ШАХМАТЫ
Дизель-электроход мощно вспарывал зеленоватую воду Атлантического океана. Юра стоял на палубе, с интересом всматриваясь в волны, надеясь уловить момент, когда оттуда вылетит рыбёшка, чтобы описав в воздухе дугу, шлёпнуться на палубу. Но замечал этих летающих рыбок, только когда они уже были рядом. Иногда вдалеке вдруг взмётывался в небо высокий фонтан — это стая китов резвилась в холодной прозрачной воде. А любопытные дельфины подплывали совсем близко, и долго сопровождали судно, по очереди то выныривая, то погружаясь в океаническую пучину. Всё было необычно и интересно. Одно дело смотреть по телевизору, и совсем другое, вот так, вживую!
Вчера их часть переодели в штатскую одежду и привезли в порт:
- Вы теперь не солдаты, а члены научной экспедиции, каждому определено рабочее место. Так что приступайте к исполнению обязанностей. И никаких вопросов! Всё, что надо, вам скажут. - приказал человек в строгом сером костюме, сидевшим на нём, как военная форма.
Юре досталась должность посудомойщика в ресторане. Работа монотонная, есть время поразмышлять. Хотя, особых тайн в происходящем не было. Ещё в учебке им прямым текстом сказали о том, что команда готовится на Кубу - «остров свободы».
Плыли долго. Работа и обстановка на судне довольно однообразная. Запомнился день, когда праздновали "День Нептуна". Это было настоящее языческое действо: с катанием по спокойной глади океана в шлюпках, купанием в бассейне в окружении русалок, сирен и прочих морских див, сквозь прозрачные одеяния которых чётко вырисовывались тренированые мышцы молодых матросов, с Нептуном, мощным, до пояса голым, с короной на длинных зелёных водорослях (словно волосах на голове), и символом морской власти — тризубом — в руке.
Нептун, в котором легко угадывался боцман — дядя Миша, каждому новичку морского плавания вручил «Диплом», возвещающий о том, что его владелец посвящён в подданные самого «Царя морей и океанов».
Куба встретила проливным дождём. «Научных сотрудников» разместили в автобусах и повезли через всю Гаванну к месту будущей службы. Молодые парни, вытянув шеи, через пелену дождя с интересом вглядывались в пробегавшие мимо кварталы столицы заморского государства — Кубы, находящегося на американском континенте, на другом конце света, далеко-далеко от их родных городов и сёл. Но не видели ничего необычного. Такие же дома, только выглядят как-то неряшливо, с потоками размытой частыми ливнями краской на фасадах.
Вскоре город закончился, дождевые тучи тоже ушли в сторону океана, и теперь ребята ехали мимо полей с необычным грунтом красного цвета, мимо рощиц, засаженных пальмами, мимо сёл с небольшими домиками, окружёнными апельсиновыми, мандариновыми, лимонными и ещё Бог весть какими деревьями, мимо лугов, на которых паслись поджарые безрогие коровы, мимо массивов зарослей сахарного тростника, полей с такими привычными посевами кукурузы, подсолнечника, картошки и хлебов.
По прибытию в часть прошли санобработку, вымылись в душе и получили обмундирование: лёгкие хлопчатобумажные брюки, рубашки с короткими рукавами и двумя нагрудными карманами, кепи, как у Фиделя Кастро - главного руководителя Кубы, и полусапоги-полуботинки, которые назывались «сапаты». Это была форма кубинской армии.
Юра в учебке под Ленинградом полгода обучался в медсанбате ( даже на цветной фотографии, где он снялся с родителями и младшим братом, приехавшими проведать, бросались в глаза петлицы с эмблемой в виде чаши, обвитой змеёй). Но их подразделение прибыло на Кубу последней, пятой баркой (так солдаты называли морское судно), и места в медсанчасти уже были заняты. Поэтому назначили связистом, и спустя некоторое время отправили на полигон в Алькасар, местность, находящуюся в нескольких километрах от расположения основной части.
Строения на полигоне были серыми, железобетонными. На окнах без стёкол — жалюзи, защита от нещадно палящего, слепящего глаза солнца. Спать же приходилось под пологом москитной сетки, иначе никак не спрятаться от несметного количества комаров, мошек и прочих зудящих, кусающих и жалящих кровопийц.
Служба оказалась спокойной: сиди себе в радиорубке, жди сообщений, или сам передавай то, что прикажет начальство. И ребята находили себе разные развлечения. Юра, увидев валяющиеся возле пилорамы и готовящиеся к выбрасыванию в мусор, обрезки досок из красного и лимонного дерева, по-хозяйски отобрал подходящие (авось на что пригодятся!).
И таки придумал! С увлечением два месяца подряд в свободное время ножом вырезал из них шахматные фигурки. Выравнивал, подгонял, скоблил, шлифовал мелким наждаком. Шахматы получились на славу! Изготовить доску проще простого, и теперь на досуге можно поиграть с сослуживцами, а то и самому поразмыслить над шахматными комбинациям и «за себя», и «за противника».
Старшим на полигоне был майор Медведев, человек ленивый, замкнутый, относящийся к подчинённым со странным пренебрежительным равнодушием. Казалось, ему надоела не только однообразная рутинная служба, но и сама жизнь. Ходил он тихим вкрадчивым шагом, и часто появлялся внезапно, словно вырастал из-под земли, в самые неожиданные моменты. Уже не раз видел, как ребята играют в шахматы, на лице его даже появлялась некая гримаска заинтересованности, но, понаблюдав немного, молча уходил. Так что служба для солдатиков была в общем не обременительной.
Юра по характеру был молчун, и прекрасно мог обходиться в одиночестве: читал, что-то вырезал, морочился с шахматами. Из всех сослуживцев выделял земляка — Сашу Омельяна. Виделись нечасто, Саша был водителем и служба проходила в разъездах. Когда же собирались вместе, играли в шахматы, вспоминали родную Полтавщину.
Но это было редко, чаще шахматные фигурки лежали в небольшой коробке из-под каких-то радиодеталей.
У Юры - день отдыха, но с самого утра шёл дождь, дороги раскисли, совсем расхотелось идти в сельский магазин за конфетами, о которых мечтал уже неделю. По той же причине и Саша томился вынужденным бездельем. Встретившись за обедом, предложил:
- Сыграем в шахматы?
- Конечно! Я уже давненько не играл.
Но коробка оказалась пустой. Странно, кому они понадобились? Обошли всех ребят, но те только удивлённо пожимали плечами. Юра даже у майора спросил, подумав, что может ему от скуки развлечься захотелось. Тот взглянул куда-то мимо парня, молча пожал плечами, так же молча повернулся спиной и ушёл.
Конечно, невелика потеря, но дух детектива-любителя не давал покоя. Куда они могли деться? Вечерами тихонько подходил к освещённым окнам солдатских домиков, через щёлочки жалюзи подглядывал: вдруг кто-то разложил партию из его шахмат. Но всё было напрасно.
Как-то, заметив что майор ушёл из домика, оставив включённым свет, набрался смелости и осторожно заглянул в его комнату через жалюзи.
Прямо у окна, на приставленном к нему столику, на шахматной доске, стояли шахматы! Те самые, вырезанные из красного и лимонного дерева!
В смятении тихонько отошёл. Идя к себе, со смешанным чувством обиды и ожесточения думал: - Зачем он украл мои шахматы? Если понравились, попросил бы, я ему подарил бы их с удовольствием. Обрезков у пилорамы много, я бы себе другие вырезал. Как же так можно? Я ведь его спрашивал, почему не сказал, что взял?
Раз он так поступил со мной, то и я сделаю ему ответный шаг! Надо придумать, как забрать их назад!
И придумал. Нашёл длинную ровную палку, расщепил конец, опробовал, и теперь ждал удобный момент. И вот, когда майор снова ушёл, заперев дверь и не выключив свет, осторожно подобрался к окну, просунул между жалюзи палку, и зацепив в расщеп за «голову» шахматную фигурку, ловко вытащил её наружу. Ура! Получилось!
Через несколько минут все фигурки были у него.
Сложив их в другую, более надёжную коробку, зарыл, как драгоценный клад, под корнями пальмы в находящейся неподалёку рощице. С замиранием сердца ждал, что майор спросит о шахматах, уже и ответ заготовил, заучил, чтобы соврать складно, так как с детства не приучен был к вранью. Но майор ни о чём не спросил. Вскоре его перевели куда-то.
А собственноручно сделанный на Кубе сувенир — шахматы из красного дерева (черные) и лимонного (белые) Юра сохранил, и после демобилизации привёз в родную Полтавщину.
http://www.proza.ru/2017/12/17/1920