В начале июля 1991 года я оформил очередной отпуск и стал собираться в спортивное путешествие пятой категории сложности. В свои неполные двадцать девять лет я уже был матёрым туристом, поднаторевшим в многочисленных горных походах, и закоренелым холостяком. Проживал в отдельной комнате на холостяцкой половине рабочего общежития челябинского аэропорта и трудился на благо отечества в городском агентстве воздушных сообщений.
К походу всё было приготовлено заранее. Требовалось только собрать рюкзак и умудриться при этом ничего не забыть. Во избежание конфуза я составил длиннющий список, в котором было учтено всё до мельчайших деталей. Времени на раскачку не оставалось. Самолёт в Алма-Ату вылетал в субботу рано утром.
Разумеется, в пятницу мне хотелось вернуться с работы пораньше, но не тут-то было: я был уличён коллегами в постыдном желании нарушить «вековые» традиции и, чтобы не прослыть в трудовом коллективе последним жмотом, вынужден был «накрыть поляну» в честь отпуска. Коллектив у нас был дружный, можно сказать, спаянный. Все от души желали мне как следует отдохнуть в заоблачных высотах, не жалея ласковых слов в заздравных речах. А посему приехал я к себе в общагу подшофе поздно вечером.
На сборы оставалась только ночь. Но заядлому туристу было не привыкать, и знакомое дело спорилось в руках. Небольшая заминка произошла лишь, когда я стал укладывать в свой рюкзак продукты питания. Дошёл в списке до графы «Сало – 4 кг» и запнулся.
Пару месяцев назад руководитель нашей группы Семён Агатов дал мне важнейшее поручение – приобрести солёное сало на весь поход. Этот, не побоюсь такого слова, стратегический продукт был самым калорийным в продовольственной раскладке, занимал существенную часть в пищевом рационе и требовал к себе трепетного отношения. Я долго искал его на рынках и в магазинах и купил то, что нужно. Четыре килограмма одним куском! Огромный шматок ароматного свиного сала почти квадратной формы с этаким тонюсеньким слоем мяса сверху, придающим продукту особую пикантность. А вкус какой! Пальчики оближешь!
«Куда же я его дел? В мой маленький холодильник оно бы не поместилось, – всплыл резонный вопрос в слегка затуманенном алкоголем мозгу. – Ах да, я же к соседям в морозилку сало сложил. Чёрт! Они уже спят. Ладно, перед самым выходом к ним зайду. Не стоит раньше времени из холодильника вытаскивать».
Я оставил графу без галочки и продолжил сборы. Время текло незаметно. Как всегда в таких случаях, что-нибудь да приходится делать в самый последний момент, когда времени почти не остаётся. Вот и в этот раз я провозился с ремонтом порванной по шву видавшей лучшие времена ветровки. За окном стало уже светать, когда рюкзак был наконец-то уложен. Ещё разок пробежался глазами по списку. Везде стояли галочки, кроме одной единственной графы.
«Пора», – подумал я и пошёл в соседнюю комнату. Дверь, как обычно, была не заперта, а внутри раздавался богатырский храп с художественным свистом. Мне не хотелось тревожить ребят по пустякам и прерывать эту чудную рапсодию. Не включая свет, я на цыпочках пробрался к холодильнику «Юрюзань» и открыл морозильную камеру. Она была забита до отказа. Нашарил завёрнутый в газету знакомый толстый пласт соответствующего размера, который, слава богу, лежал поверх других замороженных продуктов, и осторожно вынул его из морозного чрева. Тихонечко закрыл холодильник, после чего так же беззвучно покинул музыкальную комнату.
Вернувшись к себе, я засунул свёрток в заранее приготовленный плотный хлопчатобумажный мешок и уложил его в габаритный рюкзак. С удовлетворением поставил последнюю галочку в длинном списке. «Всё! Можно с чистой совестью отправляться в путешествие», – подумал я и улыбнулся своим мыслям. Взглянул на ручные часы и присел «на дорожку».
Волнительная минута истекла. Взвалив на спину рюкзак, я твёрдой поступью направился в аэровокзал.
В знойной столице Казахской ССР я появился первым из группы. Через пару часов приземлился авиарейс из Перми, на котором прилетел мой старый приятель Витя Затяжкин. Остальные семь членов команды добирались из Риги через Москву и прибыли гораздо позже.
После радостной встречи мы поехали в центр города. Один давний друг Семёна Агатова жил в Алма-Ате, но в это время отсутствовал в городе и по договорённости любезно предоставил нам свою пустующую однокомнатную квартиру для временного проживания.
По прибытии на «базу» мы занялись ревизией. Без лишних церемоний вывалили содержимое рюкзаков в центре комнаты и разложили на две кучи по признаку: съедобное, несъедобное. Все продукты и общественное снаряжение подлежали тщательному взвешиванию и строгому учёту. Ничто не предвещало беды…
– А кто это мясо притащил? – вдруг раздался изумлённый возглас Алёны Готовской, единственной представительницы прекрасного пола в нашей компании.
– Мясо? Какое мясо? – недоумённо переспросил Алексей Бугорский, забавно шевеля своими пышными усами.
– Вот это! – Готовская ткнула указательным пальцем во что-то, завёрнутое в газету.
– По-моему, это Минин, – подал голос Витя Затяжкин и повернулся ко мне. – Юра! Это же ты приволок!
– А-а! Вы про э-э-это! – я бросил мимолётный взгляд на знакомый свёрток. – Так это же сало!
– Какое сало?! Это мясо! – не унималась Алёна.
– Ну, подумаешь, сверху немножко мяса! – улыбнулся я снисходительно. – Остальное-то сало!
– Да нет, Юра! Это сала немного! А остальное – мясо! – возразил Бугорский, сверкнув очками.
– Не может быть! – ужаснулся я и подошёл ближе.
Здоровенный пласт мороженой свинины с тонким слоем сала уже давно оттаял и пропитал кровью старую газету, служившую обёрткой. Я схватился за голову:
– Ё моё!.. Это что же получается? Вместо своего сала я по ошибке вытащил чужое мясо!
– Не понял! Это как ты умудрился? – не на шутку встревожился Семён Агатов.
– Да я хранил сало в чужом холодильнике, – пояснил я уныло. – А этот свёрток внешне один в один, как мой.
– Хреново! – нахмурился командир. – Похоже, мы остались без сала!
Бугорский внимательно осмотрел кусок свинины со всех сторон и сделал авторитетное заключение:
– Если мясо срезать, то останется примерно килограмм сала. Его можно засолить и через неделю оно будет готово к употреблению.
– Соль на кухне имеется, – встрепенулась Готовская.
– А мясо-то знатное! – чмокнул губами Арсений Гостюк, самый молодой участник группы. – Надо бы его оприходовать. Не пропадать же добру!
Дельное предложение вызвало небывалое оживление в народных массах. Все сошлись во мнении, что свинина на ужин очень даже пригодится.
На следующий день мы отправились на рынок, но сала так и не нашли. Пришлось довольствоваться одним килограммовым куском, который мы засолили сами, а недостающие калории в продовольственной раскладке замещать другими продуктами. Я хотел отправить своим соседям по общежитию телеграмму: «Ешьте сало!» – но не успел. Сразу после обеда мы отправились на автобусе в Медео, где и начинался наш маршрут.
Поход сложился для меня удачно, чего нельзя сказать про всех участников. Семён Агатов, Виктор Затяжкин и Арсений Гостюк сошли с маршрута по разным причинам в первые дни путешествия. После ухода командира Алексей Бугорский возглавил группу, и в поредевшем на треть составе она успешно прошла весь маршрут.
Я вернулся в Челябинск и сразу вышел на работу. Каково же было моё удивление, когда узнал, что всё это время коллеги уплетали моё сало и вспоминали меня добрыми словами: до того оно им понравилось! Я совсем забыл, что хранил его в холодильнике на работе: у соседей по общежитию не оказалось свободного места в морозильной камере. Зато коллеги прекрасно помнили – я приобрёл сало для похода. А раз оставил, то можно слопать его без зазрения совести. Что они и сделали.
Я вспомнил, как хотел отправить соседям телеграмму с издевательским содержанием и мысленно перекрестился: «Слава богу, не успел!» После работы купил литр водки и пошёл к соседям с повинной…