Было шесть часов утра, когда я проснулась. Да, точно, шесть часов утра. Так показывали электронные часы на кухне. Вставать не хотелось. Я укрылась получше одеялом, намереваясь поспать ещё часа два. Но сон отлетел от глаз. Вскоре я поняла, что мне лучше подняться с кровати, а не то я превращусь в тухлятину на весь день. Я встала, прошла на кухню, включила радио. Оно ответило мне тихим потрескиванием и непонятным жужжанием. Опять сломалось несносное изобретение, которым так гордился двадцатый век. Тишина везде и во всём – в квартире, в доме, на улице – царила полностью. Я налила в кружку воды и запила ею таблетку тироксина. Я принимаю его ежедневно по утрам натощак. Это гормональное средство для щитовидной железы. Моя щитовидка перестала вырабатывать гормоны, и меня начало разносить в ширину. Я начала болеть, грустить, и тогда медики назначили мне тироксин для поддержки тела и духа в хорошем состоянии. Странно, я не пью спиртного, не курю, веду здоровый образ жизни, делаю по утрам гимнастику, обливаюсь водой под душем, и, тем не менее, мне понадобился тироксин. Почему?
Между тем, сегодня утром всё было не так как всегда. Никакой бодрости и душевного подъёма я не испытывала. Мешала какая-то скованность в мышцах и странная тишина, которая царила везде и во всём. В доме напротив окна были темны. Хоть бы где мелькнул огонёк. Ну, да, ведь сейчас ещё только седьмой час утра, ведь сегодня суббота. Граждане не спешат на работу. Они будут спать без задних ног часов до десяти, а то и до двенадцати. А мне что делать? Кровать меня не манила в свои тёплые объятья. Наоборот, надо было двигаться, чтобы избавиться от какой-то странной оцепенелости во всём теле. Я взялась за мытьё полов. Хорошее это занятие – лучше любой гимнастики. Здорово ползать на коленках по полу с мокрой тряпкой в руках, пролазить, как кошка, во всякие труднодоступные места в поисках пыли и мусора. Помещение быстро приобретало чарующий аромат свежести и покоя. Пол я промыла везде: в своей комнате, в комнате мужа. Он спал крепко, очень крепко. Я знаю – он будет благодарен мне за то, что я уничтожила в его комнате миллиарды вирусов, бактерий и прочих гадов, которые сыпятся на него с экрана телевизора. Бедняга! Так он расплачивается за свою доверчивость. Он был слишком дисциплинированным и исполнительным в молодости, верил, свято верил в то, что спускается сверху, но не от Бога, а от начальства. Подхалимом он не был. Подхалим знает, что он – подхалим, что он действует ради своего интереса. А он, мой муж, свято выполнял свои обязанности, искренне почитая своих кумиров. Кумиры рухнули, и он растерялся. Он стал искать замену им и нашёл в лице телевизора. Господи! Кто там только не долбал его бедную голову с начала перестроечных времён… Например, скажут по телевизору, что в 2017-м году будет конец света – и, пожалуйста, готовьтесь все к немедленной кончине, Скажут по телевизору, что на нас враги напустили полчища комаров, грызунов, клещей – то же самое – конец, и больше ничего. Спасение он видел только в моей тряпке и моём богохульстве. Я издевалась самым безжалостным образом над его новыми благодетелями, называла их жуликами, преступниками, сволочами. Конечно, он нуждается в помощи медиков. Но там, по телевизору, говорят о том, что медики плохие, что им бы только ободрать пациентов как липок, что они могут запустить в его жилы СПИД или ещё какую-нибудь заразу. Так что, нет, нет и ещё раз – нет, и мне одной приходится справляться с его бедами. Наши друзья, знакомые, родня – все потихоньку отступили и исчезли…
Итак, я промыла пол везде, не только в комнатах, но и в коридоре, на кухне и в ванной комнате, где нахально утвердился с середины шестидесятых годов прошлого века ещё и унитаз. Потом я умылась, помыла ноги, руки. Всё было бы о,кей, но, странное дело, о,кея не было. Часы показывали начало девятого, а, между тем, за окнами темно. Там не было никакого намёка на рассвет. Жуткая оцепенелость и немота везде и во всём сбивали меня с толку. Я задумалась: что всё это значит? Я вспомнила – вчера вечером на какие-то секунды в доме вырубили свет. Часы, конечно же, вырубились тоже. Муж установил время на часах и, поскольку он был когда-то хорошим механиком, я ни на секунду не усомнилась в том, что он всё сделал, как надо. Но всё ли? Я схватила сотовый телефон. Матерь божия! Он показывал без пяти минут пять часов утра. Вот почему радио шипело и потрескивало, когда я его включила, вот почему всё спало глубоким сном. Я проснулась в три часа ночи и до пяти часов утра вела активный образ жизни. Мой дорогой муж сделал ещё один шаг в сторону своей болезни. Значит, мне надо быть ещё бдительнее и внимательнее по отношению к нему.
Захотелось есть. Я вскипятила воду в чайнике, заварила чай. Включила радио. Мужской проникновенный голос пел с дикой яростью: «Моя ладонь превратилась в кулак»… – сделал паузу и закончил…. «Вот так!». Я посмотрела на свою ладонь, сжала её в кулак. Хорошо было бы треснуть этим кулаком по телевизору. Не поможет. По нему надо бить кувалдой, надо разбить это чудовище, которое губит моего мужа, издевается надо мной, оскорбляет меня своим враньём, кривлянием, пошлостью, бесталантливостью. «Свобода слова…» – когда-то у нас не было свободы слова, но был Аркадий Райкин. А теперь что? «Свобода слова» оказалась воротами, через которые к нам полезла всякая дрянь. Желание есть пропало. Навалилась усталость. Сон легко и властно начал опутывать меня. Я погасила плиту, погасила свет на кухне, ушла в свою комнату, легла под одеяло и уснула. Проснулась я часа через три. Уже светало. Болела голова, из носа потекло, в горле першило, налицо были все признаки ОРВИ. Этого мне только не хватало!