ГЛАВА 3
Городской сад, безусловно, не самое прохладное место в полдень. Но столетние каштаны и клёны создавали видимость спасительной тени, чем и привлекали курортников, которым надоело пролеживать часы на пляже. Подруги сидели в маленьком кафе, расположенном на смотровой площадке. Перед ними открывалась широкая панорама побережья от железнодорожного вокзала до зданий судоремонтного завода, акватория порта и серо жемчужное море, до самого горизонта усеянного лодками и парусниками… Небольшие частные домики, прилепившиеся к холмам, словно гнезда ласточек, служили живописной добавкой к величественному морскому пейзажу.
- Знаешь, Ринуся, а здесь очень вкусные пирожные. Я в Москве таких и не ела! – сказала Ленчик, откусывая приличный кусок бисквита.
- Украина всегда славилась своей выпечкой, - равнодушно заметила Рина.
- А вот не скажи! Зашла я в магазин за хлебом, попросила «бородинского», а продавщица смотрит на меня квадратными глазами и дает что-то среднее между чёрным и белым, так называемый «серый». Здесь, оказывается, нет ни батонов, ни «черного». Ужас!- и неожиданно захихикав, продолжила,
– Слушай, я вчера так опростоволосилась, что самой стыдно стало.
Рина удивленно посмотрела на подругу.
- Да, да… Иду по улице, читаю вывески,смотрю – «перукарня»! Через метров двести опять «перукарня»! Думаю, что ж у них здесь только пекарни и ни одной парикмахерской. Спрашиваю у какой-то гражданки: «Где здесь можно «химию» сделать?» А она мне удивленно: «Так вы ж напротив парикмахерской стоите!» Представляешь, какой облом! «Перукарня» – это у них парикмахерская!
- Я тоже вчера на нравоучение нарвалась, - сказала Рина, помешивая соломинкой молочный коктейль.
- Немедленно рассказывай.
- Да, собственно, рассказывать нечего. Директор яхтклуба увидел нас с Костей на яхте и устроил раздолбай. Так что катание отменяется. Такая досада… Я теперь на этого холёного Леонардовича громадный зуб имею!
- Покусать его ты всегда успеешь. Может быть, попробуем решить эту проблему миром?
- Каким образом?
- Да, очень просто! Пойдем к нему в яхтклуб, представимся…
В этот момент Рина схватила со стола журнал «Огонек» и, закрыв им лицо, начала монотонно бубнить что-то себе под нос.
- С тобой всё нормально? Может быть у тебя солнечный удар? – забеспокоилась подруга.
- Молчи! Он здесь,- прошептала Рина.
- Кто здесь?
- Какая ты тупая! Леонардович, конечно!
- Спасибо за комплимент.
- Ладно, Ленчик, не обижайся. Я не хочу, чтобы он меня видел.
- А где он?
- За стойкой, весь из себя… в белом.
- Ну, ты как хочешь, а я пошла с ним знакомиться. Как я выгляжу?
Не успела Рина и слова сказать, как Ленчик распушила руками свою короткую стрижку, одернула мини юбку и легкой походкой направилась к директору. Рине оставалось только наблюдать за подругой. Вот Ленчик встала в очередь, вот что-то спросила у Леонардовича, вот он ответил, вот она просияла и заулыбалась …
- Вы просто не представляете, Валерий Леонардович, как мне повезло! Как говорится «на ловца и зверь бежит»! – щебетала Ленчик.
- И кто же здесь «зверь»? – усмехнулся мужчина.
- Согласна. Сравнение не удачное. Бывают проколы и у нашего брата журналиста.
- А вы, значится, журналисткой работаете?
- Я пока не работаю. Я учусь. Четвертый курс журфака, МГУ**. Но - подрабатываю внештатным в «Комсомолке». Вот мое удостоверение, - сказала Ленчик, показывая мужчине документ.
- Штокман Елена Аркадьевна, - прочитал директор. - И чего же вы хотите, Елена Аркадьевна.
- Когда в редакции узнали, куда я еду, мне предложили написать серию очерков о моих ровесниках, как они трудятся, чем увлекаются в свободное время. А вы, как руководитель городского яхт клуба, безусловно, владеете информацией о своих подопечных. Мне бы хотелось больше узнать о вашем клубе и о вас, как директоре, как о человеке и о яхтсмене.
- Давно, давно пора столице обратить внимание на периферию, – заулыбался директор. – Лично я «за»! Что же касается моей персоны, то об этом писать совсем не обязательно.
- Но вы дадите мне интервью?
- Когда вам будет удобно, Леночка. Можно я вас буду так называть?
- Вам все можно, Валерий Леонардович.
- Тогда присядем за свободный столик.
- Я здесь с подругой, - и Ленчик показала в сторону Рины.
- Зовите сюда и подругу…
…Рина, сделав над собой усилие и поглубже спрятав неприязнь, направилась к столику, за которым сидели Ленчик и Валерий Леонардович. Стройная, высокая с пышной копной светло-русых волос и ослепительно белой кожей, не подвластной никакому солнцу, Рина, казалось, не шла, а несла себя. В ее облике угадывалась некоторая отрешенность, что на первый взгляд воспринималось как высокомерие. Но для нее это было скорее защитной реакцией, а не чертой характера.
Девушка села напротив директора.
- Мы ведь с вами вчера встречались? – вкрадчиво спросил Леонардович.– Жаль не познакомились.
- Я предлагаю повторить попытку. Дубль «два»! Как говорят киношники,- бодро протараторила Ленчик.
- Ну, что я могу сказать? Имя мое вы знаете. Директором я назначен недавно. Мое кредо: учить и еще раз учить местных шалопаев. Возможно, из кого-то получится толк! – обворожительно улыбаясь, представился мужчина.
- А про себя мне вообще говорить нечего. Зовут Мариной, социальное положение – студентка.
- А вы, Мариночка, тоже с «Комсомолкой» сотрудничаете?
Девушки переглянулись.
- Рина- моя муза и вдохновительница, - ответила за подругу Ленчик. – Но вернемся к нашим баранам, то есть я хотела сказать к нашему разговору. Господи, что ж меня все на зоологические сравнения тянет… Ладно, проехали… Будьте любезны, Валерий Леонардович , ответить на вопрос, в каком возрасте можно начинать заниматься парусным спортом?
- Думаю, вы еще не опоздали,- с улыбкой ответил директор.
- Вы шутите?
- Нисколько. Предлагаю поехать на водную станцию. Там всё и увидите. Пообщаетесь с нашими яхтсменами. А потом можно организовать маленькое морское путешествие для нас троих.
- Вы будете нашим капитаном? – недоверчиво спросила корреспондентка.
- А «шо вы против меня имеете», - на одесский манер парировал мужчина.
- Ничего. Но как вы относитесь к своим подопечным? Вот вопрос, – неожиданно вступила в разговор Рина.
- Конечно, с любовью! – продолжая улыбаться, ответил директор.
- Так же как к себе?
- Вас, вероятно, интересует, выполняю ли я вторую заповедь: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Отвечаю: нет.
- Почему, Валерий Леонардович? Разве это трудно? – спросила Рина.
- Отвечу вопросом на вопрос: а вы можете объяснить, что значит любить себя?
- А вы сами – то можете? – вмешалась Ленчик.
- Еще Вольтер сказал: «Наша любовь к самим себе помогает любви к другим!» А у нас краеугольным камнем воспитания детей в садиках, школах и других учебных заведениях является привитие чувства коллективизма и, напрочь, отрицается индивидуализм, как чуждый коммунистическому обществу штрих характера. Идеологическая подоплека пропаганды направлена исключительно на благо самого общества, на проявление альтруизма простых граждан.
- Но в этом есть резон. Ведь человек изначально к своей персоне относится лучше, чем к другим. Это заложено в каждом из нас от рождения. Так называемый «инстинкт самосохранения», переходящий в обожание себя любимого, - возразила Рина.
- Заметьте, я сказал простых граждан. Мои высказывания не относятся к элите общества, правящим верхам. Уж, они поверьте, любят и балуют себя так, что нам и не снилось. Но для того, чтобы пробиться в эти самые верха, человеку тоже не надо любить ближнего, ему надо сильно любить себя.
Посмотрим с другой стороны: если в результате неустроенности быта, личных неудач, непонимания близких, человеку всё осточертевает и, в первую очередь, он сам, то какова будет его лояльность к обществу? Конечно, со знаком минус. И разговор здесь уже пойдет не о любви, а о ненависти к окружающим!
- Я не понимаю: к чему вы клоните, Валерий Леонардович? – заинтересовалась Рина.
- Учить любви, любви к себе, надо с детства! И для этого должны быть предоставлены все условия. Мне говорят: живи как все, не высовывайся. Равенство – это благо, уравниловка – счастье. По большому счету у человека нет выбора. Личность пытаются втиснуть в рамки социальной морали. Свободы лимитируются соответствующими органами, товары – ширпотребом. Наказуемо: много хотеть и иметь… А ведь в основе мотиваций человека лежат потребности!
- У вас подход к любви какой-то материалистический, похожий на реакцию обезьянки из известного мультфильма. Вы помните, как она пыталась увидеть и потрогать «привет», который передал ей удав? Я тоже считаю, что стремление многого хотеть и иметь (ведь чаще всего этого добиваются нечестными способами!) должно быть наказуемо. А каким образом: законодательно или морально – это уже другой вопрос. Самоублажение и самовозвеличивание – путь в никуда. Это регресс общественного развития!- горячо парировала Рина.
- Однако, вы не станете отрицать, что движущей силой прогресса является повышение благосостояния отдельного гражданина страны? – спокойно возразил директор.
- Не стану. Но настаиваю, что любить надо не себя в миру, а мир в себе. Ценить саму возможность жизни на Земле, возможность думать, созидать, чувствовать…
- В вас говорит юношеский максимализм, Мариночка!- улыбнулся Валерий Леонардович.
- Возможно! Но с этой позиции я не сойду,- железобетонно ответила Рина.
- Я бы хотел посмотреть на вас лет, эдак, через десять…
- Всё, всё, всё!- твердо сказала Ленчик. - На этом дискуссию предлагаю считать законченной. Подвожу черту. Лозунги на просторах нашей необъятной страны вещают: «Человек человеку – друг, товарищ и брат»! И с этим не поспоришь! Что же касается «прогнившего Запада», то здесь тоже все ясно. В мире капитала люди живут по принципу: «Человек человеку – волк». Есть возражения?! Нет возражений. Предлагаю поменять тему… Не знаю, как вам, а мне очень мороженого хочется, – Ленчик мило закатила глазки и мечтательно улыбнулась.
- Разрешите мне вас угостить. Как насчет пломбира? - и получив одобрение своих собеседниц, директор направился к буфету.
- Чего ты лезешь в бутылку, - прошипела Ленчик.
- Он мне не нравится.
- А тебе что с ним детей крестить? Потерпи.
Поставив на стол три порции, директор переместился поближе к Рине.
Он добросовестно отвечал на все вопросы Ленчика, успевая бросать на Рину довольно откровенные взгляды. Вдруг девушка почувствовала, что бедро мужчины настойчиво прижимается к ее бедру. Она сделала попытку отодвинуться, но директор крепко сжал ее обнаженную руку выше локтя.
«Мариночка, какая у вас удивительно нежная кожа!»,- прошептал он. Рина в надежде посмотрела на подругу, но та была вся в работе.
- Какова цель предстоящего похода? Какие задачи поставлены перед ребятами и их руководителями?- забрасывала вопросами директора Ленчик, не поднимая глаз от блокнота.
- Это ежегодный плановый учебно-тренировочный шлюпочно-яхтенный поход по утвержденному отделом народного образования маршруту. Юные моряки должны отработать навыки управления плавсредствами. Длительный переход предусматривает выработку у ребят физической выносливости, закалки, воспитание чувств товарищества и взаимопомощи, - без запинки отрапортовал Валерий Леонардовмч.
- Сколько человек в составе экипажей?
- Вместе с руководителями - десять
- А прессе место найдется?
- У нас перед молодыми и талантливыми журналистами открываются все двери!
- Вы даете свое согласие на наше с Риной участие в походе?- наконец-то оторвавшись от записей, спросила Ленчик.
Директор изобразил грусть и деланно расстроенным тоном произнес:
- Речь идет только о вас, Леночка. Два пассажира на борту яхты – это много. Экипажу некогда будет работать. Я не беру на себя такую ответственность. Но вы, Мариночка, не переживайте! Мое предложение о нашем с вами морском путешествии остаётся в силе. Жаль, конечно, что Леночка не составит нам компанию. Но я понимаю: редакционное задание - прежде всего.
Рина сидела как на иголках. Ей так хотелось сказать директору что-нибудь резкое, но она понимала, что этим может испортить всё дело.
- Ленчик, ты не утомила Валерия Леонардовича? Ты помнишь, твоя двоюродная сестра приезжает? Нам пора на вокзал.
- Сестра?… Какая сестра?!...А, да, конечно. Валерий Леонардович, мне так было интересно с вами общаться, что я обо всем забыла. Еще раз спасибо, что вы любезно согласились ответить на вопросы.
- Рад был с вами познакомиться. До встречи.
- Я с нетерпением жду завтрашнего дня. Какой у меня материал будет! – сказала Ленчик.
Директор нехотя отпустил Ринину руку и прошептал одними губами: «А как я жду завтрашнего дня!»
Продолжение следует:http://www.proza.ru/2017/12/14/699
Фото в свободном доступе в интернете