Отрывок из книги «Холодная кожа»
*******************
Иногда я хотел пережить эти моменты снова. Я давно забыл, каково это - искренне и по-настоящему радоваться чему-то. Я перестал измерять жизнь важными событиями, зная, что завтрашний день лишь продлит мою агонию.
Мне просто осточертел этот город. Он хранил в себе радостные воспоминания, уже давно и прочно перечёркнутые плохими. Я любил Тромсе со дня переезда сюда, но от него прежнего практически ничего нового для меня не осталось. И осознание этого появилось не вчера, а с того самого момента как я понял, что одинок, и это одиночество - то самое бремя, которое я обязан нести до самого конца. Никто бы даже близко этого не понял.
Только я сам.
Словно я снова спускался в подвал дома моего детства в родном Мостаре. Каждый шаг приближал к необратимой бездне, разрушающей человеческие судьбы и целые города. Железные ступеньки, ведущие туда, давно заржавели. Ровно выкрашенные стены стали почти бесцветными, но сам путь в подвал был все такой же темный и еле заметный.
Вокруг не слышно ни стрельбы, ни взрывов. Лишь капельки, стекающие вниз с обветшалой крыши, которая дёргалась от сильного порыва ветра. Свои шаги я делал медленно, тщательно взвешивая каждое движение в сторону давно поджидавшей меня темноты.
И весь этот путь вниз мне сопутствовала лишь одна мысль, с которой я, пусть и не сразу, но смирился, ибо бессмысленно сопротивляться. Мой единственный спутник по этой лестнице - это я сам.
Да, я запутался. Не знаю, как другие могут объяснить этот феномен, но в минуты, когда я был наедине с самим собой, мне все больше начинало казаться, что все мои мысли, поступки, все воспоминания, которые порой меня уносили с собой - это не я. На многое ли способен человек, которому есть что терять? А если совсем нечего?...
Каждый раз этот вопрос оставался без ответа.
Я скучал по матери. Она была моим вдохновением, моей музой. Ее грациозность, чувство справедливости во всем, что касалось вопросов чести и достоинства семьи -
все это было чем-то недосягаемым для моего осознания. Она всегда порицала мое безразличие, а я не переставал восхищаться её мудростью, добротой, умением находить нужные слова, её даром убеждения. Она прививала во мне желание жить.
Мать была намного умнее отца, и он это понимал, как понимал и то, что ей хватало мудрости не показывать это на людях, давая понять, что он главный в семье.