Держался где-то недели две. Да, где-то так.
Типа, «трезвость – норма жизни», все дела.
Даже и не думал. Так, пиво после магазина, плавленый сырочек на закусь, ничего больше.
Но как же, ёпрст, это грустно! В смысле, смотреть на наш грёбаный мир трезвым взглядом.
Иногда – так просто невыносимо.
И ведь знаю, что после, даже при правильном употреблении, но всё равно ожидается бессонная ночь и пусть и небольшой, но всё же депреснячок.
А ещё нашёл по дороге денежку.
Да, реально обнаружил при переходе через улицу денежную купюру.
Которую и подобрал.
Воспринял такой поворот событий, как знак. Или как знамение, как это принято трактовать, не важно.
В том смысле, что нужно пойти и взять.
И вот, позади уже 9 глотков, осталось 3.
Всего лишь 3 глоточка.
Что печально.
Хороший коньяк овладевает тобой постепенно, «доходит» через время, а спиртовая смесь сразу бьёт в голову. Бьёт тупо и беспощадно.
И здесь совершенно не важно, какой продукт как называется.
Здесь важен именно сам эффект воздействия этого продукта на твой организм.
У меня именно так.
А вот Михалычу, например, так вообще по фиг.
Это животное пьёт вообще всё, что горит или, как минимум, показывает признаки горения.
Как-то на даче у Вадика мы помогли найти закопанную весной картошку его старушке-соседке.
После успешных поисков Вадиковского картофана взялись за бабушкин.
Бабулька вообще разогнуться не может, как станет раком с утра на огороде, так до обеда и стоит, сам наблюдал.
Дело, понятно, было осенью.
Холодно.
Но в доме, да возле печурки – очень так ничего. Хорошо даже. Особенно, если после работы и первой соточки.
Сидим, значит, все из себя хорошие такие, в тепле, с магазинной водочкой, малосольными огурчиками и собственными воспоминаниями.
И тут приходит эта бабулька.
«Вдруг, откуда ни возьмись…», как говорится.
Приветливо так улыбается и в подоле что-то там прячет.
«Добрый вечер», все дела… спасибо за помощь – пожалуйста, а потом подол халатика съезжает и на свету начинает блестеть та самая жидкость, ага.
Причём, отливает содержимое литровой баночки подозрительной такой синевой…
Я, хоть и давно не трезвый, но что к чему - понимаю. Бабушке приветливо улыбаюсь, но налить себе в стакан не даю, нет. Ибо с сивушными маслами некачественного самогона нам не по пути, отнюдь.
А вот Михалычу по фиг.
Его, видите ли «казёнка не берёт», ему чего-то поубористей подавай.
Ну так на тебе.
Держи. Как грится, «на здоровье».
На следующий день провалялся до обеда с жуткой головной болью.
В смысле, Михалыч.
Такая вот «бабушкина благодарность».
А самое интересное в том, что эта история повторялась три года подряд, пока та соседская бабушка не ушла под землю вслед за своей картошкой.
Кстати.
Ту последнюю картошку мы таки тоже выкопали.
И съели.
Вспоминая ту самую бабушку.
Разумеется.