Я остановил "Форд" во дворе, который совсем не изменился за пятнадцать лет. Все те же погнутые качели и сломанная карусель на детской площадке. Все тот же обшарпанный кирпичный дом. Разве что решеток на окнах стало больше, да появились электронные замки на дверях.
"Есть ли у нее домофон?" – думал я, набирая номер квартиры. Если есть, то что я ей скажу? Послышался протяжный писк, дверь открылась. Она даже не спросила, кто пришел.
Я поднялся на третий этаж и остановился возле приоткрытой железной двери. Для приличия постучал, потом вошел. Катя стояла в прихожей, кутаясь в халат. Сначала мне показалось, будто и она тоже ничуть не изменилась, но стоило ей включить свет, как иллюзия развеялась.
Катя постарела. В уголках глаз, на лбу залегли морщинки. Кожа не казалась такой гладкой, она словно подшелушивалась. Я видел перед собой красивую женщину, из тех, чей ежедневный ритуал "прихорашивания", занимавший когда-то несколько минут, разросся до нескольких часов. Должно быть, сегодня она не собиралась никуда выходить. Наверное, ненавидит меня за то, что я пришел и застал ее в таком виде.
– Здравствуйте, – сказал я. – Вы, наверное, меня не помните? Я...
– Дима, – улыбнулась она. Потом смерила меня взглядом и засмеялась:
– Наверное, уместнее говорить Дмитрий?
– Лучше Дима! – Я улыбнулся ей в ответ.
– Дима. Ну ладно. А ты... как бы это сказать-то? Возмужал, что ли? Тогда совсем мальчишка был. Смешной такой.
– Сколько лет прошло. И не только лет.
– Ну да. Проходи. Чаю?
Мы сидели в тесной кухне и пили чай с печеньем. Я спросил Катю о ее карьере.
– Все так же, – вздохнула она. – Езжу по кафешкам с выступлениями. Шансон, романсы, попса... Все, что людям нравится.
Я окинул взглядом кухню. Кран капал, в раковине виднелось желтовато-красное пятно возле стока. Дверца посудного шкафчика покосилась. Обои пузырились у потолка. Те же самые обои.
Я сделал большой глоток начавшего остывать чая и перешел к делу.
– Ты помнишь Брика? Борю.
– Спрашиваешь! Еще бы мне не помнить этого мелкого засранца!
Ее лицо стало напряженным.
– Я виделся с ним несколько дней назад...
– Он что, еще жив?
– Да. Он вспоминал тебя.
– Надо же. Я думала, с ним давно покончено.
Я смотрел ей в глаза и не мог понять: то ли она ненавидит Брика, то ли боится.
– Он ведь не сделал тебе ничего плохого?
– Мне? – Катя засмеялась. – Мне – нет. А другим – да. Про его маму неделю тогда в новостях кричали.
– А что если я скажу тебе, что он не убивал ее?
– Боюсь, что я тебе не поверю. Будь у тебя доказательства – ты бы тогда предоставил их.
– Я и не говорил, что у меня есть доказательства. У меня есть знание о том, что и как тогда произошло. Знание, доказать которое невозможно.
Катя допила чай, избегая смотреть мне в глаза. Ополоснула чашку и остановилась возле раковины.
– Расскажи, – потребовала она, не оборачиваясь.
Вот оно. Значит, это был страх. Теперь она хочет поверить.
– Это очень долгий рассказ. А мне сегодня нужно ехать домой, в другой город. Поэтому я принес тебе это.
Я сходил в прихожую и взял пакет, который оставил там. В пакете целая кипа листов.
– Здесь все, что я помню о Брике, – сказал я. – Считай это мемуарами.
Она вытащила листы из пакета и перевернула несколько.
– На роман похоже.
– Это и есть роман. Только я ничего не выдумал. История невероятная, сразу предупреждаю. Но она правдива. Сможешь поверить?
Катя кивнула, не отрывая взгляда от написанных мною слов.
– Я постараюсь. Но зачем ты привез это мне?
Настало время раскрыть цель визита.
– Брик попросил кое о чем. Он тоже помнит тебя. Наверное, даже больше, чем помнит. Он попросил привезти локон ангела.
Катя вздрогнула и посмотрела на меня.
– Как интересно, – пробормотала она.
– Он говорил о твоих волосах. Если тебе не сложно... Ну, в общем, ему будет приятно. Возможно, это поможет ему быстрее поправиться.
– Подожди!
Катя убежала в комнату, сжимая мою книгу в руках. Послышался звук, как будто пластмасса терлась о пластмассу. Катя что-то перебирала, искала. Наконец, вернулась в кухню.
– Держи! – Она протянула коробочку с компакт-диском. – Их у меня штук сто пылится.
Обложка простенькая. Снимок голубого неба и надпись, будто выведенная солнечным лучом: "Локон ангела".
– Так мы назвали группу, – сообщила Катя. – Как только приехали в Красноярск, на студию, стали думать, как бы назваться. И вот, остановились на этом.
– Он знал?
– Нет. Откуда бы? Когда мы виделись в последний раз, названия еще не существовало. Тем не менее, я думаю, речь идет об этом. Ты же помнишь, каким он был? Знал то, чего не мог знать...
Я молча смотрел на обложку диска. Ни малейшей тени. Только свет, радость и надежда.
– Впрочем, я не возражаю, – снова подала голос Катя. – Пусть это будет таким своеобразным автографом.
Она взяла ножницы с полки над плитой и остригла небольшой клочок волос. Я открыл коробочку с диском, и Катя просунула локон между обложкой и прозрачной крышкой. Когда я закрыл коробочку, то увидел, что локон расположился очень удачно, подчеркивая надпись.
– Спасибо, – улыбнулся я.
Мы с Катей обменялись телефонами, обнялись на прощание и расстались. Десять минут спустя я уже летел по трассе в обратный путь. По радио играла всякая ерунда, и я решился вставить в магнитолу диск Кати. Послушав первую композицию, сделал погромче, а потом – еще громче. И в какой-то момент даже стал подпевать:
– "Отпустите домой покаянные души, научите безумцев любить!"
Голос Кати был все таким же звонким, чистым и красивым, как в тот день, когда она пела "Living la vida loca" на сцене кафе "Адонис". "Локон ангела" оказался прекрасной группой, появившейся не в том месте и не в то время. Жаль. Все мы иногда опаздываем, и очень редко судьба дает второй шанс.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/12/15/259
Хотите читать в удобном формате? Полную версию романа можно приобрести здесь: https://vk.cc/7rUsQD