Я вам вот, что скажу: никогда, никогда не проверяйте окружающих внезапно. Особенно – их культурный уровень. Подготовьте их. И вы не разочаруетесь, и они вас полюбят.
Вот у меня знакомый – приличный человек. Музыкант. Я люблю музыкантов. Конечно, не всех. Не тех, знаете, которые… ну, вы понимаете? Э? Поближе к земле. При чем здесь карлики?! На похоронах играют, которые. Вот к ним я не очень. А так даже весьма. Ну, еще те, которые в ресторанах. Нет, среди них, конечно, тоже есть люди. Я допускаю. Я даже знаю некоторых. Малочисленных. Но в массе – извините. То есть строго наоборот – даже прощения просить не буду. То есть – на дух не надо и все.
А этот – настоящий. Концертмейстер, если вы понимаете, о чем я. Все, как полагается: талантливый, бедный. Только вот – сильно образованный. Как говорится, кто не без греха?
И вот он приходит однажды на свою третью работу, а, может, четвертую. И это я только одновременные перечисляю. Он, знаете, не из тех, кто летает туда-сюда. Он из тех, кто пытается как-то выжить в нашем прекрасном мире.
Мне другой мой товарищ как-то привел пример. Почти анекдот. Как одна рыба попала на мелководье и в отчаянии стала хлестать своим хвостом и всячески извиваться. И некий краб, который на этом мелководье процветал, буквально, только и делал, что жрал и, простите, гадил, отравляя местный бассейн, нетактично поинтересовался, чем она так недовольна? Краб тоже был не без образования. И он напомнил ей про кислородные коктейли, которые люди дают себе подобным для удовольствия и выздоровления. Рыба к тому времени уже стремилась лечь животом кверху. И краб даже оскорбился, приняв это за желание позагорать вместо содержательной беседы с ним. Но, если бы она еще могла, рыба, безусловно сказала бы ему: ах, ты! Дальше я пропущу, но общий смысл был бы таким: я живу на глубине. Я только там живу. Мне противопоказано мелководье.
Вот и этот мой знакомый пока еще машет своим хвостом. Но вынужден махать им на нескольких работах.
Итак, он приходит на свою очередную работу и устало садится на вращающийся стул около своего рояля и ждет, пока преподаватель и студент сверят свои ноты или что там они сверяют еще. А, поскольку, он, несмотря ни на что, и даже вопреки, пытается сохранять благожелательное отношение к окружающим, он замечает в адрес вахтера, который сидит на входе в этот храм музыки: какое у этого вахтера интеллигентное лицо.
Тут бы ему и остановиться. Остановиться и остаться незамеченным и горячо любимым. Но он произносит роковые слова: «когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда».
Я верю, что он никого не хотел оскорбить. Я знаю, что он имел в виду проклятого вахтера. Но, как показала жизнь, он не учел местный колорит.
Студент, услышав ритмическую фразу, решил проявить свою образованность, смешанную со скромностью. Такая смесь, как знает большинство из нас, благоприятно воспринимается в большинстве случаев. Студент сказал: это че – типа, стихи?
Преподаватель пошел дальше. Он ничего не нарушил, он поступил правильно: преподаватель обязан поправлять и направлять.
- Да ты что! – сказал он студенту. – Это же Блок.
Студент задумался, а мой музыкант не нашел ничего лучшего, как усугубить катастрофу. Это – Ахматова, - робко произнес он.
А теперь несколько вопросов на сообразительность:
1) Как будет относиться преподаватель к своему концертмейстеру за то, что тот посадил его в лужу пусть мягко, но глубоко?
2) Как будет относиться к тому же концертмейстеру студент, который не смог блеснуть перед своим преподавателем?
3) Как будет относиться концертмейстер к преподавателю и студенту?
Если вы ответили одинаково на все вопросы и именно так, как я предполагаю, вы правильно поняли ситуацию.
Теперь последний вопрос и вы заберете свой приз: почему концертмейстер не мог начать разговор иначе. Например: «Помните, Александр Борисович (поклон в сторону преподавателя), как мы с вами намедни читали стихи Анны Андреевны Ахматовой, русской поэтессы первой половины ХХ века? И вы прозорливо обратили мое внимание на строки (далее – прочесть). Как это верно даже в отношении того болвана, который сидит внизу, охраняет ключи и вчера вам нахамил, негодяй. А вы, Петенька, очень хорошо распеваетесь, вы у нас – лучший студент. А ноты выучите, я не сомневаюсь. У вас еще два курса впереди».
Такой разговор был бы выигрышным во всех отношениях. Но увы, музыкант мой почему-то так разговаривать не умеет. Жаль.