Мне кажется, сейчас начнется дождь,
Который все затопит в этом свете
И слезы побегут мои ручьем,
Хотя в них смысла и покоя нету.
Мне говорят: – Ты сильная у нас!
– Нет, что вы, я слабей травинки.
И жизнь моя подобна паутинке,
Через которую Галактики летят…
В моей копилке воспоминаний много добрых моментов, когда моя семья жила в Питере на проспекте Художников.
У нас дома стояла большая елка с простыми лампочками, которые, когда выцветали я пробовала закрашивать фломастером.
Ставить елку и вешать фонарики было делом папы. И это было здорово!
Я помню проснулась утром Нового года и сразу под елку, ведь именно там были подарки от Деда Мороза.
Крестовину от елки мама укрывала белой ватой. И так делала это умело, что вата и в самом деле походила на пушистый снег.
А я, найдя подарок раскапывала вату-снег в надежде, что будет еще одно чудо! Как ни странно, я ждала больше не подарка, а именно чуда. Это трудно объяснить, но это именно так.
Под ватой я видела деревянную крестовину, но свои попытки найти, обнаружить нечто удивительное не оставляла.
И так сидеть под елкой я могла часами. Наверное, я сохранила эту дурацкую привычку до сих пор. Я уже вижу деревянную крестовину в событиях, взаимоотношениях, но как в детстве все надеюсь, что это досадное недоразумение и я ошибаюсь.
Хотя, нет я думаю и эти иллюзии детства ушли.
Родители расстались на кануне Нового года. И тогда на меня напал неистовый страх, а кто будет теперь ставить елку, вешать фонарики?! Ведь ПАПЫ НЕТ!
Наверное, тогда у меня начался паника безнадежности и отчаяния. Я довела своей паникой бедную маму, мы поругались первый раз в моей маленькой жизни. Поругались от безысходности и безнадеги.
Патом мама взяла меня на руки, и мы плакали вдвоем и понимали друг друга.
Я не люблю Новый год.
---
На фотографии моя мама Костыгова Муза Васильевна в девичестве Дмитрюкова.