Еще когда Леня обзавелся своим делом, он взял за правило только одну пятую заработанного откладывать на собственные нужды, все остальное пускать в оборот. От этого зависела и динамичность процесса и репутация фирмы, которая нарабатывалась постепенно, но в итоге они стали одними из престижных поставщиков, которым доверяди безусловно.
Свою же зарплату и отложенную часть, не полностью, а частями Леня тратил на насущные нужды для семьи. К тому времени и мать и отец вышли на пенсию.
Отец правда имел временный доход от написания очередного труда, а мать мало того, что пенсию имела маленькую, так еще и болезней приобрела большой букет. Все от того, что мало внимания уделяла здоровью, пока работала, откладывая на потом. Вот так за свое трудоголичество, желание все охватить, не потерять работу и расплачиваемся мы все выйдя на пенсию, когда ни мы, ни наше здоровье уже никого, кроме близких, не волнуют.
Майечка почти не вылезала из больниц и санаториев, куда они с отцом постоянно ездили навещать ее и привозить гостинцы, а зачастую и лекарства, которые вдруг стали дефицитом и доставали их всеми способами. Что-то привозили друзья из зарубежных поездок что-то находилось по знакомству.
Сердце Майечкино все больше и больше сбоило. Ей нужен был покой и уход, что Леня ей и обеспечил. Для того, чтобы у нее была постоянная круглосуточная помощь, он нанял ей одинокую женщину, бывшего медработника, еще не старого возраста, но в силу обстоятельств лишившуюся работы, так что Лёнино предложение стало для нее манной небесной. Тем более, что платил он хорошие деньги.
Ей нужно было обеспечить проживание здесь же в квартире, и не имейЛеня возможностей, вряд ли сумел бы он это осуществить. А так он купил себе в доме новостройке по этой же улице, но у леса, на другой сороне квартиру уже однокомнатную, но не мелкокалиберную, как их двушка. Строили теперь жилье много просторнее. Так что его однушка, по площади равнялась двушке.
Старую квартиру родители приватизировали и завещали Леньке, а новая была его собственностью. Вот в своей прежней комнате Ленька поселил сиделку, а сам ушел жить в квартиру. Предварительно он отремонтировал старую и заменил мебель на более легкую, современную и удобную, чтобы родителям было комфортней.
Буквально через день, он заезжал навещать их и поинтересоваться житьем-бытьем. Всех все устраивало и Майечка всегда с радостью делилась с соседями, какой у нее Леня заботливый и внимательный, даже в мелочах. При этом
она иногда и всплакнет:
Ох, не заслужила я такого счастья, столько мало времени уделяла маленькому сыну.
На что ей возражали, что время такое было, все так жили.
В 98ом Майечки не стало. Добили ее болезни, остановилось сердце. Совершенно неожиданно, через два месяца отец объявил Лене, что он уходит жить к женщине, что ему трудно одному, места себе не находит. Ленька не возражал. Никакой измены памяти матери он в этом не усмотрел, ведь мертвому мертвое, живому живое. Не хоронить же себя заживо.
Так отец переехал к женщине недалеко, за три остановки от дома и кажется был вполне счастлив сложившейся жизнью. По крайней мере выглядел он бодро и ухоженно. Ленька иногда навещал их и вполне нейтрально относился к Фаине Самуиловне, как звали отцову подругу. Он в шутку интересовался, думают ли они играть свадьбу? На что получал ответ, что им и так неплохо и не в бумажках дело, а в поддержке, в тепле плеча рядом.
Так и шла теперь их жизнь. Ленька содержал обе квартиры и ночевал когда в одной, когда в другой. Потом в Москву приехал его бывший одноклассник Колька, теперь обретавшийся во Владивостоке. Приехал в Академию фсб, на курсы полугодичные повышения квалификации, с женой и ребенком. Они заранее созванивались и Ленька обещал ему помочь с жильем и помог предоставив свою однокомнатную.
Так сложилось, что вместо полугода они пробыли в Москве два года. Ребенок заболел каким то редким заболеванием и ему необходимо было лечение в столице. Собственно это их и задержало. Зато ребенка вылечили и друг был крайне благодарен Лене за помощь и терпение, а также понимание.
Сам Ленька вел в это время жизнь.насыщенную, активную, находясь практически в поиске пары, для обустройства личной жизни, но довольно скоро разочаровался в женщинах. Как-то так получилось, что москвички, все поголовно занятые работой не встречались ему, не пересекались их дороги.
Все больше и больше приезжих в Москву за счастьем провинциальных искательниц приключений крутилось во всех сферах. Эти знали чего хотели и многие из них успевали и учиться и добывать себе на хлеб с икрой, как говорится, масло их не устраивало. Естественно они были напористы, целеустремленно, твердо понимая что возвращаться обратно в болото из которого они выползли им смерти подобно.
Основная часть их мечтала о богатом муже, престижном месте в обществе, поездках на курорты и прочих атрибутах богатства. Кто-то выходил замуж за стариков, ради того чтобы закрепиться в Москве, а после удачно овдовев и заимев жилье и средства на жизнь, использовал их как ступеньку к новой вершине.
Кто-то довольствовался ролью содержанки, при этом не забывая уворовывать себе средства на черный день, который непременно наступал. Эти мельтешили во всех клубах, казино, спа-салонах и прочих местах. Их можно было вычислить безошибочно.
Ленька же выработал в себе некий иммунитет от женских фокусов щучек, как он их называл. Услугами их безотказно предоставляемыми пользовался неоднократно, но и только. Ни о каком замужестве речи не заводил, быстро разворачивая претендентку на сто восемьдесят градусов.
Не желал он быть на для кого из этих молодых ни папиком, как они звали своих мужей, ни дойной коровой. Так что в итоге он продолжал ходить только в театры, концертные залы или на выставки в музеи, но полностью исключил из своей жизни тусовочные клубы и подобные им заведения.
Да и публика там собиралась либо обкуренная, либо обпитая, что никак не располагало к культурному и интересному общению. На время отпусков Леня ездил по Европейским странам, дважды побывал в Америке и вот уже третий год с удовольствием посещал Израиль. Там у него нашлись старые друзья и завелись новые. Попутно он решал и деловые вопросы.
Так он со старым знакомым из бывшего своего дома вступил в одно дело на паях. Друг разворачивал его в Израиле, а Леня вкладывал свою долю материально и помогал в организационных вопросах. В общем и в Израиле образовался у него и задел и доход, который он до поры до времени и не трогал, оставляя лежать там, в банке. Все едино деньги работали.
Так вот обустроил Ленька свою жизнь, когда новая потеря обрушилась на него. Это при том, что 98ой они прошли достаточно благополучно, потеряв малый процент, благодаря его предвидению и принятым мерам. Но в 2002 году тяжело заболела вторая женщина отца и буквально в течении полугода , как принято выражаться сгорела.
Похоронив ее и вернувшись домой, одряхлевший отец стал очень заметно сдавать. Он становился очень забывчивым, рассеянным, дважды чуть не сгорел, дважды залил соседей, так что Леньке пришлось извиняться и платить за ремонт. В общем теперь.отец нуждался в присмотре и для него пришлось искать сиделку.
Отлученный и от домашних дел, взятый под полную опеку отец, как-то быстро сник, слег и через полгода тоже умер, несмотря на то что и уход за ним был отменный и Леня старался уделять ему внимание. Но видимо осознание того,что он стар и практически является обузой, угнетало его.
Похоронив отца, Леня вдруг ощутил себя полным сиротой, никому не нужным и одиноким. На какое-то время он тоже выпал из ритма активной жизни и может быть кончилось бы это плохо, если бы не Андрей и Ольга, которые поняли его состояние и взяли его в кольцо.
Они вытаскивали его к себе на дачу, занимали разными делами, в общем растормошили и он вновь почувствовал вкус к жизни и понял, что с уходом родителей сам должен продолжать жить за них и ради их памяти не опускать рук. Он выкарабкался, но жил и работал с тех пор вот уже несколько лет как робот.