к жизни выбирает жизнь, а разве можно мёртвого уберечь от смерти? Судя по быстроте и стечении обстоятельств в переводе брата, буду считать, что всё сделано правильно.
Нельзя просить у жизни смерти, а мы и не просим, мы просто живём.
Вчера, на закате солнца, в модуль ворвался майор, и с порога закричал: - Где этот майор Кранцевич? Я вышел из-за стола и пошёл встречать "крикуна".
- Ты майор Кран...?
- Ну допустим!
- Принимай своего братана. А мне расписку, что получил из рук в руки.
Оказывается пришёл приказ срочно откомандировать рядового Кран... в распоряжение майора Кран..., об исполнении доложить.
Передо мной стоял возмужавший защитник "апрельской революции", одет в мешковатую, грязную, рваную "униформу", ибо формой обозвать то, что было на нём - нету мочи.
- Да майор, красиво одели брата! Спасибо, что не голый!
- А как ты думал, он только сегодня вернулся с рейса, ходили за авиабомбами, а тут приказ, срочно откомандировать, вот и отправили в чём был, потому что борт не мог нас ждать.
- Извини, он не из Москвы, и к тому же не из парадной коробки, а прямо с рейса. В чём был, в том я его и доставил. Аттестаты почтой.
- А сейчас я, с вашего позволения, должен убыть на борт, и на базу. Честь имею!
Всё произошло так быстро, что я даже не узнал фамилию майора, но из разговора с братом понял, что это был начальник штаба батальона.
Хоть и не стали мы героями, но долг исполнили, как требовала честь офицера и солдата нашей Родины. А она у нас была, и поверьте Империя будет. А из фляги глотали даже и не за верность присяге, а за мужество всех нас.
Лето 1987 года.