Летела по небушку темному скромная мушка. Уже и не знала она, куда лететь. Промозгла до самых прожилок своих тонких крылышек. Но беспрестанно тянулась к свету – маленькому солнцу искристому, ведь до солнца истинного с ее ростом не долетишь. Об этом помнила лишь.
Как вдруг, огонек засверкал в далеком едва приоткрытом окне. Совсем тусклый, еле приметный, но ориентир единственный на километры вокруг.
Не знала она, что ждет ее там. “Лететь?” – у ветра спросила. Молчанием ветер ответил. “Лететь?” – спросила себя. Снова молчание. “Значит - да” – подумала про себя – “Была, не была”.
С каждым взмахом крыла, цель все ближе, огонь все ярче, путь короче. А сил становилось все меньше.
Что-уж говорить, где мы сидели с другом. Но смешно нам не было, это точно. Сидели в подвале. И запускали ракеты. Да, именно в подвале умудрялись запускать ракеты. За вечер их уходило до дюжины. Подвал был заброшенным. Мусором заброшен. Бутылки, пакеты, обертки, всякий хлам. Но это нас ничуть не смущало. Ценили мы это место по нескольким веским причинам. Никто здесь не мог потревожить. Тишина и умиротворение. Проводить здесь можно было сколько угодно времени. Сами ракеты эти при запуске очень сильно дымили - мы наблюдали, как клубится дымок в помещении, напоминая стремительный взлет последнего летательного аппарата.
После запуска всегда находили, о чем потолковать, тем паче – помолчать о чем.
В этой обстановке, за неимением электрических лампочек, мы всегда зажигали свечку, а когда надо, запасались ими на весь вечер. Приятно смотреть, как колышется огонек на конце фитиля.
“Согреться! Наконец-то я нашла свое место” – думала она. Без оглядки ринулась в объятия пламени. Огонь горел на вершине горы и плавил под собой камни. Но и до этого ей не было дела. Прилетела, прилетела, прилетела… с опаленными крыльями до своего предела.
Затих свист после последней запущенной ракеты, оставившей нам на память облачко сизого дыма. Мертвая тишина. Внезапно, мы услышали тихое жужжание. Его производила мушка, маленькое такое насекомое, залетевшее в окно. Жужжание длилось не долго. Мушка стремительно влетела прямиком в пламя свечки и грохнулась наземь, продолжая барахтаться в пыли. Казалось бы, какая мелочь. Но... Вот уже летать мушка эта не может, мучается, издыхает на полу. Еще минутка от силы, и не будет этой букашки. А мы сверху глядим.
- Куда-ж она ринулась? Придавить? Дергается, а все без толку.
- Жаль её?
- Ну да, как-то жалко.
- Прибить?
- Не надо. Сама ведь в огонь нырнула. Жаль, конечно, но и вмешиваться как-то несправедливо. Это представь, что ж-мы, за нее судьбу решать будем.
- Слушай, а люди что-же? Вот создаем себе проблемы, стараемся, потом весь мир клянем. Мучаемся, ищем, кто-бы помог, объяснил, куда же нас занесло. А там смотрят сверху, и все ведь сделать с нами могут, да не вмешиваются. С любовью так, по отечески. Ждут, верно, когда одумаемся. И все ведь... Так куда придем?
Сидели мы и молчали. Только огоньки в глазах о чем-то говорили…