Глава 8. Зимнее утро
Захлопнув дверь, Антон отгородил себя от черной жути – шевелящейся, пищащей, пропахшей копотью и керосином липкой непонятной жути. Где-то там, в опасной темноте, остался странный гид – остроухая голова, покрытая длинной шерстью, на огромных босых ступнях. Совершенно дикое с виду существо. Но, по всей видимости, доброе, зла никому не желающее. Зверек Позднолег.
И был там еще кто-то – недобрый, грозный, умеющий видеть сквозь тьму. Этот кто-то хотел причинить Антону вред, но был остановлен лохматым гидом. Теперь там, во мраке, за дверью, зверек Позднолег отважно вел бой с таинственным врагом, защищая Антона, своего подопечного. А сам подопечный трусливо спрятался за спасительной дверью. Как это подло, как это недостойно…
Надо вернуться. Антон собирался с духом, но ужас не отступал. Как же страшно! Но надо вернуться – иначе нельзя. Нельзя начинать путь к мечте с трусливого бегства. Не оборачиваясь, чтобы вновь не поддаться панике, чтобы не споткнуться о пугающую тьму, Антон нащупал за спиной дверную ручку. Дверь скрипнула.
Юноша обернулся и огляделся. Перед ним знакомое помещение - холл дома на Кисельной, 8. Только теперь это был холл второго этажа. Пестрая Ка-Це разлеглась на верхней ступеньке лестницы, что ведет вниз, на первый этаж. Там, внизу, на кухне, мама гремит посудой. Наверняка что-то готовит.
- Антон! – точно, это мамин голос.
- Что-о? – протяжно откликнулся Антон.
- Завтракать будешь?
- Чуть позже, мама!
Антон думал. За последнее время он успел немного привыкнуть к странностям, что творились с ним, и почти уже не удивлялся неожиданным поворотам и событиям. Говорящий пес, улыбающаяся кошка, двери, которые закрываются и открываются по собственному хотению и ведут туда, куда им вздумается, зал, меняющий очертания и тем самым нарушающий все пространственные законы, лохматый проводник в неуютной темноте – на такие части распался привычный мир. Но все эти части все же были соединены какой-то хитрой связью, необъяснимой, но все же существующей в рамках своей абсурдной логики. Теперь же таяли последние снежинки здравого смысла.
Завтракать? Значит, сейчас утро. Мама дома, папы нет. Скорее всего, на работе. Значит, будний день. Будний день, а в школу не нужно. Значит, каникулы. Глянул в окно над лестницей. За окном – снег. Валом валит, как это редко бывает в их южном приморском городке. Падает хлопьями и сверкает в лучах утреннего,.. да нет же! почти уже дневного солнца. Ну да, все верно: Антон любит спать до полудня. Раз снег, то каникулы зимние. Интересно, Новый год уже был?
И все это было бы замечательно, если бы не одно «но»: нынче разгар октября, а конкретно – семнадцатое число, Ерофеев день. Это значит, что за окном падать должны не белые снежные хлопья, а желтые листья. Это значит, что мама не должна готовить на кухне, а должна пить пиво вместе с папой в одной из тех держав, что славятся пивоваренными традициями. И наконец это значит, что сейчас глухая ночь и Антон должен мирно посапывать в своей кровати или на диване в гостиной, а не щуриться от солнечного света, стоя на пороге библиотеки.
Может, вот оно – логичное объяснение всему? Может, это просто сон, отчетливый и реалистичный сон, навеянный беснующимися лешими, которые и сами собираются залечь в спячку на всю зиму? Отыскав оправдание всем странностям и нелепостям сегодняшней ночи, Антон несколько успокоился, но все равно ощущал себя этаким принцем Корвином из Янтарного королевства, что растягивает и сжимает время, путешествуя между отражениями миров. Только перебраться из Тени в Тень Антону помогают не карты судьбы, как в известной серии романов Роджера Желязны, а обычные межкомнатные двери.
Антон пребывал в растерянности. Он абсолютно не знал, что делать. И прежде нередко – особенно в период каникул - приходилось искать ответ на этот революционно-демократический вопрос. Вот только раньше вопрос «что делать?» звучал для Антона так же, как и вопрос «чем заняться?» - не было разницы. Антон никогда еще не оказывался в ситуации самостоятельного выбора, не должен был изобретать решение для тех задач, что ставила перед ним жизнь. Школьные задачки по математике – не в счет. Мама решала за него, что надеть, чем позавтракать и когда ложиться спать. Школьные учителя определяли, сколько времени проведет он вечером за уроками. В каком заведении пить пиво, какие песни играть на гитаре, на какой фильм, на какой концерт пойти – все эти сложнейшие контроверзы обсуждались сообща, и вердиктом становилось коллективное мнение «стаи». Само же мнение подростковой «стаи», в свою очередь, формировал вездесущий серый маг - интернет.
Теперь же вопрос «что делать?» замерцал в совершенно ином ракурсе. Привычное и необычное, сказка и быль смешались в причудливый клубок. Пространство и время пустились в пляс и научились выкидывать странные фокусы, настолько странные, что даже мысли теряли опору и начинали испуганно метаться в этом своенравном, нелогичном мире. Антон однажды пережил землетрясение – слабое, неопасное, но все равно ощущения были не из приятных. Под ногами пришла в движение сама Земля, прочное перестало быть прочным, стабильное – стабильным. Рушилась вера в основы основ, и это было жутко. Так вот, теперь, стоя на пороге библиотеки в родном, отчем доме, Антон переживал то же состояние. И при этом совершенно не знал, что делать, что предпринять, как быть дальше. Спасительное предположение, что это всего лишь обычный сон, больше не работало.
Как ни в чем не бывало спуститься на первый этаж, пожелать маме доброго утра и, набрав на тарелку горячих бутербродов с колбасой, помидорами и сыром, усесться в столовой у включенного телевизора? Или тихонечко пробраться в нижний холл и незаметно обследовать его на предмет лишних дверей? Или, вспомнив, что так еще и не спал в эту осеннюю ночь, которая так неожиданно сменилась зимним утром, завалиться в кровать здесь же, в спальне на втором этаже?
Но не хотелось ни есть, ни спать, ни – тем более – разговаривать с мамой. О чем сейчас можно разговаривать, если у мамы уже зима, а у него, Антона, еще осень? Что могло произойти в эти два-три «вырезанных» из жизни месяца? Кроме того, Антон уже и сам зажегся этой призрачной целью – желтой утренней «звездой» Венерой. Юноша желал двигаться дальше. Но не знал, как. Что же делать? Где же ты теперь, лохматый гид зверек Позднолег? Где же ты, говорящий маламут фей Ерофей? Где вы, сказочные советчики? Кто же еще, как не вы, подскажет дорогу в этом сошедшем с ума буйстве пространственных и временных сбоев, скачков, отклонений, аномалий?
И Антон поступил так, как всегда поступал, если вопрос «чем заняться?» ставил его в тупик, - вернулся в библиотеку, к рабочему столу, и включил компьютер.
Когда-то, в детстве, Антон посмотрел древний фильм, который назывался «Сказка о потерянном времени». Злые волшебники отбирали у детей все «потерянное» время – те часы, что нерадивые шалуны проводили в бесцельных играх, забавах, прогулах уроков – и превращали мальчиков и девочек в стариков и старух. Сами же молодели, вновь возвращаясь в детство. Эх, не ведали – не знали в те времена авторы этого забавного фильма, что такое компьютер, подключенный к интернету!
Недаром небрежный, равнодушный гений, что породил и воспитал этого могучего зверя – интернет, сам же и прозвал свое детище всемирной паутиной. Теперь злым волшебникам можно расслабиться: нет больше необходимости бегать за каждым проказливым мальчишкой, за каждой шаловливой девчонкой и собирать по крупицам потерянное время. Миллионы девочек и мальчиков, девушек и юношей, женщин и мужчин по всему миру, опутанные прочными липкими нитями многолико-безликой сети, в оцепенении сидят, положив пальцы на клавиатуры, устремив невидящие взоры в экраны, и серый маг Интернет, как мощный насос, выкачивает терабайты потерянного времени, переправляя их в ненасытные чрева неведомых хозяев-пауков.
Компьютер был не новый: небольшой плоский экран, архаичный системный блок в ногах, под столом, куча сплетенных проводов, ведущих от блока к монитору, электросети, роутеру, сканеру, мыши, клавиатуре. Прошлый век. Но начинку аппарат имел вполне годную, пусть не во всем отвечающую актуальным требованиям, но все же способную обеспечить практически без «подвисаний» доступ к нужным ресурсам, воспроизведение выбранных фильмов, функционирование большинства игрушек.
Оживала машина долго, как бы нехотя, мерцала огоньками, разгоняла диски, прогревала внутренности. Наконец операционная система встретила Антона вежливым «Добро пожаловать!», на экране торопливо выстроились в несколько шеренг цветные ярлычки программ. Антон вздохнул с облегчением: индикатор сети демонстрировал пять рисочек из пяти возможных. Доступ к интернету был открыт.
Запустив привычный браузер, Антон откинулся на спинку кресла - он ждал, когда проявятся, наберут силу все многочисленные закладки. Что делать дальше, юноша представлял смутно. Скорее всего, он забьет сейчас в поисковик что-то вроде: «Где ты, зверек Позднолег?» или «Отзовись, фей Ерофей!». А может, попросту спросит у всезнающего интернета, где находится следующая дверь на пути к мечте.
Какая она там по счету из «десяти дверей в родном дому»? Антон задумался. Первая дверь привела путника в царство тьмы. Здесь, в потайной кладовке Вселенной, обитал грустный, но такой добродушный гид Позднолег. Здесь же скрывалось опасное, агрессивное нечто, от которого Антону удалось спастись за второй дверью. А Позднолег со своим бессильным, погасшим керосиновым фонариком остался там, во тьме, - защищать своего подопечного. Может быть, даже ценой собственной жизни.
Итак, Антон будет искать третью по счету дверь.
Требовательно загудел вызов скайпа. Антон, не раздумывая, подвел указатель мыши к маленькому значку камеры – ответить с видеоизображением. С экрана монитора на юношу взирали грустные заспанные глаза лохматого гида.
- Жив? – ровно спросил Позднолег.
- Жив?! – радостно выдохнул Антон.