Огнеглазый караван машин тянется бесконечной чередой по длинному, уходящему за горизонт асфальтовому шоссе, как некогда верблюды по шёлковому пути. Одногорбые и двугорбые корабли пустыни, покачиваясь, несли в своих торбах богатства Востока: смирну, ладан, пряности, золото и серебро, мешочки драгоценных камней: лалов и изумрудов на рынки Месопотамии, Египта, Греции и Рима. А чем теперь нагружены коробы маломестных Фиатов, Рено, Фольксвагенов и иных железных карет, набитых приборами навигации, управления, кондишами и прочими изобретениями инженерного гения? Где были весь день их хозяева, восседающие сейчас за рулём? Чем занимались? На каких биржах и рынках, в каких конторах умножали свои богатства? И зачем для этого надо ездить из города за десятки вёрст? Такие вопросы мог бы задать пустынник далёкого монастыря Альгамбры, Афона, Синайской пустыни, случайно попавший в наш суетный мир. Но и живущему в сотах большого города такие странные фантазии могли бы придти в голову. Нет разве одиноких мечтателей, далёких потомков героев «Белых ночей», совершающих свой моцион по вечерним улицам, думающих свои одинокие думы, уносящие их бог знает куда: за тысячи и тысячи вёрст, за сотни лет назад во дворцы махарадж и беев, персидских царей и шахов, на площади Эллады и Рима, в леса готов и скифов, от солнечных храмов, палладиумов к мрачным замкам Средневековья? Кончилось одно время. Наступило другое. Жертвенники Зевса, Юпитера опустели. Возник новый культ. Лесбии и Биссулы уступили место Мадонне, Деве Марии, Прекрасной Даме, Дульсинее Тобосской; око солнца скрылось за Всевидящим глазом, лавр и тимпан померкли перед Крестом и Розой? Солнечная наивность греков и римлян сменилась экстазом Христианства. Начиналась эпоха романтизма, в которой некоторые из нас живут и сейчас: дон Кихоты, идеалисты, поэты, люди малопрактичные и малоуспешные, пасынки века делового.
Немногие из плывущих в своих механических коробках дельцы, торговцы, чиновники администраций, простые офисные и торговые служащие задеты гибельным дурманом химер и грёз, розовым облаком романтизма. Их миновало и солнечное утро греков и римлян, разве в снах остались счастливые дни наивных предков.
Те, кто заключён в тюремные камеры машин, стремятся в вечерний час домой, в тёплые и светлые скорлупки жилищ, чтобы на несколько часов почувствовать себя свободными и, если не вполне счастливыми, то сытыми и довольными тем, что видят их глаза, перебегающие с одной купленной вещи на другую, с царственной красоты обоев с пейзажами райского сада, на хрустальную люстру, со штор на ковры, с одной полированной «стенки» на другую, с Панасоника на музыкальный центр, с одного мобильника на другой, более дорогой и современный. Всё это стоит безумных денег. «Вот я купил всю роскошь мира», - думает их владелец и, счастливый, засыпает, не дождавшись «Новостей» Первого канала.
Дремлет и старшее поколение, только что закончившее выгул собак разных пород и размеров, одетых в цветные кафтанчики, армячки и чуть ли не во фраки.
Последняя упряжка коней усталым шагом бредёт на постой, чтобы завтра, отдохнув, набравшись сил и забыв все утраты прошедшего дня, начать новый бег на ристалище жизни.