- Где ты шлялся четверо суток? Дом без присмотра, мыслимое ли дело – Домовой в загуле?! - Кот откровенно дулся...
- В гостях был... - Домовой мечтательно заулыбался, не обращая внимания на ворчание приятеля: «У дяди за городом... Отлично провели время. Скрипели половицами по ночам, шебуршали в углах, лошадям хвосты заплетали...»
- И, главное, хоть бы предупредил! А дома тебе не скрипится?
- Чем линолеумом??? Хотя, можно попробовать... Да наша ведь и не пугается толком... А у дяди, хозяйка жутко уморительно верещит по любому поводу. Кстати, там тоже котофей имеется - Василий. Важный, чисто губернатор... Мышей ловит. – Домовой прошёлся, выпятив грудь колесом, изображая важного Василия: «А ты-то мышей хоть раз видел, Эммануил?» - вдруг спросил он.
- Живьём? Нет...
- Упущение...- Домовой растянулся на широкой спинке дивана: «А дома так-таки лучше, Ляся вон мне опять конфету на шкафу оставила, есть я их не ем, но обратно внимание, приятно...»
- Наша не верещит... – Вернулся к теме Мурзик: «Она сама мне покою не даёт третью ночь – то во сне разговаривает, то бродит в темноте. Скоро со своей работой совсем рехнётся».
- Непорядок... - Согласился Домовой.
Наступившей ночью он лично пронаблюдал творящееся безобразие... Часов в одиннадцать, замученная производственным процессом Ляся, сунув грязную чашку в холодильник и отрешённо пожелав в него же «доброй ночи», отправилась спать, по пути отдавив хвост коту. Надо отдать должное Мурзику, он даже не пикнул, только проводил хозяйку сочувственным взглядом.
- Слушай, Эмм, она уже ровно лунатик от недосыпа, того и гляди, действительно с глузду съедет. Думаю, пора принять меры...
Следующая ночь не принесла перемен, разве что в холодильник перекочевала ещё и немытая тарелка, плюс кот успел уберечь хвост. Домовой, оценивший ситуацию, как критическую, решил действовать. Сначала он попробовал считавшийся надёжным, способ любого домового – волшебную колыбельную. Едва Ляся закрыла глаза, он устроился в изголовье кровати и приступил к убаюкиванию. Попервости дело шло хорошо, девушка даже заулыбалась, проваливаясь в дремоту, но вскоре опять застонала и заметалась, отмахиваясь от невидимых проблем.
- Клин клином... – Мрачно озвучил Домовой Мурзику грядущие перспективы реанимации: «Будем пугать, да так, чтоб она цифры вовсе позабыла, напрочь, все до единой! Необходимо спровоцировать кризис». Кот, не ожидавший от приятеля подобной лексики, опешил:
- А работа? Цифры для неё – хлеб...
- Хватит с неё, доработалась! Я не хочу стать домовым в сумасшедшем доме!
- Смотри, не оставь её заикой, или сам раньше времени в психушку не загони... Психолог доморощенный...
План Домового состоял в традиционном страшном пугании... Ровно в полночь в углу Лясиной спальни раздалось тихое скырканье... Точно настырная мышка царапала плинтус...
- Мурзик, ты? – Тревожным шёпотом спросила Ляся после чего, не дожидаясь ответа, нащупала и нажала кнопку ночника. Мурзик спал рядом, укрыв нос хвостом... Нет, он, разумеется, притворялся, правда - очень натурально! В углу было пусто... «Мерещится!!!» - решила Ляся, но на всякий случай наклонилась, подняла с полу шлёпанцы и, сложив их подошвами вместе, пристроила рядом с собой, планируя обороняться от врагов, если таковые объявятся, затем, погасила свет, не отрывая взгляда от угла. Но не успела она настроиться на сон, Домовой повторил маневр... Теперь он, продолжая скрестись, ещё утробно подвывал... Ляся, покрепче прижала «оружие» и приготовилась к защите. А что есть лучшая защита? Правильно, нападение! Не хуже заправского снайпера Ляська метнула тапочек на звук... Завывание сменилось ворчливым шёпотом, который моментально стих, но довёл Ляську до «точки». Шутка ли, среди ночи услышать голос в собственной комнате. Девушка опять зажгла ночник, села, прижав к груди оставшийся тапок, словно последнюю надежду, подтянула колени к подбородку, всхлипнула и вдруг тихо заплакала... Испуг стал последней каплей в череде неприятностей, преследовавших Лясю на протяжении целой недели. Здесь уместилось всё – сложности на работе, трамвайный хам, недосыпание и тревожные сны. Мурзик, терзаемый стыдом, нырнул хозяйке под руку, и она крепко притиснула его к себе, подвывая между вздохами: «Мурзи-и-ик, Мурзичка-а-а-а...». Поревев пару минут, Ляська, чувствуя явное облегчение, медленно сползла по подушке, улеглась на бок, по-прежнему обнимая кота и шлёпанец, и крепко уснула... Слёзы смыли большую часть душевного напряжения.
Кот аккуратно, хвостом вперёд, вылез из нежных хозяйских объятий и перебрался к Домовому, сидевшему на кровати по-турецки, в ожидании исхода событий.
- Слушай, как мне её жалко стало, жуть... Она ж ровно котёнок. Жалко и стыдно... А смотри, ведь так и не заверещала, смелая она у нас...
– Кремень, - Домовой солидно кивнул в знак согласия и потрогал ушибленный бок.
Мягкова Лариса 12 03 17