Художник сразу узнал со спины эту фигуру в капюшоне. Парень стоял у крыльца антикварного магазина, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. До открытия магазина было несколько минут. Подошёл ещё один тип, в брезентовой штормовке.
"О! Да это Боб!" - ёкнуло сердце у Ивана Яковлевича.
Он предупредительно кивнул Светлане и Ивану, поднёс палец к губам и пошёл к этим двум.
Боб не был знаком с сыном Ивана, просто стоял рядом с ним, ожидая, когда откроется дверь "Антиквариата".
Иван Яковлевич, подойдя неслышно, взял молодого друга за локоть.
Боб вздрогнул от неожиданности, но как будто ждал этого прикосновения, протянул руку с радостным приветствием.
- Здорово, Боб, - в ответ пожал ему крепко руку Иван Яковлевич. - Опять мой телефон потерял? Хорошо, хоть этот адрес не забыл.
Он кивнул на открывающуюся дверь.
В её проёме стоял Пётр Яковлевич, ювелир.
Он внимательно оглядел всех, усмехнувшись:
- Что это за очередь с утра ко мне? Все в ломбард,что ли?
- Я к Вам, - произнёс парень в куртке с капюшоном.
- И мы тоже, - сказал подошедший Иван, а за ним Светлана.
Андрей оглянулся на отца, без всякой боязни, и решительно направился за ювелиром.
-Сын, стой! - глухо произнёс Иван.
- Не хочу я с тобой говорить, - дерзко ответил тот.
Тогда художник хлопнул парня по спине.
- Стой и слушай! - сказал он Андрею твёрдо. - Прямо сейчас выкладывай камни.
- У меня только один! Самый маленький, - нервно ответил сын Ивана. - Остальные - под их яблоней.
Он кивнул в сторону Светланы.
Та ахнула: "Если бы знать!"
Ювелир позвал брата:
- Иван, пройди первым, ты мне нужен!
Минуты через три Иван Яковлевич вышел, сказав остальным:
- Заходите, если нужно.
Иван, с какой-то стати улыбаясь, подтолкнул сына - иди, мол.
Ювелир взял пинцетом изумруд, сказав через секунду:
- Знакомый камешек!..
- Я знаю, - ответил Андрей, - Вам приносили его уже.
- Ты тоже принёс мне только посмотреть на него ? - насмешливо спросил ювелир.
- Не, этот оценить хочу и продать, он уже в нашей собственности, - ответил Андрей.
Ювелир посмотрел на него поверх очков молча и вопросительно.
Вошёл Иван.
- Можно? - спросил. - Сын жениться собрался, камушек ему дед подарил. Старателем когда-то был, нашёл этот камушек вместе с золотом.
"Врёте ведь," - говорили глаза ювелира, смотревшие на этих двух поверх очков.
Но вслух он сказал:
- Видел я этот камешек в числе ещё четырёх. Молодая женщина приносила. Тоже только посмотреть, - проворчал он.
- Это я была, - робко произнесла Светлана, появившись в проёме двери. Она кивнула в сторону Андрея:
- Он заменил камень: свой к нашим подложил, а наш себе взял.
Ювелир хмыкнул:
- Если чем и интересен этот "малец", так только своим местом нахождения. Его, наверняка, из желудка птицы достали... Округлился он слегка под действием мышц и желудочного сока. А розовое вкрапление делает его менее ценным.
- Но это моей невесте и понравится, - возразил сын Ивана.
В это время в дверях появилась большая фигура в плаще полицейского.
- Здравствуйте, - сказал блюститель порядка. - Думал первым в очереди буду с утра, а у вас целый хвост на улицу от неё.
Сельчане уставились на Бычковского, своего участкового.
- А где Ваш брат? - обратился тот к ювелиру, положив на конторку свою служебную папку.
- Кофе с товарищем пьют, в кафе напротив, - ответил Пётр Яковлевич, продолжая разглядывать изумруд.
Бычковский молча развернулся к двери.
Когда Иван с сыном и Светланой вошли в кафе, где они договорились встретиться с художником и его другом, то увидели, что те сидели за столом в компании двух полицейских.
Внимание последних было направлено на Боба.
- Ничего я вам не буду подписывать, - сказал молодой художник и, заметив вошедших, кивнул им.
А Иван Яковлевич помахал рукой официантке.
- Чигодайкин, - сказал приказным тоном капитан Бычковский, - проводи его в отделение.
Боб встал. Иван Яковлевич за ним. Подошедшая официантка удивлённо оглядела всех, остановившись взглядом на покрасневшем лице красивого брюнета - Боба.
Светлана встала рядом с Бобом, с тревогой спросив полицейских:
- Что случилось?
- Подозревается в убийстве, - ответил Чигодайкин.
Иван Яковлевич, взглянув на его погоны, сказал:
- Лейтенант, у вас, видимо, висяк по тому делу, и вы решили поправить это. Конец квартала, да?
- Поговори ещё, - с угрозой ответил лейтенант Чигодайкин. - Фрилансер!
- Ну да, мы с Бобом фрилансеры, - спокойно, глядя ему в глаза, ответил художник. - К убийству на Сокольем камне не имеем никакого отношения. Идём, Боб!
Тут заговорил Бычковский:
- Ваш Боб пойдёт в отделение с лейтенантом, неповиновение будет рассмотрено как сопротивление представителю власти при исполнении им служебных обязанностей.
- Знакомо, - глубоко вздохнув, произнёс Иван Яковлевич. - Пошли, Боб, в отделение.
- Я с вами, - звонко, со слезами в голосе, сказала Светлана. - Только начальнику своему позвоню, я на работе три дня не была.
Она схватилась за мобильный телефон.
Все направились к выходу. И Иван с сыном тоже.
Но поскольку полицейские с обоими художниками и Светланой шли, не оглядываясь, отец с сыном, переглянувшись, поспешили к автобусной остановке. В городе им больше делать было нечего. А дома Андрея ждал разговор с родителями - обо всём!
Правда, Иван ещё раз посмотрел вслед уходящим в отделение полиции и сказал сыну:
- Страшно-то как - сопротивляться им..