Любовь или свобода 4 Начало долгого пути

Глава 1

 Это был шумный день. На Эльсод вернулся знаменитый коллекционер животных со всей вселенной. Его перевозной зоопарк содержал в себе зверей даже с тех планет, с которыми эльсы ещё не вступили в официальный контакт. Поэтому неудивительно, что сбежалось много народу. Возле вольеров с земными хищниками скопилась стайка молодых эльсов лет шести. В центре стоял черноволосый мальчик с синими глазами. Он был на голову ниже сверстников, худоват, но в выражении лица читались явные самоуверенность и превосходство.

 — Ну, что, — нагло усмехнулся он, — кто хочет поспорить, что я проберусь в клетку и украду детёныша вон у той зверюги? — он указал на львицу. — Будет у меня ручной львёнок.

 — Прекрати, — перетрусил другой мальчик с желтоватыми глазами. — Даже если ты и сможешь это сделать, нас за такое по головке не погладят.

 — Что значит «даже если смогу»? — презрительно осведомился черноволосый. — Я всё могу.

 Он ухватился руками за прутья, оттолкнулся ботинками от земли и взбежал по клетке так легко, словно это были не вертикальные прутья, а удобная лестница для прогулок. Через секунду юный эльс находился уже по другую сторону ограждения и медленно начал приближаться к львёнку.

 Друзья мальчика, затаив дыхание, смотрели, как львица, почувствовав чужака, оскалилась и приготовилась к прыжку. Молодой эльс, не отрываясь, наблюдал за зверем. Он всё видел, словно в замедленной съёмке: как напряглись мышцы хищника, как задние лапы оторвались от земли…

 Мальчик, не убирая ухмылки с лица, как будто играя, уклонился от острых когтей львицы, перекувырнулся в воздухе и, приземлившись на одно колено возле детёныша, подхватил его. Вот только он не ожидал, что львёнок станет так отчаянно сопротивляться. Потеряв на борьбу несколько важных секунд, юный эльс не сумел вовремя обернуться и увернуться от вновь бросившейся на него львицы. Стальные когти зверя пропороли ему спину.

 С другой стороны клетки послышались испуганные крики. Кто-то звал смотрителей. Мальчик из последних сил бросился из вольера, но, ослабев из-за глубокой раны, споткнулся и упал. Рубашка пропиталась его собственной кровью. Львица, не теряя времени, напала снова. Юный эльс чудом успел отпрыгнуть с её пути, но это отняло у него все оставшиеся силы. Последнее, что он увидел, перед тем, как потерять сознание, это мелькнувшее лезвие меча.

 Спустя некоторое время черноволосый молодой эльс со стоном открыл глаза. Ему потребовалась примерно минута, чтобы понять, что он лежит в своей спальне на круглой мягкой кровати. Спина горела огнём. Ухватившись рукой за край подушки, обёрнутую в дорогую зелёную бархатистую ткань, он стиснул зубы, чтобы не заплакать от боли. Собрав всю волю в кулак, мальчик попытался встать.

 — Памир, — раздался тихий мягкий голос, — лежи спокойно. Раны скоро заживут, но несколько дней придётся провести в постели. Тебя едва успели спасти. Анатом только что ушёл. Мне рассказали, что произошло.

 Ребёнок закрыл глаза и виновато вздохнул:

 — Отец, я думал, что смогу. Прости.

 — Памир, за что ты просишь прощения? Ты ведь добился того, чего хотел.

 — Что? — не понял мальчик.

 — Ты же полез туда за львёнком? Ты хотел разлучить мать с её детёнышем? Ты этого добился. Львицу зарезали, чтобы спасти тебя. Сомневаюсь, что маленький львёнок долго проживёт без неё. Дикий скиталец, хозяин зоопарка, не знает, как о нём заботиться, да ему и всё равно. Он легко заменит их на новых.

 — Я … Я не этого добивался… — сдавлено проговорил Памир.

 — А чего же? Хотел выпендриться? Похвастаться перед друзьями? А как ты думаешь, что ценнее во вселенной, твоё хвастовство или две жизни?

 — Но я же сказал: думал, что справлюсь, — раздражённо возразил молодой эльс. — Отец, если бы у меня получилось, то никто бы не пострадал.

 — Значит, этот риск оправдывал твою цель? — также мягко и тихо продолжал его отец. — И ты бы вновь поставил на кон чужие жизни, пусть даже зверей, чтобы доказать неизвестно кому, что ты лучший?

 — Ты преувеличиваешь… — неуверенно начал мальчик.

 — Неужели? — отец взял сына за руку. — Памир, скажи, если бы ребята не узнали, что ты обладаешь такой ловкостью, утратил бы ты её?

 — Нет, отец, — медленно ответил тот.

 — Значит, ты ничего бы не потерял, если бы не стал выпендриваться?

 — Нет, потерял бы — потерял уважение.

 — Памир, ты думаешь, что пустое уважение, основанное на зависти и страхе, ценнее, чем жизнь?

 — Нет, — очень тихо прошептал юный эльс. Его синие глаза блеснули сталью.

 — Скажи, Памир, тебе сейчас больно?

 Взор мальчика стал ещё более ледяным и решительным.

 — Нет. Немножко дискомфортно, — соврал он.

 — Я не о физической боли, — улыбнулся его отец. — Догадываюсь: твоя спина горит огнём, но ты истинный эльс и граф, и не обнаружишь эту слабость. Памир, ты что-нибудь чувствуешь из-за того, что виноват в гибели животного?

 В комнате стало тихо. Молодой эльс ещё минуту молчал, стараясь удержать нахлынувшее на него чувство вины, а потом твёрдо произнёс.

 — Да. Мне очень жаль.

========== Глава 1 ==========

 Сероволосый эльс, лет двадцати двух, тяжело повернулся на подушке. Он направил взгляд на унылый потолок, а потом устало прикрыл глаза рукой. Уже год он отрезан от нормального мира, и единственным его утешением оставались воспоминания о прошлом. Чаще всего в памяти вставал именно тот день, когда он потерял всё.

 Это случилось, когда он, Эниер Ринт, узнал, что провалил поступление в уже третий по счёту институт. Не особо переживая по этому поводу, юный эльс решил «отметить» очередной провал в компании одной из своих вещей: милой стройной землянки с хрупким телосложением и огромными наивными глазами. Ринт помнил всё, как будто это произошло вчера. Ему казалось, что он до сих пор чувствует запах её русых волос, видит россыпь милых веснушек на вздёрнутом вверх носике. Лицо этой землянки было очень печальным… всегда печальным…

 Он забрал её с родной планеты. По правилам, когда эльс забирал женщину и не выкупал её у своего народа, то она принадлежала всем. Эниер так и собирался с ней поступить: позабавиться и сдать на общее пользование. Но потом передумал. О, да, она была им желанна… Одна из самых желанных женщин для него. Землянками эльсы избалованы не были. Они только осваивали эту планету. Планету слаборазвитую, практически беззащитную перед большинством цивилизаций, особенно перед ними. Но вместе с тем великолепную, полную прекрасными, очаровательными, сладчайшими и весьма доступными женщинами. Ни одна другая планета не отличалась подобным гостеприимством.

 Эниер видел как будто наяву. Вот он подходит к своей печальной русоволосой богине. Она, не опуская огромных глаз, скидывает свой прозрачный сарафан и послушно раскрывается перед ним. Она не смеет ему перечить, опасаясь за свою судьбу. Женщина тиха, печальна и полностью покорна. Она была такой, какой и должна быть идеальная вещь в представлении Ринта.

 Эниер мысленно провёл рукой по её миниатюрной груди, вспоминая каждую родинку. В этот день в комнате было холодно. Её тело в ожидании его ласк замёрзло и покрылось мурашками. Эниер не торопясь ласкал ртом её грудь долго, медленно, мучительно. Только насладившись вдоволь этой благоухающей плотью, он перешёл к ещё более интимным прикосновениям. Женщина опытна. Она знала все его предпочтения, понимала, чего он желает в данную минуту. Когда Эниер сел на кровати, она мягко обхватила губками его достоинство. Ринт откинулся на подушки. Земная богиня повернула к нему свою крошечную попку, позволяя его рукам ласкать своё тело. Эниер не любил торопиться. Он предпочитал вначале насладиться всем великолепием момента, зная, что каждая из этих секунд уникальна. О каком институте может идти речь, когда в этой жизни есть ещё столько неизведанного, столько не попробованных на вкус женщин…

 Легонько шлёпнув свою богиню по нежной ягодице, Эниер дал ей понять, чтобы она прекратила свои искусительные действия. Женщина подчинилась. Она сама уже еле терпела. Тело незамедлительно требовало мужчину. Ринт медленно вошёл в неё и, также не торопясь, принялся двигаться. Землянка попыталась бёдрами немного ускорить его движение, но Эниер не позволил ей этого. Он вёл себя на вершину блаженства маленькими размеренными шагами. И только получив моральное удовлетворение, Эниер разрешил себе удовлетвориться физически. Наполнив тело женщины собой до краёв, он не спеша оделся и вышел из комнаты. Пока что эта женщина его больше не интересовала. На сегодня она выполнила свою работу.

 Впереди его ждала неприятная обязанность. Надо было рассказать отцу, что в очередной институт его не приняли. Главное, сразу заверить его, что в четвёртый обязательно возьмут, в конце концов, он же как-то подтвердил знания по всем предметам в академии, значит, когда-нибудь поступит. Конечно, отец разозлится, но, как и в прошлые разы, должен быстро успокоиться.

 Этого не случилось. Отец Эниера впал в ярость. Он не хотел ничего слушать и, желая устроить своему отпрыску настоящее наказание, признал его недееспособным и отправил в военную школу.

 Подобной судьбы боялись все юные эльсы. Это означало, что даже если их родители впоследствии смилуются и отзовут своё решение, им не светит приличная карьера. Если конечно, они не окажутся наследниками приличного состояния. Тогда вполне могут смыть позор со своего имени деньгами. Но чаще случалось, что родители или опекуны не прощали разочаровавшего их молодняка. В таком случае, юным эльсам дорога оставалась одна — в солдаты. Та же судьба ожидала подкидышей. Эльсов, которые родились на планете матерей, не зная отца. Всех подобных детей непременно находили и забирали. Если мать пыталась скрыть своего ребёнка, то она дорого платила за это. Чаще всего, своей жизнью.

 Особенно тяжело в военной школе приходилось детям из знатных семей, в одно мгновение потерявшим всю роскошь и уют, к которым привыкли за свою жизнь.

 Эниер Ринт не принадлежал к числу знаменитых и богатых, но это не мешало ему чувствовать себя невероятно несчастным. Ранее наслаждающийся каждым моментом юный эльс теперь торопил жизнь, мечтая вырваться из унылого, почерневшего от времени здания и высокой стены, отгораживающую школу от мира. Казалось бы, что такое для хорошо обученного эльса какая-то стена? Дело в том, что наказание в военной школе жестоки для дезертиров. Бывало нередко, что их казнили. Поэтому приходилось мириться с незавидным положением.

 Эниер, как мог, отогнал от себя все мысли, посмотрев на часы, поднялся с кровати и поплёлся в душевую. Через десять минут должен был прозвучать подъём. Ринт не любил обычной давки будущих солдат и предпочитал вставать немного раньше. Свет в коридоре ещё не включился, но эльсы видят в темноте, благодаря особому строению зрачка, способному расширяться на всё глазное яблоко.

 Эниер принял холодный душ, окинул взглядом уже порядком приевшиеся ему почерневшие стены и вернулся в спальный корпус. Как раз вовремя. Приказ подъёма уже прозвучал, и большинство эльсов, зевая и пытаясь разлепить глаза, направились в душевую. Ринт натянул одежду, радуясь, что у них нет официальной формы. Главное, носить вещи из особой тянущейся ткани, чтобы не сковывать движения. Неудобные фасоны даже поощрялись. Занимаясь в них, будущий солдат приучался действовать в неблагоприятных условиях.

 Не изменяя своей привычке всё делать не спеша, Эниер спустился в столовую вместе с редкими эльсами, вставшими, как и он, чуть пораньше. После лёгкого завтрака ему пришлось немного ускориться, чтобы не опоздать на построение. Ринт глубоко вдохнул прохладный лёгкий воздух. Келлесс только-только поднимался, озаряя эльсов, подтягивающихся на стадион.

 Практически полтерритории школы покрывал металл, но некоторые участки заросли нарочно некошеной травой для усложнения условий бега. Каждое утро в военной школе начиналось с одного и того же. Визонг, такое звание носил начальник тренировочного отделения, долго кричал на них. Изредка хвалил кого-то за успехи. В основном сыпал наказаниями за выдуманные им провинности. То, что провинности выдуманные, были уверены почти все эльсы, поскольку, если они что-то действительно нарушали, то расправа настигала сразу же, как только об этом узнавалось.

 Эниер оглядел строй. Уже все эльсы собрались, но визонг стоял в метрах ста от них на стоянке для транспорта. Вскоре выяснилась причина этой задержки. На площадку приземлился тяжёлый неуклюжий грузовой крейсер. Из него один за другим, хмуро осматриваясь по сторонам, вышло с десяток молодых эльсов.

 — Пополнение, — буркнул стоящий юноша справа от Ринта. — Стейя на их головы!

 — Почему? — почти не шевеля губами, спросил Эниер.

 — Сейчас сам увидишь.

 Эниер внимательней пригляделся к новобранцам. Пополнение прибывало редко. Обычно не чаще, чем раз в полтора-два года. Ринт старался припомнить, что произошло в день его прибытия, но не смог. Всё, что осталось в памяти, это смертельная усталость и озлобленные выражения лиц всех будущих солдат.

 По мере приближения визонга с новобранцами стал слышен голос начальника тренировочного отделения.

 — Поскольку вы опоздали, всей школе придётся ждать, пока вы забросите свои вещи и присоединитесь к строю. Затем сравним, насколько вы выносливее здешних кессенгов. Для тех, кто не разбирается в званиях, — проорал визонг в лицо явно напуганному пареньку со светло-фиолетовыми волосами, — дополнительный комплекс тренировок после отбоя, и пояснение, что кессенг — это ученик военной школы, до того, как он получит гордое звание — солдат. Шевелитесь или из-за вас весь строй простоит столбом на стадионе до вечера.

 Переводя взор с одного испуганного лица на другое, Эниер наткнулся на стальной блеск, мелькнувший во взгляде одного из новоприбывших. Заинтересовавшись, он повнимательней присмотрелся к этому эльсу. Выше среднего роста и немного худее прочих. У него были угольно-чёрные растрёпанные волосы и тонкие аристократические черты лица. Синие холодные глаза смотрели с какой-то пустотой, а на лице застыло выражение ленивой безразличности ко всему происходящему. Также Эниера удивила его одежда. Такой он на Эльсоде ещё не видел.

 Примерно через полчаса визонгу удалось закончить с новоприбывшими, и они заняли своё место в строю. Теперь начальник тренировочного отделения ходил вдоль кессенгов и консультировал строй.

 — Новенькие, запомните, что вы здесь пока ещё никто. Даже право называться по имени нужно заслужить потом и кровью. Пока что вы цифра. Никчёмная цифра, висящая у вас на запястье.

 Итак. Сейчас все вы бежите кросс с препятствиями длиной двадцать километров. Кто не войдёт в двадцатку первых, останется заниматься бегом после отбоя. А кто сдохнет по дороге и остановится хоть на секунду, всю ночь висит на турнике. Если нет идиотов, желающих что-то спросить и получить наказание, то вперёд и быстрее!

 Эниер сорвался с места вместе со всеми. Оставаться ночью на тренировку никому не хотелось. Визонг никогда не давал прямой команды к старту, что часто приводило к замешательству: уже бежать или ещё что-то скажут. Считалось, что таким образом будущие солдаты учатся не мешкать.

 Первое препятствие, невероятно скользкая влажная почва, сокрытая высокой травой, позволило более опытным эльсам сразу же вырваться вперёд, оставив новичков позади. Следом стена высотой двадцать метров. Нужно было перебраться через неё по выступам. Потом три километра просто бега, после чего кессенгов ожидали гладкие вращающиеся брёвна, на которых необходимо не только устоять, но и увернуться от постоянно пытающихся сбить тренажёров. Последним этапом шла обычная полукруглая дорога. Вроде бы ничего сложного, но она была настолько узкой, что создавала толпу пихающуюся локтями, в желании выбраться вперёд. Чтобы пробежать приказанное расстояние, весь этот кросс пришлось повторить четыре раза.

 Ринт не видел, сколько точно народу перед ним, но был уверен, что не больше тринадцати. Добежав до финиша, он остановился, пытаясь отдышаться. Визонг отсчитал первую двадцатку и велел им убраться с полосы, чтобы не перемешаться с отставшими. Оглядевшись, Эниер с удивлением заметил, что восемнадцатым и двадцатым прибыли двое новичков. Сначала широкоплечий невысокий эльс с рыжими короткострижеными волосами, а за ним тот самый черноволосый. Удивительно, но он дышал абсолютно ровно, а на лице вновь застыло скучающее выражение, будто парень только что не отмахал двадцать километров, а вернулся с невероятно унылого приёма.

 «Нет, он точно не из простого населения, — мелькнуло в голове у Эниера. — Поскорее бы он сломался, как и все аристократы, попавшие в военную школу. Тут чем выше происхождение, тем жёстче тебя скидывают вниз».

 — Построились, — вновь гаркнул визонг, сверкнув своими багровыми глазами. — Первый, Третий, Пятый, Шестой, Седьмой, Гроент, Сомми — вас этой ночью ждут турники! Остальные опоздавшие повторяют ночью весь забег на бис. Девятый, — визонг встал напротив черноволосого аристократа, — у тебя сильные лёгкие и отличная скорость. Но что за ужас ты показал на препятствиях?! Из зарослей ты умудрился выползти чуть ли не на четвереньках! Я с тобой разговариваю, неуклюжесть ходячая! Тебя не учили отвечать Гиррону?!

 Синеглазый эльс приподнял свои тонкие чёрные брови в вежливом изумлении:

 — А как можно ответить на такой вопрос?

 — Какой такой? — прошипел ему визонг.

 — Дурацкий.

 — Три часа на турниках после отбоя! — Прорычал визонг, еле сдерживая свою ярость. Ещё ни один сопляк не смел ему хамить. Ещё сильнее он разозлился, когда черноволосый, вместо того, чтобы испугаться наказания, неопределённо пожал плечами.

 — Где твой ответ, кессенг? — Вскипел начальник тренировочного отделения. — Если ты хочешь прогуляться к Юрхайю, я укажу тебе дорогу!

 — Вас интересует мой ответ? — Вновь поднял брови аристократ. — Что ж, я, пожалуй, откажусь от столь заманчивого предложения. Я найду массу других способов провести эти три часа.

 — Ночь! Вся ночь в объятьях турника! — угрожающе прорычал визонг. — Если разожмёшь руки и упадёшь, немедленно направишься в подвал и получишь сотню ударов по ногам! Считай, что так легко отделался только за счёт первого дня! Но ещё одна выходка и я забуду, что ты новичок. Всё ясно!

 — Да, Гиррон, — со скучающим вздохом ответил юный эльс.

 — Ах, да. Как я сразу не сообразил, — Визонг со змеиной улыбкой и отвращением взглянул на Девятого. — Ты должно быть тот самый граф, от которого решил избавиться его отец. Каково быть отбросом семьи?

 — Весьма познавательно, Гиррон, — всё также, почти без эмоций, ответил наглец.

 — Тебе ещё много придётся познать, — с угрозой в голосе закончил их диалог визонг. И тут же гаркнул в сторону рыжеволосого новичка. — Ты! Четвёртый!

 — Да, Гиррон! — мигом со страхом отозвался тот.

  — Неплохой результат, — бросил ему начальник тренировочного отделения. — Ты проложил себе дорогу буквально по головам соперников. Продолжай в том же духе, если выдержишь.

 Оглядев других бойцов, видимо, ища ещё повод придраться, визонг отдал приказ дежурным нести ящик с тренировочным оружием, а сам ушёл в свой кабинет, объявив, что вернётся через двадцать минут, и велев всем к этому времени уже размяться.

 Эниер облегчённо выдохнул. Так дерзить визонгу, может, и было смело, но, по его мнению, поступок до крайности глупый и безрассудный. Мало того, что начальник злопамятен и вполне мог испортить наглецу жизнь, так ещё и обязательно сорвёт плохое настроение на всём отряде. Наверняка с расчётом, что кессенги впоследствии сами приложат руку к сладкой жизни виновного в их бедах эльса. Вот и сейчас Ринт отметил, что Гроент, эльс просто гигантских размеров с весьма развитой мускулатурой, ухватил синеглазого за руку и развернул к себе лицом.

 — Ты, видимо, считаешь себя самым умным? Или ищешь неприятности? — Гроент обладал низким громким голосом.

 — Ну, поскольку, твоё имя явно не Неприятность, то тебя это не касается, — спокойствию черноволосого эльса можно было только позавидовать: он на две головы меньше Гроента.

 — Ошибаешься, я именно что твоя Неприятность.

 — Странно, — губы Девятого дрогнули в лёгкой улыбке. — А в строю ты был кессенгом — Гроентом. Может, у тебя раздвоение личности?

 — Да я тебя… — Гроент попытался ухватить обидчика за шиворот, но Девятый сделал быстрый шаг назад, и громила только хлестнул рукой воздух. — Сейчас будет практика с оружием. Я твой партнёр на весь день.

 — Тогда приготовься к танцам, — черноволосый изобразил реверанс.

 — Ты чего из себя строишь, Стей раздери! Хочешь, чтобы нас всех из-за тебя отымели? — вышел вперёд новенький, носящий цифру четыре.

 — А тебя кто-то спрашивал, Рыжий? — Гроенту не понравилось встревание постороннего.

 — Не Рыжий, а Фроуд, — буркнул Четвёртый.

 — Не Фроуд, а цифра без палочки! Не лезь, когда с тобой не разговаривают, а то и тебе достанется!

 Прекрасно понимая, что Девятый сегодня точно получит по башке от Гроента, Эниер поджал губы. Его удивило поведение черноволосого, но не настолько, чтобы заступаться за него перед громилой. Подобная глупость грозила заступнику несколькими переломами. Возможно, юный граф обладает неплохими познаниями в сражении, что так наглеет, хотя хорошая трёпка ему не повредит.

 Визонг вернулся как раз, когда все, разобрав одноручные деревянные мечи и разбившись на пары, рассредоточились по стадиону, находящемуся чуть в стороне от входа в здание школы. Несмотря на просторные размеры, кессенгов специально ограничивали в пространстве, очерчивая круг, за который нельзя переступать на тренировках. Ещё одно неудобство для лучшего обучения. Начальник объявил, что парная подготовка продлится пять часов без перерыва, после чего пройдёт групповой бой.

 В Эниере, впервые за то время, пока он тут, проснулись любопытство и интерес, но ему пришлось с сожалением отвернуться от сверлящих друг друга взглядами Девятого и Гроента к своему партнёру. Им оказался рыжий Фроуд. Увы, но в парных состязаниях зевать нельзя, иначе сдвинешься не туда и получишь палкой от соседа. Уже ощущая изрядную усталость, Эниер с ужасом понял, почему так не любят приезды новичков. Все эти сумасшедшие тренировки устроили только из-за них. Обычно нагрузки намного меньше и чередуются с не физическими занятиями. Ринт тряхнул головой, чтобы не позволять ненужным мыслям мешать ему. Сейчас важно полностью сосредоточится. Его светло-серые глаза уловили быстрый взмах деревянного меча партнёра. Как раз вовремя, чтобы блокировать удар. Развернувшись, Эниер постарался достать того ногой, но соперник отскочил и снова замахнулся. Второй удар также был отбит Ринтом.

 Все эти атаки и блоки их отряд каждый день отрабатывал до боли в мышцах. Эниер выжидал подходящий момент. Атака снизу — отбита, сверху тоже. Тут он заметил, что его противник замахнулся слишком сильно. Ринт мгновенно вскинул своё оружие и нанёс сопернику удар в грудь. Собираясь оглушить его, пока он замешкался, Эниер сделал полуоборот палкой и почувствовал, как его оружие врезалось во что-то твёрдое. Чем-то твёрдым оказалась голова Гроента. Опасаясь, как бы его не постигло возмездие, Эниер мигом, простым скачком, вынудил Фроуда поменяться с собой местами. Теперь Ринт мог видеть, что происходило между громилой и Девятым.

 Гроент постоянно атаковал, а черноволосый эльс даже деревянный меч поднимал редко. Похоже, его основная задача состояла в том, чтобы не споткнуться, что давалось ему с большим трудом. Визонг абсолютно справедливо назвал его ходячей неуклюжестью. Но, несмотря на свою неловкость, парень явно счастливчик. Постоянно перемещаясь по стадиону, он не получил ни одного удара, а Гроент, напротив, попадал под палки кессенгов. Внезапно, один из замахов громилы всё же достиг Девятого, но тот так молниеносно взмахнул деревянным мечом, что не только отбил атаку, но и заехал противнику в челюсть.

 Отвлёкшись, Эниер опустил оружие, и Фроуд, воспользовавшись рассеянностью Ринта, впечатал ему палкой по лбу, так что в глазах сверкнуло. Не медля ни секунды, Четвёртый в прыжке обрушил своё оружие на голову Ринта. Эниер упал лицом в грязь. Ему повезло, что не потерял сознание, так как его партнёр, видимо, желая окончательно разделаться с противником, вновь попытался ударить его по голове, но Ринт вовремя откатился в сторону. Еле поднявшись, Эниер бросил гневный взгляд на Фроуда.

 — Тебе что, никто не говорил, что лежачих не бьют?

 — Я и собирался тебя не бить, а добить, — фыркнул Четвёртый.

 — Видимо, понятие «тренировка» тебе ни о чём не говорит.

 — Нас тренируют для настоящих сражений, вот и должно быть всё по-настоящему, — Фроуд вновь начал атаку.

 Эниер в быстром рывке подобрал оборонённое оружие и уже ни на что не отвлекался.

 К исходу отведённого времени все кессенги, тяжело дыша, опирались на свои деревянные мечи. Но отдых был кратким: пять минут, чтобы отдышаться, и вновь в бой, уже стенка на стенку. Только после этого, кессенгам дали полчаса на обед, а затем вновь на стадион для отработки и разучивания новых комбинаций уже с боевым мечом.

 Эниер не мог вспомнить ещё одного такого тяжёлого дня. На вечернем построении он мечтал только о блаженной минуте, когда сможет рухнуть на свою кровать и уснуть. Он устал настолько, что не мог посочувствовать беднягам, оставленным на наказание, или порадоваться, что сам не в их числе.

 Визонг отправил часть отряда на повтор утреннего кросса, а затем велел выйти из строя тем, кто должен провести ночь на турниках.

 Наказание на турниках считалось одним из самых тяжёлых, хуже только пытки в подвале. Провинившийся обязан был провисеть отведённое ему время, держа согнутыми руки и не касаясь подбородком перекладины. Не облегчало положение и то, что перекладина находилась под небольшим напряжением и ощутимо била током того, кто дотрагивался до неё. Разумеется, для рук отводился отдельный безопасный участок, покрытый деревом.

 Приказав провинившимся раздеться по пояс, визонг, гадко ухмыляясь, следил, как половина новичков сразу же получила разряд током, прикоснувшись к перекладине. Эниер бросил взгляд на Девятого. Тот абсолютно спокойно скинул майку, ухватился за деревянную часть перекладины, подтянулся и замер над ней, прикрыв глаза. Только немного дрожащие руки говорили о том, что перед ними не каменная стенка, а эльс из плоти и крови. Ринт завистливо прищёлкнул языком. Даже крепкий Гроент, наказанный за остановку на кроссе, тяжело дышал и ежесекундно дёргался, стараясь не опустить подбородок. То, что Девятый очень вынослив, можно было сказать, глядя на его тело. Он обладал гибкой талией, рельефным животом и твёрдыми объёмными мускулами. Но Эниера больше зацепило, что он не показывал никаких эмоций, как будто Девятому совершенно безразлично, куда он попал. Услышав долгожданную команду: «разойдись», Эниер, наплевав на ужин, сразу отправился в спальный корпус и мгновенно уснул.

 Проснулся юноша, когда начало светать. В коридоре слышалась какая-то возня. Должно быть, висельники, как кессенги называли наказанных на турниках, возвращались после тяжёлой ночи, чтобы поспать последние пару часов перед подъёмом. Глядя на унылые безжизненные стены, на Ринта опять напала тоска. Он больше не мог выносить однообразия этой жизни и не видел для себя будущего.

 Пол скрипнул. Эниер прикрыл глаза, претворяясь спящим, радуясь, что владеет первой полкой на овальной трёхъярусной кровати. Сквозь ресницы Ринт видел, как на третью полку забрался Девятый, что невольно заставило Эниера хмыкнуть, так как на второй место Гроента. Этих двоих сама судьба упорно пыталась столкнуть лбами друг об друга.

 — Эй, граф! — выдохнул громила, забираясь на своё место. — Не думай, что мы закончили. Я до тебя ещё доберусь.

 — Валяй, — отозвался сверху черноволосый. — Недалеко добираться.

 — Не хочешь упростить дело и сам спуститься?

 — Увы, если я спущусь, мы всех перебудим. Только представь, сколько шума от собравшихся подраться, смертельно уставших эльсов, тела которых в изнеможении рухают на пол.

 Гроент устало рассмеялся.

 — Как ты это сделал?

 — Дошёл до кровати? — Не понял Девятый. — Ногами и с трудом.

 — Ты ни разу не упал с турника, — задумчиво проговорил Гроент.

 — Не хотел, чтобы меня побили. Помнишь, что мне пообещал визонг?

 — Сам виноват, — буркнул Гроент. Обладая громким резким голосом, ему приходилось тщательно следить за тоном, поскольку даже его шёпот мог разбудить соседей.

 — Знаю, — вздохнул Девятый, — я был слишком занят, чтобы сдерживаться.

 — Чего? — не понял Гроент. — Что значит, был занят, Стей тебя раздери? Чем это?

 — Думал, — уклончиво ответил Девятый.

 — Ты спишь наполовину, — сделал вывод Гроент. — Несёшь бред, думал, поэтому хамил.

 Девятый ухмыльнулся. Больше никто не проронил ни слова. Эниер собирался ещё немного полежать и вставать, но сам не заметил, как вновь уснул.

========== Глава 2 ==========

 На утро Эниер сумел проснуться только после того, как его кто-то толкнул. Когда он разлепил глаза, большинство эльсов уже оделось. Он дёрнулся, вскочил и чуть не сшиб стоящего около него Девятого, тот как раз вовремя отошёл. Барак почти опустел. В грязные окна начали пробиваться первые лучи Келлесса, освещая многочисленные жёсткие трёхъярусные кровати, занимающие почти весь спальный отсек. Судя по всему, скоро кессенгов заставят провести генеральную уборку. Эниер вихрем пронёсся мимо пустующей зоны отдыха, с её старыми потрёпанными стульями и немногочисленными, обшитыми заплатками древними креслами, ничем не отгороженной от спальных мест. Добежать до душевой и обратно много времени не заняло. Уже одевшись и спеша в столовую, он заметил, что прямо перед ним, не особенно торопясь, идёт Девятый. Этот новичок не сильно нравился Эниеру, однако он решил дать синеглазому шанс. Догнав его, Ринт кивнул в знак приветствия, Девятый лениво кивнул в ответ.

 — Сегодня опять будешь спорить с визонгом? — Эниер уныло посмотрел в потолок.

 — Надеюсь, нет, — безразлично ответил парень, проведя рукой по своим чёрным волосам. — Как получится.

 — Как тебя зовут? — поинтересовался Эниер.

 — Не видишь? — тот продемонстрировал руку с номером. — Девятый.

 — Нет, как твоё настоящее имя.

 — А есть разница? — вскинул брови юноша.

 — Это что, секрет? — удивился Эниер.

 — Тоже мне секрет. Наверное, уже вся планета гудит о том, что сын графа Лога попал в военную школу.

 — Лог? Твой отец граф Лог? Один из первых эльсов, побывавших на Земле официально?

 — Да, — коротко кивнул Девятый.

 — Но… — Эниер даже остановился от изумления. — Как же это случилось? Что ты такого сделал, что он отправил тебя сюда?

 — Можешь слетать и спросить у него. Мне он этой тайны не открыл, — пожал плечами черноволосый юноша.

 — Но ты же его сын! — в шоке воскликнул Ринт.

 — Да, спасибо, я догадываюсь об этом.

 — Он должен был хоть как-то объяснить своё недовольство тобой. Или показать, что ему что-то не нравится.

 — Он и показал. Прислал за мной отряд солдат, чтобы доставить в военную школу. Яснее показателя не придумаешь.

 Эниер печально покачал головой.

 — Значит, имени своего так и не скажешь?

 — Памир, — Девятый лениво откинул чёлку со лба.

 — Я — Энир, — Ринт ради приличия протянул руку для рукопожатия.

 Памир, неопределённо дёрнув плечом, вместо того, чтобы пожать её, подтолкнул Энира.

 — Простоишь здесь ещё немного и останешься без завтрака.

 Понимая справедливость его слов, Ринт быстрым шагом поспешил в столовую вслед за Памиром.

 Дни в военной школе тянулись медленно. Эниер впадал в отчаяние всё больше и больше. Не в меру любопытный и замкнутый в себе, он не имел близких друзей среди бывалых кессенгов и не смог ни с кем сойтись из новичков. Они все были для него скучны, а он нуждался в постоянном разнообразии и удивлении. Неприязнь к Памиру вообще росла с каждым днём. Этот эльс казался Ринту мягкотелым шибзиком с непомерно завышенным самомнением. Попади Девятый в действительно сложную ситуацию, требующую мгновенных решений и твёрдости духа, он наверняка запаникует и забьётся в угол. Одними выносливостью и удачливостью никто ещё войны не выигрывал. Единственное, что Энир испытывал к нему, кроме брезгливости, это, как ни странно, лёгкую зависть, но даже сам не мог понять, почему. Эниер дошёл до того, что перестал даже здороваться с Памиром, просто не обращая на зазнающегося новичка внимания.

 В хаосе постоянных тренировок, наказаний и однообразия, где прошедший день, как близнец, походил на грядущий, Энир готов был биться головой о стену, лишь бы что-то изменилось в его жизни. Отец не навещал его, рушив мечты о возможном прощении. Правила военной школы блокировали наручные часы кессенгов, благодаря которым эльсы могли устанавливать друг с другом связь. В своём одиночестве Ринт старательно искал для себя надежду хотя бы на какое-то будущее, но все старания казались ему тщетными. Он понял, что обречён гнить в военной школе ещё долгое время.

 Через двенадцать дней после прибытия пополнения ожидалось сокращение тренировок. Только утреннее занятие, и после обеда измученные кессенги получали личное время, которое чаще всего тратили на самоподготовку, либо чтобы просто добрать недостающие часы сна, украденные наказаниями.

 Эниер вернулся в спальный корпус. Там уже в зоне отдыха находилось двое эльсов: кессенг со светло-фиолетовыми волосами под номером Два и Памир. Лог сидел, небрежно закинув ногу на ногу, и что-то читал, уткнувшись в толстую неэлектронную книгу. Ещё одна выделяющая его черта, которая Ринту не нравилась. Зачем в военную школу было тащить кучу бумажных книг? Здесь не место для роскоши, тем более настолько ненужной.

 Тяжело опустившись на свою кровать, Энир погрузился в депрессию, которая стала его постоянной спутницей.

 «Каждый день одно и то же… — с грустью думал Ринт. — Либо занятия с утра до ночи, либо так называемое свободное время, в которое от скуки хоть вешайся. Покидать территорию школы запрещено, с друзьями связываться тоже… Не жизнь, а Юрхайев ад…»

 Со стоном обхватив голову руками, он ничком упал на постель, не замечая, что Памир проводил это действие внимательным взглядом. Эниер остался так лежать, до ночи не поднимаясь. Только когда все уснули, он вынул из своего стола небольшой нож — единственный сувенир, оставленный ему в школе отцом, и пошёл в душевую. Энир хотел только одного: чтобы бесконечный круг из тренировок, грубости и скуки закончился. Привыкший наслаждаться каждой минутой жизни, он сходил с ума от бессмысленно потраченного времени в военной школе, а главное, уже не верил, что когда-нибудь сможет вновь принадлежать сам себе.

 Решительно посмотрев в зеркало, он нашёл для себя единственный выход. Эниер замахнулся ножом, закрыв глаза, и направил лезвие прямо в сердце. Но не успел причинить себе никакого вреда, потому что кто-то резко перехватил его руку и выкрутил её, вынуждая бросить нож на пол. Не ожидавший такого поворота юноша открыл глаза.

 — Значит, правильно мне показалось, — Памир нагнулся и подобрал нож.

 — Кто тебя сюда звал? — тяжело дыша, огрызнулся Ринт.

 — Что за цирк ты здесь устроил? — Лог проигнорировал слова Энира.

 — Театр одного актёра без зрителей. Так что ты здесь явно лишний, — Эниер кипел от гнева: зачем припёрся этот ненавистный ему выскочка?

 — Ты бы хоть нож заточил предварительно, — Памир повертел его пальцами. — Наша тренировочная палка и то острее.

 Эниер рассеяно смотрел на черноволосого. Набравшись решимости зарезать себя один раз, он чувствовал, что второй будет сложнее.

 — Что случилось? — Лог скрестил руки на груди. Его синие глаза смотрели на Энира твёрдо и строго.

 — Я не стану перед тобой отчитываться.

 — Либо передо мной, либо перед визонгом.

 — Что, сдашь меня? — презрительно осведомился Ринт.

 — Мне придётся. Решать тебе, — черноволосый юноша продолжал внимательно взирать на Энира.

 — Я… — Эниер замялся, он не хотел, чтобы визонг узнал об этом, тогда наказания не миновать. Да и место для разборок они выбрали не удачное. Сразу после входа в душевую, там, где зеркала и краны для умывания. Любой эльс, которому приспичит сходить ночью в туалет, их заметит. Придётся объясняться с этим нахалом. — Я так больше не могу. Здешний кошмар никогда не кончится. Я словно уже давно не живу, а только существую…

 — Иными словами тебе просто стало скучно, — подвёл итог Памир.

 — Нет, — Эниер покачал головой. Он не понимал, откуда вдруг столько твёрдости появилось в синеглазом. — Здесь так… уныло, одиноко, однообразно и… — Ринт запнулся.

 — Просто скучно, — безжалостно закончил за него Лог.

 — Не знаю, как другие это могут выносить, — Эниер внезапно рассмеялся. — Забавно, а ведь кто-то добровольно выбирает судьбу военного! — он продолжал издевательски хихикать. На его лице застыла гримаса боли и отчаянья.

 Ещё несколько секунд Памир продолжал безучастно наблюдать за ним, а потом, ни слова не говоря, открыл кран и, ухватив Эниера за волосы, с силой сунул его голову под ледяную воду.

 — Полегчало? — спокойно спросил Лог, когда Эниер, всхлипывая и отплёвываясь от воды, опёрся руками о стену.

 — Не особо, — тихо отозвался Ринт.

 — Могу ещё раз повторить.

 — Не надо! — Энир отскочил от, как раньше полагал, хилого эльса.

 — Если не хочешь ещё один холодный душ, иди за мной, — Памир ухватил его за руку и подтащил к затемнённому окну.

 — Куда? — испуганно прошептал Энир.

 — Лечить тебя от скуки.

 С этими словами Лог легко и изящно отпёр окно в душевой с помощью ножа Ринта.

 — Спускайся.

 — Ты чего?! — Эниер выпучил глаза. — Выходить на улицу ночью категорически запрещено!

 — Вот тебе и разнообразие.

 — Здесь второй этаж!

 — Стена на кроссе выше.

 — Но если нас поймают… — попытался воззвать к его благоразумию Эниер.

 — То для такого образцового кессенга, как ты, это будет хорошая смена обстановки.

 — Я не хочу, чтобы меня отстегали кнутом или заставили висеть сутки на турнике! — отрезал Энир, попутно вытирая капли воды, стекающие с волос на шею и щекочущие кожу.

 — Без риска нет веселья, — отмахнулся Памир и вылез наружу. — Все спят. Нас никто не увидит.

 Ринт, не зная, что ему делать, застыл, вглядываясь в открытое окно. Черноволосый юноша спускался, уже у самой земли цепляясь за трещины в стене здания и решётки на окнах первого этажа. Он прав, на кроссе они ежедневно проделывают нечто подобное. Но как же страшно нарушать распорядок! Эниер никогда ничего подобного себе не позволял, ведя себя, как послушный узник, и изнывая от своего послушания со скуки. Может, всё же стоит рискнуть? Пораздумав ещё немного, борясь с сомнениями, Энир всё же не удержался и вылез вслед за Логом.

 Адреналин тут же зашкалил. Сердце колотилось как бешенное, пока он спускался. Руки, дрожавшие от нервного возбуждения, с трудом искали широкие щели, чтобы зацепиться. Легче было бы просто спрыгнуть, эльс не получит травмы, падая с такой высоты, но Ринт надеялся, что ему всё-таки удастся благополучно вернуться назад после их вылазки. Значит, надо сразу посмотреть, как будет подниматься.

 Едва его ноги коснулись земли, парень сделал глубокий вдох, изумляясь от того, насколько отличается ночной запретный воздух от привычного ему. Он кажется слаще, свежее, пьянящее, даже будто бы лучше насыщает кислородом, прогоняя усталость.

 — Ну, хорошо, замечательно, мы на улице, и что дальше?! — Ринт нервно озирался по сторонам. Ясная ночь вне здания поспособствовала улучшению настроения. Депрессия явно отступила, не желая рисковать вместе с хозяином.

 — Всё что захочешь, — Памир ухмыльнулся. — Например, у меня на кое-что давно руки чешутся…

 Он достал из кармана небольшой, легко помещающийся в ладони тяжёлый кожаный мяч, наполненный внутри камнями. Эниер сразу узнал ненавистный предмет инвентаря для тренировки реакции. Такой снаряд, летящий в кессенга на приличной скорости, незаметной для глаз большинству других рас, при попадании в тело приводил к серьёзным ранам и переломам. Не хочешь пострадать — отбивай или уворачивайся. Безусловно, рефлексы солдата оттачиваются великолепно, но Ринт ненавидел эти тренировки. Его один раз задело рикошетом, в итоге рука несколько дней болела.

 — Ты зачем его стащил?! — Энир не понял смысла в признании Лога. У того давно руки чешутся позаниматься дополнительно, что ли? Так это всегда пожалуйста, в часы самоподготовки.

 Памир не ответил. Он прошёл вперёд, свернув за угол к административному корпусу. Эниер побежал за ним и онемел, когда черноволосый юноша быстро и без колебаний запустил мяч в окно кабинета визонга, находящееся на третьем этаже. Послышались звон стекла и треск ломаемой мебели. Ринт ахнул и, ухватив Памира за локоть, оттащил обратно, спеша как можно быстрее спрятаться за жилым корпусом.

 — Ты что, спятил? — прошипел шокированный Эниер. Творить подобное — самоубийство, не иначе! — Знаешь, что визонг с тобой за это сделает?

 — То же, что и со всеми. Прогонит до ночи на стадионе, если, конечно, ты меня не сдашь.

 — Камеры…

 — У меня на часах установлена программа высокочастотного излучения. Она создаёт шумы и помехи. Мы невидимы.

 Эниер, поражённый спокойным тоном Лога, ещё с минуту смотрел на Памира, беззвучно открывая и закрывая рот, но потом нервы его не выдержали напряжения, и парень прыснул, зажимая себе рот рукой, чтобы хихикать не слишком громко.

 — Конечно, я не собираюсь вылезать каждую ночь и крушить школу… — Памир задумчиво почесал затылок. — Но визонг меня сильно разозлил. Раз уж тебя необходимо было проветрить, заодно и эмоции выплеснул. В следующий раз я, пожалуй, без порчи имущества просто проберусь за стену.

 — Не надо… — В благоговейном ужасе прошептал Эниер. Вот уж в ком он не ожидал встретить бунтарский дух.

 — Энир, — поднял бровь Лог. — Ты здесь киснешь со скуки настолько, что готов пропороть грудь тупым ножом! Хотя мог просто рискнуть и перелезть через стену. Даже если тебя поймают, хуже того, что ты собирался сам с собой сделать, ничего не будет! Даже чтобы на смертную казнь нарваться, нужно сначала кого-то убить при побеге! Ну, или сильно поспорить с нашим начальником тренировочного отделения.

 — Да… я… — Эниер опустил голову, ему стало стыдно за своё поведение. Ну чего он в самом деле разнылся? Вон, Лог вообще потерял титул и роскошную жизнь, однако ничего, не жалуется. Ещё несколько секунд парень провёл в изучении своих ботинок, после чего поднял на Девятого горящий, вновь полный желанием жить взгляд. — Я хочу что-нибудь разворотить!

 — Ну так чего же ты ждёшь? — лениво ухмыльнулся Лог. — Только держись поближе ко мне, чтобы тебя камеры не засекли.

 Через час юные эльсы влезли обратно в окно душевой.

 — Что же теперь будет, — нервно прошептал Эниер, хотя с его лица не желала сойти самодовольная ухмылка.

 — Долгий крик, тщетные попытки вырвать признание у подозреваемых и пара дней изнурительных занятий на стадионе.

 — Но мы подставили весь отряд…

 — Немного спорта — не такая уж и большая подстава, — безразлично возразил Лог. — Сами гордятся, что эльсы. Пусть бегают. Разумеется, если визонг серьёзно кого-то несправедливо обвинит, я сознаюсь.

 — Неужели тебя ничего не беспокоит?

 Памир только вновь усмехнулся и неопределённо пожал плечами.

 Он не ошибся в своих предсказаниях о реакции визонга. Тому явно не понравилось, что кто-то имел наглость разворотить его кабинет, да ещё и наглеца камеры не засекли! То, что помимо его кабинета была испорчена и другая собственность школы, визонга мало расстроило. Потратив полдня на поиски виноватого, он в ярости назначил кессенгам такую тяжёлую тренировку, что некоторые вечером передвигались, держась за стены от усталости.

 Но, несмотря ни на что, Эниер повеселел и ожил, получив хорошую дозу адреналина. Лог разбудил его любопытство, заставив Ринта резко изменить мнение о себе. Но Энир с Памиром мало общался, старясь не глядеть ему в глаза, чувствуя стыд за глупую попытку покончить с собой. Тем более, черноволосый юноша не был любителем поболтать о себе. Очень неохотно отвечал на вопросы, а иногда просто отшучивался. Всё своё свободное время он обычно проводил за книгами и старался больше не пререкаться с визонгом, хотя ребята уже привыкли, что изредка с его губ слетали резкие насмешливые ответы кому бы то ни было. Чаще всего Лог делал вид, будто находится у себя дома, прочие личности лишь утомляют его. Синие глаза Памира смотрели на мир с пустотой и безразличием, но Эниер мог поклясться, что иногда в них поблёскивают стальные нотки твёрдости и решительности.

 Военная школа, в которую упрятали Эниера, находилась на севере. Погода всё время стояла морозной. Спустя месяц бегать по стадиону стало совсем холодно. Выпало обильное количество снега, и у кессенгов стало больше занятий по полётам на боевых крейсерах, обработке метеоритного железа, стратегии и прочих предметов, направленных не на физическую подготовку. Уроки по технике боя перенесли в закрытый спортивный зал, но утренний недолгий кросс на улице обязательно входил в ежедневную тренировку. Бегом это можно было назвать с трудом, так как кросс состоял из одного большого препятствия: рыхлых глубоких сугробов. Эльсы обязаны быть подготовлены к любым погодным условиям.

 Каждый кессенг, чтобы стать солдатом, должен был сам выковать себе оружие. У большинства этого не получалось долгое время. Настоящий метеоритный меч невероятно крепкий и острый. У Эниера ещё с прошлого года валялись три треснутых лезвия. Он никак не мог создать себе оружие, пригодное к бою. К всеобщему удивлению, неуклюжему Памиру, за неделю после того, как его подпустили к самой ковке, удалось сделать два превосходных меча. Потрясённый таким успехом визонг, даже забыв о своей личной ненависти, удостоил его чести называться по имени, сорвав с руки браслет с цифрой.

 Поскольку крытый спортзал имел небольшие размеры, мест в мастерской было мало, а тренировочных крейсеров и того меньше, отряд разделили на четыре группы. Одна летала на крейсерах, другая в это время изучала метеоритное железо, третья изнурялась в спортзале, а четвёртая занималась в спальном корпусе самоподготовкой.

 Эниер тратил время для самоподготовки исключительно на изучения техники по отковке меча. Все, кто был доставлен в военную школу вместе с ним, уже закончили своё оружие или заканчивали. Ринт бросил взгляд на Памира, который попал с ним в одну группу. Тот, по своему обыкновению, сидел на стуле, небрежно закинув ногу на ногу, и читал какую-то книгу. Ещё одна лежала у него на коленях. Изредка Лог открывал её, что-то сверяя. Поначалу бывшего графа частенько дразнили — никто не понимал, зачем в военной школе печатные книги, да такие громоздкие. Если уж так охота почитать, почему бы не сэкономить место и не взять электронные? Что за аристократические замашки в казарме? Но поскольку Памир только ухмылялся и пожимал плечами на насмешки, мол «говорите, говорите, вы меня забавляете», от него быстро отстали.

 Решив, что больше просить помощи не у кого, Эниер подсел к черноволосому юноше.

 — Кхм, — кашлянул Ринт, стараясь привлечь внимание Лога.

 Тот либо не услышал его, либо проигнорировал, погружённый в своё занятие.

 — Памир, можно тебя отвлечь? — несчастным голосом спросил Эниер.

 — Ммм? — вопросительно промычал Лог, не отрываясь от книги.

 — Ты вроде как быстро разобрался в ковке метеорита…

 — Метеоритного железа, — поправил его Памир, по-прежнему не поднимая взгляда.

 — Ну, да… Может, подскажешь, что у меня не так? Почему мои мечи ломаются с первым же ударом?

 — Слишком толстый, — рассеяно отозвался Лог, переворачивая страницу.

 — Э-э-э… Да я не о внешнем качестве. Пусть он будет толще, чем положено, но хотя бы не сломается…

 — Он ломается от того, что толстый, — Памир оторвался от книги и поднял усталые глаза на Эниера. — Ты назвал его метеоритом. Значит, ты не читал в учебнике историю происхождения этого металла и ничего о нём не знаешь?

 — Оу… — виновато протянул Ринт, смотря на панель с инструкцией у себя в руках. Здоровенную скучную главу он и в самом деле пропустил, считая её ненужной.

 Памир фыркнул и отложил свои книги.

 — Метеоритное железо — это не метеорит, — сказал Памир и тут же добавил, видя, что Энир открыл рот. — Не перебивай меня или сам будешь читать.

 Эниер поспешно кивнул, ловя каждое слово.

 — Так вот, изначально этот металл назывался порсиост. Да, не удивляйся, тот самый порсиост — хрупкая и ломкая пористая руда, на первый взгляд ни на что не пригодная. Её полным-полно на нашей планете. Эту руду собирают, плавят и в жидком виде отвозят на кусок метеорита, давным-давно упавшего на Рхой. Под воздействием радиации и ядовитых паров, исходящих из сердца именно этого метеорита, металл твердеет, меняет структуру. Он становится прочным. В слишком толстых кусках металла может снова попасть воздух через микроскопические, оставленные на нём поры. Именно поэтому его делают огромными плитами, иначе метеоритное железо невозможно было бы расплавить вновь, как и правильно выкованный меч эльса. Чтобы использовать его в большем количестве, необходима дополнительная обработка уже готовых изделий, которую невозможно провести в наших условиях, — Памир вновь раскрыл книгу. — В твоём лезвии полно воздуха. Сделай его раз в пять тоньше, тогда, может, на что-то сгодится.

 — Стейя за ногу, — досадливо вздохнул Ринт. — Вот я дурак.

 — Не спорю, — отозвался Лог.

 — Что ты читаешь? — вдруг заинтересовался Эниер, поняв, что название книги Памира написано на непонятном языке.

 — Книгу, — удивлённо вскинул брови Лог.

 — Какую?

 — Тяжёлую.

 — Что в ней написано? — не унимался Эниер.

 — Слова.

 — Какие?

 — Разные! — Памир захлопнул книгу и внимательно посмотрел на Эниера. — У тебя ещё вопросы по железу остались?

 — Нет, — Эниер впервые за долгое время не отвёл взгляда. Ему было слишком любопытно. — Памир, почему ты не любишь говорить о себе?

 — Скучная неинтересная тема.

 — А мне она кажется интересной! — пристал Ринт.

 — Тогда можешь поговорить обо мне сам с собой.

 — Ты всё время уходишь от ответа!

 Лог продолжал испытывающе разглядывать Энира, после чего медленно спросил.

 — И что же тебя так интересует?

 — Что это за книги, которые ты постоянно читаешь? — тут же выпалил Эниер.

 — Учебники, — лениво протянул Памир, видимо, понимая, что по-другому ему не отделаться.

 — А на каком они языке?

 — На разных, — Лог начал небрежно перечислять, указывая на книги: — Язык слектов, ящеров, иржан, диких скитальцев, варганов, демонических гидр, кофонниан, хинириан, землян, иммизанцев…

 — И ты на всех можешь читать?

 — Я в совершенстве владею двадцатью восемью языками. А читать и изъясняться могу более, чем на шестидесяти.

 Эниер так и замер, пялясь на Памира, раскрыв рот, чем рассмешил его. В среднем, эльсы учили языков десять, выбирая те расы, с которыми чаще всего контактировали.

 — А что за учебники? — Ринт всё никак не мог прийти в себя.

 — Я учился четвёртый год в институте, когда меня забрали, — голос Лога звучал спокойно, но губы искривились в горькой усмешке. — И пока что я не теряю надежды, что смогу выбраться отсюда и восстановиться в нём. Вот и изучаю, что они проходят в моё отсутствие. Хотя судя по тому, как продвигается дело, я скорее сам освою эту профессию, причём с оригинальных текстов, а не возможно верного перевода. Вернусь, подтвержу знания и сразу выпущусь.

 — Может, ты недостаточно хорошо учился? Пропускал занятия? Да ни один отец не откажется от сына, если он успешный студент! Или может ты выбрал неподобающую для сына графа профессию?

 — Может, — легко согласился Памир, чем ещё сильнее возбудил любопытство Эниера.

 — Так что? Какое у тебя место среди учащихся?

 — Первое, — глаза Лога насмешливо блеснули. — Лучший ученик.

 — А что за институт? — сдавленным голосом спросил вконец изумлённый Ринт.

 — Анатомических исследований, — Памир ещё небрежнее развалился на стуле.

 — Ты… ты хотел стать анатомом? — Эниер не поверил своим ушам. — Но это практически самая сложная профессия…

 Лог лишь развёл руками и опять уткнулся в книгу.

 — И это вся твоя реакция? — вскочил на ноги Энир. — Я много слышал о жестокости графа Дзилайи Лога, но это… он действительно жесток и беспощаден… просто до безумия.

 — Чушь, — отрезал Памир.

 — Чего?! Да он отдал в военную школу сына, блестящего студента самого уважаемого и сложного института! Если у тебя нет какого-то невозможно страшного скелета в шкафу, то я его не понимаю.

 Памир хмыкнул.

 — Эниер, сядь, пожалуйста, и успокойся. Не суди о содержимом по обложке. Мой отец строг и обладает блестящим умом, но его никогда нельзя было назвать жестоким. Он первый эльс, получивший титул графа. Ты ведь наверняка не знаешь, что это слово взято с Земли?

 Эниер отрицательно помотал головой.

 — На самом деле всё достаточно просто. Раньше он назывался Лорд Фиот. Его перевели, чтобы земляне смогли понять высокое происхождение посла. Так всегда поступают, входя в контакт с новыми планетами. Вот только слово «граф» приглянулось совету. Оно прижилось.

 — И что с того? — упрямо возразил Энир. — Его величие ничего не меняет. Он жесток! Именно его любовница стала первой женщиной-землянкой, которую убили за укрывательство ребёнка. Она погибла от его руки. Об этом весь Эльсод судачил, ты должен знать.

 — Эниер, ты говоришь о моей матери. — Памир покачал головой. — Разумеется, я знаю об этом и даже больше твоего.

 — Ну?

 Памир вздохнул и закрыл лицо руками.

 — Ты ведь от меня не отвяжешься, пока я не расскажу, — полу утвердительно спросил Лог.

 — Ещё бы! — Ринт сгорал от любопытства.

 — Да, она укрыла меня с братом на Земле. Да, она дала нам земные имена. Да, отец её нашёл. Но никто её не убивал! Она умерла при родах младшего члена нашей семьи. Отец не стал об этом распространяться. Это наша личная жизнь. Но вот только общество так не считало. Граф вернулся с Земли на Эльсод с тремя детьми… Что из этого следует? Правильно, нашёл непокорную женщину, укрывшую детей. Вывод делай сам, что подумали в совете. Отец не оспаривает общественное мнение, не тратит на это силы. Он говорит, что живые существа увидят только то, что захотят увидеть. Пойми, Энир, у любой знатной личности на лице плотная маска. Так устроен этот мир, по-другому не может быть.

 — Ты хочешь меня убедить, что великий граф, Дзилайя Лог, один из самых известных и жёстких эльсов, которым все восхищаются, всего лишь маска? А на самом деле, он нытик и слабак? — насмешливо покосился Эниер.

 — Я? Убедить в этом? Ринт, ты не заметил, что сам услышал только то, что захотел? Или ты один из тех, кто считает милосердие серьёзной слабостью?

 — Конечно слабостью! Но мне сейчас интересно другое, если по твоим словам у всех знатных эльсов маски, то какая же твоя маска, граф Памир Лог?

 — Что? — Памир расхохотался. — Ты, видимо, позабыл, что я уже давно не граф, а кессенг.

 — И всё же, ты не такой простой, каким хочешь казаться, — уверено заявил Эниер.

 Лог, продолжая посмеиваться, лениво посмотрел на Ринта.

 — Допрос окончен? Могу я вернуться к своим делам?

 — У меня через две недели день рождения. Мне исполнится двадцать три, — неожиданно произнёс Эниер, сам не зная, почему сообщает это Логу. День рождения не такая вещь, которая неизменно празднуется всеми эльсами. Скорее, зависит от индивидуальных привычек. — Отец любил его отмечать, как мой, так и свой.

 — Тоже хочешь как-нибудь отметить?

 — Не говори глупости. Как тут можно отметить? Дополнительным кругом вокруг школы на утреннем беге? — огрызнулся Ринт. — Даже на улицу не выберешься после того, что случилось в соседней военной школе.

 — И что там произошло? — безразлично осведомился Памир.

 — А ты не знаешь? Четверо кессенгов сбежали, убив несколько инструкторов и солдат, охранявших территорию. За ними послали сначала кессенгов из их школы. Потом солдат. Сейчас набирают наёмников. Мне сегодня третью ночь подряд придётся делать ремонт в кабинете визонга. Две прошлые к нему пришли, кажется, трое представителей наёмных групп. Все мертвы, представляешь? Каких-то четырёх кессенгов признали сверхопасными. Посмотрим, найдутся ли дураки сегодня.

 — А наш визонг-то тут причём? — не понял Памир, задумчиво нахмурившись.

 — Видимо, решили, что это касается чести всех военных школ. Так что наняться можно у любого начальника тренировочного отделения.

 — Ясно, — медленно проговорил Лог, продолжая что-то обдумывать. Ринт поднялся, собираясь уйти.

 — Эй, — окликнул его Памир. Тот обернулся, — постарайся снова не впасть в депрессию.

 — Тебе обязательно об этом напоминать? — покраснев, огрызнулся Эниер.

 — Да. Чем больше тебе стыдно, тем выше вероятность, что ты не повторишь подобной глупости.

 Эниер в ярости фыркнул и вылетел из спального корпуса. Его нервы уже на пределе. Третью ночь он не мог выспаться из-за дурацкого наказания, наложенного дурацким визонгом за поломку очередного дурацкого меча. Наказание состояло в том, что ему в одиночку надо перестроить половину кабинета визонга. И всё бы ничего, если бы начальник тренировочного отделения не находился бы в это время на рабочем месте. Из-за беглецов у него самого полно работы и ужасное настроение, которое он, не стесняясь, срывал на Эниере. Поэтому, когда прозвучала команда «отбой», Эниер, припоминая Юрхайя со Стейем и грозясь обрушить на голову визонга Иригайю, отправился доделывать работу, надеясь, что этой ночью закончит. Мебели не так уж и много. В самой большой и кропотливой работе нуждался шкаф, который необходимо не только собрать, но и подключить к компьютерной панели для улучшения трансформации его полок.

 Не прошло и часа, как визонгу доложили о прибытии нового наёмника. Эниер с любопытством оглянулся, когда тот вошёл в кабинет. Этот воин не походил на тех, кого Ринту приходилось видеть. Он был с ног до головы укутан в серый плащ, волосы спрятаны под капюшоном, на лице намотан шарф, закрывающий всё, кроме глаз. Но самое необычное в облике этого наёмника именно глаза: тёмно-голубые с синими вкраплениями, закрытые фиолетовым туманом. Юноша поёжился, у него по спине побежали мурашки от вида гостя. Кажется, даже атмосфера в помещении мгновенно изменилась.

 Сделав шаг в кабинет, наёмник пристально оглянулся вокруг и медленно произнёс, обращаясь к визонгу:

 — Добрый вечер.

 — Добрый… — напряжённо ответил визонг, хмуря брови. Он тоже разглядывал гостя, и, видимо, что-то в облике этого эльса заставило начальника тренировочного отделения спрятать своё плохое настроение. — По поводу сбежавших кессенгов?

 Наёмник неторопливо кивнул.

 — Какую группу представляешь?

 — Никакую. Я одиночка.

 Визонг уставился на гостя, теперь в изумлении. Кажется, его очень тянуло высказать пару колких замечаний. Ринт с удивлением отметил попытки командира сдержаться. Некоторым из предыдущих посетителей он позволял себе грубить, не стесняясь.

 — Я не стану нанимать одиночку. Беглецы уже стольких убили, тут целый отряд посылать надо. Одному с ними не справиться…

 — Не попробовав, не узнаете, — ледяным тоном перебил наёмник, и не думая уходить. — Мои условия: пять тысяч ртулей.

 — Я же сказал, не буду заключать контракта, тем более за эту сумму можно десятерых нанять! — долго сдерживать свой нрав у визонга не получилось. Более того, мужчина в плаще явно подавлял его энергетикой, и начальник тренировочного отделения не захотел это терпеть.

 — Какая вам разница, кто выполнит заказ, — а вот наёмник не думал повышать голоса. Даже вежливое обращение из его уст выглядело тихой скрытой угрозой. — Вы платите деньги только по факту выполнения. Так в чём дело?

 — Не хочу нанимать смертника…

 — Могу соврать, что на улице меня ждёт личный отряд головорезов из двадцати эльсов. Полегчает?

 — Вот было бы реально двадцать…

 — Какая разница, один или сотня, если работа будет выполнена?

 Визонг ещё сильнее нахмурился. Судя по пальцам, приложенным к виску, у него начинала болеть голова, как всегда случалось при возникновении долговременных проблем. Сумма, потребованная незнакомцем, не маленькая, но реальная. Совсем недавно он согласился выплатить столько же группе наёмников, провалившихся слишком быстро. Сомневался мужчина из-за того, что это могло принести ему новые проблемы. Если составить контракт, в котором указать одного эльса и огромное вознаграждение, а этого эльса убьют, то впоследствии у высшего руководства могли возникнуть претензии уже к визонгу, мол: «халатно относится к своим обязанностям, заманивает наёмников на самоубийство большим гонораром…»

 — Как твоё имя? — Визонг в раздумьях побарабанил пальцами по столу. Он искал способ избежать новых неприятностей.

 — Пума.

 — Стей… Ладно, можешь попробовать. Если получится убить дезертиров, получишь свои пять тысяч.

 — Я не работаю без договора, — напрямую заявила Пума.

 — Составлю его после возвращения, — Визонг не показал разочарования. Несколько предыдущих наёмников, выглядевших малообещающе, ему удалось спровадить такой отмазкой. Никто из них не вернулся.

 — Прямо сейчас. С указанием моего имени, личного кода и суммы.

 Визонг грозно сверкнул глазами в сторону гостя, громко втянув в себя воздух, раздражаясь ещё больше от требовательного тона. Он терпеть не мог, когда непонятно кто осмеливался навязывать ему свои условия, хотя по сути требования Пумы более чем законны. Захотелось проучить наглеца, позвать кессенгов, чтобы выкинули того из кабинета. Пусть катится отсюда, боясь когда-нибудь снова сунуться в военную школу! Хотя… начальник тренировочного отделения, презрительно фыркнув, включил часы. Он решил наказать наёмника по-другому. Ничего страшного, если придётся для этого заключить договор. Раз Пума не оценил старания визонга спасти его жизнь, пусть получит по заслугам.

 — Ладно, — начальник тренировочного отделения заполнил в электронном договоре поле о сумме и скинул его мужчине в плаще, — Ты нанят, раз очень хочется…

 Пума не стал как-то комментировать кривую усмешку визонга. Не задерживаясь дольше необходимого, он прочитал контракт, соединил свои часы с часами нанимателя и быстрым шагом вышел, бросив на прощание:

 — Увидимся перед рассветом.

 Эниер поймал себя на том, что всё время просто стоял и рассматривал Пуму, забыв о работе.

 «От этого эльса исходит настоящая опасность, — Подумал он, поворачиваясь обратно к шкафу. — Юрхайя раздери, кажется, даже в комнате потеплело после его ухода. И как визонг не побоялся с ним спорить? Не хотел бы я когда-нибудь с ним столкнуться в узком переулке».

 Ночь в ожидании тянулась медленно. Визонг так и не ложился, занимаясь своими делами. Эниер не знал, интересно ли его командиру, вернётся Пума или нет, но про себя молча надеялся на успех того. Уж очень впечатлил его таинственный наёмник. Ринт не считал себя слишком эмоциональным, но если его что-то цепляло, то юноша полностью увлекался, временами даже прибавляя к реальности собственные фантазии. Когда до рассвета оставалось полчаса, дверь кабинета отворилась. В дверной проём сунулась голова кессенга, докладывающая, что вернулся наёмник, приходивший несколько часов назад. Энир тут же повернулся к двери, в ожидании замерев, даже дыхание затаил. Визонг даже не заметил, что его подчинённый отлынивает. Он разрешил пропустить Пуму, сцепив руки в замке и хмурясь сильнее, чем при его первом визите.

 Наёмник вошёл твёрдым уверенным шагом. Не тратя времени на приветствие, он швырнул визонгу какой-то контейнер.

 — Иригайя на тебя, это что?! — удивлённый визонг даже не успел заново поприветствовать его, только от стола отпрянул.

 — Доказательство, — коротко ответил Пума, не вдаваясь в подробности.

 Эниер знал, что некоторые наёмники в качестве доказательства могли запросто притащить головы жертв, просто так, ради забавы, ещё больше нагоняя страху на свою репутацию, и с отвращением поморщился. Но этот контейнер явно маловат для голов. В него с трудом бы влезла даже одна… Если только в порезанном виде.

 Визонг осторожно заглянул внутрь, после постелил бумагу на стол и вывалил на него содержимое. Там оказались наручные часы дезертиров. Лучше доказательства не придумаешь, учитывая, что они сопровождают своего хозяина до самой смерти и служат многофункциональным компьютером, с помощью которого можно звонить, расплачиваться, удостоверять личность и много чего ещё.

 — Здесь зафиксировано время смерти, — быстро сказал Пума. — Трупы остались в их убежище. На часах есть нужные координаты. Идите за ними сами.

 — Бывшие клиенты называют тебя в своих отзывах Охотник, — Визонг коснулся пальцем консоли, переводя ему вознаграждение. Голос мужчины звучал ещё резковато, ему не удалось поставить наглеца на место. Но дело сделано, визонг избавлен от проблем и обязанности работать почти каждую ночь. — Я поискал о тебе информацию. Соглашусь с ними, Охотник подходит больше, чем Пума.

 — Мне всё равно, — наёмник вышел, не прощаясь.

 В кабинете повисла какая-то звенящая тишина. Эниер мгновенно вернулся к работе, чтобы не получить нагоняй от визонга. Но мысли шли совсем в другую сторону. Его восхитил этот Пума. Восхитил с одного только взгляда. Вот бы увидеть, как Пума сражается, наверняка он невероятно хорош в деле. Визонг прав, наёмник источает ауру хищника… Охотника.

 Утром Эниер взахлёб рассказывал всем, кому только мог, о ночном госте, но никто из слушателей так и не смог понять, чем именно Пуме удалось настолько поразить Энира. Юноша и сам толком не мог ответить на этот вопрос, но ночью казалось, даже воздух дрожал от напряжения от одного присутствия Пумы.

 Наступивший День Рождения обрадовал Эниера только тем, что после него шёл выходной. С робкой надеждой, что кто-нибудь из старых знакомых или может отец придут к нему в школу поздравить с прошедшим праздником, Ринт лёг спать: сам день всё равно выдался отвратительным.

 Проснулся он от того, что его кто-то растолкал. Парень со стоном сел на кровать и протёр глаза.

 — Памир? — увидел он стоящего у своей койки черноволосого эльса. — Какого Юрхайя?! Который час?!

 — Час праздновать День Рождения, — прошептал Лог, стаскивая с Ринта одеяло. — Одевайся, только тихо.

 — Стейя на твою голову! Ты спятил?! — Эниер посмотрел на часы и выругался: тридцать часов!

 — Считаю до трёх. Либо ты встаёшь, либо я ложусь спать! Это ты ныл, что день рождения насмарку.

 Заинтригованный Эниер не устоял и всё-таки нацепил на себя одежду, после чего позёвывая поплёлся за Памиром. Тот остановился в душевой около распахнутого окна, через которое они уже однажды вылезали.

 — Спускайся, — велел Лог.

 — И не подумаю, — разочарованно замотал головой Эниер. — После того побега из соседней школы меры безопасности усилили. Нас мигом поймают.

 — Ничего они не усилили, я всё проверил. Сегодня даже визонга нет на месте, улетел на выходной, — Памир первый вылез в окно, чтобы показать: опасности нет.

 — Но если нас схватят… — для приличия поворчал Энир, азарт уже полностью вытеснил из него сон. — Ну и что ты задумал?

 — Перелезть через стену, — небрежно ответил Памир. — У них уже давно сигнализация перегорела, а они даже не заметили. Не иначе у них в охране одни Иригайи. А ты говоришь про какие-то меры безопасности. Путь к свободе открыт. Главное, вернуться до утра.

 Нервничая, Ринт с помощью Памира забрался на стену и потом подтянул его к себе. Лог спрыгнул на траву и, к огромному удивлению Эниера, откинув валяющиеся ветки деревьев, продемонстрировал самодельный транспорт.

 — Ты что, украл хлам из ангара? — оценивающе разглядывая конструктор Лога, Эниер восхищённо поцокал языком.

 — Ну, на то он и хлам, — жизнерадостно отозвался Памир. — Его никто не хватится. Спасибо нашим безруким товарищам, которые разбили пару крейсеров. Всего-то нужно было заменить несколько запчастей.

 — Я всё больше и больше не понимаю твоего отца. Как же ты оказался в военной школе?

 — Давай не будем сейчас о грустном.

 — Новые запчасти денег стоят…

 — Всегда откладывал заначку на карманные расходы, если с отцом поссорюсь. Вот пригодились, — Памир включил зажигание. — Мы теряем драгоценное время. Далеко на этом полукрейсере не улетишь, но до соседней планеты быстро доберёмся.

 — Ты же не про Адскую бездну?

 — А тебе чем-то скорибы не угодили? На мой взгляд, они достаточно симпатичны, а главное — похотливы.

 — О, да. — Блаженно улыбнулся Энир. — Похотливы — самое главное! Жми скорее, чего медлишь!

 Памир, фыркнув, сперва отлетел от школы на безопасное расстояние и только потом направил крейсер в космос.

 Планета Адская бездна соседствовала с Эльсодом. Её обитательницы, скорибы, очень любили, когда у них гостили эльсы. Жесткие, песочного цвета волосы, гладкая медовая кожа и почти ничем не прикрытое тело — всё создавало впечатление, что они состоят исключительно из похоти и страсти. Скорибы не говорили на общем языке, между собой общались посредством шипения, но неиссякаемый огонь желания делал из них великолепных партнёрш для получения нескромного удовольствия.

 На планете молодые эльсы разделились, чтобы не мешать друг другу. Эниер пошёл направо. Весьма скудная природа. Выжженные камни и частые трещины в скалах, в которых виднелись остатки недавно протекавшей здесь лавы. Адская бездна вполне оправдывала своё название. Воды тут вообще не сыщешь, впрочем, скорибы в ней не нуждались.

 Далеко Ринту уйти не удалось. За первой же скалой на него набросилась одна из местных обитательниц, да так яростно, что у Энира возникло подозрение, что она сильнее него изголодалась по плотским утехам. К сожалению, обстоятельства и темперамент аборигенки не позволили Эниеру подойти к делу медленно и основательно. Но особенно он пожалеть об этом не успел. Шипя, женщина впилась губами в его губы, яростно работая язычком. Не без причины опасаясь, что скориба когтями разорвёт его одежду, Эниер скинул рубашку и брюки, не отрываясь от своей горячей партнёрши. Не уделяя времени на предварительные ласки, Ринт повалил аборигенку на колени и легко вошёл в её жаркое тело. Как же великолепна скориба в роли любовницы! Эта женщина хотела всегда и всегда была готова сразу принять в себя мужчину. Эниер жадно обхватил руками её бёдра. Двигаясь всё быстрее и быстрее, он полностью сосредоточился на своём наслаждении. С каждым толчком тело аборигенки раскалялось всё сильнее. Казалось, что внутри неё течёт не кровь, а сама страсть. Не привыкшая сдерживать свои ощущения женщина начала громко шипеть, давая понять, что близка к завершению. Ринт, наполняя её собой, закрыл глаза и хрипло застонал. Сейчас, когда первая волна страсти уже сошла и не застилала ему глаза, он разозлился. Эниер, любитель женщин спокойных, милых, с мягким сладким телом и нежнейшей кожей, набросился на эту бешеную неуправляемую аборигенку, сходя с ума от желания. И это его сердило.

 Понимая, что второй раз ему представится такая возможность не скоро, Эниер довёл себя до полного изнеможения и только тогда отпустил утомлённую, но весьма довольную женщину.

========== Глава 3 ==========

 Получив сильный эмоциональный заряд и потратив всю энергию, Энир на обратном пути уснул прямо в крейсере. И очень неохотно проснулся, чтобы добраться до своей кровати. Да уж, подарок на День Рождения получился незабываемый. К Ринту наконец-то вернулась любовь к жизни. Впервые за долгое время он ясно видел, что у него есть будущее, и в нём вполне будут присутствовать положительные моменты, пусть даже сейчас так плохо.

 Минуло ещё два месяца. Практически все новички освоились и сменили номер на имя. Кто-то проявил себя хорошо в полётах, кто-то на тренировочной площадке. Особенно ярко показался характер Фроуда: весьма властная натура, желающая всё и сразу и не стесняющаяся в методах и средствах для достижения цели. А вот Памира Эниер, сколько ни пытался, разгадать не мог.

 Иногда, смеявшись со всей школой над неуклюжестью черноволосого юноши, Энир думал про себя: «Не удивительно, что Дзилайя Лог избавился от сына». Такая необычайная неловкость — позор для эльса. А что говорить о единичных вспышках гордости, от которых потом страдал на стадионе весь отряд. Но обычно не успевало пройти много времени, как Ринт начинал завидовать силе воли Памира. Вывести того из себя по-настоящему всё-таки было невероятно сложно. Даже в «взрывоопасные» моменты бывший граф умудрялся сохранять налёт скуки на лице. А в самые тяжёлые минуты, когда визонг особо пристрастно начинал докапываться до него, взгляд, голос, осанка Лога — всё так и говорило: «Это не вы на меня кричите, это я позволяю вам развлекать меня». Следом зависть Энира сменялась восхищением образованности Памира и впоследствии недоумением: «Ну как Дзилайя Лог мог сослать в военную школу такого талантливого сына?! Всё-таки и среди эльсов встречались плохие воины, но почти все они работают в совете, высшем органе власти на Эльсоде».

 Несмотря ни на что, Лог сдружился с Гроентом, хотя громила не всегда одобрял поведение бывшего графа и не стеснялся делать ему замечания. Эниер заметил ещё одну странность за Памиром. Просыпаясь ночью, Ринт постоянно обнаруживал койку парня пустой. Но он не стал придавать этому большого значения. Памир частенько оставался наказанным на ночь или же, по мнению Энира, неугомонный бывший граф где-то бродит по школе, а возможно и за её пределами.

 К счастью для всех кессенгов их школа, хотя и считалась очень строгой, не относилась к полностью изолированным. К ним нередко заходили солдаты низших рангов, когда у их командиров были дела к начальнику тренировочного отделения. Обычно эти дела касались обсуждения судьбы перспективных кессенгов.

 С одним из таких солдат отряд Эниера сидел за столом во время ужина. Поскольку командиры отсутствовали, кессенги, наплевав на дисциплину, налетели на гостя с вопросами о том, что происходит за стеной.

 Солдат, по имени Хиер, не стал отпираться, с удовольствием делясь информацией.

 — Новостей много, — сказал он с важной усмешкой, — даже слишком. Сейчас в моде стала профессия наёмника. Вы не представляете, сколько эльсов захотели перепрыгнуть высшее военное образование и, похватав мечи, сразу попасть на поле боя.

 — А точнее? — Фрод подался вперёд. — Их что, без окончания школы берут на военные операции? — Он алчно уставился на Хиера. — Такого никогда раньше не было.

 — Вот и хорошо, что не было, — солдат поморщился, увидев загоревшийся взор кессенга. — Идиоты. Почти всех убивают сразу же. Без долгих тренировок хорошим воином не стать. Так что остынь, парень. Мне даже сражаться стыдно бок о бок с таким отродьем как наёмники.

 — Да-да, — раздался насмешливый голос Памира. — Всем известно, как солдаты отзываются о недостойных наёмниках. Они для них всегда останутся отребьем, даже если выполняя задание, заодно и жизнь им спасут.

 Эниер оглянулся. Лог сидел чуть поодаль от них, даже не смотря в сторону Хиера. Удивительно, но он даже в столовую умудрился притащить маленькую электронную книгу и погрузился в свои мысли. Ринт улыбнулся. Он и каждый, кто знал Памира, поняли, что бывший граф внимательно слушает солдата, но слишком высокомерен, чтобы проявить интерес перед весьма самодовольным и напыщенным военным.

 К всеобщему удивлению, на щеках Хиера на мгновение появился стыдливый румянец.

 — Не мешай всё в одну кучу… Но ты попал в точку. Мне действительно однажды спас жизнь наёмник. Но… он не тот наёмник.

 — В каком смысле, не тот? — Гроент, недоумевая, нахмурился.

 — Я не должен особо распространяться… — замялся Хиер, но было видно, что его тянет рассказать. Не устояв, он тихо зашептал. — Без подробностей, в двух словах: недалеко от вашей школы у нас прошла военная операция. Была захвачена одна из подводных станций на Живом море. Эти неугомонные Легижи…

 Эниер понял, кого имел в виду Хиер. Живое море — единственное море на их планете. Имевшее огромные размеры, оно покрывало примерно одну треть Эльсода. Его воды содержали множество полезных минералов, но в соединении друг с другом они становились чрезвычайно опасны. Находящийся в этой воде больше часа эльс рисковал получить серьёзные ожоги кожи. А за год вода спокойно могла разъесть металл и даже метеоритное железо. Из-за этого освоение морского дна считалось процессом долгим, сложным и дорогостоящим. Рассчитывая получить немалую выгоду от того, что можно найти в водах, совет выделял всё больше средств и ресурсов для строительства новых подводных станций и реконструкций старых.

 Но эльсы столкнулись с ещё одной проблемой. Обследуя подводные пещеры в северной местности, они растревожили улей подводных обитателей. Полуразумная и весьма агрессивная раса, нежелающая пускать посторонних на свою территорию, яростно начала нападать на исследователей и крушить станции.

 Легижи — как назвали их учёные, оказались смертельно опасными противниками: голова — шляпка, имеющая слой жира до тридцати сантиметров; по кругу головы расположились маленькие водянистые глазки, дающие этому созданию обзор триста шестьдесят градусов; а также глубокий рот, заполненный небольшими, но острыми зубами. Мускулистые длинные щупальца, покрытые мелким волосяным покровом, при прикосновении прожигали органическую ткань. За щупальцами спряталось грушевидное тело. Эти существа не обладали речью, не выходили на контакт, они сразу нападали, едва завидев силуэт постороннего. Эльсы пытались изучить трупы легижей, но и это оказалось невозможным. После смерти от их тел оставались только жир и вода, по составу схожая с водой из моря.

 Решив, что нет возможностей мирного сосуществования, эльсы начали просто истреблять легижей. Иногда те захватывали подводные станции и очистить их от пятиметровых террористов оказывалось трудновато. Приходилось собирать военную операцию.

 Именно про одну из таких секретных операций, без подробностей, в двух словах, взахлёб рассказывал Хиер, не упуская ни малейшей детали.

 — Мы в итоге отбили станцию, но, честно сказать, там присутствовало больше наёмников, чем солдат. Не ожидали мы такого количества этих тварей. Потери пошли, едва успели ворваться в прихожую! Нашего командующего на моих глазах эти уроды раздавили щупальцами! — войдя в раж, Хиер уже не обращал внимания, что кричит на всю столовую. — Я половчее, увернулся, но легижи меня щупальцами за руку как схватят! — Хиер закатал рукав и продемонстрировал здоровый рубец около локтя. — Я уже думал, прощай, рука… в лучшем случае… — он примолк. Потом, уже убавив голос, продолжил. — Если бы не тот… который как бы наёмник… меня бы убили. Всех бы убили! Нас сотня на их тысячу… Эльсы, непобедимый народ, бесславно растоптан кучкой легижей… во позор! Всё из-за того, что неопытные наёмники растерялись и других сбили толку. Но с ним… с как бы наёмником… это получился даже не бой, а … охота.

 — Что значит, «как бы»? — резко спросил Гроент.

 — Ну… — Хиер призадумался. — Он не такой, как другие. У него за плечами чувствуется опыт и умение. Настоящий воин. Полностью в плащ укутан, лица не видать. Думаю, ему за сто тридцать где-то. Возможно, он даже военный, решивший подзаработать, поэтому и скрыл лицо.

 — Так что он такого сделал? — не понял Фроуд.

 — О… он зарезал тот кусок жира, который собирался меня прикончить, мгновенно сориентировался в ситуации и, зачистив прихожую, дал нам возможность отступить, перегруппироваться и связаться с командованием. Я думаю, что без него проиграли бы. Этот эльс… У него такая реакция…. Сейчас расскажу… — Хиер открыл рот, намереваясь до конца раскрыть все события секретной военной операции, но его опять прервал голос Памира.

 — Да быть этого не может. Чтобы один эльс оказался действеннее целого отряда…

 Солдат с несчастным видом оглядел своих слушателей. На всех лицах застыло недоверие.

 — Нет, Памир. Может, — внезапно для себя, тихо прошептал Эниер.

 Перед его взором мысленно прошла фигура наёмника в сером плаще, которого он видел у визонга. Рассказ Хиера оживил воспоминания, почти забытые юношей. Он словно вновь увидел Пуму и снова почувствовал тот же трепет, который испытал тогда.

 — Я вам всем про него рассказывал, — проговорил Эниер. — Вы мне не поверили, но согласитесь, два незнакомых эльса не могут выдумать одно и тоже.

 — Вы вполне могли встретить одного и того же наёмника, — согласился Лог. — Но вот не надо приписывать обычному эльсу сверхъестественности. Ты, Ринт, хотел спать, а ты, Хиер, был напуган. Вот вам и привиделось.

 — Ты просто завидуешь! — накинулись на Памира Эниер и солдат хором.

 — Было бы чему, — бывший граф небрежно откинул волосы со лба. — Кто-то не показывает лица, наверняка потому что как-нибудь изуродован. Это все новости из мира или есть что-то более увлекательное?

 — Разумеется, есть! — гневно воскликнул Хиер, недовольный реакцией нахального кессенга. — Самые свежие новости про планету Сежелл!

 — Какую планету? — не понял Эниер. И не он один. Многие кессенги недоумённо переглянулись.

 — Ну эта… как же… — замямлил Хиер. Похоже, он сам не знал, что делает эту планету особенной, кроме принесённых им новостей.

 — Сежелл, — Памир, наконец, удостоил солдата своим полным вниманием и поднял голову. — Планета, с которой мы вошли в контакт меньше года назад. Сежеллины — почти неразвитая цивилизация, не изучающая ещё космоса. Но если верить тому, что говорят, они очень быстро освоили наш язык. Интересна эта планета двумя аномалиями, которые и привлекли эльсов. Первая — необычно сильная гравитация для планеты подобных размеров, позволяющая ей удерживать на орбите два спутника: Олев и Олес. Вторая — её расстояние от звезды. Слишком близко для того, чтобы создать приемлемую для зарождения жизни температуру…

 — Именно, я как раз это хотел рассказать! — Хиер радостно продолжил. — Там ещё посол был… этот… как его… граф Дзилайя Лог, кажется…

 Несколько кессенгов посмотрели на Памира, но тот бесстрастно слушал дальше.

 — Так вот. Мы собираемся захватить планету.

 Памир, фыркнув, вновь уткнулся в книгу.

 — Зря не веришь, — Хиер довольно захихикал. — Я лично сопровождал высшего то-капитана в совет, где разбирался отчёт посла об этой планете. В нём говорилось… ммм… что-то там не помню, а потом про залежи камня, который превосходит по прочности метеоритное железо.

 Кто-то из кессенгов восхищённо присвистнул.

 — Ага, — солдат облизнул пересохшие губы. — А эти чокнутые местные жители не подпускают нас к нему. Представляете, они ему поклоняются! И по рекомендации посла, графа Лога, совет велел собрать войска…

 — Ложь! — неожиданно для всех раздался громкий голос Памира. Он гневно сверкнул глазами в сторону рассказчика.

 — Что ты, в самом деле! — обиделся Хиер, не почувствовав опасности. — Этому не веришь, тому не веришь, будто мне делать больше нечего, как сочинять…

 — Дзилайя Лог не мог такого рекомендовать! — черноволосый юноша, внезапно рассвирепев, словно потерял голову, мгновенно перегнувшись через стол и схватив Хиера за грудки, никто и моргнуть не успел.

 — Отпусти меня! — солдат испуганно дёрнулся.

 — Памир! — предупреждающе воскликнул Ринт. Ещё не хватало драки в столовой! Весь отряд потом накажут!

 Лог разжал пальцы, мысленно призывая себя к спокойствию.

 — Он у вас бешеный! — Хиер отпрянул назад, опрокидывая стул. Другие кессенги поднялись со своих мест, столпившись вокруг гостя. Кто-то смотрел осуждающе, кто-то с любопытством, а у кого-то в глазах было раздражение и презрение, но все взгляды были обращены к оставшемуся в одиночестве бывшему графу.

 — Что на тебя нашло?! — угрюмо прохрипел Гроент.

 — Ничего, — Памир вышел из-за стола.

 — Не знаю, что происходит в твоей больной голове, но если из-за тебя опять достанется всему отряду… — Фроуд не упустил случай влезть, словно его угрозы имели весомое значение.

 — Не достанется, — Лог повернулся и быстрым шагом покинул столовую, со спокойным выражением лица, будто только что не кричал и не вёл себя странно.

 Как ни хотелось Ринту побежать за бывшим графом и тут же его расспросить, парень предпочёл остаться за столом. Черноволосый эльс никуда не денется, а вот солдата, способного ещё много о чём растрепать, они видят не каждый день. Только когда за тем вернулся его командир и велел Хиеру двигать в сторону выхода, Энир не стал задерживаться и побрёл на поиски Памира. Времени уже много, бывший граф обычно перед сном любил почитать в кресле, в бараке. Там и застал его Ринт. Юноша как всегда завалил себя книгами, только сейчас Лог хмурился и смотрел в одну точку, явно не читая, а раздумывая над чем-то.

 — Памир, ты чего сегодня? — Энир вырвал книгу из рук Лога, пытаясь привлечь к себе внимание.

 — Солдат не лгал, — Памир запустил руки в волосы и обхватил голову, кажется, даже не заметив, что у него забрали драгоценный учебник.

 — Что?!

 — Это была не ложь, — повторил Лог. — Я знаю, когда такие, как он, лгут. Их легко считать…

 — Памир?

 Тот, откинув голову назад, устало посмотрел в потолок.

 — Я должен выяснить правду. — Казалось, он не замечает Эниера.

 — Памир?! — вновь воскликнул юноша.

 — Сегодня был длинный день, — Лог встал.

 — Ты же не собираешься бежать домой?! — едва не заорал Ринт. Кто знает, до чего додумается неугомонный парень.

 — Пора спать, — Памир подошёл к койкам, запрыгнул на свою койку и, удобно устроившись там, закрыл глаза.

 Эниер так и остался стоять, не понимая, стоит ли ему беспокоиться за бывшего графа, или тот не настолько потерял голову.

 Эту ночь Ринт не спал. Он лежал, прислушиваясь, не скрипнет ли койка Лога, не попытается ли тот выбраться из школы. Эниер опасался, что его друг окажется настолько сумасшедшим, что сбежит из школы и пойдёт искать Хиера для высказывания ему претензий или же помчится домой закатывать скандал отцу. Лично Эниер не видел ничего, что могло бы послужить поводом для столь бурной реакции, особенно, если учесть абсолютное спокойствие бывшего графа в более тяжёлые моменты, когда было из-за чего злиться. Юноша злился на Памира за его дурацкую уверенность в невиновность своего отца. Может, у юного эльса совсем поехала крыша, и он действительно считает Дзилайю мягкосердечным, хотя вся планета знала о его твёрдом, решительном и жёстком характере?

 Утром не выспавшийся хмурый Ринт обнаружил, что Памир в своём обычном настроении. На лице налёт скуки и безразличия — даже не вспоминает о вчерашнем. На все попытки Энира расспросить его о вспышке гнева, Лог только отмахивался и отвечал: «Неважно» или «Мелочь, не стоит обсуждений». Доведённый до ручки, не выспавшийся Эниер высказал черноволосому юноше всё, что думает об его отце и к какому Иригайю с удовольствием послал бы наивность друга. Тяжело дыша и покраснев от гнева, Ринт в требовательном ожидании уставился на бывшего графа. Он ждал от него ругательств, ора, даже предполагал, что Лог полезет в драку. Но Памир не стал кричать, он бросил на парня ледяной взгляд, от которого тот попятился, словно друг толкнул его, и тихо произнёс:

 — Эниер, лучше заткнись.

 Ринт заскрипел зубами от ярости, глядя на удаляющуюся спину Лога. И причин поведения не узнал, и пар не выпустил, и поссорился вдобавок. К тому же, Энир теперь ломал голову над вопросом: почему он отступил от одного взгляда?! Но потом, подумав, решил оставить бывшего графа в покое. Таким он ещё никогда не видел Памира и даже представить себе не мог, что этот эльс может кого-то сильно напугать. Эниер, не желая долго мучиться в догадках, утвердился во мнении, что произошедшее, скорее всего, связано с воспитанием Лога. Аристократ всё-таки… Таких наверняка учат строить красноречивые гримасы, способные напугать без слов.

 Так и не найдя логичной причины, объясняющую неожиданный срыв бывшего графа, Ринт почувствовал разочарование, от того, что эльс, которым он временами восхищался, оказывается нестабилен психически. К тому же, теперь у него появились вещи, достойные внимания куда больше. Он с головой ушёл в тренировки. Если правда то, что сказал Хиер, и Эльсод готовиться захватить планету, то, возможно, лучших учеников из военной школы призовут в армию, даже без подтверждения знаний, как часто поступали ранее! А это означало конец заточению. И на той планете наверняка есть симпатичные девушки…

 «Надо будет расспросить Памира об её обитателях, — думал Ринт, во время долгих самостоятельных тренировок, на которые он тратил всё свободное время. — Ай, зараза, забыл, что мы с ним не разговариваем! Ну, нет, что-то женского пола там просто обязано быть! Эльсод не станет воевать на два фронта. Он сначала полностью истребит легижей. До этого недолго осталось. Месяца через два эта ошибка природы перестанет существовать. Потом на Сежелл отправят солдат и, скорее всего, наёмников. Не думаю, что для захвата планеты станут брать инопланетян… Значит, только эльсы. Они разведают обстановку, обустроятся… планета ещё не изучена…. Ещё плюс месяц. Только после этого начнут набирать новичков. Значит, у меня три месяца, чтобы стать лучшим из лучших».

 Эниер решил положить все силы на осуществление своего плана. И у него это неплохо получилось. Ринт так продвинулся в технике боя, что даже его отец, сменив гнев на небольшую милость, решил повидаться с сыном.

 Вечером, в день, когда была запланирована их встреча, юноша пораньше пришёл в комнату для свиданий, чтобы успеть забронировать её для себя. А то вдруг именно сегодня, именно в это же время, другим тоже приспичит повидаться с друзьями или родственниками. А комнат-то всего семь на всю школу. Теперь не удел парень точно не останется. Вот только ему придётся ждать в четырёх стенах, небольшом закрытом прямоугольном помещении, в котором есть только пара диванов и ничего больше. Удобно, родственники могут побыть наедине, вот только ждать скучно. Ринт добросовестно попробовал попрактиковать движения боя без оружия, но в данном пространстве по-нормальному не подвигаешься. Ногам мешают диваны, рукам — стены.

 Время для встречи подошло, одарив парня почти детским нетерпением, но бесцеремонно продолжило свой ход, не побеспокоившись, что Минней, отец Энира, пока не явился. Мужчина сильно задерживался, а поскольку у Ринта не было информации, отменил отец свой визит или просто опаздывает, он добросовестно остался ждать. Лучше потратить лишний час впустую, чем разгневать родителя, пустив насмарку все свои достижения.

 По прошествии сорока минут Энир совсем затосковал. От невозможности заняться чем-то интересным он уже готов был лезть на стенку. Впрочем, именно это юноша и сделал. Приставил к серой стене диван, забрался на его спинку и украдкой заглянул в решётчатое окошко, ведущее в соседнюю комнату свиданий. Ринт не хотел ничего дурного. Ему просто было невыносимо скучно, поэтому юноша поддался свойственному ему неутихающему любопытству. К тому же, разве его вина, что в изолированных помещениях для свиданий оставили перегородки, которые и звука-то не заглушали. Спрашивается, с какой целью? Дали себе возможность пошпионить, а чем это кессенги там занимаются? Или предосторожность, если какому-нибудь мальчишке или его пожилому родственнику станет плохо и понадобится срочно позвать на помощь? А может, кто-нибудь из местных хулиганов, обитавший в военной школе давным-давно, ради забавы расколошматил куски стены, и никто не захотел возиться с их замуровыванием, поэтому просто прикрыл решёткой, ради приличия.

 Впрочем, все разглагольствования на данную тему мигом исчезли из головы Ринта, поскольку в соседнем помещении он узрел настоящего ангела. Там стояла прекрасная белокурая молодая женщина, нервно перебирающая пальцы рук. У двери находился бежевоволосый эльс, вероятно, охрана, чтобы красавица не сбежала. Юноша, не задерживая на нём своё внимание, стал разглядывать женщину. Она, несомненно, землянка… вот это редкость!.. Огромные светло-голубые глаза, маленький аккуратненький ротик с пухлыми губками.  Кожа без единого изъяна, гладкая… Энир уже не сомневался, что если прикоснётся к её телу, то почувствует нежность эарены. Элегантное бело-голубое платье только подчёркивало стройность фигуры и невинный вид инопланетянки.

 Эниер не успел задуматься: почему женщина выглядит испуганной и несчастной. Фантазии, возникшие при виде землянки, полностью захлестнули его. Между ног стало тесно, возбуждение окутало юношу, подчиняя себе, рисуя соблазнительные картины. Он уже видел эту красавицу рядом с собой обнажённой. Вот она медленно подходит к нему, обнимает, прикасается к его телу своими великолепными грудями. Неторопливо покачивается, дразня его, возбуждая ещё больше. Затем ласкает бёдрами его пах… О, да, у неё восхитительные бёдра. Она уже готова, ему остаётся только взять её, сорвать, насладиться изысканнейшим свежим нектаром…

 Мечты Эниера резко оборвались. К ней в комнату, к сущему недовольству парня вошёл эльс, которого, очевидно, она ждала.

 — Памир! — красавица со слезами на глазах бросилась на шею к Логу.

 «О нет! — разочарованно покачал головой Ринт. — Только не он! Я не хочу видеть, как этот псих отымеет мою… моего ангела! А она, правда, как ангел…»

 — Северина, что ты тут делаешь? — Памира было плохо слышно, Энир различил в его голосе нотки тревоги и недовольства.

 «Ах ты, скотина Стейева, ещё и недоволен?!» — Гневно подумал Ринт, но вновь прислушавшись, заметил, что Ангел плачет, только набегающие слёзы вытирает сразу, не давая им сорваться с ресниц.

 — Памир, пожалуйста, послушай меня! Всё очень плохо!

 — Северина, — Лог взял её за плечи и твёрдо посмотрел на неё. — Что происходит?! Откуда ты здесь?! Я писал Джулиану…

 — Не пиши ему больше! — воскликнула Северина и испуганно обернулась на охранника, тот, ничего не замечая, уткнулся в свои часы, видимо, с кем-то общаясь. — Ох, братик, — женщина перестала сдерживаться, прикрывая прелестными ладошками ротик. Сверкающие слезинки покатились по её щекам. — Отец сошёл с ума! Он на себя не похож, делает ужасные вещи! Я была при нём в тот день, когда он вдруг раскричался, вызвал слуг и велел им схватить тебя! — она повисла на шее Памира, намочив слезами свитер. — А потом он продал меня ему… Руниру. В собственность этому тупому эльсу!

 — Северина! — Памир повысил голос и отцепил от себя её руки. — Мы это уже обсуждали. Тебя необходимо было отдать новому хозяину. Отец не мог оставить взрослую дочь у себя. Рунир отличный кандидат: глупый, мягкотелый, богатый и от тебя без ума. Это лучшее, на что ты можешь рассчитывать на Эльсоде, раз сама никого не нашла. С ним ты почти свободна!

 — Почти свободна?! — завизжала Северина так отчаянно, что бежевоволосый оторвался от часов и посмотрел на неё, правда совсем без интереса. Его больше волновало, что ему мешают общаться, чем суть разговора своей подопечной. — Почти свободна?! — Шёпотом заплакала женщина. — Отец продал меня! Он хотел выручить за меня побольше денег!

 — Глупости.

 — А тебя, единственного, кто мог ему перечить, он заслал в военную школу! Он сошёл с ума, разве ты сам не видишь?! Или как объяснишь своё нахождение здесь?!

 — Никак, — вынужденно признал Памир. — Но прежде, чем делать какие-то выводы, я хочу собственными глазами его увидеть. Может, тогда больше смогу сказать.

 — Но… ты же тут… Вам ведь нельзя уходить… — она удивлённо заморгала длинными ресницами.

 — Это не проблема, я легко убегу…

 — Нет, умоляю, брат! — Северина, в страхе съёжившись, вцепилась в руку Лога. Её лицо побледнело, голос задрожал. — Я упросила Рунира повидаться с тобой. Если ты сбежишь после нашего разговора и… сунешься… в дом… — слёзы начали мешать женщине говорить, она заплакала ещё горче, покачнувшись.

 Лог поспешил приобнять её и подвести к дивану.

 — Он убьёт меня!.. — заикнувшись, всхлипнула Северина, немного взяв себя в руки. — Отец … отец сказал, что убьёт любого, кто посмеет связаться с тобой! Умоляю, Памир, он же не дурак, если ты сбежишь, Рунир точно расскажет ему, что я к тебе ходила!

 — Северина, отец тебя и пальцем не тронет, как будто ты не знаешь, — голос Памира прозвучал холодно. Он не слишком-то спешил успокоить сестру.

 — Я… тоже так думала, но… — женщина, сглотнув, обернулась на охранника, убеждаясь, что он не смотрит в их сторону. — Я пробовала его расспросить, почему он так поступил с тобой, за что сердится… — она, снова сглотнув, осторожно спустила с правого плеча рукав платья, демонстрируя Памиру что-то на теле. — А отец… вот…

 «Вот она, истинная сущность Дзилайи Лога!» — Эниер чуть было не ударил кулаком по стене. Он не видел, что показывала женщина, но несложно догадаться, что там какая-то рана или след, оставшийся от наказания. Как ему сейчас хотелось защитить этого прелестного Ангела! Юноша даже начал думать, а сможет ли, став солдатом, выкупить её у нынешнего хозяина, некого Рунира. Жаль, что это ещё не скоро станет возможным.

 — Теперь ты мне веришь? — вновь всхлипнула землянка, когда Лог, хмуря брови, коснулся её плеча, отодвигая светлые не длинные волосы, внимательно осматривая кожу. — Памир, я умоляю тебя!..

 — Ты рассказывала Джулиану? Он никак не отреагировал?

 — Джулиан теперь в совете. Он младший лорд, про дом почти забыл. Он даже вряд ли знает, что ты в военной школе! Когда Джул последний раз приходил, отец не позволил мне с ним увидиться, запер в комнате.

 Памир сильнее нахмурился.

 — Братик, — Северина аккуратно вытерла сильно покрасневшие и опухшие глаза. — Умоляю, обещай, что не сбежишь отсюда, или… Я… Он меня точно убьёт!..

 Лог несколько секунд внимательно вглядывался в лицо землянки, после чего медленно кивнул.

 — Хорошо, даю слово. Тебе не нужно бояться. Только… если поведение отца изменится ещё сильнее, обязательно сообщи мне.

 — Спасибо, что понял, — женщина поцеловала его в щёку, поднимаясь с дивана.

 Даже заплаканная, она казалась Ринту прекраснейшим созданием на свете. А искрящиеся слёзы только убеждали его в её чистоте и наивности. Залюбовавшись, как Северина на прощание пытается улыбнуться, хотя на душе у неё очень горько, юноша привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть. Случайно, нога у него соскользнула, и он проехался ступнёй по обивке дивана. Удержаться-то он удержался, но нашумел порядочно. Аккуратно заглянув в дырку снова, Энир с облегчением заметил, что сцена прощания продолжается, и его не раскрыли.

 — Можно побыстрее? — грубо осведомился охранник у двери, даже не поднимая глаз от часов. — Время, выделенное Руниром, уже прошло вообще-то.

 — Мне… пора, — Северина робко шмыгнула носом, после того, как Памир крепко её обнял.

 — Береги себя, — мягко шепнул Лог.

 — Ты тоже, братик.

 Она глубоко вздохнула, прогоняя с лица остатки горя, видимо, не хотела демонстрировать свои проблемы посторонним и, высоко подняв голову, позволила бежевоволосому себя вывести.

 Эниер с грустью вздохнул. Кажется, он влюбился с первого взгляда в прекрасного белокурого Ангела. Юноша настолько забылся, что так и остался стоять на диване, смотря в окно.

 Памир тоже не спешил уходить. Как только дверь за охранником захлопнулась, черноволосый эльс скрестил руки на груди.

 — Ринт, — внезапно произнёс он, устремив жёсткий взгляд прямо на окно, за которым стоял Эниер, — больше не смей ко мне приближаться, ближе чем на пять шагов, иначе в ухо получишь! Ненавижу подслушивающих друзей!

 Вот те раз. Ринта как холодной водой окатили, когда он понял, что раскрыт. Раньше, чем он успел придумать хоть что-нибудь в своё оправдание, Лог ушёл. Юноша, спрыгнув с дивана, поспешил его догонять. К Юрхайю отца! Тот, скорее всего, не придёт уже, просто предупредить не соизволил. Намного важнее сейчас же объясниться с бывшим графом, иначе их хлипкая дружба, и так последние дни державшаяся Иригай знает на чём, совсем разладится, чего парню всё-таки не хотелось.

 — Лог! — Ринт увидел, как тот в конце длинного узкого тёмного коридора свернул в сторону душевой. — Памир! — Эниер пошёл за ним. Хорошо, сейчас все, у кого не было назначено встреч, находились на тренировках. Значит, они смогут поговорить наедине.

 Когда юноша ворвался в душевую, Лог стоял около крана, умывая лицо холодной водой. Как и предполагал Эниер, кроме них, здесь никого не было.

 — Памир! — Ринт подошёл к нему и ухватил за плечо, намереваясь развернуть к себе лицом, но в ту же секунду упал от сильной боли в колене.

 Эниру понадобилось время понять, что это бывший граф сделал молниеносный выпад ногой, нанёс ему весьма чувствительный удар, причём абсолютно неуловимый для глаза.

 «Стей, что это было?! — Эниер в шоке попытался встать с колена, но нога плохо слушалась: тряслась и не держала вес. Ему даже пришлось опереться рукой на кран. — Как он смог попасть в болевую точку?! Сам-то понял, что сделал?!»

 — Я тебя предупреждал, — тихий голос Памира полон непонятной угрозы. Взгляд холоднее льда.

 — Вообще-то ты говорил про ухо, а не колено… — Эниер немного разозлился. Грозный голос его не пугал. Тем более, теперь он готов, если Лог полезет в драку. — Хочешь или нет, но нам придётся погово…

 Юноша умолк на полуслове, поскольку в этот момент заметил движение. Памир полуприподнял руку, оборачиваясь для более удобного нападения. Ринт мгновенно выставил блок, готовясь перехватить противника и нейтрализовать его в захвате: для него Лог очень медленен. Энир ошибся. Всё произошло слишком быстро.

 Лёжа на животе и чувствуя, как горит ухо и половина лица, Эниер увидел на полу капли крови. Он провёл ладонью по щеке… тоже кровь. Энир приподнялся, оборачиваясь, и посмотрел наверх. Разбито зеркало. Видимо, скулу он порезал при столкновении. Бывший граф по-прежнему сверлит его ледяным взглядом, теперь уже скрестив руки на груди.

 Шокированный Ринт мысленно прокрутил в голове события за последние пару секунд. Вот Памир приподнял руку, что Эниер принял за замах и заслонился, но тот и не собирался его бить рукой. Лог молниеносно треснул его с другой стороны мыском ботинка. Удар получился таким сильным, что Энира занесло, и он, подпрыгнув, ударился лицом о зеркало, после чего Памир лёгким толчком отправил юношу на приемлемое для себя расстояние.

 Эниер ошарашено смотрел на Лога: как это возможно? Ринт не только не успел заметить замах или удар, он не понял, что происходит, точно так же, как и с коленом. Памир, неуклюжий бывший граф, разве способен на такое? Видимо, действительно сильно разозлился.

 Видя, что Лог намеривается уйти, Энир поборол внезапно возникший страх и предпринял последнюю попытку помириться.

 — Памир!

 Тот остановился и со вздохом оглянулся.

 — Тебе ещё мало?

 — Нет, вполне достаточно, — Эниер со стоном отлип от пола, прихрамывая, сделал пару шагов до стены с окном и опёрся об неё, чтобы легче было стоять, — Не уходи, я не приближаюсь. Памир, послушай меня!

 — Я не желаю тебя слушать.

 — Ты ничего не потеряешь, если выслушаешь!

 Черноволосый эльс молча продолжал взирать на Ринта. Тот воспринял это как согласие и, зажав скулу ладонью, сказал.

 — Не подумай, что я себя оправдываю, но пойми, я не думал подслушивать! Я ждал отца, мне стало скучно, заглянул в соседнюю комнату, а там она… такая красивая. Поверь, увидев, что ты вошёл, я сразу хотел прекратить!

 — Но не прекратил, — жёстко оборвал его Лог.

 — Я думал, вы трахаться собираетесь, а вы начали про Дзилайю Лога…. Юрхайя разорви, Памир, ты же ничего о себе не рассказываешь!

 — По-моему, очевидно, что если кто-то чего-то не рассказывает, значит, никому не положено этого знать!

 — Как ты не понимаешь, я считал тебя психом! — не выдержав, заорал Ринт.

 — Ещё очевиднее: опасно злить психов!

 — Да, хорошо, — Эниер запрокинул голову, чтобы не заляпать кровью одежду. — Прости, я был не прав. Обещаю, больше никогда не лезть в твои дела. Хотя ты в мои бесцеремонно влез! В этой же самой душевой!

 — Я спас тебе жизнь.

 — Ну не подлез бы я к окну, помещения дырявые, внизу я бы тоже услышал.

 — Ничего подобного. Я проверял, внизу разговор слышится как невнятный шум.

 — Ладно, признаю, я поступил очень плохо и заслужил эту трёпку. Извини. Потом сможешь ещё отвести душу, наблюдая, как визонг с меня три шкуры сдерёт за зеркало. По лицу догадается — моя работа.

 — Скажи ему правду. Это же я тебя избил. Мне не привыкать отбывать наказание.

 — Шутишь? — воскликнул Эниер, старясь улыбнуться сквозь боль. — Он же твои боевые навыки ни в грош не ставит! Я стану посмешищем!

 Памир усмехнулся уже мягче. Даже приблизился к юноше, рассматривая причинённый ущерб.

 — Покажи-ка мне рану, — подойдя вплотную, он попытался оторвать ладонь Ринта от лица.

 — Забей, кровь почти остановилась, — возразил Эниер.

 — Ринт, я не люблю повторять дважды. Убери руку.

 Энир послушался. Пусть порадуется своей силе, наверняка, впервые кого-то в кровь избил.

 — Кессенги из нашего отряда болтают, что в главной генетической лаборатории совета начали разработку новой мази, которая мгновенно, без следов, заживляет раны. Вот это будет круто. А сейчас всё равно, ничего не сделать, — юноша поморщился, когда бывший граф дотронулся до пострадавшей скулы.

 — Её надо обработать. Иди сюда, — Памир указывал на крайний кран, у самого окна.

 — Нет, ты что?! — возразил Эниер. — От воды кровь не остановится! Если я заляпаю одежду, потом замучаюсь её отстирывать!

 — Не водой, — Лог нагнулся и, отодвинув под раковиной одну из плит на стене, достал из ниши большой контейнер.

 — Что это? — Ринт подозрительно на него покосился.

 — Моё маленькое хранилище. Тайное, — произнёс черноволосый эльс с нажимом на последнее слово. — Кое-что привёз из своих старых вещей, оставленных в общежитие института.

 — Это когда ты по ночам за стеной шлялся?

 — Именно. До тебя дошли неверные слухи. Раны заживляет это, — он продемонстрировал Ринту флакон с жидкостью, выуженной из контейнера. — А мазь только устраняет шрамы.

 — Чего?! Если это лекарство и правда существует, то оно должно быть на тайных исследованиях в лаборатории совета! — Эниер со страхом посмотрел на синюю жидкость во флаконе. — Откуда оно у тебя?!

 — Это я его создал, — Памир смог полностью насладиться вконец изумлённым выражением лица друга. — У меня была практика в лаборатории совета почти сто дней. Там столько ресурсов, столько возможностей… У меня дома в личной лаборатории никогда такого не было, хотя отец всегда доставал мне всё, что ни попрошу для исследований. Но в совете… Это лекарство стало результатом одного захватывающего эксперимента с коллагеном, грануляционной тканью и ангиогенезом. Мне оставалось только немного доработать его… Разумеется, уже не одному. Увидев, что я создал, ко мне тут же подключился один из старших сотрудников лаборатории. А вот мазь от шрамов мы с тем анатомом разработали вместе. Увы, но поскольку лекарства создавались в совете, они принадлежат ему. В оборот их запустят, как только они пройдут до конца все тесты и опыты. Но никто не мог мне помешать воссоздать их у себя дома и пользоваться.

 — Памир, я не подопытное животное…

 — Не бойся, это давно уже не опыт. Я его первым делом на себе опробовал, — воспользовавшись замешательством Ринта, Лог ухватил его за рукав и подтащил к себе.

 — Из чего ты его?

 — Энир, тебе всё равно куча сложных названий ничего не скажут.

 — Но… — юноша отшатнулся от Памира и упёрся в стену.

 — Это безопасно, абсолютно. Будет немного жечь и только.

 — Жечь?! Нет, не надо мне этого! — перепуганный Энир попытался отодвинуть Лога.

 — Ринт, не будь ребёнком! — воскликнул Памир, которому надоели уговоры. Он обильно смочил кубик в синей жидкости. — Ты хочешь всю ночь провисеть на турниках, наказанный визонгом?!

 — Нет, — несчастным голосом отозвался Эниер.

 — Тогда заткнись и опусти руки!

 Эниру пришлось подчиниться. Памир солгал: жгло очень сильно.

 — Ну что за вопли новорождённого? — проворчал бывший граф, когда Эниер взвыл от прикосновения лекарства. — Смотри, всё затягивается на глазах. — Он развернул Ринта лицом к одному из целых зеркал.

 У Эниера открылся рот, когда он посмотрел на своё отражение. Там, где Памир провёл лекарством, от пореза остался аккуратный белый шрам.

 — Дальше сам? — Лог протянул ему флакон.

 — Я не могу, очень сильно жжётся, — Эниер потупил глаза.

 Черноволосый эльс с усмешкой покачал головой.

 — Да, с новорождённым я тебе явно польстил, — он обработал оставшуюся часть порезов, сполоснул руки и потянулся за мазью.

 — А от неё такие же ощущения? — жалобно поинтересовался Ринт.

 — Нет, ничего не почувствуешь.

 — Опять врёшь? — Эниер подозрительно покосился на Лога.

 — Для исключения сказал правду, — усмехнулся Памир.

 — Тогда я сам, — решился Энир.

 — Послушай, — Вздохнув, Лог прислонился к стене, наблюдая, как Эниер осторожно смазывает шрамы, и те растягиваются, — Ринт, прости, я не хотел тебя так… — он неопределённо взмахнул рукой, подыскивая подходящее слово, — … резать. Я был очень зол. И ты попал под горячую руку…

 — …ногу, — поправил Энир, восхищаясь действием мази.

 — Скажи спасибо, что не меч, — огрызнулся Памир.

 — А, что, от меча эта мазь тоже бы помогла? — Эниер всё не мог отвести взгляд от отражения.

 — Если бы я снёс тебе голову? Нет.

 — Тогда хорошо, что ты пошёл в душевую, а не оружейную. Ну, если мы оба погорячились, мир? — Ринт протянул Логу руку.

 — Мир.

 — Эм… Слушай, Памир… — нерешительно начал Ринт. — Только не бесись сразу…

 — Что ещё? — Лог насторожился.

 — Ну если я уже влез в твои дела, то… может, расскажешь мне до конца, что происходит? Клянусь, никому не скажу!

 — Не горю желанием, — Памир направился к двери.

 — Только один вопрос, — взмолился Ринт, нагоняя его. — Не захочешь, не отвечай, но вдруг он не настолько личный.

 — Ну?

 — Что это был за Ангел?

 — Какой ещё к Стейю ангел?

 — Девушка. Голубоглазая…

 — Ты же слышал. Это моя сестра. И она далеко не ангел.

 — У неё такие чистые, светлые глаза…. Нет, я точно могу сказать, что она прекрасный Ангел.

 — Видимо, ты не заметил хвоста и рожек.

 — А я думал, она землянка… — недоумённо протянул Ринт. Ничего подобного он, и правда, не видел.

 — Эниер, я образно. Северина — землянка, но далеко не ангел, хотя и выглядит невинной красавицей. Я тебе о ней уже упоминал.

 — Когда? Я понятия не имел, что у тебя есть сестра.

 — Третий ребёнок. Помнишь? Наша семья не особо распространяется, что это девочка. Возникает слишком много вопросов: почему ей двадцать один, а она до сих пор не продана. Но как оказалось, отец всё-таки нашёл в себе силы отдать её.

 — Что значит «нашёл силы»? — холодно осведомился Ринт. После того, что он видел, любые намёки на доброту Дзилайи Лога его злили. — Я же слышал. Всё понятно. Он планировал её продать и продал!

 — Если ты слышал обрывок чей-то жизни, это не даёт тебе право говорить: «всё понятно». Он слишком любит её. Северина внешне очень похожа на нашу мать. Отец пылинки сдувал с дочери. Жаль, не могу сказать, что это хорошо отразилось на её характере. И нового хозяина ей подыскал такого, чтобы и пальцем не смел её тронуть. Этого болвана Рунира, который пытался стать лордом совета, но не смог попасть туда, потому что слишком туп. Оттого я не могу поверить в происходящий фарс!

 — Но она ненавидит своего нового хозяина! К тому же, кто порадуется тупому любовнику?!

 — Та, кто сможет крутить им, как заблагорассудится, чего не выйдет с кем-то поумнее. И уж поверь, Северина очень любит манипулировать. Она милашка, но избалованная и эгоистичная. Она дулась из-за того, что отец не выполнил её желание и не оставил при себе. Ей не понять, что женщинам тут выбирать не приходится.

 — Но эти слёзы… — Энир не желал расставаться с мыслью, что Северина — прекраснейшее чистейшее создание. — И рана на плече… Там же была рана, да?

 — Да. Это меня и беспокоит. На неё, кроме меня, никто и голоса повысить-то не смел, из-за чего она всегда меня недолюбливала. Я не носился с ней как остальные и не потакал капризам. И тут она приходит ко мне поплакаться… Зная её, я не до конца верю во всё сказанное, но доказательство бесспорное. За что-то девочка прилично получила. Какой бы не была причина, это слишком странно. Что-то случилось в моей семье и я не могу понять что.

 — Но ты не собираешься выяснять?! Ты же дал слово своей сестре!

 — Я солгал. Разумеется, я попытаюсь выяснить, просто более осторожно.

 — Ей же будет плохо!

 — Эниер, — Памир резко остановился. — Я рассказал тебе слишком много. И сделал это только для того, чтобы ты не стал делать глупых поспешных выводов, увидев каплю краски из картины! И тем более не стал трепать об этих выводах направо и налево! Но больше никаких вопросов! Не лезь не в своё дело!

 — Но я хочу помочь!

 — Ты ничем не поможешь! — отрезал черноволосый эльс.

========== Глава 4 ==========

 Энир расстроился. Лог ясно дал понять, что не нуждается ни в чьей помощи. Ринту очень хотелось сделать хоть что-то, но он больше не решался злить Памира. Как оказалось, в минуты бешенства бывший граф становится опасным противником. Эх, научиться бы ему так постоянно, независимо от эмоций, и парень смог бы стать лучшим солдатом.

 Время шло. Как и предполагал Эниер, через два месяца визонг объявил, что идёт отбор в армию для зачистки планеты Сежелл. Кандидатами в солдаты от их школы стало шестеро кессенгов: среди них Эниер и Фроуд.

 Ринт, выучив технику боя практически лучше всех, пытался подтянуть Памира, в надежде, что его тоже возьмут в армию. Но это затея была обречена на провал. У Лога решительно ничего не получалось: даже самому удержаться на ногах, а не то, чтобы удержать меч. Энир из-за этого бесился. Он на своём горьком опыте убедился — потенциал у бывшего графа огромный, что и пытался внушить Памиру. В итоге, Лог не выдержал и посоветовал Эниеру прогуляться к Иригайе и вступить с ним в половые отношения в качестве принимающей стороны, а потом добавил, что его тошнит от мысли о захвате планеты.

 Юноше пришлось признать своё поражение, которое он выразил в словах:

 — Памир какой-то неправильный эльс, и ему не суждено стать воином.

 Также на Лога невероятно сердился визонг. По его мнению, юнца в военную школу отправила судьба, так как он ещё ни в ком не видел такую выносливость и силу воли. А мальчишка не старается избавиться от неуклюжести и упускает свой шанс сделать карьеру солдата.

 Вероятно, из-за разочарования, которое он испытал, начальник тренировочного отделения постоянно пытался достать Лога, дразня и оскорбляя его перед всем строем. А может, таким образом, визонг хотел задеть гордость бывшего графа и заставить его больше уделять внимание спорту, а не книгам.

 За пятнадцать дней перед отправлением Эниера на Сежелл, визонг в очередной раз накричал на Памира за наихудший результат в беге с препятствиями.

 — Я предупреждаю, граф!  Ты вечность проторчишь в этой школе!

 — Не хочу вас расстраивать, Гиррон, — притворно-грустно вздохнул Памир. — Но вечность я не проживу.

 — Ещё слово и отправишься в подвал! — начальник тренировочного отделения с удовольствием бы набросился бы на наглеца и собственноручно придушил его. — Мечтаешь, что папочка тебя простит и заберёт? Забудь об этом! О-о-о… тебе же сообщали, да? — Насмешливо-жалостно поднял брови визонг. И добавил уже серьёзным голосом. — Окаменение лёгких. Говорят, что граф Дзилайя Лог и полгода не протянет. Так что забудь о мысли, что папочка придёт и спасёт тебя.

 Памир не шевельнулся. Он даже не отвёл глаз, пока визонг стоял напротив него. Только крепко стиснув зубы, заставлял себя продолжать слушать. Эта новость повергла его в шок. Начальник тренировочного отделения не стал бы придумывать такие вещи. Не в его правилах. Он, как никто другой, знает, что правдой можно ударить больнее, чем ложью.

 Эниер закусил губу: как противно слушать визонга. И что на него нашло? Раньше, если приходили подобные новости, начальник тренировочного отделения никогда не позволял высказывать их в подобной манере. Всегда сообщал в своём кабинете наедине. Возможно, он слишком разозлился и решил больно ужалить бывшего графа за наглое высказывание.

 Юноша представить себе не мог, что устроил, если бы визонг говорил такое ему…. А Памир… стоит как камень. Главное, чтобы выдержал… а то накинется сам на визонга с кулаками… И ведь главное реально может врезать…

 Наоравшись до хрипоты, начальник тренировочного отделения отпустил отряд на пятиминутный перерыв, веля им двигать к тренировочным мечам.

 Эниер и Гроент тут же подошли к Логу, намереваясь его как-то подбодрить. Но Памир только прошёл мимо, подняв руку, требуя, чтобы не трогали его. Юноши на этом не успокоились. Тихо посоветовавшись, они решили оставить черноволосого эльса в покое, но только до вечера. Как раз, когда придёт осознание, и он не сможет отвлекаться тренировками, ему понадобится поддержка друзей.

 Вечером, в бараке Ринт и Гроент вновь окружили Памира, который, вопреки своей привычке читать, сразу начал готовиться ко сну.

 — Ты как, держишься? — без предисловий начал Гроент.

 Памир в удивлении вскинул бровь.

 — Не притворяйся! — Энир боялся смотреть ему в глаза.

 — Никто, — голос Лога звучал неестественно хрипло, — ни друзья, ни родные, ни просто знакомые не удосужились связаться со мной и рассказать. У меня нет ни желания, ни сил обсуждать это сейчас. Сделайте милость, отложите все разговоры до завтра. — Он запрыгнул на свою койку и укрылся с головой одеялом.

 Эниер и Гроент тревожно переглянусь

 — Понимаю, тебе очень тяжело, — Ринт нерешительно положил руку на одеяло бывшего графа, туда, где по его представлению должно было оказаться плечо. — Если захочешь поговорить или что-то понадобится…

 — Можешь будить нас в любое время, — закончил мысль Энира Гроент.

 На этом парни решили оставить друга. Видимо, ему необходимо больше времени, чтобы свыкнуться. Тем более, Ринт знал, сколько иллюзий Памир питает к отцу.

 Половину ночи Энир провёл без сна. Бушевавшее негодование на визонга и сочувствие к Памиру мешали ему расслабиться. Мысленно ругая начальника тренировочного отделения, он так увлекался, что временами переставал слышать все звуки вокруг себя: скрип кроватей, чьё-то тихое бормотание во сне, редкое шлёпанье босых ног по полу бредущего спросонья в туалет. Когда, наконец, глаза юноши начали слипаться, Ринт заметил какое-то движение рядом. Он резко сел и увидел, как полностью одетый Лог соскочил со своей кровати.

 — Ты куда это?! — вырвалось у Энира. Юноша резко сел.

 — Пойду, проветрюсь, — прошептал Памир. — Хочу побыть один. Не кричи. Перебудишь отряд, они тебе спасибо не скажут. Лучше сам ложись спать.

 Ринт хотел возразить и увязаться следом, но его глаза уже слипались. В итоге юноша взял с Лога слово, что завтра они обязательно поговорят, и завалился спать. Разумеется, утром, из-за того, что не спал полночи, не смог проснуться заранее, что всегда делал. Пришлось ему в толпе наспех одеваться и завтракать. К строю он подбежал один из последних, что визонг не преминул отметить, пригрозив Ринту его отбытием в армию. Затем начальник тренировочного отделения прошёлся вдоль строя, как обычно распекая некоторых кессенгов за только что придуманные провинности. К голубоволосому Сомми он особенно прицепился за слишком тёплую одежду. Организм эльса способен стойко выдержать холод, поэтому в утеплении кессенгов ради комфорта визонг нужды не видел. Вот и потратил полчаса на вопли. И даже когда вновь пошёл вдоль ряда, продолжал высмеивать Сомми, называя его неженкой. Внезапно визонг умолк, ещё раз осмотрел всех кессенгов и вдруг громко выругался, припомнив Иригайя. Он приказал всем замереть и не сметь покидать строй, а сам бегом отправился к зданию школы.

 Кессенги изумлённо переглянулись. Ринт, проследив, когда визонг скроется из виду, не справился с любопытством и выскочил из строя спросить Лога, что тот об этом думает и не причастен ли он к этому. Но оглядев всех кессенгов, Эниер невольно ахнул: Памира в строю не было.

 Новость о том, что Памир, сын графа Дзилайи Лога, сбежал из военной школы, стала сенсацией. Её обсуждали все и всюду. Энир, где бы ни находился, только и слышал, что кессенги перешёптываются, где сейчас может быть Памир, когда его поймают и какое наказание его ждёт. Многие утверждали, что его казнят. Слушая такие разговоры, Эниеру становилось не по себе. Он чувствовал себя частично виноватым. Видел же, как Памир уходит, мог бы догадаться, что это не просто прогулка. Что ему стоило побороть сон и увязаться за ним?! Что с глупым мальчишкой теперь будет?!

 Но дни шли, а о Памире не слышно никаких известий. Он нигде не засветился, и у Эниера появилась надежда, что, может быть, бегство Лога — не отчаянный безрассудный поступок? Вдруг это какой-нибудь хорошо продуманный план?

 До отбытия Ринта оставалось два дня. Эниера переполняло предвкушение. Волнительное ожидание вытеснило из него почти весь страх за друга. А после разговора с визонгом Ринт и вовсе забыл думать про Лога.

 — Совсем скоро вы отправляетесь на войну, — визонг сидел за своим столом, глядя на шестерых счастливчиков, специально вызванных к нему в кабинет. — Это большая честь, но и большой риск. Вполне вероятно, что вы не вернётесь, поэтому школа дарит вам один день на свободе. Завтра с утра вы сможете покинуть территорию школы, но обязаны вернуться к заходу Келлесса. Что там будете делать, меня не касается. Все свободны.

 Окрылённый Эниер вернулся в спальный корпус. Завтра день обещал стать просто шикарным. Он знал, куда отправится. Домой. До отца ему особо дела нет, хотя тот непременно будет горд сыном. Ринта больше интересовала его русоволосая Богиня. Эниер представил себе её милое печальное личико… Внезапно в эти воспоминания ворвался образ другой землянки, Северины, прекрасного белокурого ангела. Ринт нехотя заставил себя перестать о ней думать. Он желает её, но за один день не сможет ничего сделать. Когда-нибудь она станет его. Надо только подождать. А завтра он насладится той, которая уже принадлежит ему.

 Утром быстроходный крейсер развёз кессенгов по желаемым адресам, уточнив, что обратно им предстоит самим искать транспорт. У Ринта с этим проблем не возникло. Весьма довольный успехами сына, Минней согласился отвезти его.

 Высказав почтение отцу, Энир даже не стал спрашивать, почему он не смог прийти к нему в школу, как собирался. Слишком спешил повидать свою землянку. Распахнув дверь комнаты, предназначенной вещам, настежь, Эниер жадно впился взглядом в свою Богиню. Женщина, улыбаясь, беседовала с другими вещами, принадлежавшими Миннейю, но увидев хозяина, застыла. Улыбка слетела с её розовых губ. Не мешкая, она опустилась на колени около ног господина, как делала всегда, ожидая его распоряжений. Эниер жестом приказал ей подняться, после чего, не раздумывая, впился поцелуем в её губки. Сначала пылко, затем постепенно унимая страсть, бесившуюся в его теле. Касания Ринта, как и прежде, стали медленными и неторопливыми. Насладившись горячим язычком вещи, он потянул её за руку, уводя за собой, прочь из комнаты, к себе в спальню. Землянка печально и молча последовала за ним.

 Там Эниер разоблачился, после чего неспешно, дразнящими прикосновениями снял сарафан с женщины. Его Богиня стояла не шевелясь, чего как раз хотел Энир. Он обошёл вокруг нее, прикасаясь своими мышцами к её хрупкому телу. Потом зарылся лицом в мягкие ароматные волосы. Сладко… какой сладкий цветочный запах… её запах. Не спеша провёл руками по тонкой талии. Как же давно он не обнимал её. Своим возбуждённым достоинством Эниер тёрся о её миниатюрные ягодицы и между ними, пробуждая в ней желание и ещё больше распаляя себя. Сейчас он хотел именно так. Он хотел доставить ей удовольствие, напомнить о себе. Ладони Ринта легли на её небольшую грудь. Эниер сравнил её с бокалом изысканного белого вина - такая же по размеру, не менее пьянящая и вкусная. Продолжая одной рукой ласкать тугой сосок, он опустил вторую между её ножек. Ринт чувствовал, как часто бьётся сердце русоволосой красавицы. Её тело всё больше отвечало на его ласки. Открывалось, пропускало его дальше. Дыхание девушки участилось. Он мучил её, терзал уже разгорячившуюся плоть. Она прикрыла свои огромные глаза, явно в первый раз за долгое время, не понимая, что делать ей. Её руки беспомощно дернулись, не имея возможности ответить своему хозяину: он всё ещё стоял сзади.

 Она так возбудилась, что Эниер ощущал жар, исходивший от её тела. И чем сильнее становилось её желание, тем больше хотелось ему медлить. Женщина, не справившись с собой, опустила маленькую ладошку поверх руки Эниера, помогая ему довести себя до вершины блаженства. Это Ринту не понравилось. Он выразил своё недовольство, легонько ущипнув её за сосок. Богиня подчинилась сразу. Её грудь часто вздымалась, с губ срывались стоны, но женщина не шевелилась, дабы не разгневать повелителя.

 Наигравшись с её плотью, Эниер опрокинул землянку на кровать, начиная покрывать поцелуями всё тело. Коснувшись шеи, он спускался ниже, пока его голова не оказалась между тонких ножек.

 Энир сводил её с ума, вкушая нектар своей Богини. Женщина не могла больше покорно выносить его медлительность. Вцепившись руками в его волосы, она уже не стонала, а кричала, пока Ринт продолжал томящую, мучительную пытку, удерживая её на краю оргазма.

 Только когда Энир понял, что уже почти себя не контролирует, он позволил себе неспешно войти в прекрасное тело женщины. Первые его толчки были медленными, томящими, когда как рот нежно ласкал грудь богини.

 Голова женщины металась на подушке, её острые коготки впились в спину Эниера.

 — Пожалуйста, — выдохнула она.

 Ринт удивлённо взглянул на неё. Она никогда не просила его ни о чём. Всегда терпеливо или не очень, но ждала. Сейчас похоть и желание застыли на её милом личике.

 — Пожалуйста! — вновь воскликнула она, задыхаясь от страсти.

 Ринт был милостив. Его тело тоже уже не в состоянии выдержать этой неторопливости. Движения Эниера стали резкими и быстрыми. Он обхватил ладонями лицо своей Богини и, не отрываясь, смотрел на него. Он хотел видеть, как она кончает.

 В этот момент ему показались особенно милыми её веснушки, вздёрнутый носик, огромные светло-зелёные глаза и конечно же приворожившие его русые волосы.

 В бешеном темпе, оглушённый биением их сердец, все его чувства к этой женщине нахлынули на него вдвойне… но что-то смутило. Что? Что его сейчас так волнует? Он что-то забыл! Не прекращая своих движений, не сводя с неё глаз, Энир пытался понять, что такого он мог забыть. Что-то простое… что? Имя! Он забыл её имя! А может, он вовсе не знал его?! Он всегда называл эту женщину своей Богиней, и её имя для него значения не имело. Почему тогда сейчас об этом вспомнил?! Сейчас, когда они оба на вершине блаженства?! Не важно…

 Удовлетворив себя, юноша скатился с неё, развалившись рядом на кровати. Женщина не двигалась. Только часто вздымалась её маленькая грудь. Она была потрясена. Раньше, Ринт использовал её тело, доставляя удовольствие только себе, никогда не задумываясь о её ощущениях. Иногда ей всё же удавалось удовлетвориться, но не так. То, что сейчас с ней проделал Эниер, было незабываемо! Ей безумно захотелось ответить ему тем же.

 Она подняла свою хорошенькую головку и спросила тихим нежным голосом.

 — Позволит ли мне хозяин отблагодарить его?

 Парень этого ждал. Она умница, поняла, чего он хотел. Ринт едва заметно кивнул, позволяя своей Богине ласкать себя. Землянка делала это, как любил Эниер: не торопясь, целуя каждый миллиметрик его тела.

 Пока она дарила ему наслаждение ротиком, Энир решил, что теперь хочет её аппетитную попку. И у него есть весь день… целый день, чтобы получить всё, что ни пожелает от своей русоволосой Богини. Это его день, который никто и ничто не испортит.

 К закату юноша, как и положено, вернулся в военную школу. Он был утомлён и, как ни странно, даже успел соскучиться по этим серым коридорам и своим товарищам. В школе царило невероятное оживление, все что-то обсуждали с большим ажиотажем. Ринт немного разочаровался, он устал, и новости его не интересовали. Но уже в бараке встревоженные лица некоторых кессенгов, в том числе Гроента, а также ликование Фроуда, пробудили в нём лёгкое любопытство.

 — Что-то случилось? — поинтересовался Эниер, сонно потягиваясь.

 — Твоего приятеля поймали! — Фрод даже не пытался сдерживать грубую ухмылку. — Добегался граф.

 — Памир?! — сон Эниера как рукой сняло.

 Гроент угрюмо кивнул:

 — Завтра трибунал.

 — Я спускался к подвалу, — продолжал хихикать Фрод: они с Памиром друг друга терпеть не могли. — Жалко там ничего не слышно. Интересно, его сильно пытают? Похоже, завтра мы увидим, отличается ли чем-нибудь кровь аристократов от обычных эльсов.

 Ринт не выдержал и замахнулся на рыжую сволочь. Фроуд увернулся, сделав в ответ выпад ногой. Энир не заблокировался, использовав его, чтобы подобраться вплотную, и нанёс удар по горлу. Фроуд тоже не зевал и в этот же момент зафендилил ему промеж глаз. На этом битва закончилась. Оба противники ухватились за койки: Фрод пытался восстановить дыхание, а Эниер — остановить головокружение.

 Громила с другом встали рядом с Эниром.

 — Вали отсюда, Фрод, — Гроент сжал кулаки. — Вы с Ринтом равны, но против троих не продержишься.

 Фроуд противно улыбнулся, но, всё же трезво оценив свои силы, предпочёл удалиться, состроив злорадную физиономию.

 Эниер кивнул Гроенту в знак благодарности. Настроение у всех было паршивое.

 — Что думает визонг? — Энир потёр лоб, голова всё ещё кружилась.

 Ему ответил голубоволосый эльс по имени Сомми, лучший друг Гроента.

 — Он настроен решительно. Только представь: мальчишка, чьи способности он ни во что не ставит, сбежал из его школы, тем самым кинув тень на репутацию визонга! К тому же, его не удавалось поймать тринадцать дней, а как оказалось, Лог находился неподалёку: в паре километров от школы!

 «Это странно, — Ринт не стал говорить вслух о секретах Лога. — У Памира есть крейсер. Зачем ему торчать так близко?»

 — На какое наказание он рассчитывает?

 — Визонг хочет добиться казни, — Гроент горько усмехнулся. — Памиру вообще повезло, что его на месте не убили…. Хотя, если подумать, что с ним сейчас возможно делают…. Они могут забить его до смерти.

 — Лог сильный, — возразил Ринт. — Он выдержит.

 — Ради чего?! — фыркнул Сомми. — Выдержит ночь, так завтра ему отрубят голову. Единственная надежда на членов управления трибуналом. Визонгу нужно убедить в необходимости казни ещё хотя бы одного военного.

 — А подробнее? — Громила уставился на Сомми. — Я не знаю, как проходит трибунал.

 — Трое судей, — Голубоволосый поморщился. — Визонг, где числится нарушитель, и двое случайных начальников тренировочных отделений из других школ. Их же называют членами управления трибуналом. Приговор выносится, если с ним согласны хотя бы двое.

 — Памир же никого не убил? — с надеждой спросил Эниер. — Он неуклюжий, но в минуты гнева может, сам того не ожидая, так врезать… Я боюсь, что он случайно ранил кого-нибудь, когда его нашли.

 — Нет, — Сомми сжал кулаки, чтобы унять нервную дрожь. — Говорят, он не оказал никакого сопротивления.

 — Тогда есть шанс, — Энир зажмурился и покачал головой. — Стей! А как день хорошо начинался…. Может, если мы поговорим с визонгом… поручимся за Лога…

 — Будет только хуже, — уверено заявил Гроент. — Визонг хочет казнить его в назидание нам, показать, что бывает с такими нахалами. Если мы вступимся за Памира, он решит, что граф уже распространил на нас своё влияние.

 — Хочешь сказать, что мы можем только ждать? — грустно проговорил Эниер. — Ещё немного, и слово «ждать» навсегда станет для меня ругательством.

 Трибунал проходил открыто. Прямо на улице поставили ограждение, использовав арену, на которой проходили показательные поединки. Туда-то и поставили стол для судей и привели заключённого. Смотреть  была обязана вся школа. Расчёт шёл на то, что незавидное положение дезертира послужит предупреждением для всех. Погода в этот день выдалась ясная, но морозная. Кессенги предпочли одеться потеплее. Всё равно до них нет никому дела, а стоять на месте неизвестно сколько времени и мёрзнуть не особо хотелось.

 Перед Эниером столпилось куча эльсов повыше его ростом, поэтому юноше никак не удавалось разглядеть друга и судей. Ринт смог только услышать голос начальника тренировочного отделения. К вопиющему возмущению и страху Энира, тот ни о чём не спрашивал Лога, не давал ему возможности оправдаться. Он обращался к членам управления трибуналом, убеждая их в необходимости высшей меры наказания и в полной негодности подсудимого.

 Энир ждал, затаив дыхание, негодуя, почему сам Памир молчит, если видит, куда идёт дело, и с ужасом понял, что один из военных согласен с визонгом. Теперь они вдвоём убеждали третьего, но особого значение мнение последнего уже не имело.

 — Да расступитесь уже хоть немного, пустите! — нервы юноши не выдержали. Он толкнулся вперёд, сумев сдвинуть пару эльсов впереди и, наконец, разглядел Памира.

 Несмотря на мороз, он был обнажён по пояс. Руки Лога сковали за спиной. По бокам находился конвой с мечами, явно из действующих солдат, следивший за спокойным поведением пленника. Но как держится бывший граф?! Ни капли страха. Голова не опущена, наоборот, он с уверенностью смотрит прямо на судей. Эниер мысленно призвал всех героев, чтобы хоть немного образумили его друга. Ну как можно молча слушать, как тебе выносят смертный приговор, да ещё и без капли раскаянья?! Так себя точно не спасти. Ринт еле сдерживался, чтобы самому не выпрыгнуть на арену и начать приносить свои извинения и заверения, мол, последит за Памиром и вправит ему мозги. Жаль, что это не подействует, только себе навредит.

 — Перед объявлением приговора я хочу спросить дезертира, — один из членов управления встал. — Есть ли что тебе сказать, что может повлиять на решение суда?

 Губы Памира еле заметно дрогнули. Он громко и чётко произнёс:

 — Да, есть. Я предлагаю сделку.

 — Что ты можешь предложить?! — визонг этому явно не обрадовался. Он слишком злился на бывшего графа, чтобы сдерживать свой нрав. — Ты позор эльсов!

 — Успокойтесь, уважаемый визонг, — эльс из управления кивнул. — Мы слушаем подсудимого.

 Памир заговорил медленно, отчётливо произнося каждое слово.

 — Я, как выразился уважаемый визонг, позор эльсов, знаю больше любого военного, имеющегося в вашем распоряжении о планете Сежелл. О планете, с которой мы ведём военные действия, практически не потратив времени на её изучение. Также я, единственный из всей вашей армии, изучил язык сежеллин. Я слышал, у вас возникли проблемы при «беседе» с пленными? Сежеллины весьма одарённая раса, но не все они говорят по-эльсодски, и уж точно никто не признается, что владеет нашим языком. Поэтому я предлагаю следующее: в качестве искупления своего проступка я отправлюсь на Сежелл вместе с кессенгами нашей школы и присоединюсь к армии, предоставив в ваше распоряжение все свои знания.

 — Покинуть военную школу, присоединиться к армии, это большая честь для кессенга! — рявкнул визонг. — А не искупление!

 — Разумеется, — мягко согласился Лог. — Это честь для хорошего воина. Вы, уважаемый визонг, в курсе всех моих способностей. Я не воин, я — книголюб. И отправление на Сежелл связано для меня с огромной угрозой для жизни. Эта угроза намного реальнее, чем для любого другого кессенга. Полагаю, процентов девяносто восемь, что меня там убьют. В таком случае, это будет и казнь, и польза для вас от моих знаний. Шансы выжить у меня настолько ничтожно малы… каких-то два процента…. Но если вдруг мне повезёт, я, по окончании военных действий, вернусь в военную школу обратно.

 Эльсы из управления переглянулись. Как бы ни хотелось начальнику тренировочного отделения проучить ненавистного наглеца, в первую очередь он обязан заботиться о пользе армии. Именно для неё он готовит будущих солдат.

 — Откуда ты можешь знать язык сежеллин? — недоверчиво поинтересовался визонг, обуздывая свои эмоции.

 — Напомню, что мой отец являлся послом на эту планету, — Памир лениво растягивал слова. — После его возвращения я имел с ним несколько бесед. Новая планета… это весьма интересно. У меня наследственная способность к языкам. Я трачу на полноценное изучение нового, в среднем, месяц. Выучить язык сежеллин не оказалось проблемой ни для моего отца, ни впоследствии для меня. Более того, я имел доступ к неопубликованным записям графа Лога о планете, содержащим неизвестную никому информацию о Сежелле.

 Судьи снова зашептались. Эниер до крови прокусил себе губу в ожидании. Наконец визонг встал.

 — Принимая во внимание данные факты…. Памир Лог освобождается из-под стражи, — далее он обращался непосредственно к Памиру, с которого в это время снимали оковы. — Мы заключим с тобой соглашение. А условия обсудим наедине в моём кабинете. Сейчас же!

 Ринт мог поклясться, что на твёрдо сжатых губах Лога промелькнула самодовольная ухмылка. Эниер расслабленно выдохнул. Всё обернулось как нельзя лучше. Памир Лог, его друг, не только остался жив, здоров, но и отправляется с ним на Сежелл. Кроме того, теперь Энир может, не стесняясь, спрашивать Лога о сежеллинах, тот обязан отвечать, пусть и не любит вопросов. А о безопасности этой ходячей энциклопедии Ринт лично позаботится.

 Выбравшись из толпы шумевших кессенгов, Энир отправился в барак. Ему ещё нужно собираться: вылет уже завтра. Настроение поднялось до потолка. Он даже не шёл, а подпрыгивал. Гроент и Сомми, такие же радостные и улыбающиеся, присоединились к Эниеру по пути.

 — Вот не ожидал, что он выйдет настолько сухим из передряги, — Гроент расхохотался. — А вы видели физиономию Фрода? Бедняжка, так расстроился…. Какое счастье, что этого хмыря здесь завтра не будет.

 — Да, Юрхайя раздери, — фыркнул Ринт. — Такой подарочек с нами летит.

 — Зато визонг с нами остаётся. Всё честно. Всех гадов делим пополам, — утешил его Сомми, не переставая улыбаться. — Меня всего колошматит. Думал, каюк Логу. Гордец Стейев, не мог хоть немного раскаянья показать?!

 — Увы, — громила посерьёзнел. — Боюсь, что он никогда не раскаивается. Это мне в нём не нравится.

 — Нет, — возразил Энир. — Думаю, раскаивается… где-то глубоко внутри, но не показывает этого. Не забывай, он же был воспитан как граф. А граф не имеет права показывать слабость. Так я понял.

 — Он всё время ведёт себя, как аристократ, — призадумался Сомми. — Ему постоянно говорят «граф». А ведь он лишился титула, как только попал сюда, и сам этого не отрицает. Вот Иригай, не эльс, а головоломка.

 — Точно-точно, — весело поддакнул Гроент. — Вечный пазл.

 — И постоянно каких-то кусочков не хватает, так что собрать и посмотреть на него целиком невозможно, — согласился Сомми, открывая дверь барака.

 «Знали бы вы, насколько сложна эта головоломка, — усмехнулся Эниер, уверенный, что никто, кроме него, до конца, не знает всех странностей Памира. — Намного сложнее, чем вам кажется».

 Памира ждали долго. Всем не терпелось услышать подробности его побега: где был и тому подобное. Лог появился в спальном корпусе только через три часа. Кессенги тут же накинулись на него с вопросами. Видимо, Памир прекрасно понимал, что на этот раз не отделается своими вечными «не важно». Ему пришлось ответить.

 — Ничего особенного. Я просто психанул из-за визонга. В порыве гнева сам не заметил, как перелез через стену, а когда понял, что натворил, испугался и не рискнул вернуться. Пошёл наугад. Вышел к Живому морю. Решил, что лучше двигаться в другую сторону. Сбился с пути и оказался слишком близко к военной школе, где на меня и наткнулись солдаты. Сопротивляться показалось мне глупым, и я сдался. Хорошо, мне было что предложить визонгу, не то точно бы казнили. Теперь, пожалуйста, дайте отдохнуть, я очень устал, а мне ещё собираться нужно.

 Поскольку в истории Памира не нашли ничего увлекательного, кессенги, удовлетворив свой интерес, оставили его в покое.

 Эниер всё это время стоял в сторонке и подошёл к Логу, только когда тот остался один.

 — Памир! — зашипел он. — Какого Стейя ты это сделал?! Мы все за тебя испереживались!

 Лог бросил на него короткий взгляд.

 — Что с губой?

 — И это всё?! — вспылил Энир. — Всё, что ты скажешь после… после того, как тринадцать дней назад сходил «проветриться»?!

 Памир раздражённо повернулся к юноше.

 — Привет, Энир! Давно не виделись! Как поживаешь?! — издевательски-весело воскликнул Лог. — Сойдёт? Так что с губой?

 Ринт, не понимая злиться ему или смеяться, смотрел на друга. Синие глаза Лога выглядели по-настоящему усталыми.

 — А что, сильно заметно? — сдавшись, Эниер провёл языком по губе и ощутил вкус запёкшейся крови.

 — Достаточно, чтобы, едва прибыв в лагерь на Сежелле, прослыть забиякой.

 — Я не подрался, — поспешил оправдаться Эниер. — Я её… прокусил. Потому что переживал за тебя!

 — Это никого не волнует, — Памир достал гибкий контейнер и начал укладывать вещи, задумываясь над каждой из своих обожаемых книг: стоит ли их брать. — Лучше обработай её. Ты знаешь, где тайник, — это был явный намёк Эниеру, чтобы тот отстал от него.

 — Спасибо за совет, — Ринт упрямо тряхнул головой. — Но я не уйду, пока ты не скажешь, почему сбежал и где был!

 — Если ты настолько туп, чтобы спрашивать повторно, то заслуживаешь только того ответа, который получили остальные.

 — Долго его сочинял? — сердито осведомился Эниер.

 — Две минуты.

 — Хорошо, а что вы так долго делали в кабинете визонга, тоже не скажешь?

 — Составляли соглашение. Ты же слышал.

 — Но какой в нём толк? — не понял Энир.

 — Ринт, — Лог бережно отложил книги в сторону, решив отказаться от них, — ты же не настолько наивен, чтобы думать, что члены совета поверят мне на слово о моих знаниях?

 — Но как они проверят то, чего сами не знают?

 — В соглашении есть пункт, что если по прибытии на Сежелл выяснится, что я солгал, то меня должны казнить незамедлительно. В этом и заключается главная проблема.

 — Проблема? — ужаснулся Энир. — Ты что, блефовал?!

 — Разумеется, нет! — отмахнулся Памир. — Слушай, Ринт, есть несколько видов планет. Те планеты, обитатели которых ещё не выходили в космос, не связывались с другими цивилизациями, отличаются от нас.

 — Чем?

 — На Эльсоде существует только один язык, на котором мы все говорим. Так проще общаться с другими расами. Мы все один народ. У нас нет ни городов, ни стран, ни национальностей.

 — Наци… чего?

 — Ммм… ну как тебе объяснить… — Памир призадумался. — Возьмём, например, Землю. Ты видел много землянок?

 — Не особо.

 — Какими они были? Не в постельном смысле слова! — добавил Лог, увидев, что Эниер мечтательно облизнулся. — Внешне, какими они были?

 — Красивыми, сексуальными…

 — Нет, чем они отличались друг от друга?

 — Э-э… — не понял вопроса Ринт. — Всем. Они все разные, как и мы. У них разные лица, у каждой свои приметы: родинки там, веснушки…

 Памир звучно хлопнул себя по лбу.

 — Так, ты видел девушек со светлой кожей и широкими глазами?

 — Да.

 — Видел симпатяжек с узкими глазами и желтоватой кожей?

 — Конечно, — Эниер удивлённо заморгал.

 — Видел красоток с очень тёмной кожей? Эдаких шоколадок?

 — Разумеется. Даже пробовал. И что?

 — Территория Земли поделена на страны. В каждой стране, в основном, обитают люди с характерными внешними особенностями для данной области… Этническая общность. Примерно это они и называют национальностью. У каждой страны свой язык, свои обычаи, своя культура, свои законы. Так они разделяют друг друга.

 — Что за бред?! — воскликнул Эниер. — Какое к Юрхайю разделение?! Они же все люди!

 — Я знаю, — вздохнул Памир. — Но подобные разделения всегда встречаются на планетах, мало знакомыми с другими расами. Мы много летаем, бываем везде, поэтому разделяем разумные формы жизни по ярким биологическим отличиям: эльсы, люди, ящеры… и так далее. Возможно, побольше пообщавшись с разными инопланетянами, люди станут делать также. А пока для многих людей другая страна, словно другая планета. Земляне только-только согласовали единопланетный язык. Да и то, ты бы его послушал. У каждой нации своё произношение.

 — Ты отклоняешься от темы. В чём проблема с соглашением? — напомнил Эниер.

 — Так вот, сежеллины не изучали ещё космоса вообще. Земляне хотя бы там уже были и знали о других звёздах, планетах… предполагали контакты с другими цивилизациями… А сежеллины они… они ночное небо называют верхней тёмной рекой.

 Ринт, засмеявшись, покачал головой.

 — И я о том же, — продолжил Памир. — Какой уж там общий язык. Сежеллины разбиты на большие группы. И каждая группа говорит по-своему. Я не знаю, сколько их там: десятки, сотни, тысячи… и поэтому не могу знать всех языков.

 — Что же ты будешь делать? — Эниер встревожился.

 — Разбираться на месте. У них вроде бы как языки похожи. Различия незначительны, что большая редкость для такой планеты.

 Эниер в душе порадовался, что станет солдатом: не нужно лезть в тонкости разных рас: какая разница кого убивать. Он смотрел, как Лог придирчиво разбирается в своих вещах, и думал, что самому пора бы приступить к сборам, но тут заметил нечто интересное. Странно, почему не обратил на это внимание ещё во время трибунала.

 — Памир? — осторожно позвал он.

 — Ммм?..

 — Ты же был в подвале?!

 — И?

 — На тебе нет ран, следов от кнута и практически нет ссадин!

 — Ты разочарован? — поднял тонкие брови Лог.

 — Нет, но это странно.

 — Пожалуйста, давай поговорим об этом потом.

 — Ты расскажешь? — удивился Ринт. Он ожидал, что Памир его, как обычно, просто пошлёт.

 — Возможно, — уклончиво ответил Лог. — Энир, я действительно безумно устал. Практически валюсь с ног.

 — Верно, — справедливо признал Эниер. — Тебе помочь собраться?

 — Собой займись, — отмахнулся Памир. — Я вполне справлюсь сам.

 На следующие утро кессенги встали раньше обычного. День считался важным, когда кто-то из их товарищей покидал военную школу. Тренировки с утра отменили. Вся школа выстроилось около небольшого корабля, прилетевшего отвезти новоиспечённых солдат на Сежелл.

 На площадке для взлёта было пасмурно. Небо затянуто тучами. Из-за снега с дождём на взлётной площадке стало скользко. Но никто не обращал на это внимания, даже такая хмурая погода не портила настроения.

 Эниер не мог сдержать улыбку от самодовольства: он добился своей цели. Фроуд внешне сохранял спокойствие, но глаза его возбуждённо блестели. Памир вообще стоял в стороне, переговариваясь на прощанье с Гроентом, Сомми и другими приятелями.

 Визонг вышел в центр и скомандовал построиться. Семеро счастливчиков встали перед всем отрядом возле корабля. Прощальная речь визонга произносилась только для них. Остальные просто ждали. Визонг говорил долго: о чести, долге, отваге, о том, что значит быть солдатом в эльсодской армии…

 Эниер не слушал. Он вдыхал свежий прохладный воздух, наслаждаясь каплями дождя со снегом своей родной планеты. Он действительно чувствовал себя особенно. Кто знает, как там на Сежелле? Бывает ли там дождь? Конечно, им прочитали краткий курс о новой плате, но никто не останавливался на таких подробностях: все, что нужно знать солдату, это как убивать противника и не возникнут ли сложности, вроде экстремальной температуры или отсутствия воздуха. Мысленно юрханувшись, Ринт вспомнил, что кое-кто знает кучу подробностей, но юноша опять забыл расспросить о них Памира. Ну, не беда, расспросит в корабле. Хотя… бросив взгляд на тусклые очертания Келлесса, Эниер решил, что ничего не хочет знать до прибытия на Сежелл. Пусть будет сюрприз.

 Завершив свой монолог, визонг велел солдатам показать мечи на окончательную проверку: вдруг они плохо заточены или неправильно выкованы. В другое время визонг обязательно бы придумал несуществующие претензии, но сейчас он весьма серьёзно отнёсся к осмотру.

 Три меча удостоились одобрительного кивка, Эниеру визонг хмуро посоветовал сменить оружие при первой же возможности. Памир стоял в конце строя. Ринт знал, что мечи, выкованные Логом, подходят ко всем требованиям, но тогда почему визонг так долго сверлит взглядом бывшего графа. Эниер вытянул шею, чтобы разглядеть, что так не понравилось начальнику тренировочного отделения, и открыл рот от восторга. Лезвие двух мечей Памира не просто качественное, оно идеальное. Невероятно тонкое, острое, Лог даже умудрился у основания вырезать какие-то символы. Вероятно, в визонге опять боролись противоречивые чувства. Он не знал, что делать: восхищаться работой бывшего графа или надавать ему по шее за ненужную гравировку. В итоге визонг, поджав губы, объявил оружие сносным, громко и торжественно пожелал всем удачи и велел садиться в корабль.

 Лог шёл последним, прямо за Ринтом, и Эниер мог поклясться, что ясно слышал, как стоящий рядом визонг на секунду задержал Памира, бросив ему:

 — Твоё обучение не закончено! Чтобы живым вернулся!

 Не поверив своим ушам, Эниер замешкался и обернулся, но визонг уже отходил от корабля.

 — Что застрял? Проходи, — подтолкнул его Лог.

 Внутри корабль оказался совсем небольшим. Учитывая короткий путь, в нём даже кают не имелось. Только отгороженная кабина пилота, зона для естественных нужд и несколько кресел в самом хвосте, стоящих по двое.

 — Что это было? — Ринт сел в конце салона корабля.

 — Сам не знаю, — Памир опустился рядом. — В конце концов, он действительно в какой-то степени переживает за каждого из нас. Даже за самого несносного.

 Планета Сежелл находилась на среднем расстоянии от Эльсода. Полёт до неё занимал шестнадцать часов. И первое время взбудораженные эльсы посвятили обсуждению открывающихся возможностей. Больше всего разговаривали о том, как выглядят сежеллины, и о желании познакомиться поближе с их женщинами, поскольку, по предоставленным им сведениям, эта раса внешностью более-менее походит на эльсов, а не на каких-нибудь звероподобных существ. Когда они наговорились вволю и немного успокоились, всех начало клонить в сон: лететь ещё далеко, а просто сидеть скучно.

 Эниер, также уставший от споров: кто первый оприходует сежеллинку, и насколько сладкой она окажется, тоже попытался уснуть. Но не смог. Он вновь начал гадать: зачем Логу понадобилось сбегать. Не выдержав, юноша повернул голову в сторону Памира и, убедившись, что тот не спит, тихо спросил.

 — Лог, не надо ничего объяснять, но если я правильно догадался, просто ответь, да или нет, хорошо?

 — Ну, ладно… — заинтриговался черноволосый эльс.

 — Ты сбежал из школы, чтобы проверить, правду ли сказал визонг?

 — И да, и нет, — Лог неопределённо пожал плечами.

 — А так близко к школе ты оказался, потому что сломался крейсер?

 — Хватит задавать мне вопросы, — фыркнул Лог, и Эниер разочарованно отвернулся. — Теперь я буду спрашивать, — неожиданно добавил бывший граф.

 — Я, в отличие от тебя, никогда ничего не скрывал, — недовольно буркнул Энир. — Что ты хочешь спросить?

 Лог убедился, что все эльсы в салоне спят, и тихо проговорил:

 — Скажи, Ринт. Ты мне полностью доверяешь?

 — Да, — опешил Энир.

 — Уверен? Я ведь не всегда говорю правду.

 — Ты не врал мне во вред, — Эниер не мог понять, чего Памир добивается. — Да, я тебе доверяю, но не всегда верю.

 — Тогда такой вопрос, — голос Лога стал ещё тише. — Ты пошёл бы на риск, если бы я попросил?

 — О чём ты говоришь? — изумился Энир. — Мы же солдаты, мы обязаны рисковать.

 — Да или нет? — настаивал Лог, внимательно вглядываясь в его лицо.

 — Ну… да.

 — Если бы этот риск не был связан с долгом солдата, а, наоборот, с нарушением субординации, приказа и всего прочего. Ты пошёл бы на него?

 — Зачем ты это спрашиваешь?

 Памир пожал плечами.

 — Я знаю, что говорю странные вещи, которые трудно представить. Но всё может быть. И если вдруг случится, что мне понадобится помощь, связанная с подобным риском, ты на него пойдёшь?

 — Я не собираюсь бросать тебя, если ты в очередной раз попадёшь в неприятности! — попытался заверить его Ринт.

 — Да или нет?

 — Памир, ты вполне можешь считать меня своим другом! — Эниеру не понравилось, что Лог требует от него такого странного ответа.

 — Последний раз: да или нет? Я понимаю, как это выглядит, но мне нужен ответ. Не можешь ответить «да», так и скажи. Это не повлияет на нашу дружбу, — Памир смотрел прямо на Энира. Его голос звучал спокойно и твёрдо.

 Ринт медлил. Он попытался отчётливо представить себе подобную ситуацию. Да и представлять нечего! Недавно перед трибуналом, готов ли он был пойти к визонгу, чтобы заступиться за Лога? Разъярённый визонг мог обвинить его в соучастии…

 — Да, — кивнул Эниер.

 — Ты уверен? — глаза Памира сощурились. Он словно видит все сомнения юноши. — Если понадобится, я напомню о твоём ответе.

 — Уверен, — парень твёрдо поднял голову.

 — Тогда, можешь спрашивать меня, о чём хочешь, — Памир расслаблено откинулся в кресле.

 — Ты… ты разрешаешь спрашивать о себе? — Эниер решил, что ослышался.

 — О чём хочешь. Если тебя больше интересует экономическое положение Фарадокса, то спроси о нём.

 — Объясни, что происходит? Зачем ты сбежал? Мне всё время кажется, что ты что-то задумал, — жадно прошептал Эниер.

 — Хм…. Визонг сказал, что у моего отца окаменение лёгких…

 — И ты пошёл в этом убедиться?

 — Всё не так просто, — Памир провёл руками по лицу. — Я знал, что у меня не получится пробраться в дом незаметно, слишком идеальная система охраны. А если бы отец меня заметил, то мог бы потом причинить вред Северине или Джулиану… Нельзя было рисковать.

 — Тогда что?..

 — Опять со своей дурацкой привычкой перебивать?

 — Прости, — быстро согласился Ринт.

 — В том, что визонг не врёт, и что мой отец болен, сомневаться глупо. Но визонг мог говорить не правду, а то, что считал правдой.

 Эниер нахмурился, не понимая, о чём говорит Лог.

 — Окаменение лёгких — болезнь редкая. За последние пятьсот лет не было зафиксировано ни одного случая.

 — А что это за болезнь?

 — Окаменение в прямом смысле. Лёгкие постепенно твердеют, дышать всё тяжелее… в конце концов, они становятся совсем твёрдыми и сухими и распадаются в пыль. Это не лечится. Смерть медленная и мучительная.  Пробовали использовать замену органов, но… При окаменении лёгких поражается весь организм. Он сам не борется с болезнью, считая твердеющие лёгкие правильным. Если их заменить на здоровые, организм отказывается ими пользоваться. Происходит мгновенное отторжение и смерть.

 — Прошу тебя, давай без таких подробностей, — поморщился Энир, он в анатомы никогда не рвался.

 — Прости. Понимаешь, я засомневался, потому что болезнь развивается не один год. Её диагностировать можно лет за десять до полного уничтожения лёгких. Тебе не кажется это странным? Окаменение лёгких, ни с того, ни с сего, да ещё и, судя по описанию, в последней стадии? Ко всему прочему, эта болезнь не вызывает безумия.

 — Безумия?!

 — Энир, не будь глупцом! Ты слышал Северину — Дзилайя Лог сошёл с ума. Стейя на твою голову, да, я знаю, что ты думаешь о моём отце, — добавил Памир, заметив скептическое выражение лица Эниера. — Но тебе о нём известно только со слухов, а я жил с ним. Просто поверь мне на слово.

 Ринт кивнул, понимая справедливость слов Лога.

 — Конечно, я хотел проверить сам, что с ним происходит, — продолжал Памир. — Но, как сказал уже ранее, не видел возможности незаметно попасть в дом. Тогда я решил, что нужно искать ответ на Сежелле.

 — Где?!

 — Энир! Мой отец свихнулся, где-то, через неделю после второго возвращения с Сежелла, подцепив, как я считаю, неизвестную эльсам болезнь! Разве ты не видишь взаимосвязи?!

 — Я всё ещё не понимаю, почему ты, вместо того, чтобы попробовать попасть в армию, сбежал. Ты думал, что сможешь улучшить крейсер и улететь туда?

 — А куда, по-твоему, я лечу сейчас?! — всплеснул руками Лог. — Визонг меня туда в жизни бы не пустил. Особенно, если бы я сам выразил желание попасть в армию. Мне нужно было, чтобы его заставили.

 — Ты… ты хотел трибунала?! — выпучил глаза Ринт.

 — Я сбежал из школы, слетал домой, убедился, что другого выхода нет, погулял с десяток дней, унизил этим визонга, чтобы он меня возненавидел ещё больше и вернулся обратно перед отбытием, когда у них не оставалось времени на раздумье. Моё предложение отправиться на Сежелл выглядело не как моё желание, а как попытка сохранить жизнь!

 — Зачем?! Ну зачем тебе надо было идти таким сложным путём?! Тебя могли убить пытки в подвале!

 — Эниер, какие пытки? — хмыкнул Лог. — Ты видишь на мне какие-нибудь следы? Пара синяков и царапин от палок и только. На тренировках бывало похлеще доставалось. Я при побеге не причинил никому вреда. Даже не был вооружён. Сам выдал себя солдатам. Беспрекословно сдался. Меня никто не пытал. Даже немного жалели, так как все уверились в том, что меня казнят.

 — С ума сойти! — только и смог произнести Эниер, а потом добавил, — Ты точно псих!

 — Ты это уже давно понял, — Памир закрыл глаза. — Так чего возмущаться сейчас? Попробуй уснуть. Когда прибудем, отдыхать нам не дадут. И ещё кое-что…

 — Да? — Эниер последовал примеру Лога, поудобнее устроившись в кресле.

 — Ты ничего не знаешь о Сежелле. Курс, который вам дали, полезен не больше Иригайи. На этой планете опасность может возникнуть, откуда не ждёшь. Поэтому, для твоей же пользы, слушай, если я что-то посоветую.

 — Я эльс и неплохой воин, — возразил Эниер. — Справлюсь.

 — Да, ты эльс. Это меня и тревожит.

 Больше Памир ничего не стал говорить, чтобы не мешать Ринту спать.

========== Глава 5 ==========

 Ринта разбудила сильная тряска. Если бы не ремни безопасности, летать бы ему сейчас по всему салону.

 — Что происходит?! — воскликнул он, хватаясь руками за сиденье.

 — Подлетаем, — пояснил Памир. — Посмотри в иллюминатор.

 Эниер послушно вытянул шею и от восхищения забыл про тряску. Ему открылась белоснежная планета, на орбите которой висели два спутника, лишь чуть-чуть уступающих ей в размере.

 — У Сежелла невероятно мощное притяжение. Я уже говорил об этом, — напомнил Лог. — Поэтому нас так трясёт. Для того, чтобы улететь с этой планеты, нужны корабли с очень сильным двигателем. Сейчас, когда выйдешь наружу, почувствуешь небольшой дискомфорт. Ничего страшного, организм быстро адаптируется.

 — Чем ещё обрадуешь? — пробурчал Ринт. Восторг от прибытия на новую планету уменьшился на четверть.

 — С непривычки может пойти кровь из носа.

 Эниер юрханулся.

 Посадка оказалась жёсткой. Они буквально рухнули на землю. Раздираемый тревогой и предвкушением Энир вместе со всеми покинул транспорт. От первого вздоха у него закружилась голова. В воздухе витал странный, непривычный аромат. Юноша не мог сказать, на что он похож, и не понимал, по нраву ли ему запах. Также Ринт ощутил непривычные тяжесть и давление.

 Оглядевшись, Эниер увидел, что они приземлились на площадке, окружённой очень высокой сплошной стеной, намного выше, чем в школе. Навстречу к бывшим кессенгам вышли двое эльсов. Один из них представился то-капитаном, построил новоприбывших и провёл перекличку.

 — Из вашей школы пришло досье на каждого из вас. По обычаю, лучшему из выпускников присваивается звание сержанта…

 При этих словах Фроуд нетерпеливо дёрнулся.

 — По рекомендации вашего визонга, этим новичком стал Эниер Ринт, — закончил эльс.

 Энир подавил улыбку, бросив победоносный взгляд на Фрода.

 Дальше то-капитан сообщил, что разобьёт их на группы по два-три эльса и распределит в разные отряды, чтобы не получилось слишком много новичков в одном месте.

 — Кто там из вас знаток языка сежеллин? — осведомился он.

 Памир неохотно шагнул вперёд.

 — Твой отряд находится не далеко отсюда, полдня пути пешком. У их то-капитана проблемы с пленным сежеллином. Тот ни Иригайя не понимает, чего от него хотят. С тобой нужен ещё кто-нибудь… Добровольцы есть?

 Эниер незамедлительно вышел вперёд.

 — Отлично, — мужчина довольно кивнул. — Проверьте, чтобы вы имели с собой вещи первой необходимости. В ангарной раздевалке возьмите для них рюкзак, чтобы не таскать контейнеры. Остальное барахло сложите в шкаф и подпишите имена. Мы отправим его следом, когда закончим со всеми. Оружие держать наготове. При проявлении агрессии местных обитателей убивайте их сразу же. Будьте невероятно аккуратны с местной фауной. Даже не прикасайтесь к неизвестным растениям. Пойдёте пешком. Из-за сильной гравитации полёты на обычном крейсере почти невозможны. Мы используем специальные с усиленным двигателем, но только для дальней транспортировки или перевоза объёмных вещей. Часы отключить: здесь связь не работает, как и половина электроники. Пользуемся доисторическими устройствами. Даже карту получите только наполовину автоматическую. Не забывайте отмечать на ней новые объекты, если встретите, потом в расположении отряда синхронизируете. И не запутайтесь со временем. Сутки длятся двадцать девять часов: восемнадцать — день, два — сумерки, девять — ночь, — оттараторил привычную инструкцию то-капитан и перевёл дыхание. — Это всё, вы свободны.

 Эльс перешёл к составлению второй группы.

 Памир и Эниер зашли в здание ангара, перепроверили свои контейнеры, как и было велено.

 — Что это у тебя за дрянь в ножнах?! — внезапно обратился к Ринту эльс, переодевающийся у соседнего шкафчика, когда юноша вынул оружие, чтобы расположить его удобнее. — Никогда ничего хуже не видел! — солдат с радостными воплями протянул руку. — Дай посмотреть поближе!

 — У Юрхайи посмотри! — огрызнулся Ринт, пряча лезвие обратно в ножны. — А ты чего лыбишься?! — юношу ещё больше возмутило, что Памир тихо посмеивался вместе с влезшим не в своё дело эльсом.

 — Ничего, ничего, прости, — бывший граф всё никак не мог прогнать улыбку с лица.

 — Вот нападут на нас, тогда посмотрим, кто смеяться будет!

 Лог, вместо того, чтобы смутиться, захихикал громче, попутно напоминая другу, что они не на курорте, и надо бы поспешить.

 Энир и сам торопился. Даже внезапно прилетевшие насмешки не смогли испортить ему полностью настроение. Парню не терпелось посмотреть на природу. В корабле из-за сильной тряски разглядеть ничего не удалось. Памиру тоже хотелось воочию увидеть то, о чём только читал.

 Ринт первый вылетел за дверь, ведущую наружу, и разочарованно скривился: слишком скудный пейзаж. На тёмно-серой земле местами прорастала серо-белая трава. На нескольких росших вокруг деревьях виднелась белоснежная листва. В небе ничего, кроме огромного количества облаков. Слишком тоскливо и скучно.

 — Как-то у них тут… — Энир почесал затылок, — цвета не хватает.

 — Сежелл — белая планета, — Памир пожал плечами, просматривая по карте, как им идти. — Она практически всё время затянута облаками. Звезду, вокруг которой вращается Сежелл, не видно, несмотря на то, что она очень близко. Только ночью иногда может выглянуть один из спутников.

 — И что? Здесь всё абсолютно бесцветное? — Энир вконец расстроился.

 — Нет, — Лог проверил, насколько удобно выхватывать мечи из ножен. — Цветы Сежелла заслужено называют цветами, но в основном… да, белые краски. Даже обитатели.

 — Сежеллины?

 — Их пигментные клетки не вырабатывают меланин, поэтому они не могут загореть. Собственно, мало у кого вообще есть пигментные клетки. Большинство жителей полностью белые. Особенно мужчины. Как охотникам, это помогает им маскироваться среди листвы…

 — Меня как-то больше женщины интересуют, — заметил Эниер.

 — Я тебе рассказываю о научных вещах, а не о постельных.

 — Ну, так расскажи о постельных! — потребовал Ринт. — В плане дырочек у них всё в порядке?

 — Нет.

 — Нет?!

 — Нет, — Памир ускорил шаг, — не советую тебе их бездумно трахать.

 — А я не советую тебе так много думать, — огрызнулся юноша, не отставая от друга.

 — Моё дело предупредить, — пожал плечами бывший граф.

 Эниер в ответ только фыркнул.

 Идти пешком пришлось долго. Хорошо, что в военной школе их тела упорно готовились даже к ещё более серьёзным нагрузкам. Нормальной дороги не было, приходилось топтать довольно высокую бело-серую траву. Странный аромат в воздухе не менялся, и Ринт по-прежнему не понимал, как к нему относиться.

 Когда на пути новоиспечённых солдат встретился лес, Эниер обрадовался перемене местности. Действительно, в лесу встречалось довольно много цветов и забавных, интересных на вид растений. Но через час радость Эниера сменилась практически паникой. Из-за вечного любопытства, его постоянно тянуло в заросли или хотелось сорвать пару лепестков, чтобы рассмотреть поближе их необычную форму. К счастью, Памир соблюдал бдительность и не давал Ринту влезть рукой в какие-нибудь плотоядные цветы, которыми кишели леса Сежелла.

 Выйдя на поляну, друзья решили сделать небольшой привал, чтобы свериться с картой. Эту заботу взял на себя Эниер. Звание сержанта немного опьянило его, и ему страшно захотелось проявить свои превосходство и важность. Памир не препятствовал. Он сел прямо на землю, полностью поглощённый рассматриванием своего меча, что немедленно привлекло внимание Ринта.

 — Что делаешь? — юноша навис над другом с картой в руке.

 — Думаю, — рассеянно ответил Лог.

 — О чём?

 — Когда ножны и меч раздельно, это неудобно. Думаю, как сделать, чтобы оружие трансформировалось.

 — Брось, Памир. Даже младенец знает, что это невозможно. Чем мягче материал, тем легче трансформируется. Вот, например, одежда… но не металл. А метеоритное железо трансформировать вообще нереально!

 — Да-да, — кажется, Лог потерял связь с реальностью.

 — Тебе плевать, что я что-то говорю?! — Эниеру стало обидно.

 — Я прекрасно тебя слышу, — растягивая слова, пробормотал черноволосый эльс. — Глянь-ка, метеоритное железо не трогаем. Можно использовать металл в рукояти меча, чтобы ножны втягивались. Получится и палка, и меч…

 — Слишком твёрдый материал, — заупрямился Энир. Он был уверен в своём мнении и жутко хотел, чтобы башковитый друг, тем более подчинённый, к нему прислушался.

 — Сложно — не значит невозможно, — Лог продолжал крутить в руках оружие. — Попробовать… да… а если использовать молекулярное сжатие…

 — Ты сейчас с кем разговариваешь? — Ринт надулся окончательно, почувствовав себя лишним.

 — Сам с собой. Но если хочешь, слушай. Я … не возражаю… — бывший граф вообще не смотрел на Энира.

 — Так! — Энир решил напомнить, что он здесь старший. — Если верить карте, в той чаще должно быть озеро. Схожу, проверю. Если мы действительно там, где я думаю, идти осталось немного.

 — Хорошо, идём, — Памир поднялся.

 — Нет-нет! — разозлено обернулся Эниер. — Иду я один! А ты останешься тут! Сиди, любуйся на меч и мечтай о несбыточном!

 — Самое глупое, что ты мог придумать, это разделиться, — голос черноволосого эльса остался безразличным. — Тебе звание в голову ударило?

 — Нет, Лог, просто я твой сержант и ты обязан мне подчиниться!

 — Так не терпится покомандовать? — Памир демонстративно сел к нему спиной. — Если тебя начнёт душить какая-нибудь ветка — кричи. Может, услышу.

 — Убирайся к Стейю! Сам на ногах две минуты устоять не способен, а ещё меня за ребёнка держишь! — Эниер уверенным шагом отправился к чаще.

 — И не вздумай пить воду из озера! — вдогонку крикнул ему Лог.

 — А что в воде?! — на всякий случай уточнил Ринт, неохотно оборачиваясь.

 — Микробы.

 Ринт, не утруждая себя нормативной лексикой, высказал Логу что о нём думает, припоминая всех героев сразу. Продолжая бормотать себе под нос обидные обзывательства, Эниер скрылся за деревьями. Ещё больше юношу бесило, что Памир как всегда прав. Разделяться было глупо, бессмысленно и бесперспективно. Но так хотелось отдать этому выскочке хоть какой-нибудь приказ…

 «Ничего, — Энир аккуратно обходил белоснежные ветки, не рискуя лишний раз дотрагиваться до растений. — Я быстро. Проверю, что мы не сбились с пути, и сразу назад. С Памиром ничего не должно за это время случиться. А вот, кажется, и оно…»

 Эниер не ошибся. Он действительно вышел к озеру. Лёгкий ласковый ветерок обдал его прохладными брызгами.

 «Какая вода! — парень в восхищении склонился ниже. — Кристально чистая! Видно всю красоту дна. Интересно, а Памир пошутил насчёт не пить её? Проверить страшно…»

 Ринт решил не рисковать. Он только встал на четвереньки и принялся любоваться белоснежными водорослями и нежно-розовыми цветами, растущими под водой. С сожалением напомнив себе, что бывший граф остался один, Ринт с неохотой поднялся на ноги, но продолжал не отрываясь смотреть на воду. Понимая, что может проторчать здесь долго, наслаждаясь природной красотой, умиротворяющей его душу, Энир великодушно выделил себе ещё ровно пять минут. Но у местной живности оказались свои планы.

 Звучный низкий рёв заставил Эниера забыть про всё и обернуться. Видимо, кто-то из здешних обитателей пришёл на водопой. Судя по взъерошенной, торчащей дыбом короткой шерсти, огромным когтям и оскаленной клыкастой пасти, этот кто-то — хищник, причём голодный. Не успокаивало и то, что незваных гостей он насчитал девять. В высоту они доходили Ринту до пояса, а в длину достигали метра полтора. Звери стояли на четырёх весьма мускулистых лапах.

 Эниер сделал шаг в сторону. Животные издали ещё более грозный рев, не сводя с него оранжевых глаз. Тот, что находился ближе к Ринту, яростно взвыл и кинулся на Эниера. К счастью, юноша успел выхватить мечи и проткнуть грудную клетку зверя. Тот пронзительно завизжал, и теперь на Ринта набросилась вся стая.

 Вращая мечом, Эниер порезал ещё пару тварей, но раны всех троих оказались для них несерьёзными. Уворачиваясь от когтей и клыков, юный эльс в отчаянии рубанул по шее животного. Зверь наконец-то упал, но Эниер не смог полностью отрубить ему голову, поэтому повторил попытку вторым мечом. Оба лезвия застряли в кости. Упавшая окровавленная тварь резко вскочила на ноги и дёрнулась. Не ожидавший этого Эниер выпустил рукояти оружий из рук. Он прыгнул, стараясь вновь схватить хотя бы один меч, но раненный зверь спрятался за стаю.

 — Стейева планета! — Эниера всего трясло от первой в жизни настоящей схватки. Он лихорадочно искал способ вернуть оружие или что-то, что сможет его заменить.

 Проклятые звери явно решили им сегодня перекусить. Всё, что мог юноша с пустыми руками — продолжать уворачиваться от зубастых пастей и мощных лап, но он прекрасно понимал, что долго так не протанцует. Найдя единственный выход: попробовать убежать, он перекувырнулся в воздухе, приземлился в густой траве, но рухнул на землю, запутавшись ногой в зарослях.

 Понимая, что их еда уже никуда не денется, звери, утробно рыча, окружили Эниера. Юный эльс не выдержал напряжения и закрыл лицо руками, чтобы не видеть острых клыков, которые перегрызут ему горло. В голове парня не осталось ни одной мысли, только дикий страх. Даже голос пропал, чтобы кричать. Но обострившийся в минуту опасности слух ясно уловил шуршание травы, немного поодаль от него, затем свист рассекаемого воздуха, звон лезвия и кошмарный, режущий уши визг.

 Эниер убрал руку от глаз. Тварей вокруг него не было. Приподнявшись на локте, он сначала увидел блеск длинного меча с двумя лезвиями, а только потом его хозяина. Эниер смотрел во все глаза на эльса в сером плаще: быстры его движения! Неуловимы, даже для эльса. Свой меч он вращал легко и непринуждённо. А реакция! Ни один зверь даже близко не смог к нему подойти. Животные падали замертво один за другим.

 Не моргая Ринт наблюдал, как, разделавшись с тварями, мужчина приблизился к Эниру. Лицо незнакомца скрыто, видны только глаза… тёмно-голубые с синими вкраплениями и фиолетовым туманом. У юноши не осталось сомнений — его спас Пума. Тот самый наёмник, которого он однажды видел у визонга. Ну почему тут нет Памира?! Он бы своими глазами убедился, что ничего Эниер не преувеличивал!

 Мысли у парня спутались от волнения. Он рядом! Нужно что-то сказать! Выразить своё восхищение, поблагодарить…

 — Я бы справился, — запинаясь, пискнул Энир, сам не понимая, что говорит.

 Пума молниеносным движением чиркнул лезвием по земле, освободив ноги Эниера.

 — Это была моя охота, — наёмник окинул взглядом убитых им тварей и добавил ещё. — Паршивый у тебя меч.

 Больше Пума ничего не сказал. Он резко вспрыгнул на дерево и скрылся из вида так быстро, что Эниер не успел даже подняться.

 Тяжело дыша и стараясь унять дрожь во всём теле, Ринт осмотрел трупы животных, потом выдернул свои мечи из тела зверя и, не желая больше оставаться на берегу, поспешил обратно к другу, по пути ломая голову, что здесь делал тот наёмник. Не найдя никаких разумных объяснений, парень решил не заморачиваться, а лучше поблагодарить судьбу за чудесное спасение. Встретить Охотника в глуши — невероятная удача, спасшая Ринту жизнь.

 Возвращался на поляну парень почти бегом, опасаясь, не случилось ли что с Памиром, а увидев друга, по-прежнему сидящего к нему спиной и даже не обернувшегося, заслышав шаги, рассердился. Впрочем, бывший граф не дал ему рта раскрыть, заговорив первым.

 — Как быстро, — издевательски заметил Лог и только, когда яростное пыхтение за спиной стало совсем громким, встал и посмотрел на Ринта. — Энир?! — черноволосый эльс тревожно оглядел друга: руки у юноши дрожали, с лица капал пот. — Что случилось?!

 — Ты идиот! — Эниер не хотел так орать, но эмоции взяли вверх. — Слышишь шаги, сейчас же оборачивайся! В этом лесу полно таких зверей!..

 — Я знаю, кто водится в этом лесу, Энир, — спокойно заметил бывший граф. — И все они движутся абсолютно бесшумно. Ты с кем-то столкнулся?

 Дополняя рассказ энергичной жестикуляцией и взыванием к Стейю, Эниер пересказал Памиру свои злоключения.

 — Ну что, почувствовал себя сержантом? — безжалостно напомнил Лог.

 — Твоё счастье, что я там один оказался! Ты бы продержался в два раза меньше! Мне больше интересно, что ты сейчас скажешь про Пуму?! Признай, наконец, что он невероятен!

 — Обычный эльс, — упрямо повторил Памир, попутно убирая оружие.

 — Обычный?! — Эниера потрясло нежелание друга замечать очевидное. — Он в одиночку зарубил этих…

 — Громошерсов, — подсказал Лог, опознав тварей по описанию друга.

 — Их самых!

 — Ты бы тоже их зарезал, если бы знал, где резать. Уж точно не по шее. Их шейная кость крепче алмаза. Жизненно важные органы находятся на правом боку. Пропори бок, и нет проблем.

 — Для тебя всё «нет проблем»!

 Энир взорвался окончательно. Эмоции переполняли его и требовали немедленного выхода. В итоге, юноша даже на ходу срывался на абсолютно спокойного Лога.

 — Чего ты так медленно тащишься?! Нужно выбираться из этого леса! Ты вообще не собираешься смотреть по сторонам?! Всё я что ли, должен делать?! И вообще, раз охрана наших жизней лежит на мне, почему ты не посоветовал мне взять другие мечи с собой?! Все говорят, что мои кошмарны!

 — Выговорился? Полегчало? — невозмутимо ухмыльнулся Лог, нисколько не обидевшись.

 — Угу.

 — В лагере я выкую тебе новое оружие, идёт? — Памир чуть насмешливо хлопнул по плечу Ринта. — Твоё действительно ужасно.

 — А нельзя было это сказать без издевательства?

 — Нет, — Лог не собирался так просто забывать о желании Ринта покомандовать.

 — Так я и думал, — вздохнул Эниер. Лес, наконец-то, кончился, и он повеселел.

 До лагеря они дошли уже безо всяких приключений. Эниер по дороге всё время говорил о Пуме. Ему очень хотелось ещё раз встретиться с Охотником и всё-таки поблагодарить его.

 — Интересно было бы увидеть лицо Пумы. Должен же он хоть иногда открывать его?! — тараторил Эниер, не замечая, что друг рядом с ним постепенно мрачнеет.

 — А зачем тогда, по-твоему, он его прячет? — Памира уже достали эти разговоры.

 — Я не думал об этом… — парень ускорил шаг. Впереди показалась выстроенная наскоро стена и подрагивающий барьер, отгораживающий расположение их отряда от местности.

 — Тогда подумай, — настроение Лога всё больше портилось. — На улице жара. Твой Пума носится в плаще с капюшоном и шарфом, весь укутанный с ног до головы! Спрятать лицо — дешёвый трюк для привлечения внимания! Он же наёмник! Без внимания нет славы, без славы нет заказов. Он загадочен, этим тебя и привлёк.

 — Ты просто завидуешь, что сам драться не умеешь! — сделал вывод Ринт, после чего ткнул в сторону входа. — Наконец-то пришли. Давай уже позвони им, чтобы нас впустили в лагерь.

 — Ты сержант. Это твоя обязанность, — Памир скрестил руки и хмуро отвернулся.

 — Точно завидуешь, — убедился Эниер.

 Когда они вошли в лагерь, первым делом их проводили к то-капитану. Тот стоял у стола, расположенного прямо на улице, сосредоточенно раздумывая над какими-то документами, вместе с ещё парой подчинённых. Ещё издали разглядев, к кому их ведут, Памир тихо юрханулся.

 — Ты чем-то недоволен? — Эниер устало стряхнул пыль с одежды.

 — Кем-то. То-капитаном нашим.

 — Ты с ним знаком? — тут же заинтересовался Энир.

 — Встречались, — Лог пожал плечами. — Хотя он меня сейчас не узнает.

 — И чем он тебе не угодил?

 — Ничем особенным. Потомственный военный. После военной академии поступил в элитную военную школу уже в звании сержанта. То-капитан Стейев: он практически наш ровесник! Упрямец, каких поискать надо. Милосердие считает слабостью.

 — Сражается хорошо? — понимающая улыбка не сходила с губ Эниера.

 — К сожалению. Один из лучших. Это его чуть не сгубило однажды. Хорошо, что умеет вовремя остановиться. А ещё непревзойдённый тактик и стратег… — бывший граф хмуро поджал губы, презрительно добавив. — Терпеть его не могу.

 — Памир, зависть — плохое чувство, — мудро изрёк Эниер.

 По лицу Лога стало ясно, что он борется с желанием ответить нечто не менее мудрое… в какой-то степени.

 После слов друга, Ринту страшно захотелось рассмотреть то-капитана поближе. И когда их подвели к столу, он смог вдоволь удовлетворить своё любопытство.

 То-капитан обладал высоким ростом, широкими плечами и довольно смуглой кожей. Густые светлые волосы немного не доходили до плеч. Он поднял голову и внимательно оглядел новоприбывших своими чёрными глазами. Дождавшись, когда ему назовут их имена, эльс вышел из-за стола, подняв голову, и сухо представился:

 — Элайджа Блек. То-капитан третьего военного лагеря и ваш непосредственный командир.

 Голос у Элайджи был низкий, твёрдый, спокойный, можно даже сказать бархатный.

 — Мне передали ваши досье, — дальше Блек обращался только к Памиру. — Перед тем, как официально зачислить тебя, я должен убедиться, что ты действительно знаешь язык сежеллин. К счастью, это не сложно сделать. У меня тут как раз один в плену, — он махнул рукой, требуя следовать за ним.

 Эниер, не поняв, относилось ли это к нему тоже, решил пойти с Памиром, посмотреть, как выглядят сежеллины.

 Они прошли вдоль низких домов, явно из трансформирующегося материала, из-за чего те обладали тонкими стенами, и спустились в подземные туннели, которые привели эльсов к пленному. Сежеллина держали в тёмной ледяной камере, которую охраняло два воина. Перед Эниером предстал полуголый замёрзший мужчина с белыми кожей, волосами, щетиной и глазами. Пленный не видел пришедших: в камере стояла кромешная тьма. Он мог только слышать шаги. Забеспокоившись, мужчина дёрнулся в оковах.

 — Поговори с ним, — приказал Элайджа. — Попробуй узнать, где искать нужный нам камень.

 Памир метнул в сторону Блека холодный взгляд и медленно опустился на корточки рядом с заключённым.

 Язык сежеллин показался Ринту мелодичным, протяжным, в некотором роде похожим на песню. Пленник оживился, услышав знакомую речь. Черноволосый эльс говорил очень тихо, сежеллин же взволнованно в чём-то его убеждал. Минут через десять Лог встал.

 — Он ничего не знает, — заявил Памир.

 — Разумеется, — безразлично фыркнул Блек. — Без пыток никто ничего не знает. Зато потом к ним часто приходит информация свыше.

 — Отнюдь, — быстро заговорил Лог, желая остановить готового отдать приказ то-капитана. — Я с самого начала это подозревал. Беседа с пленником только всё подтвердила.

 — Интересно… что же она подтвердила? — голос Элайджи прозвучал очень тихо, но в нём проскальзывало явное недовольство поведением подчинённого. Правда, по лицу нельзя было сказать, сердится он или нет.

 — Вы же наверняка знаете, что они считают искомый нами камень священным и поклоняются ему. Заключённый сказал, что на планете только одно место, где можно найти его, и в тайну местонахождения камня не посвящён ни один мужчина.

 — Вот как? Не очень похоже на правду. Нас не могли послать за материалом, который имеется в ничтожно малом количестве… Если только… — мужчина задумчиво потёр подбородок, нахмурив брови. — Огромный запас в одном месторождении… или нам рассказали не обо всех его свойствах…

 Эниер с интересом наблюдал за то-капитаном. Полученные сведения о нём от Лога заставили юношу заочно уважать своего командира, поэтому он, затаив дыхания, ждал, как Блек заставит пленного рассказать правду. Но Элайджа, пару секунд поразмышляв над ситуацией, видимо, пришёл к другим выводам. Мужчина, подняв голову, строго воззрился на бывшего графа, немного прищурив глаза.

 — Кто же тогда может знать, где искать его?

 — Только некоторые из женщин. Они называют себя жрицами и отдают свою жизнь служению своему хранителю.

 — Кому? — Элайджа прищурился сильнее.

 — Камню. Они называют его хранителем.

 — Откуда ты столько знаешь? — Блек не сводил с Памира изучающего взгляда. Кажется, теперь новенький завладел его полным вниманием. — Нам не предоставляли подобных сведений.

 — Из записей того, кто был тут, — Памир небрежно пожал плечами.

 — Они у тебя с собой?

 — Да. Они сделаны на эльсодском и на языке сежеллин.

 — Владея такими важными источниками информации, ты посмел не рассказать о них раньше?

 — Я рассказывал визонгу нашей школы. Он счёл их несущественными, поскольку они содержат описания культуры и некоторые физиологические особенности сежеллин, связанные с повседневной жизнью.

 — Сделай перевод записей, я хочу изучить их все, — мужчина покинул камеру, даже не взглянув на сежеллина, задержавшись только на секунду, чтобы отдать приказ одному из охранников. — Убить пленного.

 — Подождите! — Памир догнал Элайджу. — Он умолял сохранить ему жизнь за информацию.

 То-капитан строго взглянул на замешкавшегося охранника, и тот, больше не обращая ни на что внимания, проткнул заключённого мечом.

 — Он не дал нужной информации, — Элайджа спокойно отвернулся от подчинённого.

 — Он не представлял для нас угрозы, — в голосе Памира послышались металлические нотки. Он явно не одобрил поступок командира и собирался ему это высказать, несмотря на отчаянное жестикулирование Ринта, пытающегося утихомирить друга. — Его смерть была необязательной.

 — Необязательной, — подтвердил Блек, неожиданно возвращаясь к Логу, подходя к нему почти вплотную. На мгновение он ухмыльнулся, приподняв один уголок губ, — но стала отличной проверкой одного новичка на знание субординации. Как я и предполагал, ты не привык подчиняться. Запомни, солдат, здесь не военная школа. За своеволие будешь получать по полной, — низкий голос Блека наполнился настоящей угрозой. Даже звуча тихо, он вызвал у Ринта стаю мурашек, пробежавших по позвоночнику. — Я — твой командир, и я решаю, кому жить, а кому нет. Это касается не только пленных…

 Их взгляды встретились. Эниер испугался, что Памир продолжит спорить, и строгий то-капитан в первый же день назначит графу серьёзное наказание, но, к облегчению юноши, Лог покорно опустил голову, выдавив улыбку.

 — Да, Гиррон. Прошу прощения, я не хотел оспаривать ваши решения.

 Ринт, довольный разрешением ситуации, хотел было увести друга, но не успел сделать ни шага, как Лог заговорил снова.

 — Гиррон, я совсем забыл, по пути сюда мы столкнулись с наёмником с Эльсода. О таких вещах ведь лучше докладывать?

— Наёмником с Эльсода? — Блек всё ещё грозно смотрел на черноволосого эльса. — Все наёмники, которых задействовали, находятся в подчинении у то-капитанов и не могут свободно бродить по планете.

 — Это было совсем недалеко от вашего лагеря, Гиррон. Кажется, имя этого наёмника Пума… Он не в вашем подчинении?

 К изумлению Энира, лицо Блека едва заметно побледнело.

 — Пума? Здесь? — переспросил он неестественно хриплым голосом. — Нет. Он не в моём лагере.

 — Странно, — Памир вновь пожал плечами, — может, он просто ещё не доложился? Знаете, говорят, что эти наёмники абсолютно неуправляемы… Хотят — убивают… хотят — нет…

 Лицо Элайджи побелело сильнее, губы на мгновение сжались в тонкую линию. Но, когда он заговорил, голос прозвучал спокойно, ровно и властно.

 — Меня не интересует мнение, если я о нём не спрашивал, солдат. Наёмник или нет — неважно! В моём лагере дисциплину нарушать не позволено никому. А ты, сержант, — Блек обратился к Эниеру. — запомни: воспитание подчинённых — твоя прямая обязанность. Если он ещё хоть раз продемонстрирует своеволие, накажу обоих! Больше предупреждений не будет.

 — Ну, спасибо, друг! — Ринт, злобно сверкая глазами, повернулся к Памиру, когда Элайджа ушёл.

 — Не волнуйся, — Лог с отвращением смотрел вслед Блеку. — Он не тронет тебя. Ему важно меня на место поставить.

 — Иди-ка сюда! — Эниер, негодуя, оттащил Памира подальше от посторонних ушей. — Ты опять мне соврал!

 — На тему?

 — Ты знаешь больше про то-капитана, чем рассказал! И про Пуму ты знал раньше, чем я с ним встретился! — Энир обвиняюще ткнул в Лога пальцем. — Ты буквально запугивал то-капитана Охотником. Откуда ты знал, что он испугается?!

 — Не рассказывать — не значит врать, — Памир просто отмахнулся от обвинений. — Скоро уже стемнеет. Нам надо успеть устроится до отбоя, иначе реально накажут. Не стоит зря тратить время.

 — Я не считаю выяснение правды зря потраченным временем! — Эниер не позволил другу сменить тему. — Что тебе известно об Охотнике?

 — Как ты меня уже достал! — Памир возвёл глаза к потолку. Он начал терять терпение, даже голос повысил. — Засунь своё любопытство Иригайе в задницу! Что ты так носишься с этим Охотником?

 — Откуда в тебе столько зависти?! — Эниер схватил Лога за запястье, чтобы не дать уйти.

 — Какой к Стейю зависти?! — Лог уже с трудом сдерживал гнев.

 — Пума потрясающий! Признай уже это! Он герой!

 — Герой?! — переспросил черноволосый эльс, открыв рот. — Он не герой! Он убийца! Он потрясающий убийца! Как и любой хорошо обученный эльс! Как и этот Элайджа Блек! Как и мы с тобой!

 — Пумой восхищаются все, кто с ним встречался!

 — О-о-о… они все просто в восторге! — издевательски воскликнул Памир. — Особенно те, кто встречал его в роли жертвы! Я прямо слышу, как они аплодируют стоя! Конечно, если у них остались конечности, чтобы аплодировать или стоять…

 — Я… я… не это имел в виду…

 — А если бы он за тобой охотился, ты бы так же им восхищался?! — не отступал Лог.

 — Ты переворачиваешь всё с ног на голову! Или опять чего-то недоговариваешь!

 — Ты прав, — высвободил руку Памир. — Не договариваю и пока договаривать не собираюсь!

 — А потом? — быстро спросил Ринт, прицепившись к словам.

 — Возможно.

 Догадываясь, что большего от Памира всё равно сейчас не добиться, Энир перестал негодовать и позволил ему уйти, последовав следом.

 Ринт и Лог, разместившись в казарме, получили разные задания. Блек запретил Памиру покидать лагерь, пока перевод не закончит, вдобавок впихнув ему для изучения несколько древних, записанных на тонкой коре дерева документов сежеллин, найденных солдатами. Кажется, то-капитан не считал лишними знания о культуре, предпочитая изучить о противнике всё, что только можно.

 Эниера назначили в разведывательную группу. В первый же раз, выйдя за пределы уже очищенных территорий, Ринт столкнулся с воинами сежеллин. Убив свою первую жертву, Энир почувствовал себя настоящим эльсом.

 Его группа пробыла вне лагеря двадцать три дня. Вернувшись, Ринт первым делом похвастался Памиру о своих боевых успехах.

 Видя сияющую от восторга физиономию друга, Лог не стал портить ему настроение своим истинным мнением, а великодушно хмыкнув, поздравил с первой кровью.

 — По такому случаю, держи подарок. Сделал, пока тебя не было, —  он протянул Эниеру новенькие, великолепно выкованные мечи.

 Ринт с восторгом принял их из рук Памира и повращал один из них на ладони. Идеально: тонкий, плоский и острый!

 — Спасибо! — юноша осмотрел лезвие. — И спасибо, что без гравировок.

 — Они для тебя не подходят, — пожал плечами Лог.

 — Верно. Я не люблю украшений…

 Их разговор прервал неожиданно вошедший то-капитан.

 — Сержант, почему обнажённое оружие в казарме? Убрать! — Тут же приказал Элайджа. — И оба на выход! К площадке для допросов. — Его губы искривились в улыбке. — Мы кое-кого поймали.

 Эниер, засунув мечи в ножны, выскочил наружу. Лог за ним.

 Площадка для допросов представляла собой небольшую арену с разными приспособлениями для причинения боли. Всё простое, без технических ухищрений, которые здесь не работали. Эниер увидел её только после возвращения — до его отбытия ничего подобного здесь не было. Юноша понятия не имел, зачем нужны конструкции в виде деревянных треугольников, и странные металлические оковы с шипами.

 Весь лагерь собрался за деревянным забором. Эльсы шумели, свистели и смеялись. Подойдя к ограждению, Эниер увидел несколько сежеллинок, привязанных к столбам. Девушки выглядели не настолько белыми, как пленник, увиденный ранее. Особенно отличалась та, которую привязали отдельно от остальных, посадив на землю. Длинные светло-коричневые волосы выгодно выделяли её на фоне других, чьи белые локоны тускло спадали с плеч.

 — Смотри, — шепнул Памир Эниеру. — Эта сежеллинка — редкое исключение из правил. Женщины с цветными волосами встречаются у них одна на сотню.

 — Это жрица, — Элайджа Блек тихо встал за спинами друзей, и потому услышал слова бывшего графа. — Если только она знает дорогу к камню, значит, мы заставим её говорить.

 — Если не запытаете до смерти, — не сдержался черноволосый эльс. — Кнут, разорванная плоть, переломанные кости и раскалённое железо? С другими пленными вы делали то же самое, только в подвале. Зачем вы приказали соорудить целую арену для пыток, Гиррон?

 — Затем, что ей причинят не физический вред, — Блек довольно улыбнулся, не разжимая губ. — Она будет только смотреть на страдания других, пока не сломается…

 — Или пока не закончатся другие, — опять не сдержался Памир.

 — Мы оба знаем, что сежеллинки остро реагируют на боль подруг, — У Элайджи, видимо, было очень хорошее настроение, раз он стерпел резковатый тон Лога. — Когда отправлюсь домой, непременно прихвачу с собой такую девочку. Они, оказывается, так берегут свою девственность…

 — Свободу, Гиррон, — поправил Памир. — У них нет понятия девственности, есть только свобода.

 — Без разницы, как это назвать. Твои знания оказались очень кстати, солдат. Молодец.

 — Вы прочли уже всё?

 — Нет, но больше половины, — то-капитан вздохнул, бросив взгляд на вышедшего на арену эльса. — Жаль, не смогу присутствовать, меня ждут другие дела. Развлекайтесь.

 Из-за радостных воплей эльсов Эниер не слышал, что говорили жрице, но судя по тому, как она ворочала нос от допрашивающего её солдата, Ринт сделал вывод, что девушка знает эльсодский и сейчас демонстрирует свою гордость и верность их «хранителю».

 Эниер гневно стукнул кулаком по забору: он узнал в допрашивающем её эльсе Фрода.

 — А что он здесь делает?!

 — Видимо, развлекается, — Памир и без неожиданного гостя стоял мрачнее тучи.

 Фроуд, не дождавшись от жрицы ответа, сделал знак стоящим рядом эльсам с кнутами начать пытку. Те принялись безжалостно хлестать других женщин. Кожа сежеллинок слишком тонка для подобного обращения. Кнут истерзал до крови их спины и бёдра.

 Жрица плакала, закрывала глаза, но упорно сохраняла молчание.

 Поняв, что придётся сильно изуродовать девушек, а может даже и убить их, Фроуд решил сначала воспользоваться возможностью и получить удовольствие.

 — Кто-нибудь хочет отведать сладости сежеллинок? — смеясь, крикнул он и первым сорвал жалкие остатки одежды с пухленькой девушки. Та настолько ослабла, что не смогла оказать никакого сопротивления.

 Предложение Фрода встретили на «ура». Эльсы перелезли через забор, сняли сежеллинок со столбов, к которым те были привязаны, и повалили на пол. Девушки вопили и извивались, но ничего не могли сделать против державших их мужчин.

 Эльсы спешили окунуться в тепло женского тела, причиняя боль и страдания своими грубыми толчками, оставляя засосы и укусы на нежной белой плоти. Когда один удовлетворялся, его сменял другой. Им нравилась беспомощность сежеллинок.

 К жрице никто не посмел притронуться. Приказ то-капитана соблюдался чётко. Но именно она завизжала громче всех, отворачивая взгляд.

 Насытившись своей жертвой Фроуд, довольно улыбаясь, вернулся к жрице, схватил её за волосы и заставил смотреть на происходящие.

 Эниер тоже было хотел присоединиться ко всеобщему веселью. Он опёрся об забор, намереваясь перемахнуть его.

 — Нет, — Памир внезапно резко ухватил Ринта за локоть.

 — Да отвяжись ты! — отмахнулся юноша. Он понимал, что после пыток тела женщин будут похожи на кашу с кусочками костей, поэтому не хотел слушать останавливавшего его друга-моралиста.

 Но Лог крепко скрутил его руки за спиной и прижал парня к забору.

 — Иди к Иригайе! — Ринт завыравался что было силы. — Сейчас же отпусти меня! Я не хочу упустить шанс отыметь сежеллинку!

 К разочарованию и изумлению Эниера, из стальной хватки Памира выбраться оказалось задачей непростой.

 — Просто поверь мне, не стоит этого делать, — прошептал Лог.

 — Ладно, верю! — солгал Эниер, продолжая сопротивляться. — Не пойду туда. Отпусти!

 — Зато я тебе не верю, — Памир неумолимо продолжал его удерживать.

 Среди всего шума: криков одобрения, плача мучаемых женщин, звука глухих ударов, смеха, угроз и оскорблений, юноша ясно услышал крик жрицы.

 — Не смейте! — надрывалась она тонким голосом. — Пришедшие из тьмы, не смейте!

 Эльсы не слышали её. Они веселились вовсю. Но их безжалостный смех внезапно сменился чудовищным воплем, полным боли. Как ужаленные, они отскочили от своих жертв, но кто-то остался лежать на телах женщин. Началась полная неразбериха. Солдаты с недоумением разглядывали не двигающихся товарищей, тыкали ногами сежеллинок и удивлённо разводили руками. Ничего не понимающему Фроуду пришлось оставить горько плачущую жрицу и вернуться к солдатам.

 — Что это?! — Эниер, как и остальные, вертел головой в попытках разобраться в произошедшем.

 — Они мертвы, — Памир отпустил друга. — И насильники, и жертвы.

 — Что здесь произошло? — то-капитан вернулся на площадку сразу, как только услышал крик. Он уставился на Лога, ожидая объяснений, поскольку остальные только пожимали плечами, не в состоянии прокомментировать случившееся.

 — Гиррон, — Памир с жалостью отвёл взгляд от неподвижных тел, — если перед следующим допросом изучите все записи, что я вам предоставил, вы будете точно знать, чего делать нельзя, если не хотите навредить солдатам.

 — В таком случае, ты просветишь меня об этом прямо сейчас. Живо в мой кабинет! — Блек равнодушно взглянул на тела. — Дежурные, наведите здесь порядок. Сержанты, помогите им. И через час жду вас у себя.

 Памир быстрым шагом покинул площадку, не желая там задерживаться ни на минуту.

 Эниер, умирая от любопытства, не смог поговорить с бывшим графом до того, как был вынужден вместе с другими сержантами пойти в кабинет то-капитана. Поэтому, вернувшись в казарму даже через час после отбоя, бесцеремонно разбудил Лога.

 — Так и знал, что до утра не утерпишь! — Памир, ворча, поднялся. — Чего хочешь? Задать очередные вопросы или поделиться «срочными» новостями?

 — Тише ты! — шикнул Ринт. — Даже не знаю, чего жажду больше. Сказать, что урод Фрод теперь тоже сержант или узнать, что за Стейева хрень сегодня случилась!

 — Начни с новостей, — зевая, посоветовал Лог.

 — Урод Фроуд получил сержанта!

 — Это я уже слышал, — Памир лёг обратно на койку.

 — Представляешь, это он поймал сежеллинок! А теперь его назначили ответственным за переправку жрицы в другой лагерь.

 — А почему в другой? — сонно спросил Лог.

 — В этом заключается план то-капитанов. Она не сможет долго смотреть на страдания других сежеллин. Особенно, если её сёстры попадутся. Сегодня она почти была готова всё рассказать. Ещё пара таких зрелищ и девчонка сломается. В дальнем лагере поймали ещё сежеллинок. Теперь жрица понаблюдает за их мучениями. Нам велели проследить за подготовкой крейсера. Он только что улетел. Вести её пешком не вариант, расстояние слишком большое. У меня все новости. Теперь рассказывай!

 — Что? — Памир опять зевнул.

 — Что случилось днём?! Почему умерло двое эльсов?! Почему они так орали?! И о чём вы с командиром разговаривали почти час?

 — Это так долго рассказывать… — несчастно протянул Лог.

 — Ничего, я готов долго слушать! — Эниер нагло потормошил Памира.

 — Блеку пришлось объяснить физиологию аборигенов, до которой он как раз не дочитал. Помнишь, я советовал тебе не трахать их бездумно?

 — Разумеется.

 — У них… ммм… как объяснить…. Половая связь не для удовольствия или размножения. Это символ покорности…

 — Наши ребята всего лишь их отымели. Причём здесь символ?

 — Ринт, — Памир разлепил сонные глаза. — ты когда-нибудь научишься слушать не перебивая? Хотя ты подобрал правильное слово: отымели. Вступая с сежеллинкой в половую связь, мужчина тем самым получает её в своё распоряжение. Думаешь, я остановил тебя сегодня из вредности?

 — Я так сначала подумал, — Эниер виновато пожал плечами.

 — У невинных сежеллинок лоно невероятно узкое. Оно эластично и спокойно тянется, принимая и запоминая того, кто овладел ею первый раз. Всё, она принадлежит ему. Больше её тело никого не примет. Если в него всё-таки ворвётся не хозяин, то тело женщины считает, что его похищают, и противится этому. Оно убивает само себя и похитителя. Мышцы сводит судорога, мешая чужаку покинуть лоно, и выделяется сильнейший яд. Он действует мгновенно, но причиняет жуткую боль. Сейчас эльсов было слишком много подряд. Девственный организм не сразу это распознал и среагировал с опозданием. Вот что случилось с солдатами.

 — А как же тогда они рожают? И что же получается, захочешь разогреть девочку пальчиками, а она их воспримет за…

 — Энир, пальцами ты их можешь трогать, хоть до посинения: слишком малы. И рожают они без проблем, потому что это их плоть. Речь идёт о чужеродных предметах большого размера.

 — Но у женщин не одна дырочка, — напомнил Эниер.

 — Ринт, ты видел их маленький рот? Туда ты точно ничего не засунешь! А что касается анального секса, не знаю. Но проверять на себе не хочу. Если горишь желанием, вперёд. Заодно посмотрим, выживешь ли.

 — С одной стороны Юрхайя знает что, а с другой идеальная рабыня, — сделал для себя вывод Энир.

 — Если сумеешь определить, какая ещё девственница, а какая нет.

 — И как это узнать? У них нет девственной плевы?

 — Нет, — Лог повернулся на бок. — Дай уже поспать.

 — Хорошо, но как узнать? — не успокаивался Эниер. — Памир?

 Ответом ему было тихое сопение: Лог снова уснул. Вздохнув, Эниер забрался в свою постель и тихо пробормотал:

 — Значит, он опять пытался меня защитить, а я в очередной раз проявил себя дураком. Как же меня это достало!

 Ринт поудобнее улёгся на жёсткой койке и уснул. Но долго спать ему не пришлось.

 Эниер буквально подскочил с кровати, как и другие эльсы, поскольку по всему лагерю раздался сигнал тревоги. Трансформировав свою одежду в приемлемый вид и похватав мечи, солдаты выбежали на улицу.

 Дело оказалось в жрице. Элайджа ради удобства велел отправить её на крейсере, но тот из-за сильной гравитации забарахлил и летел медленно и невысоко, почти задевая верхушки деревьев. Их пленница этим воспользовалась и, улучив момент, выпрыгнула. Не ожидавшие такого поворота её охранники последовали за ней, но им сильно помешала природа. В отличие от захватчиков, девушка знала, что опасно, что нет, и где можно укрыться.

 — Каковы наши шансы поймать ещё одну жрицу? — осведомился Блек у Памира.

 — Практически нулевые, — Лог ответил откровенно. — Они знают, что мы ищем. Никто не сознается, что является жрицей. Вы в курсе: сежеллины предпочитают умереть сами, чем наблюдать за смертью сородичей. Ту жрицу мы хотя бы знаем в лицо и, к счастью, она обладает редкой внешностью.

 Элайджа согласно кивнул.

 — Я прослежу, чтобы всех солдат на Эльсоде и Сежелле проинформировали об опасности секса с сежеллинками, — сообщил то-капитан. — Надо срочно отыскать эту жрицу. Но в ход будут пущены только те эльсы, которые знакомы с основами безопасности общения с местными. Пока это только наш лагерь. Крейсер доставит вас к месту её побега. Разделитесь на маленькие группы, прочешите всё. Хоть пешком весь Сежелл обойдите, но приведите девчонку в любой из лагерей! Я, как можно скорее, попытаюсь отправить вам подмогу. К сожалению, для этого сначала нужно убедить других капитанов в необходимости ловить именно эту сежеллинку и невозможности к ней прикасаться. Местных обитателей убивайте, чтобы не мешались, но не беловолосых девушек тащите прямиком в ближайший лагерь. Не полагайтесь на свою память! Приступить к выполнению приказа сейчас же!

 Два десятка эльсов заняли два крейсера. Эниер, поспавший совсем немного, злился на всё и всех. Памир же, привыкший ограничивать себя во сне, пребывал в хорошем настроении.

 — Ну почему ты не сказал ему, что другую жрицу поймаем?! — зашипел Эниер на Лога. — Тебе же плевать на эту войну! Она и на войну-то не похожа.

 — Действительно, мне абсолютно плевать на разборки Эльсода с Сежеллом, — Памир потянулся. — Но мне нужен камень. А значит и жрица, способная указать к нему путь.

 — За каким Юрхайей? Хочешь попробовать сделать меч из камня?

 — Подумай, как мой отец узнал о нём, если его местонахождение строго засекречено?

 — Понятия не имею.

 — Вывод ясен. К нему каким-то образом попал образец. Может, сежеллины преподнесли ему маленький кусочек в знак мира и дружбы, как послу другой расы? Может, он нашёл его случайно? А может, он получил его потому, что сежеллины испугались чужака и решили избавиться от него?

 — Ты считаешь, что в болезни графа виноват камень?!

 — Возможно, — Памир потёр подбородок. — Никто из эльсов его не видел. И никто, кроме отца, не заболел.

 — Но разве он не показывал тебе всё, что привозил? — Эниер недовольно скривился. Тряска его немного укачала.

 — Я был в институте, когда он вернулся второй раз и привёз новые материалы. Мы так и не успели встретиться. Через несколько дней отец прислал за мной солдат.

 — Слушай, Памир, — замялся Эниер. — Я тут подумал, когда мы высадимся, то должны будем разбиться на группы…

 — Хочешь взять себе другого напарника? — Лог сразу догадался, к чему ведёт Энир.

 — Не пойми неправильно, но мы оба неопытные воины… Я не уверен, что смогу полноценно защитить себя… А ты вообще практически драться не умеешь. Я не смогу следить за обоими….

 Черноволосый эльс издал смешок.

 — Согласен, тебе нужен кто-нибудь поавторитетнее. А мне тот, кто не будет утомлять вопросами.

 Эниер улыбнулся. Хорошо, что Лог не обиделся. Энир действительно боялся, что не сможет при необходимости защитить Памира. Им обоим нужна другая компания.

========== Глава 6 ==========

 Полёт на крейсере занял три часа. Приземлившись, эльсы не стали отдыхать. Они, быстро посовещавшись, решили идти парами. Эниеру достался в напарники вспыльчивый жизнерадостный красноглазый эльс, чьи нагло-алые волосы торчали во все стороны, словно парень только что попал в торнадо.

 — Алекс Лони, — весело представился он, когда все разошлись в разные стороны. — По должности ро-корон, немного выше тебя.

 — Эниер Ринт, — Эниер с интересом поглядывал на весёлого нового знакомого. — Давно в армии?

 — Достаточно. Я не сразу выбрал себе карьеру солдата. Долгое время работал инструктором в военной академии.

 — Нелёгкая доля, — Ринт в тайне сам мечтал попробовать себя в этой сфере, ему нравилось возиться с детьми и обучать других. Но юноша испугался ответственности и трудностей, вдруг не получится? Тем более, отец никогда бы не одобрил его выбор. Слишком не престижная работа. — Оно того стоило?

 — Когда как, — Лекс вскочил на ближайший камушек и продолжил путь уже по ним, перепрыгивая с одного на другой. — Ученики попадались ещё те. Наш нынешний капитан был среди них.

 — Как?! — Ринт предпочёл идти по ровной дороге. — Сколько же тебе лет?

 — Мальчик, — усмехнулся Алекс. — Мне уже за сорок. Я же сказал: не сразу стал военным. Сие так получилось: не мог заниматься, чем нравилось.

 — Сорок лет?

 — Почти.

 — Но почему?

 — Не твоё дело, — Лекс не спешил выдавать все подробности из своей жизни. — Лучше смотри по сторонам внимательнее. Тут полно всякой гадости растёт.

 — Мы летели сюда три часа. Наверняка эта жрица далеко смылась. Я толком и уснуть не успел, — Эниру совсем не хотелось кого-то искать. — Смысл нас так срочно отправлять в вдогонку? Времени уже уйма прошло.

 — С коего Стейя ты ныть вздумал? — вскинул бордовые брови Алекс. — Хочешь, чтобы я тебя пожалел?

 — Ничего я не хочу, — буркнул Ринт, который действительно надеялся на сочувствие.

 — И правильно. Жалость унижает эльса, — твёрдо заявил Лони. — Хм, полагаю, мы встретим пару сочных сежеллиночек, до того, как найдём эту жрицу.

 — Мне казалось, все узнали, что их нельзя трогать, — Ринт покосился на Лекса.

 — Пользованных нельзя, — поправил его Алекс. — А вот красавиц-девственниц ещё как можно.

 — И как ты собираешься выяснить: истекает она ядом или нет?

 — Траханные сами верещат: «Ой, не трогайте меня, я не принадлежу вам», — Лони удачно изобразил тоненький голос аборигенок. — Нетронутые сопротивляются молча. Или умоляют пощадить их судьбу. Поверь моему опыту, я не один кусочек уже попробовал. Повезло, что меня на девственниц тянуло, а то бы сейчас не разговаривали.

 Ринт притих. Если Лекс прав, то он рано расстроился. Ещё успеет повеселиться с местными жительницами.

 Выпавшая им дорога проходила по гористой местности. Они поднялись вверх и сейчас шагали по достаточно ровной каменистой поверхности. На небе, как обычно, сплошные облака. В воздухе витали непривычные солоноватые запахи. Вдруг Эниер почувствовал, что камни под ногами начинают вибрировать.

 — Что происходит? — он нервно замер на месте.

 — Бежим! — резко выпалил Лони, обернувшись. — Быстрее!

 Эниер послушал и припустил вслед со всех ног за Лексом.

 — Что это?! — крикнул он. — Землетрясение?!

 — Беги! — Алексу было не до объяснений. — И лучше не оглядывайся!

 Ну, естественно, Ринт оглянулся. После увиденного его скорость увеличилась раза в два. За ними гналось нечто невероятных размеров с острыми шипами по всей голове.

 — Ненавижу эту планету! — чуть не плача, воскликнул юноша.

 Эльсы выбежали на уступ скалы, следом за которым находился обрыв. Под ними плескалось море. Ринт потянулся за мечом. Зверь отстал, но всё ещё бежал за ними.

 — Нет! — Алекс отвёл его руку. — Шкуру не проткнём. Смотри, какая жирная!

 — Что делать?!

 — Есть идея. Поставь ногу мне на колено! — велел Лони. — Будь готов подскочить по моему сигналу. Я отброшу тебя в сторону.

 — А что если…

 — Сейчас же! — Лекс для ускорения отвесил ему подзатыльник.

 Ринт согласился следовать плану красноглазого. Правда, «согласился» не совсем точное слово… Алекс ему другого выбора не оставил и даже не объяснил, что задумал.

 Огромный зверь был уже совсем рядом. Он нёсся на них, не сбавляя скорости.

 — Стой! — Лекс обхватил рукой ступню Эниера. Тело мужчины напряглось. Глаза не отрываясь следили за оставшимся расстоянием.

 А вот юноша испугался не на шутку. Чем ближе был зверь, тем сильнее ему хотелось заорать и убежать, размахивая руками. Ещё не забыл встречу с громошерсами. Нервно сжав кулаки, он проклинал всё и всех, ругая, почему-то, Стейя за своё решение попасть на Сежелл.

 — Стой! — громче повторил Лекс, когда Эниер панически дёрнулся. Тварь была уже совсем рядом. — Сейчас! — Лони вытолкнул Энира в сторону, в тот же момент высоко подпрыгнул сам.

 Зверь не смог затормозить. На полной скорости он вылетел с уступа. Алекс приземлился на спину гнавшейся за ними громадины, легко перескочил с падающего животного на край скалы, горделиво тряхнул красными волосами и произнёс:

 — Проще простого.

 Радость оказалась преждевременной. Край скалы, на котором стоял Лони, с треском откололся. Алекс, замешкавшись, не успел отреагировать и рухнул вниз.

 — Лекс?! — Эниер тут же подскочил к обрыву. С бешено колотящимся сердцем он выискивал способ спуститься, надеясь, что его напарник выжил.

 — Цел! — донёсся снизу голос Алекса. — Только мокрый! А их море приятнее нашего! Но полным-полно противных водорослей!

 Ринт облегчённо выдохнул. Даже грохнувшись со скалы, Лони шутил.

 — Я попробую подняться! — Лекс осмотрелся по сторонам. — Не жди меня, уходи оттуда! Мы с ребятами уже встречали сих зверюг, они по трое ходят! Иди к не такой открытой местности!

 — Мы же разминёмся! — Ринт не сильно наклонился, опасаясь, что тоже свалится.

 — Плевать! — Алекс не собирался раздумывать или унывать. — Останешься здесь, почти наверняка превратишься в лепёшку! Шагай на юг к лагерю!

 — Хорошо!

 — Энир! — крик Лони звучал невероятно жизнерадостно. — Встретишь по пути красотку, развлекись хорошенько!

 Эниер со смехом покинул каменистую местность. Перед ним встал выбор: пойти через густой лес или обойти его, держась поближе к скалам. Поскольку карта осталась у Лекса, он не знал, какое из направлений правильнее. Прекрасно помня, что за твари водятся в лесу, Эниер всё же решил находиться подальше от скал. Как убивать громошерсов Ринт уже знал, а вот что предпринять, если встретит ещё парочку гигантов с неизвестным названием — понятия не имел.

 Лес оказался намного гуще и темней того, через который они шли с Памиром. Деревья иногда встречались невероятно толстые, но низкие. Учитывая свой предыдущий опыт прохода через чащи и осознавая, что сейчас рядом нет Лога, готового вовремя ухватить его за руку и не пустить к плотоядным растениям, Эниер срубал всё, до чего доставал на своём пути. Мечи действительно Памир сделал ему потрясающие. Как удобно держать их в руках! Юноша сам себе поклялся беречь их, как зеницу ока.

 «Невероятно! — парень задумался. — С одной стороны хорошо, что мы с Памиром разделились. Столкнись мы с рогатым зверем убежать-то убежали бы, но вот с уступа вряд ли бы скинули. Но с другой стороны, я влипаю в неприятности, именно когда его рядом нет! Может, он действительно везунчик и все беды обходят его стороной? Или дело в том, что он не в меру осторожен? От него только и слышишь: сюда не лезь, это не трогай, туда ничего не засовывай!..» — Эниер начал закипать. Как же он устал от тайн, загадок и головоломок, но без них скучно.

 Размышления Ринта грубо прервали зашуршавшие слева от него кусты. Не желая быть застигнутым врасплох, юноша с обнажённым одним мечом смело шагнул в ту сторону. Вот это удача! Он застал двух хорошеньких сежеллиночек, в сопровождении мужчины из их расы. Кажется, они куда-то спешат убраться. Сежеллины замерли, завидев эльса. Мужчина выхватил лук со стрелами и, встав перед девушками, нацелился на Эниера. Он не нападал, он хотел защититься.

 Ринт, радуясь лёгкой добыче, приблизился к ним. Небрежным движением меча он отбил пущенную в него стрелу, вторым взмахом разрубил мужчине грудь, забрызгав его розоватой кровью белые листы деревьев. Эниер, потирая руки, подошёл к жавшимся к друг другу пухленьким девушкам. Те с ужасом застыли, почти забыв, как дышать от страха. На их телах было так мало одежды… погода на Сежелле практически всегда сухая и жаркая.

 Прижав к себе первую сежеллинку, слабо пискнувшую при прикосновении эльса, Эниер, не церемонясь, сразу ткнулся пальцами к её сжатым бёдрам, собираясь пробиться к промежности. Ему нужна была реакция. Аборигенка что-то визгливо заголосила на своём языке.

 — Юрхайя, приплыли, — раздосадовался парень. — И как это понимать?!

 Положение спасла вторая.

 — Нет! — девушка, пусть и испуганно, постаралась оттащить Ринта. — Она не вам принадлежит!

 — Ясно, — Эниер, приободряясь, ухватил другую сежеллинку. — А ты кому принадлежишь?

 — Нет, Пришедший из тьмы! Никому! Отпустите!

 — Отлично! — Ринт оттолкнул от себя ненужную и грубо поцеловал девственницу. Наконец-то ему повезло! В руки попалась безопасная добыча, а главное, здесь некому ему помешать! Никакой Памир не выскочет из кустов со своим вечным «нельзя».

 Вот только юноша ошибся. Помешать ему как раз было кому. Первая женщина, по-прежнему что-то тараторя на своём языке, повисла на Эниере, пытаясь помочь подруге. Ринт разозлился. Скинув её, он замахнулся мечом, чтобы убить непригодную сежеллинку и спокойно насладиться невинным телом девушки. Эниер даже не смотрел в сторону женщины, обратив взор на ту, которую собирался трахнуть. Но по непонятной причине его оружие, вместо того, чтобы плавно пройти сквозь плоть жертвы, встретило препятствие.

 Энир рубанул ещё раз, уже повернувшись к жертве. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинный меч с двумя лезвиями отбивает его выпад. Чужое оружие на этот раз прошло слишком близко от лица юноши, заставляя отступить того на шаг. У Ринта перехватило дыхание, когда он узрел владельца меча.

 — Убирайтесь отсюда, — бросил Пума через плечо двум перепуганным сежеллинкам. Им не пришлось повторять дважды. Девушка поспешно помогла подняться упавшей, едва не погибшей подруге, и они, шмыгая носами и всхлипывая, нырнули в кусты.

 — Какого?.. — попытался возмутиться Эниер, но был вынужден под натиском атаки отступить ещё назад, пока не упёрся спиной в дерево. Лезвие Охотника чиркнуло его по поясу, срезая пояс с ножнами и оставшимся там одним из мечей.

 Попытка отбиться от Пумы оставшимся у юноши оружием провалилась. Страх и трепет перед наёмником сковали его движения, и эльс в плаще без особых усилий смог подавить оборону, приставив лезвие к  горлу парня.

 — Они тебе ничего не сделали, — голос Охотника прозвучал бесстрастно.

 — У меня приказ то-капитана! — Эниер боялся встречаться взглядом с наёмником. Уж слишком его необычные глаза пугали.

 — Мне плевать на это, — Пума и не думал опускать оружие. — Отпусти ты их, твой то-капитан не узнал бы.

 Эниер мужественно попытался мечом отодвинуть лезвие от горла. Охотник быстро повернул рукоять своего оружия, превращая его из одного длинного в два обычных. Не переставая первым мечом прижимать юношу к дереву, Пума лёгким и изящным движением с помощью второго обезоружил Ринта.

 Энир прерывисто вздохнул, когда последний из обожаемых им мечей выскользнул из его вспотевшей ладони.

 — Что… что вы творите?! Вы же эльс! Эльсодский наёмник! Вы спасли врага и угрожаете своему!

 — Меня не нанимали. Для меня сейчас нет своих.

 — Я считал вас героем! — Ринт не мог поверить в происходящие. Эльс, которым он безгранично восхищался, который уже однажды спас ему жизнь, сейчас ни за что, ни про что напал на него!

 — Я всего лишь убийца. — Возразил Пума.

 — Чего вы хотите?! — Эниер судорожно сглотнул. Такого дикого страха он не испытывал, даже столкнувшись с хищными обитателями этой планеты. Стоять здесь, с лезвием у горла, без надежды как-то спастись, полностью завися от воли мужчины… Хуже не придумаешь. И главное, он никак не может себе помочь. — За…зачем… что вам надо?! За…за… зачем всё это?!

 — Хочу, чтобы ты почувствовал, каково оказаться по другую сторону моего меча.

 Эниер наконец решился заглянуть в его странные глаза. В них не было злости или агрессии. Только внимательность и твёрдость.

 — Я по… по… почувствовал. — Ринт начал заикаться. Теперь он понимал лучше, что за отчаянный ужас ощущали сежеллины, когда столкнулись с враждебно настроенным эльсом. — Чт… что теперь?

 Пума перевернул оружие другой стороной лезвия, немного отодвинув его от Эниера. Тот проводил это действие взглядом. На мече, чуть ниже рукояти, юноша увидел знакомую гравировку.

 — Это… Это не ваш меч! — воскликнул Эниер, на мгновение забыв о страхе за себя. — Его выковал мой друг! Я… я узнаю его работу! Где вы его взяли?! Чт… чт… чт…

 — Прекрати заикаться, Энир. Я ничего тебе не сделаю, — Охотник убрал оружие в ножны и отошёл от парня, позволяя ему отлипнуть от дерева.

 Пользуясь этим, Эниер мигом поднял с земли своё и наставил его на Пуму, правда на почтительном расстоянии.

 — Гд… где вы вз… взяли м… мечи?! Что сд… сделали с эльсом у к… которого они находились?!

 Охотник молча скрестил руки на груди. Его серый плащ на глазах Эниера начал трансформироваться в обычную одежду, постепенно открывая юноше небрежно лежащие чёрные волосы и лицо таинственного наёмника.

 Несколько секунд Эниер просто пялился на строго разглядывающего его Памира, затем, издав нечленораздельный вопль, кинулся от него бежать.

 Лог среагировал молниеносно. Подпрыгнув, он пробежал по ветке дерева и, перекувырнувшись, опустился прямо перед Ринтом. Эниер, всё ещё держа в руках меч, наотмашь взмахнул им. Чтобы не рисковать, Лог отнял у него оружие и, выкрутив руки, опять припечатал друга к дереву.

 — Всё, всё, Ринт, успокойся. Это я, — Памир не давал ему шевельнуться, хотя Эниер старался изо всех сил. — Я и не думал, что ты так испугаешься!

 Юноша, не слыша его, продолжал в панике вырываться из захвата бывшего графа.

 — Тихо, угомонись…. Смирно, сержант! — Не выдержав, гаркнул Лог.

 Это сработало. Доведённая за долгое время до автоматизма команда и повелительный тон заставили Эниера застыть.

 — Успокоился? — Памир немного ослабил хватку. — Истерика закончилась?

 Ринт, всё ещё нервно дыша, кивнул. Лог позволил ему повернуться, но на всякий случай, не отошёл.

 — Что это б…было? — Шатаясь, сдавленным голосом проговорил Эниер. Его мозг отказывался обрабатывать полученную только что информацию из-за её абсурдности, а также панического состояния хозяина.

 — Шок, — Лог пожал плечами.

 — Д…д…до!.. — в голосе Ринта звучали слёзы. Он продолжал заикаться.

 — Тихо, тихо… — Памир успокаивающе положил ему руку на плечо.

 Эниер скинул её, ощупывая горло.

 — Я не поранил тебя, — поспешил заверить его Лог.

 — Это было чу…чудовищно! — Ринт оттолкнул его и с оскорблённым видом зашагал прочь.

 — Ты куда это собрался? — в голосе Памира не звучало ни капли сожаления.

 — От тебя подальше, псих! — Эниер ещё не совсем оправился.

 — И далеко ты уйдёшь один, без карты и оружия?

 Эниер оглянулся. Он забыл мечи.

 — Это было так… так жестоко… — Ринт не решался их поднять.

 — А убивать тех сежеллин было не жестоко? — прищурился Лог. — Они были перед тобой точно так же беззащитны!

 — Я солдат! — завёл старую песню Эниер, не желая сознаваться, что уже сам подумал об этом.

 — Энир, — из голоса Лога пропала вся мягкость, — я никогда бы с тобой не подружился, если бы не считал тебя чем-то большим, чем бездушной машиной для убийств.

 — Ты бы так со мной не поступил, будь мы друзьями!

 — Я всего лишь показал тебе, что и ты можешь стать беззащитной жертвой. Нельзя не принимать всерьёз чувства, боль и желание жить тех, кто слабее тебя!

 — Я уже находился в опасности, — Эниер сел и закрыл лицо руками, его всего трясло, так что устоять на ногах оказалось трудно. — Там у озера…

 — Я помню.

 — Но не ощущал такого страха…. Сейчас всё выглядело хуже…

 — От животных знаешь, чего ожидать. — Памир снял с пояса флягу, её и маленький рюкзак с вещами первой необходимости солдатам выдали при выезде из лагеря, и протянул Эниеру. — Давай, успокаивайся. Выпей воды.

 — Это не вода! — возмущённо заявил Эниер, сделав глоток.

 — Вода.

 — У неё странный привкус, — принюхался Энир, опасаясь обмана.

 — Добавил туда пару лепестков здешнего цветка. С ними быстрее восстанавливаются силы.

 — Что за цветок? — Ринт ещё раз осторожно отхлебнул.

 — Название «свежелик» тебе о чём-нибудь говорит?

 Эниер отрицательно помотал головой. Ему понравился вкус. После нескольких глотков  он действительно почувствовал себя спокойнее. Как будто не истерил несколько минут назад.

 Перестав нервничать, Ринт теперь яснее смог осознать, что произошло.

 — Памир, что за розыгрыш? Зачем ты нацепил этот плащ?! Ты же не… ты не можешь им быть!

 — Почему? — Лог присел рядом с Ринтом.

 — Что значит почему? Не можешь и всё! Пума… он… воин с опытом! Он…

 — Герой? — насмешливо уточнил черноволосый эльс.

 — Нет, — пришлось признать Эниеру. — Он не совсем… герой.

 — Ну хотя бы уже не совсем, и то прогресс, — кривая ухмылка не сходила с тонких губ Лога.

 — Но Пума… слишком хорош для мальчишки!

 — Я таким родился, — Лог безразлично потёр шею. — Необычайная реакция, ловкость, сила… тут нечем гордиться. Мне это всё досталось даром. Да, я упорно развивал эти способности. Да, я с раннего детства, по настоянию отца, изучал боевые искусства…. А вот с науками дело обстояло сложнее, поэтому мне они так нравятся.

 Эниер попытался посмотреть ему в глаза, но резко отвернул голову.

 — Это мой настоящий цвет глаз. Чтобы его скрыть, приходится носить линзы, — Памир не обиделся. — Если тебя смущает, могу сменить цвет.

 — Зачем тебе его скрывать?

 — Потому что это ненормально. А я не хочу попасть под микроскоп. Уже сам себя изучил вдоль и поперёк.

 — А плащ зачем?

 — Ни один эльс не должен обладать такими способностями. Начинаешь гордиться настолько, что можно причинить вред другим. А у Пумы нет жизни. Он всего лишь наёмник. Выполнил работу и исчез.

 — Ты только не обижайся, — Ринт подбирал слова, — но это похоже на раздвоение личности.

 — Пусть будет так, — Памир встал.

 — И как же Пума появлялся в разных местах, когда ты торчал в военной школе?

 — Он появлялся только ночью. А по ночам меня в школе не было.

 — Но зачем ты притворяешься таким неуклюжим неумехой?! Ты мог бы стать настоящим солдатом!

 — Затем, что я не хочу становиться настоящим солдатом! — Лог вернул глазам синий цвет. — Мне больше по душе занятие наёмника. Ими никто не командует. Выбрал задание, выполнил, отчитался. Не надо дураков слушать.

 — Но тогда институт тебе за каким Юрхайей?!

 — Мне интересна эта профессия! А ещё знания анатома всегда пригодятся и это отличное прикрытие для юного графа, — Памир протянул Эниеру руку. — Поднимайся. Где твой напарник?

 — Мы разминулись.

 — Почему? Алекс в порядке?!

 — Вроде да. Он сорвался со скалы… — Ринт, пересказав всё Логу, поспешил добавить. — Но он жив. Сам сказал, что цел.

 — Лекс сказал бы, что цел, даже если бы все кости переломал! — нахмурился Памир. — Надеюсь, что он в самом деле в порядке. Неплохой эльс.

 — Ты его знаешь? Откуда? Успели в лагере подружиться?

 — Он был инструктором в военной академии когда-то. Я там учился.

 — Действительно? — изумился Энир. — Он не признал тебя.

 — Как и мой бывший одногрупник, Элайджа Блек. — Лог усмехнулся. — Я одевался как Пума. Это идея моего отца, чтобы я смог полноценно использовать все способности и не привлекал внимания, как обычный эльс. Он заплатил большую кучу денег, купив мне право прятать лицо и не называть настоящего имени. Хорошая идея. Мне она сейчас очень пригодилась.

 — Чем? По-моему это глупо.

 — Пиар, Ринт. Обычный пиар. Пума быстро прославится. Он хорош и таинственен. Это все любят. А ещё неизвестность сильно пугает. Вспомни Блека, он не имел понятия, кто такой Пума, и я легко смог его запугать. Знай наш то-капитан, что это я, он бы не перетрусил: я его солдат, его подчинённый. Трону его пальцем, испорчу себе жизнь. Теперь понимаешь?

 — Я совсем запутался, — признался Энир. — Так чего ты хочешь на самом деле?

 — Я подросток, — Памир издал смешок. — Сам не знаю, чего хочу. Иногда славы, иногда тишины, иногда женского тепла, а иногда мира во всём мире.

 — Какие простые желания. Подожди-ка… — Кое-что вспомнил Эниер. — А куда ты своего напарника дел? И как ты тут оказался?!

 — Мой напарник удрал от меня, — похвастался Лог. — Он сказал, что не хочет таскать новичка на шее. Правда, для этого мне пришлось стать совсем новичком… А тут… у меня свои дела неподалёку. Увидел тебя одного и забеспокоился, где Лекс. Ну ладно, — Памир помахал рукой. — Будь осторожен. Удачи.

 — Погоди, — переполошился Ринт. — Ты что, бросаешь меня?

 — У нас с тобой слишком разные задачи, — честно заявил Лог. — А ещё ты ревностно исполняешь приказы своего то-капитана.

 — Нашего то-капитана. Нам нельзя идти по отдельности. — Эниер не хотел оставаться один. — Вдвоём безопаснее. И действительно такой был приказ.

 — Ринт, — Памир не стал юлить. — По сравнению со мной, твои способности ничто. Ты ещё не понял, что я больше не выполняю ничьи приказы? Я прибыл на эту планету только с одной целью: разобраться с происходящим в семье.

 — Тогда давай я помогу тебе! Если ты, конечно, больше не станешь угрожать мне оружием…

 — Если сейчас пойдёшь со мной, это и будет тот самый риск, о котором я говорил в корабле.

 — И я тебе ещё тогда ответил, что готов к нему.

 — Подумай ещё раз, хорошенько, — Памиру не хотел подвергать Эниера опасности. — Если нас поймают, то казнят обоих. И отправляясь со мной, ты обязуешься выполнять мои распоряжения и слушаться меня во всём.

 — Стей знает что! — вспылил Эниер. — Ты наврал мне, потом чуть не прирезал, затем я едва из-за тебя не свихнулся, но после всего я всё равно предлагаю свою помощь, а ты ещё и нос воротишь!

 — Я всего лишь хочу, чтобы ты осознавал опасность, на которую идёшь.

 — Я осознаю! — кивнул Эниер. — Но я не хочу оставаться один и, тем более, не хочу возвращаться в лагерь… Не знаю, мне теперь противно туда идти! К тому же, я в долгу у тебя! Ты удержал меня от самоубийства на Эльсоде, а потом на Сежелле спас от этих, клыкастых… как их?

 — Громошерсов, — Лог не очень довольно слушал пылкую речь друга.

 — Так что и не думай отделаться от меня! — подвёл итог Эниер.

 Памир хотел ещё что-то возразить, но понял: Ринта ему не отговорить.

 — Тогда идём, — позвал он. — Обратно к скалам.

 — А что там?

 — Увидишь, — лаконично ответил Лог.

 Эниер по дороге не прекращал своих расспросов, но Памир невежливо попросил его помолчать. Ринт недовольно юрханулся. Лог как чайник. Его можно трогать, пока не закипит. А потом ждать: когда полностью остынет, можно задавать новые вопросы.

 У самого выхода из леса Памир остановился. Он подвёл юношу к одному из необычно толстых и коротких деревьев. Лог отодвинул в сторону несколько растений, обхватывающих ствол дерева, открывая широкую дыру.

 — Это не дерево, — пояснил черноволосый эльс. — Это дом. Сежеллины маскируют свои жилища под деревья или камень. Иди за мной, — он первый пролез вовнутрь.

 Эниер нырнул следом. Ринт оказался в небольшой комнате. Внутри было светло, благодаря светящимся растениям, протянутым по всему потолку. Но больший сюрприз сидел связанный на деревянном изделии, напоминающем стул, у полукруглой стены комнаты. Та самая сбежавшая жрица.

 — Это ты всё подстроил? — Ринт вконец изумился.

 — Нет, конечно, — фыркнул Памир. — Она действительно сбежала, но по счастливой случайности, я нашёл её первым. Как раз хотел поговорить с ней, но увидел тебя. Пришлось связать девочку, чтобы не смылась, и спрятать здесь. Встань у входа.

 Памир подошёл к жрице и развязал ей рот. Аборигенка не издала ни звука, только поджала губы так, что они превратились в тонкую линию.

 — Как тебя зовут? — ласково спросил он.

 — Ничего я тебе не скажу, пришедший из тьмы! — её красивые тёмно-жёлтые глаза покраснели от слёз.

 — Опять, «пришедший из тьмы»! Почему вы нас так называете?! — встрял Эниер. Ему не терпелось задать этот вопрос с тех пор, как его так обозвала едва не изнасилованная им девушка.

 — Потому что вы спустились из тьмы! — возмущённо выпалила сежеллинка. — Не пытайся меня перехитрить, пришедший из тьмы!

 — Из космоса, Энир, — перевёл Лог. — Мы прилетели из космоса, который они называют тёмной рекой.

 — Я не слушаю твои обманчивые речи! — выкрикнула девушка и захлопнула глаза, словно это должно лишить её слуха.

 — Значит, ты жрица? — как ни в чём не бывало, продолжил спрашивать Памир.

 — Никакая я не жрица!

 — Мой народ уверен в обратном.

 — Он неправда! — завопила аборигенка. От волнения, она начала делать ошибки в чужом языке. — Вы все не знаете правда! Вы не дали выполнить мне мой жизненный долг перед хранителем! Вы не дали провести церемонию!

 — Если это неправда, то расскажи мне правду.

 — Нет!

 — Знаешь, я в замешательстве, — Памир решил подойти с другой стороны. — Как мне тебя называть? Ты утверждаешь, что не жрица и не называешь своего имени.

 Девушка упрямо сжала губы.

 — Давай меняться, — предложил Лог. — Я тебе своё имя, ты мне своё. У вас, кажется, это считается честным?

 Сежеллинка нехотя кивнула.

 — Я Памир. Того парня у двери зовут Энир. А ты?

 — Теннея, — Выдавила из себя аборигенка.

 — Теннея, ты ведь знаешь, что мне нужно? — Лог перестал улыбаться.

 — Я не предам хранителя! — быстро всхлипнула Теннея.

 — Я не трону вашего хранителя, Теннея. Но мне действительно необходимо его увидеть. Я надеюсь, что он поможет мне узнать правду.

 — Вы убиваете моих сородичей! Вы творите ужасные вещи, вы воруете тела друг у друга!..

 — Тела? — опять влез Ринт, поддавшись своему неуёмному любопытству.

 — Она про насилие, помолчи! — Памир снова обратился к Теннее. — Вы ведь уже показали кому-то хранителя?

 — Это была ошибка! — заголосила Теннея. — Мы подарили ему на память часть хранителя, чтобы он мог увести его во тьму. За это на нас обрушились беды. Пришли другие из тьмы и тоже хотят часть хранителя!

 Энир закатил глаза. Разговор не продвигался. Юноше было безумно интересно, что же предпримет его гуманный друг. Без применения силы здесь вряд ли получится, но ведь бывший граф против этого? Памир вздохнул. Он наклонился к уху девушки и что-то ей зашептал на её языке. Теннея, услышав родную речь, открыла рот от изумления.

 — Ты поможешь мне? — снова по-эльсодски спросил Памир.

 — Если ты врёшь… — аборигенка умолкла в нерешительности.

 — Ты хочешь это выяснить?

 — Нет! Нет, не хочу, — огромные слёзы покатились из её глаз. Она несколько раз всхлипнула, но быстро справилась с собой.

 — Тогда рассказывай.

 — К хранителю тяжело попасть. Вход в его дом находится около слезы нашей земли…

 Памир жестом дал понять Ринту помалкивать, так как он опять собирался переспросить.

 — … Самой большой слезы. Изредка из облаков появляется лицо. Это хранитель зовёт нас. Мы можем приблизиться к нему.

 — Почему только тогда?

 — Хранитель открывает нам путь. Он зовёт нас к себе. Но задерживаться там нельзя, иначе мы надоедим хранителю, и он утопит нас в слезах земли. Мы используем отведённое время, чтобы отдать себя ему на службу. Только после этого мы становимся жрицами. Из-за твоего народа я не успела вовремя посвятить себя хранителю и соединить себя с его каменным телом!

 — Отведи меня туда, — тихо велел Памир.

 — Идти далеко, — сразу предупредила Теннея. — Нельзя упускать светлой минуты. Замешкаемся, тёмная река закроет нам глаза. Нужно успеть к привалам до темноты.

 — Меня это не пугает. Так ты обещаешь, что отведёшь нас туда? — Памир обнажил меч, готовый перерезать верёвки.

 — Если ты клянёшься, что не причинишь вреда хранителю!

 — Договорились, — Лог освободил её. — Мы уйдём отсюда завтра в то время, которое ты назовёшь.

 — Памир, — позвал Энир, пока аборигенка скидывала с себя остатки пут. — Ты что-нибудь понял из этого бреда?

 — Конечно. Слёзы — солёная вода. Сежеллины считают, что от их ходьбы земля плачет. Самая большая слеза — океан. Когда один из спутников Сежелла можно будет полностью увидеть, начнётся отлив и откроется вход в подводную пещеру. Всё просто. Они не знают, что происходит на самом деле, и объясняют эти явления, как могут. Сежеллины не видят в темноте, поэтому ночью они говорят, что тёмная река насильно закрывает им глаза на улице.

 — А как ты её уговорил? Что сказал такого?

 — Правду. Только на их языке. Так для неё убедительнее. Пойдём наружу поговорим. Надо позаботиться об ужине.

 — А как же девушка?

 — Здесь только один вход. Разведём костёр рядом. Встанешь у прохода, чтоб не выбралась. — Памир повернулся к жмущейся у стены Теннее. — Ты всё слышала? Даже и не думай о побеге.

 Та несчастно всхлипнула, покорно опустив голову.

 Эниер выполз из дома вслед за Памиром и остался у входа. Обнажив меч, Лог осмотрел ближайшее сухое дерево и, вскарабкавшись на него, нашёл не очень толстые ветки. Довольно ловко нарубив их, он развёл костёр.

 — Тут полно вполне съедобных грибов, — пояснил черноволосый эльс. — Сежеллины всегда стараются селиться около источника пищи.

 — И всё-таки, что конкретно ты ей сказал? — Эниер с удовольствием вздыхал аромат коптившихся грибов. Аппетитный запах вселял надежду, что ужин будет вкусный.

 — То, что не причиню вреда ни ей, ни её народу, ни хранителю, если она поможет мне добровольно. Если же заупрямится, то мне придётся оттащить её в лагерь, где её заставят говорить насильно. Пострадают много её сородичей и ей придётся, рано или поздно, согласиться отвести туда тех, кто от хранителя ни кусочка не оставит, — Лог проверил готовность ужина. — На её языке это звучало ещё страшнее.

 — И ты действительно отвёл бы её в лагерь?!

 — Мне бы пришлось, — Памир потянулся. — Гляди-ка, уже темнеет. Никак не могу привыкнуть к таким коротким суткам.

 — Я тоже, — приуныл Эниер. — Так сразу взять и выкинуть пять часов тяжеловато.

 — Готово, — объявил Памир, снимая грибы с огня.

 — Есть, конечно, можно… — Энир настолько проголодался, что решился попробовать первым. — Но по ощущению похоже на резину. Готовить явно не твоё.

 Лог рассмеялся.

 — Пойду к Теннее, — Памир поднялся на ноги. — Надо заставить её поесть. У нас впереди весьма длинный переход.

 Оставшись в одиночестве, Ринт ощутил странную тоску по Эльсоду. Он поднял голову на затянутое облаками небо. С наступлением сумерек воздух заметно похолодал. Энир пододвинулся поближе к огню. Треск костра добавлял немного уюта в бесцветную планету.

========== Глава 7 ==========

 Ночь прошла быстро. Лог не связывал Теннею в доме. Как он объяснил Эниеру: вполне достаточно поочерёдно караулить вход, всё равно никуда не денется. Но утром, выходя на улицу, он не стал полагаться на данное ею слово и крепко обвязал верёвку вокруг её талии.

 Одежду Теннея сменила на длинные штаны и короткую кофту с рукавами.

 — Там, куда мы направляемся, не всегда тепло, — пояснила она. — Много ветра. Идёмте быстрее, надо пройти лес.

 — Кстати, Памир, — Эниер понадеялся, что тот уже достаточно остыл для вопросов. — Давно хотел тебя спросить, что за странную одежду ты носишь?

 — Нет в ней ничего странного! — Лог невольно бросил взгляд на ноги. — Позаимствовал стиль с Земли. Нравится мне эта планета. Они такие брюки джинсами называют. Конечно, это только имитация. Настоящую джинсу Стей наденешь в школе или армии. Собственно, практически всё неудобство из-за армии. Приходится использовать для плаща трансформирующуюся ткань. Она слишком тяжёлая. По мне, отдельный плащ лучше.

 — Вы оба странно одеты, — робко подала голос Теннея.

 — Это ещё почему?! — недовольно обернулся Эниер.

 — Наши воины носят одинаковую одежду и одинаково стригут волосы, — Девушка разговаривала медленно, кажется, чужой язык ей давался нелегко. — Чтобы другие видели, что идёт воин, и оказывали ему уважение.

 — Ха-ха, — Эниер даже остановился, чтобы насмеяться вволю. — У нас почти вся планета воины: солдаты или наёмники. Ты что, предлагаешь всех вырядить в одно и то же и обрить? Будем как клонированные выглядеть. Достаточно и того, что ограничивают в выборе материалов для одежды. Вот более высшие и редкие профессии носят форму.

 Теннея немного надулась, но послушно продолжала шагать. Спустя половину пути, видя, что девушка устала, Эниер предложил передохнуть.

 — Нет-нет! — тут же замахала руками Теннея. — Надо идти! Надо успеть до темноты!

 — Куда? — Ринт подивился её упорству: с виду она не выглядела тренированной, а расстояние они прошли уже немаленькое.

 — В дом!

 — И чей это дом?

 — Наш дом! — гордо вскинула голову Теннея. — Идти до хранителя далеко. Нужно укрытие. Мы строим дома, чтобы желающим приблизиться к хранителю было где заночевать. Но не всем подходит это жилище.

 — Это как? — заинтересовался Энир.

 — Принадлежать хранителю большая честь. Нужно выдержать долгий путь, очень долгий. Тогда такие, как я, смогут служить ему. Я — выдержала. — Теннея прямо-таки сияла от ощущения собственного превосходства. — Когда я увижу каменное тело хранителя, я отдам ему себя!

 — Ты… ты будешь трахаться с камнем?! — до Ринта наконец дошло.

 — Я не слушаю твою грубость! — Теннея тут же зажала уши.

 Эниер потерял челюсть от удивления.

 — Сколько тебе лет? — Не отставал он.

 — Шестнадцать!

 — И в таком раннем возрасте ты вдруг решила стать жрицей?

 — Ничего я не решала! — возмутилась аборигенка. — Сам хранитель мне велел! И ничего не ранний возраст! У меня и так меньше времени, чем у других!

 Ринт беспомощно повернулся к Памиру, в надежде, что тот пояснит, что имеет в виду сежеллинка, но Лог, посмеиваясь, сделал вид, что не замечает молящего взгляда Энира.

 — Но… как же тебе велел хранитель? — Эниер снова пристал к девушке. — Он же камень, он не умеет говорить!

 Теннея гневно вздохнула воздух.

 — Пусть твой друг замолчит эти ужасные вещи! — крикнула она Логу. — Не могу это слушать!

 — Ринт, в самом деле, — Памир старался сдержать улыбку. — Не расстраивай нашу милую проводницу.

 Эниер скорчил недовольную гримасу: Лог просто издевается над ним, пользуясь моментом.

 Поскольку Теннея шла абсолютно спокойно, Эниер перестал на неё смотреть. Она, наверное, действительно хочет честно сдержать своё слово. Да и какой у неё выбор? Хрупкая связанная девушка против двух эльсов. Видимо, Лог считал так же.

 Лес, через который они шли, показался Эниеру невероятно длинным. Наконец, Теннея сказала, что скоро деревья кончатся. Памир ускорил шаг и отдалился от них, чтобы проверить, не встретится ли им кто за лесом. Ринт с ним полностью согласился: не хотелось бы наткнуться на поисковую группу эльсов или местных обитателей, и сам стал старательно поглядывать по сторонам.

 Занятый своими мыслями Эниер краем глаза увидел, как девушка устало расплетает длинные волосы, видимо, чтобы дать голове отдохнуть. Девочка, по мнению юноши, была симпатичная, в отличие от своих сородичей она имела хоть немного цвета и обладала более стройной фигурой. Все прочие встреченные им девушки оказались исключительно пухленькими.

 Несмотря на небольшую утомлённость и долгий путь, парня внезапно начало охватывать непонятное чувство лёгкости. Ринт перевёл взгляд на аборигенку, наблюдая, как её длинные светло-коричневые волосы распадаются по спине. Какой сладкий запах от них… что это? Цветы? Или ягоды? Глаза Эниера начала затягивать пелена. Веки слипались. Он словно в полусне смотрел, как Теннея положила руку на верёвку. Другой конец был у него в руках….

 «Бедный Лог, — Эниер счастливо вздохнул сладкий запах полной грудью. — Он ушёл далеко вперёд и не чувствует этого аромата…»

 Внезапно, пьянящий дурман рассеялся. Ринт с удивлением обнаружил, что шагает с закрытыми глазами. Разлепив веки, он в шоке остановился: Теннеи не было. Её силуэт мелькнул между деревьями вдалеке. Эниер посмотрел вперёд. Его друг отошёл от них на приличное расстояние и не заметил побега девушки.

 — Памир! — заорал Ринт во всё горло, бросаясь к нему.

 Бывший граф оглянулся. Ничего объяснять не пришлось. Пустой конец верёвки красноречиво говорил о произошедшем.

 — В какую сторону? — только уточнил Лог, поскольку Теннеи нигде не было видно.

 — Туда, — Указал Эниер. — Прости, это я…

 Памир не стал дослушивать. Одним прыжком он очутился на ветках: так бежать для него намного быстрее. Земля влажная. На ней хорошо видны следы Теннеи: девчонка усыпила их бдительность и сбежала. Ловко перепрыгивая с одного дерева на другое, эльс быстро её нагнал. Аборигенка мчалась со всех ног, но долгий переход давал о себе знать. Она часто спотыкалась, но всё равно продолжала упорно бежать.

 Оттолкнувшись от ствола, Лог перевернулся в воздухе, приземлился сзади девушки и ухватил её за руку. Она моментально завизжала, зовя на помощь, даже не оборачиваясь, прекрасно понимая, кто её настиг. Памиру пришлось закрыть ей рот. Перехватив девушку поперёк талии, он с силой прижал к себе. Теннея отчаянно сопротивлялась, как будто сейчас шла речь о её жизни. Невдалеке раздался шорох листьев и разговор. Двое мужчин переговаривались на ещё незнакомом Памиру диалекте. Он осторожно выглянул, чтобы определить расстояние, и разглядел очертания домов-деревьев. Так вот что сежеллинка задумала: укрыться в деревне, в надежде, что воины её защитят.

 Бывший граф сильнее сдавил девушку, зашипев на ухо.

 — Если нас обнаружат, мне придётся убить их всех!

 Теннея ещё больше задёргалась, пытаясь отрицательно замотать головой. Памир приподнял её и оттащил подальше. На мгновение он уткнулся лицом в её волосы.

 «Какой интересный запах», — мелькнуло в его сознании. Лог почувствовал, как девушка выскальзывает из его рук. Тут же опомнившись, он вновь схватил её, но Теннея  уже успела завизжать, призывая мужчин защитить её.

 Помощь появилась сразу. Те самые сежеллины, голос которых слышал Лог, судя по виду охотники, прибежали на крик. Никто из них не показал страху, даже не остановился, чтобы подумать. Завидев девушку своей расы в руках пришедшего из тьмы, они накинулись на эльса, выставив вперёд копья. Памиру пришлось обнажить оружие. Блеснуло лезвие меча, и оба, ещё достаточно молодых мужчин, упали замертво с разрубленной грудью.

 Всё это Лог проделал, не выпуская Теннею из второй руки. Но девушка была уже не в состоянии никуда бежать. Как только окровавленные тела рухнули на землю, её визг оборвался. Аборигенка смотрела на трупы с широко раскрытым ртом. Её начало трясти. Резкое частое дыхание начало перерастать в всхлипы. Наступало осознание последствий её поступка. Спустя мгновение её ноги подкосились, и она опустилась на колени, давясь слезами.

 — Смотри, что ты наделала! — Памир безжалостно ткнул её лицом в тело убитого охотника. — Если бы не твой побег, они бы остались живы!

 Из груди девушки вырвался вопль, полный горя, но Теннея сама старательно зажала себе рот рукой, опасаясь, что навлечёт беды на других жителей деревни. Она никак не могла подумать, что попытка спастись приведёт к смерти её сородичей. Сежеллинка никогда не сомневалась в искусстве воинов своей расы, надеясь на их защиту.

 — Шагай! — Лог бесцеремонно ухватил её за шкирку, заставляя подняться.

 Теннея, заливаясь слезами, с трудом сохраняя равновесие, как могла, последовала за ним. Теперь она сама боялась задерживаться у деревни. Мало ли кому взбредёт в голову прогуляться в их сторону. Памир вытащил её к месту, где оставил Эниера. Ринт ждал их там, опасаясь, что если тоже пустится в погоню, то разминётся с ними, выбрав не то направление. К тому же, юноша про себя думал, что никто не сможет загнать жертву лучше Охотника.

 Увидев состояние Теннеи, у Энира в голове сразу родилась куча вопросов, но он не отважился их озвучить, боясь ещё больше разозлить черноволосого эльса. Парень и так чувствовал себя виноватым, ведь он девушку упустил.

 — Памир, пожалуйста, прости, — попытался оправдаться Ринт. — Я не знаю, как это вышло…

 — Зато я знаю, — оборвал его Лог.

 Он с силой подтащил рыдающую девушку к небольшому, протекающему рядом ручью. Крепко держа Теннею, бывший граф поднёс прядь её волос к лицу и осторожно понюхал.

 — Решила использовать сонную ягоду?! — он гневно окунул её головой в воду, тщательно промывая волосы.

 Теннея попыталась слабо сопротивляться, но не смогла противостоять силе эльса.

 — Она одурманила тебя, — Лог позволил девушке сделать глоток воздуха и снова сунул её голову под воду. Убедившись, наконец, что все следы сонной ягоды смыты, Памир отшвырнул Теннею от ручья.

 Аборигенка закашлялась, продолжая всхлипывать.

 — На первый раз, — Памир намотал её волосы на руку и заставил смотреть себе в глаза, — я тебя прощаю. Но только на первый! Выкинешь подобное ещё раз и отправишься в военный лагерь! Встала! Сейчас же!

 Теннея поднялась, испуганно дрожа. Слёзы продолжали вытекать из её широко раскрытых глаз, смешиваясь с каплями воды. Она, сжавшись, выставила перед собой руки, загораживая лицо, боясь, что Лог её ударит. Памир даже не взглянул на сежеллинку. Он взял верёвку, рассматривая её конец.

 — Давай сюда! — рыкнул он на Теннею. — То, чем ты разрезала верёвку, давай сюда, живо!

 Теннея немедленно достала маленький ножичек.

 — Где ты его прятала?! — Лог схватил ножик и выкинул его в ручей.

 — В… волосах, — заикнувшись, слабо проговорила девушка.

 — Нужно отстричь тебе их к Стейю! — Эниер жутко разозлился от того, что она выставила его идиотом.

 — Не надо! — ещё сильнее сжалась Теннея. — Прошу не надо!

 — Отвечай, ты с самого начала это задумала?! — Памир перестал кричать, но его голос звучал ещё страшнее.

 — Нет, нет!

 — Это была правильная дорога?!

 — Да! — Теннея, опасаясь, что эльсы захотят в наказание ей вернуться в ту деревню, поспешила их успокоить. — Прошу… Жилище близко. Я покажу!

 Лог крепко обвязал её талию и на этот раз стянул руки, да так, что верёвка сильно врезалась в кожу. Девушка, никак не отреагировав на боль, торопливо, чтобы ещё больше не злить эльсов, засеменила вперёд, показывая путь. Она не солгала. Относительно того расстояния, которое они прошли, дом действительно оказался близко. Всего в двух часах пути.

 Это жилище с виду выглядело как гора камней, поросших мхом, но Теннея заверила их, что камнями они обкладывают свои дома для маскировки, когда дерево не подходит для местности. Каменные дома даже просторнее и уютнее, но они холоднее.

 Эниер смог убедиться в этом. Внутри действительно больше места, чем в деревянном доме. Даже стояло подобие кровати: холм земли, оббитый досками и заваленный мягкими шкурами и тканями. Свет здесь также исходил из растений, оплетавших потолок и стены. Но через некоторое время юноша начал мёрзнуть: внутри явно холоднее, чем на улице.

 Памир ещё не совсем остыл, но перед тем, как заняться ужином, он позаботился об их пленнице. Обмотав верёвку вокруг кровати, Лог убедился, что Теннея может более-менее свободно двигаться, но не имеет возможности самостоятельно освободиться. Шкур на кровати хватало, и черноволосый эльс, не волнуясь, что аборигенке будет холодно, вышел к Эниеру.

 Тот уже развёл костёр и с голодным видом ходил вокруг небольшого прудика, около дома. Без одобрения Лога ловить рыбу он не решался.

 — Съедобно, безопасно, — объявил Памир.

 Ринт только этого и ждал. Сунув руку в пруд, он быстро повытаскивал несколько крупных рыбёшек, радуясь, что рыба на Сежелле медлительна для эльса.

 Пока они её жарили, Энир робко поинтересовался.

 — Ты думаешь, Теннея больше не предпримет попыток удрать?

 — Боюсь, что предпримет, — бывший граф хмурился. — Она не отважится искать помощи других сежеллин, но вполне может приберечь ещё сюрпризы.

 — Ты правда меня не винишь? — на всякий случай уточнил Ринт.

 — Нисколько. Сам чуть не попался на трюк с ягодой. — Памир усмехнулся. — Смелая девушка.

 — Почему на неё эта ягода не подействовала?

 — Вероятно, дело привычки. Организм адаптируется, если часто иметь с ней дело.

 — Шестнадцать лет и уже такая независимая… — заметил Энир.

 — Она же инопланетянка. Судить о возрасте чужой расы — всё равно что сравнивать себя с животными. У них по-другому идёт развитие, — Памир подкинул хвороста в огонь. — Если сопоставить с нами, то она равна двадцатилетнему эльсу.

 — Значит, не ребёнок, — задумался Ринт. — А почему она сказала, что у неё меньше времени, чем у других?

 — Рыба готова, — Лог аккуратно убрал еду с огня, проигнорировав вопрос. — Отнесу ей ужин. Поговорим в другой раз. Если ты не против, сегодня я лягу первый. Разбуди меня через три часа.

 Эниер не возражал. Памир и так спал меньше него.

 На следующее утро Теннея вела себя чересчур тихо. Она ни слова не сказала, пока они собирались. Памир слышал, что согласно обычаям, сежеллины молчат, когда хотят искупить вину. Но он не особенно в это верил. Такой вывод сделал Дзилайя Лог, исходя из единичного случая.

 — Обыщи её, — велел черноволосый эльс Эниеру с лёгкой усмешкой. — Как можно тщательнее.

 Эниер с огромным удовольствием исполнил это поручение, но ничего не нашёл.

 Быстро перекусив остатками рыбы, они вышли на улицу. Сежеллинку связали, как и вчера вечером. На этот раз дорога проходила по открытой пустынной местности. Если верить тому, что рассказывала девушка, ещё в первом доме, объясняя Памиру путь по нарисованной на земле карте, этот переход должен был быть самым коротким из всех. Если не мешкать, они доберутся до дома за несколько часов до темноты.

 Памир, внимательно приглядывавший за Теннеей, всю дорогу терялся в догадках, в чём же дело. Девушка на протяжении всего пути не сказала ни слова, игнорируя любые вопросы, если не могла ответить на них жестами. Единственный звук, который она издала за всю дорогу — это чихание. Глядя на скромно прикрывающую ладошками рот аборигенку, бывший граф даже подумал, а не промёрзла ли она холодной ночью. В любом случае, в дороге ничего сделать нельзя. Сейчас им необходимо добраться до дома. Вдалеке показалась речка. Они вышли к своего рода оазису в этой чахлой пустыне. Вода бурлила, река, с невероятно бурным течением, полная порогов, заканчивалась водопадом.

 Теннея медленно подняла руку, указывая на кучу камней на той стороне реки.

 — Как нам перебраться? — Эниер на взгляд определил, что расстояние для прыжка великовато.

 Сежеллинка ткнула пальцем на дорожку порогов чуть поодаль.

 — Не вплавь, и на том спасибо, — проворчал юноша. Он первым перебрался на другой берег, не испытывая при этом сложности.

 Памир, намотав верёвку на руку, толкнул Теннею впереди себя, держа её за плечо. Она в очередной раз чихнула, прикрыв связанными ладонями ротик, потом нерешительно встала на камень, сильно качаясь.

 — Мне так страшнее! — хрипло пожаловалась она, наконец-то подав голос.

 — Я удержу тебя, — Памир ещё раз её подтолкнул.

 — Прошу, ступай шаг назад. У меня возникает ощущение, что мы вместе упадём. Камни шатаются!

 Поскольку Теннея действительно сильно качалась на камнях, Памир уступил её просьбе, чтобы девочка чувствовала себя спокойнее. Сежеллинка медленно, неуверено продвинулась вперёд. Потом, видимо, осмелев, стала шагать быстрее. Но на середине реки она всё же не удержалась и упала в воду. Памир даже не шелохнулся, крепко ухватив верёвку.

 — Сейчас тебя вытащу, — он начал подтягивать к себе испуганно оглядывающуюся на водопад сежеллинку.

 Внезапно бывший граф замер, хмуро смотря между камней, откуда упала Теннея. Ринт, ожидавший на противоположном берегу, тщательно наблюдая за другом, мог поклясться, что выражение лица Лога стало очень недовольным. А взгляд, которым тот одарил девушку, снова начав подтягивать верёвку, выглядел грозным.

 Вдруг раздался едва различимый треск. Верёвка лопнула, и бурное течение унесло аборигенку прямо в водопад, та даже вскрикнуть не успела. Черноволосый эльс в два прыжка оказался на другой стороне реки. Подбежал к обрыву, чтобы одним глазом взглянуть, куда ведёт водопад и, не теряя времени, прыгнул за ней. Эниер же, наоборот, сначала как следует выругался и только потом поспешил к обрыву, но практически сразу поскользнулся на мокром каменистом берегу и сильно ударился коленом. Остальную часть погони он решил предоставить Логу.

 Водопад попадал в спокойное озеро, вот только Теннее это не помогло. Из-за падения её затянуло под воду, а связанные друг с другом руки мешали ей нормально подняться на поверхность. Воздух в лёгких заканчивался, и настигшая паника положение явно не облегчила. Дёргания и барахтанья нисколько не способствовали всплытию.

 К счастью девушки, в тот момент, когда она уже отчаялась выбраться, её обхватили чужие сильные руки, помогая подняться на поверхность. Сделав спасительный вдох, аборигенка завертела головой. Впрочем, это было лишнее. Теннея и так понимала, кто её вытащил. Сердце девушки отчаянно сжалось, не зная, чего ожидать. Поверит ли эльс в несчастный случай или догадается, что это была плохо продуманная попытка к бегству. Хотя нет, попытку она продумала идеально, всё сработало по плану. Вот только сежеллинка совсем не посчитала, что связанные руки помешают ей плыть. В конце концов, она не раз плавала на спине, пользуясь только ногами. Что же, теперь будет иметь горький опыт.

 Понимая, что сопротивляться бесполезно и опасно, девушка, болезненно скривив лицо, наблюдала за приближением к берегу. Как только ноги коснулись земли, она постаралась побыстрее выйти на сушу.

 — Ага, как же, — Лог ухватил её за волосы.

 Девушка, взвизгнув, повалилась на землю. Грозный голос хорошо проинформировал, что эльс её раскусил и теперь очень злится. Теннея обернулась. Возвышающийся над ней мокрый мужчина и вправду выглядел по-настоящему разгневанным. Сежеллинка, подавшись страху, попыталась отползти, закрываясь от него руками, опасаясь, что он ударит её. И когда Памир резко нагнулся, намереваясь её поднять, девушка издала отчаянный пронзительный вопль.

 — Заткнись уже, — велел он, сердито перекидывая её через плечо. Тащить за собой беглянку было бы сложнее.

 «Если так пойдёт дальше, то она, пытаясь сбежать, либо убьёт себя, либо покалечит. Нет, с этой девчонкой явно что-то нужно делать, — решил бывший граф, легко карабкаясь по уступам со своей всхлипывающей ношей.

 — А ты чего там расселся?! — рыкнул Лог на сидящего на берегу Ринта.

 Тот, прихрамывая, поднялся.

 — А что мне надо было делать? — огрызнулся он

 Теннея, не решаясь пошевелиться, беспомощно свисая с плеча Памира, громко зарыдала, не справившись с напряжением.

 — Лог, я хотел спрыгнуть за тобой, — признался Энир. — Но поскользнулся и… кажется, у меня что-то с ногой. А эта чего ревёт? — он указал на аборигенку. — Что-то сломала или просто так сильно испугалась?

 — Побег не удался, вот и ревёт.

 — Какой побег? — не понял юноша. Он считал произошедшее несчастным случаем. — Только не говори…

 — Идём в дом, — перебив, Памир поудобнее ухватил Теннею. — Мы дошли до него.

 Это жилище оказалось ещё просторнее предыдущего. А поскольку внутри сежеллины обложили его досками и сухой травой, в нём было достаточно тепло.

 Лог бесцеремонно поставил Теннею на ноги, толкнув в сторону стены, расположенной дальше всего от выхода.

 — С тобой я разберусь после, — с угрозой произнёс он.

 Девушка прижалась к стенке, всхлипывая от страха.

 — Садись на кровать, — приказал Памир Ринту. — Я осмотрю твою ногу.

 — Я в порядке, — поспешил заверить его Энир.

 — Это мне решать.

 Эниер не осмелился спорить. Тем более, нога действительно сильно болела. Черноволосый эльс медленно, тщательно ощупал колено, несколько раз сгибая и разгибая его. Затем перешёл на голень.

 — Ау… — простонал Ринт. — Ты ведь осознаёшь, что делаешь мне больно?!

 — Действительно? — ехидно произнёс Памир. — А я-то думал, что щекочу тебя…

 Он взял небольшой рюкзак, который нёс Эниер, и достал маленькую походную аптечку.

 — Немного растянута мышца, — объявил Лог. — Ничего страшного, расходишься.

 — А перевязывать тогда зачем? — проворчал Ринт.

 — Чтобы быстрее разошёлся. Серьёзно, если не зафиксировать, то болеть будет сильнее, а заживать дольше.

 Черноволосый эльс быстро закончил перевязку и повернулся к Теннее.

 — Теперь ты! Поднимайся! — он твёрдо скрестил руки на груди. — Ты идёшь со мной!

 — Куда? — голос девушки испуганно дрожал.

 — В военный лагерь. Как я тебе и обещал.

 — Нет, не надо! — тут же взмолилась Теннея, ещё больше прижавшись к стене.

 — Два побега за два дня! — неумолимо продолжил Памир. — Я не нянька, чтобы за тобой бегать! Не захотела честно выполнять уговор? Пожалуйста! Сейчас же доставлю тебя в военный лагерь. Твои сородичи очень обрадуются твоему прибытию, а то что-то их там никто не пытает!

 — Нет-нет-нет-нет! — замотала головой сежеллинка. — Молю, не надо! Мои сёстры в руках пришедших из тьмы!

 — Я тебя предупреждал. Поздно спохватилась! — Лог грубо схватил девушку за руку, увлекая за собой. — И, разумеется, я не забуду передать то, что ты уже мне рассказала. Моему народу не составит труда прочесать всё до самой большой слезы и найти хранителя. Может, они даже признают твоих сородичей ненужными и убьют вас, не похищая тел…

 — Умоляю! Клянусь, больше не предам тебя! — Теннея упала на колени, обливаясь слезами, и так жалостливо уставилась на Памира, что ему пришлось отвернуться, дабы сохранить твёрдость осуществить задуманное.

 — Эниер, иди, погуляй, — велел он.

 — Эй, у меня нога болит! — возразил Ринт, желая увидеть, чем закончится эта сцена.

 — Займись рыбалкой, для неё ноги не нужны.

 Ринт нехотя поднялся и вышел на улицу.

 — Ну, что ты приготовила на завтра? — Памир вновь обратился к сежеллинке. — Очередной захватывающий побег?! Сейчас же отправишься в военный лагерь! И пытайся сбежать, сколько влезет!

 — Не делайте этого! Пожалуйста, я больше не буду!

 — Ты и меньше не будешь, ты будешь ровно столько же!

 — Нет! Клянусь! Я нисколько не буду!

 Памир на неё не смотрел. Он заметил на столе связку длинных веток, похожих на трости.

 — Что это? — Лог взял одну из них.

 — Мы используем их для утепления каменных стен, — с готовностью ответила Теннея, надеясь, что всё обошлось, раз эльс внезапно затронул другую тему.

 Памир повертел ветку в руках: идеально гладкая, не оставляет заноз, прочная и хлёсткая. То, что нужно.

 — Не рассчитывай, что я легко тебя прощу, — Резко сказал он Теннее, и та снова сжалась. — Раздевайся.

 — Как?! — В ужасе выдохнула аборигенка.

 — Руками, — Памир практически не повышал голоса. Напротив, тихие скрытые нотки угрозы вселяли в девушку больше страха. — Так и быть, я дам тебе последний шанс. Но не думай, что отделаешься так же легко, как в прошлый раз. Сейчас я тебя высеку. Сильно и больно.

 Теннея панически ахнула. От страха её сердце заколотилось как ненормальное. Она никак не могла принять, что слова мужчины прозвучали не во сне, и её сейчас в самом деле будут сечь. С удвоенным старанием, она взмолилась о милосердии, отказываясь верить в реальность.

 — Умолкни, — Лог не собирался менять своего решения. — Либо ты сейчас же снимаешь штаны и послушно ложишься на живот, либо я отдаю тебя солдатам, и пусть что хотят, то с тобой и делают. Выбор за тобой.

 — Но… — Теннея расширила глаза, лихорадочно соображая, как остановить его.

 — Считаю до трёх, — предупредил Памир. — Один…

 Теннея вскочила на ноги, панически пытаясь пробиться к выходу.

 — Два… — эльс преградил ей путь и та попятилась.

 — Тр…

 — Хорошо! — выкрикнула сквозь слёзы девушка.

 — Хорошо, что?

 — Я согласна, — её голос звучал еле слышно.

 — Согласна на что?

 — На твоё предложение, — она закрыла лицо ладонями.

 — Какое предложение? Их было два!

 — Второе.

 — Отправишься в лагерь?

 — Нет-нет. Другое.

 — Не мямли, называй вещи своими именами! — Памир понимал, что поступает жестоко, но сежеллинка должна полностью прочувствовать своё наказание, иначе ничего не изменится.

 — Я согласна, чтобы ты меня выпорол, — её губы почти не шевелились. От страха она даже перестала плакать.

 — Как мило, — бывший граф скривил губы в усмешке. — Значит, ты оказываешь мне одолжение, милостиво соглашаясь?

 — Нет, — хрипло прошептала Теннея. — Я не хочу в лагерь. Уж лучше, пусть будет больно мне.

 — Тогда чего ты ждёшь? — Лог поднял тростью её блестящее от слёз лицо, сурово взирая на неё сверху. — Раздевайся и ложись. Не тяни время. Чем больше ты будешь медлить с началом, тем дольше я буду медлить с концом.

 Трясущимися руками Теннея спустила с себя штаны, обнажая светлую гладкую кожу на бёдрах, и нерешительно застыла, старательно прикрываясь руками. Сежеллинка ещё не перед кем не раздевалась. Ей с детства твердили, что её тело имеет право увидеть только хранитель, и вот…

 — Руки по швам! — продолжил командовать черноволосый эльс, желая вызвать ещё больше стыда.

 Девушка вздохнула и повиновалась. Затем она медленно заползла на кровать и напряжённо застыла лёжа на животе, сжав зубы в страхе перед неизбежностью.

 Памир не стал затягивать. Найденная им ветка великолепно подходила для порки.

 Первые три удара Теннея снесла стойко, только громко пискнув, но потом, не выдержав, начала плакать, кричать, извиваться и прикрываться ручками.

 — Руки, — предупредил Лог. — Начнёшь сопротивляться, я начну всё с начала!

 После этих слов, сежеллинка хоть и продолжала визжать, но не посмела дёргаться, вцепляясь в шкуры руками, пытаясь остановить Памира только словами и мольбой. Её ягодицы давно покраснели и покрылись некрасивыми рубцами. К счастью, аборигенка не могла видеть, во что превращалась её кожа, ей было достаточно боли со стыдом для сильных страданий.

 Когда стало совсем нестерпимо больно, Теннея вновь заградилась ладонями.

 — Руки! — вновь требовательно произнёс Лог.

 — Умоляю! Хватит! Прости меня! Клянусь, больше никаких побегов! Я честно выполню договор!

 — Запомни, ещё один раз попробуешь смыться, и никто никаких альтернатив не предложит!

 — Я запомнила! Молю! Разреши одеться! Пожалуйста! Мне очень больно! — Несчастный плач Теннеи звучал глухо. Она говорила, уткнувшись лицом в кровать.

 — И хорошо, что больно! — Памир хлестнул её прямо по рукам.

 — А-а-а-а… не надо!

 — Надо!

 — Нет! Я всё поняла! Всё усвоила! Сжалься! Мне стыдно! Ты не должен видеть моё тело! Это только хранителю!

 — Ничего нового я там не увидел, — Лог ещё раз хлестнул её. — Поднимайся! — Наконец разрешил он. Нельзя засечь её до такой степени, чтобы завтра она не смогла ходить. — Одевайся, вставай у стены и стой так! Будет время подумать над своим поведением!

 Теннея, всхлипывая, с трудом натянула одежду. Ягодицы горели огнём. Осознавая, что в случившемся виновата сама, она покорно зашагала, куда указал Памир.

 — Лицом от меня, — добавил он. — И не смей оттуда отходить без моего разрешения, иначе ещё получишь!

 — Мне больно, — попыталась объяснить Теннея, всё ещё надеясь на снисхождение.

 — Если тебя что-то не устраивает, — Памир снова стеганул её тростью по попе, под громкий визг. — Прошу пожаловать обратно на кровать.

 — Нет-нет, всё устраивает! — Теннея опустила голову.

 Девушке бы разозлиться, обвинить эльса в жестокости, но она не смогла этого сделать. Совесть Теннее подсказывала, что получила она за дело. Нечего было хитрить, пока с ней нормально обращались, не причиняя боли. Аборигенке наглядно продемонстрировали, что всё может быть по-другому. Сежеллинка начала понимать — гораздо проще эльсам было бы не возиться с ней, а действительно сдать солдатам. Те уже найдут кучу жестоких способов заставить её подчиняться. Теперь девушка действительно поверила, что, возможно, эти двое сказали правду и не хотят вреда Хранителю. Теннея робко коснулась лбом стены. Краска стыда всё не желала покидать её щёки. Лежать голой перед посторонним, тем более мужчиной… к тому же, пришедшим из тьмы… Такого позора в своей жизни она представить не могла. И ладно бы её тело было таким же красивым и уютным, как у большинства сежеллинок… Возможно, тогда она чувствовала бы себя не так ужасно, красуясь голой. А то мало ей стыда от предательства Хранителя, ещё и стыд за свою несовершенную внешность добавился. Попа Теннеи продолжала гореть. Девушке было очень больно даже просто от прикосновений ткани, отчего хотелось плакать с удвоенной силой. Она понимала, как глупо с её стороны при нынешних обстоятельствах мучиться, размышляя о красоте тела, но ничего не смогла с собой поделать, продолжая утыкаться красным лицом в стену.

 Памир некоторое время боролся с желанием пожалеть девушку, прижать к себе, успокоить… снова объяснить, что ей не стоит его бояться, если будет честно выполнять уговор… Пусть сежеллины рано взрослеют, в душе Теннея ещё настоящий капризный, упрямый ребёнок. Да и он сам, если подумать, не такой уж взрослый. Понимая, что не имеет право сейчас показать слабость, иначе всё наказание пойдёт насмарку, эльс вышел из жилища.

 На улице ещё не стемнело. Эниер обиженно жарил пойманную рыбу на костре.

 — Ну и что за вопли доносились из дома? — сварливо поинтересовался он.

 — Воспитательная работа. — Лог развалился около огня. — Поглядывай за входом. Я не особо верю, что на Теннею она подействовала.

 — Что ты с ней сделал?

 — Не важно.

 — И это стоило, чтобы меня выгонять на улицу?!

 — Ты не человек или варган, которым нужно лежать после растяжения. Тебе надо разрабатывать связки сразу. Но только потихоньку, а завтра у нас долгий переход. Двигайся побольше, чтобы подготовиться к нагрузке. Иначе тебе завтра придётся плохо.

 — Скажи, ты действительно собирался отвести Теннею в военный лагерь?

 — Нет, конечно. Достаточно было заставить её в это поверить.

 — Тебе не кажется, что это жестоко? — Энир довольно улыбнулся.

 — Не кажется, — Памир убрал со лба мокрую чёлку, лезущую в глаза. — Я знаю, что это жестоко.

 — Вот те раз, а я-то считал тебя гуманистом, — развеселился Эниер.

 — Ринт, последний раз мне пришлось доказывать тебе, что Пума не герой. Теперь ты хочешь убедиться, что к гуманистам я не имею никакого отношения?

 — Но ты постоянно воротишь нос от насилия и пыток! — Эниер не поверил.

 — И хладнокровно убиваю любого, кто встанет на моём пути, — Памир закрыл глаза, с удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух.

 — Ещё светло, — Эниер снял рыбу с огня. — Может, Теннею сюда позовём? Или ты думаешь, она опять попробует удрать?

 — Не знаю, — Лог разглядывал тучи, пытаясь вытряхнуть из головы мысли о миленькой попке сежеллинки. — Нет, не надо звать. Я позже отнесу ей ужин.

 — Как скажешь, — Ринт с удовольствием уплетал рыбу. Его готовка понравилась ему больше. — Хочешь сегодня опять лечь первым?

 Памир покачал головой.

 — Ложись, если хочешь. Мне всё равно.

 Лог поднялся на ноги и заглянул в дом. Теннея беззвучно плакала, но так и продолжала стоять у стены, не смея шелохнуться.

 «Что я делаю?» — Памир устало протёр глаза. Затем взял тарелку с едой и поставил её на стол в комнате.

 — Ты можешь выйти, — бросил он девушке безразличным тоном. — Я принёс твой ужин.

 — Я не хочу есть, — Тихо пискнула Теннея.

 — Настаивать не буду. У тебя вся ночь впереди. Хочешь есть холодной — на здоровье. Но чтобы к утру тарелка опустела, — Он вышел обратно к Эниеру.

 — Станешь ложиться, свяжи её покрепче, — Памир вынул свой меч и вновь начал его рассматривать.

 — Придумал, как трансформировать железо? — полюбопытствовал Ринт, припоминая их давний разговор. Теперь он не относился к размышлениям друга как к чему-то глупому.

 Памир кивнул.

 — Только не здесь. Тут таких технологий и подавно нет. Вернусь на Эльсод, там попробую. Хотя… можно одолжить технологию слектов…. Так проще, но качество…

 Эниер понял, что Памир, как обычно, потерял связь с реальностью и говорит уже сам с собой, размышляя вслух. Он решил больше не тревожить друга и остался просто посидеть у костра перед сном.

 Ночь прошла быстро. Черноволосый эльс растолкал Эниера под утро, оставив себе привычные три часа для сна.

 Утром они, как обычно позавтракав на скорую руку и наполнив фляги водой, втроём покинули жилище. Перед самым выходом Памир вновь велел Эниру обыскать Теннею. Ринт выполнил поручение и объявил, что ничего не нашёл. Девушка, как и вчера, вела себя предельно тихо, только на этот раз ещё и печально.

 Памир не успокоился просто обыском.

 — А ну-ка открой рот, — приказал он сежеллинке.

 Теннея со вздохом повиновалась.

 Убедившись, что она не припрятала за щёчкой или язычком чего-нибудь остренького, Лог добавил, скорее чтобы припугнуть её.

 — Тут пусто, но как насчёт других отверстий?

 Теннея, выпучив глаза, сжалась и замахала ручками.

 — Нет! Клянусь, нет! Там нельзя!

 — Смотри у меня. Заподозрю неладное, тут же устрою личный досмотр!

 — Я клянусь, — снова тихо повторила она, потупившись.

 Дорога до следующего жилища не отличалась ровностью. Постоянно приходилось то карабкаться вверх, то спускаться с обрыва.

 — Поглядывай по сторонам, — подмигнул Памир Эниеру. — Вдруг увидишь группу эльсов с крейсером. Я с удовольствием конфискую его, а то нам так месяц добираться придётся.

 — А раньше тебе это в голову не могло прийти?! — зашипел юноша.

 — А что? Ты встречал по пути крейсер? — поднял брови Лог.

 — Нет…

 — Я тоже не видел. Тогда о чём разговор?

 — Не знаю, просто повредничать хочу, — признался Ринт.

 Памир рассмеялся.

 Теннея шагала впереди по-прежнему, храня печальное молчание и не поднимая головы.

 — Слушай, — Эниер понизил голос, — Я всё думаю, как верёвка в воде лопнула? И зачем ты велел Теннее открыть рот?

 — Она вчера молчала, потому что рот забила пилочками, — пояснил Памир. — Я заметил одну из них, застрявшую между камнями, когда пытался её из реки вытащить. Тогда догадался, почему Теннея молчала и зачем в воду прыгнула. Не заметь я эту улику, то решил бы, что произошёл несчастный случай.

 — Она набила рот пилочками?

 — И выплёвывала по одной, притворяясь, что чихает, — бывший граф довольно ухмыльнулся. — Замечательно придумано! Сежеллины используют такие пилочки для обработки некоторых деревьев. Они плохо заточены изначально и быстро приходят в негодность. Перерезать одной верёвку — нереально. Вот несколькими, по чуть-чуть, можно. Что Теннея и сделала. И то полностью перепилить не смогла. Пришлось прыгать на удачу, вдруг лопнет.

 — Я что, слышу в твоём голосе восхищение? — Эниер подленько захихикал. — Тебе понравилось за ней бегать?

 — Между нами? — Лог загадочно улыбнулся. — Мне действительно понравилось, что у неё хватило выдумки и смелости на это. Если бы не обстоятельства, я с удовольствием поиграл бы ещё с ней в догонялки.

 — Ага, — понимающе прыснул Эниер. — Но только на раздевание…

 — Ринт! — Памир беззлобно возмутился. — Ты можешь хоть иногда думать верхним мозгом?

 — Находясь на планете, где живут сочные женщины, которых нельзя трахнуть? Затруднительно.

 — Что ты будешь делать, когда вернёшься на Эльсод? — Лог пнул валявшийся на его пути камешек.

 — Какой у меня выбор? — Ринт с энтузиазмом поддержал его.

 — Если найдёшь, чем захочешь заниматься, то сможешь упросить своего отца отозвать его решение. — Памир спасовал камень Эниеру.

 — Невозможно, — юноша оставил камни в покое. — У меня ничего не выйдет. Он гордится моими успехами на службе. Отец всегда хотел сделать из меня солдата.

 — Не попробовав, не узнаешь, — пожал плечам Лог.

 Эниер расплылся в улыбке.

 — В кабинете визонга эти слова звучали круче.

 — Ты помнишь такую мелочь? — тонкие губы Памира дрогнули в ухмылке.

 — Такое забудешь. Знал бы начальник тренировочного отделения, кто скрывается под плащом…

 — Тогда я стал бы ответственен за смерть визонга от разрыва сердца…

 — Забавно, — Энир перестал улыбаться. — Вспоминаю сейчас мои мысли после первой встречи с Пумой… Кто бы мог подумать, что, оказывается, я с ним знаком…

 — Эниер, — Лог не любил подобные разговоры. — Ты когда-нибудь отцепишься от Пумы?

 — Извини, Памир, — Ринт хлопнул его по спине. — Но вряд ли. Ты понятия не имеешь, какое впечатление производишь в плаще. И ты абсолютно прав: Пума точно в будущем станет невероятно известным. Я полагаю даже легендой.

 Бывший граф раздосадовано фыркнул. Его злили громкие слова.

 Наконец, ближе к закату горный пейзаж закончился. Теннея робко сказала, что дом стоит в конце рощи. Идти осталось совсем недолго. Энир воспринял эту новость радостно.

 — Памир, — немного погодя, обратился Ринт. — Я не хотел жаловаться, но последний час у меня снова неслабо болит нога. Ты можешь посмотреть, когда придём?

 Лог кивнул. Он уже обратил внимание, что Эниер вновь начал сильно хромать.

 — Неудивительно. У тебя растяжение, а ты весь день на ногах. Скажи мне, если станет хуже.

========== Глава 8 ==========

 Жилище, как и следовало ожидать в лесной чаще, оказалось деревянным. Ворвавшись вовнутрь, Энир с удовольствием повалился на ближайшую мягкую поверхность, напоминающую матрас. Точнее, это было нечто прямоугольное, обшитое мехом, набитое изнутри сухой травой. Но юноша даже не стал интересоваться, как называется штука, на которую он улёгся. Матрас, он и на Сежелле матрас.

 — Давайте я приготовлю пищу, — запинаясь, предложила Теннея.

 — Это что, новый способ побега? — Памир не поверил в благие намерения. — Отравить нас? Повторяешься, девочка.

 — Нет, обещаю, нет! Я просто хочу помочь, — Теннея подняла глаза и с опаской посмотрела на черноволосого эльса.

 — Раньше ты говорила то же самое, — безжалостно напомнил Лог и отвернулся.

 — Если ты мне не веришь, я найду способ доказать свою искренность! Я… я готова пройти испытание кровью! — Теннея решительно подскочила к развалившемуся на матрасе Ринту, схватила выпавший у него из одежды кинжал и, прежде, чем Эниер понял, что происходит, рубанула себе по запястью.

 — Сумасшедшая! — Памир стоял к ней в этот момент спиной, поэтому не сумел вовремя увидеть её рывок. Тем не менее, он успел ухватить её за руку, и девушка отделалась только царапиной.

 — Удумала ещё тут испытание кровью…. Как будто мне одного травмированного мало! — Лог отобрал у неё нож.

 — Я хотела убедить тебя, что говорю правду! Ты зря испугался, мне ничего не угрожало! Я не врала, — Теннея искренне не понимала, чего так переполошился эльс.

 — Что за испытание кровью? — подал голос Эниер. — Не забывайте, что тут эльс, который ничего не понимает, Стей вас раздери!

 — Стей? — удивилась Теннея. — Что такое Стей? Почему он должен нас разодрать?

 — Это образное предложение… — Памир, на всякий случай, решил обработать её царапину антисептиком из аптечки, про себя ругаясь, что у него нет с собой его лекарств. Колбу, которую он тайком привёз на Сежелл, пришлось спрятать ещё в лагере, чтобы её не обнаружили при досмотре личных вещей, иначе бывший граф не смог бы объяснить, что у него делает ещё не выпущенное лекарство. — На самом деле никого Стей раздирать не должен. Просто так говорят.

 — Так принято говорить везде за тёмной рекой?

 — Не везде.

 — Я не понимаю, — откровенно призналась девушка.

 — За тёмной рекой есть много вещей, которые трудно понять.

 — Ты счастливый, — Теннея погрустнела. — Ты видел много разного, интересного. Ты можешь подняться за тёмную реку.

 — Но… — Лог замялся. Печальный взгляд сежеллинки был таким жалобным, что ему захотелось непременно её утешить, а ещё лучше показать, насколько на самом деле огромен мир. — Возможно, если ваш хранитель сумеет мне помочь разобраться в одной проблеме, я смогу вернуться и поднять тебя за тёмную реку. Мой народ называет её космос.

 — Я бы очень хотела хоть глазком взглянуть за космос, — щёки Теннеи вспыхнули. Она смущённо потупилась.

 — Эй! — вновь бесцеремонно напомнил о себе Эниер. — Почему это ты спокойно отвечаешь на её вопросы, а мои — игнорируешь?

 Памир стремительно отошёл от Теннеи. Он только сейчас понял, что на протяжении всего разговора не выпустил руки сежеллинки.

 — И какого Юрхайя! — продолжал бушевать Ринт. — Когда ты в первый раз произнёс слово «космос», она обозвала его «обманчивыми речами»?

 — Я хочу верить, что Памир не говорит обманчивых речей, — Теннея покраснела ещё больше. — Но пусть и он верит, что я не путаю вас лживыми обещаниями… Больше не путаю… Мне стыдно за обман.

 — Что такое испытание кровью? — скрипнув зубами, повторил Эниер, пока Лог осматривал его ногу.

 — Их обычай. Сежеллинин, желающий доказать, что говорит правду, перерезает себе вены. Считается, что если он умер после этого через несколько минут, то лгал.

 — Всё верно, — гордо подтвердила Теннея. — И мне нечего бояться, я готова…

 — Не смей! — хором гаркнули на неё Памир и Эниер.

 — Но… я могу быть полезной… — из тёмно-жёлтых глаз девушки покатились слёзы. Аборигенке безумно хотелось, чтобы её простили и начали ей верить, хоть немного.

 — Больше всего пользы ты принесёшь, выполнив то, о чём мы просили, — заверил её Лог.

 — Я готова сделать всё, о чём ты попросишь, — тихо-тихо пролепетала Теннея.

 — Дела не лучшим образом, — объявил Памир, закончив осмотр голени Эниера. — Икроножная мышца сильно перенапряжена.

 — Этого не может быть, — Энир боялся, что Лог предложит ему отправиться в лагерь. — Я спокойно преодолевал огромные расстояния. Я тренирован…

 — Дело не в твоей тренированности, — отмахнулся бывший граф, поднимаясь. — Попробую что-нибудь придумать. Все на улицу.

 — И я тоже? — Ринта приказ не обрадовал.

 — Ты в первую очередь. Прогреешь ногу у огня. И лежак с собой захвати.

 — Памир, тебе никто не говорил, что ты садист? — Эниеру было не до смеха. Он выполз из дома, бросил «матрас» на траву и улёгся на него с оскорблённым видом.

 Черноволосый эльс освободил Теннею.

 — Я предупреждаю тебя, что больше обмана не потерплю, — он внимательно посмотрел ей в глаза.

 — Если бы я хотела обмануть, то повела бы вас немного другой дорогой. Там обитают полчища зис, — откровенно проинформировала аборигенка. — Я об этом думала, когда рассчитывала, как лучше сбежать.

 — Кого? — не понял Эниер.

 — Тех, с кем ты не пожелал бы встретиться, — перевёл Памир. А про себя подумал: «Сонная ягода, водопад… теперь зисы…. Планы бегства Теннеи становятся всё опаснее для неё. Да, девочка, вовремя я тебя высек».

 — Нам надо вести себя осторожно с готовкой пищи. Их гнездо неподалёку. Зиса может учуять запах.

 — Тогда я доверю заняться едой тебе. Но учти, я знаю, как выглядят съедобные растения. Не вздумай подмешать чего-нибудь, — Логу пришлось позволить готовить девушке. У него самого появилось срочное дело. — Мне надо отлучиться.

 — Я не собиралась… — Теннея не успела договорить, Памир уже ушёл. — … травить тебя, — печально закончила она, осознавая, что ей не доверяют из-за её же поведения.

 Аборигенка развела костёр, насобирала грибов и ягод и начала обжаривать их на углях.

 — Жареные ягоды? — в Эниере вновь заиграло любопытство.

 — Разумеется, — Теннею смутил его вопрос. — Я ведь немножко, но женщина. Я должна уметь готовить.

 — Немножко? А когда станешь полностью? Когда отдашь себя хранителю? — Эниер чувствовал себя очень уютно, пригревшись у костра, и не замечал, как помрачнело лицо Теннеи.

 — Ты говоришь так, желая сказать зло? Или действительно не понимаешь, как это грубо?!

 — Да что такого я сказал?!

 — Я служу хранителю, потому что не совсем женщина! — взвизгнула сежеллинка.

 — Глупости, — упёрся Эниер. — Ты решила почему-то, что должна трахаться с камнем, вместо того, чтобы найти себе нормального мужика и нарожать детей!

 — Не смей! Не смей! Так говорить! Не смей! — Теннея снова пустилась в слёзы.

 — Я не хотел тебя обидеть, — попытался успокоить её Энир, не понимая причины слёз. — Но ведь я прав. Если бы ты не пошла в жрицы, то завела бы нормальную семью…

 — Замолчи! Или я вырву твой язык и выжгу твои глаза! Как ты смеешь меня обижать?!

 Ринт совсем растерялся. Он подумал, что зря плохо отозвался о хранителе, и поспешил добавить: раз она предпочитает хранителя семье, то значит, он действительно этого стоит, но окончательно расстроил девушку своими словами. Ему даже пришлось обнажить меч, чтобы разъярённая девица не вздумала ткнуть его горящей палкой.

 Положение спас Лог. Тонкие чёрные брови Памира поползли вверх, увидев следующую картину: полуприподнятый Эниер держит Теннею на расстоянии вытянутого меча, а та прыгает вокруг него с дымящейся корягой.

 — Что здесь происходит? — осведомился бывший граф, выуживая из карманов охапки трав и цветов.

 — Она взбесилась! — объявил Эниер.

 — Он злобный! — всхлипнула Теннея.

 — А если с начала? — Памир откопал в доме посуду, похожую на стеклянную, и сейчас тщательно её промывал в ручье, протекавшем рядом.

 — Я спросил её, почему она, вместо того, чтобы создать семью и нарожать детей, хочет трахаться с камнем, а она напала на меня! — негодовал Энир.

 — Заставь его замолчать! — завизжала Теннея.

 — Всё ясно, — черноволосый эльс уселся у костра. — Теннея, Эниер правда этого не понимает. Он просто ничего не знает о вас. Оставь нас на пару минут, я поговорю с ним.

 Девушка одарила Ринта взглядом, полным ненависти, и удалилась в жилище.

 — Нет, Лог, что она из себя строит?! — тут же начал возмущаться Эниер.

 — Энир! — Памир вздохнул. — Теннея бесплодна. Как это называют сежеллины — не полностью женщина.

 — С чего ты это взял? — Ринт открыл рот от неожиданной информации.

 — Она должна стать жрицей. Такую судьбу не выбирают. Она от рождения уготовлена подобным Теннее.

 — Но почему? У них таких много?

 — К сожалению, достаточно, — Памир снял куртку. — Полагаю, это врождённый генетический дефект. Сежеллины не простая раса. Они не занимаются сексом для продолжения рода. У их детей биологически есть только мать. Зачатие происходит непорочно. Не спрашивай меня, как и почему. Я не изучал тела сежеллин. Мне известны лишь общие сведения. Когда девушка понимает, что беременна, а данное событие происходит примерно в двенадцать лет, то она может завести семью. Самый сильный воин или лучший охотник получает её как награду. Но если к пятнадцати годам девушка не объявила о беременности, значит, как говорят сежеллины, её призвал хранитель.

 — От чего она не может забеременеть? — Эниер сочувственно посмотрел на дом, в котором находилась Теннея.

 — Сказал же: не знаю. Но это действительно очень печально. В среднем, мужчины сежеллин живут до ста лет, полноценные женщины до девяноста, но такие, как Теннея, с трудом дотягивают до сорока.

 — Я пойду, извинюсь, — решил юноша.

 — Хорошая мысль.

 Наверное, с минуту Ринт находился в доме вместе с Теннеей, после чего девушка вылетела оттуда с гневным воплем.

 — Ну что на этот раз? — Памир даже не поднял голову в их сторону. Он был полностью поглощён принесёнными цветами.

 — Я только извинился, — побагровев, ответил Эниер. — Она точно бешеная!

 — Вероятно, ты сделал это весьма тактично… — Лог тщательно разминал бежевые лепестки.

 — Всего-навсего сказал, что бесплодие не повод трахаться с камнем. Найдётся мужчина, который её и такую с удовольствием примет.

 Памир на мгновение замер, ошарашенно подняв взгляд на Энира.

 — Я опять что-то не так сказал?! — Ринт обиженно развалился на «матрасе».

 Лог закатил глаза.

 — В следующий раз, когда оскорблённая сежеллинка захочет прожечь тебя насквозь, я не стану вмешиваться.

 — Да ну тебя, — Эниер скорчил лицо. — Я вообще имею право говорить всё что угодно! У меня нога болит. И даже ни капли сочувствия не дождался! И что, позволь узнать, ты сейчас делаешь, Памир? Жаришь листья и варишь лепестки?

 — Я экспериментирую, — бывший граф вновь вернулся к прерванному занятию.

 — Пища готова, — объявила Теннея, всё ещё дуясь на Эниера.

 — Вы прямо идеальная пара, — продолжал язвить Эниер. — Одна ягоды жарит, другой листья. Объединитесь и хороший шашлык получится!

 — Энир, перестань хамить, — одёрнул его Памир. — Ты ведёшь себя, как женщина, у которой хронический ПМС!

 — Неправда! — вмешалась Теннея. — У женщин нет такого!

 — Эм… — Памир не смог сдержать улыбки, настолько искренне прозвучало её возмущение. — Не у ваших женщин. У тех, что за тёмной рекой.

 — За космосом? — Теннея засияла в ответ.

 — Да, за космосом.

 Эниер громко фыркнул.

 — И что вы потом зажарите? — не собирался униматься он. — Может, подкоптим несколько насекомых?

 — Ринт! — Лог начинал терять терпение. — Во-первых: если ты хочешь пожевать сырых сежеллинских ягод, то сперва найди себе удобное место для сна, потому что там ты проваляешься опьянённый с неделю. На огне ягоды лопаются, теряют хмель, оставляя сладкую мякоть. Во-вторых: я, как ты выразился, жарю листья, чтобы завтра, когда мы соберёмся дальше, как раз не пришлось сочувствовать тебе, неспособному ходить.

 — Ты… ты же не думаешь, что какие-то листья помогут? — Эниеру стало стыдно за своё поведение, вызванное нарастающей болью, но он не желал признаваться в этом.

 — Ты не представляешь себе, сколько всего содержит каждый листочек на Сежелле. Некоторые из них невероятно опасны, а некоторые весьма целебны. Должно помочь. В любом случае, не попробовав…

 — … Не узнаем, — закончил за него Эниер. — Но я уже предупреждал: я не хочу быть подопытным животным.

 — Очень жаль, — Памир быстро проглотил ужин, не отрываясь от работы. — Других животных тут нет.

 — А что ты ещё можешь? — Ринт, на всякий случай, отполз от Лога подальше. — За пару дней срастить кости?

 — Спасибо за идею, — Памир не улыбнулся. — Я подумаю над этим. Хм… приготовить состав не сложно…. Но как равномерно нанести его на кость? Не вскрывать же? Нет, это должно быть что-то быстро впитывающееся…

 — Памир, я пошутил! — рявкнул Эниер, видя, что Лог серьёзно обдумывает эту мысль. — Это невозможно!

 — Сложно — не значит невозможно.

 — Так-так, ты не отвлекайся! — юноша забеспокоился. — Я же знаю, ты всё равно выльешь на меня  бульон, который варишь. Не напутай там ничего!

 Лог, лениво хихикнув, покачал головой.

 — Энир, не надо так бояться. Хуже я тебе не сделаю. А идея насчёт костей в самом деле интересная.

 — Ага, о твоём прошлом изобретении уже объявили, ты в курсе? Правда, о тебе ни слова не говорилось.

 — Я уже упоминал, оно принадлежит совету, поскольку создавалось в его лаборатории.

 — А это ты придумал такое дурацкое название: синяя россыпь?

 — Я никак его не называл, — Памир тщательно перемешивал содержимое в одной посуде. — Правильное химическое название невероятно длинное. Его точно не стали бы использовать. Мне нет дела, как его будут называть для продажи.

 — Вы о чём? — Теннее не понравилось, что на неё не обращают внимания.

 — Этот умник изобрёл… — Эниер задумался, как лучше объяснить Теннее. — Одно лекарство… жидкость. — Добавил Ринт, увидев, что девушка не понимает. — Способную мгновенно заживлять раны. О ней и говорили.

 — Ты травник? — Теннея восторженно взмахнула своими длинными ресницами, обращаясь к Логу.

 — Кто? — теперь Эниер недоумевал.

 — Травник, — повторила девушка. — Я думала, он воин, но он травник.

 — Кто такие травники? — потребовал пояснить Ринт.

 — Он — травник, — аборигенка ткнула пальцем в Памира.

 — Что ты заладила: он — травник. Можешь толком объяснить, кто такие травники?! — вспылил Эниер.

 — Ты ничего не понимаешь! — топнула ножкой Теннея. — Он — травник! Какой он, такие и травники!

 Эниер вскочил на ноги, чтобы не позволять ей смотреть на него сверху вниз.

 — Я тебе нормально всё объяснил, а ты мелешь чушь!

 — Ты злой! — завизжала Теннея. — И глупый!

 — За что мне это? — Памир обхватил голову руками, слушая, как они ругаются. — Я словно усыновил двух капризных, непослушных детей. Какой кошмар. А ну тихо! — Не выдержав, гаркнул Лог.

 Эниер и Теннея удивлённо умолкли.

 — Сели! Оба! — черноволосому эльсу пришлось говорить на повышенных тонах. — Ринт, ты вообще не вставай, если не хочешь завтра здесь остаться. А ты, Теннея, прекрати визжать! Ещё одной перепалки между вами моим ушам не выдержать.

 — Но он не может понять, что ты травник! — она надула губки.

 — Я не травник, Теннея.

 — Не может этого быть! — она обратила на него свои открытые чистые глаза.

 — Этот женский приём давно пора запретить, — буркнул себе под нос Ринт. Он догадался: придётся ждать очереди, чтобы получить разъяснение от Лога.

 — Я не травник, — твёрдо повторил Памир. — У нас нет подобного рода занятия. То, что делаю я, у нас называется анатом.

 — Как же так? Ты разбираешься в травах и растениях и этим помогаешь! — сежеллинка не отводила взгляда, смотря прямо в глаза.

 — Верно, чтобы помогать здесь, мне нужно разбираться в травах и растениях. Но, в отличие от вашего травника, я бываю в других местах. В космосе. Там есть другие живые существа и другие… ммм… средства помощи. Мне необходимо знать их все… — Памир тоже не отрываясь смотрел в глаза Теннеи, ловя себя на мысли, что совершенно не против прижать девушку к себе и заняться более тщательным изучением тела аборигенки, с посещением всех интимных мест.

 — Лог, ты вроде что-то варил или жарил, — угрюмо напомнил Эниер, видя, что теряет друга.

 — Всё готово, — Памир настороженно принюхивался над поднимающимся паром. — Пусть немного остынет.

 — Я устала, — Теннея, зевая, потёрла глаза. — Можно я пойду спать?

 — Разумеется, иди, — Лог проводил её нежным взглядом.

 — Ты мне когда-нибудь объяснишь, кто такие травники? — Ринт вновь привлёк внимание друга. — Чем они от анатомов отличаются? Только знаниями?

 — Нет, не только. Само название профессии всё говорит. Травники занимаются, как ты мог догадаться, травами. Они похожи больше на садовников, чем на анатомов. Поскольку тут растения изучают только они, то за помощью сежеллины обращаются тоже к ним. Я уже упоминал, что здешняя фауна невероятно богата. Травы оказывают поразительные эффекты… — бывший граф проверил температуру своего отвара.

 — Эй! — предупреждающе воскликнул Эниер. — Если эту гадость нужно пить, то лучше не подходи ко мне! Я буду сопротивляться!

 — Успокойся, Ринт, — Памир небрежно откинул волосы со лба. — Прекрати бояться и закатывай штанину. Я пропитаю в отваре ткань и сменю повязку.

 — Тогда ладно… — Энир расслабился. — Так что дальше с этими травниками?

 — Их главная задача — уход за красными водорослями, — Лог подошёл к Эниеру.

 — Чего? — Не понял Энир. — Здесь есть водоросли такого цвета?

 — Видимо, тебе ещё не пришлось рассмотреть море. Эти водоросли — самое ценное, что есть на планете. Когда подойдём к океану, увидишь их. Они торчат прямо из воды. Понимаешь, Сежелл — планета сама по себе невозможная. Находясь так близко к звезде, на ней должна быть немыслимая температура, непригодная для жизни.

 — И ты понятия не имеешь, почему здесь есть жизнь? — уточнил Энир.

 — Благодаря водорослям. Именно они выбрасывают в атмосферу особые пары, не пускающие губительную жару дальше облаков.

 — Водоросли? — не поверил своим ушам Энир.

 — Представь себе. Конечно, всю заслугу приписывать только им нельзя. Без воды, питающих их, этого бы не было. — Памир закончил перевязку.

 — А что если… — Эниер хотел задать очередной вопрос, но его слова заглушил визг выбежавшей из дома Теннеи.

 — Зиса! Здесь зиса! — вопила она на вылетевшую вслед за ней мелкую мошку.

 Ринт инстинктивно выхватил меч и швырнул его в насекомое. Не потому, что это мелюзга ему показалась опасной, а скорее для того, чтобы Теннея перестала орать.

 — Это и есть ваша ужасная зиса? — презрительно фыркнув, Эниер с отвращением отвёл взгляд от мохнатого грязно-белого разрубленного тела насекомого. — Она не больше пары миллиметров.

 Однако Памиру страх Теннеи не показался смешным.

 — Она тебя не ужалила?! — обеспокоено повернулся он к девушке.

 — Нет, — отрицательно мотнула головой сежеллинка. — Я её сразу заметила.

 — Чего вы так переполошились? — не мог понять юноша.

 — Того, что если она укусит, её укус почти наверняка окажется смертельным.

— Что, и эта ядовитая?

 — Хуже, — Памир затушил огонь, опасаясь привлечь новых насекомых.

 — Насколько хуже? — Ринт, протянув руку, забрал своё оружие и на всякий случай откинул лезвием тело зисы в кусты.

 — Они меняют смерть на жизнь! — заявила Теннея.

 — Памир, переведи, пожалуйста, — Эниер скрипнул зубами.

 — Ты глупый! — Сежеллинка вновь топнула ножкой. — Они дают тебе смерть, забирая себе твою жизнь!

 — Они меня что, сожрут?

 — Почти. Они отложат в тебе свои личинки, если ужалят. А вот личинки тебя сожрут. — Лог потёр шею. — Уже темнеет. Эниер, попробуй наступить на ногу.

 — Он не пойдёт завтра с нами! — вдруг объявила Теннея.

 — Чего?! — негодующе воскликнул Ринт.

 — Завтра очень большой переход! Надо идти быстро! А он не может! Мы не успеем до темноты!

 — Это меня точно не волнует, подумаешь, темнота! — парень скрестил руки на груди.

 — Мы не увидим дороги! Мы собьёмся с пути и станем добычей зверей! — не уступала девушка. — Ты ничего не можешь понять! Ты глупый!

 — Это ты глупая и ничего не понимаешь! — Эниер уже практически ненавидел визгливую аборигенку, не желающую его слушать. — Мы…

 — Мы сейчас же идём в дом! — Памир понял, что ещё немного, и завяжет им обоим рты. — Эниер, никто тебя здесь не оставит. Теннея, не волнуйся, с нами тебе темнота не страшна. А теперь, оба замолчали и легли спать! Первый, кто нарушит тишину, получит кляп!

 Эниер и сежеллинка умолкли, но продолжали грубить друг другу взглядом. Лог устало прислонился к стене дома, наслаждаясь тишиной. Ну почему, когда эти двое заводят хоть какой-то разговор, Теннея сразу переходит на визг, а Ринт начинает орать?! Памир бросил взгляд на укутавшуюся в шкуры сежеллинку, и ему очень захотелось отправить Эниера наружу, чтобы остаться наедине с шумной девушкой. Что говорить, Лог обратил на неё внимание с самого начала. Но это было просто лёгкое влечение. Вот только стоило сежеллинке начать вести себя стеснительно и доброжелательно, как это влечение начало увеличиваться с неимоверной скоростью, усиленное ещё и похотью, после инцидента с наказанием. Черноволосый эльс решил, что если у него получится разубедить девушку становиться жрицей, то он точно, разобравшись со своими проблемами, вернётся за Теннеей и увезёт с собой.

 Ночь выдалась достаточно холодной. Эниер выглядел настолько усталым и измученным, что Памир не стал его будить на смену. В конце концов, для Пумы не составит труда не спать пару ночей, что он и объяснил Ринту утром, поскольку юноше такой поступок показался безрассудным.

 Отвар, приготовленный Памиром вечером, сделал своё дело. За ночь нога Эниера полностью прошла к небольшой досаде Теннеи, она надеялась, что этот пришедший из тьмы не сможет идти с ними. Аборигенка убедилась, что мысль о недоверии черноволосого эльса ей неприятна, и Теннее очень хотелось ещё раз удостовериться, что ей полностью даровано прощение.

 Почти всё утро, пока они шли, сежеллинка не сводила сияющего взора с Лога, который был необычно многословен. Эниер, поджав губы, наблюдал, как Памир с удовольствием рассказывает Теннее об Эльсоде и других планетах, как терпеливо он объясняет ей элементарные вещи, которые аборигенка никак не могла понять.

 Считая, что про него совсем забыли, Эниер злился всё сильнее и сильнее. Кипя от негодования, он решил, что даже если случайно отстанет или просто-напросто уйдёт, его отсутствие никто не заметит. Накручивая себя ещё больше мыслями о своей ненужности и не следя за дорогой, Ринт в самом деле чуть было не потерялся. Только оклик Памира вернул его к действительности. Эниер с удивлением заметил, что уйдя в себя, он незаметно опередил эту парочку и свернул в неправильную сторону.

 — О чём задумался? — осведомился Лог, когда Эниер мрачно вернулся к ним.

 — Ни о чём, — буркнул он.

 — Ринт, я прекрасно тебя знаю. Давай, рассказывай, что не так.

 Эниер бросил недовольный взгляд на Теннею, но ничего не сказал.

 — Так, иди-ка сюда, — бывший граф ухватил его за локоть и отвёл в сторону от сежеллинки. — Она тебя не услышит. Говори.

 — Я не хочу мешаться у вас под ногами, — промямлил юноша себе под нос.

 — Что?

 — Я чувствую, что я здесь лишний, — уже отчётливее повторил Энир. — Она знает дорогу, ты можешь защитить её… Я просто бесполезен, обуза. А теперь, когда вам хорошо вместе, тебе и моё общество не нужно.

 — Началось нытьё, — Памир закатил глаза. — Это всё, что успел надумать?

 — Я не надумывал. Так оно и есть.

 — Если тебе уж настолько хочется, чтобы я объяснил твоё применение, пожалуйста: в одиночку я не смог бы охранять ночлег и караулить её.

 — Это всё? — Эниер помрачнел ещё сильнее.

 — Ещё хочешь? Ладно. На этой планете водятся такие твари, что даже я не смогу один отбить их нападения, в случае чего. И дополнительная пара глаз не помешает… когда она смотрит по сторонам, а не на свои ноги, — Лог доброжелательно хмыкнул. — Всё? Хандра прошла? Почувствовал себя нужным?

 — Наверное, — Эниер ничуть не повеселел.

 Черноволосый эльс ободряюще хлопнул его по спине.

 — И то, что я увлёкся Теннеей, тебя не должно беспокоить. Девушка не заменитель друга.

 Энир кивнул, горько усмехаясь, и поднял глаза вверх. Они вышли к довольно крутому склону горы.

 — Нам наверх, — объявила Теннея.

 — А другого подъёма нет? — Ринт придирчиво осмотрел хрупкие небольшие выступы, по которым предлагала карабкаться девушка.

 — Нет, — она нахмурилась. — Это самый быстрый и безопасный путь.

 — Безопасней некуда, — огрызнулся Ринт. Нет, ему карабкаться ввысь было привычным. Вот только в военной школе все выступы, торчащие из стены достаточно крепкие. А здесь…

 — Да, правильно, некуда, — Теннея не поняла сарказма. — Остальные дороги очень опасны. Они лежат на территории згубогроловов. Когда поднимемся, нужно вести себя предельно осторожно. Мало кто из моих сородичей успешно смог пересечь эти скалы. Но другого пути нет.

 — Кто такие згубогроловы? — Эниер насторожился.

 — О… — Сежеллинка округлила глаза. — Они обитатели скал…

 — Те, кто напал на тебя с Алексом, — быстро пояснил Памир, видя по лицу Эниера, что назревает новая перепалка.

 — Ты что, ведёшь нас к этим монстрам?! — отшатнулся Ринт. — Я туда не полезу!

 — Это единственный путь, — надулась Теннея. — Боишься, оставайся здесь!

 — Я не боюсь! Я не хочу, чтобы меня растоптали!

 — Мы зря тратим время, — Лог спокойно подошёл к скале. — Эниер, тебя туда никто не тащит. Ты действительно можешь остаться тут.

 — Собираешься меня бросить?

 — Собираюсь идти дальше.

 — Ну уж нет, я один не останусь!

 — Тогда не о чем спорить, — Памир достал верёвку и обмотал один конец вокруг себя, а второй вокруг Теннеи.

 — Что?.. — пискнула девушка, не ожидавшая, что её опять свяжут. — Нет, я не собираюсь бежать!

 — Зато можешь сорваться, — твёрдо пояснил Лог.

 Подъём оказался нелёгким даже по меркам тренированных эльсов. Небольшие выступы крошились. К счастью, они добрались наверх без происшествий, но затратив намного больше времени, чем рассчитывала Теннея.

 — Нам надо идти очень тихо, — шептала она, пока Ринт осматривал открывавшийся перед ними тоскливый пейзаж. — Згубогроловы слышат шаги на большом расстоянии. Они заметят нас раньше, чем мы их. Но из-за потерянного времени нужно торопиться! Иначе тёмная река закроет нам глаза.

 — Ты определись уже — быстро или тихо, — Эниер не переставал ворчать. Его Теннея раздражала с каждой минутой всё больше.

 — И быстро, и тихо!

 — Если у нас выбор между темнотой и монстрами, то я выбираю темноту, — Эниер как можно аккуратнее переступил с ноги на ногу.

 — Почему ты не понимаешь?! — завела старую песню сежеллинка. — Темнота так же опасна!

 — Теннея, — одёрнул её Памир. — Ты сейчас сама и шумишь, и тратишь время.

 — Я не… — она потупилась и покраснела. — Идём.

 И всё же, несмотря на все слова, шагать беззвучно не получалось именно у девушки. После тяжёлого подъёма она так вымоталась, что постоянно задевала ногами мелкие камушки. А вечер неумолимо приближался. Нервы аборигенки не выдержали такого напряжения.

 — Это безнадёжно! — взорвалась она, указывая на закат. — Мы едва успеем добраться до леса к ночи! А жилище ещё не скоро!

 — Замолчи, сумасшедшая! — переполошился Эниер. — Ты привлечёшь монстров!

 — Что толку! — Теннея отшвырнула камень, об который в очередной раз споткнулась. Её полностью охватило отчаянье. — Нам всё равно смерть!

 Памир прижал девушку к себе, не давая ей ещё что-нибудь пнуть.

 — Тихо, не кричи, — он успокаивающе погладил Теннею по волосам, крепче обнимая, поскольку она поначалу начала вырываться, отрицательно мотая головой. — Тш-ш… не надо бояться темноты, с нами она тебе не угрожает. Мы ви…

 — Ты не хочешь меня слушать! — перебила его сежеллинка. — Ты не хочешь понять, как и твой друг!

 — Жаль вас прерывать, но из-за этой чокнутой у нас огромные проблемы. — Эниер почувствовал лёгкую вибрацию под ногами.

 — Надо бежать к лесу, — Лог потянул Теннею за собой, не выпуская её руки. — Згубогроловы защищают свою территорию. Если мы её покинем, они не станут преследовать.

 План Лога был хорош, если не учитывать одной маленькой детали. Животные приближались к ним именно со стороны леса, поэтому укрыться за деревьями оказалось невозможным.

 — И что теперь?! — Ринт побледнел, увидав, что на этот раз ему придётся столкнуться со всеми тремя тварями.

 — Доставай мечи, — абсолютно спокойно скомандовал Памир.

 — Нет, Лекс говорил, что их шкуру меч не возьмёт!

 — У згубогроловов есть уязвимые места: глаза и рот, — Лог соединил свои мечи в один длинный.

 — Но это же почти невозможно! — Энир начал поддаваться панике.

 — Ты эльс или нет?! — грубо отрезвил его Памир. — Отвлечёшь одного. Двое мои.

 — А мне что делать? — смело встряла Теннея.

 — Держаться подальше!

 — Но я хочу помочь! — заупрямилась девушка.

 — Ты меня слышала, — Памир замер, как хищник перед атакой: згубогроловы уже совсем рядом.

 С силой оттолкнувшись от земли, он перекувырнулся в воздухе и приземлился за шкиркой у одного зверя так, чтобы тот не задел его шипами, и наотмашь рубанул мечом второго, не рассчитывая причинить ущерб. Его первейшая задача — отвлечь животных на себя.

 Краем глаза Лог заметил, что Ринт немного замешкался, но всё-таки успел вовремя отскочить с дороги мчащегося згубогролова и тоже замахнулся оружием… больше Памир не увидел. Ему хватало проблем и со своей парочкой: добраться до слабых мест животных не просто. Они и не думали открывать рта, а маленькие глазки защищали шипы и роговые наросты.

 Та тварь, на которую забрался Памир, старательно затрясла головой, и Охотнику, чтобы удержаться, пришлось отскочить на спину.

 Теннея, видимо, не собиралась просто стоять и смотреть на битву. Желая хоть как-то помочь черноволосому эльсу, она откопала где-то толстую палку и шибанула ею по ноге одного из противников Памира. Этого оказалось достаточно, чтобы животное оставило тяжёлую добычу и переключилось на более лёгкую.

 — Девчонка, что ты творишь?! — Рыкнул Лог, не оценив её глупости.

 Сежеллинка не смогла противостоять згубогролову. Она закричала, пятясь от яростно наступающего зверя. Не тратя времени, Памир перескочил на отдаляющееся животное. Оно уже мотало головой, стараясь проткнуть шипами девушку. Теннею спасло то, что она чудом успела пригнуться. Лог изловчился и чиркнул лезвием по глазу зверя, а пока тот выл от боли, спрыгнул на землю и проткнул мечом его глотку.

 Выдёргивая оружие из пасти убитого врага, Памир свободной рукой оттолкнул Теннею в сторону и напал на второе животное. Практически в это же время Эниер умудрился завалить своего противника, воткнув меч ему в глаз. Гордо улыбнувшись, Ринт поспешил к Логу, но ему помощь уже не требовалась. Черноволосый эльс, ухватившись за роговой нарост одной рукой, свесился с головы животного и молниеносно всадил остриё своего оружия в открытое око зверя по самую рукоятку.

 Наступила тишина. Эниер, тяжело дыша, стряхнул со своего меча капли крови, убирая его в ножны. Он никак не мог поверить, что победил такого монстра. Девушка аккуратно приблизилась к эльсам, чувствуя себя виноватой.

 — Они… они мертвы? — Теннея нерешительно обратилась к Логу.

 — Да, — бывший граф убрал мечи.

 Эниер поёжился. Голос как сталь. Совсем не похоже на ленивую интонацию Памира.

 — Я хотела помочь, — Теннея тоже уловила металлические нотки. — Я…я…

 — Знаю, — Памир приобнял её за плечи. — Но в следующий раз меня слушайся.

 — Лог? — осторожно позвал его Ринт.

 — Ммм?..

 — Ты можешь сменить тон? У меня от тебя мурашки по коже.

 Губы Памира дрогнули в улыбке.

 — Не обращай внимания. Сила привычки.

 — Легче сказать, — Энир невольно коснулся горла, вспоминая прошлую встречу с Пумой. — У меня одного возникает желание убраться отсюда поскорее?

 — Бессмысленно. Уже сумерки, — Теннея печально вздохнула и не думала отстраняться от Лога.

 — Згубогроловы обычно ходят по трое…. Вряд ли ещё остались поблизости, — Памир проигнорировал бормотание Теннеи. — Но Энир прав. В лесу я почувствую себя спокойнее.

 Девушка не стала спорить и покорно зашагала за эльсами. Мысленно она уже приготовилась к ночи, полной страха и тревог. Почти никто из её сородичей не выживал, если темнота заставала его вне дома. Костёр разводить опасно. Пламя привлекает хищников, а в кромешной тьме невозможно защититься.

 Когда они дошли до деревьев, Теннея почти ничего не видела.

 — Покажи мне точно, в каком направлении жилище, — попросил Памир.

 — До него ещё часа три, — Теннея печально ткнула пальцем в нужную сторону.

 — Ничего, дойдём, — уверенно заявил Ринт.

 Но уже через несколько минут девушка остановилась. Она беспомощно вертела головой, выставив вперёд руки. Сежеллинка вела себя так, словно кто-то действительно завязал ей глаза, она абсолютно ничего не видела.

 — Памир! — отчаянно крикнула Теннея. — Нельзя идти. Мы заблудимся! Памир, где ты?

 — Я здесь, успокойся, — Лог аккуратно коснулся её пальцев. — Не бойся, мы с Эниером видим в темноте.

 — Не обманывай меня ложной надеждой! — Истерически всхлипнула она. — Тёмная река закрывает глаза, никто не видит!

 — Я не вру, Теннея, — Памир нежно вытер слёзы, катившиеся по её щекам. — Не бойся, просто доверься мне, — он поднял девушку на руки, чтобы ей не пришлось шагать вслепую.

 — А какое жилище? — спросил Ринт через некоторое время. — Деревянное или каменное?

 — Деревянное, — отозвалась Теннея. Переутомление сказалось на её организме, и девушка, несмотря на тревоги, успела задремать на руках у Лога. — Оно на окраине леса.

 — Тогда мы почти пришли. Ты говорила три часа, но прошло уже больше.

 — Мы заблудились?! — ахнула Теннея. — Я же предупреждала…

 — Нет, не заблудились. Вон оно, смотри внимательнее, Эниер. — Памир кивнул головой вперёд, указывая на короткое толстое дерево.

 — Наконец-то! — юноша ускорил шаг. — А-то я уже начал волноваться. Ну и денёк выдался!

 — Завтра останемся здесь, — бывший граф поставил аборигенку на ноги, осторожно отклоняя заросли, чтобы открыть вход. — Нам всем нужен отдых.

 Зайдя внутрь, Теннея протёрла глаза, привыкая к свету, который, как обычно, исходил из растений, и с удовольствием устроилась на одном из меховых лежаков, сжавшись в комочек, согреваясь после холодной улицы.

 — Здесь есть пруд, значит, готовка на мне, — объявил Эниер, даже не заходя в дом. — Лог, не обижайся, но рыбу я жарю лучше. Ты вообще готовить не умеешь!

 Памир не обратил на него внимания, он взял нечто, похожее на тряпочный плед, и потеплее укутал засыпающую девушку.

 — Устала? — он ласково погладил её по голове.

 — Ага, — пробормотала Теннея. — Холодно.

 Памир нежными движениями принялся растирать её кожу, чтобы помочь согреться.

 «Какая она красивая… — неожиданно для самого себя, подумал он. — А ведь Теннея не подозревает, насколько привлекательна. У неё такое стройное упругое тело… Сежеллинам это не нравится. Они любят мягких уютных девушек. Для них женщины всего лишь матери. Эта раса не наслаждаются красотой женской фигуры. Они не умеют вкушать их сладость. Если мне удастся соблазнить её, она будет первая из своей расы, для кого секс станет не признаком принадлежности, а удовольствием».

 Теперь Памир гладил девушку по талии. Теннея что-то бессвязно пробурчала во сне. Лог не удержался и легонько коснулся губами её век, затем поднялся и тихо вышел на улицу.

========== Глава 9 ==========

 Эниер всё ещё возился с костром. Сухих веток он не нашёл, а свежие срубленные молодые деревья не желали разгораться. Бросив оружие на землю, Памир выгнулся, разминая мышцы.

 — Вот это сегодня была битва… — Ринт наконец сумел развести огонь.

 — Да, неплохая охота, — согласился Лог.

 — Мне не терпится рассказать другим солдатам, — Энир довольно улыбался. — Я завалил такого монстра! А со слов Алекса ясно, что немногие на это способны. Даже ты не хотел вступать с ними в бой.

 — Когда будешь хвастаться, не забудь упомянуть, как неуклюжий друг прятался за камнями, — Памир равнодушно прикрыл глаза.

 — Да ты что, я не стану принижать твои заслуги! Ты двоих убил, пока я с одним еле…

 — Энир, я серьёзно! — твёрдо повторил Лог. — Не забывай, что ты путешествуешь с Памиром, а не Пумой. И не упомяни, по глупости, о цели путешествия. Для всех мы ищем сбежавшую жрицу.

 — Но… если сказать, что ты не дрался, то куда делись остальные? Убежали? Никто не поверит, если я заявлю, что прирезал троих.

 — А разве на нас напали трое? Я из-за камня разглядел только одного.

 — Как ты так можешь?! — всплеснул руками Эниер. — Специально принижаешь свои умения, позволяешь другим насмехаться над собой.

 — Не важно, что другие обо мне думают. Моя сущность от этого не изменится, — Памир вновь принялся разглядывать свой меч. — Спасибо отцу, что смог мне это объяснить. К сожалению, его мудрость я усваивал только после очередного горького опыта.

 — Тебе не кажется, что украшать лезвие оружия, которым пользуется и Памир, и Пума, слишком неосторожно?

 — Это не украшение, — Лог провёл пальцами по острию. — Я делаю такую гравировку на всех своих мечах. В руках Пумы оружие мелькает слишком быстро, чтобы заметить её. Да и свидетелей мало в живых остаётся. Ты встречался со мной дважды, но увидел гравировку, только когда я специально показал.

 — Трижды, — поправил Эниер.

 — В первый раз я не обнажал меча, — напомнил черноволосый эльс.

 — Гравировка что-то означает?

 Памир медленно кивнул.

 — Что это за язык? — юноша не отрываясь смотрел на выграненный символ.

 — Это не язык, — бывший граф тяжело вздохнул. — Раса зорнины тебе о чём-нибудь говорит?

 — Почти ни о чём, — признался Ринт. — Кажется, мы с ними воевали.

 — Эльсы уничтожили много безобидных рас, — Памир смотрел в одну точку невидящим взглядом. — Просто потому, что они им что-то не дали. Просто потому что захотели…. Зорнины погибли несколько лет назад. Я был там…

 Лог замолчал. Эниер ждал, затаив дыхание, не решаясь торопить его. Когда Памир заговорил вновь, его тихий голос звучал спокойно, но в глазах затаилась невыносимая горечь.

 — Никто не признал в наёмнике в плаще четырнадцатилетнего подростка. Мои боевые навыки вызывали восхищение даже у бывалых воинов. Я считал себя просто наёмником и не собирался рассуждать над приказами. Я полагал, что они выше моего мнения. Мне не было дела, что это раса безобидна. Меня волновал только приказ… — убивать всех: и мужчин, и женщин, и детей. Я — всего лишь убийца.

 Памир не отрываясь следил за искрами от костра. Громкое потрескивание пламени не заглушало его тихих слов.

 — Мы вырезали всех. Всех, кто обитал на планете. Даже женщин, которых обычно оставляем себе. Они казались эльсам нежеланными…

 Последним объектом для зачистки стал погребальный город… кладбище, сокрытое огромным древним храмом. Именно в нём собрались все выжившие на тот момент. Зорнины понимали, что их убьют. Это не было попыткой спрятаться или убежать… они хотели попрощаться с мёртвыми… так странно… — Лог запрокинул голову. — Они готовились к смерти … и поэтому прощались с мёртвыми… когда мы зашли, зорнины сидели на коленях у могил. Никто не пошевелился, никто не проронил ни слова и не попросил пощады. Только самые маленькие дети плакали и тянулись к статуям умерших.

 — Но ты же не… — Ринт не желал верить в то, что рассказывает Памир.

 — Я убил их. Без сомнений или колебаний.

 — Нет, — Эниер сглотнул. Ему стало по-настоящему жутко. — Ты не мог этого сделать. Только не ты. Такие ужасные вещи…

 — Тебе они кажутся ужасными, Эниер? — мягко уточнил Памир.

 — Да, конечно, ужасными.

 — Неужели?

 — Когда ты изменился? — Ринт ругал себя за то, что развёл Лога на откровения.

 — Изменился? О чём ты, Эниер? — Памир изобразил вежливое изумление.

 — Я не понимаю, — юноша нахмурился. — Ты же…

 — Где мы сейчас, Эниер?

 — В лесу… — недоумевая, ответил Ринт.

 — Где мы, Эниер? — повторил Лог.

 — Не знаю… на Сежелле…

 — Что мы тут делаем?

 — Ищем какого-то хранителя.

 — Ещё раз. Что мы тут делаем, Эниер? — Памир по-прежнему не двигался.

 — А, вот оно что, — до Ринта, наконец, дошло. — Эльсы здесь, чтобы захватить планету. Но ты ведь не для этого. Не для того, чтобы убивать…

 — Я — нет. У меня личные мотивы. Но тем не менее, я не мешаю этого делать другим. И всё равно готов убивать тех, кто станет препятствовать моей цели, — внезапно, бывший граф внимательно посмотрел на Ринта. — А вот ты, Энир, прилетел сюда именно для убийств.

 — Нет!.. — отшатнулся Ринт. Ему показалась история друга невероятно дикой, и он не желал думать, что сам поступает так же.

 — Разве? — вскинул брови Памир. — А не ты ли пытался убить женщину, просто потому, что она тебе не подходила, и прикрыть свой поступок приказом? Всё ещё считаешь мои действия ужасными?

 — Нет, — Эниер облизнул пересохшие губы. — Я уже считаю их ужасными!

 — Как тебя понимать?

 — Несколько дней назад, твой рассказ мне бы показался обычным, — признался парень. — Но теперь я так не считаю. Юрхайя раздери, кажется, после общения с Пумой у меня появилась совесть!

 — Рад это слышать, — Памир вновь перевёл взор на пламя. — Совесть убережёт тебя от моих ошибок, которые не исправить и не искупить.

 — Да, я считаю твой метод перевоспитания жестковатым… — Эниер невольно пощупал горло. — Но вынужден признать, он действует.

 На губах Памира мелькнула слабая ухмылка.

 — Так всё-таки, что означает гравировка? — Энир подкинул веток в костёр и только сейчас вспомнил, что собирался готовить.

 — Этот символ я увидел на главной статуе в погребальном городе. Его значение узнал позже, увлёкшись культурой других рас. Тогда же понял, почему зорнины прощались с мёртвыми. — Памир повернул меч, чтобы Эниер хорошенько мог разглядеть гравировку. — Эта раса верила, что пока они помнят мёртвых, те не уходят, а обитают рядом, просто немного по-другому. Поэтому они прощались. Смерть расы означало полное забвение… то есть исчезновение из жизни, как будто их никогда не существовало. Если пытаться перевести данный символ, то получится слово вечность…. Но его значение куда больше обычного слова. Это обещание… клятва… помнить мёртвых.

 — И ты… — Энир замялся. — Ты действительно помнишь тех, кого убил?

 — Всех до единого. Каждое лицо… Я совершил много ошибок для своего возраста, — Памир пожал плечами, скрывая боль за безразличным жестом. — Но две из них были самыми важными. Они сделали меня таким, какой я есть. Вторую, о которой рассказал тебе, я вырезал на мечах. И всегда буду клеймить ей своё оружие.

 — А первая?

 — Первую хочу вырезать на теле.

 — Чего?! — Ринт чуть не уронил рыбу.

 — Татуировка, Эниер, — черноволосого эльса позабавила реакция друга. — Всего лишь татуировка. Но не обычная. Дикие скитальцы вырезают узор, окрашивая его. Это менее приятно, но такие татуировки не тускнеют со временем. Они остаются как новые, всю жизнь. Это не рисунок, это настоящие шрамы.

 — Что ты совершил, раз решил себя изуродовать?!

 — Почему сразу изуродовать? — Лог пододвинулся к огню. — Я уверен, что мне пойдёт. Не хочу сейчас рассказывать об этом. История не настолько трагичная, просто она важна для меня.

 Ринт понимающе кивнул.

 — Мой лимит вопросов не израсходован? Ещё можно спрашивать?

 — Смотря о чём.

 — Почему Теннея панически боится темноты? Мы могли развести костёр в лесу и переночевать. Она бы всё видела.

 — Огонь привлекает хищников, — коротко ответил Лог.

 — Мы не первую ночь разводим костёр, — возразил Ринт. — И никого он ещё не привлёк.

 — Энир, ты обращал внимание на кусты с зелёными цветами? Они растут у всех домов. Оглянись.

 — Я не понимаю, причём тут кусты? — Энир сорвал один из маленьких зелёных цветочков.

 — Их запах, — пояснил Лог.

 — Да ничем они не пахнут, — заупрямился Ринт.

 — Для нас ничем. А вот здешние животные чувствуют ужасно противный запах. Поэтому они сюда не суются.

 — Тогда почему сежеллины не делают из них венки?

 — Неплохая идея, — Лог похвалил друга за сообразительность. — Но, увы, во-первых, такого количества очень мало, во-вторых, сорванные цветы слишком быстро увядают…

 Памир запнулся: из дома вышла Теннея, укутанная в плед.

 — Почему вы ещё не спите? — удивилась она, сонно зевая. — Скоро рассвет… Ой, как вкусно пахнет.

 — Разговариваем, — Эниер горделиво выпрямился, радуясь похвале. — Садись к нам. Ужино-завтрак почти готов.

 Теннея хихикнула и опустилась на траву.

 — Я такая глупая, — виновато улыбнулась она. — Мне надо было догадаться, что вы видите в темноте, вы же спустились из тёмной реки… из космоса. Это так просто.

 — Нет, Теннея, — Памир подполз к ней поближе. — Помнишь, я тебе рассказывал о своём доме? Там тоже есть и день, и ночь. Нет ничего глупого в том, что ты не догадалась. Об этом невозможно догадаться.

 — Как это, видеть в темноте? Как вы понимаете, что темно, если видите?

 — Так же, как ты понимаешь, что в одном месте темнее, а в другом ярче, — Памир приобнял её за плечи.

 Теннея, смутившись, попыталась отодвинуться.

 — Тебе же холодно, — возразил Лог, не отпуская её. — Погрейся об меня.

 Ринт подавил улыбку.

 — Мы не все видим одинаково хорошо в темноте, — продолжил объяснять бывший граф, когда наивная девушка покорно уткнулась лицом ему в плечо. — У кого-то ночное зрение развито лучше, у кого-то хуже. Оно считается абсолютным, если эльс может различить все цвета.

 — Я, например, в полной тьме вижу всё почти чёрно-белым. — Энир передал им тарелки с готовой рыбой.

 — А ты? — Теннея повернулась к Логу.

 — Практически все цвета, но до абсолютного недотягивает.

 — По-моему, я даже никого не встречал с абсолютным… — задумчиво проговорил Эниер, расковыривая рыбу.

 — Элайджа Блек, — еле заметно нахмурился Памир. — У него абсолютное.

 — А кто это? — заинтересовалась аборигенка, прижимая руки к тёплой тарелке.

 — Не важно, — бывший граф не хотел ей напоминать об ужасах военного лагеря.

 — Ты очень вкусно готовишь, — Теннея по достоинству оценила кулинарные способности Ринта. — Хоть ты и не женщина.

 — Кх… ну… кхм… спасибо… — Энир подавился. — Сочту за комплимент.

 — Да, это комплимент, — кивнула девушка. — Нам не обязательно завтра оставаться здесь. Переход очень-очень короткий. Мы успеем и поспать, и отдохнуть, и дойти до следующего жилища. Хорошо, что вы видите в темноте, но я буду рада, если опоздание больше не повторится. — Она потупила глаза и смущённо добавила. — Мне было очень страшно не видеть! И ночью больше хищников ходит.

 — У нас свой хищник есть, — еле слышно пробормотал Эниер. — Почти ручной.

 — Хорошо, постараемся успевать вовремя, — заверил её Памир, не расслышав Энира.

 Перед тем, как зайти в дом, Эниер на минуту отозвал Лога в сторону.

 — Зачем нам ложиться по очереди? — Энир клевал носом. — Ты всё ещё думаешь, что Теннея сбежит?

 — Это меня волнует меньше всего, — Памир откинул со лба волосы. — Я опасаюсь, что к нам нагрянут незваные гости из военных лагерей. Не забывай, её ищут. Нет гарантий, что эльсы не узнали, как выглядят дома сежеллин. Если устал, ложись первым.

 — Ни за что! — Эниер уверенно замахал руками. — Ты вторые сутки на ногах. Я покараулю.

 — Как скажешь, — Лог лениво пожал плечами. — Разбуди меня через три часа.

 Несмотря на то, что прошедший день оказался весьма тяжёлым, на утро Теннея всё же настояла не ждать, а идти дальше.

 — У нас впереди ещё много-много переходов, — твердила она. — Не надо терять день.

 Дорога, которой повела их девушка, на этот раз отличалась живописной местностью. Не надо было пробираться сквозь заросли или карабкаться по скалам. Путь лёг по цветущим лугам, заросшим низкой безобидной травой, и сквозь редкие рощи. Погода стояла не жаркая, лёгкий свежий ветерок приносил аромат сладких спелых плодов, растущих в деревне сежеллин, живущих неподалёку.

 Об этой деревне Теннея предупредила сразу, помня, что случилось в предыдущий раз. Девушка всю дорогу постоянно клялась, что эльсам не нужно опасаться: она не станет искать общения с местными жителями и слёзно просила Памира и Энира в случае непредвиденной встречи с кем-нибудь из сородичей пощадить их. Она успокоилась только после обещания Лога не обнажать меч без всякой необходимости.

 — Они очень мирные, — в который раз повторяла Теннея. — В этой деревне нет воинов, только девушки в ожидании беременности и охотники… — она внезапно осеклась и застыла на месте. — Я… я не понимаю…

 — Что случилось? Не та дорога? — Эниер озадачено посмотрел на неё.

 — Отсюда мы должны услышать песни… они всегда собираются и поют…

 — Чего?

 — Энир, не спрашивай, — шепнул Лог. — Это ритуальные песни, ничего интересного.

 — Что-то не так! — Теннея взволновано сорвалась с места. — Они должны петь… почему тишина?! Это точно то место!

 — Тихо! — Памир резко остановил её.

 Теннея напрягла слух и ахнула от страха. Вдалеке раздавались звуки, но не песни, а крики и плач.

 — Они в беде! — девушка устремилась на звук. — Я должна их найти!

 — Стой! — Лог преградил ей путь. — Помни, что их главная беда — это ты. Тебе нельзя себя обнаруживать.

 — Но вдруг… это не нападение? — постаралась убедить его Теннея. — Это может быть пожар… или звери…. Я обязана им помочь! Пожалуйста!

 — Памир, прислушайся. — Эниер закрыл девушке рот, чтобы она замолчала. — Ты узнаёшь? Шум мотора! Это точно эльсы и …

 — … У них крейсер, — закончил за него Лог.

 Друзья переглянулись.

 — Теннея, — Памир взял её за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Хорошо, мы сейчас отправимся туда, но ты должна мне пообещать: что бы ты там ни увидела, чтобы не случилось — ты останешься за деревьями с Эниром и ничем не выдашь себя. Предоставишь всё мне. Даёшь слово?

 — Но что если?..

 — Никаких если. Таково моё условие, Теннея.

 — Хорошо, я обещаю, — на глаза девушки навернулись слёзы.

 — Ты осознаёшь, что я с тобой сделаю, в случае очередного обмана?

 — Что-то очень болезненное? — пролепетала аборигенка, смущённо поднимая глаза.

 — Я изнасилую тебя.

 Сежеллинка в ужасе прижала ладони к лицу.

 — Чего ты так испугалась? — поднял брови Лог. — Ты же не собиралась нарушать уговор?

 Теннея покраснела и отвела взгляд.

 — Так я и думал. Запомни мои слова. Я не пощажу тебя, если снова обманешь, — Памир решил запугать девушку, опасаясь, что она опять наделает глупостей. — Но хуже всего, ты можешь подставить своих сородичей!

 — Клянусь! — она схватила ладони Лога. — Клянусь, что буду тебя слушаться, только поспешим! Только помоги им!

 — Что ты задумал? — спросил Эниер, пока они бежали к деревне.

 — Захватить крейсер, спасти сежеллин, кого смогу.

 — А я почему должен с ней прятаться?

 — Главное, охранять её, — напомнил Памир. — И потом, нельзя, чтобы эльсы увидели дерущегося против них солдата. Могут остаться выжившие, которые об этом доложат.

 — А как же ты?

 — Я наёмник, — куртка Памира уже трансформировалась в плащ. — Мне могли заказать их убийство. Главное, держи Теннею покрепче. Я не верю, что она совладает с собой!

 — Она думает, что тебя интересует сежеллины, а не крейсер, — укоряюще прошептал Энир, чтобы девушка не услышала.

 — Одно другому не мешает.

 Охотник резко остановился. Энир затормозил следом и тут же перехватил Теннею, по-видимому, уже забывшую обо всех клятвах.

 — Кошмар! Чудовища! — проверещала она сквозь зажатый Ринтом рот.

 Картина действительно открывалась ужасающая. Около развороченных домов валялись обезображенные трупы сежеллин. В основном мужчин, но среди них попадались и тела совсем молоденьких девушек. На вид немного младше их проводницы. Теннея, не в силах спокойно смотреть на такое жуткое зрелище, вцепилась ногтями в Энира, дабы не податься отчаянию и не напасть на учинивших этот ад эльсов.

 Пума не стал долго ждать, а направился к стоявшему неподалёку крейсеру, в который налётчики загоняли захваченных жителей. Эльсы насторожились, завидев наёмника. Большинство обнажило мечи. Один выставил вперёд руку, призывая Пуму остановиться.

 Всё произошло слишком быстро. Охотнику понадобилось несколько секунд, чтобы устранить пятерых ближайших эльсов. Они рухнули замертво, даже не успев догадаться, что появившийся наёмник — враг. Остальные солдаты смогли оказать хоть какое-то сопротивление.
Наблюдая за происходящим со стороны, Эниер не моргая смотрел на невероятно быструю реакцию Пумы. Им вновь овладело восхищение. Даже постоянно находясь рядом с Памиром, Ринт так и не смог усмирить в себе мысли о великолепии и превосходстве наёмника, которого он однажды увидел в кабинете визонга. Впрочем, половину великолепия Пуме добавлял сам Эниер в своих фантазиях, что заставляло юношу ещё больше превозносить наёмника над прочими эльсами.

 Только спустя мгновение парень понял, что уже не держит Теннею, но девушка и не думает никуда идти. Она так же, как Эниер, открыв рот, наблюдает за Пумой, не замечая больше никого вокруг. Опомнилась девушка только, когда из крейсера высыпали все захваченные сежеллины. Несчастные жители с трудом понимали, что происходит, но сообразив, что их только что спасли, буквально облепили Охотника с благодарными криками.

 — Идиоты, — ошарашенно произнёс Эниер. — Почему они не убегают? Он же тоже эльс!

 — Пришедший из тьмы, сокрытый от глаз, — тяжело дыша, проговорила Теннея.

 — Что? — Эниер раздумывал, стоит ли им выходить из укрытия или пока рано.

 — Это мои близкие сородичи, — Теннея закусила губу. — Я жила с ними в одной деревне, недалеко от того места, куда меня притащили пришедшие из тьмы, и где пытали других женщин. Это много дней пути отсюда. Мы давно покинули то место, чтобы избежать опасности. А немного позже мне пришлось уйти к хранителю…

 — И? — Эниер не мог поверить глазам: несколько сежеллинок старательно вертелись перед Охотником, пока ему кланялся пожилой мужчина.

 — Наш вождь… — девушка ткнула в кланяющегося старика, — рассказывал нам, что когда он в последний раз покидал деревню на несколько дней, на него напали воины пришедших из тьмы. Они хотели убить его, но появился пришедший из тьмы, скрытый от глаз, и помешал им…

 — Я смотрю, он везде успевает, — с небольшой завистью пробормотал Эниер. Впрочем, не удивительно. Памир никогда не любил сидеть в четырёх стенах. А если деревня сежеллин находилась недалеко от лагеря Блека, то бывшему графу ничего не стоило во время очередной тайной вылазки спасти какого-нибудь аборигена. — А что они сейчас делают?

 — Вождь сказал, что если встретит его ещё раз, то непременно достойно отблагодарит. — Теннея невероятно погрустнела. — Он хочет оказать ему величайшую честь — подарить полноценную женщину, — она еле слышно шмыгнула носом. — Памир достоин иметь ребёнка собственной полноценной женщины. Самой красивой.

 — Знаешь, Теннея, — Энир тщательно подбирал слова, чтобы утешая, опять не разозлить. — Я не сомневаюсь, что Памир достоин такой женщины, я сомневаюсь, что она ему нужна.

 — Как же так? — Теннея обратила на Ринта взор, полный надежды. — Это лучшая награда для лучшего воина! Всем нужна полноценная женщина!

 — Посмотри сама, — юноша уже готов был хохотать наблюдая за картиной, где Охотник никак не мог вырваться из благодарных объятий девушек. — Он не твой сородич. Он совершенно другой. И вряд ли выберет женщину за умение рожать.

 — Я не понимаю, — призналась Теннея.

 Пока Энир думал, как объяснить, к ним вернулся черноволосый эльс. Его одежда уже приобрела нормальный вид.

 — Если вы двое не поторопитесь, они меня задушат, — скрипнул зубами он, увлекая Эниера и Теннею за собой.

 — Ты спятил?! Зачем лицо открыл? — Эниер не спешил.

 — Это моя награда за спасение, — Лог не обернулся. — Их молчание. Они забудут, что нас видели. Без награды меня отпускать отказывались. Пришлось придумать что-то очень важное.

 — Почему? — Теннея остановилась. — Зачем ты выбрал такую мелочь? Ты мог заиметь женщину и получить ребёнка!

 — Вот чего мне точно не нужно, так это ребёнка! — огрызнулся Памир, не сдержав раздражения. Толпы поклонников его никогда не привлекали.

 — А женщину? — очень тихо пролепетала Теннея.

 — Залезайте в крейсер, — бывший граф не услышал её.

 Но едва Теннея нерешительно шагнула внутрь, раздался негодующий крик.

 — Как так? Что ты делать?

 Энир оглянулся. Белоснежная пухленькая сежеллинка с небольшим животиком требовательно ухватила Памира за рукав и кричала на ужасно ломаном эльсодском.

 — Тебе мудрый вождь давать меня! Целая женщина, самый лучший и красивый! Ты увезти не полную страшную, почти жрица! Ты перепутать или не понимать, что делать! Ты не так понять!

 — Ты её знаешь? — Ринт заметил, что Теннея поджала губы, пытаясь побороть гнев.

 — Да, она мой близкий сородич. Моя ровесница. Она постоянно твердила мне, что я недостаточно красивая даже для хранителя. Я не белая. — Девушка не потрудилась понизить голос, и Памир с удерживающей его сежеллинкой всё слышали.

 — Это так, — обрадованно подтвердила белоснежная местная красавица. — Она знает, что страшный. Ты должен забрать самый красивый.

 Видимо, терпение Памира лопнуло. Он грубо выдернул руку, что-то громко ответил на языке сежеллин, взбежал на крейсер, и, к всеобщему изумлению, нежно поцеловал Теннею в губы. После чего закрыл дверь.

 Теннея настолько удивилась, что не пошевелилась, оставшись стоять с полуподнятыми руками, пока Лог не подозвал её к карте с просьбой указать точное местоположение пещеры хранителя.

 — Что ты только что сделал? — робко спросила она.

 — А ты как думаешь? — невозмутимо осведомился Лог.

 — Я не знаю… Ты обманул Лабеннию…

 — Я никого не обманывал.

 — Твои слова не правда.

 — Я считаю их правдой.

 — А что он ей сказал? — встрял Энир, проклиная себя за неумение сдерживать любопытство.

 — Он сказал, что забирает самую лучшую и красивую… — Теннея покраснела до корней волос. — Но это не правда.

 Памир метнул в Ринта такой ледяной взгляд, что тот счёл за лучшее прогуляться в самый конец крейсера, пока его туда не отправили силой.

 — Теннея, — Лог и не думал смущаться. — Я сказал то, что думаю. И смогу ещё раз повторить, что ты самая красивая сежеллинка, которую я встречал. И меня не волнует, что по этому поводу думают твои сородичи.

 — Но что ты сделал потом? — аборигенка не знала, куда девать взгляд, залившись краской.

 — Тебе не ясно? — поднял брови Лог.

 — Нет. У нас так никто никогда не делал. Я видела, что так делали пришедшие из тьмы нашим женщинам… но они кричали, я думала это нехорошо и больно.

 — И тебе было больно? — Памир, улыбаясь, коснулся её щеки.

 — Нет, не было… — Теннея запнулась.

 — А что ты почувствовала?

 — Не знаю… — сежеллинка совсем смутилась.

 — Может, попробуем ещё раз? — тихо прошептал Памир.

 — Я … не знаю… это… не…

 Лог не дал Теннее возможности договорить. Он наклонился и вновь коснулся губами её уст. Легко, навязчиво… поглаживая пальцами румяную кожу, на лице.

 — Тебе нравится? — Памир вынудил её смотреть прямо ему в глаза.

 Теннея не ответила, судорожно вздохнув воздух. Она совсем растерялась.

 Решив, что хватит смущать девушку, для неё вполне достаточно неизведанных ощущений, Памир отошёл от Теннеи и вновь обратил своё внимание на карту.

 — Ринт, — позвал он.

 — Мне уже можно открывать глаза? — ехидно поинтересовался юноша.

 — Очень смешно. Сядь в кресло и пристегнись. Надеюсь, ты помнишь, что полёты на Сежелле вещь не из приятных.

 — Мы пойдём на этой штуке?! — Теннея, только очухавшись после поцелуев Памира, поняла, что они задумали. — Не надо! Она так трясётся при движении! Мне станет нехорошо…

 — Это самый быстрый способ добраться, — возразил Лог. — Я постараюсь вести его как можно аккуратнее.

 — А мы не привлечём лишнего внимания? — обеспокоился Эниер.

 — Не должны. Но я всё же остерегусь показываться вблизи военных лагерей. Теннея, садись сюда, — черноволосый эльс чуть ли не силой усадил девушку в кресло и пристегнул ремнями безопасности.

 — Это не правильно, — совсем запаниковала она. — Лететь на железной птице без перьев! Я едва не умерла, когда меня засунули в неё прошлый раз! Я боюсь, что она меня проглотит!

 — Дурочка, — Памир ласково улыбнулся и сжал её ладонь. — Я же тебе рассказывал о кораблях. Ты хотела подняться со мной в космос. Здесь всё то же самое. Расслабься и ничего не бойся.

 — Не отходи от меня!

 — Мне надо управлять им. Это не птица. Он называется крейсер. Он не живой, без указания пилота ничего не сделает, — Памир вернулся к пульту управления.

 Уже изведав, что такое полёт на Сежелле, Энир не мог не отметить: на этот раз их трясёт заметно меньше. Памир держал штурвал, не отвлекаясь ни на секунду, полностью сосредоточиваясь на сопротивлении гравитации. И у Эниера родилось нехорошее подозрение, что бывший граф старается только из-за Теннеи. Будь они с Ринтом вдвоём, крейсер мотало бы из сторону в сторону гораздо сильнее.

========== Глава 10 ==========

 Испуг Теннеи прошёл примерно достаточно быстро. Страх сменился восхищением. Она с удовольствием начала вытягивать шею, наблюдая за действиями Памира и наслаждаясь скоростью. Энир тоже остался весьма доволен, что им так удачно попался крейсер. Долгий путь, который мог занять почти месяц, они преодолели за несколько часов.

 — Я спрячу крейсер в чаще неподалёку, — предупредил Памир. — Теннея, когда мы сможем попасть в пещеру?

 — Я не веду календаря, — сокрушённо покачала головой девушка. — Это делают состоявшиеся жрицы, а я не жрица.

 — Но собираешься ей стать при первой возможности? — встрял Эниер.

 — Тут есть большое каменное жилище, — Теннея, зарумянившись, проигнорировала вопрос Ринта. — Там жрицы ждут разрешения хранителя приблизиться и считают дни, чтобы запомнить, как часто хранитель хочет их видеть. Но думаю, оно сейчас пустует. Все боятся пришедших из тьмы и прячутся.

 — Это нам на руку, — Памир как можно ровнее посадил крейсер. Впрочем, удар о землю всё равно получился чувствительным.

 — Что за деревья? — Энир выглянул наружу. — Смотри, Лог, их листья голубые, совсем немного светлее, чем на Эльсоде! И трава какая-то странная!

 — Это опасное место, — предупредила Теннея. — Растения берут свои силы из зла, от которого защищает нас хранитель. Ничего не трогайте!

 Энир бросил вопросительный взгляд на Памира в ожидании перевода.

 — Не знаю, — Лог пожал плечами в ответ. — Отец не привозил подобные образцы в первый раз. И у него нет записей об этом месте. Мне тут всё незнакомо, как и тебе.

 — Но как здесь красиво! — Эниер сиял улыбкой. — Сколько красок! И весьма насыщенных!

 — Идите за мной! — поторопила их Теннея. Она не обрадовалась интересу эльсов. — Не сворачивайте, иначе провалитесь к злу!

 — Наверное, она имеет в виду болотистую местность, — предположил Лог.

 Эльсы последовали за девушкой, которая ступала очень аккуратно, иногда предварительно прощупывая дорогу подобранной на тропинке корягой.

 — Смотри! — Ринт пихнул Лога локтём. — Какие яркие цветы! От них исходит потрясающий запах.

 Памир остановился, рассматривая сиреневые цветы, на которые указал Эниер. В нём заговорил интерес исследователя. Зная, насколько богата здешняя флора, ему не терпелось поскорее изучить данный экземпляр и выжать из него все полезные вещества, которые тот только мог дать. Бывший граф осторожно нагнулся и сорвал один цветок.

 — Как интересно, — Лог внимательно разглядывал лепестки. — Чувствуешь, Энир? Исходящий от него аромат вызывает эйфорию.

 — Возможно, — блаженно улыбаясь, согласился Ринт.

 — Нет! — взвизгнула Теннея, обернувшись. — Брось его! Это любимый цветок безумного зла! Не вздыхай его!

 — Впервые вижу подобный экземпляр. — Памир, не обращая внимания на вопли девушки, поднёс цветок к лицу.

 — Нет! Не дыши! — Теннея рванулась к Памиру и, выхватив цветок, гневно смяла его и откинула прочь.

 — Ты чего? — Эниер захотел сорвать новый. Ему слишком понравился запах, от него по телу разливалась приятная нега, заставляющая откинуть все тревоги и просто наслаждаться моментом.

 — Шагайте быстрее! — аборигенка изо всех сил дёрнула эльсов, отводя подальше от поляны с цветами.

 — Теннея, не тащи так меня, — Памир убрал со лба лезущие в глаза волосы. — Почему ты перепугалась? Они опасны?

 — Да! Конечно! — Девушка, волнуясь, быстро тараторила. — Это любимый цветок безумного зла! Им нельзя дышать! Иначе он наполнит тебя собой и заберёт твоё дыхание! Ты вообще больше никогда не сможешь дышать!

 — Заберёт дыхание? — переспросил Эниер, тряся головой. — Он тоже, что ли, ядовитый? Стейева планета!

 — Не поддавайтесь ему больше! — Теннея продолжала тащить Лога за руку. — Я знаю, его запах искушает, но это самое опасное растение! Даже травники боятся его!

 — Хорошо, хорошо, не верещи, — Памир, высвобождаясь, приложил пальцы к виску: у него начинала болеть голова. — Пожалуйста, говори тише.

 — Присоединяюсь к просьбе! — Эниер поморщился. — А то у меня башка жутко гудит.

 — Я же вам говорила, не дышите! Но боль — это хорошо! Значит, он не успел вас полностью наполнить.

 — Прости, что не прыгаю от счастья, — огрызнулся Ринт. Ничего хорошего в боли он не видел. Только идти стало тяжело, захотелось где-нибудь сесть и передохнуть. — Я сплю и вижу, когда покину Сежелл!

 — А ты как хотел? — ухмыльнулся Памир. — Жизнь солдата тяжела. Улетишь с этой, на другую пошлют.

 — Я не хочу больше быть солдатом, — чтобы не видеть ухмылки Лога, Ринт обогнал его. — Это оказывается не так радостно, когда узнаёшь цену жизни. Вернусь, попытаюсь упросить отца дать мне свободу. Знаешь, Памир, я хочу... стать инструктором в военной академии. Всё детство мечтал, а попробовать боялся… Памир?

 Эниер оглянулся. Лог стоял в нескольких шагах от них, держась руками за голову.

 — Памир? — снова повторил Ринт, возвращаясь.

 — Не подходи ко мне! — резко выкрикнул черноволосый эльс, отступая ещё назад. Его руки легли на лицо, Лог немного нагнулся, опуская голову.

 — Что с ним? — Эниер не знал, как ему поступить.

 — О, нет! — Лицо Теннеи стало белее мела. — Он надышался цветка! Держись от него подальше!

 Бывший граф так стоял ещё несколько секунд, после чего выхватил мечи и обрушился на ближайшее дерево, превратив его буквально в щепки.

 — Памир? — Ринт заслонил собой Теннею. Жест красивый, правда совсем бесполезный. Эниер понятия не имел, как будет защищаться от Пумы, если тот нападёт на них, и сколько секунд продержится. На минуту юноша не рассчитывал.

 — Я в порядке, — откликнулся Лог, тяжело дыша, к облегчению друга. — Какой кошмар. В жизни не испытывал подобной ярости! Вроде отпустило…

 — Это всё цветок! — Теннея недовольно топнула ножкой. — Он делает вещи и похуже.

 — Хуже? — Энир недоверчиво покосился на неё. — Что может быть хуже взбесившегося Пумы?!

 — Кого? — девушка озадачено посмотрела на Эниера.

 — Меня, — Памир прикрыл глаза, чтобы полностью успокоится. — Ринт, ты как? Не хочется никого угробить?

 Энир прислушался к своим ощущениям.

 — Не-а, только ужасно голова раскалывается.

 — Хорошо. Возможно, Теннея права и головная боль действительно хороший знак. У меня она совсем лёгкая.

 — Разумеется, я права! — надулась сежеллинка. — Давайте быстрее пойдём к жилищу. Оно близко. Дом около слезы. Вам точно должно понравиться.

 Теннея угадала. Эльсы действительно оценили открывающуюся красоту с берега. Возможно, их оценка была бы ещё выше, если бы не головная боль, особенно у Эниера, но даже так: вид бушующего океана захватывал дух. Дом находился в нескольких метрах от спуска к воде. Свежий солёный воздух приятно холодил кожу, а шум быстрых волн успокаивал душу. Эниер, как следует присмотревшись, увидел торчащие красные водоросли, о которых рассказывал Памир.

 Дом оказался каменным, раза в два больше предыдущих. С противоположной стороны от входа возвышалась небольшая ограда, а за ней росло множество разнообразный растений.

 — Это жилище не только жриц, — пояснила Теннея. — Оно принадлежит также и травникам. Они располагают свои дома вдоль берегов слёз. Чтобы ухаживать за главной травой.

 — Водорослями! — догадался Энир.

 Памир смеясь кивнул.

 — Как понимаю, это их сад?

 — Да. Около своих жилищ всегда выращивают растения. А чуть поодаль есть река. Можем наловить плавающих животных для пищи и набрать пресной воды. Тут мы останемся ждать зова хранителя. Несколько дней точно.

 — Что ж, тогда давайте устроимся поудобнее, — Памир потянулся. — Здесь сильный ветер. Теннея, в доме есть что-нибудь потеплее того, что на тебе надето?

 — Нет, — она гордо вскинула голову. — Это часть испытания, мы не носим тёплую…

 Дослушивать Памир не стал. Он стянул с себя куртку и заставил Теннею одеть её.

 — Давай отложим твои испытания на потом, — предложил он. — Мы с Ринтом сходим к реке, а ты займись костром. Жрицы же должны его где-то разводить, чтобы ветер не мешал?

 — Разумеется. Этот дом хорошо обустроен. За ним специальное место, защищённое от дождей и ветра. Возьмите вёдра для воды, иначе придётся часто к реке ходить.

 Эниер с удовольствием бы отдохнул или поспал. Он чувствовал себя абсолютно разбитым, опустошённым и усталым, но решил не спорить с Логом и покорно зашагал за ним к реке.

 — Подумать только, мы на месте, — Ринт зачерпнул воду. — Скоро ты увидишь этого хранителя.

 — Не так уж и скоро, — Памир вытащил притаившуюся за камнями какую-то живность, спрятавшуюся в панцирь.

 — Что это? — с отвращением скорчил лицо Ринт.

 — Обед, — усмехнулся Лог. — Не морщись, они вкусные. Нужно наловить побольше, в них мяса маловато.

 — А рыба тебя чем не устраивает? — Эниер ухватил двумя пальцами одного из таких существ и поднёс к глазам, рассматривая. Из панциря торчали маленькие склизкие лапки, голову животное спрятало, наверное, стесняясь знакомиться. Юноша попытался потрясти будущий обед, чтобы заставить его выглянуть наружу, потом подул внутрь, но добился только того, что его по пальцам хлестнул длинный тонкий хвост. Плюнув, Ринт бросил животное в деревянное ведро, обиженно потирая кожу.

 — Всем устраивает, просто надоела.

 — Слушай, — Эниер опустился на камень. — Давай посидим пару минуту хотя бы. А то после этих цветов…

 — Голова? — понимающе хмыкнул Памир. — У меня тоже. Сиди, я пока ползунов половлю.

 — Памир…

 — Ммм?..

 — А что ты будешь делать, когда увидишь хранителя? Ты обещал его не трогать.

 — Мне нужен для изучения совсем крохотный кусочек. Я смогу сделать анализ с помощью часов. Их можно безопасно включать. На Сежелле вообще ужасная связь, а в подводной пещере и подавно ни одного сигнала не примут.

 — Ты полностью уверен, что именно он виновен в болезни твоего отца?

 — Не полностью, но уверен.

 — А если… — Эниер замялся. — Если окажется, что ты ошибаешься? Что тогда?

 — Не знаю, — Памир задумался. — Будет жаль потраченного времени. В любом случае, я абсолютно убеждён, что болезнь происходит с Сежелла. Предпочитаю решать проблемы по мере их поступления. И сначала хочу проверить первого подозреваемого.

 — Знаешь, чего мне очень не хватает с того момента, как я оказался в военной школе?

 — Догадываюсь, — черноволосый эльс мягко улыбнулся, качая головой.

 — Нет, не женщин, — Энир мечтательно прикрыл глаза. — Вина. Крепкого эльсодского вина… предельно сухого… желательно белого… С удовольствием сделал бы сейчас глоточек. А ты?

 — Не любитель, — Памир полностью заполнил ведро ползунами. — Совсем не любитель. Даже не понимаю, как его можно пить.

 — Оно согревает и расслабляет, — Эниер нехотя поднялся.

 — Всё равно не понимаю. По мне такая гадость, — Лог даже лицо сморщил, демонстрируя «какая» гадость. — Пошли обратно. У костра отдохнёшь.

 К их возращению огонь горел вовсю. Уютно устроившись на мягкой подстилке, Эниер устало наблюдал, как Теннея возится с ползунами, а Памир с водой. Когда еда приготовилась, уже сгустились сумерки. Ринт с опаской потыкал в поданную ему тарелку.

 — Ешь, — Теннея с удовольствием уплетала свою порцию. — Это очень-очень вкусно.

 Эниер медленно отщипнул небольшой кусочек мяса и аккуратно его лизнул. Памир и аборигенка покатились со смеху. Энир не обратил на них внимания. Он старался разобраться во вкусе. В итоге, голод пересилил осторожность и Ринт положил кусок в рот.

 — А они не такие уж и противные! — довольно воскликнул он.

 — Вот глупый, — беззлобно хихикнула Теннея. — Это самая вкусная еда.

 — Откуда я должен был это знать, — больше юноша не воротил нос от своей тарелки. — И откуда ты это узнал?

 — Мне довелось их попробовать, пока ты находился в разведке. — Памир протянул Ринту кружку с жидкостью, от которой исходил приятный сладкий аромат. — Держи, я заварил чай.

 Эниер сделал глоток. Очевидно, Памир соорудил чай из здешней травы. Результат юноше безусловно понравился, он даже облизнулся. Чай получился крепче эльсодского и имел незнакомый, но очень приятный привкус. Ринт с наслаждением выпивал всю кружку, подумывая, а не попросить ли приготовить ещё. По телу сразу потекло тепло. Голова, наконец, перестала болеть, наверное, после еды и питья. Энир потянулся и сладко зевнул. Хотелось спать… сильнее обычного.

 «Это странно, — юноша зевнул ещё раз, обводя глазами поляну, на которой они сидели. — Мы мало шли, не мог же меня разморить ужин? Может, после Иригайевых цветов? Но Лог же не шатается… он…»

 — Памир! — возмущённо воскликнул Энир, соображая, в чём дело. — Это твоих рук дело?!

 — Ты о чём? — тонкие брови Лога поползли вверх.

 — О чае!

 — Разумеется. Ты видел, как я его заваривал. Забыл?

 — Ты чего-то подсыпал мне в кружку! — Ринт еле держал глаза открытыми.

 — Да, подсыпал, — не стал отпираться Памир. — Кое-что из здешнего садика. А что такое? Спать хочется?

 — Ты издеваешься?! — бушевал Ринт. — Я же сейчас вырублюсь!

 — Нет, не переживай, — Лог нагло улыбнулся. — Ты вполне ещё сможешь дойти до кровати, если перестанешь тратить силы на возмущение.

 — Зачем ты это сделал? — удивилась Теннея, когда Эниер, ругаясь и пошатываясь, ушёл.

 — Он очень устал, — вздохнул Памир. — Пытается это скрыть, но не так тщательно, чтобы я не заметил. Происшествие с проклятыми цветами его доконало. Эниеру необходим крепкий сон. Травы помогут ему восстановить силы.

 Теннея печально улыбнулась, погружаясь в свои мысли.

 — Теперь ты, — Памир подбросил веток в костёр. — Поговорим?

 — Что? — удивлённо заморгала девушка. — О чём?

 — Ты весь вечер какая-то грустная. Тебя что-то тревожит?

 — Нет, — солгала сежеллинка, пряча глаза.

 — Теннея, не ври мне.

 — Это не важно. Глупости.

 — Тогда расскажи про эти глупости.

 — Я в замешательстве, — призналась она.

 — На тему? — бывший граф не собирался отставать.

 — Скоро я увижу хранителя, — её щёчки зарумянились. — По обычаю моих сородичей и требованию хранителя я должна этим воспользоваться и отдать себя ему на службу. Но…но я не знаю, чего хочу.

 — Точнее говоря, ты знаешь, чего не хочешь, — Лог взял её за руку. — Ты не хочешь становиться жрицей.

 — Не хочу… — подтвердила Теннея. — Я готовилась к этому, это моя доля…. Но теперь…

 — Теперь? — Памир принялся ласкать её ладошку, не отрываясь, смотря в глаза. — Что ты теперь хочешь? Чего желает Теннея?

 Она приоткрыла свой маленький ротик, но так и не дала ответа. Вместо этого спросила.

 — Почему ты отказался от женщины? Ты сказал: тебе не нужен ребёнок. Но ты мог взять женщину. Женщины из моей деревни красивы и хорошие хозяйки.

 — Я отказался, потому что… — Памир поднёс ручку аборигенки к губам и начал целовать тонкие пальчики. — … Мне предлагали не тех женщин.

 — Не тех? — Не поняла Теннея, зачарованно наблюдая за его действиями. — А какие те?

 — Такая только одна, — тихо шепнул ей Памир, придвигаясь ближе.

 — Зачем ты меня трогаешь? — девушка поднялась на ноги, освобождая руку. — И зачем так трогал в … в… крей-се-ре?

 — Скажи мне, что тебе не нравится, и я перестану, — Лог поднялся вслед за ней.

 — Я не понимаю своих ощущений, — она явно совсем растерялась между правильным и желанным. По щеке сежеллинки покатилась слеза.

 Памир очень нежно осушил её губами. Затем, обжигая горячим дыханием, спустился к шее, прижимая девушку к себе. Теннея, часто дыша, откинула голову назад. Ей ужасно хотелось вырваться, убежать, спрятаться и в то же время она жаждала всем своим существом, чтобы Памир не позволил ей этого сделать. Всё равно, как: силой или пригрозил бы наказанием, только бы не выпустил из своих жадных объятий. Томительное, мучительное, незнакомое и абсолютно непонятное ей наслаждение растекалось по телу от его лёгких поцелуев.

 — Так чего желает Теннея? — вновь прошептал он.

 — Я не знаю… — девушка не решалась высказать своё желание. Она боялась, что оно окажется нелепым, смешным, неуместным.

 — Действительно? — черноволосый эльс на миг прекратил свои ласки. — Может, ты желаешь, чтобы я отошёл от тебя?

 — Не этого… — выдохнула сежеллинка, обхватывая Памира за плечи. — Я хочу узнать, что ты делаешь.

 — Просто люблю тебя, — Памир провёл пальцем по её губам.

 — У нас нет такого слова, — Теннея наслаждалась новыми незнакомыми ей ощущениями.

 — Я знаю, — Лог нежно целовал её веки. — Печально. Это красивое слово.

 — Объясни мне его, — сежеллинка взволнованно вздохнула. — Я хочу, чтобы ты не останавливался, — она на мгновение запнулась. — Я не хочу провести жизнь с хранителем, я хочу провести её с тобой, — Теннея замерла, сама в ужасе от своего признания, и поспешила добавить. — Но не думай, я понимаю, это невозможно.

 — Почему невозможно? — Памир не отрываясь смотрел в её красивые тёмно-жёлтые глаза. — Ты ведь знаешь, что для этого нужно сделать.

 — Да, — сежеллинка робко потянулась к его губам, желая вновь испытать сладость поцелуя. — Я хочу отдать себя тебе.

 Памир подарил ей искушающий, долгий поцелуй. Сначала едва касаясь её уст. Постепенно прибавляя к своим нежным движениям страсти, он проник горячим язычком в пьянящую сладость её рта. Теннея, часто дыша, закрыла глаза, её сердце оглушало, бешено стуча в груди. Она никогда не видела подобных вещей и ни разу не чувствовала такую непонятную жажду.

 — Ты уверена? Это именно то, чего ты хочешь? Изменить что-либо мы уже не сможем, — Лог дразнил её: ответ девушки был ему ясен.

 — Уверена, — Теннее не понравилось, что он прервал поцелуй.

 — Тогда я не вижу смысла тянуть с этим, — Памир знал, что может одурманить её ласками, и она переспит с ним, даже не понимая, что делает, но он сразу отверг эту возможность. Ему хотелось, чтобы девушка осознанно отдалась ему.

 — Не сейчас, — аборигенка сильнее к нему прижалась. — Пожалуйста, мне сейчас так хорошо. Я прошу тебя, не останавливайся.

 — Я не собираюсь останавливаться, — бывший граф медленно приподнял рукой её кофту, аккуратно прикасаясь к нежной коже. — Я собираюсь идти дальше…

 — Какие странные вещи ты делаешь, — Теннея подалась назад, испугавшись неведанных ей доселе, томящих прикосновений. — Почему мне так нравится, когда ты там трогаешь? Мне стыдно. Я видела, как пришедшие из тьмы мучили этим моих сородичей, когда похищали их. Но это так… хорошо…

 — Они делали это насильно, — Памир сжал пальцами её сосок. — Ты же позволяешь мне ласкать себя добровольно. Неужели ваши мужчины к вам так не прикасаются?

 — Нет. Я никогда подобного не слышала. Нам не положено много знать об обряде подчинения. Мне не предназначался мужчина. Старшие жрицы рассказывали мне, что моё дело — просто опуститься на хранителя… он причинит мне боль, чтобы испытать мою волю… — Теннея сильно покраснела. — Это всё, что мне рассказали жрицы.

 — Тогда просто положись на меня, — Лог усмехнулся.

 Он стянул с себя рубашку, затем снял кофту Теннеи. Девушка смутилась, но не стала мешать ему. Памир вновь принялся ласкать её красивую грудь. Покрывая тело нежнейшими поцелуями, он уделял внимание каждому сантиметру кожи.

 Дом и плотные стены из деревьев надёжно укрывали их от ветра, а огонь дарил тепло, защищая от холода ночи. Но для Теннеи жар, исходящий от стройного тела Памира, согревал лучше самого большого костра.

 Своими настойчивыми ласками он заставлял её стонать, подчиняться движениям, чувствовать себя одновременно смущённой и счастливой. Девушка захотела сделать нечто подобное для него, но она не решалась даже пошевелиться, дабы не развеять самую красивую в её жизни сказку.

 Выждав немного времени, позволив Теннее привыкнуть к новым ощущениям, Лог уверенно опустил руку ниже, снимая с неё остатки одежды и вынуждая раздвинуть ножки. Девушка от неожиданности открыла глаза и заслонилась, пытаясь отстраниться.

 — Что с тобой? — прошептал Памир. — Ты сомневаешься?

 — Нет, — жалобно посмотрела на него Теннея. — Я боюсь.

 — Не стоит, — Памир поправил её длинные волосы, убирая их с кожи. — Расслабься и доверься мне. Всё будет хорошо.

 Он вновь поцеловал её, но его интимные ласки сделались настойчивее. Эти незнакомые движения сводили Теннею с ума. Она чувствовала, что её тело пылает. Оно чего-то хочет, требует. Оно жаждет принадлежать мужчине, спустившемуся из тьмы, который даёт ей это нескромное наслаждение.

 Когда Памир разделся сам, аборигенка вздрогнула, но уже не от страха. Её с нетерпением хотелось узнать больше, прикоснуться к Логу, как можно быстрее приблизить момент, когда она станет полностью принадлежать ему. Не выдержав, Теннея обвила его шею руками, прижала Памира к себе, необузданно впиваясь в его губы. Её нежная грудь прижалась к его торсу, а бёдра сами собой раздвинулись, пропуская чужие пальцы к самому неприкосновенному месту. Эльс ответил ей на поцелуй, но в его движениях прибавилось страсти. Он бессовестно потянулся к интимным органам, заставляя её осознать, что сейчас она отдаст ему свою свободу, которую уже никогда не сможет обрести вновь. Желая ощущать и её прикосновения, бывший граф настойчиво положил мягкую ладошку девушки на свой орган. Теннея испуганно попыталась отдёрнуть руку, но Лог удержал её, беззвучно уговаривая пересилить смущение и страхи. Сначала легонько проведя по коже, девушка, привыкая к мужской плоти, уже спокойно, правда, совсем неумело, дарила Памиру ответные ласки.

 Полностью поглощённая новыми ощущениями Теннея смело сама исследовала тело Лога. Ей хотелось дотронуться до всего: взъерошить мягкие чёрные волосы, пробежать пальчиками по плоскому животу, поддавшись нахлынувшей волне страсти, впиться ногтями в его спину. Увлекшись, она упустила момент, когда Памир оказался между её ног и аккуратно дотронулся своим органом её промежности. Теннея застонала, закусив губу. Какие волнующие, дразнящие ласки… Она мысленно молила его дотронуться до неё глубже, но эльс не торопился, и аборигенке только оставалось стонать в ожидании его воли.

 Лог вернулся к её груди. Лаская языком розовый сосочек, он выжидал момент, когда девушка снова забудется от удовольствия, не зная, сильную ли боль сежеллинки испытывают при первом соитии. И только убедившись, что Теннея полностью расслабилась, Памир резким толчком проник в её жаркое тело.

 Теннея вскрикнула и упёрлась ручками ему в грудь. Она испытала протяжную режущую боль от вторжения. Её тугое лоно нехотя растягивалось, запоминая хозяина.

 — Всё, пожалуйста, всё! — она напряглась. — Я теперь твоя. Не надо больше! Вынь его!

 — Тихо, тихо. Теннея, расслабься, — Памир постарался её успокоить.

 — Мне больно! Вынь его!

 — Тщ-щ… — Лог прижал её руки к земле. — Просто расслабься. Дай мне выйти.

 Теннея со слезами на глазах глубоко вздохнула, стараясь предельно расслабиться. Почувствовав, это Памир подался назад, но только для того, чтобы новым сильным толчком проникнуть ещё глубже.

 Девушка взвизгнула, но уже не смогла остановить его: её руки находились во власти Памира. Лог, по-прежнему не позволяя ей препятствовать своим движениям, одной рукой сдерживал слабые попытки сопротивления, а второй продолжил прерванные ласки. Чтобы женщина не начала умолять его перестать, Памир снова поцеловал её. Боль должна постепенно уйти. Тело обязано полностью принять господина.

 Лишённая возможности остановить его, Теннея зажмурилась, уговаривая себя, что сейчас, ещё немного… и он покинет её. Но постепенно к ней начало возвращаться нестерпимое желание. С каждым новым толчком режущая боль стихала, оставляя после себя волны чувственного наслаждения… ещё одно новое неведанное удовольствие…

 «Как горячо, сладко… — Теннея полностью затерялась в удовольствии. Похоть и страсть переплетались в ней, заставляя отвечать на движения Памира.

 Она так и не открыла глаз. Её стоны переходили в крики. Лог постепенно наращивал темп, и Теннее показалось, что её неистово бьющееся сердце сейчас разорвётся в груди. Разорвётся от счастья и накрывшего её удовлетворения.

 — Как волшебно! — выдохнула Теннея, потрясённо распахнув глаза, когда всё закончилось.

 Лог, усмехаясь, нежно коснулся губами её виска и лёг рядом с ней, прижимая свою женщину к себе. Теннея положила голову ему на плечо, довольно улыбаясь. Она никогда не смогла бы себе представить такой ритуал подчинения.

 Костёр всё ещё весело трещал, обогревая их.

 Незаметно протянув руку, Памир убедился, что в порыве похотливого желания не отбросил оружие, и мечи в шаговой доступности на случай нежданных гостей.

 — Это было так необычно, — промурлыкала Теннея. — Мои сородичи так не делают.

 — Я не сежеллин, — Лог игриво поднёс её ручку к губам. — Я — эльс. Привыкай к необычным для тебя вещам, моя сладенькая.

 — А мы… — аборигенка замялась. Среди её сородичей возникший вопрос прозвучал бы глупо, но раз она отдала себя пришедшему из тьмы, вероятно, их жизнь будет несколько отличаться… — Мы будем так делать ещё?

 — Конечно, — Памир провёл ладонью по её щеке. — И как можно чаще. Может быть, хочешь повторить прямо сейчас?

 Теннея, слегка зарумянившись, кивнула, ритуал подчинения ей определённо понравился. Лог не стал отказывать себе в удовольствии ещё раз отведать сладости сежеллинки. Он, целуя её кожу, опустился вниз, желая дать Теннее попробовать уже новый вид ласки.

========== Глава 11 ==========

 На следующее утро Эниер проснулся в прекрасном настроении. Он понял, что превосходно отдохнул, наверное, впервые за всё пребывание на Сежелле, а может, даже и с того момента, как оказался в военной школе. Обнаружив, что проспал всю ночь и большую половину дня, он вновь начал терзаться муками совести: его друг опять провёл бессонную ночь. Но стоило ему завидеть Памира и Теннею, как терзания сменились негодованием. Что произошло между этими двумя, было видно невооружённым глазом. Обычно стесняющаяся и робеющая сежеллинка беззастенчиво обнимала Памира при каждом удобном случае. Тот с самодовольным видом отвечал ей на объятия.

 — Ты специально меня вырубил! — злобно зашипел Эниер на Лога, когда они отлучились поохотиться. — Ты всё подстроил! Не мог просто попросить прогуляться? Я не стал бы подсматривать за вами!

 — Ринт, ты за кого меня принимаешь? — шутливо возмутился Памир. — Я не строил никаких планов! Всё вышло само собой. Я даже не ожидал, что она так быстро соблазнится. Оказывается из хранителя фиговый соперник, как из Иригайя.

 — Будь добр, если в следующий раз соберёшься мне что-нибудь насыпать в еду, расскажи об этом заранее.

 — Хорошо, — легко согласился Лог.

 — Врёшь?

 — Разумеется.

 Дни летели быстро. Памир с удовольствием расходовал свободное время на обучение Теннеи самым потаённым и интимным ласкам. В сежеллинке разжигалась похоть. Раскрепощаясь всё больше, она сама начала подыскивать новые романтические места, чтобы уединиться со своим эльсом.

 Спустя несколько дней, когда наступила очередь Ринта стоять на страже, тот растолкал Памира и Теннею с долгожданными новостями: сквозь облака можно стало рассмотреть один из спутников. Судя по близкому расстоянию — Олес.

 — Идёмте скорее! — ахнула Теннея. — У нас мало времени!

 Они спустились вслед за женщиной к пляжу. Волны океана отхлынули, выставляя на обозрение густые заросли красных водорослей.

 — Не наступите на самую важную траву! — предупредила сежеллинка. — Шагайте по камням строго за мной! Другие камни шаткие!

 — Сама не свались, — огрызнулся Эниер, за что обнаглевшая женщина обрызгала его солёной водой. — Памир, не обижайся, — Энир, аккуратно ступая, обернулся, — но вытворит она подобное ещё раз, и я окуну её в водоросли!

 — Скажи спасибо, что она сама защищается от твоей агрессии, а не меня просит. Не то в водоросли полетишь ты, — шутя, пригрозил Лог.

 — Всё, я потерял друга, — Эниер притворно оскорбился, даже руками вслеснул.

 — Идите быстрее! Вы отстали от меня! — Теннея остановилась. — Вот вход в пещеру. Осторожнее, тут очень скользко.

 Она сама крепко ухватилась за Памира, чтобы не упасть. Лог первый вступил в мокрую склизкую пещеру. По её стенам также росли светящиеся растения. Видимо, они спокойно жили в воде и на суше. Эниер отметил, что пробившиеся сквозь камень водоросли не имели ярко-красного оттенка, и чем дальше они шли, тем сильнее меняла цвет самая важная трава. Через несколько метров она полностью окрасилась в голубой.

 Памира насторожило это явление.

 — Они не опасны? — осведомился он у Теннеи, помня последствия, когда им пришлось пройти поляну с голубыми растениями. — К ним можно прикоснуться?

 — Да, — сежеллинке было немного не по себе. — Они мёртвые. Вот он… Хранитель…

 Она указала на огромную белую скалу, проросшую у основания синим мхом. Камень практически не имел формы, только в одном месте торчал вверх наподобие кола.

 «Наверное, на него и насаживают себя жрицы», — подумал Эниер.

 Теннея, совсем испугавшись преданного ею хранителя, спряталась за Памира.

 — Ты говорила, что вы отдали первому пришедшему из тьмы часть хранителя? — Памир, нахмурившись, рассматривал камень. Он оказался невероятно прочным, непоходящим ни на один известный бывшему графу материал.

 Аборигенка кивнула.

 — Мы с трудом откололи кусочек. Он был таким тяжёлым… Размером с ладонь, а держать приходилось по очереди.

 — Кусок сверху или снизу?

 — Разумеется, сверху! Снизу мы не трогаем! Он пророс мёртвой травой, это плохо!

 — Отойдите-ка подальше, — Памир обнажил меч.

 — Нет! — перепугалась Теннея, пытаясь заслонить собой хранителя. — Ты обещал, что не тронешь его!

 — Мне нужна маленькая песчинка, — Лог отодвинул её в сторону. — Верь мне, ему это не навредит.

 Черноволосый эльс резко взмахнул лезвием и отсёк малюсенькую крошку от камня. Сначала он изучал её на ладони, и по тому, как Логу пришлось держать эту песчинку, Энир сделал вывод, что даже та имеет порядочный вес.

 — Не думал, что существует нечто подобное… Какая же здесь должна быть плотность… — бормоча себе под нос, Памир вскрыл свои часы, помещая в них материал для анализа.

 Ждать пришлось долго. Эниер, затаив дыхание, следил, как Лог гипнотизирует часы взглядом, периодически что-то нажимая на голографической панели, видимо, запрашивая разные данные. Спустя некоторое время бывший граф разочарованно покачал головой.

 — Он безвреден. Это просто камень, обладающий невероятной прочностью и плотностью. Но совершенно не теми свойствами, которые указали в отчёте для совета. Для эльсов он бесполезен.

 — Не говори о нём, что он просто камень! — Теннее не понравились слова Лога. — Он наш хранитель!

 Памир не слушал её. Его волновали сейчас куда более важные проблемы, чем недовольство сежеллинки. Напряжённо осмотрев всю пещеру, он остановил свой взгляд на мхе, которым порос камень. Хмуря брови, эльс отщипнул немного мха, также помещая его в часы. На этот раз анализ пришёл быстро.

 — Теннея, — напряжённо обратился Памир, — у твоих сородичей есть какая-нибудь история, почему хранителя называют хранителем?

 — Разумеется, есть! Её все знают! Хранитель хранит нас от огромного зла! Он загородил ему проход собой и теперь не может сойти с места. Со временем он твердеет всё сильнее, потому что не двигается, иначе зло вырвется и …

 — … Уничтожит всё живое, — тихо закончил за неё Памир. — Юрхайя тебя раздери! — Он в гневе пнул ногой стену пещеры, отчего с потолка посыпались мелкие камешки и застрявшие там ракушки.

 — Полегче! — посоветовал Эниер, вытряхивая грязь из волос. — Пещеру завалить может. Нечего кипятиться! Мы с самого начала знали, что можем ничего не найти…

 — Если бы ничего, Энир! — Лог и не собирался успокаиваться. — Эта каменная глыба, действительно, в какой-то степени хранитель!

 — Опять ужасные вещи! — Теннея недовольно скрестила руки на груди.

 — Не нравится, заткни уши, — Памир был слишком взволнован, чтобы следить за языком. — Ринт, зло, про которое твердит Теннея, есть на самом деле! Это подземные воды! Там, где они поднимаются достаточно близко к почве и соприкасаются с корнями деревьев, листья синеют. Этот тяжеленный камень прерывает им дорогу. Судя по данным, которые мне показывают часы, количество химических элементов, полученных из этой воды, в маленьком клочке мха невероятно велико! Проанализировав его полностью, часы говорят, что под их хранителем рвутся наружу мегатонны воды! И только невероятный вес этой скалы мешает ей! Понимаешь?!

 — Понимаю, понимаю, — проговорил Эниер, стараясь остудить пыл Лога. — Чего ты так раскричался–то?

 — Да ничего ты не понимаешь! — Лог ткнул пальцем в хранителя. — Эльсам нужен этот камень! Они пришли сюда за ним и хотят разворотить его! Если это случится, то огромные потоки подземных вод хлынут наружу! В ней содержатся концентраты совершенно иных веществ. Нынешний океан просто растворится в этой воде!

 — И что с того? Ты думаешь, случится наводнение?

 — Какое наводнение?! — бывший граф поражался тупости Ринта. — Посмотри, что стало с здешними красными водорослями! Они посинели, умерли! Только от того, что находятся близко от подземных вод! Если хранителя убрать, то вода распространится по Сежеллу с невероятной скоростью. Меньше, чем за два дня, все красные водоросли погибнут!

 — Погоди, — до юноши начало доходить. — Ты же говорил, что именно благодаря водорослям здесь возможна жизнь!

 — Именно. Если водоросли погибнут, Сежелл зажарится заживо!

 — Стоп… — Ринт ошарашено заморгал. — Ты в этом сто процентов уверен?

 — Эниер, волновался бы я так, если б не был уверен? — Лог расхаживал из стороны в сторону. — Нужно прекратить захват планеты. Можно… можно попробовать убедить совет, что запасы искомого ресурса так малы, что его невозможно использовать… А при попытке добывать его, мы потеряем всех солдат… на саму планету им, ясное дело, плевать…

 — Памир, а как же твой отец? — печально спросил Эниер.

 — Не знаю, — Лог остановился, глубоко вдохнув воздух и подняв лицо вверх, посмотрел на мокрый пещерный потолок. Постепенно, у него получилось полностью взять себя в руки. — Это… это важнее его. Может… может, смогу совместить два дела сразу? Вломлюсь к нему в особняк, навру слугам, что по приказу… и подделаю новый доклад для совета… Я могу… могу обыскать лабораторию, порыться в личном дневнике отца, пока совет рассмотрит доклад. Тем более, никто не заподозрит, что я сбежал своевольно… Я смогу приблизиться к отцу и осмотреть его… Да. — Памир решился. — Да, так я и сделаю.

 — А как же ты собираешься вернуться на Эльсод?

 — Очевидно, — Лог протёр лоб. — Единственный способ — угнать корабль. Но… эти корабли слишком большие, мне понадобится второй пилот… — черноволосый эльс вопросительно посмотрел на друга.

 — Можешь на меня рассчитывать, — Сразу ответил тот.

 — Спасибо, — кивнул Памир. — Теперь, что делать с Теннеей…? Брать с собой нельзя…

 Эльсы обернулись. Сежеллинка стояла, зажав уши, и сверлила Памира обиженным взглядом.

 — Теннея, — он ласково потянул к ней руки, чтобы извиниться.

 — Не трогай меня! — она оттолкнула его, надув губы, и проследовала к выходу из пещеры.

 — Женщина, ну что за ребячество? — со стоном протянул Лог, поспешив за ней.

 Когда они вернулись на берег, Теннея всё ещё метала грозные взгляды, но милостиво позволила дотронуться до себя.

 — Извиняйся! — приказала она.

 — Не буду! — теперь Памир дразнил её.

 — Тогда не подходи ко мне! — она отвернулась от него, вздёрнув носик.

 — Попробуй, заставь, — Лог развернул её и поцеловал.

 Теннея принялась молотить его кулачками, но чем больше он прижимал её к себе, тем больше сопротивление аборигенки походило на игру.

 — Всё? Я прощён? — нагло усмехнувшись, спросил он, когда они оторвались друг от друга.

 — Ты плохой!

 — Без сомнений! — Лог обнял её за талию. — Идём к жилищу. Нам нужно обсудить серьёзные вещи.

 Эниер, не желая быть лишним свидетелем их примирений, уже успел добраться до дома. По дороге Памир приемлемыми для Теннеи словами объяснил ей, что собирается делать и зачем. Сежеллинка прижалась к эльсу, не желая отпускать его.

 — Ты обещал забрать меня с собой!

 — Сейчас тебе со мной нельзя, — Лог ласково погладил её по голове. — Подумай, ты знаешь место, где я могу тебя спрятать до моего возвращения?

 — Знаю, — женщина всхлипнула. — Это жилище сокрыто горами. До него трудно добраться. Оно — самое безопасное место. Там сейчас спрятались все жрицы и травники, которые должны были жить здесь.

 — Хорошо, — Памир с сожалением отстранился от неё. — Тогда мы отведём тебя туда. Полагаю, меня не будет дней двадцать.

 — Со мной всё будет в порядке, — заверила его Теннея. — я буду тебя ждать, сколько потребуется, только возвращайся скорее.

 До крейсера все трое добрались быстро. Место, которое указала аборигенка, действительно оказалось надёжным укрытием. Всё жилище было выстроено прямо внутри скалы, недалеко от океана. Даже озеро с рыбой, и сад с растениями закрывались от глаз. Хоть кружи здесь сутки на крейсере, если не знаешь, никогда не догадаешься, что тут живёт целая толпа сежеллин.

 Убедившись, что Теннея в самом деле остаётся в безопасности, Памир с Эниером приступили к обдумыванию вопроса: как лучше проникнуть на корабль. Ринт поражался рассудительности Лога, ведь тот только что с тревогой на сердце расстался с обожаемой Теннеей, но сумел взять тревогу и волнение под контроль. Собственно, вероятно ему помогло то, что поводов для тревог было слишком много. Здесь бывший граф волновался за возлюбленную, дома проблема с умирающем отцом, да и с самим Сежеллом непонятно, что делать.

 — Может, нам не обязательно его угонять? — с надеждой предложил Энир. — Спрячемся в грузовом отсеке и спокойно доберёмся до Эльсода.

 Памир отрицательно мотнул головой.

 — А что станешь делать, когда они просканируют корабль в поисках посторонних живых организмов? Если нас обнаружит автопилот, то мгновенно отсоединит отсек или вытянет воздух. — Лог задумчиво протёр подбородок. — Лучше будет захватить почтовый корабль. Он меньше и быстрее остальных… И из команды только два эльса.

 — Почтовый? — удивился Энир. — У них что, настолько не работают приборы, что командующие пишут совету не электронные письма?

 Памир рассмеялся.

 — Представь себе. Сколько помню, отец всегда ждал писем дней по десять. А ещё там посылки для учёных. Планета малоизведанная. С таких всегда ежедневно посылают новые образцы для изучения: вдруг здесь ещё найдётся что-нибудь ценное… Наше преимущество в том, что пилоты не военные. Они из лаборатории. Мы сможем притвориться новенькими.

 — Разве они не узнают лица пилотов, когда корабль сядет?

 — Это будет твоей заботой. Устрой в казарме маленький переполох, какую-нибудь ложную тревогу. Главное, не дать им вовремя выйти к кораблю. Мне пары минут хватит.

 — Ты же не убьёшь их?!

 — Нет, не убью, — Лог продемонстрировал ему пузырёк с жидкостью. — Давно уже сделал, думал, вдруг, пригодится. Экстракт из сонной ягоды, помнишь, как Теннея нас одурманила? На её волосах находилась одна капля. А этой дозы хватит, чтобы вырубить настоящих пилотов на несколько часов. Очнутся на Эльсоде, решат, что треснулись головой при посадке. Никакого риска. Главная задача у тебя. Будь осторожен, когда станешь устраивать переполох. Тебя не должны увидеть. Подойдёшь к кораблю вместе с грузом. Народу соберётся много, смешаешься с толпой.

 — Не нравится мне это… — честно признался Ринт.

 — Энир, если ты не хочешь, я не обижусь, — Памир искал по карте самую удобную для них взлётную площадку. — Это действительно опасно.

 — Тебе от меня так просто не отделаться, — Эниер старательно храбрился. — Я с тобой. Но всё равно, эта идея мне не нравится.

 — Будь готов, — Лог поднял крейсер. — Мы прибудем быстро. Как раз перед прилётом корабля.

 Памир выбрал штаб с самой маленькой взлётной площадкой: легче пробраться к кораблю. На счастье, время ещё совсем раннее, охрана и караул устали за ночь и ждут смены. Друзьям не составило труда обмануть их, так как уверенные в своей ненужности мужчины не проявляли бдительности: ни одному идиоту-сежеллину не взбредёт в голову и близко подходить к штабу. А два эльса, представившиеся посыльными из военного лагеря, вполне могут пройти. Не отвлекать же командира от важных утренних дел ради этого. Когда тот закончит с первоочередными вещами, посыльные доложатся.

 Повезло, что на взлётной посадке постоянно бывают новые эльсы, привозящие и увозящие разный груз. На Ринта в казарме никто не обратил внимания, что ему сыграло на руку. Эниер со своим заданием управился на отлично. Он не стал ничего мудрить и устроил небольшой пожар в спальном корпусе. С такой ерундой солдатам справиться не доставило труда, но командующий так увлёкся поиском виноватого и ораньем на личный состав, что пропустил прибытие корабля. Памир получил достаточно времени, чтобы вырубить настоящих пилотов, спрятать тела под панелью и переодеться.

 Эниер, по совету Лога, просто смешался с толпой, вышедшей чуть позже встречать корабль. Ринт ужасно нервничал, ему постоянно казалось, что все на него смотрят. Вот-вот и кто-нибудь укажет на него пальцем, спрашивая, кто он такой и что тут делает, или услышит бешено колотившееся сердце. Но только что проснувшимся и уже получившим не слабый нагоняй солдатам не хотелось вертеться по сторонам и приставать с расспросами к новеньким. Эльсы хотели поскорее погрузить образцы на корабль, вернуться в спальный корпус, убрать последствия пожара и пойти уже поесть.

 Увидев, как командующий штабом приветствует сошедшего с корабля эльса, юноша на мгновение испугался, что у Лога по каким-то причинам ничего не вышло, но потом с облегчением расслабился. В одежде эльсодского стиля, найденной на корабле, Памир настолько не походил на себя, что Эниер не узнал его сразу. Ринт подошёл ближе, чтобы слышать их разговор.

 — Новенький, да? — командующий оценивающе рассматривал прибывшего пилота. — А где напарник? Почему не вышел доложиться?

 — Он проверяет системы, — Памир отыскал взглядом Ринта и едва заметным кивком приказал ему обойти корабль и присоединиться к нему. — Сейчас выйдет.

 Эниер быстрым шагом поспешил к Памиру, делая вид, что только что закончил проверку двигателей.

 — Нас никто не встречал, — как ни в чём не бывало, продолжал Памир. — И мы решили сразу заняться делом.

 — Вот и займитесь им, — грозно прогремел мужчина, вспомнив, почему не заметил прибытия корабля. — Как положено: получите груз, сверьте с накладной, подтвердите получение и свободны.

 Несколько позже, когда друзья смогли беспрепятственно вылететь в космос и взять курс на Эльсод, Энира прорвало.

 — Нет, кто бы мог подумать?! — он вопил во всё горло. — Так легко всё получилось! Мы даже часы настоящих пилотов смогли использовать! Я думал, что у меня сердце из груди выскочит!

 Лог понимающе улыбнулся. Он лениво развалился в кресле, пытаясь сосредоточится и сообразить, как правильней действовать дальше. Но две вещи постоянно отвлекали его. Первая — нарастающее беспокойство за Теннею. Вторая — громкие возгласы Ринта. Догадываясь, что сейчас не сможет придумать ничего стоящего, Памир решил импровизировать на месте.

 — Слушай, — внезапно заинтересовался Энир. — А родственники знают твой секрет?

 — Ты о Пуме? — бывший граф закинул ногу на ногу. — Только отец. Джулиан, мой старший брат, возможно о чём-то догадывается, но вида не подаёт.

 — А Северина? — образ белокурой красавицы вновь встал перед глазами Эниера.

 — Для неё я беспомощный неуклюжий братец.

 — У тебя тёплые отношения с сестрой? — издалека начал Ринт.

 — Я бы так не сказал. Конечно, если что, она может на меня рассчитывать, но я последний, у кого она станет просить помощи.

 — А… эм… Как ты думаешь, она счастлива со своим хозяином Руниром? Я хочу сказать, если она вдруг встретит того, кто понравится ей больше…

 — Ринт, я прекрасно понял, что ты на неё запал, но я ума не приложу, чего ты добиваешься этими расспросами? Давай уже, говори прямо.

 — Ты не будешь против, если она захочет сменить хозяина?

 Памир прыснул.

 — Сумеешь её соблазнить и уладишь вопросы с Руниром, трахай, сколько влезет. Мне плевать.

 — Я так грубо не выражаюсь по отношению к твоей Теннее! — ощетинился Энир. В его сознании Северина представлялась настолько чистым невинным существом, что любые грязные слова по отношению к ней сразу вызывали гнев.

 Лог только закатил глаза, в душе жалея Эниера. Он знал, каким «ангелочком» может быть его избалованная сестрица.

 До Эльсода Памир с Эниером добрались без происшествий. Посадив настоящих пилотов на их места, друзья тихо выскользнули из корабля.

 — Куда теперь? — Эниер наслаждался окружением родной планеты: не надо было постоянно следить, куда ставишь ногу, и ожидать нападения хищников. Во всём теле ощущалась необычайная лёгкость.

 — В дом моего отца. Он рядом. — Памир тоже довольно потянулся. — Скажем, что у нас приказ проверить личные записи Дзилайи Лога.

 — А Северина там будет? — не удержался Энир.

 — Надеюсь, что нет. Иначе твои мозги откажутся работать из-за недостатка крови. Серьёзно, ей там нечего делать. Она должна жить  у Рунира… Если только ей не захотелось побыть с отцом …

 Памир умолк, не закончив фразу. Ринту показалось, что Лог не захотел договаривать «напоследок».

 Дом графа Дзилайи Лога возвышался одиноко и гордо. Эниеру он показался слишком большим, хотя Ринт так и не смог понять: это его честное мнение или тоскливый голос зависти. Охрана у ворот пропустила их, но только после того, как получила подтверждение из дома. Памир удивился: кому они докладывали, если его отец прикован к постели и умирает. Может быть, разговоры о тяжести его состояния слегка преувеличены и графу лучше?

 Пока друзья поднимались по лестнице, Эниер неустанно выискивал проблеск тоски или печали на лице Лога, но тщетно. Тот шёл спокойно, высоко подняв голову, как раньше в военной школе с налётом скуки на лице.

 — Здесь всё изменилось, — тихо шепнул черноволосый юноша Эниеру, когда их пригласили войти в гостиную. — Ни одного знакомого лица.

 — Рунир Ари разрешил впустить вас, — объявил один из встретивших их эльсов.

 — Где мой отец? — громко осведомился Памир.

 — Граф Дзилайя Лог не принимает.

 — Какого Стейя Рунир тут устроил? — пробормотал Памир. — Я не могу узнать дом, в котором вырос.

 Он быстрым твёрдым шагом направился к покоям своего отца.

 — Вам туда нельзя… — один из слуг, проводивший друзей в гостиную и наблюдавший за ними всё время, ухватил Лога за рукав, немного растерявшись.

 Это было серьёзной ошибкой. Памир, не говоря ни слова, одним ударом выбил мешающему ему эльсу плечо, после чего развернулся и сильным молниеносным движением сломал кисть. Не обращая внимания на дикий вопль боли, Лог прошёл дальше, как ни в чём не бывало.

 — О, нет, — простонал Эниер, понимая, что на крики сейчас сбегутся, — Ты опять потерял голову?

 Но Памир, проигнорировав его, вышел за дверь. Он хотел знать, что тут происходит. Каким образом Рунир получил подобные привилегии в доме графа Лога. Черноволосый юноша решительно вломился в спальню своего отца, не постучав.

 Граф Дзилайя Лог лежал в постели, никак не реагируя на вошедшего сына. Он не открыл глаз. Памир медленно приблизился к нему. Эта комната не подверглась изменению. Всё осталось на своих местах, за исключением расставленных по полкам ваз с цветами. Возможно, кто-то из вещиц захотела украсить покои графа. Молодой Лог не заострил на этом внимания: его волновало состояние отца. Склонившись над графом, Памир проверил дыхание: слабое… угасающее… Пульс учащённый, аритмичный… Мужчина был без сознания.

 Всматриваясь в лицо Дзилайи Лога, Памир впервые почувствовал себя по-настоящему беспомощным. Перед ним стоял тяжёлый выбор, чем заняться сначала: отцом или Сежеллом. Юный эльс поправил растрёпанные на подушке угольно-чёрные волосы старого графа, представляя, что бы тот посоветовал сыну, если бы мог.

 В комнате стоял очень лёгкий, почти незаметный сладкий аромат. Губы Памира тронула улыбка: он представил, сколько эльсодских цветов нужно, чтобы добиться такого эффекта. На Сежелле не так… там достаточно нескольких букетов… Как странно, он очень давно не был дома, а ощущение, будто этот запах чувствовал совсем недавно. И о чём он сейчас думает? Минуту назад юноша умирал от тревоги, а сейчас ему внезапно стало хорошо и уютно. Почему сознание настойчиво твердит, что запах важен? Его должны беспокоить совершенно другие вещи.

 Бывший граф поднял голову, снова осматривая спальню, на этот раз внимательнее. Мгновение спустя он вскочил, прикрывая рукавом лицо, чтобы не вдыхать аромат, витающий в воздухе.

 — Памир?! — Эниер наконец нашёл, куда исчез его друг. Он зашёл как раз вовремя, чтобы увидеть, как юный Лог в гневе, ругаясь, схватил вазу с цветами и вышвырнул её в окно. Стекло со звоном разбилось, а Памир уже отправил следом второй букет.

 — Ринт, зажми нос! — молодой Лог яростно избавлялся от цветов. — Какой я идиот! Теннея же всё точно описала!

 — Памир, ты чего? — Энир на всякий случай послушался. — Что-то выяснил?

 — Сам смотри! — Памир отрезал от простыни кусок и, завернув туда один из ярко-сиреневых цветов, положил в карман.

 — Не может быть… — Ринт узнал в них цветы с Сежелла, от которых у них едва не помешался рассудок.

 — Я идиот! — повторил Памир. — Она назвала их цветами безумия, или как-то так. Наполнят собой — сведут с ума и заберут дыхание, что и происходит с отцом!

 — Кто посмел учинить такой шум в покоях графа?! — в комнату грозно зашла прекрасная светловолосая женщина. Кажется, она, услышав грохот и крики, вылетела из ванны, потому что с волос стекала вода, а одежда не приведена в порядок. Натянутая через голову кофта ещё не расправлена, как следует, и закрывает половину лица, видно только огромные удивлённые светло-голубые глаза.

 — Памир? — она ошарашенно застыла, но мигом опомнившись, обрушилась на брата, требуя объяснений. — Как посмел сюда явиться?! Ты клялся мне! Что ты вообще себе позволяешь?!

 — Откуда это? — юный Лог пропустил мимо ушей её вопросы, практически сунув ей под нос последний букет.

 — Поставь на место! — Северина отшатнулась. — Это больше не твой дом! Зачем ты тревожишь нашего отца?!

 — Ещё раз спрашиваю! — Памир оттолкнул её к стене, так что женщина взвизгнула. — Откуда здесь эта дрянь?!

 — Прекрати! — попробовал вмешаться Эниер, но подходить к бывшему графу, когда тот зол, ему показалось смертельно опасным.

 — Отец умирает! — заорала на брата Северина. — Это мой долг — украсить его последние дни! Я нашла самые красивые на Эльсоде цветы…

 — Ложь! — Памир стукнул кулаком по стене. — Сейчас же говори, где ты их взяла?!

 — Я не… — Северина постаралась оттолкнуть от себя брата, его поведение явно напугало её.

 — Не вынуждай меня делать тебе больно! — юный Лог надавил ей на горло. — Эти цветы ядовиты! Они виновны в болезни отца! Кто тебе их дал?!

 — Рунир… — на лбу женщины выступили капельки пота. — Это Рунир их дал. Памир, что ты такое говоришь? Как ядовиты?

 Черноволосый юноша вышвырнул в окно оставшийся букет.

 — Он настоял, чтобы мы переехали сюда, чтобы я могла ухаживать за отцом! — руки Северины нервно дрожали. — Я подумать не могла…

 — Где он? — Лог смягчил тон, уже не сжимая сестру крепко.

 — Не… не знаю, — женщина высвободилась, торопливо склоняясь над отцом. Дзилайя Лог по-прежнему не приходил в сознание. — Зачем ты сюда вломился? — прошипела Северина, обернувшись. — Ты клялся мне! А сам… взял и подставил нас обоих под удар!

 — Я давал слово не сбегать из военной школы, — отрезал Памир. — Сюда меня направили с Сежелла по приказу. У нас сведения, что у Дзилайи Лога есть данные о Сежелле, которые он не успел обнародовать. Мы с сержантом должны их найти.

 — Какого Стейя? — Северина разбушевалась ещё больше. — У отца ничего нет! Какой ещё приказ?! Откуда ты его взял в своей школе?

 — Ты разве не знала? Я попал в армию. Нашему отцу должны были отправить извещение.

 — Откуда мне это было знать?! — высокомерно вскинула голову землянка. — Я же, как ты не устаёшь мне твердить, всего лишь женщина! И как такое неуклюжее ничтожество могло попасть в армию?

 — Северина, мне почему-то кажется, что ты мне не рада. Приходя ко мне в школу, ты плакала, как тяжело тебе живётся под тиранией отца и Рунира. Что, всё изменилось?

 — Я же объяснила, что тебе нельзя здесь появляться! Не хочу получать ни за что! Я сейчас же попрошу выкинуть тебя отсюда, раз ты не понимаешь по-хорошему!

 — Ты могла заметить, что охрана просто стоит и смотрит в ответ на твои вопли, — он кивнул на столпившихся у двери эльсов, уже некоторое время наблюдающих за перебранкой, не понимая, что им делать. — У меня приказ. Он основан на желании самого графа и, пока Дзилайя Лог лично не опровергнет его, в доме распоряжаемся мы.

 — Он невменяем! Он не может его опровергнуть!

 — Какая жалость, — пожал плечами бывший граф. — В таком случае, изволь проводить меня в кабинет отца. Сообщи Руниру, чтобы позаботился о нашем устройстве, а после пришёл ко мне. У меня к нему масса вопросов.

 — Я вовсе не твоя служанка! — вскинулась Северина.

 — Не хочешь по-хорошему? — Памир повысил голос. — Почему ты ведёшь себя, будто тебя совсем не волнует, что твой хозяин пытался отравить нашего отца?

 — Потому что нечего было продавать меня этому болвану! Он сам виноват!

 — Болвану, который, по твоим словам, перехитрил всех и хозяйничает в доме?

 — Сам выполняй свои распоряжения! — женщина бросила на брата презрительный взгляд. — Прекрасно знаешь, где что находится, только сначала найди способ попасть внутрь. Рунир пытался туда проникнуть, но двери из метеоритного железа и открываются только по голосу нашего старика, валяющегося без сознания!

 — Жестокая, бессердечная, жалкая вещь, — проговорил Памир прямо в лицо сестре. Он вовремя поднял руку, чтобы защититься от пощёчины. — Выполняй мои приказы! Не хочешь сама, запряги слуг. Я смотрю, ты тут упиваешься свободой. Найди Рунира и проследи, чтобы сержанту приготовили первую гостевую. До кабинета я, так и быть, дойду сам. Ослушаешься, немедленно сообщу в совет о своевольной женщине!

 — Ты раньше никогда так жестоко со мной не обращался! — Северина гневно раздула ноздри.

 — Раньше ты не была такой дрянью, — Памир не пожелал больше оставаться в спальне. Охрана не задержала его, расступившись. Приказ, основанный на пожелании графа — дело не шуточное, и пока хозяева сами не разберутся, эльсы предпочли не вмешиваться.

 Эниер, простоявший весь диалог с открытым ртом, вылетел за Памиром.

 — Только не спрашивай меня, как я мог жёстко разговаривать с твоим «белокурым ангелом», — заявил Лог, едва Ринт догнал его.

 — Ну ладно, признаю, она очень капризный ангел, — Эниер задумался. — Но Северина всё равно прекрасна. Никто никогда не обращал внимания, что говорит женщина.

 — А стоило бы, — Памир остановился у небольшой двери. — Хорошо, что они не знали, как попасть в кабинет. Они имели в него доступ, только пока отец мог говорить. Значит, его перестроить никто не успел.

 — А ты знаешь, как пройти без голоса графа?

 — Нет, — Лог горько усмехнулся. — Я знаю, где взять голос графа. У меня на часах есть запись, чтобы я мог спокойно сюда заходить без отца.

 Памир, отперев дверь, вошёл внутрь. В кабинете повсюду лежал слой пыли: на громоздких тяжёлых шкафах, на полках с огромным количеством книг, на красивом столе, доверху заваленным бумагами. Сильнее всего запылилась небольшая, но вполне приличная химическая лаборатория, стоящая в смежной комнате.

 — Какой бардак, — Лог недовольно взглянул на захламлённый стол. — Когда отец был здоров, он никогда не допускал подобного на рабочем месте.

 — Может, за столом в последнее время сидел Рунир? — предположил Эниер.

 — Я склоняюсь к похожей мысли, — Памир потёр подбородок. — Но Рунир всегда казался более–менее опрятным. А этот неряха разбросал кучу документов… Пожалуй, мне это будет на руку. Узнаю, что тут происходит.

 — А как же Сежелл?

 — Я не забыл про него. Но в любом случае, сначала придётся разобрать завал на столе…

 Больше Памир ничего сказать не успел. В открытую дверь ворвалась Северина в сопровождении того самого эльса, кто охранял её в военной школе.

 — Твой телохранитель? — брезгливо спросил Лог. — Раньше он вёл себя как надзиратель…

 Эниер не нашёл, что сказать, только глупо улыбнулся: рассерженное личико землянки показалось ему прелестнейшим.

 — Где твой приказ?! — грозно произнесла она. — Одних твоих слов недостаточно, чтобы подтвердить полномочия! Покажи мне постановление!

 — Размечталась, — Памир даже не взглянул в её сторону. — Я имею разрешение предъявлять военные документы только действующему хозяину дома. А он лежит без сознания. Если тебе так нужен приказ, получи копию, связавшись с моим командиром, Элайджей Блеком, то-капитаном третьего военного лагеря на Сежелле.

 Эниер резко повернулся к Логу: как можно предоставлять для связи имя реального то-капитана?! Их же сейчас раскроют!

 Северина требовательно посмотрела на пришедшего с ней бежевоволосого эльса. Тот тут же ввёл указанное имя в часы, чтобы выйти на связь.

 — Эльс, подчиняющийся женщине… — губы Лога скривились в издевательской ухмылке, — какая мерзость.

 Северина не обратила на его слова внимания. Она ждала результата. Ответа на вызов не последовало.

 — Нет связи? — посочувствовал Памир. — На Сежелле это известная проблема. Ничего, попробуете позже. А пока потрудитесь очистить кабинет. Заходить сюда можем только мы с сержантом, слуга, которого выберу я сам, и, разумеется, Рунир. Я горю желанием поговорить с ним.

 — Рунира нет в доме, — встрял эльс. — Он уехал.

 — Правда? — вскинул брови Лог. — Быстро он. Отдал распоряжение впустить нас меньше часа назад… и уехал?

 Бежевоволосый эльс и Северина переглянулись.

 — Это ты впустил их, от имени Рунира? — накинулась женщина на телохранителя. — Додумался же! Рунир, оставляя тебя за главного, не давал таких полномочий!

 — Они военные, я не мог их не впустить! — отрезал эльс. Он, в отличие от женщины, понимал последствия не подчинения приказу, которым обосновал своё появление здесь Памир.

 — Северина, не хочешь объяснить мне, в чём дело? — Лог потерял терпение. — Не думал, что ты настолько огорчишься моему визиту, учитывая, что я только что обнаружил!

 — Пока ты здесь, в опасности моя жизнь! Почему ты не можешь этого понять и уйти отсюда? Пусть твой сержант занимается приказами, — прошипела землянка, вытирая набежавшие слёзы. — Я молила тебя не приходить. Когда Рунир вернётся…

 — Я встречу его, — Лог протянул руку, приобнимая её, сделав попытку к примирению. — Тебя я смогу защитить. Сейчас речь идёт не о твоей жизни, а о жизни нашего отца.

 — Тебе плевать на меня! — её прекрасное лицо исказила ненависть. — Пусти, я заберу отсюда мои личные вещи!

 — Мне же плевать на тебя, — разозлившись на её поведение, черноволосый эльс в отместку перехватил сестру за локоть, вышвыривая за дверь. — Как обходилась без них, так и дальше обойдёшься.

 Эльс, сопровождающий женщину, не стал стоять столбом, попытавшись вмешаться, но оказался выставлен вместе с женщиной. Лог явно терял контроль над собой, не замечая, как рушит созданный образ неуклюжего братика. Впрочем, Северина тоже рассвирепела не на шутку, чтобы обращать на что-либо внимание, кроме уязвлённого чувства собственного достоинства.

 — Ты ещё пожалеешь! — она сощурила глаза.

 — Да-да, конечно, — Памир захлопнул дверь и подошёл к столу, погружаясь в лежащие на нём документы.

 Эниер устроился на мягком стуле и воззрился на Лога.

 — Энир, я тебя не задерживаю, — бывший граф не поднял голову. — Пойди, отдохни, ты заслужил этого. Мне нужно сосредоточиться.

 — И что, по-твоему, будет, когда они дозвонятся до Блека?!

 — Ты забыл: на Сежелле выключают часы. Пока Элайджа там, с ним нет связи. А когда он покинет планету, в звонке уже отпадёт необходимость. В любом случае, соври я имя, они либо дозвонились бы кому-нибудь совершенно постороннему, либо компьютер показал бы, что такого эльса не существует. Легенда пропала бы.

 — И что мне сейчас делать?

 — Отдыхай, выспись. Внизу есть замечательный тренажёрный зал. Я дам тебе от него пароль. Уверен, его не изменили, только у меня был к нему доступ. Главное, поглядывай за спальней моего отца. Следи, чтобы окна оставались открытыми и чтобы там никто не ошивался. Помни, слуги в доме обязаны тебя слушаться. Ты имеешь право отчитываться только перед Дзилаей Логом.

 Ринт кивнул.

 Дом графа оказался роскошнее, чем ожидал Энир. В юноше снова возникли противоречивые чувства: лёгкая зависть от представления, в каком шикарном великолепии прошло детство Памира, и необычайное сочувствие, осознавая, как, наверное, тяжело было его другу всё это потерять.

========== Глава 12 ==========

 Прошло три дня, а Памир не выходил из кабинета, полностью поглощённый работой. Иногда на Эниера находили муки совести, что он не помогает Логу с документами. Но единственный раз, когда юноша осмелился побеспокоить Памира с предложением помочь, Лог раздражённо попросил его помочь закрыть дверь с той стороны.

 Северина с каждым днём бесилась всё больше. Она уже не чувствовала вольность, к которой, как уверился Ринт, привыкла. Иногда он заставал её побагровевшей и вопящей около кабинета. Памир даже не думал впускать её. Периодически женщина пыталась прошмыгнуть к отцу, но эти двери тоже закрылись для одиночного посещения. Лог распорядился, чтобы без сопровождения Эниера в покои графа никто не заходил. Когда в последний раз Энир отказал ей в просьбе побыть с Дзилаей Логом наедине, она разразилась скандалом, обвиняя Ринта в чёрствости и бессердечности: как можно не давать дочери побыть с умирающим отцом без свидетелей?! Эниеру пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не пойти на поводу у этой красавицы. Несмотря на свою избалованность, она нравилась Эниеру всё сильнее.

 — Какая женщина… — прошептал Энир, сидя в гостиной.

 Образ прелестницы постоянно вставал перед его взором. И когда в комнату вошла Северина, он с трудом смог отличить, что она настоящая, а не мираж, подкинутый его бурной фантазией.

 — Как нечестно, — сверкнула глазами женщина. — Я каждый раз должна унижаться, чтобы встретиться с отцом.

 — Ты не унижаешься, — поспешил заверить Энир, радуясь, что появился повод поговорить с ней. На все его попытки хоть как-то сблизиться, женщина обиженно требовала пустить её к отцу. — Считай, что оказываешь мне честь своим присутствием.

 Он невольно опустил взгляд с её милейшего личика на загорелую грудь, туго обтянутую открытым бирюзовым топом. Северина проследила за этим действием.

 — А ты достоин этой чести? — она хищно растрепала свои светлые, модно подстриженные волосы и, соблазняюще виляя бёдрами, подошла к Эниеру.

 Ринт очарованно наблюдал за её длинными стройными ногами, за тем, как волнующе она повела медным плечиком… Северина остановилась прямо перед ним и, повелительно потянув за майку, заставила подняться. Эниер, словно одурманенный, подчинился, не веря в происходящее.

 — Я нравлюсь тебе? — дразня, прошептала она. — Ты не сводишь с меня глаз, стоит нам столкнуться. Думаешь, я не заметила?

 Не отвечая, Ринт, не выдержав, притянул женщину к себе, обняв за осиную талию, плохо соображая, что творит. Он столько раз мечтал дотронуться до своего «Ангела»…

 — Я хочу настоящего мужчину, а не это чудовище, которого братья и отец выбрали мне в хозяева… — Северина очаровательно хлопнула ресницами и медленно прижалась к губам юноши своими губами, одурманивая его ещё больше.

 Опьянённый сладким поцелуем Эниер, поняв, что долгожданная мечта у него в руках и совсем не против ласк, страстно поцеловал её в ответ. Он с трудом верил, что в его руках самая прекраснейшая женщина, существовавшая во вселенной. Не теряя времени, он задрал топ вверх, освобождая от тонкой ткани две аппетитные округлости, желая как можно быстрее ощутить их вкус. Северина соблазнительно отвечала на его ласки, позволяя себя целовать и отвечая Эниеру тем же.

 — На этой жестокой планете за меня даже некому заступиться, — женщина оттолкнула Ринта на диван. — Ко мне все относятся, как к пустому месту!

 — Я — нет, — Энир, полностью очарованный, наблюдал за плавными движениями землянки, понимая, что ещё немного и его мужское достоинство разорвёт штаны. — Я хочу за тебя заступаться! Я хочу всегда защищать тебя!

 Северина одарила его милой улыбкой, после чего решительно потянула за шнуровки юбки, развязывая её и скидывая одежду на пол. Юноша не мог отвести глаз от её стройного нагого, ничем не прикрытого тела, чувствуя, что готов ради этой совершенной женщины на всё.

 — Это безумие! — Она медленно забралась к нему на колени, положив его руки себе на ягодицы, которые Ринт тут же жадно сжал, оставив на них красные следы. — Мы даже толком не знаем друг друга…

 — Я знаю о тебе всё, что мне надо знать, — Эниер потянулся к её губам, прижимая нагое прекрасное загорелое тело к себе.

 Северина медленно запустила руку ему в штаны, освобождая набухший орган.

 — Сейчас за тебя говорит страсть, — она, раздразнивая юношу, потёрлась промежностью о его достоинство. — Ты меня не знаешь и, тем более, не доверяешь.

 Ринт чуть было не взвыл, мысленно умоляя её поскорее опуститься на себя, ему почти срывало крышу от желания поскорее окунуться в её плоть.

 — Доверяю! — Эниер, не выдержав больше, опрокинул её на спину, наваливаясь сверху.

 — Доверял бы, дал бы побыть с отцом наедине. Я всего лишь скорбящая дочь… — землянка грациозно стянула с парня майку.

 — Да что я, против, что ли? — Ринт с удовольствием лизнул сосок, его орган, уже надавив, коснулся жаркого влажного лона. Самое сладкое предвкушающее мгновение ему хотелось запомнить на всю жизнь. — Я не виноват. Памир упёрся как пиризи.

 — Но ведь ты сержант, последнее слово за тобой. Почему командует мой брат? — она со стоном обхватила его голову, раздвигая ножки ещё шире.

 — Я… — Эниер запнулся. Страсть мешала ему соображать, он чуть было не разболтал всё.

 — Дай мне свидание… Ты сказал, что защитишь меня. Я же могу на тебя положиться?

 — Можешь, конечно можешь, — Эниер осыпал поцелуями её лицо.

 — Я боюсь своего брата. Мне кажется, Памир что-то затевает. Отец лишил его всего, отослав в военную школу, — шепча это, женщина страстно лизнула его за ухом. — Я опасаюсь, что он, прикрываясь приказом, пришёл сюда мстить…

 — Нет. Нет это не так… — юноша уже желал, чтобы она замолчала. Испортить самый долгожданный момент болтовнёй ему не хотелось, потому он ждал, с трудом терпя томительную пытку.

 — Откуда ты знаешь? Если это не так, то успокой меня. Защити меня… расскажи мне правду, как есть… — Северина обхватила его за бёдра ножками, прижимая к себе, вынуждая погрузиться в своё тело ещё на чуть-чуть.

 — Что? — несмотря на дикую страсть, Энира словно окатило холодной водой. Он застыл, изумлённо глядя на Северину.

 — Помоги мне… — жалобно прошептала красавица, взмахнув своими длинными ресницами, и вновь потянулась к губам Эниера.

 — Не могу поверить, ты собиралась использовать меня?! — Ринт спихнул её с себя, ошарашенно вглядываясь в чистейшие, искренние, светло-голубые глаза.

 — Ты сказал, что я могу положиться на тебя! — она капризно шмыгнула носом. — А на самом деле, просто решил трахнуть невинную женщину?

 — Невинную? — переспросил Эниер, приводя в порядок одежду и вскакивая с дивана. — Да ты в постели дашь фору многим эльсам! Ничего себе невинность!

 — Тогда отведай главную ягоду, — когда землянка поняла, что подобным образом от юноши уже ничего не добьёшься, её поведение в миг изменилось. Северина больше не походила на ангела. Перед Ринтом предстала хищная сексуальная демонесса. Голос сменился на томный, завлекающий. Она прямо перед ним раскинула ножки, сама поигрывая со своим телом.

 Парень застыл, не в силах пошевелиться. Он хотел эту женщину. Хотел, и не важно, кто она: ангел или демон. Хотел и был готов отдать за её тело всё, что имел, выдать все секреты и планы, пойти напасть на самого Пуму, прыгнуть в огонь или в Живое море… Не важно, что она потребует… Любое желание, только бы она стала его…

 — Что тебе какой-то никчёмный солдат? — Северина соблазняла всё больше. Она перестала теребить свою плоть, зато подплыла к юноше, позволяя ему самому дотронуться до неё… — Я точно знаю, что у братика свой интерес в этом доме. Тебе всего только и надо сказать, что Памир задумал, и ты получишь дивный приз.

 Эниер закрыл глаза, сжимая её ягодицы,   лаская пальцами промежность. Он сходил с ума. Его губы жадно примкнули к её обжигающим устам. Если сейчас он всё расскажет, то станет её героем…

 Невероятным усилием воли Энир заставил себя отпихнуть её. Кажется, этому упорно противостояло всё его тело.

 — Мы действуем согласно приказу. Держись от меня подальше! — выкрикнул Энир, буквально вытаскивая себя за волосы из комнаты и уносясь подальше от этой гостиной. — Стей, — осознавая, что добровольно отказывается от своей заветной мечты, он принялся молотить кулаком в стену, пока не разодрал кожу до крови. Опасаясь, что не сможет устоять против желания вернуться, Эниер бросился бежать по коридору, думая, где укрыться от самого себя. В итоге он нашёл лучший, как ему показалось, способ спастись от Северины: пожаловаться другу и со всей дури заколотил в дверь кабинета Дзилайи Лога.

 — Памир, открой! — у юноши начиналась паника.

 — Ты один? — послышался голос юного Лога.

 — Да, открой уже эту Стейеву дверь!

 Как только щёлкнул замок, Энир влетел в комнату и, тяжело дыша, прижался к стене.

 — Что случилось? — Памир не смог скрыть изумления. — Ты на себя в зеркало смотрел?

 — Лучше на себя посмотри! — огрызнулся Ринт. — Хреново выглядишь. И почему ты поменял цвет линз? — Эниер не мог не обратить внимания на цвет глаз Лога. Уж слишком он неестественный и пугающий.

 — Я их снял. Глаза устали. Здесь всё равно никого нет, — Памир придирчиво разглядывал друга. — Энир, ты осознаёшь, что полуголый, весь перемазан в помаде, волосы торчат во все стороны, взгляд горит и… это что? Кровь? От кого, позволь спросить, ты в таком виде убегал?

 — Не поверишь, от Северины! Эта шлюха…

 — Ничего себе, как резко изменилось твоё отношение, — Памир не сдержал смешок. — Давай сделаем так: ты сейчас прогуляешься в ванную, а потом поделишься информацией о происходящем снаружи.

 — Я не выйду за эту дверь! — отшатнулся Эниер. — Иначе непременно наделаю глупостей!

 — Ринт, ты в доме графа, — Памир вновь вернулся к документам. На столе бардака явно поубавилось, беспорядок переместился на пол: кипы бумаги распиханы по всем углам. — Для каждой комнаты своя душевая. Воспользуйся здешней.

 Предложение Памира пришлось как нельзя кстати. Приняв ледяной душ, Эниер почувствовал себя лучше, хотя и полным идиотом, что не трахнул Северину, воспользовавшись случаем, наобещав горы золотые. Хотя неизвестно, возможно, коварной землянке удалось бы из него вытянуть много информации в процессе. Ну что же, по крайней мере, сейчас к юноше вернулась способность соображать. К сожалению, отвращение, которое он теперь испытывал к внутреннему миру Северины, не отбило желание её тела.

 Выйдя из ванной, Ринт вкратце пересказал своё несчастье Памиру, и тот, надо отдать ему должное, не стал смеяться, хотя по глазам становилось ясно, что Лог сдерживает хохот из последних сил.

 — Не думал, что она настолько развращена… Всегда считал, что гордость у неё есть…. Ну ладно, — Памир посерьёзнел. — Я далеко продвинулся, разгребая завалы документов. Тут полно накладных на поставку, якобы для исследований, ядовитых цветов с Сежелла. Сначала от Дзилайи Лога, но если присмотреться, то видно: подпись не твёрдая. Потом запросы идут от Рунира, но меня волнует…

 — Памир, — сочувственно прервал его Эниер. — Я тебя понимаю, но мы же решили, что ты должен заниматься не этим.

 — Сежелл? Всё готово. Завтра передашь это Джулиану. — Лог отдал Эниеру папку с составленным им отчётом. — Мой брат — младший лорд в совете. Он передаст дело дальше. Я всё ему рассказал о происходящем. Не беспокойся, отчёт составлен идеально. У нас с отцом практически одинаковый почерк. Мне не составило труда скопировать его полностью.

 — Почерк? Не хочешь же ты сказать, что писал его вручную?

 — А ты как думал? Документы для высшей палаты лордов не печатаются. Теперь всё упирается во время рассмотрения. Я подробно расписал о нецелесообразности использования ресурса из-за того, что его объёмы крайне малы. Также привёл фальшивые формулы, доказавшие, что прошлые данные ошибочны. Имя графа Лога позволит этому вранью, как и предыдущему, пройти в совет без проверки.

 — Ты уверен, что предыдущий отчёт фальшивый?

 — Абсолютно, хотя сделан рукой моего отца.

 — Но, — Энир неуверенно повертел в руках папку. — Разве это не нанесёт удар по репутации Дзилайи Лога?

 — Мой отец умирает, — Памир сжал губы. — Ему репутация больше не понадобиться.

 — Но у тебя есть время помочь ему! — запротестовал Эниер. — Лог, ты же гений! Ты найдёшь выход!

 Бывший граф печально покачал головой.

 — Я всё изучил, — Памир показал на остатки припрятанного им сиреневого цветка. — Я могу вывести отца из комы, я могу вернуть ему рассудок…. Но я не могу спасти его. Проблема даже не в лёгких. Обычный воздух разрушает весь организм. Он убивает себя с каждым вздохом. Действительно, похоже на окаменение лёгких.

 — Мне так жаль… — Эниер не мог подобрать слов, чтобы высказать, как сочувствует другу.

 — Я знаю, — Лог тяжело вздохнул. — По крайней мере, мы сможем нормально попрощаться.

 — Возможно, это прозвучит глупо и неуместно, но мня терзают кое-какие сомнения. — Эниер присел на край стола.

 — Ну?

 — Как цветы могли такое сделать? В смысле, мы же видели их действия. Ты вообще ничего не соображал и был…

 — Я понял, о чём ты, — Памир выгнулся, разминая затёкшие мышцы. — Я тоже об этом подумал. Я, надышавшись ими, словно взбесился, а мой отец ещё мог думать. Ответ прост. Мы стояли на огромной поляне с живыми цветами. А его травили медленно, постепенно, небольшими дозами. Я даже подозреваю, что отцом стало легко управлять. Он потихоньку сходил с ума и слушал чужие нашёптывания.

 — Рунир?

 — А в это я не верю, — Лог твёрдо скрестил руки на груди. — Рунир — идиот. Конечно, он может оказаться таким же идиотом, как я неуклюжим…. Но как он узнал о действии этих цветов? Для этого нужно иметь образование генетика или анатома.

 — Случайно? — предположил Ринт. — Пришёл в гости к графу и услышал. Именно он сейчас заправляет в доме.

 — Ага. И не появляется в нём! Где его носит все дни? Он что, меня испугался? Так сразу и отдал власть, за которую упорно боролся? Что-то тут не сходится.

 — А другие улики ты не нашёл?

 — Нашёл поддельное завещание.

 — Что?

 — Завещание моего отца, — Лог протянул Ринту документ. — Новое, но недействительное.

 — Недействительное, потому что ты можешь доказать, что оно поддельное?

 — Нет, — Памир улыбнулся. — Почему оно недействительно, знают только аристократы… или те, кто ими был. Когда речь идёт о слишком большом состоянии, обычные законы не действительны. Завещание богачей хранятся в совете и его крайне трудно изменить. Проводится тщательная проверка трезвости рассудка собственника. Так что… эта бумажка — обычный мусор.

 — Но здесь указано, что в случае чего всё состояние твоего отца переходит к Руниру Ари. Какие ещё тебе нужны доказательства?

 — То есть эльс, придумавший хитроумный план по устранению Дзилайи Лога, взял и спалил себя поддельным завещанием? Так, по-твоему? В любом случае, сначала мне бы поговорить с ним…

 — Будешь перебирать документы дальше?

 — Да, — Лог устало протёр глаза. — Лекарство для отца почти готово. Хорошо, что ещё в детстве я упросил его о собственной лаборатории.

 — Ты вообще за прошедшие дни не спал? — Эниер подивился, как Памир столько успел сделать.

 — Нет, пару раз задремал на стуле, — беззаботно отмахнулся Лог.

 — Я боюсь выходить за дверь, — неожиданно признался Энир. — Если Северина опять начнёт…

 — Тогда оставь документы здесь, — усмехаясь, посоветовал Памир.

 — Не смешно! — возмутился Эниер. — А почему ты оставил Теннею на Сежелле? Мы могли провести её на корабль, если задуматься.

 — У тебя что, крышу снесло? Или опять вся кровь из мозгов перекочевала в другой орган? Смерти её хочешь? Сежеллинку на Эльсод… совсем спятил.

 — Но ты ей обещал…

 — Разумеется, но не сейчас же! Мне нужно её выкупить, и я не хочу подвергать её осмотру, он может быть опасен для её жизни. Значит, цена за выкуп получится высокая, как на полную девственницу. Пума — хороший дорогостоящий наёмник. Когда улажу проблемы, он сможет заработать достаточно денег. Не забывай, я недееспособен, хоть и солдат, временно не имею собственности. Впрочем, как и ты.

 — Обязательно было напоминать?!

 — Не нравится, не спрашивай глупости. Иди, тренируй силу воли, — Памир уже открыто выставлял Эниера.

 — Да, да, — юноша удалился, чтобы не мешать Логу дальше заниматься делами.

 На следующий день Эниер встретился у здания совета со старшим братом Памира Джулианлордом. Тот оказался худощавым, высоким эльсом, лицом совершенно не похожим на Памира или Дзилайю. Скорее, у него было больше общего с Севериной. По разговору Джулиан производил впечатление эльса острого ума и волевого характера, но в голубых глазах читалось добродушие.

 Передав ему документы, Эниер расслабленно выдохнул: больше они ничего не могут сделать, теперь судьба Сежелла оставалась в руках совета. Ринту безумно захотелось побывать у себя, но, решив лишний раз не светиться, он вернулся в дом графа Лога.

 Практически всё время пребывания там Эниер торчал в спортзале, прячась от Северины. С Памиром общаться не получалось. Его друг не обращал ни на что внимания, кроме своего отца и поиском виновника в болезни графа. Дзилайя Лог очнулся. Мужчина был невероятно слаб, не мог двигаться и говорить, но его состояние постепенно улучшалось. Эниер не знал, радоваться этому или нет. Если верить словам Памира, вылечить графа не удастся. Но может юный гений сможет значительно продлить его жизнь?

 Северина же с каждым днём раздражалась всё сильнее. Её злило, что в этом доме на неё не обращают внимания. Её брат практически не впускал в дом новых, непонятно кем нанятых слуг, а ей полностью ограничили свободу передвижения, ещё сильнее, чем раньше.

 Когда, через несколько дней после встречи с Джулианлордом, Эниера с помощью часов позвал в кабинет Памир, Ринт решил, что пришли известия от совета, но, войдя в комнату, застал Памира чрезвычайно хмурым. Он задумчиво покусывал кончик карандаша, склонившись над компьютерной панелью и исписанным листком бумаги.

 — Новости? — Энир закрыл за собой дверь. — Как твой отец?

 — Продержится ещё немного… — Памир болезненно закрыл глаза рукой. — Это… Я ожидал чего угодно, но не этого.

 — Сежелл не оставят в покое? — Эниер приготовился к худшему.

 — А? Нет, от совета пока ничего. Я нашёл электронный дневник отца.

 — Здесь какая-то белиберда. Я не могу прочесть, — Эниер увидел на экране только набор букв и цифр.

 — Разумеется, не можешь. Это шифр, — Лог устало опустился на стул, как показалось Ринту, его друг выглядел каким-то болезненным, хотя и старался держаться. — Поэтому дневник электронный. Отец пишет — компьютер кодирует. У меня ушли сутки, чтобы расшифровать записи.

 Часы Памира издали сигнал, оповещая о новом сообщении. Бросив один взгляд на экран, Лог поднялся.

 — Охрана! — гаркнул он, распахивая дверь, — приведите сюда Северину и Сийрея. Сейчас же!

 — Кто такой Сийрей? Лог, что ты узнал? — Эниер поёжился: Памир мгновенно переменился, теперь от него исходил леденящий душу холод и ярость. — Рунир?

 — Рунир не причём. Вообще сомневаюсь, что он ещё жив. Сийрей Ари, тот самый телохранитель с бежевыми волосами, а по совместительству брат Рунира и сотрудник генной лаборатории, работающий на отца и изучающий все привезённые с Сежелла образцы.

 — Но Северина?..

 — … Его привела в дом. Нашла себе послушного любовника, исполняющего все её капризы. Отец, уже сходя с ума, продолжал вести дневник. Он постоянно описывает, как Северина дарит ему цветы, как… он совершает что-то по её просьбе, а потом не понимает, зачем или не помнит что…

 — Памир! — Эниер не хотел в это верить. — Ты же понимаешь, что дневник не доказательство!

 — Не доказательство. Доказательство у меня другое. Оказывается, в особняке в каждом угле напичканы микровидеокамеры, — Памир сглотнул. — Я узнал об этом из дневника. Дзилайя Лог держал это в тайне, чтобы не мешать ничьей личной жизни. Это была крайняя мера безопасности… Записи никогда не просматривались, но в дневнике указаны коды доступа… — Лог с трудом держал себя в руках, казалось, он сейчас сорвётся и перевернёт весь дом, давая выход бушующему внутри гневу. — Я всё увидел своими глазами: как моя младшая сестрёнка потихоньку убивала моего отца, используя соблазнённого Сийрея.

 Эниер покачнулся: «Северина — убийца? Холоднокровный, безжалостный убийца? Нет, это невозможно!»

 — Не веришь? — Памир словно прочёл его мысли. — Сам в осадок выпал.

 Ринт открыл рот, чтобы выразить своё сочувствие и сожаление, но слова застряли в горле. Да и что тут можно сказать?

 — Я в порядке, — Памир сдавил карандаш в кулаке так, что тот сломался. — И не пытайся подобрать слова, я представляю, что у тебя в голове творится.

 — Но… — Энир не придумал ничего лучше, чем положить ему руку на плечо.

 — Ринт, за меня не волнуйся. Шок уже прошёл. Хуже всего было вчера рассказывать обо всём брату.

 — Почему ты сразу меня не позвал?

 — Хотел побыть один. Лучше о себе подумай. Услышать это одно, а увидеть совсем другое. Я намерен ткнуть её носом в один из фрагментов записи. Так что, может, тебе лучше подождать в коридоре?

 — Это не моя сестра, — возразил Эниер.

 — Но не я же в неё втюрился, — парировал Памир.

 — Нет, я останусь тут, — решил Ринт.

 Лог дёрнул плечом и выпрямился. В кабинет вошли Сийрей и недовольная Северина.

 — Как ты себя ведёшь?! — грубо начала она, едва закрылась дверь. — Сначала запираешь меня в моей комнате, потом присылаешь за мной охрану!.. Это не твой дом!

 — И не твой, — Памир ничем не выдал свою боль. — Ты всего лишь вещь.

 — Мне надоело твоё оскорбительное отношение! — она яростно шагнула вперёд. — Когда отец был здоров, ты никогда не смел так со мной говорить! Ты знал, что за любимую дочь он…

 Таких разговоров Памир не выдержал. Никто и глазом не успел моргнуть, как он отвесил землянке сильнейшую оплеуху, отчего женщина, вскрикнув от боли, упала. Стоявший у двери Сийрей едва понял, что произошло, схватился за меч, но Лог опередил его, приставив к груди лезвие своего оружия.

 — Лучше не надо, — с угрозой в голосе посоветовал черноволосый юноша.

 — И вообще, давай его сюда, — Эниер отобрал у Сийрея меч.

 — Ты… Как ты посмел?! — голос женщины дрогнул. Она приложила трясущуюся от ярости ладонь к лицу, поднимая голову. Её лицо исказила кривая улыбка, больше похожая на оскал. — Всё, надоело! Я пыталась уговорить тебя словами, но ты сам всё испортил! Надоело смотреть, как ты всё у меня отнимаешь! Сийрей, забери у сержанта свой меч, они всего лишь дети, едва покинувшие военную школу! Мой братец скорее сам порежется этой игрушкой, чем тебя ранит!

 — Зато я не порежусь, — Ринт на всякий случай обнажил отобранное у Сийрея оружие.

 — Лучше не шевелись, Ари, — Холод, исходивший от Памира в данную секунду, способен был остудить пыл любого. — Из-за тебя и этой дряни умирает мой отец. И я с удовольствием проткну тебя, если дашь мне повод.

 — Что за бред? — Сийрей бросил на женщину недовольный взгляд. Он не мог напасть на Ринта совсем без оружия. — Я не понимаю, о чём ты.

 — Всё же ясно! — резко вставила Северина. — Он хочет прибрать к рукам этот дом. А мы ему мешаем! Если я ошибаюсь, отстань от нас! Или ты и Рунира убьёшь, когда он появиться?!

 — Я? — поднял тонкие брови Лог. — Нет, сестрёнка, ты это уже сделала сама. Хочу тебе кое-что показать, чтобы отпираться перестала.

 Не сводя взгляда с пленников, Памир отошёл на пару шагов, чтобы включить приготовленный им отрывок записи, на которой все присутствующие в подробностях смогли рассмотреть спор между Севериной и Сийреем: как лучше избавиться от Рунира. Следующий фрагмент содержал сцену, где Сийрей впервые передаёт Северине токсичные цветы и инструктирует, как с ними обращаться.

 Энир с отвращением отвернулся. Он только сейчас вспомнил: когда Памир избавлялся от цветов, и его сестра вошла в покои графа, её лицо было скрыто кофтой. Она специально так оделась, чтобы уберечься от яда, хотя со стороны показалось, что просто не успела привести одежду в порядок, поскольку спешила.

 Никто не проронил ни слова, пока Памир не остановил видео.

 — Не беспокойся, — Лог не отрываясь смотрел в глаза побледневшей сестре. — Копия записи уже в совете. Кстати, внизу вас поджидают.

 — Стей вас раздери! — впервые проявил оживлённость Сийрей. Он, воспользовавшись тем, что Эниер не сводил глаз с Северины, пытаясь разглядеть на её лице хоть капельку отчаяния, выкрутил ему руку, выбивая из неё оружие, и, сбивая парня с ног, отскочил в сторону, освобождая пространство между собой и противниками и выуживая из кармана на поясе лазерный пистолет, не замеченный ранее юношами. — Какой толк мирно сдаваться и идти добровольно на казнь?! Пропустите меня, если жить охота!

 — Опусти пистолет и проживёшь на пару дней больше! — Энир попробовал вспрыгнуть на ноги, но выстрел, последующий за его шевелением, попал мимо, только потому, что в этот момент за Сирейя ухватилась Северина, пододвигаясь к нему.

 — Хватит! — Памир выставил меч вдоль своего тела. — Не вреди себе ещё больше.

 Мужчина без колебаний выстрелил в Лога.

 Эниер, испугавшись, хотел ринуться вперёд, но с облегчением увидел, что Памир легко защитился от выстрела лезвием. Метеоритное железо, не получив никакого повреждения, впитало лазер и от последующих выстрелов тоже. Как ни старался, бежевоволосый эльс не смог причинить вред бывшему графу. Тем временем, не опуская оружия, Лог почти вплотную приблизился к Сийрею. Выхватив второй меч, он проткнул им Ари насквозь под громкий визг Северины.

 — Ничего, — Лог забрал из рук сползающего на пол Сийрея пистолет. — До казни доживёт.

 — Ты монстр! — Северина стояла, гордо подняв голову.

 — Кто бы говорил! — Эниер, наконец, смог безбоязненно встать. Он готов был смотреть куда угодно, но не ей в глаза.

 — Я?! Я всего лишь боролась за свои права! Вы — безжалостные мужчины, перевернули всю планету под себя! Из-за вашего властолюбия и эгоизма вымерла половина вашего населения! Да, я говорю о женщинах!

 — Джулиан, вы где? — Памир вызвал с помощью часов брата. — Я не хочу больше терпеть её присутствие.

 — Сейчас будем, — раздался голос мужчины.

 — Что, не желаешь послушать про свою расу?! — Северина начала говорить ещё запальчивее. — Памир, ты же не дурак, должен понимать, что несколько тысячелетий назад, когда эльсы не терроризировали космос, у них были женщины! Да только эти несчастные создания стали первой жертвой вашего мужского честолюбия!

 — Что ты несёшь?! — не выдержал Ринт.

 — Не нравится правда?! — Северина торжествующе тряхнула своими великолепными волосами. — Я не смогла выяснить, почему точно, но как только эльсы получили доступ к другим планетам, род женщин — эльсианок — прервался! Я могу назвать только одну причину — у них не было власти! И что же?! Я должна повторить их судьбу? Никогда! Я, первая за долгое время, женщина, в которую попала капля эльсодской крови!

 — Ты свихнулась! — Ринт закусил губу, не в силах справиться с ненавистью к самому себе. Даже сейчас ему хотелось её тела. — Сама цветов своих, что ли, надышалась? Ты обычная землянка!

 — Которая абсолютно видит в темноте! — Северина просто сияла от самодовольства. — Я умная, ловкая, красивейшая женщина, в которой течёт эльсодская кровь, должна прозябать под игом кобелей, как и все эльсианки тысячи лет назад?! Я, рождённая для величия, должна терпеть, как отец не полностью ценит меня, но зато обожает тебя, Памир, самого недостойного из эльсов?! Никогда! Разумеется, я начала действовать. Величие всегда достаётся ценой многих жертв! Знаешь, как я радовалась, когда избавилась от тебя?! Нужно было только убедиться, что ты не прибежишь домой и не сорвёшь мне все планы! Ко мне попали твои письма Джулиану. Пришлось навестить тебя в школе, чтобы удрать не надумал!

 — А что с планетой?! — Памир жестом остановил вошедших Джулиана с солдатами. — Что тебе сделали сежеллины, раз ты решила послать туда войска?!

 — Ничего, — Северина хищно улыбнулась. — Знаешь, почему я так поступила? Потому что я могла! Представь себе, целая армия подчинилась воле женщины! Да ваши старейшины умерли бы на месте, узнай, кого слушали! Но они никогда бы не узнали! Поймали бы Рунира или Сирейя, если бы ты не вмешался! Никто не заподозрил бы женщину!

 — Уберите её отсюда! — Юный Лог гневно полувытащил меч. — И этого раненого прихватите тоже, пока я не прирезал обоих!

 — Тебе придётся жить с мыслью, что всего тебя лишила женщина! — выкрикнула напоследок Северина. — Вам обоим!

 Только, когда её безумный смех стих в коридоре, Памир устало опустился на стул и закрыл лицо руками.

 — Нет, мне придётся жить с мыслью, что отца убила моя сестра.

 Джулиан, оставшийся в комнате, приобнял младшего брата. Если Памир пытался сделать вид, что держится, то Джулиан выглядел полностью разбитым. Почувствовав себя абсолютно чужим на семейной встрече, Эниер поспешил покинуть кабинет, пробормотав что-то невнятное.

 — Вот оригинал записи случившегося в этом доме, — младший Лог протянул брату микроплёнку. — Ты лучше знаешь, кому его передать.

 — Как ты всё это выносишь? — Джулиану было не до записи. — Всё, что на нас навалилось…

 Памир не ответил. Он крепко сжал ладонь брата.

 — Мы редко видимся. Отцу тебя очень не хватает. Он не протянет до конца недели. Может, возьмёшь несколько выходных дней?

 — Ты же знаешь, что я не могу, — Джулиан устроился на краю стола. — Я в совете ещё никто. Если возьму выходные, на меня косо посмотрят.

 Юноша горько усмехнулся.

 — Я убежал из военной школы, чтобы попасть на Сежелл, потом угнал корабль и вернулся на Эльсод, нарушил субординацию и кучу приказов, выдумал невероятную историю, пытаясь проникнуть в дом, рисковал и рискую своей жизнью и жизнью друга… — он бросил на брата пронзительный взгляд. — А ты не можешь отпроситься с работы, рискнув репутацией, чтобы утешить умирающего отца. Не спрашивай, как я всё это выдерживаю, тебе мой источник недоступен.

 — Как всегда, без стеснения, выкладываешь правду? — Джулиан не обиделся, привыкший к этой черте Памира. — Тебе будет тяжело жить. Ты не находишь, что всё можно было сказать по-другому, не так жёстко?

 — Прими мои слова как есть. От красивых фраз правда другой не станет. Они лишь введут тебя в заблуждение о самом себе.

 — Знаешь, Памир, а тебе даже идёт подобная прямолинейность. Пожалуй, я не смогу представить другим своего младшего брата, — Джулиан поднялся, направляясь к двери. — Если тебе понадобится моя помощь, только скажи. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

 — Я знаю, — Памир обнял его на прощанье.

 — Перед уходом я зайду к отцу. У меня не найдётся другого времени попрощаться. Про Сежелл буду держать тебя в курсе.

 Памир остался один. Он чувствовал себя ужасно усталым и одиноким. Даже злиться не осталось сил. Чтобы хоть немного прийти в себя, Лог залез в ванну и облился ледяной водой прямо в одежде. Свежесть и холод заставили его мозги работать. И первое, что он понял, это то, что у Эниера, скорее всего, как всегда куча вопросов, которые тот горит желанием задать. Но наверняка постыдится говорить сейчас и станет выжидать, пока, по его мнению, не пройдёт достаточно времени. Нет уж! У Памира не было никакого желания возвращаться к неприятной теме ещё и потом. Пусть лучше они решат сейчас всё до конца.

 Поленившись переодеться, Лог отправился в гостиную, где, как подозревал, находился Энир. Бывший граф не ошибся. Ринт беспокойно носился из угла в угол, мысленно обзывая Северину всеми ругательствами, которые мог придумать. Увидев мокрого друга, он открыл рот, но через секунду закрыл его, передумав что-либо говорить.

 Лог небрежно развалился в кресле, поливая водой с одежды дорогущий ковёр, и спокойно произнёс:

 — Приступай.

 — Э-э? — приступил Эниер.

 — Говори, спрашивай, — Памир прикрыл глаза. — Я же знаю, что тебя так и распирает что-то сказать. Лучше сейчас, потому что если ты хоть раз заикнёшься об этом потом, я тебе врежу.

 — Я думал, ты собираешься убить Северину, — тут же выпалил Ринт.

 — Да, собираюсь. Я это уже, считай, сделал. Отправил в совет, где её казнят. Наверное, выберут одну из самых болезненных смертей.

 — Я думал, ты не удержишься и собственноручно убьёшь её, — пояснил Эниер.

 — Я не очерню память моих жертв, коснувшись мечом Северины.

 — А о чём она говорила? Женщины-эльсы? — Эниер сам готов был себе врезать за то, что терзает друга, но не мог не воспользоваться его разрешением спрашивать.

 — Я не историк. И никогда не интересовался историей Эльсода. Но то, что она говорила, имело смысл. Мы же не с первобытного времени выходим в космос, значит, должны были как-то продолжать род. Если ты не хочешь сказать, что эльсы размножались делением и почкованием, то логично предположить наличие женщины. Возможно, эльсианки, а может, какая другая раса, сосуществовавшая с нашей.

 — Но куда они делись?

 — Эльсы передают свои гены по половому признаку. Мы единственная известная во Вселенной раса, способная зачать детей с инопланетянами. Сыновьям достаётся отцовская, дочерям — материнская. Возможно, дело было так: поднявшись в космос, эльсы увлеклись инопланетными женщинами, заперев своих дома. Тогда действует простая логика. Понимаешь?

 — Девочки принадлежали к расе матери… — До Эниера дошло. — Раз с эльсианками перестали спать, то они просто со временем вымерли…

 — Вполне вероятно, — подтвердил Лог. — Есть ещё и другие теории. Нашей расе много миллионов лет. Я где-то читал версию, что наша планета… не родная. Существовала другая планета Эльсод, которая стала непригодна для жизни и вынудила нас к переселению. Если эльсы существовали рядом с другой расой, вполне вероятно, она могла погибнуть тогда, или наоборот, остаться на месте, поскольку их жизни ничего не мешало… Одним словом, теории и ещё раз теории. Правды никто не знает, это было слишком давно.

 — У меня ещё есть вопрос, — замялся Ринт. — Можно?

 — Я уже разрешил. Спрашивай.

 — А Северина и вправду видела в темноте? Или она выдумала?

 — Полагаю, правда.

 — Почему ты так думаешь?

 — Посмотри на меня, Энир! — Памир всплеснул руками. — Если я родился со странностями, то и она могла. Не удивлюсь, если и Джулиан чего-то недоговаривает.

 — Но отчего так случилось?

 — Я не знаю.

 — У тебя должны быть догадки, — допытывался Ринт.

 — За это я и не люблю историю. Одни догадки, никаких фактов, — фыркнул Лог. — Отбросив очевидные варианты: дефект или мутация, можно предположить, что кто-то разбавил наши гены в далёком прошлом. Только проблема в том, что я не знаю расы, обладающей подобными свойствами. Да и аномалий в моей крови не обнаружилось… — Памир наткнулся на умоляющий взгляд друга, просившей о красивой истории. — Хорошо, давай пофантазируем. Вернёмся к возможно существовавшим эльсианкам. Мы ничего не знаем о том времени. Могло быть и так, что они передавали свои гены не только дочерям. Не как мужчины. Тогда, если предположить, что какой-то отчаянной женщине удалось сбежать с Эльсода, она каким-то чудом попала на Землю, забеременела от какого-нибудь дикаря… И потом мой отец встретил одну из её потомков… В итоге, в нас на каплю больше сотни раз разбавленной эльсодской крови… Стей, что за чушь я мелю?! Займись-ка ты придумыванием бреда сам. Я отдаю предпочтение точным знаниям.

 — У меня не такое воображение, — Ринту явно понравилась эта история.

 — Ну ты же каким-то образом придумываешь огромное количество вопросов, — Памир начинал засыпать, измождённый организм брал своё.

 — Всё, кончились.

 — Ага… — рассеяно пробормотал Лог.

 — Памир, может тебе лечь в кровать?

 — А сам сказал, что вопросы кончились, — Лог встряхнул головой. — Ладно, ты прав. Я уже давно нормально не спал.

========== Глава 13 ==========

 Памиру показалось, что едва он успел заснуть, его растормошил взволнованный Ринт.

 — Вставай скорей, — Эниер бесцеремонно стащил с друга одеяло.

 Ещё не успев открыть глаза и начать соображать, тренированное тело Лога автоматически выхватило и обнажило мечи, так, что Эниеру пришлось отскочить.

 — Что случилось? — Памир энергично растёр лицо, чтобы прогнать последние остатки сна.

 — Нет, оружия не нужно, — затараторил Эниер. — Твой отец. Он разговаривает, просил, чтобы ты спустился к нему.

 Не тратя времени, Лог отшвырнул мечи, даже не посмотрев куда. А вот Ринт заметил и осуждающе покачал головой. Занавески на окнах ему больше нравились в целом виде.

 — Сколько я проспал? — спросил Памир, натягивая брюки. Он очень не любил трансформирующуюся ткань и старался носить обычную одежду.

 — Мало, семь часов.

 — Ничего себе, мало, — бывший граф накинул рубашку. — Больше двухсуточной нормы.

 — Ты живёшь в каком-то ненормальном ритме. Норма сна для эльса пять часов, да и то я почти не высыпаюсь.

 — Я сам ненормальный, — Памир выскочил из комнаты, подпрыгивая на одной ноге, чтобы по пути обуться.

 Он спустился на второй этаж и, аккуратно приоткрыв дверь, тихо зашёл в спальню отца. Дзилайя Лог бодрствовал. Его лицо посвежело, фиолетовые глаза смотрели ясно. Граф выглядел ещё вполне молодым. Кожу только едва тронули морщины. Выросшие до плеч угольно-чёрные волосы не поддались седине. Но Дзилайя был очень слаб. Он по-прежнему не покидал кровать, не имея сил даже сесть.

 — Памир, — граф улыбнулся, увидев младшего сына.

 — Что ты делаешь? — Памир улыбнулся в ответ, опускаясь на колено возле кровати. — Тебе нельзя говорить. Не трать силы.

 — Не пытайся переупрямить меня. Ты знаешь, что я никого не слушаю, — Дзилайя обладал очень приятным, глубоким голосом, но он звучал тихо. Слова давались графу с трудом. — Памир, мальчик мой, выглядишь совсем мужчиной. Ты хотя бы иногда вспоминаешь, что ещё ребёнок?

 — Не ребёнок, — юноша сжал ладонь отца, мягко усмехаясь. — Мне двадцать два.

 — Совсем мальчишка, — старый граф продолжал улыбаться, радуясь, что наконец сможет пообщаться с сыном. — Ты никогда не умел наслаждаться детством, нет… тебе всегда хотелось большего…. Ответственных решений, взрослых забот…

 — Такой уж я, — Памир сглотнул. В глазах предательски щипало. Осознание, что он ничего уже не сможет изменить, только смотреть на угасание отца, причиняло боль.

 — Я так тобой горжусь, сынок, — Дзилайя тяжело поднял руку и коснулся щеки сына. — Джулиан вчера всё рассказал как есть. Мне жаль, тебе досталась тяжёлая ноша моих ошибок. Не каждый взрослый мужчина смог бы справиться с ней достойно.

 — Нет, — Памир твёрдо покачал головой. — Твоей вины в этом нет.

 — Северина…

 — Нет! — громче повторил младший Лог — Я не хочу больше слышать её имя или говорить о ней.

 — Мальчик мой, — граф продолжал улыбаться. — Ты же знаешь. Ты сам знаешь, что словами не изменить прошлого. Ты можешь не говорить о ней, можешь притвориться, что у тебя никогда не было сестры. Но от этого она никуда не исчезнет. Ты не сможешь забыть ни её, ни того, что она сделала.

 — Я знаю, — по щеке Памира скатилась одинокая скупая слеза. — Но я никогда больше не произнесу её имя. Совет хочет скрыть её поступок. Официально считается, что тебя отравил Сийрей. Эти болваны из совета даже не хотят предполагать, что твои действия и распоряжения совершены не по твоей воле. Иначе им придётся признать, что сами проявили халатность в работе, не проведя должную проверку документов.

 — Ты ведь не собираешься врываться к ним, доказывая обратное? — Дзилайя Лог словно прочёл мысли сына. — Ох, Памир, не делай того. Оставь всё как есть.

 — Это не правильно! Знаю, что ты мне сейчас ответишь, но так не должно быть!

 — Мальчишка, — Граф снисходительно смотрел на сына. — Вспыльчивый мальчишка. Успокойся, постарайся унять бурлящую из-за переходного возраста кровь. Это не просто, но рассуди здраво. Меня все считают властным, грозным графом, который никогда никого не жалел. Моя репутация станет отличной защитой для тебя. Как ты думаешь, что для меня дороже: защитить секрет сына или рассказать о себе правду, которой всё равно никто не поверит?

 — Строгий граф отправил непутёвого сына в военную школу, — Памир кивнул. — После этого никто никогда не заподозрит во мне больше, чем я покажу.

 — Я уверен, ты справишься, — в голосе Дзилайи звучала гордость. — У тебя хватит сил врать всем в глаза обо мне и навсегда запереть правду в твоём сердце. Потому что…

 — …От слов правда не изменится, — Памир поцеловал руку отца.

 — Даже в юном возрасте ты всё время восхищаешь меня, — продолжал граф. — Единственное, о чём я жалею, что не увижу тебя, когда ты станешь настоящим мужчиной.

 — Увидишь, — уверенно прошептал юноша. — Не так, как увидел бы сейчас, но обязательно увидишь.

 — А-а… — ещё шире улыбнулся Дзилайя. — Зорнины? Я жив, пока меня помнят. Ты всё ещё верен их философии?

 — Да, — Памир ещё раз сглотнул. — Это единственное, что я могу для них сделать.

 — Сынок, — граф покачал головой. — Каждое живое существо имеет право хотя бы на одну ошибку.

 — Я — нет, — отрезал Памир. — Ошибаясь, я причиняю гораздо больше вреда.

 — Нет, мой мальчик. Ошибки одних практически всегда оборачиваются болью для других. Именно поэтому ты не умеешь их прощать.

 — Умею.

 — Нет, Памир, не ври себе. Ты можешь простить попытку ошибки, но не её саму.

 — Я не понимаю, о чём ты, — покачал головой юный Лог.

 — Всё просто. Ты ведь не можешь простить Северине ошибку, потому что тебе больно.

 — Она предала тебя. Это совершенно другое.

 — Разве? Ищи ответ внутри себя, — Дзилайя дотронулся пальцем до его груди. — Скажи, если бы ты успел раньше, пока она только планировала отравить меня, если бы ты смог предотвратить беду, то дал бы ей второй шанс? Простил бы её?

 — Я…

 — Памир?

 — Да, — юноша поджал губы. — Простил бы. Возможно, покричал бы, поугрожал, скорее всего высек… но только, чтобы предостеречь от второй попытки. Я не стал бы отнимать у неё жизнь, сдавая в совет. Я постарался бы помочь ей образумиться. Да, я дал бы ей ещё один шанс.

 — Потому что не было бы боли, — согласился Дзилайя. — Видишь? Ты прощаешь только попытку, но не саму ошибку. Бывает, что кто-то действительно раскаивается и достоин прощения. Пока ты так строго судишь других, ты тем более не сможешь простить самого себя.

 — Возможно когда-нибудь, я попрошу у кого-нибудь второго шанса, — Памир с тревогой отметил, что граф сильнее ослаб и вспотел. — Отец, давай сейчас окончим разговор. Ты от этого теряешь силы. Я принесу твоё лекарство.

 — Нет. Не стоит, — Дзилайя остановил сына. — Я не хочу его принимать.

 — Что?! — не поверил своим ушам юноша. — Ты понимаешь, что только оно продлевает тебе жизнь?

 — Прекрасно понимаю. Но так же понимаю, что речь идёт о нескольких днях. Максимум дней десять.

 — Целых десять дней. — настаивал юный эльс.

 — Памир, послушай меня, — граф облизнул пересохшие губы. — Я не говорю, что пожил достаточно и готов к смерти. Мне всего сто пятьдесят шесть лет. Я вовсе не старик и многое ещё с удовольствием сделал бы, если мог. Но я не могу. У меня есть только выбор: умереть сейчас, в твёрдом сознании, рядом с тобой или дотянуть до последнего, пока вновь болезнь не превратит меня в бесполезный, ничего не осознающий овощ. Я чувствую, что с каждым вздохом мне становится хуже. Я сделал свой выбор. Ты, конечно, можешь лишить меня его и насильно вливать лекарства, а можешь уважить последнюю просьбу отца.

 Юноша едва кивнул и вновь опустился перед кроватью.

 — Не представляю, что будет, когда ты уйдёшь, — он прижал руку отца к своему сердцу, уже с трудом борясь с подступающими слезами. — Что я стану делать без твоих мудрых советов и поучений?

 — Мой маленький мальчик, — тяжело рассмеялся Дзилайя. — Ты знаешь, что никогда без них не останешься. Мне не обязательно озвучивать совет, что бы ты его услышал. Ты можешь сам ответить на свои вопросы: искренне, честно, не щадя себя и не жалея. Это и будет то, что сказал бы я.

 — Мне никогда не стать таким, как ты, — улыбнулся Памир. — Я — эльс действий, а ты воюешь мудростью.

 — Тебе и не надо становиться мной. Это твоя жизнь и ты должен оставаться самим собой, — уверил его граф. — С возрастом пройдёт и юношеский максимализм, который не даёт тебе сейчас покоя. Запомни себя в этом возрасте, Памир, и всегда относись к подросткам снисходительнее. Бунтарский дух нередко ведёт их к неприятностям, особенно когда они вступают во взрослую самостоятельную жизнь.

 — Интересно, каким ты был в моём возрасте? — хмыкнул юный эльс, сдерживая горечь из последних сил.

 — Не таким мужественным, как ты. Меня заставляли взрослеть насильно. Так странно… сейчас у меня перед глазами встаёт только одно воспоминание. Угадаешь какое?

 — Откуда же мне знать? — Памир закусил губу, не позволяя себе проявлять слабость перед отцом, чтобы не причинять ему страданий.

 — День, когда тебя едва не задрал лев.

 — Львица, отец, — поправил Памир. — Это была львица.

 — Верно, львица. Ты не раз уже был и будешь на волосок от смерти — этот день не стал для тебя самым опасным. И он не приносил большого горя в твою жизнь. Но он всё равно является одним из важнейших в твоей судьбе. Знаешь почему?

 — Могу только догадываться, — Памир ещё сильнее прижал к себе руку отца.

 — Потому что тогда, ты впервые осознал важность даже незначительной и чужой тебе жизни. — Дзилайя почти не шевелил губами.

 — Ты заставил меня понять, — сквозь кожу Памир чувствовал, как ослабевает пульс отца.

 — Нет, сынок. Я только помог тебе признаться в этом, — граф не отрываясь смотрел в лицо Памира. — Мой мальчик, не замыкайся в себе. Тебе нужен верный, преданный друг, рядом с которым ты сможешь быть самим собой.

 — Он у меня есть, — юный Лог нежно коснулся лба отца, заботливо проводя ладонью по волосам. — Я не останусь один.

 — Я рад… это… слышать, — Дзилайе уже не хватало воздуха. — Памир, … не беспокойся… о… военной … школе…. Есть… выход… Ты… поймёшь…

 Больше граф Дзилайя Лог не произнёс ни слова. Он ушёл так, как хотел: в сознании, вглядываясь в лицо самого любимого из всех своих детей — сына, которым он всегда гордился.

 Памир лёгким движением закрыл графу глаза, вновь поцеловал руку и, больше не сдерживая эмоций, упал лицом на кровать. Юный эльс не желал бороться или сопротивляться с обрушившимся на него горем, просто плача. Сейчас он чувствовал себя не безжалостным Охотником, не ленивым, беззаботным Памиром, а только мальчишкой. Обычным мальчишкой, потерявшим отца.

 Северина пережила пожилого графа на один день. Ей никто не сообщил о его кончине, так как братья не желали её знать, а, по мнению большинства эльсов, ни одна женщина не может назваться родственницей эльса. Казнь ей выбрали действительно жестокую и мучительную: палачи, захлестав Северину до полусмерти, опустили её тело в воду с Живого моря, добавив туда каплю кислоты. Женщина медленно, постепенно плавилась, а исполняющие приговор эльсы следили, чтобы она оставалась всё время в сознании. Мучения Северины длились несколько часов. После её смерти, палачи шептались, что она умирала, гордо подняв голову, в осознании своего недолгого величия, и кичась известным её превосходством. Это стало последним упоминанием о Северине, больше о ней никто не заговаривал в течении многих лет.

 Решение совета по поводу Сежелла пришло через шесть дней, после прощания с графом Дзилаей Логом. Получив рано утром новости от Джулиана, Памир радостно ворвался в спальню Ринта и, разбудив его, светясь улыбкой, сообщил: Совет решил вывести войска с Сежелла и закрыть её для изучения, признав планету опасной. Такое решение означало, что другие расы не рискнут посещать её, поскольку даже эльсы считают планету не спокойной. Сежеллины смогут продолжать нормально жить, не опасаясь новых незваных гостей, «пришедших из тьмы».

 — Ну так что? — отплясав танец сошедших с ума от счастья дикарей, Эниер обрёл дар речи. — Нам надо поскорее вернуться обратно, а то, не найдя нас на Сежелле перед отбытием, признают мёртвыми или пропавшими без вести.

 — Нет-нет, — Памир уже мечтал поскорее прижать к себе Теннею, — ты же помнишь о проблемах со связью? Туда доставят официальный приказ с курьером. Это произойдёт только завтра. Мы отправимся на Сежелл сегодня. Опасаться нам нечего. Представляешь, Джулиан оформил задним числом, что граф Дзилайя Лог в самом деле хотел передать новый отчёт. Так что мы с тобой оказывается не дезертиры, а солдаты, исполняющие волю совета.

 — Уверен, что это хорошая идея? — засомневался Эниер. — Гиррон Блек нам головы снесёт, за то, что его в известность не поставили!

 — Уверен, Джулианлорд выше то-капитана Блека. Он мог прислать за нами корабль, не уведомляя Элайджу. С этим заданием я, как бывший обитатель дома, мог справиться лучше всех.

 — А что с домом кстати? Кому это всё теперь принадлежит?

 — Не знаю, — безразлично ответил Лог. — Завещание отца перепроверяется в связи с последними событиями. Его ещё не огласили.

 — И сколько они могут тянуть?

 — По закону двадцать пять дней. Меня это точно не касается, я недееспособен, ничего не могу иметь в собственности. За исключением пары вещичек. Собирайся, мы через два часа должны встретиться у здания совета с Джулианом, он передаст копию уведомления о приказе для капитана. Чтобы тот, как ты выразился, «не поотрывал нам головы». А потом сразу на корабль.

 — Если бы я не знал, сколько радости тебе доставит встреча с Теннеей, то высказал бы всё, что думаю о возвращении на эту Стейеву планету.

 — Ты и так это высказал, — рассмеялся Памир. — Жду тебя у крейсера. Давай пошевеливайся.

 — Пошевеливайся, пошевеливайся, — проворчал Ринт, передразнивая убежавшего Лога. — Ненавижу Сежелл. Не хочу туда.

 Но, несмотря на своё страшное нежелание снова оказаться на белоснежной планете, Энир через полчаса спокойно сидел в крейсере, рядом с Памиром. После прибытия к зданию совета, Эниер, выходя из транспорта, даже повеселел. Его грела мысль, что почти сразу же их отправят на Эльсод с остальными солдатами. Вот забавно будет видеть разочарованную физиономию Фроуда. Тот мечтал начать на Сежелле блестящую карьеру, всех переплюнув.

 — Гиррон, это же двое из нашего лагеря.

 Внезапно услышав ненавистный голос, Эниер с Памиром обернулись. У Ринта похолодело внутри: к ним приближались Элайджа Блек, Фрод, Алекс и ещё несколько незнакомых эльсов.

 — Смотрите-ка, живые! — Элайджа внимательно осмотрел неожиданно встреченных подчинённых. — А я уже посчитал вас мёртвыми. Как же вы выбрались?!

 — Выбрались? — настороженно спросил Лог, внимательно разглядывая свежие рубцы от ожога на лице Блека.

 — Хах, даже не помнишь, как спасся, от радости? — Элайя проследил за взглядом Памира. — Да, меня слегка задело, неважно. Главное, что в моём лагере все живы остались. Тем более, лаборатория совета такой прорыв совершила — всё мигом заживёт, никаких последствий от огонька не останется.

 — Скажешь тоже, огонька! — поморщился Фроуд. Они явно сдружились с то-капитаном, поскольку сержант вёл себя слишком фамильярно. — Ноги с трудом унесли из этого пекла!

 — Пекла? — эхом повторил Лог, нахмурившись. Выводы напрашивались сами собой, да только они оказались слишком жестокими, чтобы поверить в них.

 — Нас не было на Сежелле уже несколько дней, — быстро встрял Эниер. — Нам поступило срочное распоряжение из совета… — он поспешил пересказать вкратце о приказе.

 — И, разумеется, вы обрадованно помчались выполнять приказ высокопоставленного начальства, спеша убраться с опасной планеты и не потрудившись поставить в известность своего то-капитана! — опасно сверкнул глазами Элайджа.

 — Связи не было, а возвращаться — потратили бы слишком много времени…

 — Наказать бы вас хорошенько, ну да ладно… Ситуация и правда была трудная, между двух огней… Считайте прощены, в честь всеобщего выживания.

 — Что там произошло? — хрипло прошептал Лог. Ему требовалось словестное подтверждение для осознания.

 — Ты, кажется, у нас знаток Сежелла? Ну, так знал ты его не лучше, чем Иригай. Нам удалось поймать ещё одну жрицу. Другую, первая всё-таки скрылась. Несколько дней пыток и она, как шёлковая, указала нам путь к ихнему «хранителю» — заслуга Фрода. Я обязательно порекомендую его на повышение! С тобой, сержант, не мне разбираться, — Блек кивнул Эниеру. — Особо ты не отличился, но ещё успеешь в другой раз. Продолжишь службу по назначению, куда определят. А вот на тебя, умник, пришёл запрос из военной школы: поступаешь обратно в распоряжение визонга. У вас там какой-то уговор был?

 — Что с планетой?! — Памир упрямо желал это услышать, не в силах перестать надеяться на чудо. — Что вы натворили?!

 — Смени тон, — спокойно посоветовал Блек. — Даже если я уже не твой командир, я остаюсь твоим Гирроном!

 — Вспыхнула планета, — Фроуд вылез вперёд. — Мы послали отряд разрушить и выкопать скалу, которую они называли хранителем. Она, оказывается, находилась в подводной пещере. Интересно, как до неё местные добирались, глубоко всё же? Ждали мы возвращения отряда, их несколько дней не было, как вдруг, прямо с неба… словно огненным шаром швырнули. Все, кто находился в лагере, еле успели укрыться за защитным полем крейсеров. Действительно, чудом спаслись! Половина планеты, буквально, запылала. У нас было немного времени, чтобы забрать тех, кому посчастливилось в это время оказаться на другой стороне Сежелла. Затем состыковались с кораблём и, благодаря его мощным двигателям, смогли покинуть планету.

 Элайджа перевёл беспристрастный взгляд на Келлесс, на миг задумавшись.

 — Наверное, сейчас уже на всём Сежелле не осталось ничего, кроме пепла. Жаль, там погибло много хороших солдат. Меня утешает надежда, что сующие всюду свой нос наёмники не смогли выбраться. Желательно, все…

 — Как бы вам не пришлось разочароваться! — Эниер вскипел от слов Блека, но, к его счастью, эту фразу он сказал не во всеуслышание, а только тихо пробурчал себе под нос.

 — Все сержанты и выше по должности должны предстать перед советом, вместе со своими командирами, — Элайджа кивком головы показал Ринту присоединиться к сослуживцам. — Ты, несмотря на свои срочные поручения, сержант из моего лагеря. Следуй за нами…

 — Нет, я… я… — Эниер растерялся. С одной стороны, он обязан подчиниться Блеку, с другой он не мог бросить друга после такого страшного известия.

 — Дать мне инструкции. Твоя обязанность… — Раздался тихий быстрый шёпот над ухом у Эниера. Лог пришёл на помощь, пока юноше не прилетело наказание за неподчинение.

 — То есть, как прикажете, Гиррон, — Ринт мигом воспользовался подсказкой. — Простите, я хотел сказать, что мне нужно несколько секунд для инструктирования солдата, чтобы он смог без меня окончить приказ совета.

 Блек вперился в юношу внимательным взглядом, прищурено смотря ему прямо в лицо, словно хотел залезть в голову и узнать, что за инструкции собирается дать сержант. Увидев, как у того брови сдвинулись к переносице, Энир испугался, что их раскусили, но Элайджа только приказал:

 — Побыстрее. Догонишь нас.

 — Лог!.. — Эниер резко обернулся к другу, едва командир с солдатами отошли от них.

 — Стоп! Замри со своим сочувствием, — опередил его Памир. — Просто слушай. Ты всё ещё подчинённый Элайджи Блека. Не вздумай с ним спорить, переживая за меня. Мне не поможешь и себе навредишь. Веди себя естественно и не забудь, когда освободишься, забрать документы у Джулиана. Они тебе понадобятся.

 — А ты?

 — Ты же слышал. Я возвращаюсь в военную школу злить визонга, так что просто продолжай жить дальше самостоятельно.

 — Но… — Эниер попытался возразить, хотя понимал, что это глупо.

 — Энир, — Лог не спрятал взгляд. — Сейчас я хочу только побыть в одиночестве. Может, ещё встретимся.

 — Удачи тебе… — Ринт больше не придумал что сказать, только крепко обнял друга.

 — Береги себя, Энир, — Лог хлопнул её по плечу, после чего развернулся и быстрым шагом пошёл прочь от юноши.

 Ринт поспешил догнать то-капитана. Его мало волновал предстоящий отчёт перед советом. Все мысли Энира были о Памире. Как же несправедлива судьба! Лог больше всех заслуживает уважения и почёта, но добровольно от всего отказывается. Эниер стольким обязан этому эльсу, хотя бы посчитать, сколько раз Памир спасал его жизнь, но юноша ничего не смог сделать для Лога взамен. Памир на год младше его, но в тысячу раз мужественнее. Ринт не сомневался, если бы по нему самому так сильно ударила жизнь два раза подряд, он точно потерял бы рассудок и, наверняка бы, в отчаянии, вновь схватился за нож. Но ещё больше Энир был уверен, что Памир снова остановил бы его. Ощущая внутри пустоту и злость, парень дал себе слово, что наведается к другу в школу при первой же возможности.

 Увлёкшись размышлениями, Эниер и не заметил, как прошла встреча с лордами совета. Из них говорил только Элайджа, сержанты и ро-короны присутствовали исключительно в роли молчаливых свидетелей. Ринт, помня, что ему велел Лог, забрал документы у Джулиана и сразу же передал их капитану. У Блека ещё не полностью прошла эйфория после счастливого спасения, и он принял короткий устный отсчёт Ринта, не задавая вопросов, спеша вылечить лицо и отметить возвращение.

 Получив напоследок приказ отправляться на центральную военную базу для дальнейшего прохождения службы, Эниер покинул здание совета. На улице его ждал сюрприз. Минней Ринт, отец Эниера, явился, чтобы поздравить сына со званием сержанта и окончанием первой военной операции.

 Выслушивая высокомерную, хвалебную речь Миннея, Энир набрался смелости и, резко выдохнув, сказал:

 — Отец, я знаю, что ты рад моим успехам, но…

 — Рад? — Минней довольно улыбнулся. — Я не просто рад. Я наконец-то начинаю тобой гордиться!

 — …Но я хотел просить тебя отозвать решение о моей недееспособности.

 — Чтобы не мешать тебе делать приличную военную карьеру?

 — Нет, я не хочу быть солдатом.

 Мужчина одарил юношу холодным пренебрежительным взглядом.

 — Значит, ты решил, что я позволю своему сыну за мизерные успехи снова стать бездельником и кормить меня сказками про институт?! — Минней начал раздражаться.

 — Нет, отец. — Энир стойко выдержал гневный взор старшего Ринта. — Я не поступлю в институт и не хочу быть солдатом. Ты правильно меня сослал  в военную школу, и я благодарен тебе за этот урок. Только в армии я понял… я понял, как хочу прожить свою жизнь и чем заниматься. Возможно, ты никогда не будешь мною хвастаться, потому что выбранная мной профессия не такая престижная, но это не делает её менее важной.

 — И что за профессия? — Минней не узнавал сына. Перед ним точно стоял уже не тот изнеженный мальчик.

 — Инструктор в военной академии, я хочу учить других.

 — Ты вырос, — вынужденно признал мужчина. — Армия сделала из тебя настоящего эльса. Посмотри на себя: стоишь ровно, не мямлишь! Раньше ты не рискнул бы обратиться ко мне с подобной просьбой.

 — Не попробовав, не узнаешь, — Эниер решил, что эта фраза станет его девизом в новой жизни.

 — Смелость надо поощрить, — Минней задумчиво поцокал языком. — Так и быть, я обдумаю твою просьбу, но ничего не обещаю.

 Эниер удовлетворился и этим. Сейчас он одержал маленькую победу над самим собой. Может, случится, ему повезет, и отец изменит решение.

 Ринту пришлось ждать долго. За время ожидания он уже умудрился получить травму на новом месте службы. Только спустя тридцать пять дней Минней решился дать Эниеру свободу. Впрочем, решение его отца объяснялось очень просто. Начали ползти слухи, что скоро инструктор военной академии станет престижной, популярной прпрофессией.

 Эниер, осознавая, что как только его примут на работу, отец не сможет больше пригрозить ему военной школой, не стал терять времени. На следующий день, после получения свободы, он устроился инструктором, как и хотел. Ринта взяли легко, поскольку юный эльс уже имел звание сержанта. Только утвердив свою независимость от отца, он занялся личными делами, не забыв побывать в объятьях своей русоволосой богини. Прижав к груди стройное тело милой землянки, Ринту захотелось чего-нибудь новенького: девушку или женщину, к которой сможет не просто привязаться, а испытать чистую и свежую влюблённость.

 Юноша взял на вооружение новое желание. Главное, держать себя в руках и вновь не отдаться целиком наслаждению: теперь он сам в ответе за себя. Некому вовремя ухватить за руку или отвесить подзатыльник, уберегая от ошибки…

 Ринт не забыл о том, что хотел встретится с Памиром, но в его груди зародились жгучие сомнения: захочет ли Памир встречаться с ним. Может, появление друга оживит тяжёлые воспоминания? Поколебавшись несколько дней, Эниер наконец решился и отправил запрос о встрече визонгу военной школе, где должен находиться Лог. Пришедший ответ его изумил. Оказывается, юный граф уже много дней не принадлежит школе и является полноправным эльсом.

 Юноша несказанно обрадовался новости. Он не мог понять, как Памир вернул себе свободу, но твёрдо решил, что должен его поздравить.

 К большому сожалению Эниера, связаться по часам с Логом не удалось. Это было странно. В военной школе часы кессенгов блокировались, но покидая её, связь всегда восстанавливалась. Происходящая ситуация зародила в душе Энира ещё больше сомнений. Лог просто отключил часы? Или заблокировал именно Ринта? И почему сам не связался с ним, чтобы сообщить хорошую новость о своей свободе?

 «Не попробую его найти, не узнаю правды, — Энир вновь мысленно повторил излюбленную фразу Памира — Но где его искать? Возможно, в доме отца. А если его и там не окажется, то наверняка мне сможет помочь Джулиан. Значит, сейчас прогуляюсь к бывшему дому графа… а потом видно будет».

 Доехав до места, Эниер встретил у ворот совершенно незнакомую охрану. Раньше там ошивались эльсы, теперь их сменили варганы: не самые симпатичные существа во вселенной, но зато отличные верные наёмники.

 Ощущая себя полным идиотом, Эниер осведомился у них, не дома ли Памир Лог.

 — Граф вас ждёт? — подозрительно покосился охранник.

 — Нет, — Ринт почувствовал себя ещё глупее, но теперь он по крайней мере знал, где искать Лога. — Мы не договаривались о встрече.

 — Как вас представить? — варган не сводил глаз с Энира.

 — Эниер Ринт, — ощущая себя крайне неловко, Энир начинал злиться: зачем он вообще сюда пришёл?!

 — Подождите, — охранник что-то прошептал по коммуникатору. — О вас сообщат.

 — Что за Стей? — пробормотал Эниер, начиная перебирать в уме весь свой словарный запас ругательств.

 Примерно через минуту ворота открылись, и из них вышел дикий скиталец.

 — Граф Лог ожидает. Я провожу вас.

 С каждым шагом Ринту становилось всё больше не по себе.

 «Ну и чего я припёрся? — юноша оглядывался по сторонам: в доме мало что изменилось. — Он сейчас настоящий граф, у нас вообще диалог получится? Или мне наорать на него, что так с друзьями не поступают и гордо убежать?»

 — Вам туда, — провожатый Ринта остановился, указывая на люк, ведущий на крышу.

 — Это что, шутка? — парень взобрался по верёвочной лестнице наверх.

 На крыше уютно расположились небольшой столик и несколько мягких кресел, в одном из которых лениво устроился Памир, держа в руке полупустой стакан и подставляя обнажённый торс свету Келлесса.

 — Привет, — произнёс он, нехотя открывая глаза. — Выпьешь со мной? — Памир налил вина в фужер и протянул его Эниеру.

 — Ты же не пьёшь?! — Ринт потерял челюсть.

 — Оказывается, пью, — Лог пожал плечами. — Чего стоишь, садись. Чувствуй себя как дома.

 Эниер опустился в соседнее кресло, но не почувствовал себя комфортнее. Он остался сидеть на краешке, не облокачиваясь на мягкую спинку.

 — Отметим наше освобождение? — Памир отсалютовал ему стаканом.

 — Ты знаешь, что я получил свободу? — Эниер не мог понять, как реагировать на нового Лога.

 — Не меняешься, — Памир криво усмехнулся. — Опять вопросы.

 — Что с тобой, Лог? — Ринт вытаращил глаза. — Ты пьян?!

 — Конечно, нет, — взгляд Памира посерьёзнел. Его голос в самом деле прозвучал трезво. — Ты был прав насчёт вина. Оно помогает расслабиться. Тем более, идеально дополнит новый образ ленивого неуклюжего графа. Да, я, как ты мог заметить, снова граф.

 — Значит, ты знал, что я получил свободу? — упрямо повторил Ринт, не притронувшись к выпивке.

 — Разумеется, знал. Более того, я ей поспособствовал, — Памира забавляла удивлённая физиономия Эниера.

 — О чём ты?! — У Ринта появилось огромное желание встряхнуть друга, чтобы он убрал с лица такое самодовольное выражение.

 — Я освободился раньше тебя. Случайно наткнулся в ресторане на Миннея Ринта, выпивавшего с друзьями и делившегося с ними печалью, о том, что не знает, как поступить. Его единственный сын, который просто создан для хорошей военной карьеры, отказывается от неё, желая получить работу… цитирую: «сопливой няньки». Но он хочет как-то поощрить повзрослевшего мальчика и уже всю голову сломал, раздумывая над вопросом одобрить просьбу или оставить всё, как есть. Он так активно жаловался, что не обратил внимание на незнакомого эльса, ввязавшегося с ним в спор. И этот эльс случайно разболтал ему секретную информацию, которой он владел, благодаря знатному происхождению… — Памир по глазам Эниера понял, что тот не врубается. — Короче, я подсел к твоему отцу, развёл его на откровенный разговор, помог понять, что от сына, пусть и успешного солдата, который ненавидит отца, проку мало, заодно наврал, что сейчас в институтах наплыв народу, который хочет пойти именно в инструкторы, поскольку профессия становится модной. Видимо, я умею убеждать, раз Минней повёлся.

 — Но… но… — от удивления Ринт снова начал заикаться.

 — Всегда пожалуйста, — безразлично пожал плечами Лог, избавив Эниера от необходимости что-то говорить.

 — Почему ты со мной не связался? — Эниер печально поставил фужер на стол. — Почему не ответил на вызов по часам?

 — Проверял, — Памир бросил на Ринта испытывающий взгляд. Ему казалось, что что-то в Эниере не так, но не мог понять что. — Спасибо за напоминание. Надо включить часы.

 — Проверял что?! — взорвался Эниер, ему стало очень обидно за себя. — Я обыскался тебя! Думал, ты не хочешь меня видеть и поэтому не отвечаешь!..

 — Вот это я и проверял, — невозмутимо ответил Лог, всё ещё пристально разглядывая Эниера. — Придёшь ли ты сюда или выдумаешь несуществующие причины за меня.

 — Для чего?! — потребовал объяснений Энир.

 — Хотел узнать, действительно ли ты изменился, пока таскался со мной по Сежеллу.

 — Памир, мне так жаль Сежелл и… Теннею.

 — Мне тоже, — Лог долил себе вина. — Я злился, переживал, винил во всём себя… но это не вернёт время назад. Ничего уже не исправить.

 — Я до сих пор не могу поверить в произошедшее, — Эниер с облегчением отметил, что Памир говорит о погибшей планете почти спокойно.

 — А я до сих пор хочу прирезать Фроуда, — признался Лог. — Если бы он не был специалистом по отлову жриц…

 — Прирежешь?

 — За что? За то, что он эльс?! — Памир прищурившись перевёл взор на небо. — Нет… очень хочу, но… Я не имею право убивать, только за то, что он, выполняя свои обязанности, сделал мне больно. Если бы отец узнал, что я о таком думал… Прямо слышу его голос, предлагающий мне вырезать вместе с Фроудом половину планеты за любую обиду.

 — Эти обиды немного отличаются. Что же, ты теперь не имеешь право отомстить?!

 — Нет, не имею, если не хочу превратиться в чудовище, которому всё дозволено, только потому, что он сильнее, — Лог немного помолчал. — Надеюсь, что Фрод ещё своё получит… Пусть только перейдёт когда-нибудь дорогу Пуме…

 — Я тебе ещё не надоел? — на всякий случай уточнил Эниер.

 — Нет, Ринт, — Памир запустил руки в волосы, небрежно растрёпывая их, как будто пытаясь вместе с ними встряхнуть и мысли. — Мне даже не хватало твоих вопросов. В школе без них как-то … непривычно.

 — Расскажи, как там в школе? — Энир мечтательно откинулся назад, вспоминая прошлое. — Вот бы увидеть физиономию визонга, когда ты там появился!

 — Лучше когда я снова ушёл. Она выглядела зрелищней, — рассмеялся Лог. — Рассказывать особо нечего. Я там всего четыре дня пробыл.

 — Но как?! — восхищённо воскликнул Ринт. — Как тебе удалось получить свободу?!

 — Это не я. Это мой отец. — Памир вновь взглянул на Ринта: «Ну что не так с его телом? Какая-то мелочь… не могу разобрать».

 — Друг, не тяни, рассказывай! — Эниер подался вперёд в предвкушении.

 — Его завещание, — Памир горько усмехнулся. — Он всё оставил мне.

 — Абсолютно всё? — Эниер аж присвистнул. — А Джулиан?

 — Джулиан помешан на работе. Больше его ничего не интересует. Тем более, мы с ним никогда не собственничали: он знает, что может брать всё, что ему нужно.

 — Но состояние не делает тебя свободным! Ты как-то откупился?

 — Почти. Меня освободил мой дядя. Тоже член совета. Весьма целеустремлённый: у него есть все шансы стать старейшиной в будущем. Ты же помнишь: у недееспособного эльса не может быть собственности. Всё моё наследство должно было перейти военной школе, к которой я принадлежал. А в него входят не только деньги, недвижимость, вещички… но и бизнес. Сеть самых престижных университетов. Мой дядя имел приличный доход от них. Незаконный, правда…. Он через свои связи помогал поступить в институт, за деньги, конечно. Один, два эльса на институт в год… не заметно, но прибыльно. Я сыграл на его нежелании терять такой удобный заработок. Предложил ему в собственность дом в хорошем, уединённом месте и пообещал, как и мой отец, продолжать закрывать глаза на его подпольный доход за свободу. Гирнолу это предложение понравилось. Он быстренько оформил опеку на непутёвого племянника и освободил меня.

 — Он что, дурак?! — фыркнул Энир. — Он мог потребовать больше!

 — Он пытался, но я чётко поставил свои условия.

 — Но это похоже на игру: кто первый сдастся! — упёрся Ринт. — Твой дядя должен был понимать, ты потеряешь всё, если не примешь его условия!

 — Чего не имел, того не теряешь, — Лог, улыбаясь, покачал головой. — Я не имел ничего, Эниер. Вот он мог потерять очень крупный доход, а так дядя приобрёл ещё и шикарный дом. Выгодно для обоих.

 — Тогда для чего ты отдал ему дом, если утверждаешь, что он дорожил доходом?

 — Чтобы прикормить рыбку, а не полагаться на голый крючок. Для богатого графа какой-то дом — пылинка. Тем более, он мне никогда не нравился.

 — Ну да, у тебя есть этот, — Эниер полностью расслабился и наконец-то отпил вина.

 — Нет, я не стану здесь жить. Просто не могу. Продавать жалко — место, где я вырос, но после последних событий… я остановился тут временно, пока строится новый дом, мой личный. Всё, что я заберу отсюда, это старую верную мне прислугу и воспоминания. Не представляешь, я уже получил столько предложений об оформлении от дизайнеров… Как бы не пришлось отбиваться от них палкой, настойчивые ребята.

 — Здесь очень жарко… — Ринт оценил прелесть холодного вина, спёкшись на Келлессе.

 — Ты же в свитере, — хохотнул Лог. — Сними его, позагорай.

 Эниеру пришёлся этот совет по вкусу. Он аккуратно, потихоньку стянул с себя свитер правой рукой. Краем глаза Памир отметил эту странность, но, едва взглянув на нагой торс Эниера, понял, почему тот осторожничает.

 — А я-то всё понять не мог, что в тебе не так, — Лог указал на левое плечо. — Что случилось?

 — Случилась Юрхайева хрень! — поморщился Ринт. — На военной базе в тысячу раз сложнее, чем школе! Там такие тренировки… Ты знаешь, я не слабый, но всё равно получил травму: сорвался с крыши и выбил плечо. Было больно до жути, но хотя бы оно само на место встало. Правда, теперь рука плохо слушается. А высоко поднять её вообще не возможно… Друзья на базе заверили меня, что скоро пройдёт. Хорошо, а то так не хотелось идти к анатому.

 — Не тех друзей слушаешь, — на протяжении всей истории Памир снисходительно качал головой.

 — То есть?

 — Ну, хотя бы ты пришёл к недоанатому, — Лог поднялся и обошёл Ринта сзади.

 — Э-э, ты куда?

 — Энир, ты ходячая… — Памир с силой надавил ему на позвоночник, заставляя наклониться, чтобы получить полный доступ к спине, — … катастрофа… — он рывком поднял левую руку юноши, — … с вопросами! — граф резко дёрнул её, правильно вправляя плечо.

 Последние слова Памира потонули в вопле Ринта.

 — Вот теперь оно на месте! — Лог не отпускал скулящего Эниера, аккуратно ощупывая сустав и массируя больные мышцы. — Руку поднять он не может… А головой подумать, что это не нормально не дано было?! Ты же должен знать хотя бы элементарные основы строения своего тела?! Не дёргайся! — Памир жёстко подавил попытки Ринта вырваться. — Само встало… Тебе все мышцы защемило, вот рука почти и не двигалась! Прекрати вырываться, дай нормально размассирую!

 — Но мне больно! — пожаловался Энир. — И ты, вдобавок, ругаешься на меня!

 — Потерпишь, не маленький. Так, давай теперь попробуй повращать плечом!

  Не осмелившись спорить, Эниер послушался.

 — И я не катастрофа.

 — Именно, что катастрофа. Подними руку. Нет, полностью. Вот так, теперь подвигай ей под моим присмотром, — продолжал командовать Памир. — Ладно, сойдёт. Не больно?

 — Уже нет, — надулся Эниер.

 — Надо наложить повязку на первое время… — черноволосый эльс сунул голову в люк, подзывая дикого скитальца, который привёл Эниера, и приказывая ему принести бинты.

 — За помощь спасибо, — хмуро поблагодарил Ринт, когда Лог закончил перевязку и прочитал другу инструкцию, что делать, чтобы травма побыстрее зажила полностью. — Но может не обязательно было меня отчитывать?!

 — А как же без этого? — шутя, нахмурился Лог, плюхаясь обратно в кресло. — Сам посмотри, ты постоянно получаешь какие-то травмы. И как только умудряешься?

 — Не знаю, — Эниер выбирал, что ему сделать: сердечно поблагодарить, рассказав, как сильно ему полегчало, или обидеться за то, что Памир обошёлся с ним, как с ребёнком. В итоге, не желая ещё больше раздувать самомнение Лога, выбрал второе. — Ты мог бы это сделать не так грубо.

 — Н-да? А разве ты бы дался по-хорошему? В этот раз я решил не тратить время на уговоры, надоело. В самом деле, тебе не пять лет.

 Не найдя, что ответить, Эниер потупился.

 — И потом, я с военной школы занимаюсь твоим воспитанием, нечего сейчас начинать жаловаться! — продолжал притворно возмущаться Лог.

 — Я не жалуюсь, — Ринт не замечал, что Памир весело ухмыляется. — Я действительно благодарен тебе за то, что так со мной возился. Ты мне дорог, как брат.

 — Всегда мечтал понянчиться с младшим братиком, — довольно рассмеялся Лог.

 — Я старше! На целый год!

 — Мне всё равно, будешь младшим. Старших не воспитывают. Они для этого слишком упрямы.

 — Хорошо, согласен на младшего, — Ринту ничего не оставалось, кроме как смириться. — В самом деле я от тебя многому научился.

 — Это чему же? — поднял брови Лог.

 — Пума вдолбил в мою голову, что нельзя бездумно махать мечом направо и налево. А от Памира перенял его фразу, которой теперь стараюсь руководствоваться: «Не попробовав, не узнаешь».

 Явно польщённый Лог усмехнулся.

 — Это не моя фраза. Я сам выучил её от Алекса Лони ещё в военной школе. Вот кто действительно хочет перепробовать всё на свете, даже не совсем в разумных пределах.

 — Слушай, Памир, тебя мучают сомнения?

 — На тему?

 — В общем. Ты часто сомневаешься?

 — Нет, стараюсь не допускать их в голову. Сомнения — опасная штука. Из-за них можно потерять всё, даже не попробовав это получить.

 — Точно, — вздохнул Эниер. — Я ведь сомневался: захочешь ты меня видеть или нет.

 — Знаю, — Памир мягко улыбнулся. — Потому выключил часы. Хотел, чтобы ты пересилил себя.

 — Откуда ты мог это знать?

 — Тебя видно насквозь. Ты очень предсказуем. А на счёт сомнений…. Постарайся просто не обращать на них внимания, отпихивая в сторону. Тогда они обидятся и перестанут приходить.

 — Какие у тебя планы на жизнь? Закончишь институт?

 — Не знаю, — пожал плечами Памир. — Восстановиться не получится, я уже узнавал. Только начинать заново, а в нём есть обязаловка — пять лет. Только потом можно пытаться подтвердить знания. Обидно, знаешь ли. Я уже четыре года там проторчал, лет на десять опередил своих одногруппников… и должен начинать всё заново? Ради чего? Знания у меня и так есть.

 — Можешь получить учёную степень и официально изобретать новые лекарства…

 — И ради этого в анатомическом терять пять лет? — поморщился Лог. — Нет, наверное, я сначала отдохну и погуляю, как все от меня и ожидают. А потом уже вернусь в институт. Хотя… я притворяюсь гулящим балбесом, мне нельзя становится гениальным генетиком или анатомом. Кстати, татуировку я всё же сделал.

 — И где она? — Ринт с сомнением посмотрел Памира. Он думал, что Лог шутил про татуировку. Ни одному эльсу в здравом уме не придёт себя разрисовывать.

 — Вот, — Лог продемонстрировал спину: над лопаткой красовались три длинных чёрных шрама, словно какой-то хищник полоснул лапой.

 — Странно как-то…

 — Она мне идеально подходит. Своего рода привет из прошлого.

 — Ну не знаю… — протянул Эниер. — Ты же сам хищник.

 — Охотник всегда может превратиться в жертву. Мне ведь не надо тебе это заново демонстрировать?

 — Спасибо, хватило одного раза, — Энир вновь невольно прикоснулся к горлу.

 — Чем я точно займусь, так это раскруткой Пумы. Может если повезет, подвернётся контракт на Фроуда…

 Ринт, хихикая, с удовольствием отпил ещё вина. Близился вечер и Келлесс уже не так согревал. Памир не отрываясь смотрел на небо. По грустному взгляду, Ринт понял, что он сейчас думает о Теннее. Сежеллинка, вероятно, оставит на его личности сильный отпечаток. Кто знает, рискнёт ли он так же сильно влюбиться снова.

 — Мне не хватает ночного костра, — неожиданно признался Памир. — Когда чувствую запах дыма, постоянно в ушах звенит твоя перепалка с Теннеей. Тяжёлые воспоминания следует заглушить новыми, иначе я не смогу спокойно ночевать у огня или просто выезжать на природу.

 — И что ты предлагаешь?

 — Не хочешь в выходные со мной куда-нибудь слетать? Например, на Гидрахику? Тамошние обитательницы весьма… ммм… привлекательны. О демонических гидрах слышал?

 — Слышал, — У Ринта загорелись глаза. — Но не пробовал. Говорят, они больно кусаются.

 — Я считаю это нужно проверить на собственном опыте, а ты?

 — Полностью поддерживаю! — Ринт даже облизнулся.

 — На улице прохладно, давай перебираться в дом, — Памир лениво потянулся. — Вот, Стей, я ещё не давал распоряжение об ужине. Энир, ты просто обязан остаться! У меня лучший на Эльсоде повар, твоя стряпня с его не сравнится!

 — Спорим, рыбу я всё равно жарю лучше?! — Ринт энергично спрыгнул в люк за Логом. Он был рад, что решился сюда приехать. Памир действительно стал его лучшим другом, и Эниер, со свойственным ему любопытством, пытался угадать, встретит ли снова Лог девушку, которую полюбит всем сердцем.
    Комментарий к Глава 13
    Ну вот и всё. На данный момент это последняя часть. Спасибо читателям, что читали! Спасибо бетам, что бетили!  Спасибо всем кто оставлял комментарии, что оставляли комментарии!))))







========== Словарик и Хронология ==========

Словарь

 Словарик из мира «Любовь или Свобода». Правильное ударение выделено.


Расы

 Варга;ны — обитатели Мифара. После гибели родной планеты поселились на космической станции. Скользкая серая кожа, невысокий рост и довольно широкие кости. Вместо ногтей и волос — толстые щупальца.

 Демонические ги;дры — обитатели Гидрахики. Антропоморфны, за исключением длинного тонкого гладкого хвоста. Кожа бледно-жёлтая.

 Ди;кие скита;льцы — обитатели Оскомии. Внешне почти как люди, только на голове, позвоночнике и руках роговые наросты.

 Зорни;ны — раса, уничтоженная эльсами в 2094г. Обитали на Зорнии. Антропоморфны. Крайне чувствительный кожный покров. От любого загрязнения покрывается безобразными язвами и шелушится.

 Иммизиа;не — обитатели планеты Иммизий. Почти все вымерли после гибели планеты. Имеют по четыре глаза. Двумя они смотрят днём, а двумя ночью. Кожа может быть практически любого цвета. Рост обычно небольшой. Примерно 160 сантиметров.

 Иржане — раса, прославившаяся своей медициной, основанной на лечении в состоянии транса.

 Кофонниа;не — антропоморфны. Цвет волос преимущественно серебряный. Зрачки ромбовидные. Очень нежная тонкая кожа, обычно сероватого цвета. Ростом разные: от ста сорока сантиметров до двухсот пятидесяти.

 Легижи; — полуразумная раса, обитающая в Живом море. Очень агрессивна. Голова — шляпка, имеющая слой жира до тридцати сантиметров; по кругу головы расположились маленькие водянистые глазки, дающие этому созданию обзор триста шестьдесят градусов; а также глубокий рот, заполненный небольшими, но острыми зубами. Мускулистые длинные щупальца, покрытые мелким волосяным покровом, при прикосновении прожигают органическую ткань. За щупальцами скрыто грушевидное тело. Речью не обладают.

 Нийлье;вы — раса, которую эльсы использовали, как рабов тысячу лет назад, во времена Сахьё. Нийльевы были гермафродитами, с телами, больше похожими на женские. Живут внутри гор, строя там города. В нынешнее время встречаются крайне редко.

 Обитатели Хе;;лсиса. — придерживаются многих правил, в основном о вселюбви, и называют себя Фо-оха-а, а тех, кто сошёл с их пути, — предателями Фо-оха-а;. Имеют коричневую лоснящуюся кожу, шею-гармошку, четыре руки и пять глаз, идущих в одну горизонтальную линию. Эмоции они выражают только глазами.

 Сия;не — обитатели S713. Они стоят на четырёх конечностях, при ходьбе помогают себе руками. Вдоль позвоночника у них растёт густой волосяной покров. Сиянки имеют очень маленькие зубы, которые практически никогда не используют. Еду они заглатывают целиком, легко растягивая эластичные стенки горла.

 Скори;бы — обитатели Адской бездны с жёсткими, песочного цвета волосами и медовой кожей. Между собой общаются посредством шипения, но изучить и распознать их речь, как какой-то язык, пока не удалось.

 Сле;кты — обитатели Слены. Цивилизация, обожающая науку больше всего остального.

 Хинириа;не — обитатели Хинирии. Высокие. Их кожа имеет синеватый оттенок. Ноги, руки непропорционально длинные. Зрачки вертикальные, разрез глаз круглый. Могут полностью скопировать увиденные эмоции и поведение. Легко примеряют на себя чужие личности.

 Э;льсы — обитатели Эльсода. Раса без женщин. Все коренные обитатели Эльсода — исключительно мужчины. Очень похожи на людей, за исключением некоторых отличий: они имеют абсолютно любой цвет волос и глаз. Благодаря особому строению зрачка, способному расширяться на всё глазное яблоко, эльсы видят в темноте. Живут до двухсот лет, стареть начинают со ста пятидесяти.

 Я;щеры — бывшие обитатели Фарадокса. Рост свыше двух метров. Вместо кожного покрова зелёная плотная чешуя с добавлением какого-нибудь цвета. По три когтистых пальцев на руках и ногах.

Планеты, звёзды и спутники

 S713 — планета сиян.

 А;дская бе;здна — планета, ближайшая к Эльсоду. Имеет четыре спутника. На одном из них есть жизнь.

 Гидра;хика — планета демонических гидр.

 Зорни;я — планета зорнин.

 Имми;зия — планета, погибшая от столкновения с метеоритом 2126г. по земному времени.

 Ке;ллесс — звезда, освещающая Эльсод. Синий гигант.

 Коорто;л — планета очень далеко от Эльсода.

 Кофанни;н — планета недалеко от Эльсода.

 Ми;фар — планета варганов, погибшая ещё до контакта с другими цивилизациями.

 Оско;мия — планета диких скитальцев.

 Рхо;й — естественный спутник Эльсода.

 Сеже;лл — белоснежная планета с аномально сильным притяжением. Имеет два спутника. Сутки длятся 29 часов.

 Сле;на — планета слектов.

 Фара;докс — планета ящеров.

 Фудэ;йн — дикая, необитаемая планета с суровым климатом.

 Хе;лсес — один из спутников Адской бездны.

 Хини;рия — планета хинириан.

 Эльсо;д — планета, на которой обитают эльсы. Сутки длятся 34 часа.

Объекты, места

 Военная академия — начальное учебное заведение, которое обязан окончить любой эльс.

 Военная школа — высшее учебное заведение для тех, кто должен стать солдатом.

 Золотая Ли;ра — на Эльсоде так называют одинокие горы, поросшие жёлтой вьющейся травой, словно кудрями.

 Ледяное озеро — туристический объект на Эльсоде.

 Неко; — военная база эльсов на Хелсесе.

 Хро;с — изначально был эльсодской точкой для выпускников военных школ. Там солдаты занимались в ожидании распределения по месту службы. В нынешнее время военная база с жуткой репутацией. Туда ссылают особо провинившихся солдат.

Вещи, предметы

 Кре;йсер — небольшое транспортное средство, используемое для напланетных и недолгих космических полётов. Слово получило на Земле новое обозначение в силу того, что инопланетяне, изучая земной язык, упорно применяли его только в этом значении.

 Ожида;йка — голографическая игрушка в кафе для развлечения посетителей, чаще детей, при ожидании заказа.

 Рту;ли — валюта у эльсов.

 Си;л — денежная единица на Хелсесе.

Живые организмы

 Акса;ктия — ядовитое насекомое на Эльсоде.

 Громоше;рс — обитатель Сежелла. Имеет короткую серую шерсть и огромные когти. В длину достигают до полутра метров. В вышину метр. Хищники.

 Гхрогхры;л — обитает на Фародоксе. Любимое домашнее животное ящеров, очень агрессивное.

 Двуте;ны — животные, проживающие в ледяном озере.

 Илихи; — животное на Хелсесе. Спокойные, не опасные, пугливые. Передвигаются на одной длинной ноге. Фиолетовая кожа. Шерсти нет.

 Зи;са — насекомое на Сежелле. При укусе откладывают в тело жертвы свои личинки, которые потом поедают его изнутри.

 Згубогроло;в — животное на Сежелле. Обычно сбивается в группы по три особи при передвижении. Обладают очень хорошим слухом и ревностно оберегают свою территорию от чужаков. Огромного размера, на голове и позвоночники имеют роговые наросты. Слабые места глаза и рот.

 Пири;зи — животное на Эльсоде, дикий скот, употребляемый в еду.

 Ползуны; — животные на Сежелле. Имеют панцирь, в который, в случае чего, прячут голову и длинный тонкий хвост. Склизкие лапы в панцирь не убираются. Любимая еда аборигенов.

 Роко;гда — чем-то похожа на змею. Длинное тонкое тело, покрытое не только чешуйками, но и металлическими пластинами. Вместо носа толстые длинные шевелящиеся усики.

 Синяя ноо;ра — травоядное животное. Водится в центральных лесах Эльсода. Безобидное, дружелюбное, любопытное. Не имеет шерсти. Кожа светло-синего цвета, за что и получила своё название.

 Сора;рья — животное на Хелсесе. Выглядит как комочек шерсти. Настоящий цвет неизвестен. Является паразитом-телепатом. Местные жители его называют Ха-а и считают могущественным духом.

 Тенева;я вода; — полуживое, полусинтетическое существо, выращиваемое в лаборатории. Агрессивно и плохо поддаётся контролю. В обычном виде стоит на четырёх лапах и имеет пятую, похожую на человеческую ладонь. Может придавать себе абсолютно любую форму. Чёрного цвета.

 Хо;ссак — маленькое животное на Коортоле, используемое в качестве домашнего любимца, реже в пищу. Внешне похожи на земных ежей, только вместо колючек мягкий мех.

Растения

 Екэ;лла — дикая крупная эльсодская ягода.

 И;грум — пеньковый гриб, растёт на планете S713. Имеет водянистую кору. Из её вытяжки делают наркотический афродизиак.

 Ихи;нра — очень гибкое дерево на Эльсоде с треугольной формой листьев.

 Касиё;д — сухое тонкое хрупкое дерево на Эльсоде.

 Оссита;л — дерево на Эльсоде. Его волокна используют в изготовлении мягких герметичных контейнеров.

 Свеже;лик — цветок на Сежелле. Его листья обладают тонизирующим эффектом. Успокаивают нервы, помогают быстрее восстановить силы.

 Серцеви;нное дерево — плодоносное дерево с планеты Фарадокс.

 Стоко;т — плод на Коортоле. Любимое лакомство аборигенов. Из его скорлупы делают предметы мебели.

 Фи;на — очень толстое дерево, растущее на Эльсоде. Считается самым крепким деревом во вселенной.

 Эа;рена — эльсодское растение, из которого делают ткань, похожую на шёлк.

 Ягуа;р — белый бутон с багровыми или золотыми прожилками. Распускается, только если его сорвать. Цветёт алыми или янтарными цветами. Вырабатывает нектар, немного дурманящий разум.

Материалы

 Ирсои;т — порода мягкого камня серого цвета, крошку которого часто используют в строительстве.

 Киино;й — ядовитая руда, радиоактивная, вырабатывающая пар, разъедающий даже металл.

 Метеоритное железо — невероятно крепкий материал, используемый эльсами.

 Орипио;н — драгоценный камень на Эльсоде.

 Порсио;ст — хрупкая и ломкая пористая руда, из которой делают метеоритное железо.

 Узо;сий — прочный материал, который импортируют из Слены. Чаще всего из него изготавливают посуду для космических кораблей и крейсеров.

 Унори;й — мягкий, но прочный металл с низкой температурой плавления. Несколько капель его добавляют для укрепления, причём и в не металлические изделия тоже. Безвреден для органики, но создаёт помехи в работе техники.

Растворы, лекарства, напитки и другие жидкости

 Ламика; — очень крепкий эльсодский напиток.

 Лиме;зия — раствор на Эльсоде, который добавляют в металл при выжигании клейма. Узор клейма, при котором использовали лимезию, проникает в тело, вплоть до кости.

 Си;няя ро;ссыпь — лекарство с Эльсода. Раствор синего цвета, вызывающий мгновенную, но очень болезненную регенерацию тканей. Оставляет после себя шрамы.

 Сорциво;й раствор — используется, чтобы на теле не оставалось следов, ран, синяков после наказания.

 Черели;ца — раствор для временной татуировки.

Должности, профессии, обязанности, звания

 Ана;том — профессия целителя у эльсов. Эльсы очень обижаются, если их анатомов называют просто врачами. Поскольку, в отличие от врачей других рас, в обязанности анатомов входит знание организмов всех известных разумных форм жизни и стремление к выучиванию всех видов фармакологии. Эта самая сложная и уважаемая профессия (за исключением старейшин совета) у эльсов.

 Ви;зонг — начальник тренировочного отделения в военной школе.

 Ке;ссенг — ученик военной школы, до того, как он получит звание солдата.

 Колку;л — секретарь раирата.

 Лорд Стео;н — титул на Эльсоде.

 Раира;т — высшее командование военной базы.

 Ро-ко;рон — звание у эльсов. Немногим выше сержанта.

 Смотри;тель — эльс — связной между советом, в отсутствие посла, и жителями планеты, на которой находится посольство.

 Сове;т — высший орган управления у эльсов.

 Старе;йшины — эльсы совета, в руках которых реальная политическая власть.

 То;-капита;н — звание у эльсов. Есть четыре вида. По возрастанию: То-капитан, Внутренний то-капитан, Старший То-капитан, Внешний То-капитан, Высший То-капитан. Между ними также находятся другие воинские звания, поэтому обычный То-капитан не может сразу получить внутреннего, а старший внешнего и т.д.

 Услу;жница — рабыня, принадлежащая учреждению эльсов (военной базы, университета и прочее). Выполняет функции служанки, наложницы и любые другие, какие только ни придут в голову эльсам.

Имена

 Имена эльсов — каждый эльс имеет родовое имя, полное и короткое. Родовое имя уникально. Оно передаётся от отца к признанным сыновьям. Чем короче родовое имя, тем древнее род его носителя. Эльсам, которых отец не признал, предстоит самому взять себе родовое имя, которое будут носить его потомки. Чем дальше, тем более сложно-произносимые появляются родовые имена. Длинное имя может происходить с любой планеты. Чаще всего, эльсы предпочитают брать имена своим отпрыскам с планеты матерей. Чисто эльсодских имен не существует, но обитатели данной планеты отдают предпочтения тем, что заканчиваются на «-йя», «-ей», поскольку таких встречается большинство.

 Имена людей — земляне хотят, чтобы данное ими имя отображало особенности характера или каких-либо других исключительных черт ребёнка. Поскольку подобное желание можно выполнить только после того, как ребёнок повзрослеет, младенцам присваивали номера, которые те носили, пока родители не определятся с именем. Чаще всего, имя получали от трёх до пяти лет.

 Имена ящеров — настоящие имена ящеры никогда никому не сообщают. Представляясь, они называются по цвету своей чешуи.

Непереводимые слова, звания, выражения и прочее

 …Ло;рд — приставка к имени члена Совета.

 Ги;ррон — обращение у эльсов к высокому званию. Можно сравнить с земным «Сэр».

 Грула;т — почтительное обращение женщин к эльсам — не хозяевам.

 Ирига;й — изначально, имя одного из мифологических героев у эльсов. Ныне его имя используют в основном в ругательствах. Его имя также связывают с огромной ленью.

 Ирига;еться — ничего не делать.

 Ксси;р Су;рхо О;-сахьё! — очень нехорошее ругательство у эльсов. Примерно означает: «Твои слова ничтожны. А я мыслю о величии, как Сахьё.»

 Му-ую; — «моя близкая» на языке аборигенов Хелсеса.

 Ночное зрение у эльсов — развивается до шестилетнего возраста. Насколько хорошо эльс будет видеть в темноте, зависит от генетической предрасположенности и от личных тренировок. Абсолютным считается зрение, если эльс может различить в темноте все цвета так же, как и при свете.

 Право Собственности — в случае, если на живую вещь эльса посмел покуситься другой эльс, хозяин может вызвать того на бой, чаще всего, до смерти.

 Рэхо;л — «господин» на языке диких скитальцев, древнее наречие.

 Скти;д — язык диких скитальцев.

 Сте;й — изначально, имя одного из мифологических героев у эльсов. Ныне его имя используют в основном в ругательствах. Единственный из трёх имён, носитель которого существовал на самом деле, прежде, чем стать мифическим героем.

 Ти-ие;н — «проводник» на языке аборигенов Хелсеса.

 Токх;ото-тохко;то — на языке коортолян обозначает «два в одном». Так называют только супругов.

 Фо-оха-а; — устав жизни у жителей Хелсеса.

 Ха-а; — «дух» на языке аборигенов Хелсеса.

 Юрха;й / Юрха;йя — изначально, имя одного из мифологических героев у эльсов. Ныне его имя используют в основном в ругательствах.

Хронология

2052 г. — контакт инопланетян с Землёй.

2053 г. — прибытие на Землю Дзила;йи Ло;га, официального посла эльсов, для подписания первого официального мирного договора и обсуждения его условий.

2060 г. — рождение А;лекса Ло;ни.

2077 г. — рождение Джулиа;на Ло;га.

2078 г. — рождение Эла;йджи Бле;ка.

2080 г. — Рождение Памира Лога.

2081 г. — Рождение Северины.

2094 г. — Уничтожение зорнин.

2102 г. — вторжение на Сежже;л. События 4 книги.

2126 г. — гибель Имми;зии.

2128 г. — рождение Ворони;цы.

2146 г. — события 1 книги. Возраст: Элайджа 68, Алекс 86, Вороница 18, Фро;уд 67.

2147 г. — рождение Э;ла и Сире;ны.

2148 г. — рождение А;гресс.

2156 г. — событие 2-й книги. Возраст: Элайджа 78, Алекс 96, Вороница 27, Фроуд 77, Эл 9, Сирена 9.

2165 г. — события 2-й книги (после Эпилога). Возраст: Алекс 105, Эл 18, Сирена 18.

2167 г. — события 3-ей книги. Возраст Алекс 107, Эл 20, Сирена 20, Памир 87, Элайджа 89, Вороница 38, Агресс 19.