На следующий день всей семьей взялись за прополку нашей ограды перед домом. Папа откуда-то достал старую лопату и начал выкапывать репейник. Мама складывала лопухи в кучу, а мы подбирали мелкую траву и тоже складывали в кучу. Часа два мы провозились в ограде, после решили перекусить.
— Предлагаю на этом месте развести костер, — Настя показала на кучу из лопухов. — В нем можно зажарить печенки.
— Ты что? Нужны дрова. Из репеек не получится хороший костер, — покачала я головой.
— Можно попробовать, — не унималась Настя.
— Попробуем, но в другой раз, — сказала мама, которая появилась на пороге с подносом.
На подносе лежали бутерброды с колбасой, стояла глубокая чашка с салатом из свежих огурцов и помидор, и четыре кружки с какао.
Мы налетели на еду. Бутерброды показались необыкновенно вкусными, салат просто объеденьем, а какао вообще неповторимым.
— На свежем воздухе всегда еда кажется вкуснее, — улыбнулся папа.
— Обедаете? — вдруг раздался скрипучий голос из-за забора.
Мы оглянулись. В щель на нас смотрел один глаз и торчал чей-то нос.
— Обедаем. Присоединяйтесь к нам, — позвала к нам скрипучий голос мама.
— Зайду, пожалуй, к вам. Зайду, — снова проскрипел голос, а потом удалился.
Через две минуты наши ворота отворились, и в ограду вошла старушка. Она улыбалась. Одета старушка была в длинную синюю юбку и пеструю кофточку, черные галоши. Седые волосы были подвязаны белой косынкой. Гостья прошлась по ограде, огляделась и присела на краешек крылечка.
— Ну и жарища сегодня. Надо бы дома в прохладе сидеть, а вы за работу взялись, — сказала она, вытирая со лба пот краешком косынки.
— Мы жары не боимся, — ответила я и посмотрела на старушку. Она мне понравилась.
— Раз так, то, конечно, лучше работать, чем бездельничать. Возьми-ка вот конфетки, — протянула она мне горсть леденцов.
Этому обстоятельству я и Настя очень обрадовались. С самого утра у нас во рту не было ни капельки сладостей. Поблагодарив, я взяла конфеты и раздала всем по одной. Остальные положила себе в карман, на будущее.
Меня зовут баба Матрена. А вас как соседушки? — спросила старушка.
Мы тоже представились.
— Вы давно здесь живете? — поинтересовалась я.
— Всю жизнь здесь и живу. Люблю эти места. Сколько раз дети звали в город к ним переехать, а я нет. Ни за что не уеду. Здесь родилась, здесь и доживать буду. Что тут делать собираетесь? Беседку, наверное? — перевела разговор на другую тему баба Матрена.
— Даже не знаем еще, — пожала плечами мама.
— Клумбу разобьем, — вставила свое слово я.
— Клумба это хорошо. Что посадите?
— Розы! — важно сказала я.
— О! Это еще лучше. У нас в деревне ни у кого нет роз. Я хоть посмотрю их вживую, а то только по телевизору и видела, — вздохнула баба Матрена.
— С розами в этом году не получится, — посмотрела на меня с грустью мама. Пока посадим сюда что-то другое, а на следующий год обязательно розы.
— Ладно, — согласилась я.
Настю на солнце сморило, и она уснула на руках у папы. Он извинился перед гостьей и пошел в дом, неся на руках свое сокровище.
— У меня есть анютины глазки. Большие уже ростки. Пойдем ко мне. Я вам нарву, что покрупнее и уже с цветами. Все лето будут цвести.
Баба Матрена поднялась с крыльца и направилась к воротам. Мама тоже пошла с ней. Мне хоть и интересно было посмотреть, как живет наша соседка, но пойти с ними отказалась. Я вспомнила об одном важном деле. Еще вчера я заметила у старой бани нору. И мне не терпелось узнать, кто там живет.
Прежде чем устроить засаду, я нарвала лопухи и ветки морковника. Ветки морковника воткнула себе в петельки на шортах, получилось что-то в виде юбки из травы. Вплела кустики морковки и в сандалии, получились такие красивые зеленые пушистые носки. Сплела из зелени морковника два венка и один вместо пояса натянула на талию, а второй вместо бус надела на шею. Венки были такими огромными и густыми, что я в них стала похожа на медведя. Положив на голову самый большой лопух, я полностью слилась с зарослями у бани.
Пока мама была у соседки, я почти целый час, притаившись, сидела у норы. Ждала того, кто из нее появится. К сожалению, в этот день мне не повезло. Хозяин норы так и не объявился.
Однако мне все же удалось продемонстрировать свою маскировку на славу. В то время, когда я уже начала подумывать о том, что пора размять, затекшие от долгого сидения, косточки, из дома вышел папа и направился к туалету, который как раз находился за баней. Я не видела, что он идет в мою сторону, поэтому приподнялась и вышла из высокой травы.
Папа, увидев перед собой нечто зеленое и шевелящееся вскрикнул и встал, уставившись на меня. Про туалет от такой неожиданности он тут же забыл. Я, испугавшись его крика и подумав, что он увидел змею, тоже закричала и стряхнула с головы лопух. Папа, увидев меня, сначала удивился, а потом громко рассмеялся.
— Зачем ты так нарядилась? Уф, напугала меня, — сквозь смех сказал он.
— Я не собиралась тебя пугать. Просто сижу в засаде, — поняв, в чем дело, засмеялась и я. Папа помог мне снять маскировочный наряд и мы, продолжая смеяться на случившимся, пошли пить чай.
Вскоре вернулась мама с чашкой, из которой торчали ростки с фиолетовыми, голубыми, желтыми и белыми цветочками.
На освобожденной от лопухов земле папа вскопал круглую клумбу. Мама ее обложила валунами, что нашла у крыльца бани. Настя в это время спокойно спала в доме.
После мама посадила в землю низкие цветочки, а я полила. Клумба получилась красивой.
— Ой, мамочка, какая прелесть! — радовалась я, любуясь нашей клумбой со стороны. Мама со мной согласилась. Однако все же про розы я не забыла и напомнила, что в следующем году здесь надо будет посадить именно их. Пусть деревенские бабки посмотрят на них «вживую», как сказала баба Матрена.
Уставшие мы зашли домой. В это время как раз проснулась Настя.
— Можно я погуляю, — попросилась она.
— Конечно, только за ворота не выходи, — погладила ее по голове мама.
Настя убежала на улицу, мы же принялись за готовку ужина. Вместе почистили картошку. Правда, пока я чистила одну картофелину, мама почистила уже все остальные. «Ну да ладно. Главное, ведь участие, а не результат», — мысленно успокаивала себя я. Папа в это время лежал на диване и дремал.
Не успели мы поставить кастрюлю с картошкой на плиту, как в дом вбежала Настя.
— Мама! Мама! Я принесла тебе букет. Вот! — радостно защебетала она и протянула маме букет из тех самых анютиных глазок, что мы всего несколько минут назад посадили на клумбе.
У меня и у мамы от неожиданности округлились глаза.
— Спасибо большое, доченька, — наконец-то пробормотала мама. Улыбнулась и обняла Настю. — Такой красивый букет. Сейчас мы его в воду поставим.
Мама налила в стакан воды и поставила в него анютины глазки.
У Насти рот до ушей был от счастья. Она чувствовала себя героиней вечера. Ведь только она одна догадалась сделать маме приятное, подарить ей букет. Не зная о том, что натворила на самом деле.
Я, увидев такое варварство с ее стороны, сначала была в шоке, потом разозлилась и начала думать над тем, как бы мне ее наказать. Например, толкнуть ее или отвести к клумбе и заставить посадить все обратно. Но я стерпела и смолчала.
Мама ругать ее не стала и вообще сделала вид, что нисколько не расстроилась из-за разоренной клумбы. Она подмигнула мне и сказала, что Настя ведь не нарочно. Да и ее сияющий вид обезоруживал. Она, действительно, преподнесла маме букет от всей души, а поэтому говорить, откуда цветы и спрашивать, зачем она их вырвала было совестно.
Вечером, когда мы уже лежали в своих кроватках, я все же объяснила ей, откуда взялись цветы. Она все поняла и пообещала мне, что больше в ограде ничего рвать не будет, даже лопухи.
КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ФРАГМЕНТА
Полную версию вы можете приобрести на сайте «ЛИТРЕС»