Я часто гулял в этом парке. Мама любила сидеть где-нибудь в тени и читать книгу, её лёгкое платье слегка шевелил ветерок, играл со шляпой и раскидывал тёмные волосы по плечам. А я играл столько, сколько хотел. Здесь было безопасно: обычная детская площадка, зелёная трава, качели и много детей с их родителями. Я легко заводил дружбу с кем угодно, но через пол часа уже забывал о новом приятеле и бежал с кем-нибудь другим играть в догонялки. Мы часто раскачивались на качелях, прыгали по колёсам, вкопанным в землю, лепили в песочнице замки и там же играли с самосвалами. Нас окружали деревья, а на запад всегда открывался замечательный вид: небольшой спуск, а затем луга, полные травы и цветов, ещё не взятые под руководство пахарей, и уходящие к горизонту.
В те времена я ещё не думал о том, как красив этот луг, как замечателен закат. Но именно тогда я увидел девочку. Она сидела всегда одна и смотрела в те далёкие просторы. Её ручки всегда сжимали между пальчиками траву, а ножки качались из стороны в сторону.
К ней никто не подходил. Не знаю, чем именно меня зацепила девочка. Я стал наблюдать.
Каждый вечер я находил её там. Она с кем-то разговаривала… и смеялась так звонко и чудесно! Но с кем?
Однажды друзья увидели, что я смотрю на неё.
- Она чокнутая, - сказал мне Боря и легонько пнул мячик, который лежал рядом. Он всегда любил что-нибудь пинать и раскидывать, но меня не пинал. И хорошо.
- С чего ты взял? – спросил я, не отрывая взгляда от загадочной девочки.
- Просто у неё мама такая. И она тоже такая. Она странная. Моя мама сказала, что эта девочка заводит только воображаемых друзей, а настоящих – нет. И моя мама сказала, чтобы я не подходил к ней. И кто с ней будет дружить, тот тоже чокнутый.
Я взглянул на Борю недоумённо.
- Только потому, что мама сказала?
- Ну да… - он немного смутился, почесал затылок и продолжил. – Ну, я это... пойду. В мяч играть. А ты к ней лучше не подходи.
И он ушёл. А я стоял на своём месте и смотрел на девочку. Она засмеялась. Я так и не отважился подойти к ней. Она меня пугает. Она странная! Она безумная! Чокнутая!
- Мама! – я побежал к мамочке и крепко обнял её. Она настоящая. Она не воображаемый друг. Я не похож на ту девочку. – Пойдём домой!
На следующий день я старался забыть о девочке. Но мой взгляд постоянно возвращался к её силуэту. Теперь я стоял, облокотившись о дерево, и прямо смотрел ей в затылок. Я не мог понять, что она делает. Держит что-то в руках? Читает книгу? Гладит котёнка? Кому-то машет рукой…
В этот момент ко мне подошли девчонки. Вернее, не ко мне, а к дереву. Они болтали о своём, девчачьем. Я услышал от одной обвинения загадочной девочки в том, что та накинулась как-то на рассказчицу и поцарапала. Неужели? Другая подхватила разговор:
- А я в тот раз шла, никого не трогала, а тут эта, - она брезгливо посмотрела на силуэт. – И знаете, что? Она отобрала мою куклу и затоптала ногами!
Девчонки ещё много говорили, и с каждым словом эта девочка на склоне становилась мне всё более и более ненавистна.
Но как бы сильно я не разочаровывался в ней, она всё так же каждый вечер сидела и смотрела на закат, а я всё так же не мог оторвать от неё взгляд. Я тогда подумал, что было бы неплохо подойти к ней. Я много раз пытался сделать шаг ей навстречу, но как только я поворачивался в её сторону, ребята сразу начинали говорить:
- Ууу, ты что, с этой дружишь? Чокнутый, что ли?
И я краснел.
- Нет, я просто кузнечика увидел. Хотел посмотреть.
- Да? Где?
- Уже убежал.
От вранья мои щёки ещё больше наливались краской, и я убегал к маме.
Вскоре меня все дети стали называть ненормальным, показывали на меня и ту девочку и кричали:
- Два сапога пара!
- Оба чокнутые!
- Жених и невеста не нашего мира!
Они придумывали обидные обзывательства, и с каждым мне становилось всё хуже и хуже. Девочку они тоже обзывали, но она будто не слышала: сидела там одна и разговаривала с воображаемым другом. Подходить к ней боялись, ведь уже много клеветы напустили на неё. Так много, что все считали её «опасной и психованной»: не подходи, если хочешь быть целым.
Теперь со мной никто не хотел дружить. Уже несколько дней все либо показывали на меня пальцем, либо специально не замечали. Моя самооценка страшно упала. Тогда я подбежал к маме.
- Мама, - у меня на глазах наворачивались слёзы. – Я не хочу больше здесь гулять.
Она отложила книгу и удивлённо подняла тёмные брови.
- Почему, сынок? – её тёплые руки обвили меня.
Мне стало намного уютнее и теплее. От ощущения, что меня хоть кто-то любит, мои глаза снова стали мокрыми. Я вытирал слёзы и жаловался:
- Со мной никто не хочет дружить. Меня все обзывают.
- Почему же?
- Не знаю. Они думают, что я такой же, как она.
Я указал пальцем на девочку. Мама опустила мою руку и взяла за плечи. Её тёплые янтарные глаза смотрели на меня, смотрели прямо в душу.
- А что в ней плохого?
- Ну… Остальные говорят, что она ненормальная.
- И почему они так решили? – её лицо стало грустным и задумчивым.
- Она говорит только с воображаемыми друзьями.
- Только ли с воображаемыми?
- Не знаю… - мои слёзы высыхали.
Я задумался. Светило тёплое летнее солнышко. Допевали свои песни птицы. Закат окрашивал всё в рыжий цвет, и длинные тени тянулись от всего, что находилось на земле: деревьев, домов, людей, той девочки, меня, мамы… Я встретился с мамой взглядом.
- Ты пробовал с ней подружиться? – тихо спросила она.
- Нет.
- А почему?
- Надо мной будут смеяться.
- А разве над тобой не смеются уже?
Я снова задумался. Я только что понял, что терять мне уже совершенно нечего. Меня не любит весь двор. Уже не только дети, но и родители смотрят на меня с подозрением, словно я ненормальный. Я посмотрел на всё вокруг. Здесь меня любила только мама. Слёзы снова накатили. Я крепко прижался к мамочке. Затем отстранился и вытер глаза. Мама улыбнулась. Её лицо сияло, она источала доброту и нежность. Я невольно улыбнулся.
Повернувшись, я сразу увидел затылок загадочной девочки. Собрал всю свою волю в кулак. Сделал несколько шагов к ней, обернулся. Дети перестали играть и уставились на меня. Их лица были напряжены. Я смутился. Мама. Мама смотрела на меня и улыбалась. Её улыбка подарила мне надежду. Я снова обернулся к девочке. Она хихикала так легко и непринуждённо, но мне казалось это странным. Рядом с ней никого не было. Я подошёл к девочке. Она не видела меня. Осторожно сел рядом.
- Привет, - почти шёпотом прохрипел я.
Она обернулась. Её рыжеватые от света закатного солнца волосы были собраны в милые косички, которые доходили до лопаток. Её глаза весело смотрели на меня. Один глаз был зелёный, а другой голубой. Меня это очень удивило. Её глаза так и манили своим цветом.
- Привет, - улыбнулась она.
Я молчал и смотрел на неё. Я не знал, что ей сказать. Она улыбнулась ещё шире и посмотрела туда, вдаль, на закат. Мы молчали, а она следила за какими-то птицами, которых я не видел. Я наблюдал. Она засмеялась, будто кто-то защекотал её, и взяла на руки воздух. Усадила на колени и стала гладить. Я сильно смутился, и девочка это заметила. Она взглянула на меня и мягко засмеялась.
- Ты не видишь, да?
- Не вижу, - согласился я. – А кого я должен видеть?
- Как кого? Его!
Она подняла комок воздуха и показала мне. Я ничего не видел. Она странная. А мне говорили! Надо уйти отсюда.
Она вздохнула и положила воздух назад на колени.
- Дело в том, - начала она, - что люди не видят того, что вижу я. Очень редко можно встретить того, кто видит. Мы называемся мечтателями.В будущем те, кто не видит, перестают мечтать. Но сейчас, пока нам открыты все дороги, стоит только представить... Ты видишь мир таким, какой он есть, посмотри!
Она указала на закатное солнышко.
- Ты видишь только солнце и облака. А знаешь, что вижу я?
Я всмотрелся в небо. Да. Я вижу только солнце и облака. Мимо пролетела ласточка.
- …Я вижу кита, - продолжала она, - такого большого и жёлтого.
Я присмотрелся. И тут произошло чудо! Я увидел этого кита! Он был жёлтый! И он летал среди облаков! Он словно уже давно был здесь. Моё дыхание сбилось.
- А вон там, - ока указала на дерево, и я посмотрел туда, - сидит зелёный дракон.
Я увидел движение в листьях. Не веря своим глазам, я вскочил. Там действительно был на дереве дракон! Метра 3 в длину.
Я словно прозрел. Я теперь видел всё! Я видел!
- Я вижу! Вижу! – закричал я.
Мимо пролетел зверёк с большим пушистым хвостом и красивыми стрекозиными крыльями. Я засмеялся. Мой взгляд упал на девочку. На её коленях сидел такой же зверёк! Его рыжая шерсть переливалась на солнышке. Я наклонился к нему и погладил. Мы оба засмеялись. Я никогда не видел такой красоты!
- Кто это? – спросил я, усаживаясь рядом и смотря на зверька.
- Это литми. Я назвала его Пушистиком.
- Но откуда он? Есть драконы, - я осмотрелся и увидел жёлтые глаза дракона, - киты, пегасы… Но о литми я не слышал никогда.
- Я знаю, - она мягко улыбнулась. – Я сама придумала его.
- Сама?!
- Да.
Она пожала плечами и взяла сгусток воздуха. В её руках он принял оранжевый цвет. Девочка вытянула из него овал и создала лапки, хвостик, нос и ушки… И получился забавный зверёк. Такого я ещё никогда не видел. Он спрыгнул с ладошки девочки и побежал по траве, забавно размахивая хвостом.
Мои глаза блестели. Как много возможностей!
- И я так могу? – изумился я.
- И ты так можешь, - подтвердила она.
Я сел около неё и взял, как она, сгусток воздуха. Он был синий. Я слепил бабочку. Она создавалась на удивление легко. Это было не похоже на пластилин, где крылья бы вышли слишком толстыми, а усики отваливались. Мне поддавался воздух. Он принимал ту форму, какую я задумал, а не какую вытянул бы. И вскоре на моей ладони сидела крохотная синяя бабочка.
- Её можно раскрасить, - сказала девочка и ткнула пальцем в крыло бабочки. Красивые белые пятнышки, точно пузыри, окрасили собой бабочку. Она пару раз качнула крыльями-лепестками и взлетела. Я засмеялся. Это бабочка! Моя! Моя собственная! Я вскочил на ноги, следя за бабочкой.
- Подожди! – остановила она.
Я обернулся. Её волосы переливались золотом. Она подошла ко мне и по пути смастерила жёлтый цветок. Девочка протянула его мне. Он светился. Я взял его.
- Ты ведь будешь мне другом? – тихо спросила она. – Я так устала быть одинокой. У меня, конечно, есть друзья…
Она обвела взглядом всё вокруг. Я заметил то, чего не замечал до этого: в траве росли красивые светящиеся цветы, а между нами летали светлячки. Их тут не должно быть, но они против всех законов биологии кружили в красноватом свете солнца. Девочка продолжила:
- Но иногда так хочется завести друга из этого мира… Ты будешь мне другом?
Я улыбнулся. Внезапно я почувствовал, как ей было одиноко. Сердце сжалось в крохотную горошинку.
- Буду, - пообещал я, - я обязательно завтра вернусь.
Я чмокнул её в щёку и раскраснелся.
- До завтра! – крикнул я, убегая.
- До завтра, - отозвалась девочка.
Я подбежал к маме. Мои глаза были полны счастья.
- Мама! Мама, я подружился с ней!
Моя мама улыбнулась и поднялась со скамьи. Она взяла меня за руки. Её ладони были тёплые и мягкие.
- Ну вот видишь!
- Мамочка, она оказалась очень хорошей!
В этот момент мимо нас пролетела моя бабочка. Она издавала слабое свечение. Такое же, как цветок в моей руке. Бабочка пролетела прямо перед мамой, и она, увидев это крохотное создание, засмеялась. Засмеялась чисто и волшебно.