Июль, 14е, 2010 в 03.17
ТАМЕРЛАН
КАК У ХОББИТА: НЕЖДАННОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ…
Отметив в книге эту страницу закладкой, я откинулся в кресле.
Впервые во всех деталях случайно обнаруженный в урочище Оглах-тах – первый и самый известный грунтовый могильник таштыкской археологической культуры, описал выдающийся исследователь Александр Васильевич Адрианов. Пересказывать его огромную и полную научных заслуг биографию вот здесь, я лично не вижу никакого смысла. «Гугл» вам в помощь, господа, если вам вдруг действительно интересен этот человек.
(Читать дальше…)
Простите, великодушно. Но это лишь способ привлечь внимание. Конечно, об Адрианове здесь и сейчас, всё, что имеется в моём багаже я пересказывать не стану. Распределю по ходу пьесы. Но главное, разумеется, изложу.
Итак, оглахтинские находки впервые опубликованы в иллюстрированных приложениях к томской газете «Сибирская жизнь» от ноября 1903 года. Нужно ли рассказывать, что они произвели истинный фурор в научном сообществе. Мумии, гипсовые маски, на удивление превосходно сохранившаяся деревянная утварь. «Клондайк» для археолога...
Возможно ли повторить такое? Помниться, второго Тутанхамона в Долине Царей Египта так и не нашли. На что рассчитывает Глеб? Только лишь на свою удачу или есть что-то ещё? Обмозговать все эти крендельки, как говорил, один мой приятель, время ещё есть.
В Абакан основной состав нашей «Оглахтинской экспедиции» прибывает рано утром 14 июля московским рейсом. Глеб предупредил, что встречать их в аэропорту их не нужно. До города они доберутся сами. А я к их приезду должен упаковать свои вещи.
Этим-то я, в общем-то, и планировал заняться пару часов назад, до тех пор пока на глаза мне не попалась небольшая книжка. «Сказы о древних курганах». Ленинградского археолога Эльги Борисовны Вадецкой. В годы учёбы – едва ли не хрестоматийный труд. А сегодня ко всему прочему ещё и библиографическая редкость. Видел в интернете, стоит приличных денег.
По обыкновению я придвинул ближе блокнот, заточенный остро карандаш, и пепельницу. Ну, само собой, и пачку сигарет. Ведь как сказал Шерлок Холмс, «концентрация табака способствует концентрации мысли». Вот знать бы только, за какую мысль в этой истории ухватиться. На чём сосредоточиться. Интуиция - штука такая. Если гложет, то неспроста. А я этого жутко не люблю.
Перезвонив уже перед вылетом из Первопрестольной, Глеб упомянул, что с ним вместе едет некий антрополог. Из Гейдельбергского университета. Немец, то есть. Но этим обстоятельством, прямо скажем, сейчас у нас никого особо не удивишь. После нашумевших раскопок «золотого» кургана в Туве, германские коллеги в Южную Сибирь прямо-таки зачастили. Другое дело, что антрополог в составе археологической экспедиции - человек отнюдь не лишний. Определить пол, возраст погребённого и вероятную причину его смерти бывает очень даже полезно ещё в полевых условиях. Главное, чтобы специалист был хороший. А немец ли он, монгол или парагваец – не суть важно.
Художником к нам завербовался Никита Владимирцов.
Старый наш товарищ по экспедициям. Познакомились мы с ним, когда он работал с Марком Подольским в Устинкино, на раскопках крепости на горе Све-тах, а затем помогал Сандрику в Пригорске.
Марк Лазаревич отыскал Никиту в архитектурно-строительном институте. Он из семьи ленинградских художников-авангардистов. В родном вузе подавал большие надежды, профессора в нём души не чаяли. Но вот ведь, беда. Съездил будущий зодчий всего на один сезон в привольные хакасские степи и «заболел» археологией. Уже через год, забросив вузовскую практику, он увлечённо чертил насыпи тагарских курганов, афанасьевские кольца-ограды и окуневские ящики.
Ни одного здания, воздвигнутого по эскизам молодого и многообещающего архитектора Никиты Владимирцова, мир так и не увидел. Зато археологическая наука в его лице обрела первоклассного рисовальщика. Никогда бы не подумал, что у Глеба получиться уговорить Никиту участвовать в своём проекте. Очень уж тот востребован в новостроечных экспедициях, где труд профессиональных художников ценят и щедро оплачивают.
Хотя, видит Бог, недалёк тот час, когда ремесло рисовальщика в археологии уйдёт в прошлое. Его заменит тахеометрист, его вытеснит квадрокоптер. Труды художника обесценивают современные технологии. Быть может, тогда Никита и вернётся к своей первой, академической профессии. Но не сейчас. Сейчас нас всех ждёт Коровий перевал.
Личность третьего члена отряда, который вместе со всеми сейчас летел из Москвы, меня, признаться, крайне удивила. Удивила – и даже слегка огорчила. Дмитрий Брагин. По телефону Глеб отрекомендовал его коротко: «наш завхоз». Насколько я помню этого типа, ни на что другое он и не годен. Считать запасы банок с тушенкой и сгущенкой, да ездить до ближайшего населённого пункта за хлебом, чаем или сигаретами. Вот и всё. Лопата в руках Брагина на раскопе – скорее исключение, нежели правило. Балласт экспедиционного сообщества, как удачно охарактеризовал его однажды ныне покойный Евген Чайка.
Но лично Брагина я знал мало. Так, виделись пару раз в экспедициях. Про него частенько говорили, что он типичный представитель «золотой» молодёжи Ленинграда. Излишне заносчив и самоуверен. И какого, спрашивается, лешего Глеб тащит с собой подобного субъекта, мне было непонятно. Но начальнику, наверное, виднее...
В тот миг, когда неожиданно ожил и медленно пополз по поверхности стола мой сотовый телефон, переведённый в режим вибровызова, я, честно, удивился.
Первая мысль, что пришла в голову: зачем это Глебу вдруг понадобилось перезванивать, да ещё и на мобильный? Но сразу сообразил, что ошибся. Это не Глеб. Антон. Мой редактор и работодатель.
-Привет, Тимур. Извини, что так поздно. Не разбудил?
-Почти нет. Привет. Что стряслось? Жалуйся.
-Буквально сейчас мне поступил один крайне интересный заказ. Как раз по твоей части. Нужны качественные снимки предметов старины.
За эти годы я неплохо изучил Антона. Равно как и его шкалу ценностей. Если он говорит, что заказ не просто «интересный», а «крайне интересный», то значит, работа сулит нам славный гонорар. Сумму с пятью нулями.
-Старик, ни за что не стал бы звонить ночью, но сказали, что ты уезжаешь. Чуть ли не завтра...
-Кто?
-Что «кто»? – мой вопрос явно сбил Антона с толку.
-Кто тебе сказал, что я уезжаю? – раздельно и чётко повторил я в трубку.
Антон замялся. Некоторое время он молчал, обдумывал ответ, понимая, что сболтнул лишнее.
Я ждал. Вот ведь, занятный расклад получается. Про предстоящий отъезд я и сам-то узнал только позавчера. Так что планами по этому поводу ещё ни с кем не делился. И вот-те, здрасьте...
-Не поверишь, Тимур. – Антон, кажется, созрел для ответа. – Сам удивился. Он пришёл сегодня днём, и мы поговорили. Оказывается, он где-то увидел твои фотоснимки и ему нужен именно ты. А потом он попросил как можно быстрее связаться с тобой. Сказал, что не сегодня-завтра ты уезжаешь из города. Я был занят, не смог позвонить раньше, а как освободился, тут же набрал тебя... Вот. Извини ещё раз, что так поздно.
Да уж. Судя по всему, Антон недооценил заказ.
Он не «крайне интересный». Он ужасно, чрезвычайно, жутко интересный. Как и сам заказчик, осведомлённый о моих личных делах лучше меня самого.
-Заказчик, значит? И кто же он такой? Ты его знаешь?
-Ну-у... – как-то неопределённо промычал в трубку Антон, но на удивление быстро взял себя в руки. – Когда-то знал. Ну, как тебе сказать... Познакомишься сам, когда вернёшься. Ты ведь, как обычно, недельки на две? Вот и славно. Так я ему и передам. Как появишься в городе, позвони мне.
И сразу отключил связь.
Вот такая история. С «теговым» словом «интересный».
В определённый момент времени я вдруг поймал себя на том, что довольно - таки уже длительное время просто созерцаю мерцающий огнями проспект за окном. В свете уличных фонарей и ранней зари над городом медленно умирал сине-красный неоновый рассвет. Экран на сотовом телефоне высвечивал 04:23. Буквально скоро в абаканской воздушной гавани пойдёт на посадку столичный аэробус.
Интернет-браузер с монитора ноутбука мигал активными иконками реклам. «Найдётся всё». Но проверять, насколько отвечает моим запросам это нарочито уверенное заявление, отчего-то не хотелось. Найди то, не знаю что. У меня так и не получилось правильно сформулировать причину своего беспокойства.
Одно я понял ясно: если прямо сейчас не лягу спать, то недосып и головная боль завтра – а вернее уже сегодня с утра мне точно гарантированы.
@@@
«Серый туман и дождь.
Светает. Шесть утра.
Вот и наступило то самое завтра
О котором я что-то слышал вчера».
Майк Науменко, группа «ЗООПАРК»