ДИСПЕТЧЕР.
1.
«Пожалуйста, снимите обувь». – Странноватое объявление для такого заведения, подумал мужэчина. Ну да и название этого заведения тоже оставляло желать лучшего:» Сторожка свихнувшегося Сэма».
Вздохнув, от наклонился и развязал шнурки своих заснеженных ботинок.
Толкнув дверь, он оказался в большой зале с деревянными потолками и стенами. Небольшие окошки с цветными стеклами красного, синего и зеленого цвета находились высоко от пола, и лучи заходящего солнца, преломляясь в них, образовывали подрагивающий узор на хорошо навощенном паркете.
В левом углу залы он заметил пылающий камин, и радостно устремился к нему. Через минуту он уже сидел на корточках, отогревая свои посиневшие от холода пальцы.
- Вы без багажа, сэр? – Раздался за его спиной голос.
- Да. Я налегке.
- Как ваше имя, сэр?
- Матью. Матью Пулман. Я сделал резервацию месяц назад.
- Да, я припоминаю. Как только согреетесь, скажите, и я провожу вас в вашу комнату.
Мужчина кивнул.
- Но сначала вам прийдется побрить голову. – Продолжил голос позади.
- Мне это известно. Я готов.
2.
Я погладил свою авсолютно голую блестящую голову. Отражение в зеркале подмигнуло мне, и я улыбнулся ему в ответ. Теперь я еще на шаг ближе к осуществлению своего замысла.
Я оделся в оранжевую тогу. Как еще иначе можно было назвать этот кусок материала, который, неумело, я обернул вокруг своего тела.
Выйдя из ванной комнаты, я посмотрел вниз с высоты второго этажа: внизу, возле камина, на полу распласталась беременная женщина. Она занималась йогой. Её выпирающий вперед живот был плотно прижат к паркету, ноги широко раздвинуты, в то время как она руками она держалась за большие пальцы ног.
- Кто это? – В голосе моем прозвучало восхищение, которого я не сумел скрыть.
- Сожалею, но мы не разглашаем имена наших постояльцев. Это и в ваших тоже интересах, держать информацию при себе, для собственной же безопасности.
Услышав голоса, женщина посмотрела вверх и наши глаза встретились. Лицо её было обрызгано счастьем.
Она погладила свой выпирающий живот по часовой стрелке и сказала:
- От посеял свое семя.
- Кто он? – не удержался я от любопытства.
- Наполеон. Бонапарт.
3.
Сначала я подумал, что в этом здании все окна с цветными стеклами. Но в кухне, куда я вошел следом за своим провожатым, они были обычными. На улице шел большими хлопьями снегю Темнело.
Я пробыл в этом доме не более часа, но ощущение было такое. Что прошло намного больше времени. День подходил к концу.
Сердце мое дало сбой при мысли, что ЭТОТ момент, которого я ждал с таким нетерпением, уже близок.
- Вам нужно поесть, сэр.
- Я совсем не голоден. – Ответил я.
- Все равно, это для вашей же пользы. Мозг ваш будет поглащать намного больше энергии в той ситуации. Намного больше, чем в обычной. Вы должны его подкормить заранее.
Впервые я заметил оттенок улыбки в голосе своего странного провожатого.
Невысокий. Одет неброско, в брюки цвета хаки и светлого тона рубашку в голубую полоску. Еще теплый жилет темно зеленого цвета.
И всеже, он производил впечатление не совсем обычного человека. Такого, кто, пожалуй, слишком много думает.
Седые, коготко стриженные волосы. Очки в тоненькой стальной оправе сидели низко на тонком заостренном носу. Узкие губы, редко потревоженные улыбкой. Глаза посажены несколько близко к переносице. Глаза.. Да, вот что особенно выделялось на его лице! Они , казалось, не имели радужки – так широк был черный расширенный зрачок. И, клянусь, в какой то момент его глаза загорелись зеленым! Я такое видел у волков. Давно, в Вайоминге, когдая провел ночь, вжавшись спиной в нишу скалы, и всего только костер отделял меня от стаи, терпеливо ожидающей неподалеку, пока огонь умрет. Их глаза были такими же зелеными и холодными, как и у этого человека, моего инструктора.
- Как вас зовут? – Спросил я, протянув руку для пожатия. Но она так и зависла в воздухе, и я заметил нотку недовольства в его голосе, когда он, все же, ответил:
- Том. Поешьте. Там мясное рагу в кастрюле, и хлеб. Совсем свежий.
Он подал мне миску и ложку. Мне пришлось повиноваться, хотя, честно сознаюсь, такое качество как повиновение отсутствовало в списке моих добродетелей.