Июнь в том году выдался не особо жаркий. Курортный сезон уже открыли, но приезжих было ещё не много. Именно поэтому мы с другом решили не ехать к морю, как обычно, за город, а отправились на центральный пляж.
– Ё-ка-лэ меня, – произнёс Серёга, как только перед нами развернулась полная картина места, где мы собрались отдыхать, – вот где они все прячутся.
– И о-пэ-рэ-сэ – тоже. Я похлопал его по плечу.
– Не дрейфь, прорвёмся.
Мы немного побродили среди распластанных тел и нашли вполне приличное место у самой кромки моря, рядом с крепеньким мужиком, который лежал, раскинув руки-ноги в стороны и закрыв лицо светлой шляпой. Поблизости не было ни горластых ребятишек, ни полупьяных компаний с картами.
Окунувшись по очереди в прохладную воду, удобно устроились на покрывале. Солнце, лёгкий ветерок, нежный песок, тихий шелест волн...Глаза сами закрылись...
– Пирааа – шкиии, – разорвал воздух громкий крик рядом с нами, – с картошкой, с грибами…
– … с паа – видлай, – довершил Серёга, садясь и стряхивая с себя остатки роскошного полузабытья. Я приподнялся на локтях и посмотрел на предлагальщицу пирожков: огромная тётка в белой косынке и выцветшем до белизны платье мне тоже напомнила говорящую печку из мультика.
Заметив наши внимательные взгляды, она с невероятной для её объёма лёгкостью метнулась к нам и приятным голосом спросила:
– Пирожков желаете, молодые люди? Все свеженькие…
– Боже упаси! – невежливо прервал её речь Серёга.
Я решил немного сгладить «ситуацию» и добавил:
– Благодарим, мадам. Мы не желаем.
Она пожала плечами и отправилась дальше, продолжая всё так же рекламировать свой товар.
– Обмен комплиментами прошёл удачно, – иронично заметил мой друг, встал и вразвалку отправился купаться.
– Да, уж,» молодые» – явно сомнительный комплимент для мужиков, которые давно разменяли свои сороковники, – подумал я и усмехнулся.
Мы с Серёгой дружим ещё со школы, вместе отслужили срочную, вместе после этого поступили в институт. Потом, как это часто бывает, жизнь развела нас: лишь изредка созванивались, да и то по особым случаям.
В этот южный город я приехал три года назад, после того, как неожиданно стал вдовцом...Купил здесь приличную двушку, вместо проданной на Севере трёхкомнатной, где просто больше не мог находиться один...Взрослые дети давно жили отдельно.
Моего друга жизнь помотала по городам и весям. В позапрошлом году, после очередного развода, дав зарок «в ЗАГС больше – под расстрелом ни-ни!», он приехал сюда в гости к своей тёте, сестре отца, у которой частенько бывал в детстве с родителями … да так и остался. С тех пор мы надолго не разлучаемся, даже работаем в одной организации.
– Пиво - рыба - раки, – прервал мои воспоминания хриплый баритон.
Стряхнув с себя некоторое оцепенение, я повернул голову и увидел сухонького мужичка с котомкой на плече. В руках он держал связку тёмно - красных членистоногих.
Не успев насладиться сей чудесной картиной, я услышал гортанный женский голос, который с небольшим акцентом старательно произносил:
– Чурчхэла, чурчхэла, кому чурчхэла.
– Началось в деревне лето: вместе мухи и котлеты.
Передо мной, склонив набок голову, стоял Серёга и стряхивал с тела холодные солёные капли. Вслед за ним из моря вышел наш сосед.
– Надо же, как закачался на волнах прошлого – даже не заметил, когда он уходил, – подумал я, глядя, как тот снова укладывается «звездой».
«Ничего нет более постоянного, чем временное» – гласит народная мудрость. Временные торговцы всяко - всячинскими вкусностями шли почти сплошным потоком. Одно радовало: никто из них не орал – все предлагали свой товар ненавязчиво. Мы окунулись в приятную полудрёму...
– Пирааа – шкиии…
Мультяшная «говорящая печка» пошла на второй круг.
– Ё-ка-лэ тебя, – не выдержал мой друг.
– Абсолютно с тобой солидарен, – сказал я, садясь рядом с ним.
Сосед убрал с лица шляпу, сел, повернулся в сторону тётки и поманил её указательным пальцем. Она сей момент оказалась рядом.
– С чем пирожочки желаете?
– Я желаю отдохнуть, – негромко произнёс он низким голосом, почти басом. Такой же был в армии у нашего командира полка, когда он отдавал «особые распоряжения».
«Мадам» воровато посмотрела по сторонам.
– У меня есть одна. Хорошее, домашнее.
– Вы меня не поняли, – он немного повысил голос, – отдохнуть в ти-ши-не. Я устал. У меня тяжёлая работа – я киллер.
Закончив свою «исповедь», мужик спокойно улёгся на живот, накрыв голову шляпой. Она на несколько секунд впала в ступор, потом встрепенулась и удалилась семенящей походкой. Мы с Серёгой давились беззвучным смехом. Минут сорок на пляже не было ни одного торговца снедью...