Семейство медвежьи хорошо представлено в России: белогрудый, бурый, белый… три совсем несказочных брата этого вида, населяют с юга на север, всю нашу огромную лесо-горно-арктическую страну.
Ментально медведь близок нашей стране, образ медведя и РОСИЯНИН – особено был востребован в период царствования Бориса Ельцина. Но здесь, скорее раскручивались особые политические махинации, то, что косолапый мишка – эмоционально близок русской душе, в ее широте жестов и в масштабности поступков, можно утверждать, что не существует в этом исключения не только колоритно-медвежеватого былого главы государства, но как и для бедного и хитроватого селянина, так и среднего горожанина, совсем политика, и даже совсем не публичной фигуры.
Попробуем поближе соприкоснуться с сей несомненно существующей разницей на понятных примерах. В охотничьей медийной среде, среди обширной коммерческой и повсеместной рекламы, в статьях неспециализированных СМИ, на форумах Интернет… упоминание о медведе нередко. Но к сожалению скорее
доминирует потребительский интерес, и пожалуй скорее можно уверенно констатировать существующий «перекос» в отношении его признания и обсуждения как дорогого и престижного трофея.
Медвежьи охоты, несомненно, были в чести у зажиточных людей в Европейской части России. Высокородные управители, начиная с бояр, живо интересовались численностью этих зверей, знали о находках берлог в своих имениях, тешили гостей своими проделками слегка прирученных мохнатых разбойников.
Медведь был материален в повседневной жизни: бояре носили медвежьи шапки и шубы как символ своего высокого положения, и среди купеческого сословия такие одежды скорее носили демонстрацию богатства, власти, успеха. Медведь – царь зверей в русских сказках. В династии Романовых всегда были настоящие охотники, и царские охоты были частью светской жизни, это были великолепные охотничьи спектакли, и даже если добычи были очень обильны, среди прочих зверей выделяли и особым образом размещали туши медведей.
Совсем иные взаимоотношения между зверем и человеком были в азиатской части России. Казаки, продвигаясь к Тихому океану, рассматривали медведя как вполне понятную, опасную и несомненную помеху в своем рутинном процессе расширения общей территории государевых земель. На обширных пространствах Сибири, казаки к медведю относились как к нечто среднему по неприятности между недружественными иноверцами и слепыми стихийными силами природы.
Человек всегда и везде по своему усмотрению старается распоряжаться природой: поэтому у хорошего промысловика в лесу идет неспешно, но эффективно своя хозяйственная жизнь. Первым и главным бывает обзаведение жильем. Лесорубы, охотники, рыбаки...все нуждаются в удобном и по возможности комфортном жилье. Поэтому бараки, зимовья, заимки строятся в удобных для промыслов местах, нередко не очень эти строения красивы снаружи и внутри, но как правило таковые оказываются удобными в своем функционале.
Жилье человека в лесу знается и замечается лесным зверьем, и расположение таковых на медвежьем участке далеко не всегда оказываются приемлемыми для принятия и «хорошего самочувствия» местных медведей. Самому медведю не нужен дом в человеческом смысле, хотя зима он в норме переживает в собственном доме-берлоге, выбираемом со всем тщанием и серьезностью устройства. Такой выбор осуществляется перед основным снегопадом, тем который закрывает сплошным и уже нетающим покровом тайгу. До этого времени, лесная жизнь его очень насыщена, хотя по человеческим меркам может считаться однообразной.
Главной заботой у всех обитателей леса является добыча себе пропитания, и, конечно же, медведь не является в этом исключением. Скорее же наоборот, он наперечет знает все свои места, в которых его может ждать хорошая добыча, поэтому в теплое время года он способен найти достаточно различного корма, но иногда...
Отметим, сначала, что человек не является специальным объектом медвежьего интереса, хотя медведь, по зоологической пищевой классификации относится к всеядным. Не рассматривая человека в норме с гастрономических позиций, он больше вредит человеку в тайге, навещая и разоряя охотничьи избушки, склады-лабазы, бани, сараи на пасеках, совершая различные действия по порче таежного имущества.
В обратном отношении, человек в лесу нередко забывает о том, что по научным данным доля растительной пищи в течение года у медведя бывает наибольшей. Те встречи, что случаются с лесным хозяином обычно остаются незабываемыми человеком в течении долгого времени. И при этом как будто совсем забываешь о его животном миролюбии...
Разная обстановка бывает при непреднамеренной встрече с медведем. Ее типичный вариант — нечаянное столкновение в ягодниках. Почти все виды ягод, произрастающих в тундре, горах, на болотах и в тайге служат отличной нажировочной пищей для медведя. Встречи происходят в богатых на ягоду местах, которые известны и, в разной степени, доступны людям.
20
Справедливости ради стоит отметить, что нападения медведей на людей бывают редко, хотя невооруженные люди, при таковой запоминают часто очень короткие эпизоды на всю жизнь. Встречаются с медведем летом много в лесу грибники, а на Дальнем Востоке — панцуйщики-корневщики, особая категория лесовиков - заготовители женьшеня.
Вот будучи как-то в этой роли, случился у меня такой эпизод внезапной встречи, еще во время моей госпмромхозовской молодости.
Отмечу, что когда ищут женьшень приходится не просто много ходить, а ходить по таким непростым местам как заросшие склоны сопок, что бывает нередко весьма утомительным. Нужна предельная внимательность, ведь как шутят сборщики, «в траве надо отыскать траву». Поиски обычно занимают несколько дней, а иногда недель, и поскольку промысел этот сам по себе обычно нелегален, то корневщики крайне редко берут с собой оружие, во избежание дополнительных осложнений при проверках, которые как правило, бывают при заезде и выезде в охотничьи угодья.
Женьшень – уникальный обитатель леса, он прячется в густой почти тропической, по европейским меркам, растительности, и при этом размещаясь
очень локально, так как его отличают высокие требования к комфорту для своего существования. Этот растение не живет в чрезмерно влажных, или напротив, очень сухих местах. Он избегает густой тени, и не может расти в местах с прямым солнечным излучением. Его отличает тщательный выбор своих соседей, и по всем этим признакам знающий лесовик и старается построить свое бродяжничество.
Поиски корня очень трудоемки, и даже в известных сборщику местах надо пройти десятки километров, непросто удерживая равновесие, когда идешь вполсклона. При переходах к перспективным для поиска местам, нередко приходится идти по бурелому, раздвигая палочкой посохом травы и пристально вглядываясь в зеленое переплетение, отыскивая капельки красных ягодок женьшеня. Все это пояснив, я считаю становится понятным, почему в таких условиях оружие представляет собой обузу.
Вот и у меня была в руке только палочка-посох, за спиной тощий рюкзачок, хотя вопреки обычаям, мой коллега-охотовед не поленился, и со своим верным своим Барсом не стал расставаться. Итак, в одном из мест, где мы нашли корешок ранее, мы сошлись, ведь обычно каждый имеет свой поиск, и сохраняет его, хотя общий маршрут или направление поиска обговаривается заранее. Но время было обеденное, мы остановились попили холодного чая, и еще раз поискали вокруг фартового места, посидели-покурили и разошлись по своим параллельным условным просекам-трансектам, каждый из нас тропил свою счастливую тропку по склонам.
Мне показалось тогда, что мы не прошли и полста метров…Вот тут то у меня выдался шанс увидеть медедя, да не просто повидать, но решить одну из загадок моих - как с дерева может спускаться белогрудый или
гималайский медведь... Много я над этим размышлял и представлял как он перебирает своими лапами. Ориентируясь на свой округлый и немалый задок, и поглядывая пытливо вниз…
Действительность оказалось весьма отличающей. Сначала я услышал как мне показалось какое-то несерьезное рычание… И разом, взгляд ухватил, что на огромной кедрине, в метрах пятнадцати, и чуть выше по склону от меня показался белогрудый медведь. Вначале он мне показался каким-то несерьезным медвежонком…
Но надо отметить для сравнения, что корейский кедр достигает в перестойную пору пятидесяти метров высотой. И вот где-то лишь после сорока метров висят кедровые шишки с орехами в период урожая. На такой дистанции, следовательно, надо корректировать видение, когда мишка, обследуя деревца корейской кедровой сосны, забираются к ее самой вершине.
И вот, услышав или увидев меня, а скорее, и то и другое, он начал быстро спускаться с вершины. Опешив от нереалистичности столь неожиданной такой картины, я автоматически вскинул плечу посох-палочку с ужасом в этот момент понимая, что нет со мной моего верного карабина, который я оставил
шоферу своей экспедиционной машины.
Умудренный большим опытом работы в сложных полевых условиях, тот хорошо знал жизнь, и категорически отказывался оставаться у машины без оружия, заметив у ручья, у которого мы расположились свежие медвежьи следы.
«Вовик, - б…, медведь!!!!, прокричал я каким-то сиплым голосом напарнику, который как я полагал должен был еще находится в метрах ста от меня. При этом, ощущение было просто какого-то столбняка, невозможно было сдвинуться с места…
И в этот момент, наш мишка-галстучник просто разжал лапы и метров тридцать в свободном полете провел в свободном полете, пролетая в буквальном смысле вдоль смолистого шершавого ствола кедра. Короткий стук приземлившегося полутосотенно-килограмого тела, и…
в следующую секунду в трех метрах от меня пролетел черный болид. Сев на землю на подкосившихся ногах, я обессилено послушал затухающий треск и шорох удирающего медведя.
Подошел напарник, успевший при подходе, взглянуть на следы любителя орехов. Помолчав, он изрек, «а знаешь, похоже слухи про медвежью болезнь, сильно преувеличены… Не такой он уж и слабак», и мы захохотали, и долго еще не могли успокоиться, оттирая набежавшие на щеки слезы, и тыкая в друг друга пальцем, вспоминая только, что минувшее...
На юге Дальнего Востока охотники спокойно к косолапому как к охотничьей добыче. В советское время государственный план по заготовке мяса медведя никогда не выполнялся, не было особе желающих, хотя приемная заготовительная цена его была самая высокая 1 руб. 30 коп. против 1 рубль 20 коп. за один кг мяса благородного оленя.
Причина была в том, что его было тяжело подготовить к сдаче и транспортировке, государственный стандарт предусматривал тушу медведя рубить лишь на четыре части, и сдавать нужно было такими огромными кусками. При понимании того, что медведя нельзя было вывести как том известном анекдоте про чукчу и охотника – ближе к дороге, чтобы меньше было нести. И нередко охотники, игнорировал косолапого. Справедливо полагая, что нечего тратить дорогое промысловое время на эту затею, лучше поймать несколько соболей, пустив мясо медведя на приманку.
На юге Российского Дальнего Востока, охотники очень не любят, не жалуют гималайского медведя. При том, что гималаец в два-три раза в среднем мельче бурого медведя, по таежным слухам, он считается злее и коварнее. Но и документально, во многих сельских больницах, имеется немало подтверждений, что именно этот мишка является настоящим братом, близкой родней тем прежним свирепым американским индейцам о которых мы читали в книгах Фенимора Купера.
Роднят их привычки, любит этот зверюга при нападении на человека сдирать кожу вместе с волосами с затылка человека, натягивая на глаза, как будто старается избавиться от неприятного ему человеческого взгляда. На жаргоне хирургов приморских больниц и самих пациентов и их коллег - такая травма, полученная при нападении, обозначается как «снятие скальпа».
Впрочем, справедливости ради следует отметить, что такие нападения не столь уж часты, хотя попасть в первые ряды в период «медвежьей свадьбы», мы бы никому не советовали. Звери не любят, когда в их любовные тайны вмешиваются посторонние, и медведь это такой зверь, который уж за себя постоять может.
Рис. Анастасии Сурмачевой