Сегодня многие уже забыли, а подавляющее большинство молодёжи и не знает, кто такой Алексей Стаханов.
Хотя, наверняка, многие слышали такие выражения: «стахановское движение», «стахановскими темпами» и «работать по-стахановски».
А ведь это был человек, чьё имя стало символом трудовых подвигов Советской эпохи.
Это уже затем, в период «горбостройки» и в постсоветской ельцинской России над ним и его последователями шутили недалёкие люди, всякую бредятину о них писала «жёлтая пресса».
Они забыли о том, что именно таким вот героям как Стаханов страна была обязана стремительной индустриализацией, строительством новых городов, развитием экономики…
* * *
Родился Алексей 21 декабря 1905 года (3 января 1906 года) в деревне Луговая Ливенского уезда Орловской губернии.
Появился он на свет как раз в разгар событий 1-й русской революции.
Семья их имела клочок земли в 4 десятины. А ртов было 5.
Жили Стахановы очень тяжко. Ходили голые и босые. Хлеба из своего хозяйства никогда не хватало. И в бедной крестьянской семье главной проблемой было поесть досыта. Вот ради этого с юных лет Алёша и нанимался к сельским богатеям, берясь за любою работу: пахал землю, сторожил сады, пас скот…
В школе ему удалось проучиться только 3 класса.
Когда началась 1-я мировая война, отца взяли в армию.
Алексею пришлось идти в наймы кулаку. А было ему тогда 9 лет.
• Как вспоминал Стаханов:
«Служил я хозяину верой и правдой, а платой за мой труд были харчи и вспашка нашей земли его лошадьми. Даже штанов он мне не дал, и я постоянно ходил в лохмотьях. Вставал с зарёй, пас скот, убирал двор. Частенько ложился голодным, не чуя от усталости ни рук, ни ног.
В одиннадцать лет стал подпаском у сельского пастуха. И снова только за еду. Кормили миром – каждый день в другой избе: по старому крестьянскому обычаю.
Но хоть как нелегко протекало моё детство, были в нём и свои радости – зимой пошёл в школу. Учиться нравилось, особенно любил читать букварь. Всё, казалось бы, хорошо, да только неувязка вышла с законом божьим – не давался мне этот «важный» предмет. За это старый бородатый поп бил меня, ставил на колени и заставлял часами повторять молитвы.
Ходил в школу всего три зимы: бедность вынудила мать снова отдать меня в пастухи. Но всё же успел выучиться читать, писать, да кое-как справляться с четырьмя действиями арифметики…»
В 1917 году свершилась Октябрьская революция.
Семье Стахановых комбед помог купить лошадёнку, и жизнь начала налаживаться.
Вернулся отец. Как раз в разгар Гражданской войны.
Алексей помогал отцу – они ходили в лес, рубили дрова, зарабатывая этим на жизнь.
Но пришла беда: летом 1922 года после болезни умер отец.
А через несколько месяцев не стало и матери.
И здесь впервые проявился особый стахановский характер: стремясь, во что бы то ни стало, помочь своей семье, Алексей в полотняных штанах и лаптях с длинными бечёвками отправился на заработки в Донбасс. Отправился в поисках лучшей доли, спасаясь от голодной смерти. Потому как рассказывали, что шахтёры хорошо зарабатывают и не живут впроголодь.
• Вот что об этом рассказывал сам Алексей Григорьевич:
«В 1922 году умерли родные. Остался я с двумя сестрёнками. Старшей было 18 лет, мне шёл 17-й, младшей было 10. Я пошёл работать к кулаку. За харчи и 3 рубля в месяц. Кое-как перебивались, но что это была за жизнь? Вот тогда-то и родилась у меня мысль пойти на шахту. В Кадиевку на «Центральную-Ирмино» я попал случайно. Там работали мои земляки…»
* * *
В Кадиевку Алексей приехал в марте 1927 года.
Поначалу деревенского парня принимать на шахту не хотели. Тем более, что и вакансий то свободных не было. Но помогли земляки. Они устроили, таки, молодого парня «тормозным» на шахту «Центральная-Ирмино».
Это была не требующая особой квалификации, но требующая внимательности, сноровки и силы работа. «Тормозной» должен был следить за тем, чтобы назад не скатывались вагонетки с углём, которые тащили по рельсам лошади.
Благо парень был смекалистый и крепкий, то с этой работой он справлялся хорошо.
• Вот как вспоминал Стаханов своё первое знакомство с шахтой, на которой стал работать «тормозным»:
«Иду в надшахтное здание. По рельсам бегут вагончики, их толкают ловкие женщины. Становлюсь в очередь к клети. Испытываю чувство страха. Одет я был не как все, а в чём приехал из деревни: в белых полотняных штанах и лаптях, перевязанных бечёвками. Все стали надо мной смеяться, особенно девчата-откатчицы… И как мне обидно стало. Нет, думаю, так дело не пойдёт. Я не хуже других… И ещё я дал тогда слово никогда не насмехаться над новичками. И могу с уверенностью сказать: за долгие годы работы в шахтах, жизнь сводила меня со многими людьми, но никто из них не упрекнёт меня в том, что я не сдержал слова…»
Вот вам и ещё одно «особое качество» стахановского характера, ставшего фундаментом рабочего подвига.
Скоро его сделали коногоном. Алексей управлял лошадьми, которые таскали вагонетки с углём.
А уже затем ему доверили долгожданный отбойный молоток и отправили рубить угольные пласты.
Он стал забойщиком – самая тяжёлая, но и ответственная, хорошо оплачиваемая работа.
Так Алексей стал рубить угольные пласты.
Так проявилось ещё одно важное качество будущего героя труда. Ему интересны были не только разудалые песни и пляски под гармонь, но и горячая работа под землёй, в суровых шахтных выработках.
В октябре 1929 года Алексей женился.
Им с женой – Евдокией Ивановной – дали семейную квартиру.
Началась новая жизнь.
В 1933 году родилась дочка…
* * *
Шло время...
Донбасс механизировался, на шахты поступало всё больше техники.
И здесь высветлилась черта характера Стаханова, сыгравшая, быть может, главную роль в подборе кандидатуры человека, способного не только установить рекорд, но и добиваться высокой выработки в дальнейшем. Это – его тяга к новому, передовому, умение не отступать перед трудностями.
• Алексей Григорьевич делился пережитым:
«Хотя я с детства любил лошадей, мне очень захотелось поработать с механизмами. Когда на шахте появились пневматические молотки, а наш участок получил их, я стал проситься забойщиком. Молоток мне дали, но толком не объяснили, как с ним обращаться. И тут меня постигла неудача: не смог сразу освоить технику работы с этим механизмом. В конце концов, победило моё упорство. Тогда норма на отбойный молоток была 3 метра пласта, или 5 тонн. Но, как ни трудно приходилось, я вырубал порой 5 метров, или 8 тонн угля. А в 1934 году поступил на курсы забойщиков, работающих с отбойными молотками, и прозанимался там четыре месяца без отрыва от производства. Изучив свой механизм до тонкости, мог самостоятельно устранять любые неполадки. Окончил курсы с оценкой «отлично». Теперь можно было горы ворочать…»
Физически сильному парню работа давалась легко.
Довольно быстро он стал одним из лучших забойщиков.
Имея восьмилетний опыт работы на шахте, к лету 1935 года Стаханов неоднократно задумывался о том, как повысить производительность труда.
Он предложил – пусть один шахтёр рубит уголь, крепильщики укрепляют свод шахты, а коногоны уголь вывозят. Разделение труда, по мнению Стаханова, помогло бы каждую смену выдавать по 70-80 тонн угля.
В то время повышение производительности на любых предприятиях было главной задачей. Поэтому инициативой Стаханова сразу же заинтересовался парторг шахты Константин Петров. Он тоже очень хотел повысить производительность труда на шахте, прекрасно понимая, что от этого зависит его собственная карьера.
Что было дальше – знала вся Советская страна.
Эксперимент было решено поставить в ночь с 30-го на 31-е августа 1935 года.
Почему выбрали именно эту дату?
• Нина Петрова – дочь парторга шахты - рассказывала:
«Родилась идея отметить Международный юношеский день, он как раз приходился на 1 сентября, и мой отец вместе с начальником участка Машуровым обратились в горком партии города Кадиевки (сейчас это город Стаханов) с тем, чтобы им разрешили опробовать новые методы труда».
Горком согласия не дал. Начальник шахты тоже. Он только негласно позволил действовать Петрову на свой страх и риск. Не получится – уволят. Но 27-летний парторг не отступил. Позже его станут называть «стахановским комиссаром».
Исполнителем рекорда был выбран Алексей Стаханов.
Крепкий, с хорошими показателями по добыче угля, он прекрасно подходил на эту роль.
И всё же не быть ему героем, если бы не жена…
• Нина Петрова утверждала:
«Он не сразу согласился, он думал. Ему там говорили преимущества, которые он и получил, что это будет отмечено. Ну, не думали, что он будет героем, а вот зарплата… 220 рублей в месяц он получал, это же большие деньги тогда были. И тогда пришла, подбоченясь, встала жена и сказала: «Да ты что! А если ты опозоришься, тогда нам отсюда уезжать надо, – и сказала, – не пущу!». А чем уговорили? Сказали: «Хорошо, если твой муж не согласен, земля героями полна, – назвали одну фамилию на близлежащей шахте и сказали, – мы пригласим его на прохождение этого участка. Посмотрим, что получится. Но тогда слава вся уйдёт туда». И мудрая Дуся сняла запрет».
• Дочь Стаханова Виолетта Алексеевна вспоминала:
«У отца кулак был размером с голову ребенка. Бывало, на спор подлезал под лошадь и поднимал её. Поэтому неудивительно, что на рекорд отправили именно его. Правда, неожиданно против выступила Евдокия, цыганка, с которой он тогда жил. С ней он сошёлся в 1929 году. Жили, не расписываясь. Евдокия родила ему детей Клавдию и Виктора. Уговаривали Евдокию парторг шахты Петров и начальник участка, на котором работал отец, Николай Машуров. И она сдалась».
В 22 часа в шахту спустились забойщик Алексей Стаханов, крепильщики Гаврила Щёголев и Тихон Борисенко, начальник участка Николай Машуров, парторг шахты Константин Петров и редактор многотиражки Михайлов.
Петров и Машуров засекли время начала работы.
Стаханов с отбойным молотком двинулся вперёд – рубить угольные пласты. Щёголев и Борисенко крепили свод, постепенно отставая от набиравшего темпы Стаханова.
Хотя забойщику предстояло прорубить восемь уступов, Стаханов блестяще справлялся с задачей. Работа была сделана за 5 часов 45 минут.
Подсчитав результат, начальник участка и парторг были шокированы – Стаханов нарубил 102 тонны угля, выполнив 14 норм!
• Из воспоминаний Алексея Стаханова:
«Август 1935 года. Работал я тогда забойщиком на Кадиевской шахте «Центральная-Ирмино»…
Парторг шахты Константин Петров предложил мне осуществить давнишнюю мечту забойщиков: дать полную нагрузку отбойному молотку. Дело в том, что в те годы забойщик обязан был не только рубить уголь, но и крепить за собой выработку.
В ночь на 31 августа вместе с двумя крепильщиками спустился в лаву. Нам предоставили фронт работы, на котором обычно трудилось 10 -12 забойщиков.
Работали мы отчаянно. Уголь рушился водопадом. Я переходил из уступа в уступ. Вслед за мной шли крепильщики. Менее чем за шесть часов я согнал полоску угля по всей высоте лавы и вырубил 102 тонны. По тому времени это была невиданная производительность труда – тогда в среднем отбойным молотком добывали в смену не более 7 тонн.
Одни восхищались, другие сомневались. Чтобы развеять сомнения, надо было закрепить достигнутый результат. И первым это сделал парторг нашего участка Мирон Дюканов. Работая по нашему методу, он дал за смену 115 тонн угля. А через два дня комсомолец Дмитрий Концедалов вырубил 125 тонн.
Позже я дважды перекрывал своё первое достижение, добывая за смену по 175 и 227 тонн угля.
Вскоре страна узнала о мощных ударах отбойных молотков забойщиков Горловки. Соревнование горловских забойщиков возглавил уже известный тогда Никита Изотов. Он превзошёл все прежние результаты: за шесть часов вырубил 240 тонн угля.
Искра, вспыхнувшая в Донбассе, разгорелась в пламя. По всей стране росло движение за высокую производительность труда. Передовые рабочие опрокидывали устаревшие нормы выработки.
Инициативу рабочих-новаторов одобрили и поддержали Центральный Комитет нашей партии и правительство. Соревнование приняло всесоюзный размах».
(Газета «Правда», 1967, 7 июня).
Чтобы работать 6 часов отбойным молотком почти в полной темноте над 100-метровой пропастью, для этого нужны были физическая сила, ловкость, выносливость. А также умение читать угольный пласт, чтобы вырубать его по кливажу (мелкой трещиноватости).
Так что достижение Алексей Стаханов установил выдающееся.
И оно навсегда вошло в историю.
Кое-кто из шахтёров тогда недоумевал: как это с 7-14 тонн Стаханов вдруг перескочил на 102 тонны?
Это же несколько железнодорожных вагонов.
Можно ли поверить, чтобы один забойщик нарубил за смену столько угля?
Но, узнав, что Стаханов работал по-новому, опытные шахтёры сразу поняли, в чём секрет.
И когда Стаханов, Щёголев и Борисенко появились в нарядной, их встретили морем цветов и громом оваций. Из желающих состязаться с новатором, включиться в соревнование за повышение нагрузки на забой образовалась очередь.
После впечатляющего успеха Стаханова и доклада парторга наверх, его метод было решено использовать и на других шахтах.
Что касается Стаханова, то уже 31 августа в 6 часов утра, после завершения процесса работы, пленум парткома шахты «Центральная – Ирмино» принял решение занести имя Стаханова на Доску почёта.
Герою – забойщику решили выделить новую квартиру, предоставить абонемент в театр – для культурного развития.
Тем временем, неутомимый Алексей продолжал ставить рекорды.
Мало кто об этом вспоминает, но уже 9 сентября он установил 2-й рекорд, добыв за смену 175 тонн угля.
За ним последовали 3-й - 227 тонн и 4-й - 340 тонн.
Естественно, такие успехи не могли остаться незамеченными высшим руководством страны. Стаханов превратился в символ, в героя советской индустриализации.
Моментально, доселе никому неизвестный, рабочий парень с луганской шахты превратился в народного героя, о котором заговорила вся Советская страна.
В его честь получило название целое движение ударников, которых стали называть не иначе как «стахановцами».
Теперь «стахановцы» появились не только в шахтах, но и на любых предприятиях, в сельском хозяйстве.
Героический шахтёр красовался на пропагандистских плакатах, призывавших советских рабочих и колхозников ставить трудовые рекорды и брать пример с Алексея Стаханова.
Известность его перешагнула границу:
- Английская газета «Обсервер» назвала его национальным героем страны.
- Американский институт Линкольна просил его прислать фотографию, чтобы присоединить её к коллекции фотографий с автографами и подлинных писем «великих людей нашего собственного и прошлого поколения».
Многочисленные фотографы запечатлевали спокойного и простого парня в неизменной «стахановской» спецовке, с отбойным молотком, лихо заброшенным на плечо. Чуть продолговатое лицо с неизменным горняцким чубчиком освещала светлая и мягкая улыбка…
* * *
С апреля 1936 года Стаханов стал инструктором треста «Кадиевуголь» по внедрению передовых методов труда.
Но, вместе с тем, не всё ладно было у Алексея в личной жизни.
Первая его жена - цыганка Евдокия - сбежала от мужа к милиционеру, оставив его с двумя детьми.
• Виолетта Алексеевна рассказывала:
«Разумеется, отец стал больше зарабатывать. Ему дали более просторную квартиру, в клубе за ним постоянно было закреплено два места. В общем, жизнь стала налаживаться. Но тут неожиданно с цыганским табором сбежала Евдокия. Детей она оставила отцу».
Потому-то между сменами Стаханов приглядывал новую хозяйку в дом.
2-й брак Стаханова тоже начинался своеобразно: 30-летний шахтёр влюбился в 14-летнюю харьковскую школьницу. Правда, Галя Бондаренко выглядела значительно старше своих лет. Да и мыслила куда старше своих лет. И ей льстило внимание известного человека.
Когда Алексей узнал истинный возраст своей возлюбленной, то хотел исчезнуть. Он отошёл было в сторону. Но тут вмешались родители Гали: таким зятем не разбрасываются. Они решили, что лучшего жениха, чем всесоюзный герой, для неё не сыскать.
С помощью связей они оперативно выправили новые документы дочери, выдав её за 16-летнюю.
И молодые сыграли свадьбу.
• Виолетта Алексеевна рассказывала:
«Отец увидел маму в одной из школ, куда его пригласили выступить. Мама пела в хоре. Она выглядела старше своих 14 лет и сразу понравилась отцу. О замужестве и не помышляла, но ей просто не оставили выбора. Для того чтобы выдать маму замуж, ей приписали два года».
Так 14-летняя Галина сразу стала «матерью» двоих детей - Клавы и Виктора Стахановых.
В 1937 году молодая семья переехала в Москву.
Алексея Стаханова направили на учёбу в Промышленную академию, где повышали грамотность многие стахановцы, имевшие за спиной лишь два-три класса сельской школы. Учился он там с 1936-го по 1941-й годы.
Галина вместе с ним тоже поступила в Промакадемию. И если Стаханов «не тянул», то его жена училась за двоих.
Потом у них появились и свои дети:
- В 40-м родилась Виолетта.
- Через три года - Алла.
Двое детей, сын Володя и дочь Эмма, умерли совсем крохами, не дожив до года.
Но жизнь со знаменитым шахтёром не была сахарной.
Стаханов жутко ревновал свою красавицу-супругу буквально к каждому столбу.
• Виолетта Алексеевна рассказывала:
«Отец называл маму «козликом». Он безумно любил её, но любовь эта была какой-то садистской: отец мог ударить маму только потому, что на неё кто-то восхищённо посмотрел. И если бы она вдруг закрутила роман на стороне, он бы просто убил её».
Привлекательная внешность сыграла с Галиной Стахановой злую шутку. Однажды в ГУМе средь бела дня какие-то люди на глазах водителя запихнули Галину в машину и умчались в неизвестном направлении.
• Виолетта Алексеевна:
«Отец сразу понял, что это проделки Берии. Он знал, что по его приказу в Москве похищают красивых женщин, в ярости кричал, что убьёт «этого гада». Начал звонить Сталину. Не знаю, разговаривал он лично с ним или с его помощниками, но мама вскоре вернулась домой. Потом уже рассказала, что в приёмной Берии предупредила, что она жена Стаханова. Но там только усмехнулись: «Все вы жёны Стаханова». Потом, конечно, извинились, мол, ошиблись».
* * *
Поразительно, но этот брак Стаханова оказался вполне удачным. Галина оказалась девушкой не по годам умной. И не только сама сумела получить образование, но и своему именитому мужу помогла закончить Промакадемию.
Сам Алексей смысла в учёбе не видел - он и так получил больше, чем мог мечтать:
- В Москве его избрали депутатом Верховного Совета (в 1937 году).
- Дали шикарную квартиру в Доме правительства на набережной.
- Наделили привилегиями (в их распоряжении имелись две служебные машины).
- Друзьями Стаханова теперь были генералы, артисты, писатели и даже сам Василий Сталин...
- На вечерах в Кремле за руку со Стахановым здоровался Сталин.
Алексею прочили большое будущее.
В то время такие люди ценились, а Стаханов был молодым парнем, прославившимся на всю страну.
Не скрывал своего расположения к Стаханову и сам Иосиф Виссарионович Сталин.
Судя по всему, у него были свои виды на луганского шахтёра. Сталин хотел, чтобы Стаханов, разумеется, после получения соответствующей подготовки, сделал бы карьеру в угольной промышленности и даже стал народным комиссаром угольной промышленности.
Но, к сожалению, судьба Стаханова сложилась трагически.
Для него самого этот взлёт оказался тяжёлым испытанием.
Остаться хорошим рабочим ему не позволили.
А для новой роли не хватило культуры, для работы над собой - целеустремлённости и воли.
Поначалу он держался скромно. Всем объяснял, что рекорды - не только его личная заслуга.
Но скоро простому рабочему парню внимание всей страны, лестные оценки Сталина вскружили голову. И вскоре он вошёл во вкус привилегий и красивой жизни.
И, как говорится, «пустился во все тяжкие».
Вместо кропотливой учёбы в Промышленной академии Стаханов предпочитал встречаться с почитателями, стал прикладываться к бутылке, пристрастился к спиртному.
И вскоре Москва придумала шахтёру новое имя – «Леха Стаканов».
Однажды, напившись на банкете, он потерял пиджак с орденом Ленина и партбилетом. В разгар репрессий за такое могли расстрелять. Но Стаханову на следующий день выправили и новый орден, и копию партбилета.
И только слова Сталина: «Скажите этому добру молодцу, что, если не прекратит загулы, ему придётся поменять знаменитую фамилию на более скромную», - слегка урезонили выпивоху.
Вождь народов отнёсся к Стаханову по отечески – дело молодое, понял он рабочего парня с его «головокружением от успехов». Но определённые выводы насчёт Стаханова всё же сделал. Серьёзная карьера у Алексея Григорьевича не получилась.
И всё же Сталин, несмотря на скандалы, всегда его прощал, относился по-отечески. Стаханов мог без записи приходить к нему на приём.
После этого Стаханов на какое-то время образумился.
Он купил в Подмосковье дачу и отныне старался выпивать только там.
* * *
После окончания в 1941 году Промышленной академии, Стаханова направили начальником шахты в Караганду (Казахстан).
Когда началась Великая Отечественная война, на фронт героический шахтёр не попал – символа советской угольной промышленности решили уберечь от такого риска.
После вероломного нападения фашистской Германии на нашу страну для нужд фронта требовалось всё больше стали, для выплавки которой необходим уголь.
Алексей Григорьевич организует эвакуацию донецких шахтёров в Караганду, их распределение по шахтам этого бассейна, обеспечение жильём.
Вскоре его назначают на должность заведующего шахтой № 31.
• Алексей Григорьевич писал:
«Редкий день я не спускался в шахту. Терпеливо изучал и контролировал работу каждого участка. Старался превращать каждый свой обход в действенный урок для шахтёров, давать зарядку стахановскому труду передовиков».
• В передовой статье «Социалистической Караганды» от 21 мая 1942 года читаем:
«На шахте № 31 участок № 1 за 18 дней мая выполнил план добычи угля на 119 процентов. Коллектив участка крепко держит переходящее Красное знамя горкома партии».
• 17 июня 1942 года в заметке «Уголь сверх плана» та же газета сообщает:
«Горняки шахты № 31, которой руководит Алексей Стаханов, с каждым днём увеличивают добычу угля. Навалоотбойщик 4-го участка т. Теймуратов своё производственное задание в мае выполнил на 200 процентов, а за 11 дней июня — на 218. Больше двух норм даёт ежедневно т. Гурфов. На 175 процентов выполняет норму т. Омаров, полторы нормы — т. Касенов. Участок № 4, руководимый т. Бобыревым, ежедневно добывает 50–60 тонн угля сверх плана».
Одновременно Алексей Григорьевич защитил диплом в Московском горном институте, эвакуированном в Караганду.
И после этого был переведён в Москву в наркомат — в штабную команду наркома угольной промышленности. А шахте № 31 присвоили имя «Стахановская».
Вернувшись в 1943 году в Москву, Алексей Стаханов стал начальником сектора социалистического соревнования в Народном комиссариате угольной промышленности в Москву. Должность не слишком ответственная, скорее – почётная. На ней Стаханов спокойно работал до 1957 года.
О руководящей работе бывшего передовика говорили разное:
- Кто-то считал, что бездельника держать бы не стали, и что справлялся со своими обязанностями Алексей Григорьевич вполне достойно.
- Другие уверяли, что в рабочем кабинете он открывал только очередную бутылку:
«Рабочий день Стаханов начинает с бутылки коньяка».
Честно говоря, с трудом верится, чтобы беспробудного пьяницу держали на высокой должности более десятилетия в суровую сталинскую эпоху…
* * *
Смерть Сталина (1953 год) Стаханов воспринял как личную трагедию.
Когда Никита Хрущёв развязал кампанию по осуждению «культа личности» Сталина, Алексей Григорьевич отказался участвовать в ней и не стал клеймить «проклятый сталинизм».
Герой сталинской эпохи стал чрезвычайно неудобен новому лидеру страны Никите Хрущёву.
Больше того, однажды Хрущёв и Стаханов, оба отличавшиеся вспыльчивым характером, поругались из-за шахтёрской тематики.
Глава государства сказал было:
«Я, как шахтёр…».
На что услышал резкое стахановское:
«Да какой на … из тебя шахтёр?!».
После этого всё изменилось.
Даже само слово «стахановец» исчезло, его заменили словом «ударник».
В 1957 году Стаханова убрали из Министерства угольной промышленности и сослали на Донбасс.
• Виолетта Алексеевна Стаханова рассказывала:
«Роковую роль в истории нашей семьи сыграл Хрущёв. В конце 50-х в Москву приехал французский революционер Морис Торез. Он захотел встретиться с передовиком первых пятилеток. Хрущёв сказал, что шахтёр Стаханов живёт и работает там, где ему и положено, - в Донбассе, поэтому встреча невозможна. Когда гость покинул кабинет советского лидера, помощник шепнул Никите Сергеевичу: дескать, Стаханов-то давно переведён в Москву, он в Министерстве угольной промышленности. Сразу после этого он вызвал отца к себе и сказал, что пора бы ему вернуться в Донбасс. Предложил должность заместителя управляющего трестом в маленьком шахтёрском городке Чистяково Отец возмутился: с какой стати? В Москве у него вся семья, да и можно ли войти в одну и ту же реку дважды? Стаханов — в то время он был пожилым человеком с артритом и гипертонией — возглавлял наградной отдел в министерстве, занимался организацией соцсоревнования, поэтому давно отошёл от производства, потерял квалификацию. Он не мог понять, почему по прошествии 20 с лишним лет, проведённых в столице, должен бросить всё и начинать жизнь сначала.
Но Хрущёв не принимал отказов. Вскоре Стаханова уволили по сокращению штатов из министерства, его семью выселили из Правительственной высотки. Затем, вызвав в Кремль, пригрозили выгнать из партии, если Стаханов не покорится.
- Хрущёв сказал ему: «Твоё место в Донбассе. Ты должен понять меня как шахтёр шахтёра». Отец вспыхнул: «Какой ты шахтёр?!». Тот разозлился ужасно и пригрозил отобрать партбилет. Тогда Стаханов бросил красную книжицу ему на стол: «Меня в партию приняли без кандидатского стажа. Но не ты меня принимал и не тебе меня исключать. Партбилет — это просто бумажка, забирай, если тебе так хочется, но в душе я всё равно останусь коммунистом».
И Стаханов решил ради детей покориться капризу Хрущёва. Но унижения на этом не закончились. В Чистяково ему дали маленькую комнату на четвёртом этаже дешёвой гостиницы. В номере помещалась только койка, застеленная солдатским одеялом, стол и стул».
Семья Стаханова осталась в столице.
• Виолетта Алексеевна:
«Маму многие корили за то, что она не поехала вслед за отцом. Но ведь она не декабристка. Я заканчивала школу, сестра собиралась поступать в театральный. Что бы нас ждало в Донбассе? К тому же и мама, и мы постоянно ездили к отцу».
* * *
Стаханов был назначен заместителем управляющего трестом «Чистяковантрацит» (в 1957 – 1959 годах).
• Академик Георгий Амвросиевич Читаладзе (начинал свою трудовую деятельность в 1957 году в тресте «Чистяковантрацит» на шахте имени Лутугина) вспоминал:
«Я работал в тот период начальником участка. Стаханов как закреплённый за шахтой руководитель в дни повышенной добычи постоянно приезжал на шахту, встречался с инженерно-техническим персоналом и в рамках своей должностной инструкции оказывал ему практическую помощь. Причём не только на нашем предприятии, но и по всему тресту. На нём лежала работа добычных участков и вопросы материально-технического снабжения. Инженерно-технические работники шахты отзывались о нём очень хорошо. Я был секретарём комсомольской организации шахты и слушал его на городской комсомольской конференции. Он говорил о сложной обстановке в целом по нашему тресту и вдохновлял нас на ударный труд. В своё время, когда страна была на пике индустриализации, он своим примером показал, что в сложных горно-геологических условиях крутого падения можно давать повышенную добычу сверх той нормы, которая была установлена. Это был его рекорд, поскольку он делал основную работу. Тогда шёл процесс обновления основных фондов, решались вопросы нового строительства, реконструкции, технического перевооружения. И его рекорд внёс вклад во все эти три основных фактора. Он как бы поднял людей на это дело».
С 1959 года Алексея Стаханова определили на должность помощника главного инженера шахтоуправления № 2 - 43. Это в городе Торезе
• Николай Иванович Панибратченко, директор шахты № 2-43, вспоминал в беседе с одним журналистом:
«Такое назначение скорее походило на высылку из Москвы… Стаханов имел мировую известность. В славе ему равных не было, может, сравнима она по высоте с первым космонавтом планеты Юрием Гагариным… Стаханов спускался в шахту, занимался вопросами производства. За помощью к нему шли как к депутату, хотя давно им не был, а он решал вопросы. Бывало, последнюю копейку отдаст. Утром спускается в шахту, идёт на участки. Молодёжь в восторге: Стаханов, Стаханов! Потом, смотрю, наберут водки и приглашают его в лесопосадку. Ищем на шахте, куда исчезла смена. Позвонил первому секретарю горкома Власенко. Передаю Стаханову: Власенко вызывает. Он говорит:
— Если ему надо, пусть приедет на шахту.
Власенко приехал:
— Ты чего так ведёшь себя! Я тебя раскоммунистю!
А он отвечает, дословно:
— А с чего я буду к тебе ходить. Я в партию не поступал. Мне партбилет домой принесли по команде товарища Сталина.
— Верно, что Стаханов ходил с наганом?
— Точно так, он ходил с наганом. Орджоникидзе Серго ему подарил. Именная надпись выгравирована была. На шахте, в городе, все знали о нагане. Он носил его с собой, никогда не стрелял. Давал поддержать… Конечно, он помогал шахте. Вагоны загрузят, а железная дорога не берёт. Тогда он едет на станцию:
— Я Стаханов, почему забраковали уголь? Я сейчас министру путей сообщения Бещеву позвоню. Я с Борис Павловичем на одной лестничной площадке живу…
— Говорят, он из бескорыстных — для людей всё, для себя ничего?
— Истинная правда. Жил один — ни жены, ни детей. В комнате кровать с металлической сеткой. На ней тонкое байковое одеяльце земельного цвета. Ни простыни, ни матраса. Вместо подушки фуфайка. Ни мебели, ни продуктов. Говорю ему:
— Что же так жилище запустил? Почему к нам не обратился? Надо, Алексей Григорьевич, поправить дело.
Вижу, смущается, бормочет:
— Хорошо, хорошо, Николай Иванович, спасибо тебе. — А сам чувствует неловкость. Мужик он совестливый был, честный. Здоровый ростом, красив лицом и телосложением, Стаханов располагал к себе простотой. Женщины липли, как осы на мёд. Знакомых имел море, а близких друзей не было.
— Иосиф Виссарионович к нему присматривался, относился с симпатией. Не исключено, имел дальнейшие виды на него?
— Стаханов однажды мне рассказывал, как после совещания передовиков в Кремле Сталин пригласил его ночевать на подмосковную дачу. О чём они проговорили в ту ночь, можно только догадываться».
* * *
В Торезе Стаханов сначала снимал угол.
После он несколько лет прожил на пятом, последнем этаже общежития.
Лишь при Брежневе ему выделили на окраине города небольшую двухкомнатную квартирку в одноэтажном кирпичном домике, рассчитанном на две семьи.
• Виолетта Стаханова:
«Мы постоянно звали отца с собой в Москву. Но он, ни в какую, не соглашался. Твердил только, что у него там всё отобрали и его там не ждут».
Вот здесь – в Торезе - и покатилась по наклонной жизнь героического шахтёра…
«Ссылку» из Москвы Стаханов переживал болезненно (ему было обидно, что его вышвырнули из столицы).
Конечно, он понимал, что его слава уже в прошлом и больше ему не суждено сделать какой-то масштабной карьеры.
К этому добавились ещё и семейные проблемы – уход жены с детьми.
Вот и стал знаменитый шахтёр все чаще и чаще прикладываться к бутылке...
• Наталья Галкина, которая провела своё детство в Торезе, где тогда работал Стаханов, рассказывала:
«От мужиков, которые работали вместе с отцом, я часто слышала: «Стаканов вчера опять напился». Буянил. Однажды обстрелял потолок в ресторане «Шахтер» в центре города. Так ведь его даже не могли забрать в милицию — всё-таки знаменитость. Отец был народным дружинником. Не раз ему приходилось утихомиривать Стаханова. Свяжут по рукам-ногам, бросят в коляску мотоцикла и везут домой. И пистолет, подарок Сталина, всегда ему возвращали».
• А вот как о тех временах вспоминала Людмила Дмитриевна, невестка Стаханова. Вместе со своим мужем Виктором они стали навещать Стаханова в Торезе:
«Он был трудяга в повседневной жизни. Утром встаём, а его уже нет, убежал на шахту, в профтехучилище, по делам. К нему, как в скорую помощь, обращались за помощью. Помогал людям. Никому не отказывал, добивался справедливости. Куда-то ехал, звонил, выступал в разных аудиториях. Утром встаёт, выпьет квасу, перекусит — и на шахту, а к обеду подавай белые грибы, любил, чтобы я готовила. Алексей Григорьевич любил выпить, расслабиться за столом, чтобы попеть, порассказывать анекдоты, повспоминать. С ним же интересно было, много чего знал. А вот валяться, хулиганить — не могло быть и речи. Он умел себя держать при крепком мужском здоровье в разных ситуациях с достоинством. А злые языки страшнее пистолета».
* * *
Ситуация изменилась лишь в середине 1960-х годов.
Хрущёва сменил Леонид Ильич Брежнев, который относился к символической составляющей советской идеологии весьма трепетно.
В брежневскую эпоху страна как никогда нуждалась в символах. Было решено вернуться к героям славного революционного, военного и трудового прошлого.
Уже после отставки «дорогого земляка Никиты Сергеевича» в Донецке решили собрать молодых ударников семилетки.
Вот тут-то и вспомнили про «торезского сидельца» - Алексея Григорьевича Стаханова.
Придумали символическое действо: Стаханов вручит свой отбойный молоток самому талантливому молодому забойщику…
Стаханов сначала упёрся: не поеду. Но всё же к началу слёта его привезли из Тореза.
Он был бледен и хмур, с лица исчезла знаменитая белозубая улыбка. Его пригласили в президиум, и он, неловко сутулясь, прошёл в самый последний ряд. Однако первый секретарь Донецкого обкома партии Владимир Дегтярёв вернул его оттуда и усадил впереди, рядом со старым другом — парторгом шахты «Центральная-Ирмино» Константином Петровым.
Представляя гостей, Дегтярёв просто сказал — Алексей Стаханов…
• Горняцкий писатель Николай Ефремович Гончаров писал:
«Мне было хорошо видно Стаханова. Он сидел, сгорбившись, не поднимая головы. Несколько секунд в огромном зрительном зале было тихо. Потом в одном порыве все поднялись со своих мест и оглушительно захлопали. Эти аплодисменты, к которым в зените своей славы знаменитый шахтёр привык, теперь, казалось, его ошеломили. Он всё ещё недоверчиво, медленно поднял голову и глянул в зал. И тогда уже стал не спеша подниматься. Наконец, и сам захлопал в ответном порыве, всё выше поднимая голову. Так состоялось первое после долгого перерыва явление Стаханова народу…»
Леонид Ильич Брежнев был поражён, что Алексей Стаханов, о котором он ещё в молодые годы слышал как о выдающемся ударнике, до сих пор не имеет звания Героя Труда.
Брежнев распорядился – найти Стаханова, привезти в Москву.
Алексея Григорьевича срочно отправили на лечение в санаторий, привели в порядок. Затем привезли в столицу.
В 1970 году Алексею Григорьевичу Стаханову через 35 лет после его подвига Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено вполне заслуженное высокое звание Героя Социалистического Труда.
К пожилому человеку вернулась былая слава.
Алексея Стаханова стали возить по городам Советского Союза, по заводам, фабрикам. Организовывали встречи с трудовыми коллективами, с учащейся молодёжью.
До самых последних лет жизни Стаханов охотно откликался на приглашения встретиться с трудовыми коллективами, побыть на всеобщем празднике, прежде всего на День шахтёра, пообщаться с молодыми горняками.
Приходил к студентам Торезского горного техникума, делился с ними богатым опытом.
При всех подобных встречах он оказывался в центре внимания, его ценили за простоту, ясность мысли, доходчивые слова.
• Вспоминал луганчанин, Герой Социалистического Труда Сергей Илларионович Воротников:
«Решили пригласить на шахту Алексея Стаханова. Доставили из Тореза «Волгой». Оживление полнейшее. Народу набилось в зал – сегодня на суперзвёзд такие аншлаги не собирают! И вот вышел он на сцену, к трибуне. Высокий, чуть сутуловатый, пожилой человек. Лицо в глубоких морщинах, руки сбитые. Видно, что хорошо поработал на своём веку. Но в нормальном для его возраста состоянии. Говорил просто и доступно о рекорде, о жизни, о соратниках, о Сталине. Со знанием дела размышлял о месте угля и шахтёра в экономике страны. Слушали с величайшим вниманием. И только необходимость отправлять смену в шахту заставила нас прервать эту часть встречи. Алексей Григорьевич сказал: «Пора в шахту. Забой ждёт. Будем одеваться в шахтёрки».
Для него уже был приготовлен новый комплект спецовки, лампа, самоспасатели, всё как положено. Облачились. Ещё раз сверились с маршрутом следования по горным выработкам. Всё это время рассказываем гостю о нашей лаве, как отрабатывается, какие показатели. Подходим к клети, ждём посадки. Алексей Григорьевич говорит: «Серёжа, ты мне так хорошо рассказал о лаве, что я всё понял. Скажи, нужно ли мне, в мои-то годы, опускаться в шахту? Что ты мне там покажешь такого, чего я никогда и нигде не видел? Белых медведей или верблюда?»
У меня и до этого шевелилось смутное чувство: ну зачем мы потащим по нашим выработкам этого довольно-таки пожилого, если не сказать, старого, уважаемого человека. Поэтому я с душевным облегчением воспринял его просьбу-вопрос: надо ли?.. Предложил встречный план: «Тогда, Алексей Григорьевич, просим вас к столу, не откажите». Мы долго, не один час сидели. Сначала вроде бы определились посидеть за столом в узком круге. Но потом незаметно круг расширился, подсаживались товарищи. Понятное дело, с «гостинцем» подсаживались, ведь самому Стаханову пол-литра ставили, кому такое из нас выпадало! Пил Алексей Григорьевич как все. Не жеманничал, не ждал особых приглашений, не торопил и, главное, не терял нити разговора, вопросы задавал и на вопросы отвечал по делу. Ну, не заметили мы в нём особого пристрастия к стакану. К концу того застолья был он, как говорят, в одном градусе с нами. Нормальный мужик наш Стаханов, - на такой оценке все мы сошлись».
Надо сказать, что после таких встреч неизбежно следовали застолья с местными партийными чиновниками. А это для него было категорически недопустимо.
Но сам он отказываться не умел, а объяснить всем оказывалось невозможно.
Алексей Григорьевич вновь стал выпивать, только уже не в одиночестве и от тоски как прежде. В итоге болезнь стала стремительно прогрессировать.
В конце концов, закончилось всё очень плохо.
• Владимир Петров (сын «стахановского комиссара») вспоминал:
«Незадолго до сороковой годовщины стахановского движения мы с отцом приезжали к Алексею Григорьевичу в Торез. Отец тогда работал в Кадиевке заместителем управляющего треста «Шахтострой». Я хотел попросить Стаханова подписать письмо-обращение к советским студентам. Дверь нам никто не открыл, хотя мы стучали так, что и мёртвый бы проснулся. Мне пришлось влезать в окно. От увиденного я пришел в ужас. Голые стены, почти никакой мебели. Совершенно бомжацкая обстановка, как сказали бы сегодня. Сам Стаханов, одетый, спал на незастланной кровати. О нём просто все забыли».
Алкоголь сделал свое дело: у Героя Соцтруда начал прогрессировать склероз. Алексей Стаханов высыхал буквально на глазах.
Последние месяцы своей жизни Алексей Стаханов провёл в психиатрической больнице, куда попал после перенесённого инсульта.
Злые языки говорят, что бывший герой попросту сошёл с ума на почве хронического алкоголизма.
Но это не так. Он не сошёл с ума. А просто отделение для больных с поражением сосудов головного мозга в маленьком городе Торезе находилось в психиатрической клинике.
В больнице Алексею Григорьевичу выделили отдельную палату, старались поддерживать, как могли.
Но всё равно случилось несчастье.
Общительный Стаханов не любил сидеть в одиночестве в своей палате и норовил пойти в общую – пообщаться с другими больными.
В один из таких походов он поскользнулся на яблочной кожуре и, упав, ударился виском об острый угол стола. Для измученного организма этот удар оказался роковым.
Через несколько часов Алексея Григорьевича Стаханова не стало.
Случилось это 5 ноября 1977 года. Ему был 71 год...
Уже 15 февраля 1978 года Указом Президиума Верховного Совета Украинской ССР город Кадиевка, в котором Алексей Стаханов установил свой легендарный рекорд, был переименован в Стаханов. Это имя город носит и сегодня. Говорят, что Стаханов — единственный город в мире, названный в честь рабочего.
Имя Алексея Григорьевича присвоили улицам, населённым пунктам, учредили 26 стипендий имени Стаханова для лучших учащихся профессиональных училищ.
* * *
Жизненный путь Стаханова – это героизм и трагедия одновременно.
Он свидетельствует о том, как несправедлива порой бывает судьба неординарных людей.
Но, тем не менее, Стаханов внёс свой огромный вклад не только и даже не столько в развитие угольной промышленности, сколько в психологию советских людей сталинской эпохи.
Его пример мотивировал миллионы других советских граждан на трудовые подвиги.
А фамилия Стаханова стала нарицательной и жила отдельно от своего носителя...