Давно прошедшие года, мы вспоминаем иногда.
Проходили в школе Пушкина, читали и Тургенева,
знакомы с творчеством Есенина. Писали сочинения,
о творчестве Толстого Льва. Я предлагаю вам
послушать старика. Хочу, чтоб прошлое читали
иногда. О боярыне Морозовой веду рассказ.
Боярыня в дом идет, слугу к себе она зовет.
У тебя передо мной должок, убери ка ты
дружок, во дворе и на фасаде свежий выпавший
снежок. Наруби –ка ты дровишек и баньку жарче
натопи. И будешь ты при мне, будешь
царствовать во сне. Слуга тут- же отвечает,
кульбит с лопатой совершает, и говорит такие он
слова. Перед вами я слуга, буду вас любить
всегда. Я и баньку растоплю, и снежок я уберу,
и пальтишко с вас сниму. Ниц лицом я упаду,
буду ножки целовать, буду вас царицей звать.
Ну и гадкий ты слуга, любить мечтаешь ты меня.
А для меня ты просто клоп, я таких как ты холоп,
убирала со двора, и тебя убрать пора.
Выбирай ка ты по вкусу, что предпочитаешь,
какую смерть ты выбираешь. Толи мишке
тебя отдать, живым в землю закопать, толи
просто четвертовать. А по этапу ты пойдешь,
и там смерть найдешь. Что ты барыня несешь,
где слугу такого ты найдешь. Хоть всю землю
обойдешь, а такого не найдешь.
Я ведь верно тебе служил, иногда бывало шутил.
Из за шуток, живьем в землю закопать или
мишке голодному отдать.
Мы ведь с детства с тобой дружили, помнишь?
Как за грибами гурьбой ходили, мы с тобой
уеденились, и целый день проговорили.
Ч то было в детстве не вернешь, а так ты сразу
не поймешь. Мне не нужны свидетели тех лет,
ты ить барыня, а несешь какой то бред.
Ну полно, убирайся со двора, не то закричу, что
поймала я вора , и тебя сегодня же сейчас, на
дыбу взгромоздят. Это будет твой последний час.
Слуга уходит со двора. Боярыня в дом идет,
сама с собою разговор ведет.
Тихо говорит она слова, пол села убрала бы
навсегда, а пол села по этапу погнала.
Но ведь не поймут меня. Стряпуха с кухни шла,
слышала разговоры со слугой, эх поддать бы ей
нагой. Совсем боярыня с ума сошла, давно в
лечебницу пора. А через годик полтора,
видно время подошло; солдаты приехали в село.
Погрузили кой- какое барахло, посадили ее
в сани, видать далеко ее сослали.
С той поры ожили все крестьяне, боярыню
часто вспоминали, и зачастую проклинали.
Не дай Господь вернуться ей в село.