Новые приключения Мишутки

Глава 1. Подготовка к лесному балу

     В Светлом лесу готовились к празднику. Это уже стало традицией – ежегодно отмечать возвращение домой Мишутки, сына Михайла Ивановича, управляющего этим лесным хозяйством. Два года назад Мишутка случайно упал в реку, которая унесла его далеко-далеко от родного дома. Малыш не растерялся, а с успехом вынес все тяготы ситуации, в которую попал, и с помощью жителей Дальнего леса, где он оказался, сумел вернуться домой.

     За два года маленький смешной медвежонок превратился в огромного грозного зверя. Он уже давно перерос своего отца, но все еще продолжал мужать. Голос его был настолько зычным, что разносился по всему лесу, а уж, если у него появлялось желание рявкнуть, то все зажимали себе уши и невольно наклонялись к земле, а то и попросту приседали. Медвежья школа осталась позади, оставив ему не только отличные знания, но и золотую медаль на память. Все прочили ему большое научное будущее и советовали поступать в медвежью академию. Времени до начала занятий еще было много и Мишутка, будем звать его так по старинке, находился в глубоких раздумьях. Он не был уверен, что это правильный шаг, но решить, что нужно сделать, чтобы это было и ему  интересно, и другим полезно, никак не мог.
 
     Когда медведям исполняется три года, им в лесной администрации вручают паспорт. С этого дня они считаются взрослыми и могут поменять свое имя, если оно им не нравится, на другое. Бывает это очень редко, но вот Мишутка на такой шаг решился.

     - Ну, что это за имя для взрослого медведя – Мишутка? – доказывал он своим родителям. – Это же ласкательное имя, а я должен быть грозным медведем. Имя я поменяю обязательно.

     Завтра рано утром он получит паспорт, в котором черным по белому будет написано: Михайло Михайлович Топтыгин. Тогда в их семье станет два медведя по имени Михайло, только один Иванович, а другой Михайлович. Все лесные жители знали о предстоящем изменении и даже решили, что между собой называть отца с сыном они будут просто  – старший и младший.

     В праздничный апрельский день Мишутка бродил по лесу и с удовольствием наблюдал за приготовлениями, которыми занимались жители Светлого леса. Со всех сторон слышался смех и оживленные разговоры. Птицы вместе с белками развешивали на вершинах деревьев, окружающих центральную поляну, гирлянды. Вечером, когда стемнеет, поляна  превратится в огромную игровую зону, на которой вначале будет костюмированный бал, затем концерт, ну а напоследок вспыхнет большой костер, и начнутся спортивные соревнования. А пока птицы, кто в клюве, а кто и в когтях, разносили гирлянды от дерева до дерева, а белки своими ловкими лапками прикрепляли их таким образом, чтобы никакой, даже самый сильный ветер, не смог бы их сорвать.

     - Ворона, ты, что совсем ничего не видишь? Куда летишь? Смотреть надо – раздался громкий голос ласточки.

     Ворона, подцепившая своим клювом длинную разноцветную гирлянду, несла ее к высокой сосне, где в ожидании находились две белки. Они уже протянули лапки, готовясь подхватить украшение, но ворона случайно задела крылом за ветку стоящей рядом липы. От неожиданности она каркнула, клюв птицы приоткрылся, и гирлянда полетела на землю. Небольшая юркая птичка резко спикировала с высоты и подхватила своими лапками падающее украшение. Тяжелая цепь тянула ласточку вниз, она изо всех сил махала крылышками, но силенок не хватало,  гирлянда могла бы упасть на землю и разбиться. На помощь ласточке бросилось сразу несколько сильных птиц. Первым успел сапсан, самая быстрая птица на земле, и опередил всех. Мгновение, и вот уже белки надежно привязывают гирлянду к вершине дерева.

     В самом центре поляны волки с зайцами сооружали костер. Бобры спилили сухие засохшие деревья и наделали из них поленьев, которые лоси доставили на центральную поляну на своих огромных рогах.

     Мишутка ни во что не вмешивался, он стоял в сторонке, и наблюдал. Но вскоре он посмотрел на солнце и поспешил домой. Вот-вот придут гости и он должен их встретить.


Глава 2. Не совсем удачное знакомство

     Еще издали молодой медведь увидел, что вся его семья вышла из дома в ожидании гостей. Михайло Иванович и Мария Михайловна стояли спокойно, как и подобает взрослым медведям. Малышня же, как всегда, устроила настоящий тарарам. Две девочки-близняшки Маша и Даша прыгали друг через друга, им пытался подражать совсем еще маленький Макс, но у него ничего не получалось. Расшумелись они все вместе не на шутку.

      Мишутке стало грустно, он вспомнил своих старших братьев Мишу с Мишкой, которые выросли, завели семьи и живут теперь в отдаленных лесах. В родительском доме они   были теперь редкими гостями. Вот  и сегодня всякие неотложные дела не позволяли им навестить родных, а Мишутке так хотелось с ними посоветоваться.

     Внизу на дороге, ведущей к холму, где располагался медвежий дом, показались долгожданные гости. Впереди вышагивал огромный взрослый медведь. Это был Макар Борисович, управляющий соседним лесом. Следом за ним, взявшись за лапы, как будто лучшие подруги, шли мама с дочкой. Маму звали Майя Петровна, а молодую медведицу Маруся. Мишутка был с ней еще незнаком и немного волновался перед встречей. Макар Борисович с Майей Петровной часто приходили к ним в гости, но всегда вдвоем, а тут… Было ясно почему они пришли сегодня с дочкой, она выросла и надо было найти подходящую пару, чтобы образовалась хорошая медвежья семья. С надеждой, что дети познакомятся, понравятся друг другу, а затем и подружатся, родители Маруси и отправились в путь.
 
     - Познакомьтесь, пожалуйста, дети, - сказал Михайло Иванович. – Вот это мой сын, его зовут, - папа-медведь сделал небольшую паузу, а Мишутка весь напрягся в ожидании, как же он его назовет.

      - Зовут его, - наконец папа продолжил, - так же как и меня Михайло. Чтобы не путать обращайтесь к нам "старший" и "младший" - и он улыбнулся.

     - Ну, а это Маруся, - проговорил Макар Борисович, - любите ее, пожалуйста,  и жалуйте.

       Все  заулыбались, обстановка стала совсем непринужденной.

       Через высокое резное крыльцо гости с хозяевами прошли в большую гостиную с круглым столом посередине. Комната оказалась очень светлой, несмотря на то, что в ней было всего два окна, зато каких… Окна располагались с двух сторон в торцах комнаты и занимали всю стену от пола до потолка. Папы-медведи подошли к правому окну, которое выходило на реку, и Михайло Иванович начал, что-то оживленно говорить, размахивая передними лапами.

     - Наверное, рассказывает, как я шлепнулся туда с обрыва, - с обидой подумал было Мишутка, но заметив широко раздвинутые передние лапы отца, успокоился.

     Как и все завзятые рыбаки, Михайло Иванович любил прихвастнуть. Вот и сегодня он рассказывал, какого сома ему удалось достать из-под большой коряги. Все это Мишутка расслышал, когда подошел поближе. Сом действительно был большой, но, конечно же, не такого гигантского размера, как об этом говорил его отец.

     Мишутка считал, что хвастаться не прилично, поэтому отвернулся и начал смотреть в другую сторону.  Майя Петровна с Марусей вдвоем стояли у противоположного окна, выходящего в начавший зеленеть лес, и о чем-то тихонько переговаривались. Марии Михайловны видно не было.

     - На кухне опять возится, - подумал молодой медведь, - придется мне гостей развлекать, не хорошо, что они одни там скучают.

     Он уже даже направился к окну, но в этот момент открылась одна из дверей, и в гостиную ввалилось трое медвежат, за ними вошла и мама.

    - Ну вот, лапки вымыты, давайте за стол садиться.

     Перед каждым стулом на тарелке на столе лежала картонная табличка с написанным на ней красивым маминым почерком именем кого-либо из присутствующих медведей, и больших, и даже совсем маленьких, таких как Маша с Дашей, или Макс. Они еще читать не умели, поэтому их усадил за стол Мишутка. Он показал, как выглядят их имена, написанные на бумаге, и попросил хорошенько все запомнить.

     - В следующий раз будете садиться сами, никто вам помочь не сможет. Нехорошо получится, если вы усядетесь на чужие стулья.

     Папы-медведи сели рядом и тут же начали обсуждать какие-то проблемы, связанные с управлением лесом.

     - Понимаешь, у нас, - разгорячился Макар Борисович, - Лисица обманом захватила заячий дом и отказалась пустить туда хозяина. Пришлось власть применить, выгнать обманщицу. Так она на меня жалобу в Большой Совет лесных зверей написала, и все там наврала, прости меня за такое выражение. Дом этот, оказывается, она сама построила, а Заяц решил его захватить и нас подговорил ему помочь. Вот на следующей неделе придется ехать туда, доказывать, что она обманщица. Возьму с собой соседей Зайца, тех, кто видел, как все на самом деле было, и поедем.

     - Вот ведь, как бывает, все знают, - поддержал его Михайло Иванович, - что лисицы самые лукавые звери на свете, а сколько бумаги приходится  исписать, прежде чем докажешь, что белое это белое, а черное – черное, а не наоборот.

     Мишутка вначале внимательно прислушивался к их разговору, но, когда речь зашла о каких-то экономических проблемах, и замелькали такие слова как "смета", "баланс" и подобные, ему стало скучно и он начал прислушиваться, о чем говорят другие.

     Малыши слепили из хлеба катышек и пуляли им по столу друг в друга. Когда катышек падал на пол, они кричали:

     - Гол!!!!, - и объявляли счет, который был, конечно, не в пользу Макса.

     Сестры его безжалостно обыгрывали, и Мишутка даже захотел помочь малышу, но его отвлек громкий Марусин смех рядом с собой. 
 
     По предложению Марьи  Михайловны Мишутка посадили рядом с молодой медведицей, но та так была увлечена перешептыванием со своей мамой, что никакого внимания на Мишутку не обращала. А тут еще этот смех, который он, конечно, принял на свой счет.

     Мишутка встал из-за стола, убедился, что все заняты своими делами и на него никакого внимания не обращают, вышел на веранду, взял удочки, которые всегда наготове стояли в углу, и нашел в холодильнике коробочку со свежими дождевыми червяками – любимым лакомством большинства рыб. Этих червяков ежедневно приносил к их крыльцу Крот, который поселился неподалеку от медвежьего дома и считал поэтому, что он чем-то обязан Михайлу Ивановичу. Сколько раз папа-медведь пытался доказать Кроту, что тот может селиться на любом свободном и подходящем для него месте в лесу, все равно свежие червяки каждое утро лежали на одном и том же месте. Ходить на рыбалку Михайлу Ивановичу доводилось не так уж и часто, и невостребованных червяков безжалостно выбрасывали, но Крот нес их и нес. Сейчас они оказались очень даже кстати. Мишутка взял коробочку, взвалил на плечо удочку и корзину для пойманной рыбы и пошел по тропинке вниз к реке.


Глава 3. Ловись рыбка большая и маленькая

     Мишутка не был большим любителем рыбной ловли, а уж до такого мастера, как его папа, ему было очень и очень далеко, но в этот день, наверное, сам рыбий бог помогал молодому медведю. Клев был настолько хорош, что скоро в корзине, сплетенной Грачем, искусным изготовителем птичьих гнезд, да и всякой хозяйственной утвари, места осталось  мало.  В другое время Мишутка забросил бы себе эту корзинку за спину, да потопал бы побыстрее домой, чтобы мама успела пожарить к ужину пойманных окуньков, но сегодня настроение у него было препоганое, клев неожиданно закончился и он задумался, благо ничто не отвлекало его от горестных мыслей.

     - Все у меня идет как-то наперекосяк, - думал Мишутка, - школу закончил, завтра паспорт получу, а чем дальше заниматься до сих пор не решил. Вон мои школьные друзья, кто в академию решил поступать, говорят после окончания хорошую карьеру можно сделать, кто в армию записался на контрактную службу, там кормят-поят, ни о чем заботиться не нужно, да еще платят прилично, в общем, все уже определились, один я не знаю, где себя, да все те знания, которые я в школе приобрел, использовать с пользой.

     Он так глубоко задумался, что не видел, как поплавок пару раз нырнул в воду, затем исчез совсем, неожиданно высоко выскочил из воды и снова исчез. Очнулся от дурных мыслей Мишутка только, когда удочку буквально вырвало из лапы, и лишь отменная реакция лучшего вратаря школьной футбольной команды позволила в последнюю секунду ухватить ее кончик и так сжать в своей мощной лапе, что удилище чуть было не лопнуло. Кто-то очень сильно тянул удочку вниз, вглубь реки.

     - Ух ты, какая рыбина на крючке сидит, - восхищенно вскрикнул Мишутка, но было не до восхищений, следовало приложить максимум стараний и умения, чтобы вытащить теперь рыбу из воды. Стараний хватало, а вот опыта у молодого медведя было маловато. Никогда еще ему не приходилось сражаться с такой крупной добычей.

     - Папу сюда, он бы мигом справился, а я и упустить могу, - такие обрывки мыслей мелькали в медвежьей голове, пока он, то отпускал немного леску, как бы давая некоторую свободу рыбе, глубоко заглотившей крючок с наживкой, то подтягивал ее все ближе и ближе к берегу. Сколько шла эта борьба Мишутка впоследствии не мог вспомнить, но как бы, то ни было огромная щука была выведена к берегу и ее можно было  подхватить подсачником, но беда, он упал, и Мишутка никак не мог до него дотянуться.

     Неожиданно в его лапе, которую он безо всякой надежды тянул к подсачнику, одновременно пытаясь второй удержать удилище, оказалась ручка. Мишутка не стал задумываться, как это произошло, он сразу же подвел подсачник под рыбину, перехватил ручку двумя лапами и вот на берегу подальше от воды барахтается в траве гигантская щука. Торжествующий медведь огляделся вокруг в тщетной надежде поймать восхищенный взгляд какого-либо свидетеля его успеха и неожиданно увидел Марусю. Молодая медведица стояла рядом и улыбалась.

     - Это ты мне подсачник в лапу вложила? – еле слышно спросил Мишутка, от волнения у него даже дыхание перехватило.

     Маруся, молча, кивнула головой.

     - Когда же ты подошла? Я и не заметил, - пробормотал Мишутка, пытаясь скрыть свое смущение.

     - Я все время на тебя посматривала, но не впрямую, а так искоса. Я видела, когда ты ушел, наверное, обиделся, решил, что я над тобой засмеялась. Вовсе нет. Просто мама так прикольно рассказывала, как она со своей приятельницей в парикмахерскую ходила. Мама у меня такая модница, я совсем не в нее уродилась.

     Маруся продолжала без умолку, что-то еще говорить, но Мишутка уже не понимал ни слова. Он смотрел на Марусю, и никак не мог насмотреться.

     - Какая же она красивая, - эта мысль все время крутилась в голове у медведя, ни о чем другом он не мог даже подумать.

     Маруся хорошо понимала, что творится с Мишуткой, и пыталась своими рассказами хоть немного расшевелить его, но без толку. Мишутку как зациклило.

     Они стояли рядом, а щука продолжала трепыхаться в траве, пытаясь, непрерывно извиваясь, добраться до самого берега, где смогла бы уйти в спасительную глубину. Сколько раз приходилось ей за долгую жизнь обрывать леску и благополучно избегать гибели, но вот этому, ничего не умеющему медведю, удалось вытащить ее из воды. Она беспомощно открывала рот, как бы пытаясь что-то сказать, но ее все равно бы не услышали. Для стоящих рядом медведей мир перестал существовать, они остались вдвоем и только вдвоем.

     Потом медведи сидели рядышком на берегу, и Мишутка неожиданно рассказал Марусе о то, что так мучило его в последнее время. Он рассказал о своем далеком уже вынужденном путешествии. О том, как он грубо разговаривал с Ежиком и Зайчиком, и о последних словах тети Белки, которые всплыли у него в памяти совсем недавно.

     - Я вот о чем думаю. – говорил Мишутка, - может быть это действительно мое призвание работать в лесу, вдруг там меня действительно до сих пор ждут и надеются на мое возвращение. Только как узнать, что там делается?

    - Ждут тебя, дождаться никак не могут, - раздался чей-то резкий голос над их головой.

    - Сорока, - обрадовался Мишутка, - ты-то откуда это знаешь?

     Сорока, а это была именно она, с усмешкой наблюдавшая за влюбленной парочкой, ответила с нарочитой грубостью, копируя слова Мишутки двухлетней давности:

    - Откуда, откуда? Летела, летела, да прилетела, все посмотрела, да назад улетела.

    Она так здорово спародировала голос маленького медвежонка, что все рассмеялись.

     - Вот, видишь Маруся, старое предложение в силе. Найти бы мне такое верное плечо, на которое я смог бы опереться в трудную минуту, я бы это предложение без раздумий  принял.

     - Такое плечо есть, - смущенно проговорила медведица.

     - Где же оно?

     - Вот, - моментально последовал ответ, и Маруся указала на свое мощное плечо.

    Щука с трудом уместилась в корзинке, корзинка оказалась за спиной у Мишутки, удочки подхватила Маруся и два медведя вразвалочку начали по узенькой тропинке взбираться на высокий холм.

     Около дома их ждали. Главные восторги были, конечно, вокруг гигантской щуки. Мишутку заставили, поднять ее над головой на вытянутой лапе, но все равно хвост рыбины волочился по земле. Мария Михайловна сбегала домой за фотоаппаратом и щелкала, щелкала, щелкала. А Михайло Иванович ходил вокруг и всплескивал лапами.

     - Ну, сын, ты даешь. Родного отца обставил. Я такое чудовище ни за что из реки не смог бы вытащить из воды. А ты смог, молодец. Сегодня ты поймал самую большую рыбу, какую я только видел.

     Рыбу, рыбу, - Мишутка презрительно кивнул на все еще пытающуюся уползти куда-нибудь огромную щуку, извивающуюся в траве, - Разве это большая рыба? Самая большая рыба, какую мне удалось сегодня поймать, это вот, - и он нежно обнял за плечи, стоящую рядом Марусю.

     Родители молодых медведей одновременно облегченно выдохнули, улыбнулись и согласно кивнули головами.


Глава 4.   Семейный Совет

     - Ну, и как вы собираетесь начать строить свою семейную жизнь? – спросил, обращаясь скорее к Мишутке, нежели к своей дочери, Макар Борисович.

     Все сидели теперь на веранде, окна были открыты, легкий ветерок шевелил занавески и бахрому скатерти, собственнолапно связанной Марьей Ивановной, и постеленной на низенький стол для чаепитий. Малышню уложили спать, ничто не мешало серьезному разговору.

     Мишутка закончил доедать оставленный ему обед  и облокотился на спинку кресла.

     - Два года назад, когда я был совсем несмышленышем, мне сделали предложение, которого я не понял. Сегодня Сорока подтвердила, что, то давнее предложение остается в силе, и я хочу его принять, - он обернулся к Марусе, увидел ее ободрительный кивок, и продолжил:

     - Завтра утром, когда мне вручат паспорт, и я формально получу право работать на выборных должностях, мы с Марусей отправимся в Дальний лес, куда меня пригласили на должность лесного управляющего.

     Увидев изумленных родителей, Мишутка пояснил:

     - Понимаете, я хочу попробовать свои силы в таком деле, как лесной управляющий. Макар Борисович и ты папа, вы оба отличные управляющие, вас любят и ценят все лесные жители, слава о вас идет из леса в лес. Я хочу стать таким же, как вы. Маруся согласилась во всем мне помогать.

     Наступило молчание, но через несколько мгновений начался шум. Все пытались высказать свое мнение, каждый перебивал другого. Наконец, Михайло Иванович стукнул кулаком по столу, так что все сразу же замолчали, и сказал:

     - Я думаю так. Вы выросли и вам решать свою судьбу. Вы думаете, что справитесь? Тогда вперед. Учти только сын. Прежде, чем я был выбран управляющим, я несколько лет проработал простым чиновником в Управе и все это время я постигал сложную науку управления. Такого опыта у тебя нет, да и неоткуда ему взяться. Мой тебе совет. Даже не один, а несколько. Первый. Не бойся ошибаться, а научись ошибки свои признавать и исправлять. Второй. Научись слушать других. Звери  всякие попадаются, но чаще всего умные, и советы у них такие же. Так вот, прислушивайся к чужим советам, но научись отделять хорошие от плохих. Третий. Не опирайся на болтунов и подхалимов. Научись их распознавать и старайся держаться от них как можно дальше.

     - Советы давать все мастера, - подал свой голос  Макар Борисович, - нет, я не тебя имел в виду сосед, - обратился он к Михайло Ивановичу, увидев, что тот нахмурил брови при первых же словах.

     - Я имел в виду тех, кто день, да, что день, час, прожитый без того, чтобы кому-нибудь что-нибудь не посоветовать, зря прожитым считает. Среди них и умные звери попадаются, но очень много пустобрехов. Бойся таких. Не дай бог в твоей команде такой заведется. Трудно будет. Поэтому мой совет таков: собери хорошую команду, которая будет тебе лучшим помощником, но с этим делом не спеши, присмотрись вначале к одному, к другому, глядишь потихоньку полегоньку и сложится такой коллектив помощников, которым ты довериться сможешь.

     - Ты же не на пустое место идешь, - подхватил инициативу Михайло Иванович, - там, наверняка какая-нибудь контора имеется, да потом, то, что ты про своих знакомцев тамошних рассказал, свидетельствует в их пользу. Поэтому с Ежика этого и Белки ты и начни. Да про Сову не забудь. Ты-то ночью спать будешь, а ночью особенный глаз да присмотр за всем нужен. Вот тут тебе Сова и может верным помощником стать.

     - Ну, что вы к ребенку пристали, заучили прямо, - Мария Михайловна не выдержала и встала на защиту своего любимца.

     - Какой ребенок, мать? Забудь это слово, когда речь о Мишутке идее, – возмутился папа-медведь, - он смотри какой огромный, больше меня вымахал, а ты все ребенок, да ребенок.

     - Ну, для матери он до конца жизни ребенком будет, - парировала Мария Михайловна.

    - Родители, родители, - перебил их диалог Мишутка, - я действительно вырос, но вы для  меня навсегда останетесь наилучшими и наилюбимимшими. Перестаньте спорить из-за ерунды. Я вот тут подумал, что зря я решил имя поменять. Ведь в Дальнем лесу меня все равно Мишуткой называть будут.

     - А никто в этом и не сомневался сынок, - голос Михайло Ивановича зазвучал как-то торжественно, - завтра тебе вручат паспорт, где черным по белому будет написано Мишутка Михайлович Топтыгин. Я с самого начала был уверен, что ты передумаешь, и дал такое указание.

     Мишутка только с благодарностью на отца посмотрел, да головой покрутил, но ничего говорить не стал.

     Много времени в обсуждении заняли такие банальные темы, как, что с собой молодая пара должна взять в дорогу, да где они смогут приобрести необходимые предметы обихода, ну и самое главное, а где они на новом месте жить будут.

     Папы-медведи отдали эту тему на растерзание женщинам. Две мамы насели на Марусю, которая с трудом отбивалась от их предложений. После долгих препирательств стороны пришли к взаимоприемлемому, но на редкость очевидному решению. До Дальнего леса доберутся, там все ясно станет.

      Возник вопрос  об оперативной связи, ведь даже зайцам, на что они быстрые гонцы, понадобится пара дней, чтобы пробежать немалое расстояние между лесами. При этом всегда есть опасение, что гонца могут перехватить охотники или кто-нибудь из хищных зверей, не входящих во Всемирную Конфедерацию мирных лесов.

     - А давайте я дам вам свою любимую пару голубей, - предложил Макар Борисович, - Голубка со дня на день собирается сесть на гнездо, Горлач, так голубя зовут, от нее ни на шаг не отходит. Но, если его хорошенько попросить, он мигом сюда от вас весточку принесет и тут же назад с ответом вернется. Единственное неудобство, если вам понадобится связаться с нами где-нибудь по дороге, придется сидеть на этом месте, пока он не прилетит, а то ему будет вас трудно найти. Ну, а когда вы до места благополучно доберетесь, проблем с возвращением не должно быть, вы же, надеюсь, дальше никуда не пойдете. Так они и останутся у вас жить, ну, а птенцы подрастут и на крыло встанут, сами решите, отправлять их родителей сюда или нет.

     - А сколько времени ему понадобится слетать туда-обратно? – спросил Мишутка.

     - Это будет зависеть, откуда голубю лететь придется. Из соседнего леса он за несколько десятков минут долетит, а из Дальнего, думаю, целый день понадобится, очень уж большое расстояние их разделяет.

     Маруся, зная, как дорога отцу эта пара голубей, задала, казалось бы, совсем невинный вопрос и с напряжением ждала на него ответ:

     - Папа, а в пути голубю ничего угрожать не будет?

     - Пара лесов, конечно, опасных имеется. Там звери еще по старинке живут, друг от  друга прячутся, да и есть от чего прятаться. Хищные звери в тех лесах мясом убитых ими животных питаются. Поверить в такое трудно, но это так. Вот там, конечно, всякое может произойти, но Горлач очень опытный. Он не по верху над лесом полетит, а низом между деревьями, там намного спокойней. Так, что не волнуйтесь, все в порядке будет.

     Наступило время, когда на все вопросы нашлись ответы, все проблемы оказались решенными и гости засобирались домой.

     - Завтра рано вставать. Марусе придется вначале сюда добраться, мы ее провожать пойдем, так что пора и честь знать, пойдем-ка мы домой, - решительно сказала Майя Петровна.

     Но этому тут же воспротивился Мишутка:

     - Через полчаса начнется лесной бал. Я должен объявить о его открытии. Ну, это у нас традиция такая. Именно при открытии бала я хочу всем зверям рассказать о своем решении и представить им свою невесту. Это первое. Ну, а второе, дорогие родители, не надо нас провожать. Мы уже выросли, ходить по лесу научились, спасибо вам за это, а дорогу нам Сорока покажет, она тут где-нибудь рядом прячется  и  подслушивает. Не так ли, Сорока?

     - Так, конечно, так, как же можно не подслушать такой интересный разговор - тут же откликнулась любопытная птица. Она пряталась в ветвях дерева, которое росло рядом с открытым окном веранды.

       Сорока перелетела на подоконник, подбоченилась, и начала речь, восхваляющую ее спасителя Мишутку.

     - Вы даже не знаете, какой он умный и бесстрашный. Он спас меня, буквально вытащив из когтей свирепого лесного кота. Откуда тот тогда взялся я так и не смогла узнать. Прокрался тайком в наш лес и решил в нем поохотиться, но мужественный маленький медвежонок не дал случиться беде…

     Эту речь Сорока могла бы продолжать бесконечно, но ее остановил Мишутка.

   - Слушай Сорока, перестань пустозвонить. Мы эту историю от тебя тысячу раз уже слышали. Ничего нового ты все равно сказать не можешь, талдычишь одно и тоже. Лучше скажи, ты нас проводишь, и как далеко сможешь это сделать.

     - Конечно, провожу. Как я могу отказать в такой малости своему спасителю. Проводить смогу куда скажите, хоть до Дальнего леса, я тут в округе все знаю.

     Мишутка был удовлетворен этим ответом, но Маруся задала один очень интересный вопрос, который всем медведям понравился:

     - Сорока, а как ты не боишься везде летать? Можешь ведь и на хищников нарваться?

     - Да какой хищник на меня покусится? У сорок мясо жесткое и невкусное. Нами даже в большой голод брезговали. Так, что мне бояться некого.

     Сорока улетела на лесную поляну, чтобы занять место поудобней, туда же отправились и все медведи.


Глава 5.   Бал зверей

     На большой лесной поляне было светло, как в яркий солнечный день. Мигание тысяч крохотных лампочек, окутавших крону близлежащих деревьев, создавало впечатление, что они пытаются перемигивать друг друга, но это никак не получается.

     Птичья мелочь расселась на натянутых между деревьями веревках. Их оказалось так много, что места всем не хватало, и постоянно шла, плохо видимая с земли, упорная борьба между представителями различных видов пернатого царства.

     Отдельно от певчих и других насекомоядных птиц сидели неофициальные короли леса – глухари, тетерева и куропатки. Они заняли все толстые нижние ветви деревьев, откуда  была прекрасно видна сцена.

     Представители водоплавающих птиц – лебеди, гуси, утки, а также журавли с цаплями оккупировали целый угол с правой стороны от сцены.

     Звери расположились вперемешку, волки с зайцами, лисы с белками, и никого это не смущало и не пугало.

     Медведям отвели самое почетное место прямо перед сценой.

     Сцена представляла собой большой деревянный помост с одиноко стоящим посередине микрофоном. Большая стрелка часов подобралась уже к цифре десять, бал должен был начаться с минуты на минуту. Такое позднее время было выбрано не случайно. Родителям, прежде всего, надо было уложить детей спать, а уж затем идти развлекаться.

     Наконец, послышался перезвон курантов и на сцену поднялись Мишутка с Марусей. Наступила редкая для леса тишина. Все ждали, что же должно произойти, если на сцене вместо одного медведя стоят двое, причем одна медведица никому не знакома.

     - Дорогие друзья! – начал говорить Мишутка. Его и без того зычный голос, значительно усиленный микрофоном, далеко разносился по всему лесу.

     - Завтра я получу паспорт, а значит, могу начать свою трудовую деятельность. Мне предложили работу. В Дальнем лесу требуется управляющий, и я вас покидаю. А еще я хочу представить вам свою невесту. Ее зовут Маруся, и мы отправляемся в путь вместе.

     Последние слова Мишутки были заглушены поднявшимся шумом. Все, и звери, и птицы пытались рассмотреть Мишуткину избранницу и прямо тут же начали обсуждать и ее внешний вид, и наряд, в общем, все было как всегда.  Неожиданно через этот глухой ропот донесся звонкий голос Куницы:

     - Такой молодой и предложили. Ха-ха-ха. Другим сказки рассказывай. Папашка постарался сынка пристроить. Голову на отсечение даю.

     - Ох, подруга не бросалась бы ты такими словами, так и без головы можно остаться, - вездесущая Сорока раскачивалась на тоненькой ветке прямо перед куньей мордочкой, - Действительно предложили и не сегодня, а два года назад, когда несмышленый малыш сумел победить свой страх и с честью вышел из очень трудного положения, в которое  попал, спасая меня и Синичку. Все эту историю знают, иначе не собрались бы здесь. Я же хочу сказать одно. Именно тогда звери  Дальнего леса и предложили Мишутке Михайловичу прийти к ним на правление, как только он подрастет. И они два года ждали и свое предложение подтвердили. Поэтому нечего тебе Куница языком воздух сотрясать.

     Со всех сторон слышался смех. Куницу все недолюбливали, хотя и уважали за твердость ее решения остаться жить в Светлом лесу, после того как собрание его жителей постановило вступить во Всемирную Конфедерацию мирных лесов. Кунице очень хотелось есть настоящее мясо, а не ту высококалорийную белковую пастообразную массу, которую ежедневно завозили в лес с соседнего завода для живущих в Светлом лесу хищников, но она мужественно терпела и ждала то время, когда заводская еда будет подобна куску сырого мяса. Реклама, что в самом ближайшем будущем такая еда появится, уже не один месяц публиковалась в газетах и по телевидению. Оставалось только дождаться.

     Мишутка терпеливо стоял около микрофона. Постепенно шум стих и снова раздался громкий медвежий голос:

     - Объявляю традиционный летний бал в Светлом лесу открытым.

     На микрофон села крошечная серо-бурая птичка с малиновым горлышком.

     Внизу раздался свист и громкие крики:

     - Соловья хотим, что вы нам малиновку подсовываете. Да она и петь не умеет. Соловья давай.

     Пришлось Мишутке вновь взять микрофон в свои лапы:

     - Случилась небольшая неприятность. Все мы очень любим соловьиное пенье, но в нашем лесу эта птичка не живет. Пришлось заказать известного артиста, заплатить большие деньги. Соловей прилетел, но по дороге простудился, и петь не может. Деньги нам вернули, но нового артиста мы найти не смогли. Наша Малиновка, живущая в низинке около ручья, вызвалась исполнить ту самую песню, которую была в программе – Летнюю радостную. Мы ее прослушали и решили, что замена адекватная. Надеюсь, что вы, когда ее выслушаете, со мной согласитесь.

     - Выйдет толк из твоего пацана, - сказал тихонько Макар Борисович Михайлу Ивановичу, - смотри, как складно говорит, заслушаться можно.

     Михайло Иванович молча кивнул, потому что в этот момент зазвучали чарующие звуки. Малиновка пела так самозабвенно, что равнодушным не мог остаться никто.
     Медведи уже давно шли в сторону родного леса Маруси, а песня все звучала и звучала, разносимая динамиками далеко от большой поляны. Наконец послышался мелодичный перезвон, как будто это не птица поет, а серебряный колокольчик звенит, и наступила тишина. Продлилась она не долго, каких-то несколько секунд, а затем по лесу из конца в конец понеслись оглушительные аплодисменты, которые звучали чуть ли не дольше, чем песня самого певца.

     - Действительно достойная замена, - сказал Михайло Иванович, - столько денег приходилось платить, чтобы известный артист приехал, а тут, смотри-ка, собственная певица, да какая. Молодец сынок, рассмотрел талант, не прошел мимо.

     Они еще долго стояли на опушке леса. Папы-медведи разговаривали о своем, мамы продолжали вспоминать, не забыли ли они чего-нибудь для своих любимых чад, ну, а влюбленные ворковали, сами не зная о чем.

     На большую поляну Мишутка вернулся, когда все и концерт и собственно сам бал с его песнями и плясками уже давно закончились. Часть публики разошлась по домам, а для участия в спортивных состязаниях осталась лишь зеленая молодежь, которой пока еще энергию жизненную девать было некуда.

     Мишутка успел как раз к награждению своего школьного приятеля Егорки, умудрившегося побить все рекорды леса, как в тяжелой атлетике, так и в гиревом спорте.

     - Вот здорово, - сказал победителю Мишутка, - теперь у нас есть надежный участник в этих видах на межлесных соревнованиях. А может быть, ты и дальше пойдешь. Выиграешь здесь, на Родине, тебя в Олимпийскую сборную включат. Вот было бы хорошо.

     Егорка только смущенно улыбался. В школе он был самым застенчивым из всех медвежат, а, оказывается, ходил тренироваться в секцию, и вот первый большой успех.

     В другом конце своеобразного стадиона раздались восторженные крики. Вся толпа, включая Мишутку, устремилась на шум. Там в соревновании птиц по парению феноменального успеха добилась Белка-летяга. Она смогла выиграть и в длительности парения, и в выполнении при  этом фигур высшего пилотажа. Посрамленные птицы переминались с лапки на лапку, а победительница гордо позировала под вспышками фотоаппаратов. Маленький зверек, близкий родственник обычной белки, за счет перепонок между передними лапками и телом, а также между задними лапками, которыми наградила ее судьба, умудрилась победить птиц. Это было, что-то совершенно немыслимое.

     Мишутка не стал больше задерживаться, ведь завтра предстоял трудный день, и отправился домой спать.


Глава 6. В путь-дорогу

      Управа открывалась в 8 утра, но Мишутка появился на ее крыльце задолго до начала работы. Нарядно одетый, он очень волновался, ведь первый раз пришел получать самый важный для всех документ – паспорт. Время шло, оно совсем приблизилось к открытию и волнение у молодого медведя только усилилось. Он даже не мог стоять на месте, а лихорадочно мерил своими шагами ширину крыльца.

     Мимо Мишутки в Управу шли служащие. С любопытством посмотрев на волнующегося, нарядно одетого медведя, они прикладывали  к двери магнитную карточку и проходили внутрь через автоматически открывающуюся дверь.

      Наконец дверь открылась и перед Мишуткой. У порога стоял Барсук, одетый в красивый длинный пиджак с блестящими пуговицами. Даже не взглянув на молодого медведя, он пробормотал:

       - Вам в 24 кабинет на втором этаже.

       В кабинете его надолго не задержали. Молодая, но очень полная зайчиха мельком взглянула на Мишутку:

      - Топтыгин Мишутка Иванович? – спросила она и, услышав в ответ подтверждение, указала на ведомость:

     - Распишитесь вот здесь и еще здесь, - после чего протянула медведю паспорт.

     - Это все? – спросил растерянный Мишутка.

     - Да. Свободен! - и отвернулась, начав перебирать какие-то документы.

     Расстроенный почти до слез Мишутка вышел на улицу. Его радужные ожидания о торжественном вручении паспорта не оправдались.

     - Ну, как же так, - думал он, - медведь пришел получить самый главный в жизни любого зверя документ – паспорт, а его вот так встретили. Ни поздравлений, ни  музыки, ни пожатия лапы, ничего этого не было. Сунули этот такой дорогой для него документ, как ненужную бумажку, и все, и больше ничего. А он так ждал этого дня, так надеялся. Оказывается все это чепуха, не стоящая даже выеденного яйца.

     Вскоре показался его дом, и Мишутка немного приободрился. Пусть его мечты о торжественном вручении паспорта закончились пшиком, пусть. Зато дома его точно поздравят. И он вприпрыжку устремился вверх по холму.

     Около крыльца лежал большой туго набитый рюкзак ярко красного цвета.

     - Ура!!! Маруся пришла, - возопил про себя Мишутка и рывком открыл дверь. На веранде никого не было, он ворвался в столовую, чуть не сбив с ног отца, который только хотел выйти на веранду.

     - А! Мишутка! Получил?

     У Мишутки так сильно билось сердце, что ему казалось, все должны слышать этот стук.

     Он только кивнул в ответ на вопрос отца и ничего не успел сказать – он увидел Марусю. Его невеста сидела за столом с чашкой чая в одной лапе и куском пирога в другой. 

     - Мишутка, - обрадовалась она, - мы все тебя поздравляем. Ура, ура и еще раз ура!!!

     Смущенный таким приемом, Мишутка подошел к столу.

     - Садись за стол. Позавтракай, а то убежал ни  свет, ни заря голодным, - мама, как всегда, суетилась у стола.

     Мишутка выпил огромную чашку чая, закусив его тремя большущими кусками пирога с запеченными вчерашними окуньками, после чего спросил:

     - А щука то где?

     - Утром приходил Енот Енотович – специалист по изготовлению чучел. Скоро в музее появится новый экспонат, так решил папа.

     - Ну, и хорошо, а то я боялся, что придется есть эту жесткую старую рыбину, - Мишутка лапой подобрал все крошки со стола и отправил их в рот.

     - Что ж, я готов, - и он встал из-за стола.

     Сборы были  недолгими, вскинуть рюкзак за плечи, да в лапу взять веревку, которая привязана к небольшой четырехколесной тележке с вещами, вот и все заботы.

     Мама стояла, прижав платок к глазам, непривычно молчаливые младшие дети окружили ее. Папа такой большой и сильный, что Мишутке казалось, никогда он не будет таким, вдруг, как будто стал меньше ростом. Губы его кривились, складывалось впечатление, что он сейчас заплачет.

     - Но ведь медведи никогда не плачут, - только и успел подумать Мишутка, как на его глаза тоже навернулись слезы.


Глава 7.   Напрямик, через лес

     Момент расставания родных медведей, да еще на длительное время, всегда  волнителен и надо научиться это волнение скрывать. Мишутка хорошо знал, что для этого надо:

     - Главное это не поддаваться эмоциям, а лучше побыстрей уйти, - решил он, и зашагал вперед:

     - Сорока, ты где? Я тебя не вижу.

     - Сорока очень занята, - ответил тоненький знакомый голосок, - она будет ждать у опушки леса, а туда провожу вас я.

     Белая Бабочка взмахнула крылышками и медленно, чтобы тяжело нагруженные медведи успевали за ней, полетела вперед. Они вошли в лес и долго петляли между деревьев. Все это время Белая Бабочка мелькала далеко впереди, указывая дорогу. Наконец, за одним из поворотов медведи почти поравнялись с ней.
 
     - Белая Бабочка, я тебя так давно не видел. Куда ты пропала? – спросил Мишутка, ускоряя шаг, чтобы ее догнать.

     Но Белая Бабочка его не услышала, она увидела впереди большой красивый цветок и стремглав понеслась к нему, мечтая досыта напиться живительного нектара.

      Цветы очень редко попадались на пути, лес был еловый, сильно заросший молодой порослью, пробираться по нему было тяжело. Мишутка, который знал весь Светлый лес, казалось бы, на зубок, в этот край старался не заходить. Очень уж там сумрачно, сыро и мрачно было, но путь их шел прямо через самую чащобу и никто не желал поддаться слабости и сделать большой крюк, чтобы выбраться на опушку более легким путем. Сложней всего было тащить тележку. Легкая на ходу, она была нагружена до предела, поэтому, когда путники упирались в упавшее дерево или еще какую-нибудь подобную преграду им приходилось вдвоем на лапах перетаскивать тележку через нее.

     Медведи подошли к цветку, на котором сидела их провожатая, и тоже решили передохнуть, присев на пеньки. Сидеть пришлось довольно долго, пока Белая Бабочка не напилась.

     - Ты у меня вроде, что-то спрашивал, Мишутка? - она повернула к нему свою головку и ее черные глазки  вопросительно посмотрели на молодого медведя.

     - Да я хотел узнать, почему я тебя так давно не видел?

     - Кабаны перерыли все под тем кустом, где был мой дом, пришлось перебраться в другое место. Теперь я живу в низинке за перелеском, там всегда влажно, поэтому цветов растет много. Когда ты ходил в школу, ты все время проходил мимо моего домика, и я тебя часто видела, а вот ты не обращал на меня никакого внимания.

     Мишутке стало стыдно, он хотел, что-нибудь сказать в свое оправдание, но Белая Бабочка взмахнула крылышками и полетела дальше.

     Труднее всего было перебраться через глубокий овраг. И дело было не в том, что он оказался глубоким. Дело было в том, что на его дне еще лежал снег, а по довольно крутому склону сочилась вода. Мишутке пришлось несколько раз спускаться вниз, а затем на четвереньках, вгрызаясь когтями в землю, цепляясь за корешки и веточки, упорно карабкаться вверх, неся на спине вначале свой рюкзак, затем Марусин, потом помочь своей любимой перебраться через препятствие, ну а уж напоследок, подталкивая снизу тележку, которую тащила наверх  молодая медведица, выбраться самому.

     Как бы то ни было, прошло некоторое время, но медведи вместе со своим грузом оказались на другой стороне оврага. Белая Бабочка, которая терпеливо ждала их, показала  им просвет в казавшейся непреодолимой стене деревьев, и помчалась домой, где ее ждали голодные детишки.

     Медведи только, что и смогли, прокричать ей в след: "Большое спасибо", но скорее всего она ничего не услышала.


Глава 8. Ой, ты, степь широкая

     Буквально через несколько минут медведи оказались на опушке, и тут же их окликнул знакомый голос:

     - Я вас прям-таки заждалась. Где вы там бродили?

     - Сорока, здравствуй. Тяжеленько пришлось через эту чащобу пробираться.

     - Это я специально Белую Бабочку попросила таким путем вас вести. Рядом вполне нормальная дорога имеется.

     - Но, зачем? – одновременно спросили и Мишутка, и Маруся.

     - Тебя Мишутка я знаю. Тебе никакие чащобы не помеха, а вот подругу твою испытать требовалось. Вдруг она испугается, заноет, запросится назад, ведь дорога предстоит дальняя, недаром так лес, куда вы направляетесь, называется.

     Сорока чуточку помолчала, как будто дыхание переводила, а затем продолжила.

     - Ладно, ладно. Больше никого испытывать не будем. Молодец Маруся, что тут сказать. Хорошую ты себе спутницу жизни выбрал. С ней куда угодно пойти не страшно. Все, разговоры заканчиваем.  Отдохнули? Пора дальше идти, перед нами степь лежит, кусок ее здесь большой, до следующего леса идти, да идти, - и она полетела вперед в своей вихляющей манере и скрылась за высокой травой.

     Мишутка встал на задние лапы и вытянулся как смог. Перед ним лежало огромное пространство, на котором не было видно ни  одного деревца. Надо было найти какие-нибудь ориентиры, иначе можно долго кругами бродить. С самого края Светлого леса рос могучий дуб. Вот на него с ловкостью акробата и залез молодой медведь.

     В нескольких сотнях метров от опушки виднелось какое-то строение, то ли избушка, то ли сарай, издали было не разобрать. Мишутка по солнцу наметил маршрут и они пошли.

     Действительно это оказался сарай, наполненный душистым сеном. На его крыше сидела Сорока, деловито чистящая свои перышки.

     - Добрались, наконец, - проворчала она, - так мы с вами до морковкина заговения идти будем. Здесь можно немного передохнуть, поесть, если в ваших баулах еда какая-то имеется. Меня голодную только угостить не забудьте, - и она засмеялась своим хриплым смехом.

     - Да чуть не забыла. За сараем под навесом колодец имеется. Вода там, чудо какая вкусная, - и Сорока снова занялась своими перышками.

     Медведи сняли рюкзаки с натруженных плеч, и пока Маруся распаковывала тележку, чтобы достать еду, Мишутка взял котелок и отправился за сарай. Колодец был накрыт толстой доской, чтобы ветром не сдуло. Молодой медведь наклонился, вода была совсем рядом, как говорится "рукой достать". Он набрал котелок холодной воды и сразу же его осушил, так пить хотелось. Вода действительно была очень вкусной, с каким-то неясным привкусом, совсем ее не портившим. Мишутка снова набрал  котелок. Отпил пару глотков, но решив, что уже достаточно, понес воду своей подруге.

     Сорока перестала заниматься излюбленным птичьим делом  и внимательно наблюдала за Мишуткой.

      - Спускайся Сорока, не стесняйся, водички вот попей, пока Маруся обедом занимается.

     - Интересно, где это ты видел, или даже слышал про стеснительную сороку, - спросила, подлетая к котелку хитрая птица, - если мы сороки стесняться будем, то откуда вы все новости узнавать станете, из газет что ли? Да врут все эти ваши газеты. Правду только мы сороки по миру разносим.

     Маруся сказала, что придется подождать еще несколько минут и Мишутка отправился рассмотреть те травы, по которым они недавно шли, и которые, обдуваемые легким ветерком, шелестели впереди насколько глаз хватало.
Среди высокой травы он разглядел колосок, затем другой, третий, колоски были тяжелые от наполнявших их зерен настолько, что склонились почти до земли. В давние времена, когда он был малышом, Мишутка часто срывал небольшие колоски и съедал вкусные зернышки, высыпающиеся в ладонь, если их хорошенько потереть между лапами. Сейчас Мишутка вырос, но и колосок был намного больше тех знакомых с детства. Мишутка положил колосок на ладонь, потер одну лапу о другую, и вот на ладони перед ним оказалось с десяток крупных зерен. Может он был очень голоден, а может это действительно так и было, но они показались ему очень вкусными. Мишутка набрал целую пригоршню этих зернышек и побежал угостить ими Марусю.  Та, как раз расстелила полотенце на земле и поставила на него крынку с холодным молоком, несколько пирогов с окуньками, а также с капустой и морковью.

     Сороку дважды звать не надо было, она уже сидела на краю полотенца и, не спеша со вкусом, доедала один из пирогов.

      - Вкусные пироги печет Мария Михайловна, - проглотив очередной кусок, сказала Сорока, - жаль мне не часто удается их попробовать. Ой, а что это ты Мишутка принес? Это же пшеничные зерна, из них муку делают, которая и на хлеб, и на пироги, и на много чего еще используется. Да голуби их тоже очень любят.

     Мишутка хлопнул себя по лбу лапой, про голубей который сидели в клетке, стоящей у одного из бортов тележки, он совсем забыл.

     Скоро голуби, воркуя о чем-то, сидели на краю тележки, сытые и довольные.

      - Отдохнули, теперь собирайтесь и вперед, нам сегодня надо до леса добраться, там и ночевать будем, - Сорока взмахнула крыльями и, взлетев на крышу сарая, снова занялась чисткой перышек.

     Степь казалась бесконечной. Они сразу могли бы сбиться с пути, если бы не Сорока. Она, то кружилась над головами, иногда присаживаясь на край тележки и о чем-то тихонько переговариваясь с голубями, то уносилась далеко вперед, и тогда Мишутка долго всматривался вдаль, чтобы заметить небольшое черно-белое пятнышко, где-то на горизонте.


Глава 9.   Тетеревиная битва

    Вдали появился лес, и медведи оживились, наконец, можно будет спрятаться от безжалостно жаркого солнца, которое хотя и спустилось почти  до уровня деревьев, но по-прежнему безумно палило все, до чего дотягивались его лучи. Даже самые маленькие облачка, хоть изредка дававшие небольшую тень, растаяли, и солнцу больше ничто не мешало, чтобы как следует наказать путников, осмеливавшихся пересечь степь в такое время суток.

     Неожиданно прилетела Сорока. Она села к Мишутке на плечо, крылом попросив Марусю приблизиться как можно ближе, и тихонько спросила:

     - Шум впереди слышите? – и, получив в ответ кивки головами, продолжила, - Там тетерева токуют. Не пойму только, почему в такое странное время. А, наверное, прослышали, что вы тут проходить будете, вот и решили показательные выступления устроить.

     Медведи так и не поняли, шутит Сорока или правду говорит, а она снова зашептала:

     - Вещи все оставьте здесь, а сами тихонько, чтобы никого не спугнуть, идите прямо на шум. Зрелище вы увидите очень занимательное, такого даже в цирке не показывают.

     Когда медведи приблизились к лесу, они увидели поразившую их сценку. На самой опушке с десяток огромных черных птиц наскакивали друг на друга, громко шипя и бормоча, что-то никому, даже им самим, непонятное. Но вот бормотание приобрело характер барабанного боя и птицы бросились друг на друга, пригибая головы к земле. Распушив веером хвосты, надувшись, вытянув шеи и расправив крылья, они начали, подскакивая почти вертикально, сталкиваться грудью друг с другом, стремясь сбить противника с ног, ловко орудуя при этом крыльями.

     Мишутку поразили ярко красные наполненные кровью брови тетеревов. Он хорошо знал этих птиц, но никогда не видел их в таком возбужденном состоянии. Шум на поляне стоял неимоверный и молодой медведь, обернувшись к Марусе, решил задать ей какой-то вовсе не обязательный вопрос, скорее ему хотелось просто посмотреть на свою любимую. Но стоило ему попытаться, что-то сказать, как сорочье крыло моментально залепило ему рот:

     - Я сказала, вести себя тихо, вот и ведите. Еще секунда и ты их всех спугнул бы, - донесся шепот Сороки. – Не понял? Тогда вверх на деревья очень, очень внимательно посмотри, может, тогда поймешь.

     Мишутка последовал совету Сороки и сумел заметить на ветвях деревьев, полукругом окаймляющих опушку, пять тетерок. Серовато-бурая окраска делала их практически  незаметными на фоне переплетений веток и молодой, только начинающей пробиваться зелени.

     - Маруся, а  сколько ты тетерок видишь? – шепотом спросил Мишутка свою подругу.

    - Шесть, - вскоре ответила медведица.

     - А я только пятерых усмотрел, давай сверимся.

     Но в этот момент раздался какой-то неслышимый для медведей сигнал и все тетерева неожиданно успокоились, Птицы стали заметно меньше, их хвосты приняли обычный вид, и даже набухшие от крови брови разгладились. Слетели на землю и шесть тетерок, они ходили между петухами совершенно спокойно, как будто несколько мгновений назад там не бушевала ожесточенная битва.

     - Чем это они занимаются? – обратился Мишутка к всезнающей проводнице.

     - Умора, - Сорока еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться в голос, - представляете, они подкрепиться решили. Какой раз токование тетеревов вижу, и всегда этой метаморфозе изумляюсь. Дерутся, дерутся, перья в разные стороны летят, и бац успокоились, зернышки пошли клевать. Да, вы смотрите, смотрите дальше, скоро опять интересно будет.

     Сорока устроилась поудобней на Мишуткином плече и опять принялась свои перышки перебирать.

     Молодые медведи не отрывали глаз от опушки. Вот слетели на землю еще две тетерки, на ветвях виднелось еще две. Тетерки постепенно передвигались по опушке, их головы были опущены вниз, казалось, они ничего кроме зернышек не видят, но все их перемещения шли строго по плану. Скоро вокруг одного из тетеревов оказались почти все тетерки, а те которые оставались пока вдали, постепенно приближались.

      Тетерева насторожились, послышалось бормотание, тетерки взлетели и опять скрылись на ветвях деревьев, а тетеревов как будто кто подменил. Все они приняли боевой вид, надулись, наверное,  для солидности, вытянули шеи, пригнули головы к земле и пошли накручивать круги по опушке, как будто выбирая для себя подходящего противника. Их хвосты веерообразно распушились, крылья приняли боевое положение, а брови вновь налились кровью. Началась новая стадия боя.

     Петухи вновь начали высоко подпрыгивать, и тут с тем самым вокруг которого собирались самки случилось несчастье. Противник так мазанул крылом по его брови, что кровь брызнула во все стороны. Однако это не остановило драчунов, скорее даже наоборот, эта пара расходилась все сильней и сильней. Другие петухи прекратили драться и потихоньку покинули поле боя, а раненый петух все сильней нападал на противника, пока тот не сбежал в кусты. Гордый победитель еще больше надулся и начал описывать круги по траве. Самки не заставили себя ждать, одна за другой они слетали вниз. Вскоре возле петуха-победителя разгуливало восемь тетерок. Одна из них подошла к нему вплотную и своим крылом вытерла рассеченную бровь. Кровь уже перестала течь, петух огляделся вокруг, взлетел и скрылся в глубине леса. Все тетерки последовали за ним. 

     - Во, какие чудеса на свете случаются, - сказала громко Сорока. Она уже сидела на тележке, и что-то начала втолковывать голубям. Затем взлетела и помчалась в лес:

     - За мной. Время не ждет.

     Путешественники вернулись к своим вещам. Рюкзаки заняли свое место на медвежьих спинах, тележка, слегка поскрипывая покатилась, ведомая сильной лапой Мишутки. Мгновение, и вся процессия скрылась в лесной чаще.


Глава 10. Пограничный кордон

     Этот лес значительно отличался от той части Светлого, по которому их провели коварные Сорока с Белой Бабочкой. Скорее он напоминал самые приятные для передвижения участки родного для Мишутки леса. Просторный, чистый, без завалов и чащоб, он так понравился нашим путешественникам, что они взялись за лапы и решили даже песню запеть. Правда, сделать это они не успели, поскольку были остановлены окриком:

     - Стойте на месте, пожалуйста, и предъявите пропуск, разрешающий проход по нашему лесу.

     - Я никого не вижу, кому я должен предъявлять пропуск? Дереву? – грозным тоном спросил молодой медведь.

     - Дорогой, не груби, пожалуйста, - нежно попросила Маруся.

    - Мы представители организации "Народный контроль Тихого леса", в наши обязанности входит не допускать нежелательных зверей на территорию леса.

     - Вот как. И кто же, по вашему мнению, является нежелательными зверями?

     - Все, кто не живет в мирных лесах.

     - Но мы ведь идем со стороны Светлого леса, входящего во Всемирную конфедерацию.

     - Это, конечно, так, но пропуск вы должны нам предъявить все равно. Таков приказ нашего начальства, - невидимый голос вначале дрогнул, но закончил свои  слова достаточно твердо.

     - Ну, вы хоть покажитесь, кому пропуск то все же показать придется.

    - Мы вас боимся, - пискнул еще один голосок.

    - А у вас действительно есть такой пропуск? – требовательно спросил первый голос.

     Мишутка в который раз удивился мудрости отца, настоявшего, чтобы они взяли с собой, ничего не значившие, по его мнению, бумажки, на которых было напечатано крупными буквами слово "Пропуск", а чуть ниже помельче "Проход везде разрешается",  и стояла печать Всемирной конфедерации, скрепляющая чью-то неразборчивую подпись.

     - Пропуск имеется. И я его даже показать могу. Но, если вы нас боитесь, как вы его увидеть сможете?

     - Ладно, мы вам верим, - первый голос дрожал от страха, но мужественно пытался этот страх скрыть, - Белянка давай спустимся, только близко к ним все равно не подходи. Вдруг они дикие и нас съесть захотят, а так мы убежать успеем.

     - Ладно, - пискнул второй голосок, - пошли Рыжка.

     Со стоявшего на пути  путников дерева стремительно спустились две молодые белки, они зацепились коготками за кору на уровне Мишуткиной головы, и готовы были при первых признаках опасности, так же стремительно вернуться в свое укрытие.

     - Совсем еще детишки, - подумал Мишутка, доставая из кармана пропуск, - вот смотрите.

     - Спасибо, - прошелестел первый голосок. Он принадлежал рыженькому зверьку, который казался немного старше, чем белка в более светлой шкурке.

     - А это действительно пропуск? – прошелестел вопрос.

     - Ну, ты же видишь, написано "Пропуск" и печать стоит, или ты читать еще не умеешь?

     - Я уже школу закончила, и, между прочим, с медалью, так что читать умею. Просто я пропуск никогда еще не видела, вот  и спрашиваю.

     - Что же вас сюда поставили и ничего не объяснили?

     - Нас не ставили, мы добровольцы, сами попросили, чтобы нам доверили такое дело. Вначале Бирюк, так нашего председателя зовут, ни в какую не соглашался. "Это не беличье дело", все время повторял, а потом его дядя Енот, это заместитель, уговорил.

     - Пусть у нас и на восточной границе пост наблюдательный будет, - это его слова. - Ну, вот нам соорудили укрытие, провели веревочную систему сигнализации. Если мы за веревку дернем, то у них там, в поселке колокольчик зазвенит. Они услышат и на помощь придут.

      - Белянка это твоя сестра, наверное? - спросила Маруся

     - Да, младшая. Одной здесь скучно сидеть, да и страшновато как-то, вот я ее и уговорила. Она трусиха страшная, своей тени один раз так испугалась, а со мной вот пошла.

     - Молодцы вы, - только и успела сказать Маруся, как из-за дерева появилась усатая мордочка Енота. За ним виднелось несколько молодых волков.

     - Рыжка, что случилось? Это что за медведи, откуда пришли? Все выяснила?

     - Нет, дядя Енот, я их разговорами решила задержать до вашего прихода. Сунули какую-то бумажку с печатью, говорят, это пропуск, но я помню документ, который вы нам показывали, ничего общего. Разберитесь, пожалуйста.

     - Хорошо Рыжка, вы с Белянкой настоящие молодцы. Страшно, небось было? – увидев кивок белочки, Енот обратился к путешественникам.

     - Рад приветствовать Вас Мишутка Михайлович, и Вас Маруся Макаровна на нашей земле.

     Енот обернулся к ничего не понимающим белкам.

     - Это очень уважаемые звери, управляющий Дальним лесом Мишутка Михайлович и его невеста. О том, что они наш лес не минуют, еще с самого утра наши сороки разболтали, но мы никак их так рано не ждали. Думали завтра к обеду дойдут, а тут вон как получилось.

     Растерянные от такого приема медведи стояли, молча, и только время от времени посматривали друг на друга, как бы спрашивая, что все это значит.

     - Мишутка Михайлович, если вы не устали, конечно, приглашаем вас к нам в Управу, чайку попить, да так просто посидеть отдохнуть.

     Мишутка вопросительно посмотрел на свою подругу, та отрицательно качнула головой.

     - Спасибо большое глубокоуважаемый Енот за теплый прием и заманчивое предложение, но дорога у нас дальняя, завтра через Дикий лес идти придется, так что мы сегодня пораньше хотим лечь спать, а завтра с самого рассвета в путь тронуться.

     - Понимаем и вынуждены согласиться с вашим решением, но надеемся как-нибудь вас в гости все же заманить. Ну, а пока, мы вам на всякий случай приготовили гостевой дом, там вы и отдохнуть сможете в нормальных условиях, да и мешать вам никто не станет. Пойдемте, я вас провожу.

     Медведи тепло попрощались с белками, которые так до конца и не осознали, с кем им довелось встретиться.

    - Молодец Рыжка, ловко ты нас разговорами задержала, извини, если что не так получилось, и учти, что пропуск у нас самый, что ни  на есть настоящий. Его в самой Конфедерации выдали. До свидания. Может еще как-нибудь свидеться доведется.

     Медведи, сопровождаемые Енотом и молодыми волками, которые с трудом тащили рюкзаки с тележкой, шли по лесной тропинке вглубь леса и скоро добрались до  небольшой очень хорошо устроенной избушки, где и остановились на ночлег.



Глава 11. О лесах мирных и диких, и кое о чем еще

      Мишутке снилось, что он бьется не на жизнь, а на смерть с гигантским тетеревом-петухом. Но только он начинал противника одолевать, как тот попадал своим крылом медведю в глаз и он тут же переставал видеть, а когда зрение восстанавливалось, все начиналось по новой. Когда тетерев-петух в очередной раз попал ему в глаз, Мишутка от огорчения головой потряс и проснулся. На подушке рядом с его головой сидела Сорока и щекотала медведя своим крылом.

     - Ну, ты и намотался вчера Мишутка Михайлович, устал то как. Бужу, бужу, все без толку. Вставай, идти  надо. Сегодня опять трудный день предстоит.
     Мишутка повернул голову. Постель рядом стояла заправленная, как будто на ней никто и не спал.

     - А Маруся куда делась? - растерянно спросил он.

     - Здесь твоя ненаглядная, никуда не делась. Голову решила помыть, говорит, шерсть от грязи прямо колом стоит после вчерашних буреломов, - и Сорока захихикала, вспомнив, как они вчера с Белой Бабочкой Марусю на прочность испытывали.

     Мишутка быстро вскочил, сделал несколько наклонов и приседаний, чтобы кровь активней по жилам бежала, и, схватив полотенце с зубной щеткой, помчался в туалет себя в порядок привести.

    Умывшийся, посвежевший медведь вышел степенно, как и свойственно взрослому зверю, на веранду. Около стола сидела Маруся. В одной лапе она держала огромную ватрушку с творогом, в другой чашку с дымящимся чаем, разносящим возбуждающий аппетит аромат во все стороны. Голова у медведицы была замотана в банное полотенце.

     У Мишутки, что-то забурлило, защемило в животе, он почувствовал зверский голод и даже зарычал от нетерпения, но потом быстренько опомнился и спросил:

     - Что случилось, чего голову в полотенце замотала, заболела что ли?

     При всей внешней грубости в его голосе было столько участия, столько нежности, что Маруся чуть не прослезилась, но потом взяла себя в руки, ведь медведи не должны плакать, и как можно спокойней ответила:

     - Да все в порядке, голову вот помыла, сушу.

     Мишутка быстро-быстро, как будто боялся, что кто-нибудь отнимет, съел три  огромных ватрушки с творогом, немного отодвинул стул, отвалился на его спинку и с чашкой горячего чая, вдыхая аромат лесных трав, обратился к своей избраннице:

     - Знаешь, ночью такая чепуха снилась. Как будто я с огромным петухом-тетеревом бился и все никак справиться не мог. Как это быть то могло? Чепуха какая-то, разве такое  бывает, что медведь с птицей, пусть даже и огромной, справиться не может? Она мне все в нос стремилась своим крылом угодить, а попадала в глаз, я сразу слеп и ничего не видел. Потом, конечно, это быстро проходило, но за это время тетерев еще какую-нибудь пакость учудить успевал. Ужас, как неприятно вспоминать даже, а уж, что во сне было, лучше и не рассказывать.

    Он помолчал немного, затем встряхнулся, отгоняя неприятные воспоминания:

     - Проснулся, а оказалось, это меня Сорока своим крылом щекотала, разбудить пыталась. Во, крепко я спал сегодня.

     Он еще раз встряхнул головой, ночное наваждение потихоньку рассевалось и скоро исчезло совсем.

     - Сорока то где, что-то совсем не слышно ее? – вдруг спохватился молодой медведь.

    - На разведку улетела, просила без нее собраться, но не выходить, ждать сигнала.

    - Тогда чего ждем? Пойдем собираться.

    И они вышли на крыльцо. То, что они увидели, и удивило и одновременно умилило их.

     На полянке перед крыльцом собралась разношерстая компания. Возглавлял ее огромный зубр, лесной бык. Рядом стояли Енот, пара барсуков, зайцы, большой, уже очень старый и мудрый волк и куча всяких зверей. На забор присели птицы, среди них медведи с удивлением заметили и вчерашнего победителя в битве – тетерева с залепленной пластырем бровью. Между птицами на жердочке примостились и Рыжка с Белянкой.

     Зубр первым начал заранее подготовленную речь:

     - Мы рады приветствовать в нашем лесу дорогих гостей, управляющего Дальним лесом высокомудрого Мишутку Михайловича и его спутницу и верную подругу Марусю Макаровну.

    От такого начала Мишутку всего прямо передернуло и он, перебив хозяина, резко ответил:

     - Глубокоуважаемый Зубр, простите, не знаю вашего имени, давайте вот без этих слов "высокомудрый" и все такое прочее. Насколько я понимаю, вы возглавляете этот лес, мы вам очень благодарны за ночлег и угощение, но право не заслуживаем таких восхвалений. Сейчас я еще только направляюсь в Дальний лес, где мне заочно предложили должность управляющего, но, знаете, совсем не уверен, что меня в этой должности утвердят.

     Наступило неловкое молчание. Первой нашлась Маруся:

     - Извините, вас, наверное, Бирюк зовут, - и, заметив подтверждающий кивок могучей головой, продолжила, - нам вчера много хорошего про вас вон те мужественные шалунишки рассказывали, - и она указала на двух прижавшихся друг к другу белочек.

    Те от смущения не знали, куда им деться, а, когда все вокруг начали хлопать, бедные белки готовы были хоть под землю провалиться, только бы все это поскорей закончилось.

     Заметив их состояние, Маруся быстренько перевела разговор на другую тему:

     - Простите, пожалуйста, а почему ваш лес такое название получил?

      Вперед выступил Енот:

     - Недавно у нас была создана группа этнографическая, - он с явным удовольствием произнес это довольно-таки трудное слово, - они занимаются сбором легенд, преданий, воспоминаний и даже песнопений различных видов птиц и млекопитающих, населяющих наш лес. Вот в одной легенде и найдено объяснение, когда и почему лес такое название получил. Это объяснение прямо на поверхности лежит, надо просто внимательно вокруг посмотреть и все станет ясно. Прошу вас оглядитесь вокруг, наверх посмотрите и скажите, вас ничто не смущает в нашем лесу? - обратился он к гостям, хотя все местные тоже крутились на месте, глядя кто по сторонам, кто на макушки деревьев, а кто и себе под лапы.

     Медведи исправно сделали все, что попросил Енот. Мишутка пожал плечами, а Маруся высказалась так:

     - Странный у вас лес. Ни кустиков, ни молодых деревьев, ничего. Одни только сосны, да дубы с ясенями и березами вокруг, и все какие-то настоящие гиганты, а не обычные деревья, да и ветви у них тоже особенные. Внизу их совсем нет, все они густой шапкой только на самых макушках растут.

     - Какая вы молодец Маруся Макаровна, все точно заметили. Учитесь у нее молодежь, - это он уже к своим землякам обратился, вновь повернулся к гостям:

     - Ну, и что еще в нашем лесу не так как везде? – он был уверен, что никто правильного ответа не найдет и уже был готов сделать это сам, но Маруся его опередила:

     - Да, ясно все. Обычного лесного шума у вас не слышно, ни шелеста листьев, ни пенья или чириканья птичьего, ничего этого нет. Конечно, именно поэтому лес такое название и получил.

     Еноту осталось только, низко наклонив голову, признаться:

     - Мишутка Михайлович, скажу честно, к этому выводу наши лучшие головы шли долгие годы. А ваша невеста сообразила за какую-то минуту. Действительно все именно так, как сказала Маруся Макаровна. И подтверждение этому нашлось в преданиях народа зубров. Это самые древние животные в нашем лесу. Говорят, они жили еще до великого оледенения, именно после таяния ледников и вырос наш лес, тогда же он и название получил. Зубры эти сведения в своей памяти сохранили. А вот всего остального они не знают. Ведь наш лес, как заколдованный, все время остается таким, как вы видите. Вроде растет как обычный лес, и почки и побеги есть, а деревья не меняются, осенью остаются точно такими же, как предшествующей весной. В чем дело, мы, сколько не бьемся, не понимаем, - он с надеждой посмотрел на Марусю, вдруг она и до этого додумается.

      Но, ни Мишутка, ни Маруся на этот вопрос ответа, конечно, не знали. Поэтому стояли и молчали. Молчали и все вокруг. Сорока еще не вернулась и Маруся, чтобы сгладить возникшую неловкость,  вновь обратилась к Еноту:

     - Глубокоуважаемый Енот, нам, разумеется, об этом рассказывали в школе, но я ничего не помню. Что такое Дикий лес? – тут Маруся сильно лукавила. Все-то она помнила, ей хотелось немного время потянуть, а о чем еще разговаривать в присутствии такого количества слушателей, она не знала.

     Неожиданно медведицу поддержали все. Казалось, никто ничего из школьной программы не помнит, или все тоже только вид делали?

     Енот не заметил подвоха, а может такой оборот событий его вполне устроил. Можно было блеснуть эрудицией в присутствии своего прямого и непосредственного начальника, что иногда полезным бывает:

     - Когда-то давно, много лет назад все леса были одинаковыми. Их населяли такие же звери и птицы, как и сейчас, только вот так как сегодня на одной поляне они встретиться не смогли бы. Часть была бы съедена на месте, а другую убили бы и запрятали где-нибудь в надежном месте впрок. Хищников было столько, что нам травоядным и насекомоядным покоя не было ни днем, ни ночью. На нас охотились постоянно и повсеместно – на земле и под землей, на воде и под водой, на деревьях и в воздухе. Всем такой порядок казался вечным, но один ваш предок, - он обратился к медведям, - его звали, как и вашего отца, - и он поклонился Мишутке, - Михайло Ивановичем, решил произвести настоящую революцию. Он разработал целую теорию и описал ее в книге "Принципы мирного сосуществования на территории одного леса". Кстати в нашей библиотеке экземпляр той самой первой книги имеется, можно даже полистать. Вначале все говорили, что это фантастика, ничего такого быть не может, но время шло. Появились вначале сторонники, затем последователи. Их число росло, и, наконец, в одном из лесов на общем  собрании звери и птицы решили жить по-новому. Конечно, с этим согласились не все хищники, и хотя часть согласных нашлась, многие перебрались в другие леса. А затем начался настоящий кошмар. Хищники со всех сторон стали нападать на тот самый первый лес. Это у них чуть ли не в спорт превратилось - убить кого-нибудь из Первого леса, он с тех пор так и называется, вон там за рекой растет.

     Енот перевел дыхание, внимательно осмотрел слушателей, остался доволен тем, как они себя ведут и вновь заговорил:

     - Постепенно в Первый лес из соседних все больше и больше бежало зверей, которые не желали быть съеденными. Удалось отгородиться от соседей забором, потом научились оказывать им отпор. В общем, выжил Первый лес. Чуть позже появился Второй, а затем Третий свободные леса. Так они тогда назывались. А потом этот процесс стал массовым. Ну, а с десяток лет назад появилась на свет Всемирная конфедерация мирных лесов, в которую чуть ли не каждую недели новый лес вступает. Количество диких лесов сокращается. Но сказать, что все в полном порядке и скоро победа будет за нами, пока еще нельзя. Взять наших ближайших соседей с правой стороны, скоро через них будут путь держать наши глубокоуважаемые гости, - и он посмотрел на Мишутку, как тот воспринял это слово, но убедился, что все нормально, и докончил, - совсем у них дело плохо. Не смогли они удержать травоядных, разбежались те в разные стороны. Помните, сколько к нам от них всяких зверей прибежало, многие до сих пор с нами, а некоторые дальше пошли, лучшую жизнь искать. Так вот наши разведчики докладывают, что в ближнем диком лесу только грабежами, да убийствами случайных путников живут, скоро они  или сдадутся или повымирают все. 

     Он еще хотел, что-то рассказать, но тут вернулась Сорока и доложила, что все в порядке, можно идти. Мишутка с Марусей надели рюкзаки и отправились к границе леса. Тележку за ними тащили добровольные помощники. Дорога была широкой, хорошо накатанной, видно было, что ей часто пользовались. Впереди уже показался просвет, в лицо начал дуть теплый ветерок, приносивший аромат степных трав, вокруг стояла тишина, слышалось только дыхание путников, да скрип колес тележки.

     Неожиданно откуда-то сзади послышались голоса:

     - Доброго пути вам Мишутка Михайлович и Маруся Макаровна!

     - Счастливой дороги!

     - Приходите снова!

     - Счастливой семейной жизни, пусть у вас будет много детишек. Учтите, нам медведи в Тихом лесу пригодятся.

      Мишутка весь извертелся, пытаясь понять, откуда голоса раздаются, но вокруг были все те же непривычные деревья с шапкой листьев высоко над землей. Ни кустика, ни холмика, за которыми можно было бы спрятаться, ничего этого не было видно. Ничто не говорило, что здесь проходит линия обороны.

     Енот, который всю дорогу шел следом, тихонько засмеялся:

      - Ищите, ищите глазами, ни в жизнь не найдете. А вот, если лапами там потопаете, то быстро на своей шкуре почувствуете, что наша граница надежно охраняется.

     - Как охраняется? Чем? Где сидят защитники? – вопросов у Мишутки возникло столько, что он их задавал и задавал.

     Енот дождался, когда этот фонтан иссяк, и начал объяснять:

     - Прежде всего, у нас здесь вырыто много окопов, целая паутина путей сообщения. Вы их не видите, просто они очень хорошо замаскированы. Вот там и находятся наши защитники. Во-вторых, перед линией окопов находится такая же непрерывная линия волчьих ям, да не одна, а две, а на самых опасных направлениях даже три.

      - Вот вы думаете, какие они беспечные, такую прекрасную дорогу от своей границы соорудили. А ведь достаточно просто повернуть нужный рычажок и там где была дорога, появится глубокий ров, а за ним забор вырастет с острыми пиками по верху. А рычажок в обратную сторону повернешь, опять дорога будет. Вот тут, как у нас.

      Маруся, все время молчавшая и внимательно слушавшая Енота, задала вопрос, который ее очень беспокоил:

     - Ну, это все защита от хищных зверей, но ведь есть и птицы такие же. От них окопами и волчьим ямами не спасешься?

     - Правильно заметили Маруся Макаровна, - без каких-либо раздумий ответил Енот, -прежде всего на небо внимательно посмотрите. Видите там черные точки, это наш воздушный патруль – орлы, да соколы. Они и об опасности нам сообщают, и небо надежно охраняют. Враги с ними боятся связываться, поэтому и не лезут. А, когда решают между деревьями до нас добраться, то другой рычажок поворачивается, и тогда очень хитрая сеточка между деревьям появляется. Хищные птицы, пытающие на нас напасть, в нее угождают и у нас в плену оказываются. 

      - А что вы с пленными делаете? – этот вопрос Мишутка задал, чтобы проверить возникшую у него догадку.

     - А что делаем, пооткармливаем немножко и на волю отпускаем. Некоторые у нас остаются, но большинство, к сожалению, назад возвращается. У них там руководитель с помощником имеются. Хитрые такие бестии, доложу я вам. Сами вперед не лезут, поэтому в наши лапы никак не попадаются. Попались бы, мы бы их судили по всей строгости закона. Нам кажется, что гипнозом эти твари владеют, вот всех остальных в этом состоянии и держат.
 
     Мишутка выслушал енота. Согласно кивнул головой, правильно он думал и именно так бы и сам поступил, но на всякий случай еще пару вопросов выдал:

     - Хорошо, правильно поступаете, но это речь о птицах была, а со зверями по земле до вас добирающимися, как вы поступаете? Они же в этих волчьих ямах на колья различные должны попадать, чего с покалеченными делаете?

     - Волчьи ямы они так просто по привычке называются, на самом деле там соломка постелена и даже наша еда по мискам разложена. Многие специально туда падают, чтобы хоть чего-нибудь съесть. Мы уж чинить настилы над ямами этими устали.

     Енот вел себя, как заправский лектор, и у Мишутки даже идея такая промелькнула, пригласить его к себе в Дальний лес, когда он сам там освоится. Мысли о том, что его могут не принять на управление, Мишутка тщательно отгонял. Вместо этого он поинтересовался:

     - И кто же у вас до такого додумался?

     - Нет, разве мы сами смогли бы. Мы в Конфедерацию обратились. Они специалистов, этих как их… Забываю все время мудреное слово такое. Сейчас посмотрю, скажу, - Енот залез в карман, достал оттуда бумажку, развернул ее и по слогам прочитал, - фор-ти–фи-ка-ци–я, во, каких специалистов прислали. Там у них ученые звери - барсуки с бобрами, этим заправляют. Они все чертежи сделали, ну а землекопов с плотниками у нас своих достаточно – кроты, землеройки, суслики всякие, для них ведь в земле покопаться истинное удовольствие. Ну, а бобры, те знатные деревообработчики. Вот так вопрос об обороне и решился.

     Сорока, сидевшая на тележке, закончила чистить перышки:

     - Хватить лясы точить, смотрите солнышко где, а нам еще топать, да топать. Прощайтесь поскорей, и вперед.

     Ничего не осталось другого, как тепло попрощаться гостям с хозяевами и отправиться вперед через степь.


Глава 12. Дикий лес

       Сегодня идти по степи было намного проще, чем накануне. Мишутка решил, что у них уже появился опыт преодоления безлесных участков, и, наверное, был прав.

     Трава росла высокая, цветов было море разливанное, воздух так был ароматом цветов и трав степных напитан, что хотелось завалиться на спину, следить, как по небу облачка медленно скользят и мечтать о чем-нибудь несбыточном. Но, то ли Сорока такие мысли своими крыльями отгоняла, то ли цель была поставлена правильно, но медведи шли и шли.

     Вскоре на горизонте появилась неровная щеточка верхушек елей.

     Сорока, покружилась немного в воздухе, нашла какую-то засохшую ветку, аккуратненько присела на нее, так что та согнулась слегка, но выдержала, не сломалась, и подозвала медведей к себе.

     - Дело такое. Слушайте меня внимательно и не перебивайте. Как в лес войдем, дорожка в разные стороны разбежится, одна в тропинку превратится, и правей устремится, она поуже, значит, будет, а другая налево загибаться начнет. Идти по той, которая узкой станет тяжелей. Поэтому многие налево поворачивают, но самые мудрые рассуждают по-другому. Раз дорожка шире, значит туда все идут, там и засаду хищники устраивают, а там где никто не ходит, зачем засаду городить. На этом весь план предводителей банд, что здесь промышляют и построен.

     Сорока ловко поймала мимо пролетавшую муху, с удовольствием ее проглотила и продолжила:

     - Я там все облетела, все рассмотрела, посидела, разговоры послушала. Вывод мой таков, большинство хищников, что в лесу еще остались, а это в основном отощавшие и очень злые из-за вечного голода волки, несколько лис, довольно много рысей, вот эти кошки очень опасны, ну и орлы, соколы и прочие птицы хищные, давно бы сдались и с поклоном в Тихий лес пришли, но им не дает это сделать старая и очень злая Енотовидная собака. Знаете, такая особа, что я ней не желала бы рядом даже на лавочке присесть, не то, что в одном лесу жить. Ее верный помощник хорек, ух и нехороший зверь, чтобы не сказать грубее. Так вот эта парочка каким-то образом на всех остальных влияет, то ли опаивает чем, то ли действительно под мощным гипнозом держит, не знаю, но они слушаются их беспрекословно. Убрать главарей из леса и все нормализуется, будет там тишь, да гладь, да божья благодать, как моя бабушка когда-то говорила.

     Она опять замолчала, внимательно наблюдая за жирной мухой, которая ползала по тележке, перелетая время от времени с места на место, но никак приближаться к ветке, на которой сидела Сорока не желала.

     Мишутка подождал немного, подошел к тележке, прихлопнул муху, отдал ее на съедение хитрой птице и, дождавшись, когда она ее съест, сказал:

     - Ты время то наше на всякие пустяки не трать. Рассказывай поскорей, да пойдем. Мне думается, ты решила нашими лапами этих, которые нехорошие, прикончить, а себя в благодетели записать.

     - Пустяки, пустяки… Большая муха это вовсе не пустяк, а лекарство для желудка изголодавшейся птицы. Ну, а что касается вашими лапами с мерзавцами покончить, это ты хорошо придумал, мне такая мысль даже в голову не приходила, - и она с лукавством, прикрыв один глаз, искоса посмотрела на медведя.

     - От, противная птица, я тебе сейчас, - Мишутка замахнулся на Сороку, но та даже не шевельнулась, а только хрипло прокричала:

     - За правое дело пострадать не страшно. Бей изверг, бей.

     Мишутка даже лапу от бессилия опустил, сел на землю и засмеялся.

     - Марусь, ну что с ней делать, а? Посоветуй, пожалуйста.

     - Ты знаешь, Миха, - только начала она говорить, как медведь ее перебил:

     - Как ты назвала меня, повтори.

     - Миха. Мне кажется, что так короче и ласковей, по-домашнему получается. А тебе, что не нравится?

     - Мне-то? – медведь почесал у себя за ухом, - мне нравится, но только, если ты меня так дома будешь звать. Правда теперь везде будут знать, эта, - и он кивнул в сторону Сороки, - по всему свету разнесет.

     - А мы ее попросим сохранить наш секрет в тайне.

     - Попросить, конечно, можно, но вряд ли она умеет хранить чужие секреты, - Мишутка стал грустным.

     - Вы даже не знаете, как я умею хранить секреты, - Сорока стала не похоже сама на себя, она моментально превратилась в строгую и серьезную птицу, не поймешь, как это получилось, но перед медведями сидела совсем не та Сорока, - я столько всего вижу, столько всего слышу, а делюсь далеко не всем, даже, если меня не просят, а уж, если попросят, я в лепешку разобьюсь, но никому не расскажу.

     - Вот мы тебя Сорока об этом и попросим, - голос у медведицы стал строгим и требовательным.

     - Хорошо, хорошо, - скороговоркой то ли  прокричала, то ли пропела лукавка, и сразу стала опять серьезной.

    - Пошутили и хватит. Значит так. В Диком лесу внимательно следят за всеми нашими, а скорее вашими передвижениями. Головы сразу не задирайте, а так как бы случайно вверх взгляните, увидите штук шесть хищных птиц сразу. Это все их наблюдатели. Видеть то они видят, а вот подслушать здесь в степи они нас не могут. В лесу другое дело, там придется язык держать за зубами, говорить будем одно, а делать все так, как мы здесь договоримся. Собака эта енотовидная разработала свой план, как вас перехитрить. Там все ждут, не дождутся, как они нападут и убьют вас. Предводительница всем пообещала по такому куску медвежатины, какой они только утащить смогут. А, вот, что я предлагаю…

     Совещание в степи длилось еще долго. Были и споры, и даже обиды, но все закончилось, план был разработан до самых мелочей и хорошо отдохнувшие медведи направились в лес. Сорока опять куда-то исчезла.

     Ломиться напролом Мишутка с Марусей не стали, а дошли вдоль опушки до того места где дорога в лес сама нырнула, и за ней последовали. Добрались до развилки, остановились и начали спорить. Мишутка чуть не в голос кричал, что идти надо по широкой дороге, а Маруся убеждала его, что узкая более безопасной будет. В конце концов, решили, что пойдут по широкой, но Маруся шла сзади с таким обиженным видом, что две куницы, которые эту сцену видели, чуть со смеху не померли:

     - Здорово получилось, - рассказывали они спустя небольшое время Енотовидной собаке, - все прошло, как ты и предполагала. Теперь они злятся друг на друга, а с рассорившимися справиться легче будет.

     Сорока, забравшаяся в заброшенное беличье дупло, выслушала этот доклад с удовлетворением.

    - Пока все идет по плану, лишь бы тут что-нибудь не сорвалось, - думала она, ворочаясь в узком дупле, но лучше этого убежища ничего не нашлось.

     В это время Мишутка один шел по тропинке. Маруся отставала, отставала, да и сильно отстала. Направленные предводительницей наблюдатели решили, что она не опасна и умчались вперед, очень уж им хотелось посмотреть, как на этого глупого мишку навалится целая свора голодных волков, как начнут рвать клыками и когтями его тушу, как будет течь его горячая кровь, а они слизывать ее своими шершавыми языками.

    Дальше мечтать они даже не стали, поскольку Мишутка уже появился из-за поворота.  Увидев бревна, не просто набросанные на дороге, а сложенные в виде высокой, чуть ниже его роста, и хорошо скрепленной баррикады, он остановился, присел и задумался:

     Маруся, - позвал он, но так как никто не откликался, он закричал громче, - Маруся.

     Не дождавшись ответа, он тихонько рявкнул и пробормотал довольно громко, чтобы с той стороны было слышно:

     - Черт бы ее побрал, нашла время, когда обижаться, - он опять сел на землю, сделав вид, что задумался.

    В это время Маруся, припрятавшая на всякий случай рюкзак, тихо, как это могут только медведи, у которых ни один сучек не хрустнет, ни одна ветка не шелохнется, обходила по большой дуге засаду и, наконец, вышла в тыл противника. Картина, которую она увидела, была ровно такой, какую рисовала перед ними некоторое время назад Сорока. То же самое представил себе и Мишутка, когда он услышал хриплый крик Сороки.

     Выглядело все это так. Енотовидная собака и хорек прижались к нижнему бревну баррикады, волки стояли полу дугами с обеих сторон от завала.

     Мишутка подошел и решил лапами разбросать бревна, но они были скреплены надежно. Тогда он попытался пролезть сбоку от баррикады вначале с одной стороны. Это могло получиться, но было тесновато. Медведь опять присел на землю и тихо начал ворчать:

     - Кто это построил дом прямо на дороге? Как будто не мог немного в сторону сместить. Вокруг кусты, с тележкой не проберешься. Может попробовать с другой стороны, пожалуй, получится. Сейчас рюкзак пропихну, да тележку подкачу поближе и полезу, - все это он уже говорил громко, чтобы до противника донеслось каждое слово.

     На той стороне волки уже лапы потирали в предвкушении долгожданного пиршества. А Мишутка выбрал сосенку потолще, метров в пять длиной, вырвал ее с корнем из земли, размахнулся и со всей своей огромной мощью и страшным ревом, от которого у волков шерсть сама по себе дыбом встала, ударил ей точно в середину баррикады. Маруся заревела не тише своего жениха и бросилась в сторону баррикады с тыла. Волки кинулись врассыпную, но некоторые побежали от  медведицы прямо на своих предводителей и придавили их к бревнам. Удар, нанесенный Мишуткой, оказался такой силы, что два верхних бревна баррикады не выдержали, переломились пополам, вся конструкция развалилась и похоронила под собой властителей этого леса, прихватив заодно с пяток волков. Остальные жалобно воя, разбежались по лесу кто куда, но некоторые забились под ближайшие кусты.

     Маруся подбежала к останкам баррикады и начала растаскивать бревна в сторону.

     - Ты что собираешься делать, - спросил удивленный Мишутка.

     - Вдруг там живые еще есть, помочь им надо.

      - Подожди секундочку, - попросил ее медведь. – эй, вы, там в кустах, живо сюда. Сюда я сказал, - голос его разносился по лесу, - все сюда.

     Появились первые волки, вид у них был непригляден, донельзя истощенные, с шерстью, сбившейся в колтуны, они производили жалкое впечатление.

     - Я сказал, все сюда, долго мне еще ждать, - заревел медведь.

      Волки сбились в кучу, их набралось с пару десятков. Мишутка посмотрел на них, презрительно сплюнул, а затем, указав на бывшую баррикаду, приказал:

     - Быстро разобрать, мертвых можете потом съесть, живых лечить будем, - вид у него был таким страшным, что волки, взвывая от своей физической немощи, начали растаскивать и раскатывать бревна.

     Сорока, выбравшаяся из дупла, сидела на березе, рассматривая всю картину сверху:

     - Классный ударчик получился, на загляденье просто, о таком надо в учебниках писать. Точно туда, куда надо было попасть, ты Мишутка Михайлович попал. Один удар и победа за нами. Я, с вашего позволения, об этом ударе торжественную оду сочиню.

     - Хватит балаболить, слетай-ка лучше к Еноту, расскажи, что произошло, пусть сюда медиков своих пришлет, может действительно придется кому-нибудь помощь оказать.

     К удовлетворению медведей живых в завале не оказалось. Оставаться и смотреть, как волки рвут на части тела своих бывших товарищей, последний раз в жизни, набивая желудки настоящим мясом, они не стали.

     Рюкзаки и тележка были благополучно перетащены через раскатившиеся по всей дороге бревна, и медведь с медведицей, не оглядываясь, пошли по свободной теперь дороге вперед.

     Сорока нагнала их на опушке:

      - Посылай депешу Мишутка Михайлович, доложи, что еще один лес приведен к повиновению.

     - Действительно надо сообщить, - подхватил идею Мишутка, - Давай Маруся пиши. Пусть наши папы собирают хорошую команду для наведения порядка в этом лесу. Надо вернуть со всей округи сбежавших отсюда жителей, гарантируя им полную безопасность, организовать нормальное питание остающихся хищников, в общем, сделать так, чтобы лес зажил нормальной жизнью.

     Записка была написана красивым Марусиным почерком, вложена в специальный футляр, который привязали к лапке Горлача, и птица, засидевшаяся в клетке, взмыла в воздух. Встретиться договорились на опушке следующего леса.


Глава 13. Цветы для любимой

     Медведи шли рядышком, держась друг с другом за лапы. Спешить не хотелось, да и особо некуда было. Колючий лес, где они планировали заночевать, виднелся на горизонте. Ходу до него оставалось с полчаса не больше, так им показалось, но прежде, чем в него входить, следовало дождаться Горлача. Возвращение голубя по всем подсчетам ожидалось часа через два, а на что эти  часы потратить, так чтобы это было и интересно и полезно, никто из них не знал.

     Погода за время, что они пересекали очередной участок степи, любому путнику пришлась бы по душе. Тепло, солнышко время от времени выглядывало из-за облаков, которые, казалось, играли на небе в догонялки, так быстро они мчались куда-то по своим неотложным делам. В воздухе держался постоянный аромат луговых трав, в который то и дело вплетался запах цветов, мимо которых шли путники. Воздух, наполненный всеми этими ароматами, был настолько вкусным, что хотелось вдыхать его все глубже и глубже. Дождь не предвиделся, а, если бы он вдруг и полил с неба, как из ведра, то добавил бы некую дополнительную изюминку в погодный пирог, который испекла сегодня природа на радость всем путешественникам.

     Сорока сидела на краю тележки, спрятав голову под крыло, длину крыши открытой клетки беспокойно мерила шагами Голубка. Она нервничала, хотя никаких для этого видимых причин не наблюдалось.

     Вдруг раздался свист птичьих крыльев и на клетку спикировал Горлач. Не обращая никакого внимания на сидящую рядом Сороку, голуби нежно обнялись и заворковали. Сорока приоткрыла один глаз, увидела на ноге Горлача футляр с запиской, и пока голуби, занятые друг другом, ни на что другое не обращали внимания, клювом и когтями одной лапы незаметно его отвязала, и громко закричала:

     - Эй, медведи, танцуйте, вам письмо.

     Мишутка только сделал шаг в ее сторону, как шалунья взлетела и, держа футляр в клюве, начала крутиться в воздухе. Она выписывала такие фигуры высшего пилотажа, что ей могли бы позавидовать ласточки, признанные мастера этого дела. При этом Сорока, не разжимая клюв, постоянно кричала:

     - Фансуйте, фансуйте.

 Это получалось так прикольно, что Маруся смеялась до слез, и даже голуби развеселились. Один Мишутка сердился, он не понимал, как можно так вести себя, когда у тебя в клюве важный документ.

     Маруся с криком:

     - Улыбнись хоть, бука, - начала грациозно, насколько это позволяла ее комплекция, выписывать какие-то танцевальные па. Затем она попыталась вовлечь в танец Мишутку, но тот начал брыкаться и тут поднялась такая кутерьма, что Сорока не выдержала и рассмеялась. Футляр камнем упал на землю и исчез среди высокой травы.

     Сколько времени все ползали по земле в поисках футляра, никто не заметил, но он, как сквозь землю провалился. Уставшие и звери и птицы сидели на земле и сетовали:

     - Всегда был уверен, что шутить с серьезными вещами нельзя, до добра это не доведет, - бурчал Мишутка.

     Маруся чувствовала себя виноватой и сидела насупившейся и непривычно печальной. Горлач даже вызвался слетать еще раз, но Голубка была категорически против.

     Решили идти дальше, что зазря сидеть, как сказал Мишутка, но тут поблизости с земли донеслась веселая песенка. Маруся лапами раздвинула траву и ахнула. По малозаметной тропинке шествовало целое семейство мышей полевок.

     - Куда вы идете? – спросила медведица, как можно тише и мягче, чтобы не испугать зверьков.

     - Мы возвращаемся домой, - радостно пропищал глава семейства, - довольно жить в изгнании. Враги станут друзьями, бояться больше нечего. Ура, ура и еще раз ура.

    - Ой, - запищала самая толстая мышка, - я не могу попасть в свою норку, там что-то застряло.

      Со всех сторон на помощь ей сбежались мыши. Совместными усилиями из норы был извлечен пропавший футляр. Записку читали вслух, так, чтобы и мыши слышали.
 
     - Поздравляем с успехом. Вы молодцы. Во все леса вокруг Дикого разосланы гонцы – стрижи и ласточки, призывающие всех его жителей вернуться в свои дома. В бывший Дикий лес, который отныне называется Веселым, направлен специальный отряд по чрезвычайным ситуациям, наводить порядок и следить за хищниками, как бы они опять не принялись за старое. Желаем вас счастливого продолжения пути. Папы и мамы.

     В приподнятом настроении медведи, Сорока и голуби отправились дальше. Мишутка даже попытался запеть веселую песенку, но вспомнил только первые слова и несколько раз прокричал их на всю округу. Ему казалось, что таким образом он пел. Вот  эти слова:

     - Мы рождены, чтоб сказку сделать былью.

     Замечательная песня решили все, но попросили, чтобы медведь больше так сильно не рычал, чтобы не распугать возвращающихся домой зверей.

     Обидевшийся Мишутка замолчал и, что-то бурча себе под нос, насупился, но вскоре оживился. Он заметил среди травы красивые нежно васильковые цветы.

     - Васильки, васильки,  - прокомментировала находку всезнающая Сорока.

     Маруся сплела из васильков большой венок и надела на свою голову. Все признали, что получилось очень красиво.

     Полчаса, которых должно было хватить, как считали медведи, чтобы добраться до Колючего леса, растянулись на добрые полтора, но все же закончились. Путешественники оказались на опушке.

     Там решили перекусить и уже после этого углубляться в лес. Пока Маруся собирала  импровизированный стол, Мишутка решил узнать, что за большие белые пятна виднеются вон в той стороне среди зелени. Оказалось, что место это находится не так и далеко, и вскоре Мишутка стоял на берегу большого болота, поверхность которого почти полностью накрыли жесткие блестящие на солнце листья темно зеленого цвета. Они были похожи на тарелки, которыми пользуются у Мишутки дома и он даже немного взгрустнул, но тут же оживился. Между листьями на воде плавали очень красивые белоснежные цветы с желтоватой сердцевинкой.
 
     - Вот  бы из таких сплести венок для моей любимой, - подумал он и решительно полез в воду.

     Лапы  его попали в тину, которой было покрыто дно болота. Мишутка успел только сделать пару быстрых шагов в направлении цветов, как со всех сторон на листья выбрались лягушки. Их  было так много, что поверхность болота из темно зеленой превратилась в серовато бурую. На медведя обрушился настоящий дождь из воды, пахнущей болотом.

     - Уходи отсюда глупый медведь, ты всех наших детишек подавишь, - кричали они, - вылезай немедленно, иначе тебе плохо будет.

     - О чем вы беспокоитесь, уважаемые? – спросил Мишутка, как можно вежливее.

     Но лягушки так шумели, что ничего не слышали. Пришлось повторить. И опять ноль внимания, шум становился все сильней, тогда медведь рявкнул:

     - Да замолчите вы хоть на одну минутку странные создания, дайте медведю хоть одно слово сказать.

     Лягушек, как ветром сдуло, ни одной не осталось. Мишутка сделал еще один шаг вперед, затем еще. Его лапа запуталась, ему даже показалась, что в сеть попала. Медведь вначале удивился, а затем не на шутку испугался, вдруг выпутаться сам не сможет, стыд и позор будет. Он приподнял запутавшуюся лапу и, балансируя на другой, начал рассматривать, что же за веревки на дне болота водятся. Оказалось, что это вовсе не веревки, а длинные стебли, которыми листья, по поверхности плавающие, к корням, растущим на дне, прикреплены. Все эти стебли были опутаны какой-то слизью, не слизью, не поймешь, мелкими такими полупрозрачными катышками. Запах от всего этого, и от катышек, и от самих стеблей шел очень неприятный. Перенести его, конечно, было можно, но становилось противно. Мишутка только переднюю лапу под один стебель просунул, разорвать его попытался, как услышал где-то за спиной квакающий голос:

      - Послушай, медведь, ну не губи ты наших деток. Вылезай из воды, да при этом не топчись, как сам знаешь кто, и стебли с икрой не рви.

      Мишутка осторожно, пытаясь остаться стоящим на одной лапе, обернулся. На берегу сидела большая, уже очень старая лягушка и тяжело дышала.
 
     - Подожди, сейчас выпутаюсь, ты мне все расскажешь, - он начал потихоньку вытаскивать лапу, так чтобы ничего не повредить. Наконец, все благополучно закончилось, и он повернулся к берегу, надежно опираясь в дно обеими задними лапами.

     - Говори, каких деток, какую икры я могу загубить?

     - К стеблям, в которых ты запутался, мы прикрепляем икру, из которой со временем вылупляются головастики, которые потом в лягушек превращаются, - проквакала  его собеседница.

     - Чтоб я что-нибудь понял. Давай разбираться. Значит вы икру, как рыбы мечете?

     Лягушка согласно кивнула головой.

     - И при этом животными считаетесь?

     Опять кивок головой, но на этот раз с кратким пояснением:

     - Да, земноводными.

     - Любопытно, - произнес Мишутка и задумался.

     - Слушай, ты бы вылез из воды, пока опять топтаться не начал. А кстати, зачем ты вообще туда полез?

     - Да цветов вон тех, - Мишутка кивнул в сторону белоснежных красавцев, как по заказу повернувшихся в их сторону, - хотел нарвать для своей дорогой невесты.

     - Этих белых лилий? – удивилась лягушка, - зачем они тебе понадобились?

     - Из них такой венок на голову получиться может, всем на загляденье, - Мишутка мечтательно прикрыл глаза.

     - Вылезай, вылезай, этого добра тебе лягушки мигом натаскают. Сколько цветков то сорвать, придумал?

     - Мне кажется, должно хватить штук десять, - он немного задумался, прикидывая что-то про себя, а потом поправился, - нет, штук пятнадцать лучше.
   Лягушка громко проквакала что-то по-своему, по-лягушачьи, а потом перешла на язык, который был понятен всем, межвидового общения, вот  как его ученые звери назвали.

     - Вылезай быстрей, а то ты так моих малышей напугал, что они даже носы с глазами на поверхности показать боятся.

     Мишутка вылез и присел рядом с большой лягушкой. От его лап начал распространяться неприятный запах. Лягушка сморщила нос:

     - Ну и вонь от тебя идет, ужас какой-то. Иди. Вон там, у трех берез родник бьет. Иди лапы свои поганые помой, а потом возвращайся.  Вот интересно, живешь в этой воде, все прекрасно, ни запахи тебя не мучают, ни что другое, но стоит на берег вылезти, где кусок нашей же родной тины валяется, и все, дышать невозможно. Иди, иди скорей, а то мне скоро плохо станет. Ну, а затем, если тебе любопытно, возвращайся, я тебе все расскажу.

     Мишутку самого запах этот донимать стал, поэтому он, не раздумывая, отправился к трем березкам, стоящим немного вдалеке от главного леса, где росли преимущественно ели, да сосны.

     - Эй, – окликнула его лягушка, - ты только поосторожней там размывайся, родничок слабенький совсем, а к нему многие, как стемнеет, из Колючего леса на водопой приходят.

     Когда медведь добрался до родника, он нашел там неглубокую ямку, из которой вытекала тоненькая струйка воды, скрывающаяся в лесной чаще. Чуть ниже по течению этого ручейка Мишутка вырыл глубокую яму, в которую при желании мог бы забраться сам, дождался, когда воды набралось ему по колено, и тщательно, используя мыльный корень, растущий везде, где есть вода, несколько раз вымыл свои задние лапы. Запах совсем не исчез, но стал значительно слабее.

     Вернувшись на берег болота, Мишутка обнаружил там целую гору лилий.

     - Зачем так много нарвали то?

     - Да, знаешь, для гарантии. Вдруг тебе мало покажется, и ты вернуться надумаешь. А так наверняка, лишнее можешь выбросить. Мы к цветоносам икру не прикрепляем. Так, что тебя еще интересовало? Про головастиков хочешь услышать? Слушай. Мы мечем икру, она висит, висит и в ней развивается маленькое живое существо. Его и называют головастик. А зовут так его, поскольку кроме большой головы у него есть только небольшое тельце и маленький хвост. Все рассказывать не буду, а то смотрю, тебе скучно становится, скажу лишь, что вначале у него передние лапки прорезываются, затем задние, а потом хвост отваливается, и вот он маленький лягушонок.

     Лягушка была не совсем права, Мишутке было очень даже интересно ее слушать, но он вспомнил о своей дорогой Марусе, и подумал, что она ведь, наверняка волнуется, пока он здесь тары-бары-растабары разводит.

     - Спасибо, - сказал он и добавил, - пойду я, ждут меня там.

     - Иди, иди, цветочки только не забудь. Да, и еще одно. Скажи, а это не вы какой-то там переворот в Диком лесу устроили? Сусликов тут целое семейство в свои норы вернулось, говорят, хищникам свободы больше не будет? Так ли это? Неужели вы к этому свои лапы приложили?

      Мишутка, скрывая законную гордость, подтвердил, что это именно так.

     - Жалко, такой хороший медведь, а столько мне горя скоро принесешь.

     - Какого горя? О чем ты?

     - Ты видел моих детей, внуков, правнуков, ну, в общем, все мое семейство? Видел? А ведь несколько лет назад, я одна на все болото осталась. Жила здесь семья цапель, всех моих родных переловила, да ей иногда на помощь аисты прилетали. Совсем плохо жить было. Только маленькие лягушата начнут из воды вылезать, эти изверги тут, как тут, и нет моих лягушат.

     Она даже слезу пустила, так ей лягушат жалко стало, а затем, ничего, взяла себя в лапы, и продолжила:

     - Затем  наступило самое счастливое время в моей жизни. Цапель соколы переловили, аисты сами куда-то улетели. Мелкоты птичьей, всяких там мухоловок, малиновок, трясогузок и прочих,  тоже не стало. Зато комарья разного и мошкары расплодилось тьма тьмущая. Вот тут для нас лягушек настоящий рай настал. Пищи, столько съесть невозможно, врагов нет, не жизнь, как говорится, а малина.
     Она опять взгрустнула, но все же свой рассказ завершила:

     - Ты ушел лапы мыть, а над степью аист пролетел. Хорошо мимо, но когда-нибудь и до нашего болота доберется, и снова наступит тяжелая полоса в жизни.

     Так и оставил Мишутка лягушку в глубокой задумчивости. Он шел к своим и размышлял:

     - Как же удивительно все в этом мире устроено. Не бывает так, чтобы хорошо было всем. То, что одному полезно, для другого может ядом оказаться. Чудеса, да и только.

     Всю дорогу крутил медведь головой, но так и понял, как сделать так, чтобы всем, всем, всем стало лучше жить.

     Гору белых лилий встретили криками "Ура". Мишутке даже немного обидно стало, цветы принес он, а на него совсем внимания не обращают.

     Все уже закончили есть, и только Горлач с Голубкой бродили в траве, выискивая различные зернышки и склевывая мелких насекомых, если такие попадались им на пути.

     Пока Мишутка не спеша утолял свой аппетит, Маруся сплела огромный венок, но как она не старалась, часть цветов все равно осталась лежать на траве без дела.
 
     - Милый, я тебя не обижу, если немного этих прекрасных лилий придется бросить тут?

     - На что обижаться то. Мне их лягушки специально так много нарвали, чтоб с гарантией хватило.

      - Ну, раз ты не обижаешься, я венок немного поменьше сделаю. Такой огромный соорудила, что даже голове тяжело его носить.

      Скоро на земле лежала огромная куча цветов, а на Марусиной голове красовался небольшой аккуратный и очень изящный веночек, в котором Мишутка насчитал ровно пятнадцать лилий.



Глава 14. О делишках всяких странных и неблаговидных

     В Колючий лес они вошли, когда солнце спустилось, так низко, что его краешек успел коснуться вершин елей на горизонте. Медведи надеялись, что их сразу же остановят, отведут к управляющему лесом, и вопрос с ночлегом решится сам по себе. Правда, Сорока, вернувшаяся с разведки, сказала, что никаких кордонов и заградительных сооружений она не заметила, но ведь и в Тихом лесу, все было так замаскировано, что гляди, не гляди, ничего не увидишь.

     Они продолжали углубляться в лес, а навстречу им все чаще стали попадаться звери, направляющиеся в сторону опушки. Удивляло, что они шли, на ночь глядя, совершенно налегке. С одной такой группой зайцев они чуть не столкнулись прямо на дороге. Зайцы были возбуждены, они так размахивали лапами и так громко переговаривались, что не видели ничего на свете. Поэтому естественно, что их глава семейства, Старый Заяц с шерстью, свисающей клочьями, хотя летняя линька уже должна была закончиться, заметил медведей в последнюю минуту, когда прятаться или убегать было уже поздно.

     Он смиренно стоял, опустив голову, его родные, сбившись в тесную группу, молчали, взволновано дыша.

     Маруся боялась, что от зычного Мишуткиного голоса, зайцы испугаются и разбегутся, поэтому разговор начала, как можно мягче и тише:

     - Доброй ночи! Извините, что мы вас задерживаем, но мы первый раз в этом лесу и ничего здесь не знаем. Не подскажите ли, где нам найти управляющего или кого-нибудь из его заместителей?

     Старый Заяц с какой-то грустью и сочувствием посмотрел на них и ответил:

     - Думаю, быстро вам его не найти, если случайно не наткнетесь. Увидите, где крупного черно-бурого лиса, знайте это он, Хитрец. Так его зовут, управляющего здешнего. Сейчас он очень занят, говорит, выполняет приказ из самой Конфедерации, - это достаточно сложное слово старик произнес без малейших усилий, чувствовалось, что ему приходилось его выговаривать уже не раз. - Приказ странный, конечно, и мне кажется, что, если он и был, то Хитрец немного подправил его в нужную для себя сторону. Якобы ему приказали, выгнать нас горемычных из нор и отправить неизвестно куда. Мы вот решили, что до опушки доберемся и там заночуем, да и остальные, наши бывшие соседи такого же мнения. Соберемся вместе, натаскаем валежника, здесь лес для этой цели очень даже подходящий, веток еловых сухих полно, затем разожжем костер и будем кумекать до рассвета, как начать заново жизнь. Где обиход различный взять, носильные вещи и все такое прочее, ведь у нас сейчас все отняли, подчистую.

     Мишутка, слушая старика, потихоньку приходил в ярость, то, о чем рассказывал этот, ох, как не простой, заяц было не просто неприятно, а отвратительно. Выросший в дружной семье, живущий в мире, где все друг другу, если не братья, то, по крайней мере, добрые товарищи, он ненавидел тех, кто пытался свою власть использовать во благо не всех, а лишь себя одного.  Маруся, видя состояние любимого, положила на его лапу свою и начала ласково ее поглаживать, успокаивая.

     Старый Заяц внимательно наблюдал за ними. Он почувствовал, что творится в душе этого молодого медведя, но подталкивать его к каким-то решительным действиям не спешил.

     - А скажите мне, пожалуйста, милые звери, - заяц, как показалось медведям, с некоторой усмешкой посмотрел на них, - говорят, что проклятую Енотовидную собаку, и ее прихвостня Хорька, прихлопнуло бревном, которое им на головы свалилось с баррикады, построенной по их же приказу? – заметив кивки медвежьих голов, он задал второй вопрос:

      А не вы ли те незнакомцы, которые, как сороки местные болтали, - Сорока до той поры, спокойно сидевшая на тележке, вдруг перелетела на плечо Мишутки и вся превратилась во внимание, - своими лапами бревну тому помогли  упасть?

       Медведи вновь одновременно кивнули, а Сорока разразилась речью:

      - Если бы ты мог видеть тот великий удар, ты остался бы в восхищении от него на всю жизнь. Об этом ударе будут песни складывать, былины сказывать. Это был не удар, а мечта.

      Она еще долго могла продолжать, но Мишутка тихонько, как ему самому показалось, прошептал, хотя другие услышали такой рев, что зайцы к земле прижались:

     - Опять за свое балобольство принялась, сейчас хвост выдерну, ежели не заткнешь свой фонтан, - и он крепко ухватил болтливую птицу за ее гордость, благо далеко тянуться особой нужды не было.

      Все засмеялись, а Сорока заверещала дурным голосом:

      - Мишутка Михайлович отпусти, бес меня попутал, больше не буду.

      - Мишутка Михайлович? – спросил Старый Заяц, - уж не сынок ли Михайло Ивановича из Светлого леса к нам пожаловал?

     Молодой медведь снова кивнул, но затем не выдержал и спросил:

     - А вы откуда моего папу знаете?

     - Э, сынок, - Старый Заяц тяжело вздохнул, - еще три года назад я был управляющим в том Диком лесу, который за степью лежит. Потом туда откуда-то приползла сильно избитая Енотовидная собака. Мы ее выходили, построили для нее хороший дом, а затем начались твориться странные вещи. Мы тогда уже на общем собрании решили в Конфедерацию вступить, я и мотался туда-сюда постоянно, документы всякие переделывал, да к вашему отцу заглядывал, он мне помогал здорово. Вот, пока я делами всякими занимался, эта неблагодарная тварь и устроила переворот. То ли она опаивала чем хищных зверей, то ли гипнозом сильным владеет, но, когда я в центр отправился, она новое собрание провела, меня сместили, а она на должность управляющего села. Конечно, ни о какой Конфедерации речи  уже и быть не могло. Хищники распоясались по полной, нам грызунам всяким, да певчим птицам жить стало невмоготу. Тогда я разослал всем своим сторонникам предложение: одновременно ночью бежать в разные стороны, кому ближе в Тихий, кому - в Колючий лес. Те, кто послушались, убежали и выжили, остальных съели. Вот такая история произошла. Здесь нас встретили хорошо, помогли во всем, мы же, как и сейчас безо всего бежали. С год нормально жили, а потом и здесь странные вещи стали происходить. То целая семья перепелок исчезнет, то с кем-то происходит несчастный случай,  и он в нору проваливается, да так оттуда вылезти и не может. В общем, начали звери исчезать. И в основном это были переселенцы из Дикого леса. Мне кажется, что все это дело лап Хитреца. Как раз это начало происходить, как он подкупами, да угрозами к власти пришел.

     Старый Заяц замолчал и смотрел куда-то в сторону, где виднелись лишь стволы елей, да чахлая молодая поросль, упорно пытающаяся пробиться к солнцу.

     - Простите, - перебила его молчание Маруся, - а что это с вашей шерстью произошло?

     - А, - скривился старик, - они, куницы молодые здоровые явились и начали нас выгонять из дома, ну я и попробовал немного посопротивляться. Да, где мне старому с молодыми хищницами справиться. В ответ и они немного надо мной поэкспериментировали, шерсть с мясом надорвали, да так и оставили. Сказали, наблюдать будут, приживется назад или нет. Не знаю, что будет, может зимой помереть в морозы придется, - и Старый Заяц приподнял некоторые из клочьев шерсти, висевших на боку, и все увидели там кровавые раны.

     - Маруся, нам ввязываться в новые неприятности нельзя, перед нами другая задача стоит, а вот родителей наших, а через них и всю Конфедерацию срочно в курс дела ввести надо. Садись, пиши.

     Через полчаса записка была написана и уложена в футляр. Медведи с надеждой посмотрели на Горлача, Голубка даже подтолкнула того вперед, но неожиданно вмешалась Сорока.

     - Время позднее, скоро стемнеет. Голуби в темноте летать не умеют, поэтому он далеко не долетит. Где-нибудь в бывшем Диком лесу ему ночевать придется. С Горлачем еще одна морока может получиться, ему точное место надо назначить, чтобы он вас нашел, да, кроме того Голубка не сегодня, завтра на яйца сядет, он по этому поводу беспокоиться станет, глупостей может всяческих наделать. Поэтому надо лететь мне, я и дорогу лучше знаю, и в темноте ориентируюсь, да и летаю не хуже, чем некоторые.

     Футляр был надежно привязан к Сорочьей лапе, она его для гарантии подергала хорошенько клювом, убедилась, что все в порядке,  бесшумно взвилась в небо и исчезла, как растворилась в воздухе.

     - Пойдемте с нами, у костра посидим, чайку попьем из вашего чайника, вон он на тележке болтается, - пригласил старик медведей и те согласно повернули назад.

     Мишутка привел всю компанию к роднику у трех березок. Яма, вырытая им, заполнилась до краев ключевой водой, валежника  вокруг хватало, и вскоре на опушке весело трещал костер. Пошли разговоры, шутки, зазвучал смех, все поняли, что жизнь продолжается.


Глава 15. А по воде быстрей

     Сорока прилетела, едва только рассвело. Тяжело уселась на Мишуткино плечо и прохрипела:

     - Водички бы кто налил бедной птичке.

     Вокруг собрались все, кто провел ночь у костра. Сорока выпила пол кружки ледяной воды, почти без чувств улеглась на теплую траву и вытянула лапу с привязанным к ней футляром:

     - Снимайте, читайте, только дайте в себя прийти, все, что не ясно будет, словами доскажу, как проснусь, - и она моментально заснула.

     Мишутка аккуратно, чтобы не разбудить крепко спящую птицу, снял у нее с лапы футляр с запиской и начал читать.

     - Дорогие наши дети! За эти два дня, - прочитав эти слова, Мишутка задумался, что-то подсчитал в уме, и с удивлением обратился к Марусе:

     - Слушай Марусь, а ведь действительно мы всего лишь два дня назад из дома вышли, а, кажется, что времени прошло ого-го сколько.

     - Действительно. Ну да, ладно, читай дальше, видишь, слушатели ждут.

     Мишутка вновь развернул записку, которую нервно то раскручивал, то снова скручивал, пока разбирался со временем:

     - Так. "Дорогие наши дети", ладно, это я уже читал. Сейчас, где я остановился то? А, вот это место. "За эти два дня", - Мишутка с удивлением опять покрутил головой и продолжил, - вы пережили столько и совершили так много удивительных дел, какие многим не удается совершить за всю жизнь. Информация о Хитреце сверх важная и очень интересная. До нас доходили некоторые слухи о его неблаговидной деятельности, но никакими фактами они подтверждены не были. Сегодня утром для проверки вашей информации из центра вылетит группа финансовых инспекторов, два тетерева и один сокол. Ее прибытие в Колючий лес ожидается после обеда. Утром от нас выдвигается группа быстрого реагирования, в Колючем будет к завтрашнему утру. Для вашей безопасности и для пользы дела поскорее добирайтесь до Дальнего леса. Предлагаем вам спуститься к берегу реки и поискать там глубокую пещеру. Жаль, если сейчас вход в нее залит водой. Хорошо бы туда проникнуть, ведь там стоит наготове лодка, на которой добраться до Дальнего леса дело получаса, не более. Раньше в Диком лесу жила уникальная выдра по имени Рыбак. Ее отца я хорошо знал, это был фантастически талантливый рыболов, настолько влюбленный в это дело, что даже своего первенца, несмотря на то, что это была девочка, назвал Рыбаком.

      - Возможно в ловле рыбы, - продолжал читать записку Мишутка, - дочка уступала отцу, но за то была превосходным пловцом, а самое главное лучше нее никто не мог управлять лодкой. До нас доходили слухи, что она сбежала от  бандитов в Колючий лес, но информация дальнейшего подтверждения не нашла. Поспрашивай, может, кто знает, где она. Найдете Рыбака, считай полдела сделаете.

         Мишутка голову от записки оторвал, и только хотел спросить, не знает ли кто, где найти Рыбака, как за его спиной мелодичный голос произнес:

     - Да здесь, я, здесь. Подождите немного, подойду поближе и поговорим.

     Медведь обернулся и увидел, что из ямы, которую он вырыл, чтобы свои  тиной измазанные лапы вымыть, вылезает крупная выдра, ее усатая мордочка довольно улыбалась.

     Рыбак подошла к потухшему кострищу, вокруг которого все собрались, и заговорила:

     - Отца твоего Мишутка Михайлович, я помню. Хороший медведь, ничего не скажешь. Ему отказать я ни в чем не могу. Кажется, и из его сына толк получается. Пещеру  знаю, бывала в ней много раз, с лодкой тоже, не понаслышке знакома. Я на ней не единожды по реке ходила. Чтобы нездоровый интерес некоторых в этом лесу не проявлялся, я на ней ходила или рано утром, пока все еще спят, или поздним вечером. Лодка хорошая, до Дальнего леса ходу на ней минут двадцать всего.  Думается, Михайло Иванович прав, тебе надо отсюда поскорей убираться, пока шум из-за проверок с твоим именем не свяжут. Вы все, - выдра обратилась к собравшимся, - тоже здесь без дела не сидите, идите в Дикий лес, думаю, без помощи не останетесь. Так, что берем вещи и в путь. Сейчас самое главное на берег спуститься, с вещами это проблемой может оказаться.

       Сборы много времени не отняли. Рюкзаки за спину, веревку, к которой была привязана значительно опустевшая и полегчавшая тележка, ведь вечером голодные бездомные звери до последней крошки из нее все, что было похожее на еду, вычистили, в лапу, и вперед. Казалось, что сложнее всего будет с Сорокой, будить ее было жалко, поэтому Мишутка решил аккуратно взять ее на лапы и перенести в тележку, где Маруся соорудила из всяких тряпок какое-то подобие гнезда.

     Как только медведь попытался сделать задуманное, Сорока приоткрыла один глаз и внятно, как будто вообще не спала, выдала фразу, которую никто не понял:

     - Аккуратней неси, не расплескай, - и опять отключилась.

     До берега было недалеко всего каких-то пара километров, если не меньше, которые пройдены были  на редкость быстро. Минут через двадцать, не более того, медведи и сопровождающие их звери уже стояли, обдуваемые прохладным утренним ветерком, на высоком, обрывающимся почти вертикально вниз речном берегу. Такая скорость перемещения была понятна, все стремились побыстрее покинуть этот неприветливый и негостеприимный лес. Могло получиться и быстрей, но не успевали мелкие грызуны, которым очень хотелось проводить этих веселых, неунывающих, легко находящих выход из казалось бы безнадежных ситуаций, молодых медведей, у которых, и в этом все были уверены, впереди большая и счастливая жизнь. С теми, кому было тяжело гнаться за быстроногими путниками, пришлось попрощаться, когда они только-только от трех березок отошли. Зато с зайцами, белками, сусликами, да всех и не перечислишь, прощание прошло внизу на песчаной отмели, когда вещи были размещены на дне лодки. Сорока уселась на самом носу, откуда всю дорогу комментировала, мимо чего они проплывали, выдра заняла место на корме, чтобы удобней было управлять лодкой, голуби сели рядышком на борту, а медведи присели на дно, взявшись за лапы. Воспоминания о спуске с высокого берега к воде, были не из самых приятных, но как бы то ни было, все закончилось благополучно.

     Спускаться пришлось не по самой короткой прямой линии, как поначалу полагали многие: подойди к краю обрыва, глаза закрой и кубарем вниз, нет, еле различимая тропинка вела зверей совсем по-другому. Выдра пошла первой, а все остальные, нагруженные в силу своих возможностей, двигались за ней. Идти надо было очень осторожно, вначале все придерживались левой лапой за камни, корни или даже целые растения, вылезающие из почти вертикальной стены. Затем тропинка круто развернулась и направилась в другую сторону, поэтому придерживаться пришлось уже правой лапой. Направление тропинка меняла буквально через каждый десяток метров, так что лапы, которыми путники судорожно хватались, за что попало, только бы не упасть, пришлось менять еще много, много раз. Короче говоря, путь вниз шел зигзагами, или, как объяснила выдра – серпантином, но это по-научному, не все смогли запомнить такое мудреное слово.

     Оригинальней всех внизу оказалась Сорока. Стоило Мишутке протянуть лапы, чтобы отыскать птицу в том ворохе всякого тряпья, использованного Марусей для сооружения уютного, на ее взгляд, гнездышка, и в которое эта хитрюга моментально закуталась, как Сорока вылезла, как ни в чем не бывало, подлетела к краю обрыва и прыгнула вниз. Вертикально, как камень, она падала, и все, кто это мог наблюдать, даже глаза зажмурили от страха, что сейчас произойдет, ведь от птицы лишь мокрое место должно остаться, и поэтому они не видели, как над самой землей Сорока расправила крылья, грациозно опустилась на берег, тут же завалилась на бок и сделала вид, что продолжает спать.

     - Какой кошмар, она разбилась, - кричали те, которые глаза жмурили, - да, нет, она просто разыгрывает нас, - смеялись те, кто видел, как все было на самом деле.

      Лодка быстро шла, придерживаясь левого берега, с боку долго тянулся Колючий лес. Рыбак свесилась почти до воды и ловко то одной, то другой лапой, которые природа снабдила специальными кожаными перепонками, подгребала, придавая лодке требуемое направление. Вдруг, на самой границе Колючего леса и степи выдра направила лодку к берегу и тут же причалила. Еще секунда и она выскочила на берег, подтягивая лодку за веревку, привязанную в носовой части:

     - Мишутка Михайлович, вылезай. Надо лодку подержать, а то ее течением уволочет, не знаю куда.

     Не понимающий, что происходит, медведь вылез на берег и взял в лапу сильно  натянутую веревку, река шутить не любила и действительно могла далеко утащить такую легкую лодчонку.

     Выдра вернулась немного назад и нырнула в воду. Сорока примостилась рядом и с нескрываемым любопытством ждала, что же будет дальше.

     Довольно скоро Рыбак вынырнула, держа в зубах толстый канат:

     - Иди сюда, Мишутка Михайлович, а лодку пусть Маруся Макаровна подержит.

     Пришлось и Марусе покинуть уютное местечко на дне лодки и взяться за веревку.

     Мишутка подцепил канат, потянул за него, но, сколько он не старался, ничего не получалось. То ли канат был намертво прикреплен ко дну, то ли груз был очень тяжелым.

     - Рыбак, что ты там нашла?

     - Не знаю, Мишутка Михайлович, какой-то большой брезентовый мешок на дне лежит, а уж, что в нем, узнаем только, когда выловим.

     - Маруся, - позвал медведь.

     - Ну, что ревешь? Я здесь, рядом.

     Мишутка оглянулся. Маруся стояла слева от него и улыбалась, лодка качалась за ее спиной. Улыбка любимой медведицы придала Мишутке столько сил, что он напрягся и вытянул на берег метра два каната, но дальше все снова застряло.

     - Вы только посмотрите, что я нашла, - Сорока сидела на здоровенной иве, склонившейся над водой.

     Медведь бросил канат на траву и направился к Сороке. Увиденное его и удивило и обрадовало. К дереву с тыльной стороны была прикреплена  целая система для подъема грузов. Неведомый конструктор укрепил ее таким образом, что стоило канат завести в устройство, оно само по себе повернулось и оказалось прямо над тем местом, где находился груз. Ручка для подготовки устройства к подъему грузов была спрятана там же в корнях дерева.

     Прошло несколько томительных минут и огромный мешок, сшитый из добротного брезента, повис в воздухе. Из него текла и текла речная вода, но наши путешественники ждать, когда она закончит течь, не стали. Снизу мешок был закрыт на металлическую молнию. Мишутка дернул за язычок и на берег посыпались крупные камни вперемежку с дочиста обглоданными костями различных животных.

     - Так вот, как пропадали наши товарищи, - со скорбью в голосе произнесла выдра.

     - Как? – не совсем понял Мишутка.

     - А, что не ясно? Съедал их этот поганец Хитрец, съедал, а косточки, чтобы никто не подкопался, на дне реки прятал. Нашел ведь надежное место, пес бы его задрал.

     - Ну, что ж, этот мешок будет тем камнем на шее хитрого лиса, который не даст ему больше выпутаться. Придется ему отвечать за все сразу. Сам себя он перехитрил. Маруся доставай фотоаппарат, будем факты для обвинительного приговора снимать.

     Лодка была привязана к иве, фотоаппарат нашелся в кармане Марусиного рюкзака, все камни были отодвинуты Мишуткой в сторонку, кости и мешок, в котором они находились, лежали на траве. Несколько раз щелкнул затвор фотоаппарата, не было, разумеется, забыто и хитроумное устройство для подъема мешка на берег.

     Кости вернулись на свое место, в качестве груза в мешок положили немного камней, а сам мешок перепрятали на речном дне так, чтобы никто посторонний найти его не смог.    

      - Ну, что плывем дальше? - раздался знакомый хрипловатый голос.

     - Сорока, ты, где была то? Мы даже про тебя чуть было не забыли.

     - Попробуйте забыть, мало не покажется. Ну, а летала я по важному делу. Завтра, когда комиссия из Центра документы всякие в Управе Колючего леса изымет, ей местные сороки новую информацию на хвосте принесут. Поэтому, когда ваши фотографии подоспеют, почва будет хорошо подогрета.

     Мишутка подивился уму и энергии такой, как всем кажется, пустомеле и сплетнице, но ничего говорить не стал, надо было спешить.

     И снова долго тянется с левой стороны степь, Мишутке уже даже надоело смотреть на берег, ничего нового там казалось бы быть не должно, но вот что-то привлекло его внимание:

     - Рыбак, прошу тебя, притормози немного, дай я быстренько на берег сбегаю, цветочков вон тех беленьких нарву.

     - Ромашек что ли?

     - Не знаю ромашки это или, что другое, но пристань к берегу. Я не задержусь.

     - Ромашки спрятались, поникли лилии, - прохрипел голос Сороки.

     То ли она пела, то ли декламировала, было не ясно, но ее слова заставили Мишутку бросить взгляд на венок из лилий, который лежал на дне лодки. Лилии действительно завяли, значит, он прав и венок надо обновить.

      Рыбак не стала спорить, с такими важными пассажирами спорить нельзя, это она знала хорошо, поэтому уже через несколько минут на дне лодки лежал большой пучок из ромашек, вырванных с корнем, Маруся начала плести новый венок, а лодка продолжала свое движение.

     Степь тянулась долго, наконец, когда Сорока тихонько доложила:

     - Дикий лес начинается, - лодка круто повернула к противоположному берегу.

     - Что случилось? – отреагировал Мишутка, он даже немного приподнялся, чтобы разглядеть, что же мешает лодке плыть, так как она это делала все последнее время.

     - С лодки, сколько не старайтесь, не увидишь, - Рыбак ловко подвела лодку к правому берегу, завела ее в небольшую бухточку, выскочила на берег и обмотала веревку, привязанную к носу лодки, вокруг какого-то кола, чуть ниже, чем вокруг него был обмотан тонкий металлический трос. Скорей всего кол был специально вбит в берег именно под этот  трос.

     - Понимаешь, Мишутка Михайлович, - управившись с неотложными делами, доложила выдра, - какие-то мерзавцы из леса напротив, специально натягивают этот трос поперек реки, суда которые пытаются там плыть, натыкаются на преграду и терпят бедствие, а эти, - выдра презрительно махнула лапой, - зверей в плен захватывают, а их багаж грабят.

     - Да, дела, - задумчиво проговорил Мишутка, наблюдая, как Рыбак нырнула в воду.

     Вскоре голова выдры появилась у противоположного берега. Мишутка заметил, лапу, которая взметнулась вверх, а затем вместе с головой исчезла. Это был условный сигнал и медведю опять пришлось напрячься. На берег он вытянул длиннющий трос, к которому буквально через каждый метр были надежно прикреплены острые детали, способные пропороть не только надувные или деревянные суда, но даже серьезно повредить и металлические. 

     Снова на свет появился фотоаппарат и снова его щелчки засвидетельствовали грубейшие нарушения творимые бандитами, захватившими власть в очередном Диком лесу.

     Но вот и этот лес остался позади, снова потянулась степь, лодка вернулась к левому берегу и вскоре пристала к тому самому месту, где два года назад маленький Мишутка закончил свое плавание после падения в бурную реку.

     Это было удивительно, но никто там путешественников не встретил. Мишутка покрутил головой, но ничего говорить не стал. Вещи были выгружены на берег, Мишутка с Марусей тепло поблагодарили Рыбака, лодка развернулась и довольно быстро пошла против течения.

     - Что будем делать, милый? – вопрос вывел Мишутку из задумчивости.

     - Два года назад я пошел вон по той тропинке – медвежья лапа указала на просвет в деревьях, - давай также поступим и сегодня.

     Рюкзаки заняли свое место на спине медведей, в тележку загрузили остатки того, что еще лежало на траве, на свое месте встала клетка с голубями, и процессия потихоньку двинулась в сторону леса.

     - Да, а Сорока-то где? – Мишутка осмотрелся и, не дожидаясь ответа, продолжил – от, чертова птица опять в какие-то игры пытается сыграть. Ну, что ж вперед.

     И они пошли по знакомой тропинке в лес.


Глава 16. Последняя. Новый дом

     - Ну как же так? Что случилось? – думал Мишутка, отмеривая своими шагами,  расстояние вначале от берега до леса, затем от одного поворота тропинки до другого. В лесу было тихо. Конечно, не так, как в Тихом лесу, здесь слышался и шелест листьев, и шум ветра, и скрип, переговаривающихся между собой деревьев, но голоса птиц и зверей отсутствовали.

     - Интересно, куда они все подеваться то могли? – эту мысль произносить вслух, чтобы поделиться ей с Марусей, Мишутка не стал, - зачем тормошить ту боль, которая возникла у него в голове, легче ведь не станет.

     - Почему нас не встретили? Ну, почему нас не встретили? – эти вопросы повторялись и повторялись, и не давали думать ни о чем другом. Они назойливо возникали не только в мозгу, но даже вспыхивали каким-то красным светом прямо перед глазами, мешая смотреть по сторонам.

     - Милый, красиво то тут как, - Маруся, видя состояние любимого, решила его  расшевелить, - расскажи поскорей, как же ты тут шел один, такой маленький. Наверное, страшно было очень?

      Мишутка покрутил головой, пытаясь, отогнать неприятные вопросы и на какое-то время это ему удалось.

     - Да, знаешь, страшно не было. Я ведь был уверен, что где-то рядом мой дом, просто я немного заблудился и все. Вот сейчас дойду до того поворота, - и он указал на крутой поворот тропинки, который виднелся впереди, - и появится мой дом.

     - Послушай, да это же тот самый поворот… - воспоминания заставили его прислушаться, - тогда здесь тоже было тихо, вот здесь я и услышал те странные шаги, как будто идет кто-то трехногий. Здесь я остановился и начал ждать. Что это? Опять шаги?

     Действительно впереди послышались чьи-то шаги, только на этот раз не трехного существа, а Мишутка даже не мог сразу определить, кто же там идет, многоножка какая-то, что ли. Он сделал рывок, выскочил на изгиб тропинки, остановился и от увиденного, поразившего его до глубины души, плюхнулся на зад, да так и застыл в этой не очень то приглядной позе, задрав все четыре лапы вверх.

    - Дорогой, что произошло? Что с тобой? – медведица ринулась вперед, на помощь. Увиденное тоже ее поразило, конечно, не до такой степени, как Мишутку, но все же сильно.

     Сразу за поворотом тропинки пространство расширилось, деревья разбежались во все стороны, и образовалась достаточно большая полянка. Вот эта полянка и была вся, до самого последнего кусочка, заполнена лесным народом. Маруся даже сразу не смогла всех разглядеть, ведь все стояли вперемешку. Волки соседствовали с зайцами, горностаи с белками, а лисы с мышами. Вдали покачивались рога крупных лосей и оленей. На деревьях так же вразнобой сидели птицы. Все свободные места на ветках были ими забиты до отказа. Самое интересное, что все присутствующие молчали, как, будто в рот воды набрав. Слышались только шаги тех, кто шел медленно и просто не успел дойти до полянки. Молчание продолжалось какую-то долю секунды, а дальше лес буквально взорвался от смеха, шуток и приветствий:

     - Добро пожаловать! Привет! Как дела? Как добрались? Все ли у вас хорошо? – все это лавиной обрушилось на Мишутку и он только и делал, что крутил головой, как бы не понимая, а может и действительно не понимая, что же такое произошло.

     - Вы не ушиблись? – раздался нежный голосок.

     Этот вопрос, заданный какой-то птичкой, сидевшей прямо над головой медведя, привел его в чувство. Он встал, отряхнулся и начал оглядываться. В ту же секунду на его плечо плюхнулась Сорока:

     - Здорово я все это придумала? Славно получилось. Не ожидал? Думал, куда это все подевались? Так ведь? А все тут, ждут и радуются, что их Мишутка вернулся. Так ведь? – во все горло завопила неуемная птица, и лес отозвался всплеском шума от радости.

     В нескольких шагах от  Мишутки стояли его старые знакомые – Ежик, Зайка и Белка. От остальной толпы их отделяло некоторое расстояние. Странно, но никто к ним не приближался.

     - Интересно, а я смог бы вот так стоять и ни одного шага вперед не сделать? – эта не вовремя влезшая в голову медведя мысль, на секунду отвлекла Мишутку, но он моментально сосредоточился.

     Троица зверей медленно приближалась, Зайка нес огромный, по сравнению с его собственными размерами, каравай, Ежик – солонку, а с лапок Белки свешивалось расшитое красными петухами полотенце:

     - Хлеб да соль вам дорогие вы наши, - произнесла Белка.

     Медведи переломили каравай, обмакнули его в соль, съели, вытерли рты полотенцем, посмотрели друг на друга, улыбнулись и, не сговариваясь, хором произнесли:

      - Ну, вот мы и дома!

     Эта фраза вызвали такой бурный восторг всех собравшихся, что Ежику долго не удавалось успокоить толпу.

      Наконец, когда все подутихли, Ежик залез на импровизированную сцену, которую представляла собой спина одного из волков, поднял лапу, призывая всех к молчанию, и начал речь:

     - Два года назад, когда вы в очередной раз выбрали меня управляющим Дальнего леса, я согласился, но предупредил, что буду работать в этой должности только два года, пока не придет Мишутка Михайлович. Он пришел, и я слагаю с себя возложенные на меня обязанности, пойду в школу учить подрастающее поколение. Скажите, вы согласны, что с этого дня возглавлять наш лес будет Мишутка Михайлович.

     Неистовый одобрительный крик сотен голосов послужил наилучшим ответом. Когда он утих, Ежик продолжил:

     - Мишутка Михайлович! Вы выбраны лесными жителями управляющим Дальнего леса. Мы вас поздравляем, - шум возобновился, послышались крики:

     - Слава!  Поздравляем! Браво!

     Ежик попытался перекричать толпу и это ему удалось. Удивительно, но все беспрекословно слушались этого небольшого зверька:

     - А теперь, как мы об этом и договорились, все расходятся по своим делам. Мы проводим наших, - он запнулся на секунду, соображая, как же теперь называть Мишутку с Марусей, но быстро нашелся и продолжил, - бывших еще пару минут назад гостей, а теперь полноправных жителей Дальнего леса, чтобы они смогли немного отдохнуть после утомительного путешествия, и я вернусь в Управу. Всего вам доброго и до скорой встречи.

     Полянка опустела очень быстро. На ней остались Мишутка с Марусей, Ежик, Зайка, Белка, да неуемная Сорока, сидящая на плече у медведя. Все вещи, включая клетку с голубями, унесли молодые волки.

      - Ну, вот. Отступать вам Мишутка Михайлович некуда, сами были свидетелями общего собрания жителей леса и слышали их решение, сегодня мы подготовим соответствующий протокол и направим его на утверждение в Конфедерацию. Оттуда пришлют удостоверение, оформленное в соответствии с законом, - сказал Ежик, - а теперь пойдемте, мы  покажем ваше жилище. Расположено оно немного далековато, но надеемся, вам там понравится.

     - Подождите, пожалуйста, - Сорока была предельно вежлива, - мне хотелось бы попрощаться. У меня ведь тоже есть свой дом и свои дела, которые я отложила, только для того, чтобы помочь Мишутке, которому я очень обязана в этой жизни. Когда-то давно, уже целых два года назад маленький медвежонок спас меня. Я безмерно благодарна ему за тот случай. Но, поймите правильно, я помогала Мишутке и Марусе не в качестве какой-то компенсации за тот случай. Просто мне очень понравилась эта пара, а потом, если мы можем кому-то помочь, то мы просто обязаны это сделать. Но, если мы будем помогать другим с надеждой на взаимность, то есть на то, что нам окажут равнозначную помощь, это уже превратится в какую-то торговлю, ты  мне, я – тебе. Помогать надо всегда бескорыстно, только в этом случае твоя помощь будет настоящей. Не знаю, что я сейчас наговорила, сумбур, наверное, получился, но это именно из-за того, что я говорю это от чистого сердца, не пытаясь произвести какое-то там впечатление, чтобы впоследствии воспользоваться этим впечатлением, ведь тогда все это опять превратится в ту торговлю, о которой я только, что говорила. 

      - И еще, - Сорока немного подумала и продолжила:

     - Мишутка, Маруся, знайте, что у вас в далеком теперь от этого места Светлом лесу есть друг, который всегда придет на помощь, пока будет в силах это сделать. Почему я сказала последние слова? Я ведь уже не молода, так что, не обессудьте, если что… Еще раз повторяю - потребуется моя помощь, попросите любую сороку сообщить об этом мне. Просто скажите, что вам нужна помощь бабушки Сороки из Светлого леса и я  прилечу. 

     Она взмахнула крыльями и тут же исчезла среди березок, слившись с ними.

     Пятеро оставшихся зверей постояли еще немного на опустевшей полянке, а затем медленно пошли вперед по лесной тропинке.

     - А, вот здесь я услышал шаги и присел, - вдруг сказал Мишутка.

     - Представьте мое состояние, - перебил его Зайчик, - бегу домой, настроение прекрасное, пою песенку, ничего не хочу вокруг ни видеть, ни слышать. Когда я пою, мне надо помогать себе, отбивая ритм лапами, ну в общем как бы дирижировать. Вот я и дирижирую, только одной лапкой, ведь в другой у меня пучок моркови. Один раз он уже упал и развязался, поэтому я морковки просто к груди прижимаю, бежать то осталось всего ничего, мой дом вон за той сосной, – и он показал в сторону, - бегу, пою, вдруг бац, чуть головой в медвежью грудь не уперся. Пусть и маленький, но все равно медведь. Мысль сразу мелькнула – вдруг из дикого леса, что тогда делать? А он хохочет. Я, говорит, тебя узнал. А, я ничего даже сказать не могу. Сердце из пятки, куда оно от страха убежало, никак достать не могу, поэтому бормочу, не знаю что. 

     - Да видок у тебя был, просто умора, - Мишутка улыбнулся воспоминаниям, а затем посерьезнел и остановился. Остановились и другие звери.

     - Знаете, как я есть хотел, - Мишутку захлестнули воспоминания и он говорил и говорил, - как же я  жалел потом, что с вами обоими так грубо разговаривал, что вы обиделись и ушли. Ладно, я муравьиную дорогу заметил  и немного голод свой притушил. Я ведь что остановился, вот она та самая муравьиная дорога, - Мишутка присел и показал всем, как через тропинку перетекал в обе стороны непрерывный муравьиный поток. 

     - Вот вам мое первое поручение, уж коли вы меня своим управляющим назначили, - неожиданно даже для самого себя сказал медведь, - пусть кто-то придумает, как оградить муравьев от таких голодных, каким был я. Надо сделать им нормальный безопасный переход через звериную дорогу. А то, сколько их гибнет под нашими лапами. Хорошо?

     Увидев кивок головы Ежика, Мишутка пошел было дальше, но его остановила Белка, на которую вдруг тоже обрушился поток воспоминаний:

     - Я была у себя в доме и что-то делала по хозяйству, не помню сейчас, что, как ко мне обратилась Сорока. Тогда-то я и узнала, как Мишутка попал в наш лес, и мы решили, что я не буду спускать с него глаз, пока Сорока не найдет способ вернуть его домой. Сорока умчалась, ну а я села вон на ту ветку, - и она указала на толстый сук, нависающий над тропинкой, - и начала наслаждаться увиденным, прямо как в театре побывала.

     - Если бы вы знали, - продолжила она, - как это было смешно, но в тоже время удивительно интересно наблюдать за маленьким медвежонком. Я бы не в жизнь не додумалась, что можно утолить голод муравьями, ведь они такие маленькие, да еще таким оригинальным способом. А Мишутка додумался и, когда встал и пошел дальше, вид у него был уже почти довольный.  Тут-то я его и окликнула.

    - Вот это я тоже хорошо помню, - подхватил Мишутка, - слышу голос, а кто со мной говорит и где он сидит, не вижу.

     - Он так смешно вертелся, искал глазами и сзади, и с боков и даже под ногами, - улыбнулась Белка, - а я сидела у него почти над головой. Я рассказала Мишутке о дупле, в котором пчелы оставили много меда, но показывать на дерево, стоявшее на другой стороне тропинки в нескольких десятках метров отсюда, не стала. Любопытно было,  как это медведи мед ищут.

     - Она мне обо всем рассказала и, где право и лево, я с тех пор хорошо запомнил, а дерево не показала, мол, ты медведь, значит должен сам найти. Я по запаху и нашел, хотя тогда даже не знал, что такое запах.

     - Это было поразительно, - засмеялась Белка, - стоя на месте, крутанулся раз, другой, принюхался и пошел точно к тому самому дереву. Кстати, вон оно виднеется между двух осинок. 

     - А интересно, мед там сохранился или нет? – Мишутка даже губы облизал, но постарался сделать это так, чтобы никто не заметил.

     - А куда ж он мог деться? Если мы вовремя дупло не очистим, так и оно и будет стоять с засохшим медом внутри.

     - Я так люблю  с медом, в льдинку превратившимся, чай пить, - мечтательно проговорила Маруся.

     - Так мы это организуем, - оживился Ежик, - попросим дятлов, они наколют его, и пейте в свое удовольствие.

     - Спасибо, я была бы им очень признательна, - Маруся даже присела в поклоне.

     - Интересно, а много в лесу дупел, где пчелы живут? – Мишутка задал этот вопрос с дальним прицелом. Мед он любил, как любой медведь, и знать о его запасах в лесу считал весьма важным делом.

     - Да замучили нас эти пчелы, - вдруг неожиданно Белка, до того такая ласковая и нежная, рассердилась не на шутку, - представляете, дупло займут, медом его до самого верха зальют и летят новое дупло искать. А где их искать-то, когда они все заняты. В дуплах ведь не только мы, белки живем, но и куницы и горностаи, и птицы разные. Так, что они делают? Находят дупло, которое хозяева ненадолго оставили, занимают его, вещи хозяйские на землю выбрасывают, и попробуй, возрази, до смерти зажалить могут. Мы уж устали этот мед вычерпывать и дупла чистить.

     - А, знаете, что мой папа сделал. Он всех пчел, которые жили в лесу, переселил в па-се-ку, - это слово Маруся специально произнесла по слогам, чтобы звери, которые услышали его впервые, хорошенько запомнили.

     - Что это такое па-се-ка? – заинтересованно спросила Белка.

     - Пасека, это такое место, где содержат пчел. На пасеке они живут в специальных домиках, называемых ульями. В дупле ведь, что? Никаких удобств, все живут вместе, в одной куче. В улье отдельное помещение для царицы пчел, отдельное для ее прислуги, отдельное для охраны, там даже свет имеется. Пчелки они очень умные, быстро разобрались, что к чему и со всего леса на пасеку в новые домики перебрались. Знаете, сколько освободилось в лесу дупел.

     - Нам бы так, - мечтательно произнесла Белка.

     - Но главное даже не в этом. Мед оказался таким ценным товаром, что его в папином лесу даже на экспорт стали поставлять, и очень неплохие деньги на этом зарабатывать. А ведь пчелы, кроме меда, производят еще такие полезные продукты, как воск, пыльца и еще целую кучу всего, - Маруся готова была говорить еще и еще, но ее перебил не выдержавший долгого молчания Зайчик.

     - Где же твой папа эти ульи взял?

     - Ему один знакомый чертежи прислал, а ульи плотники – бобры и жуки-древоточцы построили. В нашем лесу живут такие смешные птички, называемые пчелоедами или зелеными щурками. Птички очень красивые, но очень уж любят пчел есть и медом закусывать. С ними удалось договориться, и теперь они заняты упаковкой меда в специальные баночки, которые и  отправляют на экспорт. Ну, а зарплату свою эти птички медом и погибшими пчелами получают. Надо папу попросить и он нам эти чертежи сюда пришлет. Наверное, и здесь найдутся умельцы, которые ульи смастерить сумеют.

      Мишутка тоже решил свой голос подать:

     - Мой папа выписывает журнал, предназначенный для лесных управляющих, который так и называется Управляющий лесным хозяйством. Я все номера прочитал, он обещал мне старые отдать насовсем. А на новые номера я сам смогу подписаться, как только удостоверение управляющего получу.

     За разговором даже не заметили, как подошли к подножью большого холма, на котором стоял дом, полная копия родного дома Мишутки, такая же крыша, окна, веранда, все было бы одинаковым, если бы не пристроенная к дому небольшая, но очень уютная голубятня. На ее крыше сидел Горлач, увидев медведей, птица вспорхнула и, подлетев поближе, прокричала:

     - Поздравьте нас, Голубка только что снесла первое яйцо.

     Со всех сторон послышались поздравления, а Мишутка, поднявшись на крыльцо, сказал:

     - Маруся, все, теперь мы точно дома.